Текст книги "Игра в судьбу (СИ)"
Автор книги: Ли Ода
сообщить о нарушении
Текущая страница: 15 (всего у книги 19 страниц)
Глава 20
Мы едва успели расставить все точки над всеми «и», приняв решение не распространяться об этом и дальше, как к нам снова присоединилась Равенель. Предлог, под которым ее услал сьеррин, похоже, закончился. Но поскольку главное мы уже обсудили, можно было плавно переходить к светской беседе.
Выяснилось, что Суинни затевал сегодня маленькую вечеринку по случаю своего возвращения. А заодно и как повод отвлечь соплеменников от гибели сразу двух данов, один из которых был солнечным. Что-то вроде принятого здесь варианта тризны. Разумеется, не у Вессаэля, а у себя дома, который находился где-то неподалеку. Он получил право на него недавно, и подобные вещи еще не успели ему наскучить. Это так называемое «право на дом» даны получали не раньше пятьдесяти лет и только за какие-либо заслуги, хотя, честно говоря, все давно стало чистой формальностью. Но освященной традицией, а, значит, и соблюдалось неукоснительно.
В общем, приглашение уже успели получить все, а Вессаэль с Тавелем успели даже отказаться. Не в курсе была только я, что и исправили быстренько:
– Инна, присоединишься? – спросил бард.
– Пожалуй, да… – задумчиво протянула я.
– Не советую, – вмешался сьеррин. – Лучше отложить такие вещи до твоего официального представления. Куда ты вечно торопишься?
Н-да, тороплюсь… Но сейчас, дело было не в этом. Нет, на их вариант «пати» мне, конечно, тоже не терпелось посмотреть, но главная причина была именно в завтрашнем официозе. Прежде чем лезть в столь серьезную кашу, хотелось иметь хоть какое-то представление о здешних кашах вообще. Я сильно подозревала – это избавит меня от многих ошибок. И маленькая «домашняя вечеринка» Суинни подходила для такого как нельзя лучше.
Вессаэль, как обычно, понял все с полуслова и больше не возражал, оставалось лишь решить вопрос с транспортом. Вариантов было два: уговорить кого-то из морских подкинуть нас по воде, или воспользоваться услугами сьерриновой конюшни. В самом буквальном смысле этого слова, обозначающего место, где содержат лошадок.
Узнав, что в поместье есть лошади, я обрадовалась необычайно. С детства люблю их очень, и не без взаимности. Для нынешних данов это стало скорее роскошью, чем необходимостью, но все равно позволяли ее себе многие. Потому лошади на островах редкостью не были, и ездить на них умели все. А я в очередной раз порадовалась тому, каким, оказывается, практичным видом спорта занималась. В пятиборье входит не только фехтование, но и стипль-чез. А еще бег, плавание и стрельба – для тех, кто не знает. Вот только стрельба, к сожалению, из пистолета, а не из лука, что здесь оказалось бы много актуальнее.
Переодеваться не стала, ничего более подходящего у меня все равно не было, а сразу побежала знакомиться с лошадками. Их оказалось целых пять, и все разные. В смысле, по масти разные, порода у них если и была, то явно одна, но определять ее я не взялась бы. Что-то вроде английских гунтеров, но еще даже полегче. В общем, не суть. Нрава они оказались доброго и выглядели очень ухоженными. Заслуга эта принадлежала, как выяснилось, семье лесных, чей дом стоял по соседству, и которым оно было лишь в удовольствие. Очень я их в этом понимала, между прочим. Они же присматривали и за всеми парками в этой части острова – тоже в удовольствие. Кстати, «семья» в данном случае подразумевала именно семью: муж, жена и даже детишки. Не все тут, оказывается, жили по разным домам. Мне сразу захотелось познакомиться со столь нетипичными данааэ, и сьеррин пообещал устроить это при случае.
Лошадь для себя мне разрешили выбрать первой. Может, сочли самой неопытной? Что ж, тогда у «говорящей кошки» был шанс удивить всех еще раз – выездка всегда была самой любимой моей дисциплиной. Настораживало лишь отсутствие седла, вместо которого здесь использовали что-то вроде небольшой простеганной по центру попоны. И совсем не было стремян. Ну да ничего, думаю, справлюсь. Хорошо хоть узда была, и вполне привычная.
Пообщавшись немного с каждой из лошадей, я остановила свой выбор на небольшой темно-рыжей кобылке с черной гривой и хвостом. Очень красивая масть, и очень приятный характер. Такая не сбросит даже без седла. И имя красивое – Тевинни, Ромашка, то бишь. Закрепив саролгу, как называлась та попонка, я лихо, прямо с места, взлетела ей на спину, благо этот фокус считался у нас особым шиком и был отработан годами. А потом шенкелями заставила понятливую лошадку немного пройтись боком. Что ж, задумка удалась – заслуженный урожай ошалевших взглядов я собрала. «Ничего, дайте время, и мы с Теви вам еще не то продемонстрируем». Эту молодую и понятливую кобылу можно научить многому.
Тем временем Ассиль и Суинни помогли Равенель забраться на спину спокойного мерина, где она в своем длиннополом узком платье неустойчиво примостилась бочком, вызвав у меня опасения за благополучный исход поездки. А затем и сами привычно-ловко оседлали выбранных для себя коней, хоть и без эффектных выкрутасов.
С места взяли резво, следовало поторапливаться, чтобы успеть помочь барду приготовить все к приходу остальных гостей. Первое время я озабоченно косилась в сторону даны, но потом поняла – переживаю зря. Справлялась она отлично, с истинно жонглерской ловкостью балансируя в своем неустойчивом равновесии, хотя особого удовольствия от езды не получала. Не удивительно, при такой-то посадке.
Минут через пятнадцать мы оказались на месте, и я едва сдержала вздох разочарования. Еще бы, только-только вошла во вкус, приспособилась к новой лошади и непривычному седлу, а тут нате вам, приехали. Ладно, не будем торопиться жить, как советовал сьеррин. Наверстаем еще, времени впереди много.
К моему несказанному удивлению дом у барда оказался побольше, чем у Вессаэля и значительно роскошнее. Обстановка вовсе не была такой спартански-лаконичной как у него, а напротив, изобиловала всяческими декоративными штучками, впрочем, не переступая через ту грань, за которой начинается кич. Вкус у Суинни все же был неоспоримый. Но обилие тяжелых тканей, скульптур и музыкальных инструментов, пристроенных везде, где только можно, решительно поражало. А наведение марафета на все это богатство заняло у нас уйму времени. Одно только «вытряхивание» драпировок чего стоило. Если бы не магия, для содержания этого «музея изящных искусств» в порядке понадобилась бы армия слуг. Впрочем, мы справились. Успели даже организовать вполне достойный такой обстановки ужин – это уже целиком заслуга Равенель.
А потом пошли гости. И пошли, и пошли, и пошли… «Маленькая домашняя вечеринка», как выяснилось, была рассчитана персон на пятьдесят, не меньше. Интересно, какова ж тогда большая? И как-то вдруг понятно стало, для чего барду такой огромный дом со всей этой роскошью внутри. Большинство приглашенных ей вполне соответствовали – самый цвет местной богемы. Махровый. В глазах рябило от изысканных вышивок, изумительной работы украшений и вычурного оружия.
Поначалу я растерялась, неожиданно оказавшись в центре внимания столь блестящего во всех смыслах общества, но потом поняла – надолго моя персона никого здесь заинтересовать неспособна. А потому успокоилась и даже стала получать удовольствие от всей этой суеты, столь нетипичной для данов. Солнечные, похоже, действительно были здесь оригиналами. Или это Суинни собрал у себя совсем уж раритеты?
Вооружившись кубком медового напитка и вызывая этим непривычным для данов жестом зависть кое-кого из гостей, я неторопливо слонялась по комнатам, улавливая обрывки песен, разговоров и довольно-таки ядовитых шуток. Иногда пересекалась с Суинни, Ассилем или Равенелью, которые немедленно начинали представлять меня очередной порции гостей. Я послушно раскланивалась, и тут же, каюсь, забывала имена большинства из них. В общем, мирно, потихоньку, никого не трогая, наслаждалась себе жизнью, пока не услышала за спиной:
– О, а вот и наша маленькая дикарка.
Обернувшись от неожиданности, увидела совершенно незнакомого типа, разглядывавшего меня в упор. Что ж, в такие игры мы тоже играть умеем, и я принялась рассматривать его не менее вызывающе.
Красавец, ничего не скажешь. Действительно очень красив, даже для дана. Высокая, как-то по-особенному изящная фигура, чем-то напоминающая Тавеля, яркое золото роскошнейших волос, пронзительно голубые глаза. Слишком слащав, на мой вкус, но у меня он всегда был излишне оригинален. Уверена, большинству такие как раз нравятся.
– Не припомню, что бы нас представили друг другу, – выдала я с самым невинным видом, – так же, как не припомню, что бы меня кому-то продавали.
– Э-э?.. Неважно, – лениво отмахнулся дан, и продолжил без всякого перехода. – Говорят, человеческие женщины меняют любовников каждый день. Много у тебя их было?
Та-ак… Я скорее озадачилась, чем разозлилась. Это что вообще?
– Ну что вы, лаэд, – ответила я хаму с приторной вежливостью, – мы слишком мало живем, чтобы соперничать в этом с такими, как вы. Такими озабоченными, в смысле.
Дан моргнул, но поскольку ему продолжали улыбаться, решил, что просто опять чего-то не понял. Или я не поняла. В общем, намек до него не дошел, и он храбро продолжил наступать на грабли:
– Но теперь-то ты быстро не оставишь нам ни единого шанса. Могу я предложить свои услуги? Вдруг мы сможем друг друга чему новенькому научить? – Похоть в его глазах, шарящих по моей груди, причудливо примешалась к презрению.
Ну что ж, сам напросился… Я перестала изображать паиньку и позволила злости просочиться в голос:
– Это вряд ли. Учить идиотов – только время тратить, а у меня лишнего нет. Не интересуешь.
А затем аккуратно обошла охреневшего дана и двинула в сторону Суинни. Под одобрительными взглядами гостей, оказавшихся достаточно близко, чтобы услышать разговор – похоже, красавчика здесь не слишком любили. И почему это меня не удивляло? Впрочем, веер силы назад я все-таки бросила. Так, на всякий случай. А то кто его знает?
Дан за спиной дернулся в мою сторону – неужто дошло? А через секунду дернулся обратно, сделав вид, что меня вообще не существует. Надо же, а ведь не дурак все-таки. Может, решил поквитаться позже? Что ж, будем иметь ввиду…
– Кто это? – я глазами показала барду на голубоглазого милашку.
Он кинул единственный косой взгляд, и кисло скривил губы:
– Это Кэрлинн, родич нашего Ассиля.
– Морской?
– Да. Интересно, а с кем он сюда притащился? Я его точно не приглашал. Связываться не советую – редкостная жаба.
– Спасибо, но я уже, – пришлось покаяться в содеянном.
– Когда только успеваешь? – усмехнулся солнечный.
– Не угадал. В данном случае заслуга не моя. Этот… жаб сам пришел.
– Да, – Суинни слегка задумался, – похоже, здесь и правда дело не в тебе. Тычок был в сторону Ассиля, у них там старые счеты. Потом расскажу подробнее.
– А почему не сейчас? Самое мило дело на вечеринке – сплетничать о присутствующих.
– Хм, ты к этому так относишься? – дан задумался совсем.
– Хватит мыслить, колись уже, должна же я знать, за что страдаю.
– Ну, если коротко, – разговорился наконец бард, – то у них там конфликт… эстетического плана, скажем так. После того как Ассиль вернулся из школы стальных, Кэрлинн вдруг перестал быть первым красавчиком на Морском, что его почему-то расстроило. Стррррашно. Началось с этого. Прочее уже мелочи, и расскажу я тебе о них точно не сейчас. Позже.
– Расскажи уж, сделай милость. А заодно расскажи и об остальных, кто имеет зуб на вас, и у кого может возникнуть желание передать вам тычок через меня. Впрочем, по сегодняшнему поводу можно не расстраиваться – навтыкало это чудо разве что себе.
– Н-да, – хмыкнул бард, – вижу, ты не скучаешь. Но извини, я сейчас…
И он нырнул в нарядную толпу, догоняя кого-то.
Похоже, обо мне здесь не слишком-то беспокоились, полностью доверяя моему благоразумию. Вот и поступим так, как это самое благоразумие велит. Веселиться что-то вдруг расхотелось, на сегодня пора было закругляться с общением. Еще одна разборка с моим участием стала бы явно лишней.
Тихий, ночной уже сад встретил меня свежестью и весьма эффектным освещением, состоящим не только, и не столько из шариков, сколько из крупных светляков. Занятно… А ведь их, наверное, специально разводили для этого и каким-то образом удерживали около жилья. Прикармливали, что ли?
Романтичная дорожка, не менее романтично обсаженная светлячками, привела в сторону навеса, под которым были привязаны лошади – их общество было для меня сейчас предпочтительнее общества данов. И темнота не стала помехой, похоже, я теперь даже читать смогу ночью без света, тем более что и ночь на островах благодаря Сфере была какой-то на удивление прозрачной. Но уже заседлав Тиви, подумала: неплохо бы все же предупредить кого-нибудь о том, что уезжаю. А то только паники по поводу моего исчезновения им не хватало.
После секундного раздумья взяла в руки вэссеру и тихонько позвала:
– Ассиль, слышишь меня?
А что еще оставалось? «Телефончик» кидать я пока не научилась.
Ответ раздался почти сразу:
– Слышу. Что-то случилось?
– Да нет, все нормально, – успокоила я дана, – просто собираюсь ехать обратно. Предупреди Суинни, чтобы не волновался, куда это я запропастилась.
– Подожди меня, – попросил он неожиданно. – Поедем вместе.
– Зачем? – удивилась я. – Не переживай, не заблужусь.
– Подожди, я скоро, – настойчиво прозвучало в ответ, и связь прервалась.
Что ж, придется ждать, сама виновата. Можно было обозначиться и из дома, ничего б не случилось за полчаса. И не испортила бы никому вечер.
Ассиль нарисовался на удивление быстро, я даже с угрызениями совести не успела закончить. И почему-то показалось, что у него были свои причины исчезнуть отсюда. Что ж, тем лучше, тогда и угрызаться нечего.
– А ты барда-то предупредил? – спросила я, настороженная таким темпом.
– Ох, забыл, – покаялся «братишка», – сейчас.
И сделав нужный жест, проговорил в сложенные пальцы:
– Суинни, мы с Инной уезжаем, не ищи нас.
– Надеюсь, это не из-за того, что грибочки пересолены? – забеспокоились в ответ.
– А они пересолены? – неожиданно для себя заинтересовалась я, влезая в разговор.
– Не знаю. Но могу проверить и отчитаться, – голос у солнечного был совершенно серьезным.
– Не трудись, – я постаралась попасть ему в тон. – Даже если нет, вернуть нас у тебя все равно без шансов.
– А, ну раз так – счастливо. Увидимся утром, перед праздником, – закончил дан разговор.
Ассиль хмыкнул и встряхнул рукой, тоже сбрасывая чары.
– А как же Равенель? – вдруг вспомнила я. – Она как домой поедет? Одна?
Морской кинул на меня непередаваемый взгляд, значения которого я не поняла, и сказал совершенно спокойно:
– Суинни найдет куда ее положить, а завтра проводит домой.
«Ммать, кажется, я опять влезла, куда не надо!»
Неужели «братишка» ревнует эту деву к солнечному? Глупость-то какая, но дело абсолютно не мое. Не объяснять же ему про недоступную бардову принцессу, на которую Равенель совершенно не тянула? Как выяснилось позже, ошибалась я в корне, но на тот момент, наученная собственным горьким опытом, сочла за лучшее просто свернуть разговор. Лезть в личные дела данов я зареклась еще в сиде.
Несколько минут мы неторопливо ехали по лесу в полном молчании, но затем я все же не выдержала:
– Слушай, кто такой Кэрлинн?
– Кэрлинн? Да есть у нас один такой… Подожди, – вдруг спохватился он, – а ты его откуда знаешь?
– Да вот, пообщалась.
– Так это из-за него ты уехала? – охнул Ассиль.
– Еще чего, – обиделась я. – Просто решила, что второй разборки с моим участием уши данов уже не выдержат. Засохнут и отвалятся.
– Ты недооцениваешь наши уши, – хмыкнул Ассиль, – они и не такое переживут, будь уверена. А если серьезно, что произошло?
– Если серьезно, то ничего серьезного, – скаламбурилось в ответ, – маленькое прояснение сексуальных пристрастий людей и данов.
– Ах, это… Тогда я не удивлен. Его любимая тема.
– Вот и мне так показалось, – согласилась я.
– Он не обидел тебя? – вдруг забеспокоился «братишка».
– Ты серьезно? – этой заботой он сразил меня наповал. – Лучше бы спросил, не обидела ли его я.
– А что, обидела? – заинтересовался морской.
– Ну… старалась, да.
– Ага, значит завтра все будут говорить только об этом, – Ассиль явно обрадовался.
– Надеюсь, что нет, – я как раз наоборот, поскучнела, представив себе подобную перспективу. – Ты явно переоцениваешь и меня, и солнечных. В смысле, степень их заинтересованности той беседой.
– Н-да, насчет последнего ты права, – нехотя согласился он, – этих ничего кроме них самих не интересует. А жаль.
Помолчали немного, соглашаясь, а затем перешли к обсуждению других гостей. Равенель я старалась не трогать. Во избежание, так сказать. Ассиль тоже всячески обходил эту тему, лишь усиливая мои подозрения.
Под этот треп мы незаметно доехали до конюшен, где расседлали лошадей и отпустили их пастись. Пусть себе погуляют и пощиплют травки, тем более что погода стояла просто замечательная. Далеко все равно не уйдут, так уж приучены, а утром ими займутся лесные.
Глава 21
В холле мы застали увлеченно что-то обсуждавших Вессаэля с Вокэнни. И Тавеля, мечущего ножи – в толстую доску, пристроенную над камином, и короткие реплики – в их разговор.
Нас тут же погнали спать: завтра предстоял нелегкий день. Данам так вообще придется подниматься до рассвета, чтобы успеть встретить его в месте силы – с этого обязательного ритуала начинался праздник. Ну а мой выход намечался только в полдень, когда все соберутся в Зале Совета, на официальную, так сказать, часть. И сделать мне его предстояло одной, все данааэ должны быть уже там, когда я войду. Четыре «мушкетера» проводят меня до дверей, а дальше сама. Как сумею.
Но даже это было еще не все. Вечером планировался неофициальный… э-э… фуршет, наверное, для особо приближенных и заслуженных, то есть придут туда абсолютно все. Хотела бы я глянуть на дана, который сочтет себя недостойным..
Поэтому к спальням, в конце концов, потянулись всеми, пожелав друг другу на прощание все положенные традициями сны. Но на лестнице, ведущей на второй этаж, мы с Вессаэлем оказались вдвоем – остальные разместились внизу. И у меня появилась возможность затронуть кое-какие давно интересующие темы:
– Слушай, а почему Вокэнни живет у тебя? Тоже не заслужил еще право на дом? Сколько же ему лет?
После третьего вопроса сьеррин понял, что отмолчаться все-таки не удастся, и сдался:
– Ему семьсот двадцать четыре года, если я не ошибаюсь на пару лет туда-сюда, – отвечать он начал с конца, этой цифрой сразу вогнав меня в ступор. – А право он заслужить не может. Никогда. У него нет клана. Потому он и живет здесь. У нас схожие интересы, и мы, смею надеяться, вполне довольны обществом друг друга.
– К-как это, нет клана? – наконец смогла я выдавить из себя. – Что, совсем?
– Совсем. – Спокойно подтвердил сей невероятный факт Вессаэль.
– Даже не думала, что такое у вас бывает.
– И не ошиблась. В этом плане он у нас уникум. Таких больше нет.
– Но почему? – продолжала я удивляться.
– Понимаешь, Вокэнни не нашел свой дар, так иногда бывает, хоть и не часто. Но в этом случае дан просто остается в клане матери и живет как все. По крайней мере, старается. А вот он для себя такого не захотел. Решил, что раз нет дара, то нет и клана. И нечего притворяться, что ничего особенного не происходит.
Я почему-то разозлилась:
– Но это же невозможно! Раз есть сила, то и дар должен быть.
– Должен. Только ни одному клану он не подходит и определить его не получается. Говорю тебе, такое бывает, – успокоили меня в ответ. – Кстати, а он у тебя какой камень?
– Морион, – не задумываясь выдала я. – В смысле, дымчатый кварц. А вместо оправы кожа, даже не спрашивай почему.
– Не буду, – не стал настаивать он.
– Слушай, а, может, попробовать мне? – осторожно спросила я. – Посмотреть ненавязчиво по его связям?
– Посмотри, – согласился сьеррин, – хуже не будет. Но только именно что ненавязчиво. Он об этом знать не должен. Не стоит давать ему надежду, чтобы тут же похоронить.
– Ладно, – прониклась я, – буду осторожна как белка с бомбой! «Клиент» ничего не заподозрит.
На том и порешили.
Задачка оказалась не простой и с ходу не далась. Хотя забрезжили у меня кое-какие соображения… настолько нетривиальные, что прежде чем их озвучить и даже сформулировать, требовалось еще не раз и не два все обдумать, взвесить и прикинуть последствия. И сьеррин был трижды прав, торопиться здесь не стоило. А потому Вокэнни получил еще некоторое время спокойной жизни, даже не подозревая, какие тучи уже собираются над его головой.
Утро праздника выдалось удивительно прозрачным и… радостным, что ли? В общем, погодники на островах постарались на славу. Меня снова никто не будил, проснулась сама, когда захотела, и отнюдь не рано. Даны всеми встречали рассвет в менгирах согласно своим неотменимым традициям, и растормошить засоню было просто некому. Что было только к лучшему: некому оказалось и мешать мне советами во время трепетно торжественной процедуры парадного одевания.
Наряд для церемонии раздобыл Суинни. И благодаря своим богемным связям сумел, похоже, достать лучшее – платье просто поражало воображение. Сделанное из плотной, напоминающей тяжелый шелк ткани, оно было нежнейшего серовато-зеленого оттенка, чуть ли не сплошняком покрыто вышивкой из мелкого жемчуга и соответствовало самым строгим канонам парадной моды. Длиной в пол, застежка по переду от горла до самого низа, а рукава, настолько широкие, что заканчивались на одном уровне с подолом. Судя по размеру, делали его именно для меня, любая дана утонула бы в нем вместе с ушами, не говоря уж про куцую для них длину. Да и цвет, похоже, подбирался именно под мои глаза и волосы, придавая лицу свежесть и чуть ли не сияние. Случайным такое попадание быть не могло.
Когда только успели, а? И кто, кстати? Дело в том, что обычную одежду на островах все заказывали у гномаэ, но такую, как это платье, для… э-э… особо парадных выходов, делали мастера из солнечных. И не без магии, конечно. Я внимательно пригляделась к наряду, прощупав его по связям силы, и убедилась – заклинаний в нем было, пожалуй, побольше, чем шелка. Значит, даны все-таки. Нет, но когда успели, правда? Надо бы найти того умельца и поблагодарить. Обязательно!
Торжественно, с огромным удовольствием я влезла в платье, распустила и расчесала волосы, закинув их за спину, как принято у здешних дев, надела на ноги бескаблучные сандалии с тонкими ремешками из той же ткани, что и сам наряд, а потом с замирающим сердцем посмотрела на себя в зеркало.
Да, это было потрясающе. Уверена, что в таком виде произвела бы впечатление даже на королевском приеме – там, у нас, за Сферой. А вот здесь, на фоне невесомых дан, я выглядела в нем… растолстевшей коровой! И никакая роскошь отделки ничего не могла исправить. Ммать!
Я застыла перед зеркальной стеной в немом отчаянии. Боги, да что ж теперь делать-то?! Ведь непременно стану всеобщим посмешищем. Или, что еще хуже, мишенью для ехидной жалости. Решение пришло неожиданно, словно я действительно, докричалась-таки до этих самых богов и они спустили мне его свыше.
Все просто. Не стоило и пытаться стать похожей на дан, потому что любые потуги в этом плане будут выглядеть смешно и нелепо. Наоборот, нужно выделиться! И чем больше, тем лучше! Кто сказал, что их законы этикета в одежде должны распространяться и на меня? Я не дан!
Мгновенно выдравшись из расшитого платья, я кинулась к своей сумке. Не иначе как сама судьба позволила мне сохранить ее, кажется, именно для этого случая! Торопливо вывернула все содержимое на кровать и замерла в раздумье над получившейся кучей-малой. Среди бардака передо мной лежали целых две вещи, подходящих для сегодняшнего повода – вечернее платье, и вечерний же… комбинезон, что ли? В общем, не знаю, как правильно назвать этот гибрид топика и очень широких внизу брюк. Если стоять не шевелясь, было похоже на платье, но при движении становилось видно, что вместо юбки там штаны. Это был норвежский подарок Лельки, ни разу еще не надеванный, не было случая.
Да, пожалуй, на последнем варианте и остановимся. Эта штука была наиболее оригинальной и совершенно отличалась от того, что носят здесь. Во-первых – брюки вместо юбки. Во-вторых – открытые плечи, у них это не принято. И, наконец, в-третьих – цвет: черный, с контрастной розово серебристой вышивкой по низу брюк и самому верху топа. Не любят они черный и не любят контрастов в одежде, это я поняла еще вчера, в гостях у Суинни.
Значит, решено. Я быстренько оделась и осмотрела себя в зеркало. Очень хорошо! Сел как влитой, у Лельки всегда был замечательный глазомер. Талия подчеркнута, грудь стала казаться еще выше. Тоже в тему! Совершенно не в стиле слишком плоских дан.
Так, теперь волосы – обязательно собрать. Опять же для контраста. Я мигом скрутила свои кучеряшки в почти небрежный пучок на затылке и выпустила пару прядей вокруг лица. Еще бы добавить несколько невидимок, чтобы понадежнее закрепить всю конструкцию, и можно не переживать за ее сохранность. Повертелась перед зеркалом. Да-а, впечатляло. Недаром такой вариант прически оставался неизменно популярным со времен античности.
Следующая на очереди обувь. Зеленые сандалии сюда, разумеется, не подходили. Я раздраженно скинула их и выудила из груды вещей на кровати свои серебристые босоножки на высокой шпильке, те самые, в которых свалилась в ручей. Похоже, они совсем не пострадали от этого. Отлично, надеваем. Высоченные каблуки добавили стройности и роста – с ними я была лишь чуть ниже большинства дан. Что ж, тоже неплохо, а то я как-то непривычно чувствовать себя среди окружающих почти коротышкой.
Из украшений оставила вэссеру и кольцо с гранатами – опять-таки в расчете соригинальничать, данааэ не носили массивные вещи, предпочитая тонкую работу. Да и ничего другого из моих ювелирных запасов, к этому наряду, увы, не подошло.
От увлекательного процесса переодевания отвлеклась только услышав голоса в доме. Ага, даны вернулись, то есть времени осталось совсем мало. Взгляд упал на косметичку. Та-ак… Я улыбнулась, представив реакцию Вессаэля, и злорадно потянула ее к себе. Шалить – так шалить! Женщины здесь явно не красились… Ну и что? Тем хуже для них. А я крашусь!
Теперь последний быстрый взгляд в зеркало – а то ребятки уже явно волнуются. Вот-вот начнут скрестись в дверь от нетерпения, нарушая этим все нормы собственных приличий. То, что в нем отразилось, меня, наконец, устроило. Сейчас я смотрелась слишком экзотично на взгляд данов, но зато уж никак не смешно и не жалко. Ситуация стала совершенно противоположной. На том самом гипотетическом королевском балу у нас за Сферой на меня бы и не глянули во второй раз, зато тут… Будут пялиться, будут, никуда не денутся. Что, собственно, и требовалось. Если уж привлекать к себе внимание все равно придется, делать это нужно так, чтобы не было потом мучительно больно за бездарно упущенные возможности. И да простит меня классик за подобные вольности с текстом. Никто не убедит меня влезть обратно в этот зеленый, зачарованный по самое не могу футляр, пусть даже не пытаются!
Я решительно подошла к двери и распахнула ее, приглашая всех войти, а сама отступила на пару шагов, сжав кулаки:
– Суинни, я очень благодарна за платье, но…
Продолжить мне не дали, остановив на полуслове. Даны молча обошли вокруг меня, сильно напоминая при этом цепочку пилигримов, шествующих вокруг статуи святого – настолько серьезны и сосредоточены были их лица, и бард вынес вердикт:
– А ведь ты совершенно права.
Остальные лишь согласно кивнули – больше говорить было не о чем.
– Значит, идем? – спросила я, все еще сомневаясь, что победила даже без боя.
– Конечно, время не терпит, – ответил Вессаэль. – Хотя… подожди немного…
Он вышел из комнаты и вернулся действительно быстро, я даже не успела разглядеть как следует наряды остальных «мушкетеров». На них было что-то вроде длинных, почти до колена пиджаков, или скорее сюртуков, со стоячими воротниками. Все, разумеется, предельно пастельных цветов и в холодной гамме. По переду матовая ткань была слегка тронута вышивкой блестящим шелком в тон. Высокие, очень эффектные серо-бежевые замшевые сапоги и заправленные в них узкие брюки, на тон темнее «сюртуков», завершали наряд.
Смотрелось все это хоть и торжественно, но весьма сдержанно. Я вспомнила, как Суинни вчера говорил, что чрезмерно пышная отделка мужской одежды – самый короткий путь к насмешке. Дана за такое и бабой могут обозвать. За глаза, правда, но шуточка непременно найдет путь в острые ушки щеголя. Разными способами. Остальные об этом позаботятся, можно не сомневаться.
Что ж, «мушкетерам» такое явно не грозило, их одежда была хоть и нарядной, но очень строгой, почему-то напоминая мне военную форму. Лаири, висевшие на поясах словно кортики, впечатление лишь подчеркивали. Но уж на их отделке не экономили точно. И рукояти, и ножны, и ремни, и даже гвоздики на пряжках были густо усыпаны камнями, сканью, зернью… В общем, чем только они не были усыпаны, хотя этакое великолепие явно не добавляло удобства. Впрочем, не для того они и предназначены, их задачей было исключительно украшать. Только у Тавеля, пожалуй, где-нибудь да притаилась пара вполне удобных железок, я была уверена в этом на все сто.
Размышления прервало появление сьеррина, столь же стремительное, как уход:
– Вот. – Он протянул мне уложенную на шелковистый платок пару сережек. – Должно подойти.
Да, подходили они идеально – и по цвету, и по стилю. Сделаны в виде изящных цепочек из серебряных ромашек, с розовыми камешками на месте некоторых лепестков. Не всех. И эта как бы незавершенность придавала им особое очарование. Длинные. Если надеть, наверное, достанут до плеч. Я тут же проверила это примерив. Точно, почти достали. Получилось очень эффектно.
– Спасибо! – просияла я. – Действительно, весьма кстати.
Все это так напоминало сказочную сценку: «Я не волшебник, я только учусь…», что я аж замерла на секунду. А ведь крайне приятно, оказывается, почувствовать себя Золушкой!
– Не за что, – вернул меня на землю сьеррин. – А теперь идем. Опаздываем уже.
И мы двинулись на церемонию. Даны, словно почетный караул вокруг, я в середине, полностью сосредоточенная на том, чтобы пройти на высоченных шпильках по едва намеченной в траве дорожке, ни разочка при этом не навернувшись. Кто не пробовал – все равно не поймет.
