Текст книги "Мистер Монк и «синий грипп»"

Автор книги: Ли Голдберг

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 13 страниц)

Он задрал голову кверху, глядя на доску с разных точек зрения, словно что-то могло измениться.

– Чем занимаетесь? – поинтересовалась я, подойдя ближе.

– Что-то меня беспокоит в этих убийствах, – задумался он.

– Конечно, они же нераскрыты.

Он повернулся спиной к доске, наклонился и взглянул на нее между ног, видя картинку вверх ногами.

– Есть что-то еще.

– И Вы полагаете, если посмотрите вверх ногами, поймете, что не так?

– Говорят, с новой точки зрения смотреть полезно.

– Думаю, понимать надо в переносном смысле, – сказала я, – а не в буквальном.

– Давайте снова пройдемся по фактам, – предложил босс.

Чем мы и занялись.

Все сотрудники собрались рядом, и мы перебрали каждую деталь четырех нераскрытых убийств. Не буду утомлять вас подробным описанием, просто освежу общую картину.

Аллегра Дусе работала над астрологической картой, когда получила удар ножом в грудь, предположительно от знакомого человека, который либо пришел через парадный вход, либо проник в дом через окно ванной комнаты. Она обманывала богатых клиентов, вроде Макса Коллинза, советуя им инвестировать деньги в якобы указанные звездами компании, от которых имела откаты. Макс имел ключ от ее дома и в день убийства находился поблизости. Следовательно, имел средства, мотив и возможность. Мне объяснили, что это многое решает в расследовании убийства или в игре Клуэдо.

Архитектор Джон Ямада переходил через дорогу, когда некто на машине сбил его и скрылся с места преступления. Не несчастный случай. Водитель ждал на перекрестке, пока жертва выйдет из магазина. Ямада находился на стадии отвратительного развода с женой, автомобиль которой угнали за несколько дней до убийства. Какое совпадение!

Официантка Дайан Труби шла пешком домой, когда некто толкнул ее под автобус. В то же время, пускающий на нее слюни поклонник, терроризировавший ее в течение нескольких недель, внезапно исчезает. Интересный выбор времени, не так ли?

В этих случаях у нас, по крайней мере, есть подозреваемые.

Расследование убийства Скотта Эггерса по-прежнему было в тупике. На него напали сзади, ударили по голове и задушили в переулке без видимых причин – за исключением версии, что сосед отомстил за привлечение к суду за незаконную установку гидромассажного бассейна на крыше.

– Ямаду, Труби и Эггерса убили, застав врасплох, не дав шанса на самооборону, резюмировал Монк.

– Неудивительно, – высказался Уайатт, – большинство убийц трусливы.

– Но Аллегра Дусе находилась лицом к убийце, – размышлял Монк.

– Какой смысл сравнивать убийства? – задал вопрос Уайатт. – Они все разные и не имеют ничего общего.

– Они все нераскрыты, – возразил Монк.

– Троим из убитых сорок четыре года, – ввернул Портер. Странное и нелогичное заключение. Я бы его проигнорировала, но только не Монк.

– Простите?

– Всем, кроме астролога, было по сорок четыре года, – повторил Портер. – В этом схожесть.

– Фрэнк, Вы гений! – восхитился Монк.

– Он? – удивилась Спэрроу.

– Кто такой Фрэнк? – заинтересовался Портер.

– Не только возраст у них одинаковый, – добавил Монк. – Они все родились в один день. Двадцатого февраля 1962 года.

Значит, еще один серийный убийца орудовал в окрестностях Сан-Франциско. Какая чудесная новость. Не прошло и двадцати четырех часов с момента задержания Золотоворотского Душителя.

Такими темпами торгово-промышленная палата Сан-Франциско и туристическое бюро обанкротятся, чего доброго. Кто ж захочет гостить или жить в городе с огромным количеством психопатов, шляющихся по улицам? Я была почти готова вызывать агента по недвижимости. Далеко переезжать, конечно, не следовало. Может, в Беркли?

– Вот оно что! – завопила Чоу. – Все кусочки заговора встают на свои места! Четыре убийства связаны.

– Вы имеете в виду три? – уточнил Монк. – Аллегре Дусе было двадцать семь, и она родилась не двадцатого февраля.

– Она в центре заговора, – пояснила Синтия.

– Ну, начинается, – пробормотал Джаспер.

– Двадцатого февраля 1962 года астронавт Джон Гленн вошел в историю, став первым человеком, совершившим первый орбитальный полет вокруг Земли. В тот же день родились три человека. Аллегра Дусе была астрологом и, возможно, сбежала из проекта «СабЗиро», – возбужденно тараторила Чоу. – Помните, я предположила, что ее убийство могло стать результатом обнаружения даты, времени и места посадки инопланетян? Этой датой было двадцатое февраля 1962 года. Орбитальный полет Джона Гленна был отвлекающим маневром, прикрывающим реальное историческое межзвездное событие! Понимаете меня?

Монк, Джаспер и Спэрроу кивнули, а я, Эрни, Портер и Уайатт покачали головами.

– Помните, я говорила о времени, проведенном Дусе в Нью-Мексико, где у инопланетян находится подземная база, на которой они проводят эксперименты по управлению сознанием? Тааак, все становится еще интересней. Как и тысячи женщин, меня тоже похитили и оплодотворили инопланетяне.

– Может, тебе следует чаще ходить на свидания здесь, на Земле, и без радио, прикрепленного к башке? – вырвалось у Уайатта. – Но я сомневаюсь, что поможет.

– Разуй глаза, Джек! Агентство «Омега» отчаянно пытается создать гибриды пришельцев и людей, чтобы они смогли выжить как здесь, так и на их родной планете, – отмочила Чоу. – Думаю, Ямада, Эггерс и Труби являлись тремя результатами первых экспериментов по скрещиванию, начавшихся двадцатого февраля 1962 года. Дусе выяснила это, и все четверо подлежали устранению.

Чоу снова села на стул, крайне довольная собой.

– Разумеется, теперь агенты направляются сюда, чтобы устранить нас, – добавила она. – Мы слишком много знаем.

– Просто сделай им вулканский захват шеи, когда они пройдут через дверь, – захохотал Уайатт.

Монк смерил ее долгим взглядом, а я смотрела на него. Мне известно, что означают эти улыбчивые подергивания уголков губ. Но я не верила своим глазам.

– Синди, – восхищенно произнес он, – Вы гений!

Я встала перед ним. – Посмотрите мне в глаза и скажите, что уверены в ее правоте.

– Она раскрыла убийства Джона Ямады, Дайан Труби и Скотта Эггерса, – радовался он.

Я знала, что он собирался сказать именно это. Все написано на его лице.

– Вы сошли с ума, Монк, – возмутилась Спэрроу и локтем толкнула Джаспера. – Тебе стоит дать ему свою визитку.

– Детектив Чоу права, – продолжил Монк. – Все четыре убийства связаны между собой. Аллегра Дусе является их центром, а двадцатое февраля 1962 года – ключевой датой.

– Ты реально считаешь, что Ямада, Труби и Эггерс были младенцами из инопланетной пробирки, Аллегру Дусе убили «люди в черном», ну, и дальше по списку? – у Уайатта отвисла челюсть.

– Я этого не говорил, – возразил Монк.

Теперь я уверилась, что босс свихнулся. – Вы же только что сказали, что Синди Чоу раскрыла убийства!

– Да, – подтвердил Монк.

– Я потерялась, – развела руками я.

– Я тоже, – присоединился Портер. – Кто-нибудь может показать, где находится мой стол?

– Не знаю, почему Аллегру Дусе убили и кто это совершил, – резюмировал Монк, – но знаю, почему остальные трое убиты. И если мы не поторопимся, умрет еще много людей.

17. Мистер Монк устраняет беспорядок

Разумеется, босс не поведал нам, почему кто-то убил троих, родившихся в один день, и почему другие жизни могут оказаться под угрозой. Иначе жизнь показалась бы слишком легкой.

У Монка есть раздражающая привычка делать громкие драматические объявления, вроде этого, но скрывать все детали, пока не выявится недостающая часть, подтверждающая то, что он уже знает.

Почему бы ему просто не закрыть рот на замок, пока не найдутся исчерпывающие факты или важные улики?

Думаю, он получает огромное удовольствие, держа нас в напряжении и видя отвисшие от изумления челюсти.

Более этого его радует только подведение итогов, когда он рассказывает, кто и каким образом совершил преступление. Но удовлетворение он получает не от хвастовства, какой он гений и все такое, а от осознания факта, что уродливый беспорядок устранен.

По настоянию Монка мы поехали в дом Аллегры Дусе. За нами последовали Чоу с Джаспером на черном «субурбане» с десятком антенн на крыше и такой темной тонировкой стекол, что ей, вероятно, приходится при вождении полагаться на радар.

В доме Дусе ничего не изменилось после нашего последнего визита, лишь появилась желтая лента перед дверью и официальное уведомление, что это закрытое место преступления.

Мы порвали ленту и вошли внутрь. Монк направился прямо к столу Аллегры, старательно обходя большое кровавое пятно на полу, и попросил Чоу включить компьютер.

– Можешь найти астрологическую карту, которая была на экране в момент ее смерти?

– Конечно, – Чоу села за компьютер, начала кликать мышкой и печатать. Монк побрел к задней части дома.

– А Вы не боитесь, что Вас заметят они? – я, конечно, имела в виду монитор и якобы скрытые в нем камеры.

– Я проверила монитор в прошлый раз, – ответила она. – Все было чисто. Видимо, агенты черных операций сняли свои камеры перед уходом.

– Откуда же Вы знаете, что они не вернулись и снова их не установили?

Чоу замерла, а Джаспер засверлил меня взглядом. Знаю, он злился, что я подливаю масло в пламя ее паранойи, но я не могла перебороть себя. Иногда я такая чертовка!

Она тряхнула плечами, сбрасывая сомнения, и продолжила печатать.

– Мы и так уже трупы после того, что узнали, – поделилась она. – И нет на Земле места, где мы сможем спрятаться.

Монк вернулся в цветастом фартуке, с желтыми перчатками на руках и с ведром мыльной воды. Присев рядом с пятном крови, он достал губку и начал чистку.

В какой-то момент мне захотелось спросить у босса, что он делает. Можно было указать ему, что это не наш дом, и он не обязан наводить порядок. И вообще смывания пятна недостаточно, нужно позвать специальную команду профессиональных уборщиков мест преступления, чтобы удалить все следы крови и прочих жидкостей, просочившихся на пол.

Но Монк и так все знал, а спорить с ним об уборке бесполезно.

Для него двойное удовольствие устранить беспорядок от кровавого пятна и убийства, в результате которого пятно появилось. Он едва не присвистывал от счастья.

Однако я удивилась, что Джаспер не выхватил свой кпк, чтобы внести несколько заметок об обсессивно-компульсивном поведении Монка. Думаю, в настоящее время лишь Чарли Геррин представлял для него профессиональный интерес.

– Вот карта, – доложила Чоу.

Монк продолжал чистку, даже не взглянув на экран.

– Я не умею читать астрологические диаграммы, – он усиленно натирал пол, – но уверен, она составлена для родившегося двадцатого февраля 1962 года.

– Так и есть, – поразилась Чоу. – Как Вы узнали?

Рада, что она спросила вместо меня. Если когда-нибудь я напечатаю футболки с вопросами, то одну подарю ей.

– Как бы то ни было, диаграмма составлена на свидетеля ее убийства, – продолжал чистку Монк.

– В диаграмме есть имя? – встряла я.

Чоу покачала головой. – Дусе ввела дату, и программа выплюнула карту. Она не сохранила ее перед смертью. Это я сохранила файл и дала ему имя.

– Подождите секундочку, – вклинился Джаспер, – как это доказывает, что был свидетель?

– Доказательство находилось перед нами с самого первого визита сюда, – пояснил Монк. – Вот как все было.

И он все объяснил так, что я могла почти воочию видеть события, развернувшиеся здесь, призрачные образы людей перемещались по комнате, безликие, кроме Аллегры Дусе.

Аллегра Дусе встретила клиента, подготовила карту, потом он извинился и направился в ванную комнату. Через несколько мгновений пришел убийца – ее знакомый, поэтому она не почувствовала угрозу. Она повернулась к нему лицом, и он ударил ее ножом. Застигнутая врасплох, она не имела ни малейшего шанса на самооборону. Ее клиент смыл унитаз, начал открывать дверь и увидел, что Дусе убивают. Он сразу сбежал через окно, сломав в процессе вешалку для полотенец.

Убийца не разглядел свидетеля. Все, что он знал – лишь дата рождения на астрологической карте.

– Поэтому он и убивает всех, кто родился двадцатого февраля 1962 года, – Монк встал и полюбовался на свою работу. Кровавое пятно исчезло. – Этим объясняется импровизированный характер убийств. Злодею не хватало времени подготовиться. Он торопился. Он заботился лишь об устранении свидетеля, не заморачиваясь сокрытием следов.

– Да в этот день родились десятки тысяч людей! – резонно заметил Джаспер. – Как убийца сузил область поиска? Как выбрал Ямаду, Труби и Эггерса из всех?

– Не знаю, – пожал плечами Монк и понес ведро с грязной водой в кухню.

– Это же очевидно! – воскликнула Чоу. – Они искали только тех людей, которые появились в результате скрещивания с инопланетянами. А нашли при помощи компьютерных чипов, имплантированным им в череп при рождении.

Монк вернулся в комнату уже без фартука и перчаток. Я задала вопрос, мучивший меня.

– Если сказанное Вами – правда, почему свидетель не сообщил об увиденном полиции?

– Возможно, свидетель среди троих убитых, – допустил Монк. – Но убийца не полностью уверен в этом, поэтому ему еще придется убивать.

– Свидетель является одним из порождений программы скрещивания с инопланетянами, – настаивала на своем Синди. – Это единственное объяснение, имеющее смысл.

Если для нее это логично, то боюсь представить, как в ее голове выглядит самая сумасшедшая идея.

– Давайте, чисто ради аргумента, предположим, что убийца разыскивал жертв не с помощью чипов или списка потомства инопланетян, – предложила я.

– Напрасная трата времени, – отмахнулась она.

– Очень смешно, – скривилась я. – Как можно сузить поиск возможных жертв, чтобы спасти от гибели следующего человека?

Монк тяжело вздохнул. – Если бы я знал!

Чоу постучала по экрану. – Я проанализирую карту. Возможно, это ключ, раскрывающий все заговоры пришельцев на Земле.

Или она может просто спросить у инопланетян, когда ее в очередной раз похитят.

Запищал мой сотовый. Вновь звонила офицер Кертис. Я знала, что она скажет, прежде чем она произнесла хоть слово. Где-то в городе произошло убийство и мы с Монком должны выехать на место преступления.

Я угадала. Но следующие ее слова повергли меня в шок. Жертвой был полицейский. Причем, наш с боссом знакомый.

К востоку от Потреро-хилл находятся заброшенные склады сталелитейной компании Бетлехейм Стил. Литейные цеха, автомастерские и сварочные ангары с выбитыми окнами, обваливающимися кирпичами и проржавевшей металлической обшивкой, слезающей словно струпья кожи, гнили на семидесятом пирсе.

Тело офицера Кента Милнера растянулось на бетонном полу рядом с черно-белой патрульной машиной, припаркованной перед полуразрушенной кирпичной стеной механического цеха. Свет проникал внутрь через разбитые окна. Среди стропил под высоким и остроконечным, как в церкви, потолком, летали птицы.

Казалось, вокруг тела толпилось гораздо больше полицейских, чем необходимо, но понять причину их присутствия нетрудно. Убили одного из их коллег.

Войдя, Монк закрепил значок на пиджаке на случай, если кто-нибудь не знал о его назначении капитаном отдела убийств. Толпа офицеров и экспертов расступилась перед нами, давая дорогу. Мы увидели капитана Стоттлмайера, сидящего над телом, и лейтенанта Дишера, вносившего заметки в блокнот.

Капитан быстро взглянул на нас, лишь слегка кивнул, и снова повернулся к телу.

Монк присел напротив Стоттлмайера по другую сторону трупа. В центре лба Милнера зияло пулевое отверстие, глаза широко раскрыты от изумления.

Я отвернулась. Хоть к виду трупов незнакомцев я уже кое-как и привыкла, но смотреть на знакомого, пусть и не близко, человека было очень трудно.

Но я все же снова повернулась. И чем дольше смотрела на него, тем меньше он становился похожим на Милнера. Он не мог быть офицером Милнером, с которым я разговаривала еще вчера; это было какое-то восковое подобие со стеклянными глазами и дыркой в голове.

Я на мгновение почувствовала ту холодную профессиональную беспристрастность к смерти, с которой относились к ней Монк, Стоттлмайер и Дишер.

Уж не знаю, гордиться или пожалеть себя.

– Что Вы здесь делаете, капитан? – осведомился Монк.

– Свою работу, – буркнул тот.

– А как же Ваш грипп?

– Монк, убит полицейский, – прищурился капитан, – а это все меняет.

– Откуда узнали об убийстве? – поинтересовался Монк.

– Я вроде как следил за работой полиции во время болезни, – процедил сквозь зубы Стоттлмайер, словно ожидал от нас подколок. Их не последовало.

– Я знал его, – Монк указал на тело.

– Офицер Милнер, Потреро-хилл – его участок, – кивнул Стоттлмайер. – В парке он охранял место преступления и одолжил тебе бинокль.

– Мы снова видели его вчера в гавани на месте другого убийства, – присоединилась я. – Он сказал, что работает по всему городу, набирая сверхурочные.

– У него остались жена и двое детей, – сообщил Дишер, не отрываясь от своих записей. – Четырех и шести лет.

Монк указал на кобуру покойного. – Он не вытащил оружие. Даже не расстегнул кобуру. Не ожидал неприятностей.

– Эти доки патрулируются собственной службой безопасности, – размышлял Стоттлмайер. – Находиться здесь у него не было никаких причин, если только он не увидел что-нибудь подозрительное или решил вспугнуть шайку бездомных. Но он сообщил бы об этом. Поскольку он ничего и никому не доложил, значит, встречался со своим информатором. Либо стукач сам застрелил его, либо кого-то навел.

– Не сомневаюсь, что стрелок выбросил пистолет в залив, – конспиративно не глядя на меня и Монка, предположил Дишер. – Может, стоит отправить ныряльщиков проверить дно?

– Хорошая идея, – кивнув, похвалил Стоттлмайер. – Направить сюда группу дайверов.

– Милнер совсем молодой полицейский, – Монк встал и направился к патрульной машине, – не рановато ли ему еще встречаться с информаторами?

Стоттлмайер склонил голову набок. – Может, он оказался более хорошим полицейским, чем мы думали. Может, напал на след крупного преступления и глупо понадеялся на свои силы, не доложив начальству.

– Может, он считал, что вытащит счастливый билет на повышение, – добавил Рэнди.

– Слишком много «может», – заметил Монк, открывая переднюю дверцу патрульной машины со стороны водителя. На пассажирском сиденье лежали туристические брошюры и автомобильные журналы.

– Поохотимся на «может». Для большинства из нас детективная работа к этому и сводится, – отрубил Стоттлмайер. – Что бы ни случилось с Милнером, мы это узнаем. Будем работать по двадцать четыре часа семь дней в неделю, пока убийца офицера Милнера не окажется за решеткой или в морге.

Меня раздражало, что Дишер не смотрит на нас, поэтому я встала перед ним и прижалась щекой к его блокноту. – Рэнди, что тебя беспокоит?

– Ты консолидировалась с врагом, – нахмурился Дишер.

– Я уже так долго ни с кем не консолидировалась, что мне понадобятся уроки, прежде чем научусь снова.

– Монк продал нас из грязной корысти, – выдавил лейтенант.

– Во-первых, он ни к чему грязному в жизни не прикоснется, – возразила я, – А во-вторых, о какой корысти речь?

– Значок, – фыркнул Рэнди. – Разве не ирония судьбы? Он предал нас, чтобы его получить.

Консолидировалась? Корысть? Ирония судьбы? Хм…

Я сузила глаза. – Ты что, записался на курсы углубленного английского языка?

Он ошеломленно заморгал. – Как ты узнала?

Бог мой, я постигла дедукцию! Мог ли Монк засвидетельствовать сие достижение? Нет, он занимался осмотром патрульной машины Милнера. Стоттлмайер крутился позади, старательно делая вид, что не заглядывает через его плечо.

– Просто предчувствие, – ответила я в стиле телевизионных копов. В телешоу никто не раскрывает преступления, все говорят: «Просто предчувствие», поэтому я наслаждалась возможностью ввернуть к месту хлесткую фразочку.

– Поскольку у меня появилось свободное время, я решил, что стоит, наконец, начать работу над романом, который уже давно зреет во мне, – поделился Дишер. – Поэтому записался на курс Яна Ладлоу – Льва Толстого злых улиц.

– Не знала, что в тебе есть роман, – удивилась я.

– Во мне чего только нет, – улыбнулся Рэнди. – Я переполнен всякой всячиной.

Монк сел в патрульную машину Милнера, взял в руки журнал «Мотор Тренд» и начал листать.

Стоттлмайер отбросил все попытки изображать деятельность и просто ждал, что обнаружит Монк.

Дишер долго смотрел на своего непосредственного начальника в ожидании приказов, но их не последовало, поэтому последовал его примеру. Тоже стал ждать.

– Для записи, «Золотоворотский Душитель» – паршивое прозвище для Чарли Геррина, – рассуждал Дишер. – «Ножная Нечисть» звучало бы лучше, там есть аллитерация.

– Это тебе поведал Толстой злых улиц? – съязвила я.

– Он хорошо приспособлен к дикому сердцу городской пустыни, – кивнул Дишер. – Как и я.

– Странно, – пробормотал Монк. – Офицер Милнер загнул уголок на статье о немецких автомобилях класса «люкс».

– Знаю, ты находишь привычку загибать уголки отвратительной, – сказал Стоттлмайер, – но многие люди делают так, когда хотят запомнить место, чтобы потом прочитать статью.

– Но он не мог позволить себе купить «БМВ», – Монк отогнул уголок и расправил страницу. – А еще он рассматривал гавайские туристические брошюры и журнал с объявлениями о продаже новых домов в округе Марин.

– Ну, любил человек помечтать, – развел руками Стоттлмайер. – У меня в ванной лежит журнал о круизе по Средиземному морю. Мне нравится представлять себя на борту корабля, потягивающим тропический коктейль. В последнее время я особенно часто это себе представляю.

– Офицер Милнер вел себя как человек, собирающийся потратить кучу денег, – резюмировал Монк. – Считаю это крайне странным для человека с самой низкой зарплатой в отделе, который, рискуя заработать презрение сослуживцев, сверхурочно работает во время забастовки.

– Ты намекаешь, он брал взятки? – нахмурился Стоттлмайер.

– Я лишь говорю о том, что не вяжется, – обронил Монк.

Я пошевелила плечами за мгновение до того, как это сделал босс. Не уверена, виноваты ли затекшие плечи или я бессознательно подражала тому, что он собирался сделать. Заставила себя остановиться, лишь когда мы в тандеме с Монком начали качать головами из стороны в сторону, но до того, как Стоттлмайер заметил.

– Мы проверим его банковский счет, – пообещал капитан, – но сомневаюсь, что обнаружим нечто необычное.

– Хорошо, – босс вышел из машины и жестом попросил у меня салфетку. Получив ее, вытер руки. – Думаю, мне пора домой. Позвоните, если я понадоблюсь.

– Ты не можешь поехать домой, – не согласился Стоттлмайер. – Твое назначение еще не закончилось

– Но Вы же вернулись.

– Ты все еще капитан.

– Правда?

– Пока мэр не скажет обратного, – подтвердил Стоттлмайер. – У тебя четыре открытых убийства, которые нужно закрыть, и отряд детективов, ждущих указаний. Поскольку я первым оказался здесь, то займусь убийством офицера Милнера, а ты – остальными.

– Есть, капитан! – козырнул Монк. – Вы же начальник.

– Монк, ты тоже капитан. У нас одинаковые звания. Ты не работаешь на меня. Я попросил тебя как коллегу.

– Но это так неправильно, – вырвалось у Дишера.

– Нет, Рэнди, все правильно, – заверил Стоттлмайер. – Ну, Монк, как поступим?

– Как Вы и сказали, капитан.

– Спасибо, капитан! – поблагодарил Стоттлмайер.

– Не за что, капитан.

– А не могли бы мы перестать называть друг друга капитанами?

– Конечно, – широко улыбнулся Монк, – капитан.