Текст книги "Мистер Монк и «синий грипп»"

Автор книги: Ли Голдберг

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 13 страниц)

18. Мистер Монк и полезный гороскоп

Астрологическую карту с компьютера Аллегры Дусе прикрепили к доске рядом с другой информацией о четырех убийствах.

Синди Чоу и Спэрроу беседовали перед доской, а Портер, Уайатт, Джаспер и Эрни расположились кружком в ожидании. Полагаю, они ждали нашего появления.

Когда мы вошли, все повернулись в нашу сторону. Уайатт встал.

– Говорят, убили копа, – прорычал он. – Отправьте меня на улицу, и я выслежу ублюдка, сотворившего это.

– Расследование ведем не мы, – развел руками Монк.

– Это убийство, – напирал Бешеный Джек, – ты – капитан отдела убийств. Кому же еще вести расследование? Службе парковки?

– Капитан Стоттлмайер вернулся к службе, – объяснил босс.

– Конечно, всего через несколько часов, как мы раскрыли заговор пришельцев, – озлобилась Чоу. – Совпадение? Думаю, нет. Дымовую завесу уже начали напускать. И в самое ближайшее время последуют наши «случайные» и «естественные» смерти. От нас и нашей работы не останется и следа.

– Все было забавно, пока не закончилось, – буркнул Уайатт. – Когда у нас отберут значки?

– Не отберут, – заверил Монк. – Капитан Стоттлмайер занимается убийством Милнера, а мы продолжим расследовать наши дела.

– Мы? – недоверчиво спросила Чоу.

– Мы, – кивнул Монк.

– А Вы – ловкачи, – сообщила ближайшему компьютерному монитору азиатка. – Заговор внутри заговора. Махинация внутри махинации. Коробка в коробке. Интересно, каков будет ваш эндшпиль?

– С кем она разговаривает? – поинтересовался Портер.

– С ними, – пояснил Джаспер.

– О, – старик взглянул на свой монитор и помахал перед ним рукой. – Эй, как дела?

Монк подошел к доске и покосился на астрологическую карту. Не знаю, что заставляет босса думать, будто прищуривание позволяет осмыслить находящееся перед ним, но сама решила попробовать. Не помогло.

Карта походила на колесо. Она состояла из узкой полосы вокруг наружного кольца, заполненной числами, записанными как степени, и дюжинами символов, которых я не узнала. Внутреннее кольцо как пицца разделялось на двенадцать сегментов, так же заполненных числами и символами. В центре был еще один круг с разноцветными пересекающимися линиями, навеявшими мне ужасные воспоминания об уроках геометрии и о мистере Россе, учителе математики, по сей день играющем главную роль в большинстве моих ночных кошмаров.

– Что Вы смогли разузнать о свидетеле, которому подготовили астрологическую карту? – осведомился Монк у Чоу.

– Все важнейшие сведения о нем, кроме имени, адреса и номера телефона, – заявила Спэрроу. – Меркурий в Водолее, Венера в Рыбах, поэтому мы ищем творческого и очаровательного человека, а еще, вероятно, скрытого и жадного, который ну весь из себя. Уран во Льве, значит, парень любит свободу, власть денег и очень слабо дисциплинирован. Я больше переживаю по поводу Нептуна в Скорпионе; это говорит о большой склонности к насилию.

Монк удивленно повернулся к ней. – Ты тоже разбираешься в астрологии?

– Меня же зовут Спэрроу, – развела руками девушка. – А Вы как думали?

Монк безучастно посмотрел на нее. Он понятия не имел, о чем она говорит.

– Какие родители назовут ребенка Воробьем? – растолковала она.

Он по-прежнему не понимал. Девушка вздохнула с таким разочарованием, что было удивительно, как она вообще могла дышать.

– Мои родители – горячие сторонники Нью Эйдж и считают, что подключены к циклам природы, – пояснила она. – А эти циклы связаны с движением Земли вокруг Солнца, самым глубоким циклом из всех.

А ведь кто-то из ее родителей – ребенок Фрэнка Портера! Мне трудно представить, что его ребенок может стать таким либеральным и земным. Должно быть, ребенок взбунтовался против Фрэнка и с возрастом поспешил отделиться.

Недавно Джули собиралась восстать против меня, совсем как я в отрочестве против своих родителей. Представить не могу, в какую форму выльется ее восстание. Я-то надеялась еще на пару лет, оставшихся на подготовку к бунту.

– И каким образом диаграмма поможет найти очередную жертву убийцы? – спросил Монк.

– Это вроде карты местности, – ответила Спэрроу, – если знать, как ее читать.

– Долгота и широта на карте показывают, что неизвестный клиент родился в Сан-Франциско, – присоединилась Чоу. – Вот эти штуки вокруг внешней части графика называются «транзиты», они представляют собой ежедневное движение планет. Транзиты рассчитываются на основе места, где клиент живет в настоящее время.

– Сан-Франциско, – догадался Монк.

Я увидела, как блеснули его глаза. Чоу еще не закончила объяснение, но я уже поняла: все улики начали складываться в картинку в сознании босса.

– Все верно, – подтвердила Чоу, – транзиты указывают, что он живет в Сан-Франциско. Солнечное возвращение на карте показывает его следующий день рождения с теми же транзитами, значит, он планировал торчать здесь до сих пор. По крайней мере, пока не увидел, как зарезали Аллегру Дусе.

Теперь во всем появился смысл. Даже для меня, не имеющей детективных навыков.

– Так вот как убийца сузил область поиска возможных свидетелей! – воскликнула я. – Он знает, что находившийся в ванной Аллегры Дусе в ночь убийства родился двадцатого февраля 1962 года в Сан-Франциско и до сих пор проживает в городе. Но как он мог получить список людей, подходящих под описание?

– Информация имеется в публичных записях, – присоединился Портер. – Надо лишь поискать перекрестные ссылки между именами из свидетельств о рождении, выданных родившимся двадцатого февраля 1967 года, и текущими данными, доступными в Транспортном Управлении, Налоговом Управлении округа, списками избирателей и так далее.

– Насколько трудно провернуть это? – поинтересовался босс.

– Любой двенадцатилетний ребенок с доступом в интернет мог это узнать, – подал голос Эрни. – Я знаю очень враждебного подростка, с помощью такой информации узнавшего паспортные данные своих учителей. Потом он получил на их имена кредитные карточки и ходил с этими карточками по магазинам.

– Не могли бы Вы подготовить такой же список, как у убийцы? – попросил Портера Монк.

– Дай мне пару часов, – бодро ответил тот. – Но можно все провернуть быстрее, если на помощь позовем того враждебного парнишку.

– Без проблем, – Эрни потянулся здоровой рукой к телефону. – Вызову своего сына из школы. Он запрыгает от счастья, узнав о возможности снова посидеть за клавиатурой. С тех пор, как судья запретил ему приближаться к компьютерам, он стал невыносим. Но я уверен, судья все поймет и сделает исключение. У нас уважительная причина.

Монк повернулся к Уайатту. – После того, как Фрэнк раздобудет список, вы с Чоу начнете опрашивать людей из него, пока не обнаружите клиента Аллегры Дусе.

– Если он или она уже не в морге, – пробурчал Уайатт.

– Разве не следует поместить их под полицейскую охрану? – удивилась я.

Монк покачал головой.

– Попросите их час или два никуда не выходить и не открывать дверь посторонним. В большей защите они не нуждаются.

Я улыбнулась. Не говоря прямо и не объясняя ничего, Монк невольно проболтался, что разгадал загадку. Он знал, кто убийца.

– Думаешь, простое запирание дверей на ключ сможет защитить их?

Неправильный вопрос. Детективу Уайатту следовало спросить, с чего Монк взял, что запереться дома нужно всего на пару часов.

– Только если убийца поджидает снаружи их домов или офисов, – заверил Монк. – Но мы узнаем все достаточно скоро.

– Как? – удивилась Чоу.

Я схватила сумочку и куртку. – Потому что мы собираемся арестовать убийцу прямо сейчас! Я права, мистер Монк?

– Таков план, – признался босс.

По мне, так отличный план!

Макс Коллинз выходил из дома мадам Фрост, когда мы подрулили к его серебристой «мазерати кватропорте» – звучит значительно сексуальнее и дороже, чем «итальянский четырехдверный седан», не правда ли? На нем был костюм от Армани, вероятно, стандартный для обладателя такого шикарного автомобиля. А может и наоборот.

Я припарковалась вторым рядом на улице, и мы с Монком вышли из машины. Я надеялась, что офицер Кертис и ее напарник в черно-белом кватропорте позади нас не станут на этот раз штрафовать меня и эвакуировать машину.

– Капитан Монк, какой неожиданный сюрприз! – поприветствовал Коллинз.

– Разве мадам Фрост не предупредила Вас, что мы приедем? – спросил Монк.

– А она знала?

– Если не знала, – усмехнулся Монк, – то она не так уж хорошо провидит будущее, не так ли?

– К сожалению, астрология не всегда точна, но мадам Фрост сообщила мне некоторые полезные сведения.

– А я думала, Вы отказались от астрологии, – ввернула я.

– Только как от инвестиционного гида, как я уже говорил, – конкретизировал Коллинз. – Но считаю ее полезной в других областях жизни. Мадам Фрост консультирует меня и мою семью уже долгие годы.

– Пока не появилась Аллегра Дусе, – уточнил Монк.

– Мадам Фрост как любимая тетушка; Аллегра же больше напоминала модель Плейбоя, – Коллинз пожал плечами. – Она соблазнила меня. Значит, вы здесь, чтобы задать дополнительные вопросы про Аллегру Дусе?

– Мы здесь для ареста ее убийцы, – сообщил босс.

– Мне следует позвонить адвокату?

– Думаю, Вам стоит поинтересоваться у мадам Фрост.

Как по команде, ясновидящая появилась из дома и заковыляла к нам, опираясь на толстую бугристую трость, столь старую, что она могла принадлежать Мерлину. Кожа ее выглядела сухой, волосы серыми, но глаза сверкали с поражающим запалом. В тот момент я подумала, что она умеет не только заглядывать в будущее, но и в душу.

– Вы знаете, зачем они здесь, мадам Фрост? – обратился к ней Коллинз.

Та мудро кивнула. Этим умением я не овладела. У меня не получится кивать с умным видом, даже если от этого будет зависеть моя жизнь. Попытайся я, это выглядело бы, словно я проглотила кислятину.

– Я предвидела это еще несколько дней назад, – промолвила она.

– До того, как убили Аллегру Дусе? – Монк пристально рассматривал ясновидящую. – Или после того, как убили Джона Ямаду, Дайан Труби и Скотта Эггерса?

Макс недоуменно уставился на Монка. – Уж не думаете ли Вы, что она убила Аллегру и еще трех человек?

– Я знаю это, – подтвердил Монк. – Нет никаких сомнений.

– А в этом он никогда не ошибается, – поддакнула я, хоть и сама удивилась его заявлению.

– Вы же не всерьез? – опешил Коллинз. – Мадам Фрост – хрупкая женщина за шестьдесят. Аллегра была молода и в хорошей физической форме. Вы думаете, что мадам Фрост могла так просто одолеть ее?!

– Вы недооцениваете мадам Фрост, как и Аллегра Дусе, что стало ее роковой ошибкой, – ответил босс.

Мадам Фрост не проронила ни слова; она сверлила Монка своим проницательным взглядом. Босс смотрел ей прямо в лицо без дрожи. Он ни разу не колебался, когда случай сводил его с убийцей. В такие моменты он казался абсолютно гармоничным с собой и окружающим миром. На своей территории.

– Аллегра – мошенница, переманившая клиентов мадам Фрост и практически лишившая ее бизнеса, – рассуждал Монк. – Мадам Фрост была не в состоянии с ней конкурировать, поэтому убила ее. Вот как все было…

И он выложил все, получая колоссальное удовольствие от повествования. Давать представление было не обязательно; он мог просто арестовать мадам Фрост и приберечь речь для окружного прокурора. Но как же получение удовольствия? Это момент расследования, ради которого он им и занимался.

Он поведал, что мадам Фрост вошла в парадную дверь дома Аллегры Дусе в пятницу вечером, вероятно, под добрососедским предлогом. Аллегра встала с кресла, и старушка-ясновидящая нанесла ей удар ножом в грудь. А затем еще несколько ударов. У Аллегры не осталось ни малейшего шанса на отпор. Она умерла, еще не упав на ковер.

Потом мадам Фрост услышала звук смываемого бачка и поняла, что в доме есть посторонний. Пока она добиралась до ванной, невольный свидетель успел скрыться через окно. Будучи слишком старой и слабой, мадам Фрост отказалась от идеи бегом преследовать его до машины. Она изучила астрологическую карту на экране компьютера Аллегры и нашла сведения, пригодившиеся для охоты на свидетеля.

– Мадам Фрост не так плохо разбирается в компьютерах, как хотела заставить нас думать, – разоблачал Монк. – Она использовала интернет, чтобы составить список возможных свидетелей на основе информации с карты.

Он объяснил, что мадам Фрост спешила убить, прежде чем свидетель обратится в полицию. Именно поэтому все три убийства выглядели импровизированно: они таковыми и являлись. Как и Аллегру Дусе, их атаковали исподтишка или сзади. Она не могла рискнуть и позволить жертвам защищаться, поскольку физически не в состоянии одолеть их.

– Когда мы пришли допросить Вас в субботу утром, Вы направлялись к дому пешком, – продолжил Монк. – Вам пришлось оставить машину, на которой Вы только что сбили Джона Ямаду, на тихой улочке, поскольку полиция блокировала Вашу дорогу.

– Давайте откроем гараж и осмотрим машину, – предложила я. – Уверена, передняя часть разбита.

– Многие люди пожилого возраста попадают в аварии, – парировала мадам Фрост. – К сожалению, я не такой хороший водитель, как хотелось бы. Несколько недель назад я врезалась в фонарный столб.

– Фонарные столбы не кровоточат, – заметила я. – Кровь Ямады и другие следы остались на машине, даже если Вы выдраили ее после убийства.

Понятия не имею, правда ли это. Мои судебные знания почерпнуты из многоразовых повторов сериала «CSI: Место преступления», но я твердо заявила с уверенностью на ее неосведомленность, и она не пыталась возразить. Во мне мгновенно взыграла дерзость.

– А еще на месте преступления обнаружили грязь, упавшую с Вашего автомобиля, – бравировала я. – В лаборатории не возникнет проблем с установлением ее происхождения в этих окрестностях.

Еще одно смелое предположение с моей стороны, но я слишком веселилась, чтобы беспокоиться об этом. Никогда раньше не удавалось поиграть в детектива: при капитане Стоттлмайере, лейтенанте Дишере и прочих техниках и экспертах места преступления я бы не осмелилась. Но поскольку здесь находились только Монк да пара полицейских в униформе, я решила оторваться на полную катушку.

– Это безумие, – обрел дар речи Коллинз. – Посмотрите на нее! Разве она похожа на серийного убийцу?

– А как они по-Вашему выглядят? – ответила вопросом на вопрос я, хотя про себя была вынуждена согласиться. Ну не казалась она ужасной личностью!

– Ну, во-первых, у них нет проблем с коленями, они не передвигаются с помощью трости, – защищал Коллинз.

– Вот почему она принесла пустой овощной ящик из продуктового магазина, намереваясь убить Дайан Труби, – Монк снова перевел взгляд на мадам Фрост. – Вам нужно было на чем-то посидеть, ожидая жертву.

– В этом нет никакого смысла, – не сдавался Коллинз.

Понимаю, почему для Коллинза излагаемое Монком казалось бредом, но для меня все обрело огромный смысл. Я чувствовала ментальное облегчение, когда смутная улика встала на место. И поняла, что чувствует Монк, только в тысячу раз сильнее, когда раскрывает дело.

Именно ящик сильно озадачил Монка. Я вспомнила, как он пытался понять, зачем убийце нести его с собой. Фрэнк Портер предположил, что, как и у него, у убийцы могли болеть ноги или спина. Ни Монк, ни Портер не заострили внимание на версии, а старик оказался прав.

– Вы толкнули Дайан под мчащийся автобус, а потом смешались с толпой, – сказал Монк. – Но оставили ящик, совершив роковую ошибку.

– Интересно, остались на нем Ваши отпечатки? – встряла я, чтобы добавить ей поводов для беспокойства.

– Вы поджидали Скотта Эггерса в переулке, – продолжил обличать Монк. – Вы ударили сзади и задушили мешком из мусорного бака.

– Предполагаю, ударили своей тростью, – вставила реплику я.

– Я тоже, – кивнул Монк. Я облегченно перевела дух, поскольку считала свое предположение диким.

– Как думаете, криминалистическим экспертам будет трудно обнаружить частички крови Эггерса на трости, мистер Монк?

– Совсем не трудно, – Монк встретился взглядом с ясновидящей. Пыл ее взгляда уменьшился, как луч фонарика с подсевшей батарейкой. Ее прищучили, и она это поняла.

– Все обвинения смехотворны, – заверил мадам Фрост Коллинз. – Я найму Вам лучшего адвоката по уголовным делам, но даже самый паршивый адвокатишка разорвет это шаткое дельце на кусочки.

– Не думаю, – покачала головой мадам Фрост.

– Не волнуйтесь, – успокаивал ее Коллинз. – Эти двое – пустозвоны.

– У них подавляющие доказательства, даже без свидетеля, – произнесла ясновидящая. – Я убила всех, как они и рассказали.

Коллинз уставился на нее, словно она превратилась в оборотня. Его челюсть отвисла, глаза округлились, и, думаю, волосы встали дыбом, хотя не полностью уверена. Давайте просто скажем, что он был потрясен до глубины души.

– Я, конечно, не полицейский, – обронила я, – но, вероятно, сейчас подходящее время зачитать ей права.

– А можно я? – попросил босс.

– Вы же капитан.

Монк вытащил из кармана маленькую карточку, откашлялся и прочитал вслух. Он сообщил мадам Фрост, что она имеет право сохранять молчание, на присутствие на допросе адвоката и все такое. Ему так понравилось, что он предложил зачитать еще раз, чтобы ясновидящая совершенно ясно все поняла.

– Я знаю свои права, спасибо, – отказалась мадам Фрост.

Монк слишком долго ждал возможности зачитывать задержанным права и хотел сполна насладиться моментом. Это напоминало ему, что он действительно снова стал полицейским.

– Раздел про адвоката может ввести в заблуждение, – не оставлял попыток Монк. – Вероятно, нам стоит повторить эту часть.

– Я отказываюсь от своих прав, – едва не закричала мадам Фрост. – Я убила Аллегру Дусе и тех других.

Монк посмотрел на Макса Коллинза. – Не хотели бы Вы услышать текст?

– Меня есть за что арестовать? – удивился Коллинз.

– Нет, но все должны знать свои права в соответствии с законом.

– Я – пас, – отказался Коллинз.

Разочарованный Монк убрал карточку в карман.

У меня оставался один вопрос к мадам Фрост об убийственном загуле, на который Монк ответа не дал.

– Вы убили Аллегру Дусе в пятницу вечером. Когда в субботу Вы переехали Ямаду и толкнули под автобус Труби, почему продолжили убивать? Почему не предположили, что нужный человек убит или что свидетель будет молчать?

– Я следовала звездам, – мрачно ответила она. – Они сообщили, что меня поймают. Я хотела изменить свою судьбу.

Звезды оказались правы! И Макс Коллинз теперь уверен в полученных от мадам Фрост сведениях. Я решила, часть правды в астрологии все же имеется. И нужно внимательнее читать свой гороскоп.

19. Мистер Монк идет на ужин

Чтобы отметить успешное раскрытие убийств, я пригласила Монка на ужин со мной и Джули. Это означало, что по пути нам придется заехать к нему домой и прихватить его посуду и столовые приборы, которые он возьмет с собой в ресторан в специальной корзинке для пикников.

Мы пошли в «Марио & Мария», или, как называет его Джули, «М&М's», тихий семейный ресторанчик на Двадцать четвертой улице, всего в нескольких минутах ходьбы от моего дома в Ной Вэлли, в районе, похожем на маленький городок. Мы несколько раз водили Монка в «М&М's», поэтому там уже привыкли, что босс заходит на кухню со своей посудой и приборами, чтобы сполоснуть их перед приемом пищи.

Монк заказал ровно десять абсолютно квадратных равиоли с мясным соусом, а мы с Джули разделили пиццу с сыром, порезанную по настоянию босса на восемь равных кусочков с помощью циркуля и рулетки, специально привезенных им с собой. Мы бы, конечно, предпочли пиццу с пепперони, но это вызвало бы больше хлопот с Монком. Он бы потребовал, чтобы на каждом куске пиццы было равное количество ломтиков пепперони и чтобы их симметрично выложили по всей поверхности.

Пока мы ели, Джули рассказала о школьном дне, о ссорах с друзьями и планах на оставшуюся часть недели. Привычная мирская болтовня, но Монк, казалось, упивался ею. Как и Джули, которая часто жаловалась на странности моего начальника, но всегда стремилась завладеть его вниманием, если он оказывался рядом.

Монк даже бросил в стакан воды «Сьерра-Спрингс» ломтик лимона, это для него равносильно распитию мартини. Хорошо еще, что не он за рулем.

После ужина Монк вернулся на кухню и помыл свою посуду в резиновых перчатках, с губкой и своим средством для мытья. Джули с удовольствием ходила за ним по пятам и даже помогла мыть посуду, что обычно считает суровым и необычным домашним наказанием.

Владельцы ресторана не возражали против рейдов Монка на кухню, поскольку он мыл не только личную посуду, но был счастлив перемыть и всю накопившуюся у них. По факту, «Марио & Мария» являлся одним из немногих ресторанов, где Монка рады видеть – по крайней мере, пока он вместе со мной.

– Классное местечко, – умилялся Монк по дороге к моему дому, – нигде больше не готовят идеально квадратные равиоли.

– Да, не многие станут их измерять, – ухмыльнулась я.

– Только настоящие гурманы, – кивнул Монк.

– Вы гурман? – удивилась Джули.

– У меня же есть обеденная рулетка и циркуль, разве это не доказательство? – ответил босс. – Здорово отдохнуть с отличной едой! А отдых был мне необходим.

Не могу представить другого человека, считающего мытье посуды и уборку кухни ресторана отдыхом. Большинство людей приходят в ресторан, как раз избегая готовки и мытья кастрюль и сковородок, но спорить с ним я не собиралась.

– Спасибо за приглашение, – поблагодарил Монк.

– Нам самим приятно, – улыбнулась я.

– Последние несколько дней выдались очень напряженными, – продолжил он, – но, думаю, это самое знаменательное событие за последние несколько лет моей жизни.

– Не могу не согласиться, – поддакнула я.

– Без тебя ничего бы не вышло, – сказал он.

– Вы не нуждаетесь во мне для раскрытия убийств, – возразила я.

– Зато для всего остального нуждаюсь, – уточнил он. – Без тебя я бы пропал.

– Когда Вам больше не понадобится помощь мамы, – обратилась к нему Джули, – будете нас навещать?

– Я всегда буду нуждаться в помощи, – возразил Монк.

– Кстати, если Вы снова детектив по расследованию убийств, у Вас служат много детективов, помогающих Вам, – продолжила дочь. – Зачем Вам тогда мама?

Дельная мысль. Я настолько погрузилась в суету новой жизни Монка в последние несколько дней, что не подумала о долгосрочных последствиях возвращения ему значка. Сомневаюсь, что руководство потерпит постоянное присутствие рядом с боссом гражданского лица. Но в данный момент меня более волновала не собственная трудовая безопасность, а вопрос Джули, и ее чувства, вложенные в него.

С тех пор, как ее отец погиб в Косово, Монк – единственный мужчина, постоянно присутствующий в ее жизни. И в моей. Он человек, на которого мы могли положиться. За неимением иного. Монк – опора. Такая одержимая опора. Детям нравится рутина; она придает им чувство безопасности. А от Монка оно исходит вдвое – нет, втрое – больше, чем от других людей. Он вдохнул в Джули чувство безопасности, эмоционально привязав ее к себе.

Правда в том, что и меня тоже.

Не так давно насильственная смерть разлучила нас троих с близкими людьми. Мы плыли по течению, пока не встретились друг с другом. Чувство, связывающее нас, пусть и нельзя назвать любовью, но оно находится совсем рядом с ней.

Поэтому меня сильно заинтересовало, как ответит босс на вопрос моей дочери.

Монк покачал головой из стороны в сторону и поправил безупречно завязанный галстук.

– Я всегда буду нуждаться в тебе и твоей маме, чем бы ни занимался, – посерьезнел он. – Я беспомощный, а вы – нет.

– Что Вы имеете в виду? – не поняла Джули.

– За мной очень трудно ухаживать, как за супермоделью, – пояснил он. – Окружающие устают от меня. Отец. Шарона. Список можно продолжать до бесконечности.

– Я никогда не устану от Вас, мистер Монк, – заверила Джули, оплетя его руку своей, – если Вы пообещаете никогда не устать от меня.

– Договорились, – кивнул он.

Я тоже оплела его руку своей.

– Договорились, – улыбнулась я и поцеловала его в щеку.

Это ему не понравилось, но он достаточно умен, чтобы не попросить салфетку.

Я отвезла Монка домой. Когда вернулась к себе, Джули уже спала. Я очень устала и ожидала, что провалюсь в сон через пару секунд после касания подушки головой, но морфей не прилетал.

Мне не давали покоя мысли о разговоре после ужина. Чем заняться, если Монк перестанет нуждаться в моих услугах?

Несмотря на смехотворную зарплату, ненормированный график работы и отсутствие карьерного роста, я комфортно чувствовала себя на этой работе, хоть и попала на нее случайно, а не сознательно.

В каком-то смысле я завидовала Монку. Он сам управлял своей жизнью. Он знал, кто он такой, какими талантами обладал и для чего послан на Землю. Знал с младых лет. Он был рожден, чтобы стать детективом. Лучшим из них.

Я же не уверена, для чего родилась, в чем хороша и куда ведет меня жизнь.

Предполагаю, что должен быть еще хоть один такой же бесцельный человек как я, но все равно чувствую себя, как единственная личность, рожденная без предустановленного программного обеспечения.

Никогда не замечала у себя тяги к определенной профессии. Никогда у меня не водилось художественных или физических способностей. И всякий раз я завидую, встречая человека, всю жизнь знающего, для чего он создан.

Я попыталась представить себе, каково это – расти с уверенностью, что у тебя есть природный талант к живописи или пению, или к аргументированному спору, или к маханию бейсбольной битой. Каково расти с горящим желанием стать кем-то конкретным, вроде ветеринара или астронавта, адвоката или шеф-повара, садовника или инженера? Должно быть, это классно. (Я раньше мечтала стать одной из Ангелов Чарли, но не всерьез. А еще хотела стать рок-звездой, скорее, ради соответствующего гардероба и поклонения).

Многие находят свое призвание в колледже, поняв на лекциях или стажировке, чем хотят заниматься. Или определяются, сменив пару профессий после окончания обучения. Иногда призвание само находит человека.

Я имею в виду, никто не растет с мечтами о торговле автомобильными страховками, но есть люди, добившиеся огромных успехов на таком поприще. Как только начинают этим заниматься, сразу понимают, что это именно то, для чего они родились и в чем чертовски хороши.

А я все еще ожидаю момента собственной реализации.

Митч, мой муж, всегда знал, что хочет летать. Он не был счастлив, долго топча землю ногами. Он должен был находиться в воздухе. Но не просто полеты являлись его мечтой; должна была иметь место бо̀́льшая цель, чем просто развоз туристов и доставка посылок в разные города. Им владело желание служить своей стране. Я восхищалась его страстью к полету и преданностью армии, но лишь делала вид, что понимаю, потому что никогда не ощущала подобного зова души.

Словно мячик, скакала я по жизни с одной работы на другую. Даже выскочила замуж и завела ребенка, сознательно не планируя и не мечтая о семье.

Работа на Монка самая интересная и захватывающая из всех, что я перепробовала прежде – а еще самая тяжелая, отнимающая массу времени, порой приносящая разочарование и финансово нестабильная. Но я наткнулась на нее случайно, как и на все остальное в жизни.

Является ли помощь великому детективу моим призванием?

Не знаю.

Быть может, найдется еще один неблагополучный детектив, нуждающийся в моей помощи. Но как быть с профессиональной квалификацией? Напишут ли мне Монк, Стоттлмайер и доктор Крогер рекомендательные письма? А если напишут, что именно?

Даже если они действительно поспособствуют моей карьере помощника детектива, мне трудно представить себя рядом с Фрэнком Портером, Синди Чоу, Бешеным Джеком Уайаттом или каким-либо другим детективом с проблемами.

Мои отношения с Монком уникальны. Дело в его темпераменте, нежной душе и нашей общей боли, благодаря которым мы так сблизились.

Я надеялась, мне удастся наткнуться на что-нибудь, мечтая о достатке, принесенном новой работой. Так я проволновалась и фантазировала до предрассветных часов, пока, наконец, не забылась беспокойным сном.