Текст книги "Мистер Монк и две помощницы"

Автор книги: Ли Голдберг

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 14 страниц)

Глава 14. Мистер Монк возвращается домой

Верный слову, Монк обнаружился бредущим по бульвару Вествуд в направлении к Уилширу, откуда попадаешь на шоссе до Сан-Диего.

Жители Лос-Анджелеса походили на измученную муравьиную кучу, но даже их внимание заострялось на человеке, шагающем по улице в противогазе. Когда мы настигли его на машине, Монк привлек к себе столько взглядов, сколько обычно устремляют на кинозвезд или полуголых женщин.

Он либо не замечал проявленный к нему интерес, либо просто игнорировал окружающих. Монк забрался на заднее сиденье, захлопнул дверь и запер ее.

– Когда мы будем дома? – простонал он.

– Часов через шесть, – ответила я, выезжая через центр Вествуд-виллидж к бульвару Уилшир.

– Нам нельзя ехать домой, – заспорила Шарона. – Мы не раскрыли убийство Эллен Коул.

– Я не могу сделать это здесь, – мучительно закатил глаза Монк.

– Но убийство совершили именно здесь!

– Посмотри, что токсичный воздух делает с местными жителями. Они вживляют в себя ботокс, ходят с расстегнутыми штанами, носят на теле тараканов и спариваются со всеми подряд, – заломил руки Монк. – Если мы и дальше будем дышать с ними одним воздухом, превратимся в подобных.

– Но Вы не дышите с ними одним воздухом, – парировала я.

– Попомни мои слова: лет через пять все лос-анджелесцы станут трехглазы, хвостаты и с перепончатыми лапами. Следует изолировать весь город.

– Труди выросла здесь, – напомнила Шарона.

Думаю, это отчаянный удар в пах, но она и так отчаянная женщина, а ее муж сидит в тюрьме за преступление, которого не совершал, поэтому ее можно простить. Надеюсь, Монк придерживался того же мнения.

– Она уехала отсюда в самый последний момент, – пробормотал он. – Но помоги, Боже, ее родителям.

– Ты должен еще внимательнее изучить Салли Дженкинс и доктора Бейлиса, – не сдавалась Шарона.

– Вы же прищучили парня, у которого в алиби значилось, что он находился в шаттле на земной орбите в момент убийства, – поддакнула я. – Только не говорите, что испугались женщины, у которой в свидетелях весь сенат штата Калифорния. И что она не находилась в Лос-Анджелесе во время убийства. По сравнению с тем это жалкое алиби.

– Я ей верю, – вздохнул босс.

– Она могла кого-нибудь нанять, – упрямо гнула Шарона.

– Тогда зачем подставлять Тревора?

– А как насчет доктора Бейлиса? – не унималась она. – У него имеется только лекционный зал студентов для поддержки. Ты можешь выяснить, как ему удалось находиться в двух местах одновременно, если заостришь внимание.

– Он извращенец, факт, – кивнул Монк, – но он прав: он больше потерял, чем приобрел от убийства Эллен Коул.

– У него больше причин на убийство, чем у Тревора. А сейчас в тюрьме мой муж.

– Может, жена доктора совершила убийство? – предположила я. – Должно быть, ее возмутило, что Эллен Коул губит ее брак.

– Разве тогда она не убила бы своего мужа или Салли? – поднял бровь Монк.

– Эллен же попросила его стать донором спермы, – заметила Шарона.

Монк поморщился, услышав это слово, встряхнулся и продолжил: – Но Салли в конечном итоге родила ребенка и увела у нее мужа. Бессмысленно убивать Эллен.

– Ладно, если они не убивали, значит, убийца все еще на свободе, – нервно потерла лоб Шарона. – Ты не можешь уехать, не переговорив с другими людьми, связанными с Эллен Коул.

– С какими другими людьми?

– Ну не знаю, должны же мы найти хоть кого-то.

– Ты найдешь их, – обрадовался Монк, – а потом заставишь их позвонить мне.

Шарона повернулась ко мне. – Разворачивайся.

Легко сказать, да сделать на бульваре Уилшир не так-то просто. Мне пришлось повернуть на бульвар Сепульведа параллельно шоссе, а затем проехать мимо огромного военного кладбища.

Я припарковалась у обочины, заработав несколько гудков от разгневанных автомобилистов, объезжающих меня. Надеюсь, им понравилось, ибо через пять лет с перепончатыми лапами это будет ой как непросто.

– Открой багажник, – попросила Шарона. – Достану свой чемодан.

– Ты в самом деле решила остаться? – спросила я.

– Мой муж сидит в тюрьме, Натали. У меня нет выбора. Придется искать других подозреваемых.

– Но как ты найдешь их?

– Покручусь вокруг, поговорю с ее коллегами и соседями. О детективной работе я малость узнала, работая на Эдриана. Что-нибудь да нарою.

– А как же твоя работа? Твой сын?

– Бенджи отлично поживет у моей сестры. В больницу я позвоню. Если уволят, ну, всегда смогу получить работу у Эдриана.

Она увидела выражение моего лица и пожала плечами. – Прости, Натали. Так всегда и случается, – она потянула чемодан из багажника, – иногда жизнь – отстой.

Как-будто я не знаю! – Как долго собираешься мотаться здесь?

– Пока деньги не кончатся, а это значит, вернусь через пару дней.

– Я в это время заставлю его продолжить расследование, – заверила я. – Сможет же он хоть чем-то помочь из Сан-Франциско.

– Надеюсь! Ради нас обеих.

Она слегка кольнула меня. Мне не нужна лишняя мотивация.

– Удачи, – пожелала я.

– Вам тоже, – попрощалась она. – Тебе предстоит вытерпеть шесть часов в одной машине с Эдрианом Монком. Такого я не пожелаю и злейшему врагу.

Дорога домой оказалась не столь плоха, как я ожидала. Монк пересел на переднее сиденье и не снимал противогаз, пока мы на сотню миль не отъехали от Лос-Анджелеса. Но он оставил его на сиденье рядышком на всякий случай. И потребовал, чтобы я предупредила его за полчаса до подъезда к ранчо Харрис.

Он начал перебирать книги Ладлоу. Сначала открыл «Имена на надгробиях», прочитал пару страниц и закрыл.

– Пчеловод виновен, – сообщил он.

Взял «Смерть не знает выходных» и пролистал несколько первых страниц. – Матадор убил.

Закрыл ее и взял третью, новейший роман Ладлоу – «Последнее слово – смерть». Снова пробежал несколько страниц и отложил книгу.

– Виновата массажистка.

– Вы же заглянули только в несколько первых страниц, – удивилась я.

– Ладлоу – такой неуклюжий писатель, что можно выявить убийцу по обложке. Убийца всегда имеет личные причуды, выдающие его.

– Откуда Вы знаете? Вы же не читали концовки?

Монк взял книгу, пролистал до конца и кивнул.

– Массажистка – клаустрофобик, открывающая окна на месте преступления, – сказал Монк. – Именно так Маршак и вычислил ее.

– Спасибо, что заспойлерили мне книги, – надулась я.

– В любом случае они паршивые, – отмахнулся Монк. – В жизни гораздо больше интересных загадок, чем может предложить этот писака.

– Но это его работа, – заступилась я. – Он пишет ради развлечения.

– Разве интересно чтение истории, где убийца всегда наименее очевидный персонаж, которого ловят одним и тем же способом?

– Уже нет, – согласилась я. – Больше никогда не смогу прочитать ни одной книги Ладлоу.

– Потом меня поблагодаришь.

– Вы всегда так говорите. А хоть кто-нибудь поблагодарил Вас?

– Полагаю, меня окружают невежливые люди, – пожал он плечами. – Ты бы могла меня поблагодарить.

– За что?

– За все, что я для тебя делаю.

– Вроде того раза, когда Вы выбросили всю мою посуду, увидев единственный скол на чашке?

– Прекрасный пример, – обрадовался босс.

– Да уж.

Несколько минут мы ехали в молчании, пока он снова не заговорил.

– Не понимаю твоего недовольства.

– Подумайте еще, – предложила я. – Потом меня поблагодарите.

Не поблагодарил.

Я предупредила за тридцать минут до ранчо Харрис, и мы миновали его без происшествий, хотя он все время просидел с закрытыми глазами, схватившись руками за приборную панель, словно несся на американских горках.

Спустя некоторое время после ранчо Харрис мне пришлось остановиться, чтобы посетить уборную. Я боялась, что придется подождать пару часов, пока Монк не надраит ее до блеска, чтобы самому ею воспользоваться. Но ему облегчаться не захотелось.

Чтобы не пользоваться уборной, ему пришлось ничего не пить с утреннего пробуждения. Он объявил, что не собирается ни пить, ни есть во время путешествия.

Я же не намеревалась подвергать себя испытанию. Поэтому заказала гамбургер, картофель-фри и экстра-большой стакан кока-колы в придорожной кафешке «У Венди». Пока я ела и пила, Монк сидел напротив, глотая слюни, хрипя и облизывая потрескавшиеся губы.

Я взяла еще стакан колы, и мы вернулись на дорогу. Всю оставшуюся часть пути его желудок ворчал, а сам босс издавал странные звуки удушья. Я включила радио, чтобы их заглушить. Через пару часов он то ли заснул, то ли потерял сознание от обезвоживания.

Мы вернулись в Сан-Франциско около восьми вечера, я растолкала его и помогла дотащить чемоданы до квартиры. Он так обрадовался дому, что расплакался, правда, из-за недостатка влаги глаза остались сухими.

Я заехала к сестре Шароны за Джули, и мы отправились домой. Возвращаться в родные пенаты приятно.

Джули присела за стол. Я достала две ложки и кварту шоколадного мороженого и примостилась рядом с дочерью. Мы поделились последними новостями, поедая мороженое из коробки.

Да, знаю, нездоровое питание, и я могла бы с тем же успехом накормить дочь крысиным ядом, но попробуйте сами впихнуть в ребенка рисовые лепешки.

Джули припасла хорошую новость.

– Гипсореклама стала настоящим хитом, – похвасталась она. – Продажи идут в гору, так что я собираюсь получить пятьдесят долларов на следующей неделе.

– Здорово! – похвалила я. – Тебе, наверно, будет жалко расставаться с гипсом, когда кость срастется и его снимут.

– Не совсем, – загадочно улыбнулась она. – Я решила сделать франшизу гипсорекламы.

– Сделать франшизу гипсорекламы? – удивилась я. – Что это значит?

Моя обожаемая дочь начинает изъясняться как акселератка из плохого ситкома. Как с этим бороться?

– Дети моего возраста постоянно ломают кости, – рассуждала она. – Их часто можно увидеть с гипсом в школе. Поэтому я связалась с Сорренто и другими предпринимателями Ной Вэлли по поводу рекламы на других детях.

– И что ты будешь иметь в результате?

– Я нахожу детей с гипсом и получаю двадцать процентов комиссионных, – горделиво задрала носик дочь. – Плюс мы получаем десятипроцентную скидку на любые покупки, которые совершаем у рекламодателей. Я поощрю реферральными вознаграждениями других детей за направление ко мне загипсованных людей.

– Кто же помогал тебе в новом бизнесе?

– Никто.

– Раньше ты не использовала словечки вроде «поощрять», «реферральными» и «франшиза».

– А ты думала, что я всю оставшуюся жизнь буду говорить только га-га-гу-гу? – возмутилась она. – Я же расту!

– И все же хотелось бы услышать, кто тебя научил всем премудростям.

Она вздохнула. – Сестра Шароны встречается с бухгалтером. Мы с Ларри перекинулись парой словечек о моем предприятии.

– Твоем предприятии?

– Почему ты постоянно повторяешь мои слова?

– Пытаюсь не отставать. Словарь немного оторвался от моего мозга. Итак, что он хочет взамен?

– Ничего, – беспечно болтала ногами она. – По крайней мере, пока мы не зарегистрировали акционерное общество.

– Меня не было целых два дня, – усмехнулась я. – Удивлена, что вы еще его не зарегистрировали.

– Как все прошло в Лос-Анджелесе?

– Мистер Монк раскрыл убийство и поймал магазинного воришку, – поведала я. – Но ему пока не удалось выяснить, кто убил Эллен Коул.

– Значит, отец Бенджи еще в тюрьме?

– Боюсь, что так. – вздохнула я.

– Мне понравился Бенджи, – поделилась Джули. – У нас есть что-то общее.

– Мистер Монк?

Она покачала головой. – Властная мать, желающая все контролировать.

– Еще фразочка, подсказанная тебе старым добрым Ларри?

– Доктором Филом, – мотнула она челкой.

– Ты слишком много смотришь телевизор.

– Надеюсь, мистер Монк найдет убийцу этой женщины, – посерьезнела дочь. – Не хочу, чтобы у нас с Бенджи стало общим кое-что еще.

– Что?

– Потеря отца.

Глава 15. Мистер Монк выходит подышать

Утром во вторник двадцатого октября гороскоп в «Сан-Франциско кроникл» предсказал, что моя жизнь вот-вот станет непредсказуемой. Только этого мне и не хватало!

В редкие случаи чтения гороскопа, я ищу утешения, осознания, что я чуточку возвышаюсь над судьбой. Последнее, чего мне хочется, – укрепления собственной неопределенности.

Мои страхи развеются, когда Монк раскроет убийство Эллен Коул и вытащит мужа Шароны из тюрьмы. Не представляю, как он провернет это, находясь в Сан-Франциско. Каким-то образом необходимо уговорить его вернуться в Лос-Анджелес.

И дело не только в сохранности моей работы. Мне хочется, чтобы дочь узрела торжество правосудия, и у них с Бенджи не появились общие негативные жизненные обстоятельства.

Не знаю, как уломать Монка поехать в Лос-Анджелес, разве что постоянно канючить, пока он не сдастся. Но сначала мне нужен день, чтобы распаковать вещи после нашей поездки и уладить бытовые дела – постирать и пробежаться по продовольственным магазинам.

Поэтому я позвонила Монку и сообщила, что сегодня беру отгул. Он воспринял известие абсолютно спокойно. Ему этот день необходим, чтобы отмыться, отдышаться и сжечь все вещи, оставшиеся после поездки.

Я отвезла Джули в школу, а вернувшись, увидела у дома знакомый красный пикап, стилизованный под пожарную машину. Он принадлежал Джо Кокрэну, пожарному, с которым я недавно встречалась. Мы познакомились, когда Джули убедила Монка расследовать убийство пожарной собаки, принадлежащей Джо; убитой, когда бригада выехала на тушение пожара.

Мы с Джо пару раз сходили на свидание, и, стоило мне почувствовать химию между нами, я его бросила.

Не потому, что он меня не привлекал. Как раз наоборот, я слишком к нему привязалась. А я не могу рисковать разбить сердца себе и дочери, связывая жизнь с человеком опасной профессии.

Но стоило лишь увидеть его машину, как мое сердце ожило, а губы растянулись в невольной улыбке.

Если б я знала, что увижу его, оделась бы стильнее, а не в потный, мятый топ и джемпер с капюшоном.

Джо вылез из пикапа, приветствуя меня с доброжелательной улыбкой. У него круглые, милые щеки, смягчающие естественную мускулистость, что делает его сильным и обаятельным, а не брутальным качком. Его огромные руки выглядят способными завязать в узел ствол дерева или уютно и тепло прижимать женщину к груди.

Я проделала серьезную работу по управлению своими эмоциями, поэтому смогла ограничиться его дружеским поцелуем в щеку, а не повалить на траву, срывая с нас одежду.

Он положил большие руки мне на плечи, получая от меня ответный поцелуй, и я поймала себя на мысли, что хочу прижаться к нему покрепче.

– Какой приятный сюрприз! – проворковала я.

– Я думал о тебе последние несколько месяцев, – сказал он. – Ты понятия не имеешь, сколько раз я проезжал мимо твоего дома и хотел остановиться.

– Могу предположить.

– Ты меня видела?

– Твой автомобиль очень заметный, а мне нравится посиживать у переднего окна и читать журнальчики.

– Вот почему мне нравилось проезжать тут.

– Почему же на сей раз остановился?

– Мне снова нужны вы с Монком, – объяснил он. – Бригаду вызвали вчера на тушение пожара в машине, а вернувшись, мы обнаружили, что украдена часть нашего спасательного оборудования.

– И Монк нужен для расследования.

– И ты тоже, – прибавил он.

– Больше походит на уловку, чтобы снова увидеться со мной, – прищурилась я.

– Ну конечно, – подмигнул Джо, – но мы и в самом деле хотим получить назад гидравлические инструменты.

– Мистер Монк расследует только убийства, – я немножко согрешила против истины. – И он сейчас занят делом. Очень важное убийство произошло в Лос-Анджелесе, и оно поглощает все его внимание.

– О, – вздохнул он, – жаль слышать.

– Почему бы не доверить полиции расследование?

– Ты бы могла сама провести его, – попросил он.

– Я же не детектив.

– Уверен, ты научилась разным премудростям у Монка.

– Ты просто хочешь, чтобы я весь день болталась в пожарной части, а ты попытаешься снова завоевать меня.

– И это тоже, – рассмеялся он. – Ты о-о-очень проницательна.

– Тебе нет смысла ждать, пока кто-то ограбит пожарную часть, чтобы пригласить меня на чашечку кофе.

– Ты же меня бросила.

– Кофе – это не свидание, – поправила я. – Просто кофе.

– Не уверен, что вижу различие, – почесал затылок он, – но спорить не буду.

Мы направились по улице к моей любимой кофейне напротив пиццерии Сорренто, рядом с маленьким книжным магазинчиком, где на оконной витрине выставлены копии последнего романа Яна Ладлоу.

Кофейня обставлена шероховатыми, но довольно приличными диванчиками из благотворительного магазина, и мы уселись на один из них, заказав кофе и пирожные.

Проболтали несколько часов.

Он рассказал о последних пожарных подвигах и об одиночестве, довлеющем над ним в часы досуга. Я поведала о деле Тревора, опасениях потерять работу и ревности к отношениям Монка и Шароны.

Огромное облегчение – поделиться с кем-то своими тревогами! А Джо – потрясающий слушатель. Он не стал пичкать меня советами, они мне и ни к чему. С ним я почувствовала себя комфортно и безопасно.

Потом он взял меня за руку и медленно повел к дому. Пока мы так прогуливались, я тупо и импульсивно пригласила его зайти на чашечку кофе.

Забавно, в нас и так бурлили несколько литров свежесваренного кофе, а на моей кухне имеется только растворимый, но не в этом дело. Это предлог побыть вместе еще часик или два. Между нами промелькнуло какое-то свечение, возможно, вызванное избытком кофеина, но мне не хотелось быстро отпускать это чувство.

Думаю, вы знаете, к чему ведут такие истории, поэтому не стану затягивать.

Да, мы занялись любовью.

Да, мы сделали это, хоть я и бросила его, и не собиралась начинать с ним новые отношения. Но между нами проскочила искра, а я нуждалась в ласке. Поэтому и позволила желаниям возобладать над интеллектом.

Кроме того, сегодня свободный день, Джули в школе, и никаких грандиозных планов, мешающих редкой интимной близости матери-одиночке.

Все произошло естественно, нам было так хорошо, что все ощущалось неизбежно и правильно. И потом, я не чувствовала вины, нуждающейся в индульгенции.

Казалось, Джо все понял правильно: случившееся – не начало и даже не конец отношений – просто несколько часов близости между людьми, некогда любившими друг друга и нуждающимися в утешении. Его поцелуи теплы и искренни, и я наслаждалась чувством безопасности и его сильными руками.

Я провалялась в постели еще час или два после его ухода, прижимая к груди забытую им футболку с логотипом Пожарного Управления Сан-Франциско, и дрейфовала между сном и явью, чувствуя на себе его руки, хотя он давно покинул мою постель.

Думаю, мой гороскоп оказался прав.

Я заставила себя встать с кровати, принять душ и постирать белье до возвращения Джули из школы. Но по магазинам так и не пробежалась. Поэтому на ужин мы воспользовались гипсорекламной скидкой Джули, и посетили пиццерию Сорренто.

Как только мы зашли, толпа посетителей заметила гипсорекламу на руке Джули, и мгновенно воспользовалась ее скидкой. Я думала, владелец огорчится, но не тут то было! Он выглядел страшно довольным, что куча клиентов решилась сделать заказы, и подал нам пиццу бесплатно.

В пятницу утром гороскоп не предсказал мне ни внезапности, ни романтики, а посоветовал разбудить творческие нотки и проявить изобретательность. Очень мило, но мне по душе гороскопы, приоткрывающие будущее, а не дающие советы. В этом я полагаюсь на печеньки с предсказаниями.

Я ощущала себя уравновешенной и отдохнувшей. И начала пересматривать мудрое решение держать Джо на расстоянии. Возможно, сердце подскажет, чему мозг должен уделять больше внимания.

Но насущные проблемы первостепеннее романтики. Надо заставить Монка сосредоточиться на деле Тревора. Чем раньше он раскроет его, тем лучше для всех.

И тогда я смогу серьезнее рассмотреть эмоциональные опасности моей спорадической интимной жизни.

Джули утром заметила перемены во мне, но ее радар не настолько точен, чтобы определить, что к чему.

Однако же она задалась вопросом, почему мужская майка с логотипом пожарной части затесалась среди развешенного для сушки белья.

– Ты ее разве никогда не видела? – притворно удивилась я. – Ее подарили в пожарной части после того, как мистер Монк раскрыл дело.

В некотором смысле это правда.

– Она не великовата для тебя?

– Она согревает меня в постели, – тоже правда. Кажется, дочь почувствовала честность, поэтому потеряла всякий интерес к продолжению темы.

Мы отправились в школу, но стоило немного проехать, как я заметила, что с рулевым управлением проблемы. Я вышла, заглянула под машину и увидела маслянистую жидкость на дороге. Я, конечно, в ремонте машин ничего не смыслю, но знаю – не есть хорошо, когда из них начинает течь.

Пришлось позвонить другой мамочке и попросить ее доставить Джули в школу, еще глубже вгоняя себя в долги перед местными мамами, а потом позвонила в автосервис. Ожидая эвакуатор, позвонила Монку предупредить, что опоздаю.

В мастерской сказали, что какая-то штуковина неисправна, и нужно ждать сутки, пока ее привезут и закончат ремонт. Они предложили мне покататься на маленькой «тойоте королле», пока мой джип на ремонте.

Монк ждал у своего дома, когда я подъехала на новом компактном автомобильчике. Он слонялся по тротуару, похлопывая себя по груди, и глубоко вдыхая.

– Чем занимаетесь, мистер Монк?

– Дышу, – ответил он. – Разве это не восхитительно?

– Да, я слышала, что это довольно захватывающе, – ухмыльнулась я. – Очень скоро все начнут дышать.

– Воздух! – он вдохнул, медленно выдохнул, наблюдая, как воздух выходит из него, словно дым. – Мне правда, правда нравится! Тебе стоит попробовать.

– Да я уже… Так каков наш следующий шаг в расследовании?

– Дыхание, – сообщил он. – Много-много дыхания.

– Как оно приблизит нас к разгадке, кто убил Эллен Коул?

Монк повел плечами. – Думаю, может Тревор сделал это?..

– Нет, не думаете, – возразила я.

– Все улики ясно указывают на него.

– Они указывают в неправильном направлении. Вы сами доказали.

– Так веских улик нет.

– Вы же видели то, что видели, – напирала я. – Для меня это достаточное доказательство. Для Вас, как правило, тоже.

– Все, что я говорил, все, что видел, – ты же не собираешься воспринимать всерьез? – занервничал он. – Я же находился под воздействием…

– Чего?

– Токсичного газа. Он омрачил мое мышление.

– Мистер Монк, Вам же известно, что он невиновен, – увещевала я.

– Я не могу вернуться в Лос-Анджелес, – всхлипнул он.

– Вы должны. Ради Шароны. Она же спасла Вас. Теперь у Вас появился шанс отплатить ей добром.

– Я бы лучше спас ее, оставив здесь. Тревор очень плохой человек.

– Она его любит, – взывала я. – Вы же знаете, каково терять любимого человека. Мы оба знаем. Правда хотите, чтобы и она чувствовала нашу боль?

Он глубоко вдохнул, смакуя воздух. – Но мне нравится дышать.

– Вы сможете дышать и там.

– Я не хочу, чтобы у меня появились перепончатые лапы.

– Теперь Вы простимулированы раскрыть дело быстрее.

– Простимулирован? – поморщился Монк.

– Обычное слово, его используют даже двенадцатилетние подростки.

Мы собирались войти внутрь, чтобы договориться о возвращении в Лос-Анджелес, когда затренькал мой мобильник. Звонил капитан Стоттлмайер.

– Привет, Натали, с возвращением! Слышал, Монк набрался впечатлений в Ла-Ла-Лэнде?

– У него там осталась масса работы, придется снова навестить город Ангелов.

– Это подождет, – отрезал капитан. – Он мне нужен.

– Он скоро вернется, – заверила я.

– Мне он нужен сейчас, Натали.

– Мистер Монк занят, – я не собиралась уступать. – У него другое дело.

– Если долг зовет, я должен ответить, – подал голос босс, – даже если я никогда не смогу покинуть Сан-Франциско.

– Другой клиент вызывает у меня только симпатии, – напирал Стоттлмайер, – но она не выдает Монку зарплату, а это значит, мы первые в очереди на его услуги.

Он прав, разумеется. Черт бы его побрал!

– Дело простое? – поинтересовалась я.

– Стал бы я вызывать Монка в таком случае?