Текст книги "Мистер Монк и две помощницы"

Автор книги: Ли Голдберг

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 14 страниц)

Глава 10. Мистер Монк и маленький ягненок

Темнело, когда мы подъехали к дому Эллен Коул в Санта-Монике, на пару миль западнее антикварного магазина.

Эллен жила в крошечном бунгало в стиле испанского возрождения с белыми лепными стенами, арочными окнами и остроконечной крышей из красной черепицы. Передняя арочная дверь выложена фигурной плиткой. Восхитительное бунгало.

Передний двор зарос и одичал с тех пор, как садовника посадили в тюрьму, но не требовалось усиленное воображение, чтобы представить, как красиво было, когда кустарник аккуратно подрезали.

– Это преступление, – Монк стоял на тротуаре напротив дома и качал головой. Противогаз так плотно сидел на голове, что казалось чудом, как кровь добиралась до мозга.

– Поэтому мы и здесь, – отозвался Дозьер.

– Он имел в виду траву, – пояснила Шарона.

– Почему никто не позаботился о дворе? – возмутился Монк. – Это оскорбление человеческого достоинства!

– Права собственности еще под сомнением, – ответил лейтенант. – Эллен Коул завещала его своей второй половине, но ее родители оспорили завещание, поскольку они находились в ужасной ссоре. Идет борьба за дом и право воспитания ее двухлетнего ребенка.

Мы с Монком и Шароной уставились на него. Он посмотрел на нас.

– Что? – озадачился он.

– Вы не упомянули, что Эллен Коул ужасно ссорилась с кем-либо, – протянула Шарона.

– А почему я должен был рассказывать?

– Потому что, у ее второй половины гораздо более сильный мотив для убийства, чем у Тревора, – нахмурилась Шарона.

– Но она не убивала ее, – покачал головой Дозьер.

– Она?!

– Эллен Коул лесбиянка, – хмыкнул лейтенант. – Они с возлюбленной, Салли Дженкинс, и ребенком жили вместе до ссоры.

– Значит, Салли знала код сигнализации? – уточнила я.

– Если Эллен не поменяла его.

– Вы проверяли? – приподняла бровь Шарона.

Он не ответил. Значит, нет.

– Возможно, Эллен пришла домой пораньше и застала Салли в доме, – размышляла вслух Шарона. – У них завязалась борьба, в ходе которой Салли ударила любовницу лампой по голове.

– С этой теорией есть одна проблема, – сказал Дозьер.

– Она заключается в том, что вы облажались! – взорвалась Шарона.

Дозьер проигнорировал замечание. – Салли Дженкинс никак не могла совершить убийство. В момент убийства Эллен Коул она находилась в Сакраменто, давала показания сенатскому комитету, рассматривающему законопроект, легализующий однополые браки. Это мы, детективы, называем «железным алиби».

– Мистер Монк разоблачал алиби и покруче, – парировала я и повернулась к Монку, который сидел на коленях, отмеряя травинки пальцами и подрезая их по отдельности маникюрными щипчиками.

– Эдриан! – воскликнула Шарона. – Чем ты занимаешься?

– Стригу газон, – ответил он, хотя его бормотание было трудно разобрать из-за противогаза.

– Таким способом Вы закончите процесс лишь через месяц, – вставила я. – А когда закончите, придется начинать сначала. Вы можете потратить на это всю жизнь.

– Я смогу с этим жить, – согласно кивнул он, отрезая новую травинку.

Шарона застонала, схватила его за ремень противогаза и поставила на ноги. – Мы тут расследуем убийство, Эдриан. Сосредоточься.

Она выхватила щипчики у него из рук и бросила в свою сумочку. – Получишь их назад, когда мы закончим, – отрезала она и одарила меня тяжелым взглядом. – Ты слишком сюсюкаешься с ним.

– Я стараюсь быть чувствительной и понимающей, – развела я руками. – Думаю, это более эффективно в долгосрочной перспективе.

– Бредовая идея! Если и дальше станешь так вести себя с ним, он наденет противогаз, выходя из дома.

Спустя мгновение Шарона поняла абсурдность своих слов. – Я имею в виду, постоянно, а не разово, – добавила она.

– Хорошее уточнение, – ухмыльнулся Дозьер.

Монк зашагал по дорожке к входной двери, прикрыв лицо руками с двух сторон, чтобы не видеть заросший газон.

Мы присоединились к нему на крыльце, где он пристально рассматривал дверь.

– Следов взлома не видно, – констатировал Монк.

– Он проник внутрь через незапертое окно, – сообщил Дозьер.

– Разве у нее нет сигнализации?

– Была, поэтому он наверняка знал код.

– Откуда? – удивилась Шарона.

– Да все просто, – заверил Монк.

– Неужели? – не поверила она.

– Сейчас сигнализация активна? – спросил босс.

Дозьер кивнул.

– Откройте дверь, но не вводите код, – попросил Монк. – Я сам его введу.

– Конечно, – Дозьер открыл дверь, и тут же зазвучала тревога.

Громкий электронный вопль напомнил сигнал боевой готовности звездолета «Энтерпрайз».

Знаю, это уже второе сравнение со «Стар Треком», но уж слишком большой частью американской жизни является этот сериал. Взгляните на свой телефон или на людей с блютуз-хреновинами в ушах, как у лейтенанта Ухуру, и скажите, что я ошибаюсь.

Монк подошел и потыкал пальцами по клавиатуре. – Код – 1212333.

Я впала в ступор. – Откуда Вы знаете?!

– Кнопки один, два и три грязнее остальных, – пояснил Монк, входя в гостиную и держа руки перед собой, словно режиссер, обрамляющий кадр перед съемкой.

Дом площадью около четырехсот квадратных метров был очень уютным, с большим количеством пушистых подушек на диванах и картин на стенах, преимущественно с пейзажами.

– Но как Вы угадали порядок цифр? – удивлялась я. – Вариантов-то не меньше тысячи!

– Монк понял все так же, как Тревор, – Дозьер набрал код. Звуковые сигналы наиграли знакомый мотивчик – «У Мэри был маленький ягненок». Сигнализация отключилась. – Вероятно, Тревор, работая в саду, слышал, как она отключала сигнализацию.

– И ему не помешал звук косилки и трель сигнализации? – усомнилась Шарона.

Монк ходил по гостиной, покачиваясь в слышном лишь ему ритме. Танец обозрения, его метод складывания деталей в помещении и восстановления картины произошедшего.

– А может он и не косил в это время, – предположил Дозьер. – Возможно, он стоял рядом с ней и разговаривал.

– С ее стороны это было бы ужасно глупо, – скривилась Шарона.

– Потому она и умерла, – заметил лейтенант.

А я по-прежнему находилась в ошеломлении, что Монку удалось вычислить комбинацию, и никто этому не удивился, особенно Дозьер.

– А Вас не удивило, что мистер Монк угадал код? – поинтересовалась я у полицейского.

– Не очень, – ответил тот. – Ян Ладлоу тоже его вычислил.

– Писатель Ян Ладлоу? – удивилась Шарона. – Он был здесь?

– Ладлоу помогал мне в нескольких сложных делах. Это вроде как наш Эдриан Монк, – похвалил Дозьер, и понизил голос до шепота. – Только в здравом уме.

Мне известно, кто такой Ладлоу. Невозможно зайти в аэропорт и не увидеть в руках чуть ли не каждого пассажира одну из его книжек о детективе Маршаке. Я даже задалась вопросом, не требует ли Федеральное агентство гражданской авиации в обязательном порядке читать его произведения.

Должно быть, у Ладлоу куча литературных «негров», поскольку почти каждый месяц новые романы с его фамилией на обложке появляются в супермаркетах на престижном и почетном месте между «Нейшнл энквайр» и «Стар».

Лейтенант Дишер, бравший у него уроки «продвинутого» языка в университете Беркли, назвал его «Львом Толстым злых улиц».

Я взглянула на Монка, рассматривающего место преступления, прерываясь, чтобы поправить подушки, криво висящие фотографии или расставить книги на полке в алфавитном порядке. Таков уж его метод, я не вмешиваюсь.

– Я работал техническим консультантом для пары книг Ладлоу, вдохновленного моими делами, – похвастался Дозьер. – Он создает напряжение в произведениях. Я же помогал с захватывающим реализмом.

– Значит, ширинка детектива Маршака будет открыта все время, – съязвила Шарона. – И он отправит орудие убийства в Висконсин.

– А что вы с Ладлоу здесь делали? – быстро спросила я, надеясь отвлечь полицейского от невежливого замечания Шароны.

– Его заинтересовало это дело, – ответил лейтенант. – Все, чем мы обладали – лишь смерть профессора гендерных исследований Калифорнийского университета в Лос-Анджелесе. В качестве подозреваемых мы рассматривали ее любовницу и студентов. Ладлоу помог нам прийти к выводу, что виновен Ваш муж.

Хоть Дозьер отвечал на мой вопрос, но последнюю фразу бросил Шароне – словно влепил пощечину.

Именно так она это и восприняла. Вероятно, она заслужила резкий выпад, издеваясь над его консультациями.

– Не здесь ли обнаружили тело? – раздался голос Монка издалека.

Я была настолько погружена в разговор с лейтенантом, что потеряла босса из виду. Он бродил по коридору рядом со спальней.

В центре спальни стояла огромная кровать с балдахином, покрытая пушистым одеялом с оборками и множеством подушек. Мне захотелось лечь в постель с хорошей книжкой и никогда не вставать.

По обе стороны кровати стояли одинаковые ночники. В одном имелась лампочка, в другом – нет. Понятно, откуда взялось орудие убийства.

До встречи с Монком мне бы и в голову не пришло обращать внимания на такие мелочи. С другой стороны, до знакомства с ним я представить себе не могла, что кто-то каждую неделю моет дверные ручки в посудомоечной машине!

К стене напротив кровати прикручен телевизор с плоским экраном.

На одну сторону комнаты выходили французские двери, ведущие во внутренний дворик. У стены на другой стороне стоял шкаф с зеркальными дверями.

Монк встал у шкафа Эллен Коул, изучая окровавленный ковер.

– Мы нашли ее лежащей прямо тут, – указал Дозьер. – Ее затылок представлял собой кровавое месиво.

– Не могли бы Вы показать, в какой позе она лежала? – попросил босс.

Дозьер подтянул штаны и свернулся калачиком на полу лицом к шкафу, положив голову рядом с кровавым пятном.

Монк присел рядом и изучал положение детектива. Затем встал, поднял руки перед собой ладонями вверх, словно греясь у костра, сотворил несколько пируэтов и остановился рядом со шкафом.

Подошел к нему и открыл двойные двери.

Одежда, висевшая на деревянной панели, оказалась сдвинута. За ней виднелись несколько коробок с папками. На полу, где стояла обувь, расчищено место еще для одной коробки.

Монк покачал головой и застонал.

– Эдриан? Что не так? – заволновалась Шарона.

– Все, – грустно ответил босс. – Тревор не убивал Эллен Коул.

Глава 11. Мистер Монк продолжает дело

А приятно, что я оказалась права насчет невиновности Тревора и моей работе теперь не угрожает разделение обязанностей. Но вместе с тем я беспокоилась за Шарону. Она присела на край кровати Эллен и обхватила себя за плечи.

– Боже мой, – раздался тихий стон, – что же я наделала?

Дозьер вскочил на ноги. – Он ошибается!

Шарона покачала головой. – Насчет убийств он никогда не ошибается. Н-и-к-о-г-д-а.

– В деле нет никаких сомнений, – не согласился лейтенант. – Тревор ее убил! Все улики указывают только на него.

– Лишь в том случае, если Вы не видите улик, указывающих на причастность другого человека, – парировал Монк.

– Например, каких? – не понял Дозьер.

– По Вашей теории Эллен пришла домой раньше времени и поймала Тревора за воровством ее вещей. Потом он ударил ее лампой и скрылся с места преступления.

– Так все и было, – кивнул детектив.

– Почему же Тревор не выбежал на задний двор, услышав, как она подходит к двери?

– Возможно, он не различил шагов, – предположил лейтенант. – Или не был уверен, что удастся скрыться незаметно. Поэтому и спрятался в шкафу.

– Несостоятельная версия, – покачал головой босс.

– Отчего же? – прищурился Дозьер. – Шкаф находился прямо за его спиной.

– Почему же он тогда просто не дождался, когда она снова уйдет? – влезла я.

– Может, запаниковал. А может, она открыла шкаф, обнаружила его и побежала вызвать полицию, а он схватил лампу и ударил ее.

– У Вас есть только «может», – усмехнулась я.

– Это потому что Тревор ничего не рассказал, – насупился Дозьер. – Но картина преступления ясно показывает произошедшее.

– Ну да, – протянул Монк. – А Вы не думали о проверке зрения?

– Кто-то сидел в шкафу – это же очевидно! – вспыхнул лейтенант.

– Да, это так, – склонил голову босс. – Но посмотрите на расположение ящиков. Некто передвинул одежду в сторону и положил коробку на пол, чтобы было на чем сидеть. Значит, убийца не торопился. Он долго ждал ее и расположился комфортно.

– Или коробки стояли так раньше, – гнул свое Дозьер. – И Тревор передвинул одежду, освобождая место, чтобы спрятаться.

– Но ее ударили по затылку, и она упала лицом вперед. Если бы он выскочил из шкафа и схватил лампу с тумбочки, она бы успела повернуться к нему лицом. И тогда ее бы ударили спереди, – объяснял Монк. – Если бы нанесли удар, когда она выбегала из комнаты, тело находилось бы в дверном проеме или в холле, а не перед гардеробом. Удар сзади доказывает факт, что лампа уже находилась в руках убийцы, когда он залезал в шкаф. Такой поступок не совершит человек в отчаянии. Это, как мы, детективы, обычно говорим – «преднамеренное убийство».

Последний покровительственный комментарий вызвал у меня улыбку. Очевидно, босс обратил больше внимания на предыдущие слова лейтенанта Дозьера, чем я думала.

– Я самая ужасная жена за всю историю, – корила себя Шарона. – Не стану винить Тревора, если он захочет со мной порвать.

Я присела рядышком и взяла ее за руку. – Ты слишком строга к себе, Шарона. Тревор частично сам виноват в твоей реакции на ситуацию. Если бы он раньше не подводил тебя, ты б имела все основания доверять ему.

– Вместо того, чтобы поверить, я думала о нем плохо, очень плохо! – причитала она. – Словно хотела, чтобы он на самом деле оказался виновным.

– Так он и виновен, – нетерпеливо перебил Дозьер.

– Знаю, как Вы себя чувствуете, – посочувствовал Монк. – Я бы тоже хотел, чтобы он оказался виновен.

– Ужасные слова, – возмутилась я. – Зачем Вам хотеть таких гадостей?

– Он плохо влияет на Шарону, – пояснил Монк.

– И чего же ужасного он заставил меня сделать? – удивилась Шарона.

– Снова выйти за него и вернуться в Нью-Джерси.

– Ты самый эгоистичный человек из всех, кого я знаю, – упрекнула моя со-помощница. – Эдриан, стыдись!

– Ко всему прочему, ваш босс еще и ошибается, – упорно настаивал лейтенант. – В грузовике Тревора мы нашли драгоценности Эллен Коул. Он крал ювелирные изделия клиентов и продавал их на иБэй. Платежи за сделки шли прямо на его личный чековый счет. Если он не виноват, как Вы объясните это?

– Я и не говорил, что он не вор, – развел руками Монк. – Но Эллен Коул убил не он.

– Он и не воровал вещи, – всхлипнула Шарона. – Это подстава.

– И кто же может подставить Вашего мужа? – съехидничал Дозьер. – Он – никто, и звать его никак.

– Не знаю, кто, но осуществить это не трудно, – огрызнулась Шарона. – Кто-то создал почтовый аккаунт на Yahoo, узнал номер расчетного счета Тревора и использовал его, открыв счет на иБэй на его имя. Дайте мне Ваше имя, один из Ваших чеков, и через десять минут я проверну махинацию без проблем.

– Это аукцион краденных вещей на иБэй навел Вас на Тревора? – осведомилась я.

– Об аукционе мы узнали после того, как вышли на него, – ответил Дозьер. – Ян Ладлоу сопоставил улики. Для меня это и раньше имело смысл, и сейчас ничего не изменилось.

– Даже после всего того, что рассказал мистер Монк?

– Это домыслы, – отрезал лейтенант. – Я вижу одни улики, он – другие. Пока ничто не заставляет меня думать, что мы арестовали невиновного.

– Именно так Вы и поступили, и мы докажем, – резко встала Шарона. – Так, Эдриан?

– Да, – печально кивнул он, – именно так.

* * *

Отдел детективных книг находился на краю кампуса Калифорнийского университета в Лос-Анджелесе в центре Вествуд-Виллидж под огромной парковочной конструкцией.

Рядом стоял контейнер, наполненный распродажными книгами. Передние окна завешены плакатами с обложками новинок и фотографиями авторов детективных романов, которые, казалось, в обязательном порядке закупались в магазине кожаной одежды для фотосессии.

Первое, что мы увидели, войдя внутрь, – огромный стол, со стопками ранних книг Яна Ладлоу в твердом и мягком переплете, и отдельную горку его новейшего романа «Последнее слово – смерть».

– Что это с ним? – удивилась женщина с бэджиком ЛОРИНДА.

Думаю, немного клиентов в противогазе она встречала за свою практику.

– Астма, – сказала Шарона.

Лоринда была худенькой брюнеткой в топе с глубоким вырезом и с булавкой в ноздре.

Да, только в одной ноздре.

Я наперед прочувствовала проблему.

Монк незамедлительно принялся раскладывать книги Ладлоу в ровные стопки. Он раскрывал каждый том, смотрел дату публикации, а затем располагал их в хронологическом порядке. Откуда знаю? То же самое он провернул с моей книжной полкой.

Я посмотрела через плечо и увидела, что на титульном листе некоторых книг уже стоит автограф автора с датой. Это на время вогнало Монка в ступор, но потом он снова начал раскладку.

Около двадцати почитателей рвались встретиться с автором, сидевшим за столом и с невероятной скоростью подписывавшим книги.

«Толстой злых улиц» оказался мужчиной чуть больше тридцати, с коротко стрижеными волосами и суточной щетиной. На нем была черная кожаная куртка, черная футболка, выцветшие джинсы и бейсболка «Доджер», под которой, подозреваю, он скрывал преждевременные залысины.

Первым в очереди стоял человек с чемоданом на колесиках, набитым книгами, которые он привез Ладлоу на подпись. Перхоть некрасиво осыпалась ему на спину, а нагрудный карман распирало от мелкого барахла.

– Я купил все Ваши произведения, – сообщил он писателю, раскладывая перед ним книги. – Даже романы про Джека Бладда в мягкой обложке, что Вы написали под псевдонимом.

– Приятно знать, что не только у моей мамы есть полная коллекция моих книг, – улыбнулся Ладлоу, подписывая. – Храните их. Когда-нибудь их цена взлетит до небес.

– Не представляю, как Вы можете штамповать их с бешеной скоростью, – покачал головой мужчина.

– Я прирожденный рассказчик, – пояснил писатель. – Таково мое призвание. Это я умею лучше всего.

– Но Вы пишете по четыре книги в год, – встряла толстуха, прижимая к необъятной груди томик с последним детективным романом Ладлоу, словно кто-то может вырвать его у нее из рук. – Не боитесь, что поток Ваших историй иссякнет?

– Вероятно, так бы и произошло, полагайся я исключительно на личное воображение, – поделился автор бестселлеров. – Но окружающий мир дает неограниченный материал. Меня вдохновляют миллионы людей со своими историями. И дедлайны являются отличными мотиваторами. Если не успею сдать рукопись в срок, придется вернуть аванс.

Шарона взглянула на него издалека и нахмурилась. – Он выглядит намного выше и не таким суровым, как на фото.

– Они всегда делают мрачные снимки, – пояснила Лоринда. – Стараются выглядеть загадочно и сурово, чтобы читатели думали, будто они бродят по темным переулкам в поисках историй. – Она усмехнулась. – Единственные места, где бродит Ладлоу – книжные магазины, где он подписывает книги и приударяет за женщинами.

– Вы говорите не как поклонница, – заинтересовалась я.

– Мы поддерживали его с самого начала, когда он был безвестным автором… Но после того, как он закончит здесь, то направится в «Бордерс» подписывать книги. А они продают их на треть дешевле нас. Тем самым он подрывает наш бизнес, – объяснила она. – Но он ничего не может с собой поделать. Ему не обойтись без подписания книг – это вроде одержимости.

– Кто-то должен заставить его контролировать себя, – присоединился к беседе Монк, деловито расставляя книги на столе. – Не обязательно подписывать каждую книгу, на которой стоит твое имя. Разве трудно просто игнорировать неподписанные книги?

Мы с Шароной обернулись и уставились на него.

– Так же просто, как пройти мимо криво висящей картины и не поправить ее, – выпалила Шарона.

– Здесь другое, – возразил Монк. – Это вопрос государственной безопасности.

Ни я, ни Шарона не собирались и пытаться переубедить босса в том, что неровно висящие картины не представляют опасности для человечества, поэтому мы снова повернулись к Лоринде.

– Раз уж Ладлоу работает против вас, подписывая свои книги у конкурентов, – продолжила я, – зачем вы его приглашаете?

Она пожала плечами. – Он большой человек в жанре детективов. Наши клиенты ожидают продажи его книг, хотя в последнее время дошло до того, что найти неподписанный роман про Маршака труднее, чем подписанный.

Вдруг весь магазин загрохотал. Я сначала подумала – землетрясение, но быстро поняла, что причина в парковочной конструкции сверху. Надеюсь, арендная плата здесь невысокая.

– Вуаля, – бодро провозгласил Монк, выходя из-за стола. Не похоже, что на столе что-то изменилось, разве стопки стали ровнее… – Готово.

– И что Вы сделали? – осведомилась Лоринда.

– Кто-то разбросал книги на столе. Я расставил их в первоначальном порядке.

– В первоначальном порядке?

– Как они были расставлены раньше, – пояснил Монк. – По копирайту, дате печати и подписи, от самой новой книги вверху до самой ранней внизу.

– Ааа, – поморщилась Лоринда. – Первоначальный порядок. Спасибо.

Монк обратил на нее внимание, и его обеспокоило увиденное. Мы с Шароной обменялись усталыми взглядами, зная, что должно неизбежно произойти.

– Вы потеряли булавку, – он указал на нос продавщицы.

– Нет, – мотнула головой она.

– Я говорю о другой ноздре, – наседал босс.

– Она не проколота.

– А стоило бы, – настаивал Монк.

– Одна – это круто, – она задрала нос. – А две выглядели бы нелепо.

Для меня разницы нет. Думаю, все, кто ходит со скрепками, кольцами, костями или другими предметами в носу, выглядят глупо.

– Лица симметричны, таков Закон природы. Вы же не хотите его нарушать? – босс кивнул в сторону Шароны. – Она медсестра и с радостью поможет Вам вставить булавку в другую ноздрю.

– Ну уж нет, – горячо возразила Шарона.

Пока они спорили, последний посетитель, пришедший за автографом писателя, покинул магазин. Мужчину с чемоданом на колесиках так шокировал вид Монка в противогазе, что он едва не отдавил мне ноги, убегая.

– Ты дала клятву Гиппократа, – увещевал босс, – и твоя священная обязанность – спасти бедную женщину!

– Для прокалывания ноздри нет медицинских причин, Эдриан.

– Ты внимательно смотрела на ее лицо? Это же отвратительно!

– Отвратительно? – оскорбилась Лоринда.

– Рекомендую быть осторожнее, Монк, – Ян Ладлоу подошел к нам с дерзкой улыбкой, – у них под прилавком висит ружье. И Лоринда только ищет повод воспользоваться им.

– Вы знаете мистера Монка? – искренне удивилась я.

– Ну, разумеется! Я большой поклонник его творчества. Я преподавал курс творческого письма в Беркли во время полицейской забастовки, когда Монк расследовал дело Золотоворотского Душителя. Мне приходила в голову идея написать об этом книгу, но жанр серийных убийц изрядно устарел, от него попахивает нафталином.

– В отличие от полицейских детективов, раскрывающих такие дела, – высокомерно вставила Лоринда. – Это не устареет никогда.

– Милашка, не правда ли? – ухмыльнулся Ладлоу.

– Нет, пока с булавкой в одной ноздре, – возразил Монк. – Ее лицо – асимметричный кошмар.

– Я сниму булавку, если Вы снимете противогаз, – предложила она.

Ничья.

– Меня зовут Шарона Флеминг, а это – Натали Тигер, – отрекомендовала нас Шарона писателю. – Мы – его помощницы. Лейтенант Дозьер подсказал, что мы найдем Вас здесь. Мы расследуем убийство Эллен Коул.

– Ваш муж убийца, дело раскрыто, – внезапно посерьезнел Ладлоу. – Могу я подписать книгу для вас?

– Не думаю, что вы правы, – нахмурилась Шарона.

– Это большой дар для любимого, сидящего в тюрьме.

– Он не виноват, – повторила Шарона.

– Доказательства говорят об обратном, – отрезал Ладлоу.

– Но он говорит по-другому, – Шарона указала на Монка.

– Что ж, это все меняет, – поднял бровь Ладлоу.