Текст книги "Туманы Серенгети (ЛП)"

Автор книги: Лейла Аттэр

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 19 страниц)

Глава 16

Я проснулась от того, что мой нос оказался в углублении ключицы Джека. Меня обнимали стальные руки, одна была под моей шеей, другая обвилась вокруг талии. Я пошевелилась, и он немного ослабил объятие. Именно тогда я поняла, что Джек проснулся некоторое время назад. Мы медленно расплетали объятия, с маленькими уколами осознания – я поднимала волосы, чтобы он мог вытащить руку, убирал свои ноги с моих.

Каждый раз, когда его взгляд за завтраком встречался с моим, моё сердце переворачивалось. Я не могла не думать о том, где были его руки, что видели его глаза. Когда мы были готовы ехать в Магесу, я застала его, наблюдающего за мной, как будто если бы он снимал воображаемые фото и прятал их подальше.

– Думаешь, нам это нужно? – спросила я, когда он вытащил винтовку из машины.

– Надеюсь, что нет, но я не оставлю её здесь. – Он засунул ее в сумку и свернул спальный мешок вокруг неё.

Удивительно, сколько вещей Джеку удалось уложить в рюкзак. Он сложил внутрь палатку, сжал остальные вещи и закрепил снаружи колышки.

Когда все было упаковано и загружено, он затянул ремни и запер машину.

– Чтобы добраться до Магесы, нам потребуется несколько часов. Ты справишься?

Я кивнула и отвернулась. Его глаза были такими невероятно синими, как будто внутри него было всё небо.

Мы шли сквозь небольшой участок леса с такими густыми деревьями, что они закрыли всё небо. Виноград обернул свои усики вокруг серой чешуйчатой ​​коры, а мох как ковёр рос под нашими ногами. Мне пришлось прищуриться, когда мы вышли из-под тёмного купола, хотя ватное одеяло облаков заслоняло солнце. Грунтовая дорога, на которой мы были, поворачивала и сливалась с более широкой дорогой впереди.

– Ещё одна проверка, – сказал Джек, поворачивая свой телефон. Он поискал сигнал и покачал головой. – Мы всё ещё вне связи.

Я поправила свой рюкзак, когда мы пошли дальше. Он не был таким тяжёлым, как у Джека, но его вес начал давать знать о себе.

– Ты слышишь это? – Джек закрыл глаза и взглянул за меня. – Там едет машина. Возможно, нам удастся прокатиться.

Я повернулась и проследила за его взглядом. Белый фургон грохотал по дороге, ревела музыка.

– Это дала дала? – спросила я.

– Нет. Похоже на частный автомобиль.

Джек стоял посреди дороги, подавая сигнал остановиться.

Трудно было разглядеть кого-то сквозь грязное лобовое стекло, но на нём был желтый текст, написанный сбоку – что-то о ремонте кондиционеров. Приблизившись, фургон замедлился, но как только Джек опустил руки, водитель внезапно нажал на газ. Колеса завращались, когда он подъехал к Джеку, мчась на него на полной скорости.

Это было вопиющее, преднамеренное пренебрежение его жизнью, словно он был дорожным трофеем сумасшедших в машине, которые издавали одобрительные возгласы, пытаясь его задавить. Я мельком увидела их – ухмылявшихся и стучащих по бокам машины через опущенные окна, когда они приближались к нему.

– Джек! – выдохнула я, когда они скользнули мимо меня в облаке пыли и горячего металла.

Он нырнул на обочину дороги, уклоняясь от переднего бампера на волосок. Фургон поехал дальше вниз по дороге, и я услышала громкий хриплый смех.

Хе-хе-хе-хе.

Водитель издал победный гудок, празднуя свою опасную инфантильную шалость.

– Ублюдки! – Джек поднялся и отряхнулся.

– С тобой все в порядке? – у меня в животе был ком. – Кто сталкивает человека с дороги ради забавы? – я уставилась на фургон, пока он не исчез за поворотом, грохот тяжелого баса исчез вместе с ним.

Джек потёр своё плечо, вращая его вперед, а потом назад. У него был далёкий, почти отстранённый взгляд.

– Надеюсь, мы их больше никогда не увидим. – Его глаза сфокусировались на мне. – Чем скорее мы доберемся до Магесы, тем лучше. Пошли.

Мои пальцы пронизывало тепло его ладони. Она была шершавой и жесткой.

– Испугалась за меня, Родел? – Джек поднёс мою руку к губам.

– Нет, – я сглотнула. Его горячие губы на моей коже разрушали связь между моим мозгом и языком. – Я просто хочу, чтобы мы разобрались со всем этим быстрее.

– Вот, – он рассмеялся, зацепив мой палец за одну из петель на поясе своих джинсов. – Держитесь крепко и не отпускай.

Возможно, он пошутил, но я воспользовалась его предложением. Мы, должно быть, прошли ещё одну милю, когда в поле зрения появился ржавый пикап.

– Даже не думай об этом, – сказала я, когда он приблизился.

– Трусишка, – пробормотал он, затаив дыхание.

– Правда? – я остановилась, положив руки на бёдра. – Ты бы рискнул? После того, что только что произошло?

– Правда, – он усмехнулся. – Трусишка.

Грузовик подпрыгнул, цыплята пшеничного цвета закудахтали на нас из кузова. Мы стояли на обочине дороги и смотрели вслед машине в облаке выхлопных газов.

– Да ладно, – он подтолкнул мой локоть. – Ты же знаешь, что хочешь рассмеяться.

Я поцеловала его, внезапно и без предупреждения, стоя на цыпочках, чтобы дотянуться до него.

– Для чего это было? – его рот искривился.

«Я хотела знать вкус твоих губ после улыбки». Я покачала головой и усмехнулась, как будто у меня был большой секрет.

После этого всё стало более четким и ясным, хотя день был серым и окрашен в скучный пустынный свет.

Магеса была немного больше, чем просто коллекция разваливающихся глиняных домов в тени высокого скалистого холма с сухими костлявыми жителями. Она выглядело как место, которое дождевые облака обходили стороной, вероятно, потому, что холм впитывал большую часть осадков.

– Дай мне конфету. Дай мне конфету. Я школьник. Дай мне конфету, – мальчик с щенячьим выражением глаз подбежал ко мне и стал дёргать за топ.

– Школьник, да? Почему же тогда ты не в школе?

Он безучастно посмотрел на меня и протянул руку. Он понятия не имел, что я сказала, но он запомнил на английском всё, что ему было нужно.

Я засмеялась, и он застенчиво улыбнулся, прежде чем обратиться к Джеку и повторить те же четыре строки.

– Дай мне конфету. Дай мне конфету. Я школьник. Дай мне конфету.

Джек что-то сказал ему на суахили. Мальчик убежал и вернулся с женщиной, которую я посчитала его матерью. Они поговорили с Джеком несколько минут. Было упомянуто имя Фурахи. Женщина покачала головой. Джек задал ещё несколько вопросов и получил тот же ответ.

– Спасибо, – он протянул ей кое-что из своего рюкзака. Затем вытащил несколько батончиков и отдал их мальчику.

– Асанте сана! – сказали они.

– Итак… – Джек повернулся ко мне, когда они ушли. – Ты хочешь услышать хорошие новости или плохие?

– Насколько плохие?

Мы стояли рядом с пустой бочкой позади хижины с жестяной крышей. Маленькие зеленые жуки парили внизу, над поверхностью того, что осталось от дождевой воды, которая собиралась сюда. Теперь она была покрыта толстым слоем пыли и мусора.

– Фурахи здесь нет. Но… – Джек поднял руку, когда мои плечи опустились, – хорошая новость в том, что он переехал со своей семьей несколько недель назад. Его отец унаследовал какую-то собственность. Леди сказала, что теперь он богатый человек.

Я смотрела на него несколько секунд.

– Итак, это всё? Они исчезли? – я посмотрела вверх и вниз вдоль ряда оседающих хижин. – Я имею в виду, что это хорошо для них. В самом деле. Но это так расстраивает! Три ребенка, три удара. Каковы шансы? Я не доставила даже одного из детей Мо. Ни одного! И теперь мы застряли здесь – ни машины, ни связи. Скажи, что у них есть механик, Джек. Кто-то, кто может починить машину?

– Механика нет, но есть автобус, который заходит сюда. Мы можем воспользоваться им, чтобы съездить за запчастями.

– Хорошо. Это хорошо.

Мне было не просто справиться с сокрушительным разочарованием, связанным с тем, что я подвела свою сестру, я также чувствовала себя ужасно за то, что потащила Джека так далеко от фермы. Это не было ничем иным, как погоней за несбыточным.

– Как скоро он доберется сюда?

– Три дня.

– Три дня?

– Он приезжает раз в неделю.

– Должен быть другой путь. У них есть стационарный телефон? Телефонная коробка? Какая-нибудь «дорожная помощь»? – я взмахнула руками в отчаянии.

– Родел.

Его длинные тонкие пальцы скользнули вниз по моей руке и сжались вокруг запястья. Ему не нужно было ничего говорить. Он делал это снова, возвращая меня к тому моменту. У него был бесхитростный способ общения глазами. Он мог размыть всё на периферии, так что всё, что оставалось, был его спокойный властный вид.

– Ты делаешь это для телят, когда они становятся пугливыми, – пробормотала я.

– Делаю что?

– То, что ты делаешь сейчас.

– Ты хорошо себя чувствуешь? – его большой палец скользил вверх и вниз по пульсу на моём запястье.

– Как будто я загипнотизирована.

– Хорошо. А теперь иди сюда, – он обнял меня.

Мои ресницы опустились, когда я прижалась щекой к его груди.

– Невероятно, – пробормотала я. «От раздражения до состояния Дзэн менее чем за десять секунд».

– Ты снова разговариваешь со своей сестрой? – спросил Джек.

– Я больше её не слышу. Она перестала разговаривать со мной, – моё горло сдавило, когда я сказала это. – Кажется, я её отпустила.

– Или, может быть, она сказала всё, что ей нужно было сказать.

– Она никогда не прощалась, – нарастающая боль вылилась в слёзы. – Я хотела бы ответить на её звонок.

«Я потерпела неудачу, Мо. И я не смогла завершить то, что, как я думала, найду в Танзании. И я по-королевски разбила своё сердце в этом процессе».

– Эй, – прошептал Джек в мои волосы. – Вернись ко мне.

Некоторое время мы стояли там, обняв друг друга. Из тонкой травы за нами наблюдал ворон, прыгая ближе и исчезая в траве.

– Джек, я…

Мы оба застыли, когда зазвонил его телефон.

– Работает. Чёрт побери, у нас есть сигнал! Алло? – ответил он. Человек на другой стороне начал говорить. И продолжал говорить. И говорить.

– Бахат… – вмешался Джек, но был перебит. – Стоп. Бахати. Послушай. Послушай! – это прозвучало как львиный рёв.

На другом конце повисла тишина. Казалось, даже коричневые листья вокруг нас перестали шелестеть.

А потом я услышала дребезжащий голос из телефона.

– Я не кричу на тебя, Бахати. Ты понятия не имеешь, как я рад, что ты позвонил, – Джек ходил туда-сюда по ходу разговора.

– В моём столе есть запасной ключ. Верхний ящик, правая сторона. Но это не так… – Джек покачал головой, когда Бахати пожаловался. – Просто скажи Гоме подождать, пока я не вернусь домой. Там что-то… – Джек поднял руки и продолжил ходить в молчании.

– Ты закончил? – спросил он, когда болтовня на другом конце остановилась. – Да? Теперь я говорю, ты слушаешь. Договорились? – он, должно быть, получил подтверждение, потому что продолжил. – Ро и я застряли в Магесе. Машина сломалась. Нет. Только мы. Без детей. Я объясню, когда ты приедешь сюда. Да. Я хочу, чтобы ты приехал за нами. Я знаю… – он отодвинул телефон от уха, когда Бахати затрещал на другом конце. – Я знаю, что ты не можешь. Но ты не будешь останавливаться на земле Масаев. Ты поедешь напрямую. Кого волнует видение Лонеки? Ты не веришь в эти суеверия, не так ли? Хорошо, теперь у тебя есть шанс доказать это. Доказать, что его пророчество ошибочно.

Перед тем как Джек снова заговорил, из телефона последовали ещё протесты.

– Послушай, я не останусь в долгу. Я не знаю. Новые сиденья для Сьюзи? Это не имеет значения. Чёрная кожа, красная кожа, розовая чёртова зебра. Всё, что пожелаешь. Да. Да! И вот ещё. Как Схоластика? – Джек замолчал и кивнул. – Хорошо. Замечательно. Привези её тоже. Мы близко к Ванзе. Мы отвезём её в детский дом, разместим её и починим мою машину на обратном пути. Если ты выедешь сейчас, то можешь быть здесь к утру. Мы с Родел разобьём лагерь на сегодняшнюю ночь. Нет, не в Магесе, – Джек осмотрел деревню. На одном конце была уборная, и когда ветер распахнул дверь, зловонный запах заполнил жаркий влажный воздух. – Встретимся на другой стороне холма. Ты увидишь его, когда приедешь сюда. Мы будем ждать тебя там. Верно, – он повесил трубку и выдохнул.

– Бахати едет?

– Да, – Джек покачал головой, как будто не мог в это поверить. – И Схоластика чувствует себя лучше, поэтому он её тоже привезёт. Мы просто… – снова зазвонил телефон.

– Да? – ответил он. Затем он засмеялся. – Действительно, Бахати? Нет денег на газ? Ты не мог придумать что-нибудь получше? Передай телефон Гоме. А? Ты не хочешь её в это впутывать? Это верно. Или она заставит тебя проехать через землю Масаев в её муумуу. Я знаю, что ты не хочешь. Сделай это для меня, хорошо? Нет, ты всё равно получишь сиденья. Плюс, я буду в неоплатном долгу перед тобой. Да? Хорошо.

Мы смотрели на телефон ещё несколько мгновений после того, как Джек повесил трубку, но он не зазвонил снова.

– Ты думаешь? – спросила я.

– Я думаю, – Джек отложил телефон. – Он справится.

***

Мы почувствовали дождь до того, как он начался, пока находился в стремительно несущихся облаках, наполненных заряженной энергией. Я закрепляла колышки в основании палатки, когда она начала падать, переворачиваясь вокруг нас, превращаясь в толстые, теплые простыни.

– Залезай внутрь, – крикнул Джек сквозь грохот, раздающийся с неба. – Я закончу.

– Я справилась с этим. Ты закрепи другую сторону.

К тому времени, когда мы залезли в палатку, мы были полностью промокшими, но взволнованными от попытки опередить бурю.

– Нет, оставь это открытым, – сказала я, когда Джек подошел, чтобы застегнуть на замок вход. – Я хочу посмотреть, – я откинулась на локтях, пытаясь перевести дыхание.

Мы лежали под брезентом, по которому бил дождь, глядя сквозь окна в палатке. Вдалеке на фоне серого неба выделялись темные грозовые деревья. Вода смешивалась с высушенной почвой, наполняя воздух сладким земляным ароматом дождя.

Джек по-прежнему был тих. Слишком тих.

– Ты в порядке? – спросила я. Его влажные волосы свисали вдоль скул его точёного лица.

– Это займёт какое-то время, – ответил он, смотря на свет. – Я не могу избавиться от этого чувства – от желания оказаться на стороне Лили, чтобы она не была одна там, под дождем. Я знаю, что это не имеет никакого смысла, знаю, что она ушла, но часть меня всё ещё хочет защитить её.

Вдалеке свистел поезд, и где-то над размытой водой от вспышки молнии хныкал одинокий шакал.

– Мне очень жаль, – Джек моргнул и наклонил голову, чтобы посмотреть на меня. – Иногда я так концентрируюсь на этом, что не вижу всей картины. По крайней мере, я вернул Лили. Но они так и не нашли тело твоей сестры. Это, должно быть, тяжело.

– Так и было. Именно так. – Я обхватила руками колени и положила на них подбородок. – Но потом я подумала, что, может быть, Мо и хотела, чтобы так получилось. Она никогда не желала оставаться в одном месте. Она чувствовала себя как в коробке. И теперь она… свободна. Она бы посмеялась над моей сорванной миссией. Во-первых, я вышла из своей зоны комфорта ради неё. И потом, когда всё пошло не так, я не могу доставить даже одного из её детей в Ванзу. Если из этого можно вынести урок, то мне интересно, чему я должна учиться на этом.

– Возможно, урок не для тебя, а для меня. Поэтому ты можешь научить меня, что это нормально: сидеть под дождем без Лили и не чувствовать себя так, будто умираешь.

Он наклонился, и что-то дикое закрутилось глубоко у меня в животе. Это был не просто поцелуй. Это был урок – яростный, жгучий отпечаток, такой, чтобы мои губы всегда знали разницу между желанием и жаждой. Мир смыло, превратив в размытую картину. Всё, что осталось, это горячее дыхание Джека, твердость его губ, то, как его мокрая одежда липла к его телу. Когда он отстранился назад, то тяжело дышал, как будто долго, долго бежал.

– Прекрати бежать, Джек. – Я взяла его красивое лицо в свои ладони, когда вдали вспыхнула молния. – Прекрати убегать от нас. Я хочу тебя. Я не прошу тебя быть со мной всегда. Да, это то, чего я бы хотела, – это то, чего я ждала. Но потом я отправилась в путешествие. И я поняла, что живу в хрупком, выдуманном мире. Нет, не живу. Нахожусь в спячке. Вычёркивая дни, один за другим. Так что то, что я хочу – что я действительно хочу, это один дождливый день. Я хочу вернуться домой пьяной и отравленной, наполненной экстазом и в белой горячке. Так люби меня нежно, Джек. Или люби меня безрассудно. Мне всё равно, как. Но сделай это сейчас. Ты никогда не узнаешь, сможем ли мы снова пройти этот путь. – Выражение его лица было настолько серьезным, что моё сердце дико задрожало в груди. – Твои слова. Помнишь?

– Я говорил о поездке к кратеру, а не…

– Не об этом? – я отбросила свой мокрый топ в страстном порыве.

Моё приглашение подтолкнуло его к краю. Что-то интенсивное вспыхнуло на его лице – мгновенное, электрическое, как если бы я только что освободила его.

«Дерьмо. Я здесь сейчас для этого». Мой пульс бился головокружительным коктейлем желания, с проскальзывающим в нём ошеломительным трепетом. Он пристально посмотрел на меня, взвинчивая ожидание, пока оно не стало почти невыносимым.

– Сними это, – сказал он, его команда была наполнена желанием.

Мои пальцы дрогнули, когда я спустила одну лямку, а затем другую. Он не стал дожидаться, когда я расстегну свой лифчик. Он устал ждать. Его язык щелкнул по моему соску сквозь мокрую ткань, прежде чем он всосал его в рот, отодвинул зубами края бюстгальтера.

Ооо. Моё дыхание сбилось, он пробудил во мне неведомые ранее чувства. Джек поднял меня к себе на колени, опустил мои ноги по обе стороны от себя. Ему было тяжело, и он хотел, чтобы я это знала.

– Последний шанс, сладкая. Я никогда никого не хотел так, как хочу тебя. Поэтому если ты передумала, то сейчас самое время, потому что через какое-то время я возьму тебя, сначала осторожно, а затем всевозможными темными способами.

Его дыхание было горячим, невесомые поцелуи между моими грудями и его слова заставляли меня извиваться. Его хриплый голос послал сквозь меня восхитительную дрожь. Мои внутренности звенели от возбуждения. Не разрывая пристального взгляда, я потянулась к нижнему краю его футболки. Он поднял руки и позволил мне снять её с него. Его кожа была скользкой от дождя, но от его тела исходило ощутимое тепло. Мы одновременно задышали, когда остановились на краю восхитительной волны тишины между вспышкой молнии и грохотом грома.

И тогда пространство между нами взорвалось.

Он жадно закрыл мой рот, пожирая его мягкость, его длинные пальцы зарылись в мои волосы. Он натянул их в кулаке, обнажив мою шею, и оставил следы дразнящих поцелуев. Моя спина изогнулась от ощущения прикосновений его губ – неожиданно шелковистых против моего тела. На моей коже появились мурашки, когда он расстегнул мой бюстгальтер и отбросил его в сторону. Мои ресницы затрепетали, когда его язык прошёлся по тугим тёмно-розовым соскам, хрипло шепча слова восхищения между коротки рваными вдохами.

– Держись крепко, сладенькая, – он посмотрел на меня, когда я схватилась руками за его плечи. Его глаза выражали наиболее возбуждающий вид угрозы и одновременно обещания.

Я ахнула, когда он толкнул меня на спину, рукой искушающе провел по моему животу, а потом по бедру. Он обвел медленные круги по мокрой, прилипшей ткани джинсов, приближаясь всё ближе и ближе к месту соединения моих ног.

У меня нервы трепетали, как дождь, падающий на крышу над нами, пока Джек медленно потянул за молнию. Я затаила дыхание, когда он опустил замочек вниз, наблюдая за мной с таким очарованным взглядом, настолько убедительным, что с тем же успехом он мог бы вынуть мою душу, капля за каплей. Он снял мои джинсы и сел на колени, впиваясь в меня взглядом.

В темноте всё было по-другому, но в сером приглушенном дневном свете моя неуверенность таяла. Это было не так, как если бы я была голой перед большим количеством мужчин. Рука под моей блузкой, задирающая мою юбку, но никогда так беззащитно. И, конечно, не с кем-то, кто выглядел как Джек. Мои руки инстинктивно двигались по его груди и животу.

– Не надо. – Он сжал мои запястья, когда его прикрытые глаза заскользили по моему обнаженному телу. Моя плоть дрожала, пальцы поджимались, но когда я открыла глаза и поймала выражение его лица, всё растаяло. Он смотрел на меня, как будто я была звёздной пылью и светом.

– Господи, – его глаза потемнели от чувственности. – Ты так чертовски прекрасна.

Он сделал паузу, чтобы поцеловать меня, а затем начал ласкать меня руками и губами, языком и зубами. Он двигался медленно, наслаждаясь каждым дюймом, пока горячий поток желания не начал накатывать волнами на каждую клеточку моего тела, заставляя мои бёдра подниматься в древнем ритме.

– Вот так, детка. А теперь позволь мне присоединиться к тебе.

Я сжала его язык между своими скользкими складочками, когда он уткнулся лицом в мою промежность.

– Ммм, – он поднял голову на секунду, чтобы насладиться влажностью на губах. – Боже, я умирал, как хотел попробовать тебя. Ты… – остальные его слова были приглушенными, но они растворились в горячих, сладких вибрациях напротив моей сердцевины.

Джек не был тихим любовником. Он выражал удовольствие густыми, хриплыми звуками. Он перекинул мою ногу через своё плечо и скользнул по внутренней стороне моего бедра, прежде чем погрузить в меня язык. Я держалась за его непокорные густые волосы, когда непроизвольные волны возбуждения пронзили меня. Казалось, он чувствовал пробуждающее пламя, потому что его движения усилились, вознося меня на вершины удовольствия.

– Да, – он поднял мои бедра с пола, доведя меня до полного чувственного контакта со своим ртом. – Чёрт, да.

Его необузданная чувственность послала меня через край. Я ахнула и отдалась скручивающей, задыхающейся нежности, которая пронзила меня в вихре электрических ощущений.

Я всё ещё задыхалась, когда он расположил меня напротив своего тёплого пульсирующего тела. Моя грудь притиснулась в его твёрдой груди, когда он протирал голую кожу моей спины и плеч. Казалось, он знал, что мне это нужно, чтобы вернуться на землю, потому что я чувствовала, что собираюсь улететь.

Я не знала точно, когда мы начали целоваться, или когда его мягкое поглаживание превратило мою кожу в жидкий огонь. Что-то пробудилось во мне, и я стала жадной до этого. Я потянула за его джинсы, сдвигая их. Я касалась, исследовала, возбуждала, боготворила его – изгиб его губ в форме луны, густыми волосами под моими пальцами, впадины его твердого, чётко обрисованного пресса. Он был похож на частичку живого, дышащего, чётко реагирующего произведения искусства – плавящегося, когда я прикоснулась к нему здесь, превращаясь в напряжённый камень, когда я дразнила его там. Я узнавала его вкус и его формы, сладость его дыхания, ямочки на его пояснице, грубые волоски на его ноге. Я наслаждалась его стонами, дрожью восторга, тем, как его голова откинулась назад, когда я взяла его в рот, взглядом в его глаза, когда он опустил своё тело на моё, заключая меня в паутину растущего возбуждения.

Он задержался на секунду, но я чувствовала, что он пульсирует от потребности толкнуться в меня. Моё тело растянулось, чтобы принять его, дюйм за дюймом – медленно, невероятно – пока не подошёл к барьеру. Он слегка отодвинулся и убрал прядь волос с моего лица.

– Поцелуй меня, – сказал он хрипло и чувственно.

Я коснулась своими губами его губ и сосредоточилась на том, что наши тела были объединены.

– Настоящий поцелуй, – прорычал он, всасывая мою нижнюю губу между зубами. – Вот так, – его губы набросились на меня, пока мои чувства не закрутились. Моё дыхание ускользнуло через мягко приоткрытые губы. – Дай мне свой язык, – его слова были заклинанием, которое меня околдовало. Я задрожала, когда бархатное тепло его языка запуталось с моим, потерявшись в его умелом поцелуе.

Это произошло тогда, когда он глубоко погрузился в меня – одним жёстким, решительным толчком, который заставил меня задохнуться. С его губ сорвался стон. Я сжала его плечи, мои ногти оставляли углубления в форме полумесяца, когда боль пронеслась сквозь меня.

– Тсс. У меня есть ты, – он стал целовать мой лоб, нос, уголок моего рта. Он оставался внутри меня, не двигаясь, пока моё тело не приспособилось под него, и боль не уменьшилась. – Я не собираюсь врать, – его кадык дёрнулся, когда он начал мягко покачиваться внутри меня. – Мне требуется вся сила воли, чтобы не взять тебя сильно и быстро. Ты ощущаешься божественно, – он переплел свои пальцы с моими, как если бы хотел удержать себя.

Мое тело плавилось вокруг него, и мир был заполнен им. Мы нашли такой темп, который связал наши тела воедино.

«Джек, Джек, Джек, Джек», – пело во мне. Каждый удар его бёдер возносил меня выше.

Я прижалась к нему, преодолевая бушующий шторм, который набирал силу внутри меня.

– Родел.

Слова звучали напряженно, как будто он уткнулся лицом мне в шею, его горячее дыхание обжигало кожу. Раскаленная страсть потекла по моим венам, когда его ритм изменился. Его пальцы глубоко впились в мои бедра, когда он стал опрокидывать меня за тонкую грань контроля. Его большой палец нашел мой клитор и вырвал из меня стон. Мои мысли разбежались, когда он поддразнивал его, поглаживал его, щелкал по нему.

– Джек! – всё моё тело сжалось и потом достигло пика, когда он освободил меня во всплеске дрожащего восторга.

Вокруг нас вспыхнуло свечение, когда его дыхание сбилось и тело напряглось. В момент ослепляющей ясности я поняла, что каждый раз, когда будет грохотать гром, я буду думать о Джеке – о его сущности, цепляющей мои чувства, его страсти, границах между нами, которые рассеивались. Кожа, кости и дыхание перепутались в испепеляющей смеси экстаза.

Мы лежали там, прижавшись друг к другу, Джек опирался своим лбом на мой до тех пор, пока наши дыхания не замедлились.

– Ты в порядке? – спросил он, проводя своим большим пальцем вдоль моей челюсти.

Я вздохнула в приятном изнеможении и прижалась теснее. Мне было больно, но это было ничто по сравнению с удовлетворением, пришедшим на смену жгучей потребности, которая накопилась во мне.

– Когда думаешь, мы сможем сделать это опять? – спросила я.

– Ты маленькая шалунья, – Джек улыбнулся и обнял меня. Он был тёплым. Таким восхитительно тёплым.

Мои веки опустились, но я не хотела пропустить ни одной детали – как кончики его пальцев прослеживали контуры моих губ, то, как его красивое пропорциональное тело ощущалось подо мной, частички золота в его небесно-голубых глазах.

– Запомни это. – Он убрал свои волосы с моей шеи и поцеловал её. – Когда ты свернёшься калачиком со своими книгами в дождливый полдень в Англии, помни, как ты раскрасила мой мир своими красками. Запомни свой радужный ореол.

– Я сделаю это, – у меня пересохло в горле. Он уже прощался со мной. – Я запомню. На всю оставшуюся жизнь.

Когда облака снаружи стали рассеиваться, шум дождя смягчился. Внутри палатки мы прижались друг к другу, в тишине сжигая горькие мысли.

– Джек? – я приподнялась и посмотрела на него, его брови были разглажены, глаза наполовину закрыты, он был расслаблен. Усталый и счастливый, как большая кошка, отдыхающая на скале.

Я хотела запомнить его таким.

– Что? – он сравнивал мою ладонь со своей, растопырив пальцы, чтобы все пять касались друг друга.

«Я хотела бы, чтобы я могла объяснить тебе, что этот голос делает со мной».

«Я хотела бы, чтобы я могла объяснить тебе, что ты заставляешь меня чувствовать».

«Не думаю, что когда-нибудь влюблюсь так же сильно и быстро в кого-нибудь, как влюбилась в тебя».

«Не думаю, что когда-нибудь буду любить кого-то так же, как я люблю тебя».

– Ничего. – Я взяла его лицо в руки и поцеловала.

– Думаешь, я этого не чувствую? – прошептал он под занавесом из моих волос. – Каждый удар моего сердца отдаляет тебя от меня. Я хочу остаться здесь навсегда. Эта палатка, этот поцелуй, этот момент, – его пальцы погрузились в мои волосы, когда он притянул меня к своим губам.

Я пила сладость его поцелуя, когда мой желудок забурчал.

– Я думаю, что твой желудок тоже хочет поучаствовать, – Джек сполз немного вниз и приложил ухо к моему животу. – Ты ругаешься на меня? – он продолжил импровизированный разговор. – Что? Нет, чёрт подери, – он поднялся и мрачно посмотрел на меня. – Хорошие новости или плохие?

– Насколько всё плохо? – подыграла я.

– Угрозы смертью. Если я не буду тебя кормить, мне конец.

– А хорошие? – я засмеялась.

– Ты можешь перекусить, а потом мы продолжим с того места, где остановились.

– А что насчет тебя?

– О, я собираюсь наесться досыта, сладкая, – он прикусил изгиб между моей шеей и плечом и задержал кожу между зубами, прежде чем успокаивающе провести по нему своим языком.

Я схватила пакет с молочно-шоколадными квадратиками, когда он порылся в рюкзаке.

– Это или может это? – он протянул две одинаковые банки.

– Обе, – я положила кусочек шоколада в рот и схватила ещё один. По-видимому, секс заставил меня проголодаться.

– Ты слышишь это? – спросил Джек, садясь прямо.

С наружи раздался слабый металлический звон.

– Что это? – спросила я.

– Звучит как… коровьи колокольчики.

Мы оделись и раздвинули полы палатки в стороны. Дождь прекратился, но от нагретой сырой земли поднялся густой туман.

– Зачем кто-то будет приводить коров в это богом забытое место? – Джек вышел на улицу.

Я вылезла за ним, вглядываясь в густую, бесцветную дымку.

– Они могут нас не видеть, – сказал Джек, поднимая две банки, которые он только что опорожнил для нашего обеда. – Нам нужно предупредить их, чтобы они не растоптали нашу палатку. – Он поспешил вперед, ударяя банки вместе в качестве предупреждения.

Колокольчики приблизились, но звучали всё ещё не чётко, когда другая сторона услышала нас. Мы остановились и посмотрели сквозь влажный пар. Гроты монументальной скалы поднимались по обе стороны от нас. Туман придал всему нереальности, как будто мы стояли на пороге потустороннего места, всё ещё отстранённые, за исключением приглушенного звона отдалённого колокольчика.

В тумане появилась фигура, окутанная вуалью призрачного серого цвета. Она воткнула своё копье в мягкую размокшую почву и предстала перед нами как бархатная черная тень. Клетчатая простыня свисала с плеч фигуры, а из мочек уха свешивались серебряные кольца.

– Олонана, – Джек шагнул вперед, когда стал виден вождь.

– Кассериан ингера, – он поднял копье в приветствии. – Как дети?

Джек собирался ответить, когда ленты тумана вокруг Олонаны раздвинулись. Беззвучно появились белые как луна лица, один за другим, вокруг тёмной фигуры вождя. Я смотрела, затаив дыхание, когда они материализовались, как молчаливые помощники, вызванные симфонией фокусника. Один, два, три, четыре… они продолжали выходить из тумана, пока все не встали, как линия призраков, замаскированных парами, по обе стороны от Олонаны.

Тринадцать детей-альбиносов, окруженные туманом, одетых в красное воинов Масаев.

Мои волосы встали дыбом. На фоне отдаленных размытых гор перед нами с надеждой предстала группа. Позади них коровы нюхали влажную бесплодную землю, ища шелест травы.