Текст книги "Распишитесь и получите"

Автор книги: Лев Сокольников

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 22 страниц)

Пот кончается бодрой музычкой с начинкой из обманного текста, или правильные слова в сопровождении плохой музыки. Пусть мир и борьба раздельно проживают.

– Без борьбы и мира не бывает, она, родимая, мир рождает.

– Не случись общения с оппонентами семь десятков лет назад – где бы сегодня были, в каком экономическом раю?

Потери прошлой войны ныне компенсирую играми; страдая от боязни высоты – летаю; никогда не поражал цели авиационным пулемётом крупного калибра – наверстываю упущенное и не тревожусь, что боекомплект кончится. Если в реальности убить курицу трагедия – за пролитие экранной крови возмездия ударом в лоб не будет, враги на тои и враги, чтобы снопами падать от работы компьютерного оружия:

– Помни, юноша, враг пытается усыпить бдительность непонятным званием «оппонент»!

Маленькие играются «стрелялками» на экранах мониторов, а взрослые мальчики за немалые деньги изобретают «попаданцев», средствами кино вводят изобретение в в военное прошлое с желанием добавить героизм там, где его и не бывало.

– Кинематографу дозволено всё, кино великий гипнотизёр со времён первого паровоза.

– Почему паровоза?

– Братишки Люмьеры первый фильмец назвали «Прибытие поезда».

Монитор мальчикам что тренажёр лётчикам: не освоишь в совершенстве технику посадки летательного аппарата на тренажёре – первая реальная посадка окажется последней с избавлением Пенсионного Фонда от выплат средств на содержание на заслуженном отдыхе.

– Короче мысль выразить можешь?

– Не могу, не получается…

– Настоящий «затяжной прыжок», не меньше!

А пока остаётся поражать компьютерного врага, убивать виртуально и помнить: «юный игрок, управляя игрушечной дракой, не ведает, что кровь на экране может оказаться натуральной, в реалиях и страшнее прежних. Или он убьёт – или его убьют, но игры без трупов только на экранах мониторов. С объяснением: полученный срок жизни проводишь в мире, где глупость десяти оплачивают миллионы.

Когда игрушка обратится в реальность – две крайние литеры в «сразиться», повинуясь правилам русского языка, могучего и великого, прервут течение жизни в видимом мире с разъяснением ошибки: «сразил ся», себя, то есть.

Во все времена взаимное лишение жизни проходило проще и без взаимных обид дерущихся.

Естественное человеческое желание пустить кровь врагу исполнялось не игрушечными войнами, но реальными «со страшными разрушениями городов, сёл и деревень часто с неучтёнными потерями людской силы и техники с обеих сторон, с морями крови и слёз, страданиями покалеченных, но меньшими, чем в дорожно-транспортных происшествиях и стихийных напастей мирного времени.

Ценность нынешних игр военным виртуалом: наигрался до одурения, утомился – жми кнопочку, гаси экран, выключай игральную машинку и заслуженно отдыхай от битв. Можешь гордиться сноровкой и никто не плачет над убитыми.

Объяснить все случаи убийств невозможно, но одна, не совсем осознанная, и, возможно, примитивная, лежит на поверхности: «как бы земные блага не достались другому двуногому».

Есть иное объяснение многих экранных убийств, но как близко стоит к истине – не могу сказать, но пробую:

если кто влюбляется и женится в намерении продолжить род на седьмом десятке лет, но не с полным набором телесных немощей – следует допускать, что субъект не выбрал норму любви в отведённое для плотских утех время.

Сетования на недоборы питейной нормы понятны, пояснять «свою норму выпил» нет нужды, но существует норма на отправленных в мир иной – каких либо данных по этому вопросу не имеем.

– Есть другое: мало убивал в реальности – тянет убивать в игре, понарошку. Такое случается, когда самого крепко не били по морде.

– И на убийства лимит существует? Потому и тянет убить, что древние атаки на врагов оканчивались большим числом трупов атакующих и навсегда портили психику оставшимся жить? Воевать на экране удобно, никто не всадит ответом кусочек металла в моё тело, никто не подаст людоедскую команду:

– Уперёт, орлы!

– Основное, чего не следует забывать, подавая команду – донести до сознания посылаемых в мясорубку масс гордое звание «орлы».

– Не забывайся: команды подавались «во имя великого и святого дела освобождения от рабства».

Если в древности все делились на врагов и союзников, а нейтралам отказывались верить в заявленный нейтралитет – сегодня врагов, в адрес коих неудержимо тянет заорать:

– Смерть врагам! – нет.

У многих народов и во все времена принято в адрес врагов посылать проклятья различного веса: тяжёлые и страшные, средней тяжести, лёгкие, а равно исполнимые и не.

Настоящее время, без ошибок, заслуживает определения «время отдыха от проклятий». Так и есть: причины кого-то проклинать ушли в прошлое, от прежних врагов остались «оппоненты», а посему нынешнее модное «как страшно жить» звучит иронично. Звание «оппоненты» рождает веру, что враги не появятся.

– Пока за оппонентом ничего худого не записано, если не учитывать мелких злодейств. Следует помнить, что всякий оппонент когда-то обязательно перейдёт в разряд врагов.

А пока оппонент «величайшее достижение обитателей планеты Земля в борьбе за мир», но что ни один нынешний оппонент не займётся прежним и привычным душегубством давать гарантий никто не рискнёт. «Мир во всём мире» дело святое, красивое, нужное, но и привычные разминки с названием «войны» забывать не следует.

Ничего не знаю о Дюнкерке на игровом диске, но знающие говорят:

– Было в старину: кто-то и кому-то, играючи и шутя, жестоко засадил в районе неизвестного Дюнкерка, а не получившие по морде немедля написали о победе одних над другими во всех учебниках военной истории. Кто, над кем, и по какой причине учинил насилие в районе чужого Дюнкерка нашей паре безразлично, впору со своими дюнкерками разобраться…

Глава 4. Шаблоны, начало савецкого кино, аура и другое

Штамп необходим в массовом.

Шаблоны, или штампы, что схоже, необходимы в производстве кастрюль и автомобилей, но в написании повестей и невинныйединственный шаблон убивает автора.

Если протестующие против массы одинаковых кастрюль и автомобилей желают иметь в пользовании указанные вещи в единственном экземпляре, родня «штучному изделию» – выкладывай высокую сумму и получай предмет желания в эксклюзиве, то есть, в переводе на русский «только тебе, единственному и неповторимому и кастрюля такая».

Если кастрюльные и автомобильные шаблоны меняются – шаблон «дороги войны» остаётся неизменным, и любые попытки что-то изменить в наименовании дорог вписываются в «кощунство» с переходом в «святотатство», то есть, «тать святого», враг.

Вечный огонь неугасим до поры, когда заплывший жиром мозг высокого товарища хозяйствующей организации не пронзит единственная в году мысль:

– Кто заплатит за газ вечному огню, с кого брать монету? – и неведомая сила, явно бесовская, тянет за язык ответить коротко и понятно:

– С мёртвых… – само прошлое не переходит в шаблон, прошлое шаблонизируют по заказу.

Спрос на шаблон «дорога войны» к настоящему времени упал ниже всякого предела, определяемого положением плинтуса, и без поддержки сверху «дорога войны» давно бы заросла терниями.

Отчего когда-то трагическая, чтимая на уровне святой, дорога войны покрылась не нежной травкой и пропала, будто и не была, но осталась пыльной от «мероприятий патриотического направления» – на выяснение причин неприятного явления необходимо время, и в этом месте ограничимся короткими соображениями:

– Обширно пространство боевых действий прошлого, и если всем павшим при защите союза савецких сацилистических республик ставить памятники, внушающие трепет и уважение, да ещё и вечный огонь подводить – как есть разорится родина-мать, как пить дать разорится. Печаль тяжела свежая, только что выпеченная, а по прошествии времени черствеет, как хлеб, и хорошо, если плесенью не покрывается.

– Хочешь сказать, морда твоя бесовская, что печальную память о прошлом вытравить следует?

– Разве такая идея от меня исходила? Что-то не помню…

Памятники сорта ниже среднего рождают у зрителей не озвученный вопрос:

– Что у памятников, что у живых защитников отечества вид какой-то печальный… Победители герои всплошную, а вид помятый, придавленный… Серый и сирый, заброшенный и забытый, единицы из бывшей военной элиты не в счёт, военная элита на Руси во все времена жировала стараниями чёрной кости. Убого живут рядовые старые вои, а ропота не слышно.

– Большая война как заткнула рты трудящимся страны советов – так до се открыть не решаются. Война, всё она, проклятая, наделала, а главное – закрыла рот и отбила охоту громко проявлять протест сложившейся обстановкой. Надо ж было так жидко обделаться, что и до сего дня война страх вызывает!

Военный шаблон изобретён не бесом, и не мною, шаблон появился стараниями иных бесов, куда большего формата, чем наша пара.

Влияние нечистой силы на здоровье шаблона никакое, хотя частое употребление может повредить и могучему здоровью. «Дорога войны» пусть и шаблон, но есть сорт шаблонов, кои без лицензии пускать в дело не следует. Недостойно, потому и нельзя, опасно, наконец.

– Дорогу вправе поминать стоявший на ней хотя бы минуту пяткой правой ноги, широковатой будет «дорога войны», «тропы» в самый раз на двоих.

– На одного тропа, ты бесплотный.

Повторяться о войне неблагодарное занятие, повторы всегда и во всём проигрывают.

– И военные повторы проигрывают?

– Военные повторы особенно, это они, любимые, лучшее из народа выбивают. Бывает, и неприятные ясности вносят. О войне следует рассказывать чего никто и никогда не решался подумать, а не то, чтобы вещать в полный голос.

Прочие, во избежание насмешек и порицаний пусть отойдут в сторону и воздержатся открывать рот. Рекомендация касается тех, кто ныне средствами кино врёт о прошлом.

– Невтерпёж держать языки на привязи – аплодируй рассказчикам, не видевших войну, и всё же талантливо о родимой изложивших средствами кинематографа.

– Показывать другим чего не видел сам особый дар, не всякому даётся.

– Говорить – тоже.

– Пожалуй… Дар толковать непонятное даден единицам, занятие трудное, на уровне гениальности, хорошо ценимое, без риска, проверять некому… Главное денежки, а где большие и лёгкие деньги там и слава. Видел посетителей фестивалей, стоящих за барьером из ленточек и млеющих от лицезрения киношных деятелей, когда те, наполненные славой и монетой, плывут по красным коврам мимо?

Сколько счастливцев поймали лучики славы с нимбов актёров с мировой славой?

– Много, несть числа. Болезнь, что поделать. Когда мусолят военную тему «в новой интерпретации» почему-то всегда вспоминаю «спал в тылу с женой фронтовика, но по утрам искал себя в списках награждённых».

Когда не с чем выйти на бумажную «тропу войны» и поразить рассказами воображение легковеров – смело одалживай чужие истории, переделывай возможностями своих фантазий и создай собственную «картину виденья прошлого». Правильное виденье прошлого» дано только «мэтрам» кинематографа.

За страшно большие суммы в иностранной валюте, коя не дороже бумаги с изображением чужих символов, деятели кино сотрясают умы и сердца легковеров экранными событиями военного прошлого.

– Вывод: не давать «мэтрам» денег на изготовление ужасов о прошлом – не будет и ужасов. Второе: выпуск фильмов не ровнять с планом по выпуску эмалированы кастрюль.

– Интересно, почему «мастера кино» купаются в ужасах прошлого? Нет бы на деньги, убитые на киношные поделки о древних военных ужасах сделать что-то необыкновенно весёлое, радостное? Или воспоминания о прошлой бойне веселее?

– Не всем дозволено предаваться правдивому освещению военной истории, но только избранным. Кто посмеет тягаться возражениями с мастерами кино?

– По моим отсталым представлениям девять десятых отечественной киношной продукции схожи с резиновыми изделиями разового пользования…

– То есть, с презервативами?

– С ними.

Древняя Великая Война сравнима с удобренной почвой, на коей при минимальной затрате средств, сил и фантазии прорастают «шедевры», приносящие «мэтрам» хорошие урожаи в денежном выражении и славу, коя ценится не хуже денег:

– Если славу применять с умом…

Сколько принесут денег и славы древние поля сражений – об этом знают «сеятели военной правды», разговоры о «этике и морали» только разговоры: ни мораль, ни этика – выше денег не поднимались. Кто заявит:

– Грош цена всем повестям из окопов, сказители не видели проклятую, и вякать о ней «средствами кино» ничего подлее быть не может! Ухожу с «золотой жилы», хочу перед концом малое время побыть честным!

Если деятелям кино дозволено фантазировать на тему «о войне» – почему нашей паре не соврать?

– Следует учитывать объём вранья. Твой каков?

– Маленький, не больше столовой ложки…

– Вот! А у мэтров сколько?

– Десятилитровое ведро наберётся…Не меньше…

– Ведро мелочь, о ведре речь заводить не стоит. Бочки вранья, двухсотлитровые бочки! Куда нам лезть с ложкой?

– Оставим «великих», всё проходит, и они следов не оставят.

– Преимущество пользования чужими идеями очевидно, самому напрягаться не нужно, когда в тебе сидит бес?

Пора вводить в действующие лица сущность, коя в двух третьих сочинения проходит главной.

Бес, управлявший пальцами автора (у бесов конечности отсутствуют), не выбирал слова и выражения, а потому нарекания принять на свой счёт не могу:

– Ага, мандули разводить, будто другого занятия нет… – толкование «мандулям» не получено.

– Прогулки от Новеграда начнём в одна тысяча двести сорок втором году от «рж. Христова». Первая и основная нелепость из множества ваших нелепостей: Великий Новеград, последний оплот верований древних ариев – и, нате вам, привязан к «рж. Христову». Кто ныне объяснит, как чужое «рождество» затесалось в умы ваши? Добровольно и «с любовью к новому иудейскому богу», или не совсем с любовью?

– Насилием в «свободе вероисповедания» Свобода поначалу вроде как настоящая, но со временем почему-то перерождается в обязательную и с крайне жестокими способами привода в веру вплоть до лишения жизни. Чего забыл в Новгороде тринадцатого века?

– Ледовое побоище манит и тревожит как впервые увидел Чудское озеро. Немедля и влюбился в океан пресной и чистой воды. Но чудо природы, как водится у вас, отравлено древними трупами тевтонов. Немедля, после битвы, или в последующие времена, кто-нибудь чистил озеро от пришлых и провалившихся под лёд западных воинов в одна тысяча двести сорок второго года от рж. Христова? Ага, в марте месяце событие случилось?

– Не знаю…

– Понятно, плохо слушал уроки отечественной Истории. А фильмец «Александр Невский» смотрел?

– Спрашиваешь… В юности и не единожды… Переживал и восторгался, любил и ненавидел экранные события с участием отвратных тевтонцев, целиком и полностью забывал собственное недавнее присутствие в военных событиях, пусть и не в полном наборе.

– Так это в юности, а что думаешь в старости о «шедевре»?

– Беда прежних киношных поделок на военную тему общая: со временем теряют высокие звания «шедевр» и опускаются до киноляпов, надуманных от первого и до последнего кадра.

– Дозволь возразить? Встречаются и стоящие моменты, что-то похожее на редкие изюмины в батоне из плохой муки. Как думаешь, с чего «известный совецкий режиссер» доныне в «великих» пребывает? Слова князя не смущают?

– Какие? В фильме князь не особо разговорчив…

– «Кто на Русь с мечом придёт – тот от меча и погибнет»!

– Да, было, рек князь шаблон, но мог и молча, без единого звука, работать мечом, а сопение и тяжкое дыхание не в счёт.

– Трудное занятие работать мечом и молчать, невозможное, а потому обман полный. Из всего «киношедевра» в памяти лейтмотивом меч остался. Не мешало бы выяснить: как евангельский меч в «совецком», атеистическом с первого и до последнего кадра фильмеце заблудился?

– Не иначе, как в битве рядом с князем присутствовал репортёр-самоучка, доморощенный историк без «вышки», цивильный до ноздрей, но знавший грамоту. Он-то и оповестил широкую общественность великого града Новгорода о печальной судьбе всякого, кто придёт на Русь с холодным оружием в руках.

Князь, сражаясь в первых рядах с тевтонами, и другие слова изрекал. История говорит, что многие битвы русичей, как мелкие (стычки) – так и с превеликими потерями в живой силе, организованные и возглавляемые князьями, без речений не проходили, битв молчком, только с одним сопением, не бывало. Ни один смерд в одиночку и по собственному желанию не отправлялся на побоище, но только по зову светлейших, потому-то и до се памятники ставят князьям, а рядовым «могилы неизвестного солдата». Побоища занятия опасные, рискованные, скандальные, без бранных слов не начинавшиеся и не проходившие. Бранные слова окрыляли и вдохновляли воинов в процессе битвы с супостатами, вели на бой и подвиги:

– А, грёбаные блудодеи, ища покажем, где членистоногие (раки) зимуют! – без «грёбаных» ни одна битва, что естественно, на Руси, не зачиналась.

– Матерные слова отгоняли страх смерти…

Срамное звание «блядове» в землях новеградских на средину тринадцатого века имело иной смысл, но чему равнялось количество блядей на тысячу душ порядочных подобного учёта не вёли, но, думаем, ничтожно малым, а потому оскорбить слух представителей ордена тевтонов перед дракой никак не могло. Отсутствовал и вариант обиды формата:

– Ну, держитесь, суки тевтонские, щас пиздить будем! – без восклицаний подобного содержания ни одна стоящая битва на Руси не начиналась, на Руси битва без мата что свадьба без гармошки.

– Сомнительное заявление, будто жители Новеграда в одна тысяча двести сорок втором году от «рж. Христова», в марте месяце, пользовались определением «пиздить».

– Если от начала времён соотечественники твои пиздили различных супостатов – как могли обойтись без основного, вдохновляющего слова на льду Чудского озера?

– Принято. В киношной сцене начала битвы на Чудском озере нет ни единого отеческого матерного слова, и потому кадры сражения не могут претендовать на истину. Клич князя с высоко поднятым мечем:

– За Русь! – присутствует, но иного и запоминающегося в фильме князь не изрекал.

– Было, изрекал, но при монтаже вырезали бранные слова. Ножницами.

– Думаешь?

– Не «думаю», знаю, «думать» и «знать» разные позиции. Уж коли в минуты мира русские вои выражались бранно – перед битвой и во время потасовки русские языческие боги дозволяли изливать чувства, не гневались. Но режиссер не русский, потому и не вставил в творение основные «слова победы». Прелесть прежних битв перед нынешними явная: прежде врагов не только о мечах предупреждали, но орали иное, матерное, нужное и необходимое в драках.

– Не мешало дать разъяснение: кто, и какими письменами княжеские глаголы увековечил? Кириллицей? Вроде на то время на Руси кириллицы не было?

– Соображения не лишены смысла…

– Благодарю за положительный отзыв. Обрати внимание: устами большого актёра хрестоматийные слова «кто на Русь…» князь изрек не перед дракой с тевтонами, но после, и столь малая разница рождает большой вопрос: князь не пребывал в уверенности, чем, как и кому кончится ледовое побоище? Почему перед битвой не заявить, как позже заявляли «враг будет разбит – победа будет за нами»? Или князь не верил в победу?

– Ставлю пять за малый анализ ледового побоища. И обрати внимание: если битва оканчивается победой – её именуют «побоищем», но сколько полегло победителей не указывают. Победили – и всё тут.

– Хочу «плюс» заработать, княжеское предупреждение «кто на Русь с мечом…» не всех касалось: вначале фильма проезжий монгол рекомендует князю в Орду на службу податься и предсказывает:

– Бальсим чалавек будись… – вот она, «правда» истории: монголы по Руси с мечами сотни лет разъезжают – русские люди терпят, дани велии чужакам платят, не донимают пришлых всеми способами борьбы с оккупантами, не жгут партизанских костров, не убивают оккупантов, а тевтоны сунулись – и мигом «кто на Русь с мечом…» изобрели. Хотелось выяснить причину долгого терпения монгольского владычества русичами. Твои соображения, компаньон?

– Что непонятно? Понимать нечего, историческая «правда» в действии и на виду: Орда князюшку прикормила – орде и служил. Честные историки, а потому и нехорошие, много чего накопали о «святом», да такое, отчего князюшко местами приличной сволочью выглядит, над подданными зверствовал князёк… И стычка на Чудском озере на полномасштабную битву не тянула, мелкий пограничный конфликт.

– Враньё?

– Оно, из раздела нужного вранья, куда нужнее, чем оружие. Скрепляющее народ враньё мощнее любого оружия. Если на врага идти с голыми руками – ничего, кроме уничтожения идущих не будет, но если вместо оружия наступающих снабдить ложью – никакое вражеское оружие, будь оно любой мощи, не устоит против голых рук верящих в победу. У каждого куска времени свой сорт вранья.

– Мог князь переиначить слова основателя христианства: «взявший меч мечем погибнет»?

– Князь в писании большим дубом просматривался, не знал писания, словес красна не глаголал, за князя соврал режиссер «шедевра». Обычная «работа в тему»: сорок второй год двадцатого столетия, жестока война с потомками древних тевтонов, нюх у творцов кино работал отменно, вот и сработали «вдохновляющий» фильмец в тему. Когда нет материального оружия на отражение врагов – делается обманное вдохновение на свершение подвигов. Продолжение чужого, переделанного под нужды времени «не хлебом единым жив человек, но…»

– «…всяким словом, исходящим от ЦК ВКП(б) во главе с…». Годится? Подлинный текст поминать? Чёл когда-то «благую весть…»

– Не нужно. Создатель фильмеца знал евангельское «ни хлебом единым жив человек, но всяким словом, исходящим от бога». Почему и отчего на место бога не поставил «отца и друга (всего!) совецкого народа», удержался на обыгрывании евангельских слов непонятно…

– В старую фальшивку «кто на Русь…» простаки верят до сего времени, кому-то и фальшивая вера важнее хлеба – их дело, им вера нужнее хлеба, но почему всех хотят принудить веровать в обман?

– Какие трудности, что понимать? «Миллион без копейки не миллион», и если на весь народ найдётся один порченный собственным мнением вольнодумец – где гарантия, что безумец не испортит весь народ? Помнишь слова из писанины «вождя» (опять всего!) мирового пролетариата»?

– Какие? У него много чего сказано, аж двадцать шесть увесистых томов…

– «Из всех искусств важнейшим для нас является кино» – но почему так «во'гдь» пояснений не сделал, умолчал.

– Чего думать? Кинематограф первый и удобный враль, действует на зрение и слух одновременно, ничто другое не может довести до сознания масс деяния и речения вождей. Секта избранных владетелей дум наших процветает и ныне. Так и тянет заорать:

– Киношная мафия бессмертна!

– Как повысится цена лозунга «знания – сила!», если добавить к силе хитрость? То есть, хитрость не в знаниях, а, как и где пустить знания в дело?

– Единицы открывают и выясняют что-то новое в видимом мире, а прочие, коих на порядки больше – живут старыми запасами. Годится?

– Сойдёт…

Наше сочинительство без претензий и не выше уровня учащегося седьмого класса старой школы сравнимое с упражнением по литературе без оценок и похвал от благодарных читателей.

Иная, до предела насыщенная выдумками кинотропа войны с малым количеством подлинных случаев, но в правильно выбранном направлении главного удара, заменяет подлинную Дорогу войны.

– Шаблон добр, приветлив, исхожен во всех направлениях, и в канаву никого не сбрасывает до момента, пока к идущему не приходит понимание:

– Ослабел, Николай Петрович (Пётр Николаевич), старьём живёшь… ничего нового не повествуешь, повторяешься, на месте стоишь, ни в каком направлении не продвигаешься… Паутиной покрылся, а кое-где и заплесневел… Опустело мозговое пространство, сердечко ослабло, не проталкивает кровушку в мыслящие центры, немощь мыслительная верх взла. Кончился литературный уголь, «наш паровоз» никуда не летит… Грустное время пришло, остаётся получить от врагов порцию разъяснений о ненужности своей и сойти на обочину:

– Лишний ты на «тропе войны…» – заглотать обиду от вчерашних близких и не подавиться, вытерпеть муки от изжоги и остаться крепким на то, чтобы пропеть последнюю песню «Заявление об уходе по собственному желанию». И уходя – врать:

– Ухожу не по желанию, а по обстоятельствам, кои выше нас! – не было, нет, и впредь не будет героя, уходящего из видимого мира «по собственному», никто и никогда не просил, и впредь не выскажет желания оказать заявителю помощь в уходе из видимого мира:

– Надоели повторы, износился, ничего нового не выдаю, себе противен! Подпишите заявление! – собственное желание имеет объяснение: на месте, где у заявителя когда-то «было что сказать» – поселился ужасный призрак «Исписался». Призрак показывает большую фигу и шепчет писателю:

– Всё, будя, прочирикал своё, готовься к отправке в «страну Забвения». Хорошее место, почти курортное и никаких затрат…

– … а в попутчики исписавшемуся приставить братьев Аута и Пиздеца. Ребята надёжные, дело знают, но назойливые: без приглашения являются, и от услуг братьев никому до сего времени не удалось отвертеться, всех сопроводили до «места вечного покоя». Одна обида: сопроводят до места – и удаляются молчком, бросают, не составляют компанию на первое время, пока вновь прибывший не привыкнет к Небытию.

– Двоих многовато, один бы справился, работа не трудная… Похоже, и там не борются с расширением штатов?

– В самый раз, а когда работы много братья поодиночке трудятся.

– Как распределяют Пиздеца и Аута?

– Аута направляют к преставившимся особам в звании «государственное лицо», не скажешь о министре «Николая Петровича Пиздец посетил»? Не принято, неприлично… – А так: «…и уподобился раб божий пустому топливному баку когда-то дорогого и нового авто…»

– Можно, нейтральная мыль.

– Есть ещё…

– Выкладывай.

– «…или женолюбивому мужу с пустыми тестисами…»

– Дай пояснение тестисам.

– Чего пояснять? Обычные яйца, добротные и могутные мужские яйца с исправными функциями и приличных размеров.

– Надо дать научное, понятное и убедительное толкование бедствию «исписался»?

– Можно. Охотники выяснили: если у лося выпадает хотя бы единый зуб – зверь ложится и умирает с пониманием, что без одного зуба ему не жить. Исписавшимся «инженерам человеческих душ» не мешало придерживаться лосиных правил.

– А если исписавшийся не знает «закон лося»? И допустимо сравнивать писателя с лосем?

– Почему нет?

– Ну, как же… человек, поди… мыслящее создание…

– И лось мыслит, но о чём никто не знает…

– Нарываешься? Вымахиваешься? Ведь припомню!

– Отложи мщение на потом, а сейчас набирай: «исписался» сидит в самовнушении, и начиная очередную, ненужную писчую работу автор против желания попутно заражается мыслью:

– Сделаю ещё один шедевр – и конец, брошу писать! – из всех пыток надёжно фиксируется в мозгу «конец», и когда «концов» набирается больше, чем способен вместить котелок – происходит перегруз и останов мышления: «сколько можно, когда кончу»!?

– Лекарство против «исписался» есть?

– Против всякой болячки есть лекарства, только о них знать надо и правильно применять. Садишься писать – включай: «напишу задуманное – а там займусь следующим, не менее важным и более интересным вопросом». «Исписался» не значит «всё сказал», «исписался» часто бывает «есть что сказать», только лень шевелить мозгами и пальцами. Не менее страшный враг, чем «исписался» – ужасный, убийственный и безответный вопрос «на хер кому нужны мои писания»? Грубо, но о каких нежностях речь, если на бывшего плодовитого писателя сваливается литературная немощь? Есть такая, не лучше обычной импотенции. Накал страстей на литературной тропе не уступает военным, но потерь в живой силе и технике не случается. Кражи идей и мыслей бывают, воруют, но до кровопролитий не доходят.

Прогуливаются две субстанции, одна из которых – пока живой человек с начальным образованием и сущность, коя при вселении отрекомендовалась «бесом». Длительное время пара из сущности невыясненной природы и человека (автор) полных двенадцать лет делала попытки слабо изложить субъективные представлений о «славном и героическом прошлом страны советов» Иной не было…

Вспомнить и понятно выложить начало жизни в конце занятие трудное, почти невозможное: как мощный зимний циклон заметает снегом дороги – так и свой склероз не подпускает к событиям прошлого и не позволяет извлекать на свет многие события.

– Поэтому без меня никак не обойтись, и твои страхи в момент вселения достойны осмеянию.

– Твоя взяла… пока, но наша военная обстановка может поменяться в корне.

– Как представляешь перемену, в какую сторону? Надежда на ослабление Склероза? Напрасно, этот товарищ назад ходу не делает, только вперёд «до полной победы над врагом!»

– Кто враг склерозу?

– Память.

* * *

Читатель, частые отходы от темы прямую линию повести делают горбатой, и многие попытки исправить положение ничего не дали.

– И не дадут: о какой «прямизме» вести речь в военное время, когда обстановка меняется за минуты? Это «военная выправка» существует, а прямых линий фронта не бывает, ландшафты не позволяют рыть прямые окопы. Продолжай задуманное.

– Деление на чувствительных и бесчувственных даёт частное: есть чувства – нет денег, есть деньги – нет чувств. Заявления «сочувствую вам» ни о чём не говорит: сочувствующий или гол, как сокол, или отделывается словами. Иное дело, когда волнения души со стороны подкрепляются монетой, материальной помощью, то есть.

Что бывало в старину, когда на пишущего накатывала порция редких, дельных, волнующих и полезных мыслей? Верно: человек шёл в писчебумажную лавку, или посылал слугу и тот делал запасы бумаги, чернил, гусиных перьев и свечей. Свечи на случай, если писатель был «совой» и творил в тиши ночной:

«Я помню чудное мгновенье…»

Для экономии бумаги, свечей, перьев и чернил мысль, взволновавшая ум, сердце и душу писателя, шлифовалась до совершенства, и только потом навеки ложилась на бумагу.

– Всякий писатель подобен человеку, выставившему голый зад на любование, а читателю остаётся право на действие: ласково и нежно погладить выставленное творение (зад):

– Хорошо написал, сволочь! Правдиво, красиво, редкостно и тонко подметил, подлец! Талантище! – или больно, до слёз, врезать несправедливой критикой. Хуже первого и второго блюда, эдакий десерт, когда без каких-либо эмоций, в полном равнодушии читатель проходит мимо авторских стараний. История литературы утверждает:

– Пока автор правит произведение – Муза, изображая авиацию (вертолёт), или крупную муху (мясную) висит над автором и охлаждает разогретый потоком ценных, редких мыслей, лысый череп мученика. Не над всяким пишущим зависает Муза, но над избранными, чьи труды интересны читателю. Издательский интерес выше читательского.