Текст книги "Граф Верховцев. Задача - выжить (СИ)"

Автор книги: Лев Котляров

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 13 страниц)

Марфа Ильинична грациозно поднялась из-за стола и упорхнула в неприметную дверь, оставив меня одного. Впрочем, ненадолго. Вскоре появилась горничная с подносом. Она поставила передо мной чай и три вазочки с вареньем.

Я не сразу взял в руки чашку, а стал рассматривать тонкие потоки силы. Они пронизывали все помещение, проходя сквозь стены. Скорее всего, это здание не просто так здесь стоит. Все дело как раз в этих линиях. Так сказать, сошелся свет клином.

Ждать пришлось долго. Я успел попробовать все три вида варенья, допить чай, понаблюдать, как на столе секретаря появляются листки бумаги, послушать звонкую трель телефона, прочитать каждую грамоту на всех полках в приемной, даже потрогал цветы в кадках, желая убедиться, что они настоящие.

И наконец, Марфа Ильинична появилась.

– Александр Вениаминович готов вас принять сию минуту! – радостно сказала она и махнула в сторону двери. – Налево третья дверь. Табличка там есть, не перепутаете.

Едва я вышел из приемной, как оказался в огромном и очень шумном зале. На секунду мне показалось, что это никакая не Гильдия магии, а обычный столичный рынок. Тут и там стояли люди, кричащие друг на друга. И как мне сквозь них пробраться? Ну спасибо, Марфа Ильинична, век не забуду.

– Я жду уже час! – визжала элегантно одетая дама с красным лицом.

– Сейчас моя очередь! – кричал в ответ какой-то деревенский мужичок.

– Вас тут не стояло! – голосил тощий юноша, тряся своей шляпой.

– Подите прочь! – хрипела пожилая женщина, активно работая локтями.

Разношерстно одетая толпа, практически не стесняясь в выражениях, толпились возле дверей, явно ожидая приема. От всего этого накала страстей мне стало дурно.

Сжав кулаки, я начал протискиваться между людьми, то и дело ожидая, что меня поймают и выкинут вон. Или дадут локтем по голове. В итоге, почти так и вышло. Какая-то дама в светлом платье стукнула меня зонтиком и, злобно прошипела:

– Куда прете, молодой человек?!

Я не выдержал. Кровь ударила в голову и перед глазами пошли алые пятна. Выпрямившись во весь свой небольшой рост, поднял на нее глаза и четко произнес:

– Во-первых, для вас “ваше сиятельство”. Во-вторых, в приличном обществе недопустимы выражения “куда прете”. В-третьих, пошла вон с глаз моих! – последнюю фразу я уже прорычал.

Едва я закончил, свет в коридоре заморгал, и ближайший ко мне светильник лопнул, осыпав меня и стоящих рядом мелкими осколками. Толпа мгновенно застыла и уставилась на меня во все глаза.

Я медленно выдохнул, стряхнул блестящее крошево с плеча и неторопливо дошел до нужной мне двери. Постучался, приоткрыл и вежливо сказал:

– Александр Вениаминович, добрый день.

– Да-да, проходите, – раздалось в ответ. – Ваше сиятельство, как раз вас жду.

Позади меня раздалось чуть слышное:

– Прошу прощение, ваше сиятельство...

Я сделал вид, что не услышал. В кабинете меня встретил полноватый мужчина с роскошными черными усами и цепким взглядом. Он быстро выглянул наружу, оценил царящую там тишину, покивал и плотно закрыл дверь, отрезав нас от толпы.

– Присаживайтесь и расскажите, что вас сюда привело.

– Кто все эти люди? – спросил я вместо ответа.

– Это ожидающие решения комиссий по магическим делам, – отмахнулся он. – Всегда так себя ведут. Думают, если кричать громче всех, то их пропустят вперед.

– Но они же маги и могут тут все разнести!

– Отнюдь. В том зале запрещено использовать силу. Штраф до тысячи рублей.

– Это немало.

– Все верно, поэтому они и лезут вон из кожи. В любом случае в этом кабинете нас с вами никто не потревожит.

– Спасибо. Александр Вениаминович, думаю, Марфа Ильинична обрисовала суть моего вопроса.

– Да-да, все верно, – ответил он, пригладив усы. – К слову о штрафах. Ввиду того что вы очень молоды и, скорее всего, не обучены должным образом, к вам никаких наказаний применено не будет.

– Не понимаю о чем вы, – он совершенно сбил меня с толку.

– Как же! А светильник?

– Можете выписать мне квитанцию за ущерб, – излишне резко ответил я, не понимая, к чему это ведет.

– Причем здесь материальный ущерб!

Александр Вениаминович встал и пружинящей походкой прошелся по кабинету.

– Ваше сиятельство, вы правда не понимаете, о чем я?

Он остановился напротив и посмотрел на меня. От нетерпения и его внимательного взгляда я заерзал на стуле.

– Говорите же!

И он начал говорить.

Глава 9

– У вас явные способности к электричеству! Даже лампочка взорвалась. По крайней мере, это я вижу четко, – усы старшего координатора дрогнули и он улыбнулся. – Не ожидали, да?

Я в буквальном смысле остолбенел. Даже забыл, как дышать! Значит, все-таки Лискин виноват, что моя магия проснулась. Кто бы мог подумать, что его молния способна на такое?

– И как... И что... А кто? – я толком не мог сформулировать один вопрос, роняя горошины слов.

– Как всем юным дарованиям, Гильдия, конечно же, выделит преподавателя. Их, правда, сейчас в Бийске очень мало. А что касается такого редкого таланта... Но я попробую что-нибудь придумать. Есть у меня на примете один маг.

Александр Вениаминович разгладил усы и задумался. В этот момент мне вдруг показалось, что я знаю, о ком он говорит.

– Лискин... – выдохнул я.

– О, вы его уже знаете? Преинтереснейшая личность! Не успел появиться в городе, как уже снискал славу.

– К сожалению, встречались. Однако мы не были представлены друг другу, – скривился я, потерев зажившее место на груди.

– Постойте! Вы же Алексей Николаевич Вереховский! – он хлопнул себя по лбу и начал перебирать бумаги на столе. – Вот! От вашего имени оставлено обращение. – Он пробежался глазами по строчкам. – Так-так. Нападение. Похищение. Да, действительно, что “к сожалению”. Печально, так сказать. Других магов с той же способностью в городе сейчас нет. Можно пригласить, конечно, из Ново-Николаевска...

Александр Вениаминович упал в кресло и выжидательно на меня посмотрел.

– Впрочем, Лискин не самый плохой маг, если ему не давать спиртного.

Я молчал и думал. С одной стороны, старший координатор был прав. С другой стороны, еще неизвестны все обстоятельства нападения на меня и Феклу. Чего ради Лискин это сделал? Этот вопрос я и задал.

– Так и не выяснили. Говорит, что не помнит. Он сейчас занимается, так сказать, общественно полезной деятельностью в качестве наказания за свои проступки.

– Когда я могу встретиться с ним? – деловито спросил я.

– Дайте-ка подумать, – усатый снова закопался в бумаги. – У него еще неделя. Однако вы можете встретиться с ним через несколько минут, я отдам распоряжение. Выделю вам соседний кабинет. И пожалуйста, Алексей Николаевич, постарайтесь сберечь материальные ценности Гильдии.

Он улыбнулся, а я беспокойно сжал край куртки. Еще бы понять, как это сделать! Александр Вениаминович достал из кармана пиджака ручку, черканул ею пару слов в блокноте. Затем щелкнул пальцами и лист бумаги исчез. Я даже не успел перейти на магическое зрение.

– Хотите чаю, ваше сиятельство?

– Не откажусь.

Снова зашла та же самая горничная с подносом, но теперь на нем стояли две чашки, пузатый чайник и шесть вазочек с вареньем.

Снова потянулись минуты ожидания, и я принялся глазеть на кабинет Александра Вениаминовича. Дубовый стол, широкое окно, две стены занимали книжные шкафы, забитые папками с делами. Тонкие нити магических потоков, в основном рыжеватого цвета, тянулись через потолок. На сеть не похоже, скорее на паутину.

То и дело на столе появлялись документы – сначала появлялись крохотные искорки, затем и сам лист бумаги. Усатый не обращал на них внимание. Видимо, давно привык.

Наконец, в дверь постучали. Заглянул белобрысый парнишка и вместе с ним внутрь просочился гомон толпы.

– Георгий Валентинович прибыл.

Александр Вениаминович, отложив очередную папку, бросил взгляд на парнишку:

– Соседний кабинет готов?

– Да, господин старший координатор. Все проверили.

Усатый кивнул, и белобрысый исчез за дверью.

– Что ж, Алексей Николаевич, пойдемте, представлю вас.

Я вдруг подумал про людей за дверью. Удивительно, когда я зашел в тот зал, меня оглушили крики, а здесь даже ничего не было слышно. Следом за этим накатило глухое раздражение. Та дама с зонтиком. Там ли еще?

Собрав волю в кулак и сохраняя лицо, я встал с кресла и вышел вслед за старшим. Как только я переступил порог – все смолкло. Десятки глаз выжидательно уставились на меня. И мы в совершенной тишине дошли до нужного кабинета.

– Да уж, навели вы шороху, Алексей Николаевич! – шепнул мне Александр Вениаминович, распахивая дверь.

Отвечать я не стал, а впился взглядом в сидящего на диванчике Лискина. Он был трезв, а поэтому и страшно зол.

– Зачем я вам нужен? – его глаза сверкали.

У меня в груди моментально вспыхнул гнев. Я сжал кулаки и медленно выдохнул. Волосы на голове тут же зашевелились, а у сидящего мага пробежали по бороде искры статики.

– Господа! – громко сказал старший координатор. – Попрошу вас держать себя в руках. Итак, – он глянул на Лискина, – это Алексей Николаевич Вереховский, князь. Ваш будущий ученик. Как вы поняли, он обладает той же способностью, что и вы, – он повернулся ко мне. – Позвольте представить Георгий Валентинович Лискин. Еще раз напоминаю – держите себя в руках, а то светильников на вас не напасешься.

Шутка слегка сгладила напряжение в кабинете. Злость немного отступила, и я отвел глаза от Лискина.

– Так-то лучше, – усы старшего координатора дернулись и обнажили легкую улыбку. – Как я понимаю, ваше сиятельство, вы знаете теорию, но у вас мало практики, все верно?

Я кивнул.

– А вы, Георгий, должны Гильдии еще две недели?

Лискин скривился, но тоже кивнул.

– В связи с этим назначаю вас обучать молодого человека на оставшийся срок. Так как Гильдия заинтересована в хороших магах, я лично буду проверять успехи Алексея Николаевича. Это понятно? – жестко закончил он.

Теперь мы наклонили головы синхронно. У нас обоих не было выбора, как согласиться на эти условия.

– Где будут проходить занятия? – спросил я.

– Здесь. Я не имею права отпускать Лискина с территории Гильдии, – координатор прошелся по кабинету. – Места здесь достаточно. Будете приезжать каждый день, в полдень. Марфу Ильиничну я предупрежу, она будет открывать вам дверь в классную комнату. Вопросы?

Он оглядел нас, но мы молчали.

– Отлично. Всего доброго, ваше сиятельство, до завтра.

Александр Вениаминович распахнул передо мной дверь, и я вышел в соседний зал. Людей там осталось совсем мало, все были заняты заполнением каких-то листков, поэтому никто не обратил на меня внимание.

В приемной я быстро попрощался с секретарем и почти бегом помчался к ресторану.

И только возле самого крыльца я вдруг понял, что ужасно устал. Видимо, потоки магии в Гильдии подпитывали меня. Заглянул в резерв – едва ли там прибавилось объема, но все же там было больше, чем вчера. Это не могло не радовать.

К слову, отсутствовал я заметно больше двух часов и мне совершенно не нравилось нарушать собственное слово, данное Василию. Нужно отдать ему должное, нашел его я на том же самом диване. Перед ним стояли многочисленные тарелки с закусками, почти пустой графин с квасом. А рядом сидела хорошенькая барышня в голубом платье.

– Рад, Василий, что вы прекрасно проводите время.

– Ваше сиятельство! – от неожиданности он вздрогнул всем телом и резко убрал руку с талии девушки. – Как хорошо, что вы вернулись, я не находил себе места!

Красавица, услышав “ваше сиятельство”, бросила на меня томный взгляд, но осознав, что перед ней ребенок, быстро поклонилась и с извинениями исчезла.

– А как же Фекла? – с усмешкой спросил я.

– Да тут, эт самое... – растерялся Василий.

– О, вы заказали еду, это хорошо. Мне до ужаса хочется есть, – перевел я тему, чтобы не смущать его еще больше.

– Не знал, когда вы придете, вот, решил... да, – окончательно смешался тренер и опустил глаза в ближайшую тарелку.

– У меня есть к вам просьба, если позволите, – я налил себе кваса. – Мне нужно каждый день приезжать в Бийск к полудню. Но это должно остаться между нами.

Василий быстро покивал и выжидающе посмотрел на меня.

– Нет, не скажу. Просто надо.

– Как скажете, ваше сиятельство.

По глазам его я видел, что он уже вовсю думает о только что сбежавшей барышне. Это его дело, меня совершенно не касающееся. Главное, чтобы помалкивал и выполнял мои распоряжения.

После сытного обеда – я решил попробовать каждое блюдо на столе – мы отправились немного прогуляться пешком. А еще мне было интересно узнать в книжном магазине наличие учебной литературы по своей способности. Увы, там ничего не оказалось. Продавец предложил заказать несколько книг из столицы, но сроки доставки не обрадовали. Почти неделя. Придется полагаться на то, что предложат мне в Гильдии.

И только потом я распорядился возвращаться в имение.

***

Порог я переступил в прекрасном настроении. Птички радостно кружили над парком, цветы одуряюще сладко пахли, ветер ласково трепал мои кудри. Вот только хмурый Прокофий Андреевич не вписывался в эту картину.

– Хорошо съездили? – полюбопытствовал он.

– Что случилось? – вместо ответа спросил я.

– Все в порядке. Пришел в классную комнату, а вас нет. Забеспокоился.

У меня немного отлегло на душе. Никого не похитили и не убили.

– Готов приступать к занятиям прямо сейчас, – выдохнул я.

Учитель пронзил меня взглядом. Я внутренне сжался, но виду не подал. По лицу Вяткина пробежала тень, и он тут же отвернулся.

– Пойдемте, – сухо сказал он и пошел по коридору.

Его поведение сбивало с толку. Где тот балагур? Я привык, что хмурый здесь только Василий и Михаил, а тут учитель. Надо выяснить в чем тут дело.

Сегодня по расписанию у нас был уроки по литературе, истории и географии. Аккуратно поставив перед моим носом стопку учебников, Прокофий Андреевич выдал мне лист бумаги и вышел из класса, чем невероятно меня удивил. Обычно мы обсуждаем материал, почти ничего не записывая.

Такая резкая смена поведения меня выбила из колеи, отбив всякое желание учиться. Но я терпеливо выполнил все задания. Учитель так и не явился его проверять. Посидев еще немного, я плюнул на все и пошел к себе в комнату.

По дороге так задумался, что проскочил мимо нужного поворота и оказался возле библиотеки. Надо бы забрать оттуда учебники по магии. Дверь была приоткрыта. Почему-то меня это насторожило, и я помедлил заглядывать внутрь. И правильно сделал. Я услышал голос Прокофия Андреевича. Он тихо, но твердо говорил кому-то:

– Нужно быть предельно осторожными. Он опасен. Он здесь не просто так, понимаешь?

Любопытство начисто смыло волной гнева. Что все это значило? Кто опасен? Перед глазами начали появляться алые пятна и сразу же затрещали в волосах разряды. Пришлось быстро задышать, чтобы успокоиться.

Заходить я не стал. Испугался, что могу наворотить дел. С другой стороны, это выглядело как трусость. Но я искренне надеялся, что Вяткин говорит не про меня и в итоге все мне расскажет.

Я бесшумно отошел и устремился в свою комнату. Но едва я потянулся к ручке, то заметил дрожание воздуха возле нее.

“Опасность!” – сверкнуло в голове.

Резко отпрянув и перейдя на магическое зрение, я увидел краешек заклинания. Оно было таким же, как и в тренировочном зале.

Присев рядом, я начал его разглядывать. Почти прозрачное облако, без единой нити. Попробовал дотронуться – оно тут же распалось и исчезло. Странно. Весьма и весьма странно.

Вот и первый вопрос к Лискину появился. Хотя это была магия не его типа, но, думаю, он может рассказать мне что-то интересное.

С этими мыслями я зашел в комнату и обнаружил послание от матери Алексея. Она уже неоднократно присылала письма с трогательными вопросами о здоровье и обучении. Я старался отвечать в том же тоне, рассказывал про уроки, не упоминал о происшествиях. Ни к чему ей, а уж тем более Николаю Александровичу знать о похищении, нападении и уж точно не о появившейся магии.

Но ее слова вернули мне душевное равновесие. До ужина еще было много времени, и я посвятил его изучению теории магии с точки зрения того, что уже умею. Прошелся по страницам про резерв – ничего общего с тем, что я вижу в себе; глянул про потоки – совпало с тем, что я уже умею; потренировался в дыхании. В общем, провел день с пользой.

Когда зашла Лизонька, я набрасывал план действий на следующую неделю. И главным пунктом в нем было то, про что я все время забывал – узнать у Михаила про временных работников. Почему-то это все время выскакивает из моей головы. Хотя не удивительно – магия-то гораздо интереснее!

– Ваше сиятельство, – с опаской начала она, – ужин скоро подадут.

Она была бледнее обычного.

– Лизонька, все в порядке?

Горничная аж отпрянула от моего вопроса.

– Все хорошо, ваше сиятельство! – выпалила она и юркнула за дверь.

Что-то мне совсем не нравиться изменения в поведении прислуги. С твердым решением разобраться в этом вопросе, я прошел в главную столовую. Там меня ждал довольный Вяткин.

– Как хорошо, что я вас дождался, Алексей Николаевич! Вы все задания выполнили?

– Конечно, Прокофий Андреевич. А вы так и не проверили?

– Вот после ужина как раз собирался. Возникли ли у вас вопросы к материалу? – он выжидательно посмотрел на меня.

Я в ответ отрицательно качнул головой.

– Вот подумываю, раз вы и без меня так хорошо справляетесь, то, может я и не нужен уже больше.

– Что вы! Прокофий Андреевич, мне интересно обсуждать с вами мировую политику и историю государства. Где еще мой отец сможет найти такого учителя.

На мгновение показалось, что я перегнул палку – Вяткин не перестал улыбаться, но глаза его были печальны.

– Может быть, у вас есть какие-то иные планы? – решил уточнить я.

– Совсем нет! – излишне поспешно сказал он. – Все мое внимание исключительно для вас!

Лизонька внесла поднос с блюдами, но только на меня одного. Я хотел было попросить ее поставить приборы и для Вяткина, но он вдруг сам притянул к себе супницу и отпил прямо из половника. Девушка изумленно ахнула, приложив ладони к щекам. А я сидел, открыв рот. Прокофий Андреевич явно был не в себе.

Вяткин скривился, приложил салфетку к лицу и с грохотом накрыл суп крышкой.

– Голубушка! – сказал он. – Передай Анисию, что это совершенно невозможно есть! Откровенная гадость!

Я окончательно опешил. Наш повар отличался отменным умением готовить. Хотел было сам попробовать, но Вяткин так на меня посмотрел, что ложка сама выпала у меня из рук. Лизонька дрожащими пальцами взяла супницу и, роняя слезы, выбежала из столовой.

Прокофий Андреевич встал из-за стола, вежливо мне поклонился и на прощание произнес:

– Раз здесь нормально не поесть, пойду в сад, есть груши. Алексей Николаевич, вы местные фрукты не желаете отведать?

Я не успел ответить, а он уже скрылся в дверях. С места не двинулся – не собирался играть с ним в догонялки. Да поведение Вяткина откровенно пугало. Во мне вдруг проснулся ребенок, который хотел спрятаться под одеяло и трястись под ним от страха.

– Ничего не понимаю! – проговорил я в пустоту.

После, подхватив со стола пару румяных яблок, пошел в свою комнату. На этот раз никаких заклинаний на двери не было. У меня уже не было сил удивляться и я просто завалился на кровать и заснул беспокойным сном. Раз за раз открывая в ночи глаза, меня мучил только один вопрос – что происходит в этом имении?

В предрассветных сумерках дрема окончательно от меня сбежала. Я встал, умылся, привел себя в порядок, зачем-то уселся за стол. Поймал себя на мысли, что нужно набросать план вопросов к Лискину. Следом мелькнуло, что я чем-то похожим уже занимался. Как раз перед ужином. Поискал нужный лист бумаги, но его нигде не оказалось. Приснилось, что ли?

В голове царила каша из разрозненных фактов, которые никак не желали складываться в единую картину. Реальность и собственные мысли сплетались друг с другом, путали меня.

Я просидел больше часа, обхватив голову ладонями, пошагово восстанавливая события вчерашнего дня. Мне пришлось каждое действие записывать ручкой в блокноте! Потому что я тут же все забывал. Но пришел к выводу, что точно оставлял какие-то заметки.

Как же все перепуталось! Записка от матери была. Факт. Что же я делал потом? Пошел на ужин? Нет. Набросал вопросы по магии? Не уверен. Расписание занятий? Теплее.

Играть в угадайку с собственным разумом? Бред!

Одним движением я скинул все книги со стола и вскочил. Внутри клокотала злость. Дыхание не помогало, а лишь распаляло меня. По волосам тут же пробежал треск от магии, замигал торшер у кровати и взорвалась лампочка в люстре.

“Магия” – прошелестело в голове.

И вдруг я понял, кто мне может помочь. Бросив на пол ручку и блокнот, я выскочил из комнаты и бросился бегом по коридору.

Глава 10

За считаные минуты я добежал до двери спальни Прокофия Андреевича. Громко постучал и прислушался. Мне никто не ответил. И из комнаты не было слышно ни единого звука. Перешел на магическое зрение – все чисто. Никаких заклинаний не было.

Аккуратно повернул ручку, и дверь распахнулась. Я осторожно заглянул внутрь. Кровать не тронута, пиджака нет, домашняя обувь на месте. И где Вяткин? Он, получается, не ночевал здесь?

Я спустился на кухню, в надежде найти его там, но встретил лишь уставшую Анну. Она с устало посмотрела на меня:

– Ваше сиятельство, доброго утра, – она низко склонила голову. – Желаете позавтракать?

– Доброе утро, Анна. Вы не видели Прокофия Андреевича?

– Он... он... – она замялась, сцепила руки в замок. – Разве не у себя? – выдавила она из себя.

– В том то и дело, что нет. Думал, он уже здесь.

Горничная еще ниже наклонила голову.

– Мне кажется, что вы не все рассказываете, Анна. Отвечайте! – угрюмо сказал я, но потом мягче добавил, – пожалуйста.

Она подняла на меня глаза, полные слез.

– Ваше сиятельство, – Анна рухнула мне в ноги, – не губите! Он всю ночь провел у меня.

Мои брови взлетели. Провел и провел, что с того. Мужчина он видный. Хотя, конечно, я бы предпочел не знать об их связи, да и что Лизонька подумает? Мне тут скандалы и разборки влюбленных не нужны.

– Прокофий, – затараторила Анна, – Он... плохо себя почувствовал, дошел до нашей каморки и упал. Всю ночь его выхаживала.

Я вгляделся в темные круги у нее под глазами. Этого еще не хватало!

– И все?

– И все, ваше сиятельство!

– Поднимись с пола, пожалуйста, – я упал на стул. – И где он сейчас?

– Когда я встала, он еще спал.

– А что с ним приключилось?

– Отравление, – она вытерла лицо ладошками, – слабость, тошнота, высокая температура. Я постаралась его подлечить. Вроде получилось. Все было очень прилично, ваше сиятельство!

Переживает за моральный облик моего учителя. Я с трудом сдержал усмешку, но потом задумался. То, что она описывала, действительно были симптомы отравления. Это у нас такие груши в саду выросли? Или то был супчик? Я постарался припомнить ужин, и память услужливо показала мне Вяткина с половником. Он сделал все, чтобы я не попробовал тот суп. Внутри все заледенело. Меня хотели отравить?

– А насколько все было плохо? – я поднял на нее глаза.

– Смертельной опасности не было. Скорее всего, съел что-то испорченное. Хотя откуда в доме такое. Так вам принести завтрак?

– Вы уже сами-то ели?

– Да, ваше сиятельство.

– Неси тогда то, что сама ела. И проверь Прокофия Андреевича, как он там себя чувствует.

Она ловко выставила на стол миску с кашей и ломоть хлеба с маслом, и поспешно выскочила из кухни. Я не стал привередничать и за несколько минут смел все. А потом пошел искать Михаила. Сколько уже времени не могу до него дойти! Все время кто-то отвлекает.

***

Старший по дому мирно дремал в своей кровати, когда я постучал в его спальню. Резко распахнув ее, он переменился в лице, будто с трудом сдерживая ругательства, и растянул губы в улыбке.

– До-оброе утро, ваше сиятельство. Не ждал вас так рано, – затараторил он, кутаясь в роскошный халат. – Я сейчас, мне нужно одно мгновение, чтобы привести себя в порядок. Не могли бы мы с вами встретиться в моем кабинете через час?

У меня дернулось веко. Михаил понял это по-своему и заметался по комнате, хватая, то штаны, то рубаху.

– Я подожду, – сказал я и закрыл дверь.

Делать мне больше нечего, чем смотреть, как этот человек переодевается.

Ровно через десять минут. Дубский выскочил из комнаты и повел меня в свой кабинет.

– Ваше сиятельство, что вас интересует?

– Хотел узнать, как дела в имении. Раз у меня нет магии, хочу, чтобы вы научили меня разбираться в управленческих делах.

– Как неожиданно!

Михаил засуетился, начал перекладывать бумаги с места на место. Я рассматривал количество толстых тетрадей, торчащие из них записки. Всюду пыль, корзина забита мусором. Зацепился взглядом за резную подставку для карандашей на столе. Она очень нелепо выглядела посреди бардака.

– Не знаю, получится ли у меня выкроить для вас время... – продолжил Дубский.

– Я готов начать прямо сейчас.

И кто меня дернул за язык? Зачем мне вообще это нужно?

– А как же ваши занятия с Прокофием Андреевичем? – он покосился на меня. – Но как скажете, ваше сиятельство. У меня как раз есть дело, – он на мгновение задумался. – Проверить количество продуктов и полотенец.

– А зачем считать полотенца?

– Как же! – всплеснул руками Михаил. – Со временем они ветшают и приходят в негодность. Их нужно менять. А чтобы знать, сколько нужно заказать новых, нужно пересчитать старые. Пройдемте в кладовую.

Мы так ходили еще пару часов, занимаясь, по моему мнению, откровенной ерундой. Петр Николаевич, управляющий в моем имении, собирал всю информацию от прислуги, ловко сводил данные и делал заказ поставщику. В остальное время ходил с важным видом по дому и протирал белыми перчатками полки. А потом сквозь свои лошадиные зубы выговаривал прислуге за чистоту и порядок.

Михаил же постоянно говорил про важность подсчета каждой мелочи. В общем, морочил мне голову, нежели действительно показывал работу старшего. Но я не вмешивался, в какой-то момент даже стало интересно, насколько у него хватит терпения. Лишь когда время подошло к одиннадцати часам, я остановил Дубского.

– На сегодня достаточно, спасибо Михаил. Распорядитель о коляске, я уезжаю в город.

Старший замаскировал вздох облегчения за кашлем. Я сделал вид, что поверил ему.

– Как скажете, ваше сиятельство. Сию минуту.

***

Василий уже меня ждал возле крыльца. Приоделся, гладко выбрил лицо. Видно, что на свидание собрался. Ох, держись, Фекла! Надо будет переговорить с тренером о его моральном облике и поведении. Не уверен, конечно, что меня он тут же расстанется с той барышней, но предупредить я обязан.

Ветер трепал мои кудри, а я задумался обо всем происходящем в имении. Михаил мне точно врал про полотенца. Что-то мне подсказывает, что прикарманивает он деньги отца, выданные на мое содержание. Халат это дорогой, да и подставка на столе. Явно не подарки богатой любовницы. И еще поведение Вяткина. С кем он разговаривал в библиотеке? Почему съел суп, не дав отравиться мне?

Но это все меркло, перед жаждой знаний. Мне одновременно хотелось понять магию, и в то же время личность Лискина. Как он сможет учить меня, если он все время пьет? А если он трезвый, будет ли у него магия?

Коляска остановилась возле Гильдии магов за пять минут до полудня. Тренера я сразу отправил в ресторан, а сам пошел на свой первый урок.

Меня встретила Марфа Ильинична, приветливо улыбнулась и тут же взмахнула рукой. В ответ на ее заклинание в стене появились очертания прямоугольника. Медленно пробежались золотые линии по контуру, затем проступило полотно двери и в самом конце – резная ручка. Тихо щелкнул замок.

– Алексей Николаевич, проходите скорее в нашу классную комнату, – сказала она и глубоко вздохнула, смахнув пот со лба.

Пришлось поспешно отвести глаза от натянувшегося на ее груди платья.

– А эта дверь появляется по вашему желанию? – невпопад спросил я.

– Да, но требуется усилия. Не моя магия. Но я привыкла, – она перевела дух. – Мне всегда доставляет радость видеть удивление на лицах наших учеников. Проходите скорее, Георгий Лискин уже ожидает вас.

Я скользнул внутрь и оказался в просторной комнате. Посередине стояла парта с тетрадкой и ручкой. Недовольный маг сидел в углу на широком кресле. Рядом с ним стоял маленький столик с графином воды и двумя стаканами. Другой мебели в классе не было.

– Быстрее начнем, быстрее закончим. Давай, проходи, князь, – последнее Лискин почти выплюнул.

– Доброго дня, – я опустился за парту.

– Эй, куда. Встань рядом. Посмотрю на тебя.

Пришлось выполнить его команду, ничем не выдав свои чувства. Меня раздирали противоречия. Стоял и гадал, что Лискин может увидеть? Свою собственную магию? Или что-то другое?

Я спокойно подошел, испытывающе смотря на Лискина. Он тяжело поднялся с кресла, пыхтя, обошел меня по кругу и зачем-то ткнул в меня пальцем. От этой бесцеремонности мгновенно проснулась ярость, и я ощутил, как зашевелились волосы.

– От молодец! Хорош! – Георгий хлопнул себя по ляжкам.

Тело непроизвольно вздрогнуло. Вспомнилось, как он скакал по парку и швырялся молниями.

– Что ты трясешься-то? Испугался что ли? Да чего тут бояться! Смотри внимательно.

Он свел ладони близко друг к другу, а потом между ними появились искры. Раздался легкий треск, и с его рук сорвалась ослепительная вспышка. Она пролетела через всю комнату и почти бесшумно ударила в стену. Я проследил за ней взглядом. На светлых обоях остался неаккуратный след. Пальцы сами собой потянулись к груди.

– Видал? Ты тож так должон уметь, – он дернул себя за бороду и рассмеялся. А потом глянул на меня и прищурился, – малец, выпить не найдется?

– Мне еще рано, – зло сказал я.

– Да? Жаль, жаль. Чего ты злишься-то? – он обошел меня по кругу.

– Вы меня не помните?

– А должон? – его маленькие поросячьи глазки уставились на меня.

– Ночь, имение семьи Вереховских, – я на мгновение прикрыл веки. – Вы похитили мою горничную, напали на меня.

– И ты видел меня? Точно? – он прищурился.

– Я уверен в том, что видел. Блестящая лысина, в руках была бутылка, и вы пели частушки. Нецензурные.

– Нецензурные? – он погладил себя по гладковыбритой голове. – Ну это точно я. Жаль, что не помню. Видимо, хорошо я провел время. Но раз ты тут, стоишь обеими ногами ровно, значит, не пострадал. И горничную, поди вернули?

– Нашли в лесу.

Злость все не отступала, и я сжимал и разжимал кулаки.

– Эй, расслабься, – он упал в кресло. – Магия – штука тонкая. На одном гневе далеко не уедешь. Нужно держать себя в руках. Я вот держу.

Он обхватил себя за локти и рассмеялся. Мне стало муторно. Видимо, это отразилось на моем лице, и поведение Лискина резко поменялось.

– Так, – сказал он. – Сел за парту! Быстро!

Я нехотя подчинился.

– Начнем с основ. Как известно, существует магический резерв и эфир, из которого мы черпаем силу. Это, я надеюсь, понятно? – он дождался кивка и продолжил. – Чтобы увидеть линии потоков эфира, необходимо переключиться на особое зрение.