Текст книги "Граф Верховцев. Задача - выжить (СИ)"

Автор книги: Лев Котляров

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 13 страниц)

Он мне наизусть зачитывал строки из какого-то учебника! Я и так все это знаю, лучше бы что-то дельное сказал.

– Умение разбираться в потоках приходит с опытом, – продолжил он. – Тебе, юный князь, это еще рано. Сначала нужно научиться держать себя в руках и правильно дышать. Ясно?

Я кивнул и тут же перешел на магическое зрение. Как интересно! Вокруг Лискина сверкали крохотные искорки – они пронизывали его рубаху и штаны, кружились над лысиной, даже мелькали в бороде.

– Не могли бы вы мне сказать, почему вокруг вас витают частицы магии? – прервал его я.

– Не могли бы вы мне сказать, – писклявым голосом передразнил он и тут же нормально продолжил. – Видишь, значит? Так даже лучше. Лень рассказывать эту ерунду из книжек.

– Мне и не надо. Я уже все это читал. Мне нужно понять, как использовать силу. Без вреда для окружающих, – с легкой иронией добавил я.

– Вот оно как. Торопишься, малец. С другой стороны, раз видишь, то перейдем сразу к следующему уроку. Авось повезет и расстанемся быстрее. Больно лицо у тебя противное, смотреть тошно.

Я промолчал. Вступать с ним в спор не в моих интересах.

– Так вот. Если ты не будешь контролировать силу, а только качать через себя эфир – станешь ходячей бомбой. Вот представь, старушка тебя клюкой отоварила, а ты – бах! – и ее в клочья! – он рассмеялся.

Мне стоило большого труда не отреагировать на эту фразу. Я изо всех сил сдерживал свои эмоции. Только волосы все время стояли дыбом от статики.

Дальше стало еще хуже. Лискин задавал вопросы по магии, я отвечал. В случае ошибки – получал колючие удары молнией и злые комментарии. По его словам, так он показывал разницу в количестве взятой из эфира силы. Я морщился от вида подпалин на рубашке, но, сцепив зубы, продолжал показывать свои знания.

Через пару часов Лискин выдохся, разворчался, и уже даже не использовал магию, а устало сидел в кресле и бубнил про то, как тяжело работать с нерадивыми учениками. Но я был доволен. Да, у меня не получилось сформировать полноценную молнию. Однако я хотя бы разобрался с основами.

И как раз в тот момент, когда в воздухе раздалась приятная трель, я осознал, как сильно устал.

– Так, на сегодня все, – сказал Лискин. – Сейчас придет Кругликов и выпустит меня отсюда. Притомился я что-то, – он дернул себя за бороду и вдруг повернулся ко мне. – А ты князь странный. И магия у тебя какая-то странная. Намешано будь здоров. Я бы тебя на опыты сдал. Смеха ради.

Его слова прервало появление двери в стене. Сначала проступили ее контуры, а потом она открылась. В классную комнату вошел Александр Вениаминович. Он внимательно осмотрел нас обоих, вздохнул, увидев черное пятно от молнии на обоях, и произнес:

– Ваше сиятельство, на сегодня, думаю, хватит. Прошу пройти со мной. А вы, Лискин, остаетесь ждать дежурного.

– Знаю, знаю, – отмахнулся Георгий и прикрыл глаза.

Мы вышли из комнаты прямо в приемную к ожидавшей нас Марфе Ильиничне.

– Алексей Николаевич! Может, чаю? – с милой улыбкой спросила она. – Как первое занятие? Понравилось?

– Не откажусь. Все хорошо. Да, – лаконично ответил я, присаживаясь на диван. – А учебники мне выдадут?

– Конечно! – воскликнул старший координатор. – Сейчас принесут. А мне уже пора! До завтра, ваше сиятельство.

Он поклонился и вышел через существующую дверь в соседний зал. Марфа Ильинична протянула мне чашку, пододвинула вазочку с вареньем и занялась своими делами. Я ее не отвлекал, размышляя о том, что мне удалось сегодня узнать, попутно сравнивая с тем, что написано в учебниках.

Вышло очень много различий. В книгах и близко не было того, что мне сегодня рассказывал Лискин. Поэтому-то и в магазине не нашлось нужных книг. Невозможно описать, как работать с электричеством, если не понимаешь, как пропустить через себя эту часть эфира. А ведь у каждого типа магии способы разные. Да и потоки везде разные, нужно понимать, где места силы. Все так запутано!

Я вздохнул. В моем мире все было гораздо проще! Вот резерв, вот заклинание. Все. Мало личных запасов? Возьми накопитель.

В приемной появился белобрысый парнишка, которого я видел вчера. Он принес всего пару книг. Достаточно тощих, как по мне. Секретарь передала мне книги и на прощание сказала:

– Алексей Николаевич, ждем вас завтра в полдень. Хорошего вам дня! Не забудьте пообедать! Организму нужны силы, чтобы использовать магию.

Это она права, желудок мне уже намекнул, что чая с вишневым вареньем для молодого растущего организма совершенно недостаточно. Я вежливо поклонился ей, взял учебники подмышку и вышел на теплое солнце. Теперь в ресторан!

***

Едва входная дверь закрылась, в приемную вернулся Александр Вениаминович. Он подошел к Марфе Ильиничне и тихо проговорил:

– Чует мое сердце, что с этим ребенком не все так просто.

– Сама вижу, Сашенька. И меня это немного пугает.

– Не переживай, душенька. Разберемся. И не таких раскалывали, – лицо Кругликова стало жестким. – В нем неправильно идут потоки. Чувствую чужое влияние. Да и та стычка с Лискиным. Не странно ли, что два мага с такими редкими способностями вдруг нашлись в одном Бийске?

– Я все боюсь, что Георгий его испортит. Будет у нас не один, а два хулигана!

– Нет, не та порода. Мальчишка хорошо воспитан, умен не по годам, смел. Таких нужно держать поближе.

– Поняла тебя. Все будет в лучшем виде, ты же меня знаешь.

– В таких вопросах я могу доверять только тебе.

Он нежно поцеловал кончики ее пальцев и вышел.

Глава 11

Переступив порог имения, я первым делом решил найти Прокофия Андреевича. Однако его комната была пуста – не было вещей, исчез чемодан, тетради, учебники. Зашел в классную комнату, но и там была чистота. Уехал? И ни слова не сказал.

Я спустился, чтобы узнать что-нибудь у прислуги. Фекла и Анна развели руками, а Лизонька ходила по кухне из угла в угол и не находила себе места. Михаил же, поджав губы, на все вопросы мрачно цедил:

– Вяткин собрал свои вещи, получил расчет и отбыл в неизвестном направлении.

У меня голова кругом пошла. Ни записки, не объяснений. Горничная винила себя в произошедшем, мол, недосмотрела, пока он болел. Анна горячо убеждала Лизоньку, что он полностью был здоров и его жизни ничего не угрожало. В итоге я выяснил, Вяткин ускользнул, когда горничные ушли прибираться и оставили его одного.

Поспешное бегство после отравления? Это что же должно было случиться, чтобы он так поступил?

Дополнительные расспросы ничего не дали. Наоборот, я наткнулся на странное отчуждение. Фекла избегала меня весь вечер, Василий был мрачнее обычного. Весь дом погрузился в глухую тоску. Всем не хватало Прокофия Андреевича. А ведь он один с искренней теплотой ко мне относился. Домашние винили меня в случившемся?

Его отсутствие породило во мне неприятное ощущение предательства. Я ведь мог на него положиться. В конце концов, он мне жизнь спас! Почему же он уехал?

Весь вечер я задавал себе вопросы и не находил на них ответов. Отвлечь меня смогли мысли о магии. Точнее сказать, знакомое полупрозрачное заклинание. Я тренировал магическое зрение и краем глаза увидел марево возле двери. Использовав подсказанный Лискиным метод концентрации, я обнаружил тонкую нить, бегущую от облачка в другой конец коридора. Магия была такой слабой, что едва я сделал несколько шагов, она пропала.

Покрутившись в коридоре еще с полчаса, найти нить заново у меня не получалось. Пришлось, несолоно хлебавши, вернуться. Настроение окончательно испортилось.

***

А следующее утро началось со ссоры Василия и Михаила. Я не успел дойти до столовой, как услышал их голоса из кабинета старшего по дому. Тренер на повышенных тонах спрашивал его о задержке зарплаты. Я решил вмешаться.

– Доброе утро, – кивнул обоим, – что случилось?

В ответ получил снисходительный взгляд от Михаила и гневный от Василия. Да, быть в теле ребенка сейчас мне только мешало. Даже статус сына князя несильно прибавляло мне веса. Но эта их реакция вызвала во мне целую бурю эмоций.

– Итак, – зло процедил я сквозь зубы, сжимая кулаки, – успокойтесь. Оба.

Последнее сорвалось с глухим рыком. Лица тренера и старшего по дому мгновенно изменились – будто кто-то стер эмоции.

– Что случилось? – продолжил напирать я, не обратив на это внимание.

– Михаил Викторович задерживает выплату за две недели, – пресно начал Василий.

– Сейчас не могу выдать деньги, – вставил Дубский. – Закупил продовольствие на неделю вперед.

– Много? – уточнил я.

– Достаточно.

– И наличные не остались?

– Остались.

– И в чем тогда вопрос? – изумился я, глядя, то на Михаила, то на Василия.

– Не хочу, – сказал он и вдруг вздрогнул, потер переносицу и удивленно заморгал, – то есть я хочу сказать, что выдам, конечно. Завтра. Да-да, завтра.

Он засуетился, начал перекладывать бумажки на столе. Василий тоже отмер, хмыкнул, попрощался и вышел из кабинета.

И что это сейчас было?

***

Быстро позавтракав, я подхватил учебники и в скором времени уже ехал в коляске в Гильдию. Подсев ближе к правящему лошадью тренеру, я спросил:

– Василий, вам срочно нужны деньги?

– С чего вы взяли? – спросил он, не отрывая взгляд от дороги.

– Я же слышал вашу с Михаилом ссору.

– Да? – Василий на мгновение обернулся. – Да-да. Точно. Вы были там. Этот Михаил все время задерживает зарплату. Должен был дать еще в начале недели. Но мы решили вроде вопрос. Деньги я получу завтра.

Я кивнул, буравя взглядом его затылок. Он с трудом вспомнил, что я вмешался в их разговор. Неужели я настолько незаметный? Мысли так и распирали череп, аж в висках заломило от боли. Думаю, стоит задать этот вопрос Лискину.

Тот ждал в классной комнате, развалившись в кресле. Как и вчера он был трезвым, а из-за этого – чрезвычайно хмурым. Его лысина блестела бисеринками пота, борода торчала клоками, рубаха в нескольких местах испачкана, будто он ночевал на улице.

– Георгий Валентинович, у меня вопрос, – вместо приветствия начал я.

– Явился, – проворчал он. – И что же ты хочешь спросить?

– Как можно распознать чужое заклинание?

– Хм, – Лискин дернул бороду и задумался, – смотря какое. Вот так взять и увидеть можно через магическое зрение. А узнать чье оно... Тут в дело вступает логика. Слышал о такой, князь?

Я не удостоил его ответа, а просто сел за парту и внимательно посмотрел на него.

– К примеру, это заклинание воздушника. Оно поблескивает голубым, воздушное и так далее. Очень просто. Наши с тобой – с искрами. Ты в тот раз спрашивал, почему они летают вокруг меня. Это как раз и есть остатки моей магии.

– Нет, оно не было похоже на воздушное, ни на водное, ни на огонь.

– А как оно выглядело? – глаза Лискина сверкнули.

– Полупрозрачное, как дрожание воздуха, – припомнил я.

– Интересно, – он потер лысину, – не слышал о таком.

– Скажите, можно мне получить список всех видов магических способностей?

– В этой жизни можно все что угодно сделать. Вопрос цены, – прищурился Лискин.

– И сколько это может стоить?

– А ты не промах, юный князь. Я поспрашиваю. Еще вопросы?

– Конечно, у меня тут целый список!

Я полез в карман куртки, но он оказался пуст. Да что ж такое с моими записями? И тут на ум пришел тот самый план на неделю, про который я буквально вчера не мог никак вспомнить. Сейчас же события вечера ясно стояли перед глазами. Получается, его украли?

– Какие нынче нерадивые ученики пошли! Даже домашнее задание не выполняют! – в очередной раз заворчал Лискин.

– Вы ранее не обговаривали условия моего обучения, и пункта про указанный вид задания не уточняли, – задумавшись, я машинально ответил заученными канцеляризмами из прошлой жизни.

– Опа! Да у нас тут будущий чиновник! – Лискин откровенно заржал, сотрясаясь всем телом. – Ой, я не могу! Указанный вид задания! Ну ты даешь, парень!

На его глазах выступили слезы, а я мысленно обругал себя за такую промашку. Впредь буду умнее.

– Так как списка при себе у меня нет, перейдем к сегодняшнему занятию?

– Ну, давай. Будем учиться метать молнии!

Мы встали напротив друг друга. Он искренне улыбнулся, а потом резко хлопнул в ладоши, и в меня тут же полетела яркая вспышка. Я удивленно увернулся и проследил за ее полетом. Разряд пришелся в то же самое место, что и вчера. Местные горничные, конечно, пытались отмыть черное пятно, но полностью убрать черные разводы не вышло. Кругликов снова будет ругаться. Нужно будет ему купить какой-нибудь подарок.

– Очередное нападение на князя? – я выгнул дугой бровь.

– Ну не попал жеж! – усмехнулся Лискин. – Реакция в порядке, так и запишем. Итак, для формирования заклинания, его для начала нужно знать. Тебе хоть учебник-то выдали?

Я кивнул на лежащие на парте книжонки.

– И, поди, прочитал уже все?

– Разумеется.

– Разумеется, – передразнил меня Лискин. – Давай, рассказывай, что узнал.

– Необходимо зачерпнуть из подходящего потока немного эфира, усилием воли пропустить его через себя и сконцентрироваться на точке формирования заклинания, – вспомнил я строчки из учебника.

– Выучил, надо же! Тогда делай.

Я перешел на магическое зрение и нащупал нужную нить силы. Потянулся к ней, пытаясь втянуть в себя частички эфира. С непривычки переборщил, и в меня хлынул целый поток силы. Волосы моментально встали дыбом, а руки засветились от множества искр. Кажется, я еще из личного резерва добавил. По привычке.

– Эй, аккуратнее!

Лискин отскочил и замер в напряженной позе. А я продолжил, прошептав нужное слово из учебника. Магия неспешно перетекла в ладони, и воздух над ними засверкал крошечными молниями. Получилось слишком... Мысль прервал крик Лискина.

– Сбрось сейчас же!

– Куда?! – опешил я.

– Да прям на пол!

Он отошел к самой стене. На мгновение показалось, что он хотел спрятаться за кресло, но, видимо, гордость не позволила. Мне пришлось резко встряхнуть руками, чтобы скинуть сгусток силы. Лискин прикрыл глаза, резко выбросил ладони в мою сторону.

“Опасность!” – мелькнуло в голове.

В тот же момент раздался взрыв.

Вокруг замерцал воздух и следом ударила взрывная волна. Она отбросила меня в противоположный конец комнаты и знатно приложило об стену. С потолка посыпалась штукатурка, а парту разнесло в щепки, на полу образовалась немаленькая воронка. Из моего положения были видны рваные края линолеума, слой бетона и немного кирпичей. Хорошо, что заклинание не прошло на этаж ниже.

Лискин разразился длинным потоком бранных слов. В других обстоятельствах я бы их даже записал, но сейчас, валяясь на полу, мне было не до того. Слышал я его, как сквозь вату, да и глаза навернулись слезы. Но боли особо не было. А это не могло не радовать.

Рядом со мной проступили очертания двери, и в комнату влетел Кругликов.

– Что здесь происходит?! Георгий! Я же просил не разносить это помещение!

– Александр! Это все малец, не я, – хрипло смеясь, ответил Лискин.

Старший координатор удивленно захлопал глазами и глянул на меня и тут же бросился меня поднимать. Прямо за шкирку, как котенка. Но я не обиделся, сам-то подняться еще не мог.

– Алексей Николаевич, как вы? Все в порядке? Руки-ноги целы?

Он отряхивал меня от пыли и сора, не переставая причитать.

– Что же вы так, надо аккуратнее с силой работать. Перерыв! Марфа Ильинична, – крикнул он в открытую дверь, – распорядитесь насчет чая.

– Сию минуту, Александр Вениаминович, – встревоженное лицо с очаровательным носиком мелькнуло в проеме.

Пока горничные приводили комнату в порядок: заклинанием очищали воздух и пол, я пытался прийти в себя. Я еще в полной мере не осознал, что сделал.

– Ну, рассказывай, Георгий, что случилось.

– Да что, что, – Лискин скривился и кивнул на меня, – он не рассчитал силу, черпанул по максимуму. Сказал сбросить на пол. Он и сбросил. Если б в окно – без стены бы остались.

– Ничего умнее не придумал? Даже не сообразил забрать часть на себя? – с укором проговорил Кругликов.

– Да нах... – косой взгляд на меня, – да зачем мне такое? Я жить хочу.

– А если б его осколком?

Я поежился от таких перспектив.

– Ты меня за дурака считаешь, что ли? – разозлился Лискин. – Да я ж на него защиту бросил.

А, вот почему мерцал воздух перед взрывом. Я с благодарностью кивнул Георгию. Тот дернул плечом.

– Это в моих интересах, малец. Ничего себе такого не придумывай. Слушай, Александр, едрить, – Лискин повернулся к Кругликову, – может нам в твоих казематах лучше продолжить? Там хоть защита есть.

Александр Вениаминович выпучил глаза и чуть не подавился чаем.

– Ты в своем уме? Чтобы я и княжеского сына и в казематы?

– Да ты сам подумай! Пока он научится, мы еще раз десять все тут разнесем. А там есть одна интересная камера, где можно использовать магию, но наружу ничего не просочиться.

Кругликов подозрительно прищурился и вздохнул.

– Небось Аркашка разболтал, да? Вот же бедовый старикан!

– Соглашайся!

Старший координатор повернулся ко мне.

– Алексей Николаевич, не будете против таких мер безопасности?

Я оглядел классную комнату, задержав взгляд на раскрученном кресле, дыре в полу, пятну на стене и кивнул.

– Думаю, ради безопасности, можно практиковаться там.

– На том и решим. Вы сегодня еще будете продолжать? Как вы себя чувствуете, Алексей Николаевич?

– Устал немного.

– Устал он! – влез Лискин. – пропустил через себя тонну эфира и “устал”! Да ты валяться должен в бессознанке! Александр, я тебе говорю, у парня потенциал. Нужно продолжать прямо сейчас!

Его энтузиазм мне не слишком понравился.

– Давайте, все же, – предложил я, – закончим занятие на теории. Разберем, что я сделал не так, а завтра уже спустимся в подвал.

– Георгий, вот пример разумного поведения, – важно сказал старший координатор. – Вот и договорились. Сейчас принесут новую парту, и вы продолжите.

– И учебники, – сказал я.

– Да-да, и учебники.

Кругликов выскользнул за дверь, и она сразу исчезла. Лискин потоптался возле места падения заклинания.

– Ты сам-то понял, в чем была твоя ошибка? – спросил он, покосившись на меня.

– Д-да, – заикаясь ответил я.

Меня начало трясти. Адреналин схлынул, тело стало вялым, а вот зубы отбивали лихую чечетку, едва я попытался что-то сказать. У меня до сих пор перед глазами стоят момент взрыва. Каждую секунду заново переживал – вот сверкающая молния стекает с моих рук, касается пола...

– Эк тебя, князь, – сочувственно произнес Лискин. – Но сейчас же соберись! Если дашь себе сейчас расслабиться, ничего в голове не задержится. Стресс и опасность – самые лучшие учителя. Итак, повторяю вопрос. В чем была твоя ошибка?

– Слишком много силы, – едва разжимая губы ответил я.

– Правильно и неправильно одновременно, – раздраженно процедил Лискин. – Отсутствие контроля, неумение рассчитывать объем, незнание основ, пустая твоя княжеская голова! Во всех учебниках написано, что прежде чем формировать заклинание, нужно понимать, какого размера оно должно быть. Если хочешь просто сладкий чай, не нужно его заваривать в сахарнице.

Он выдохнул и рухнул в кресло. Как я вижу, его тоже зацепило. Чтобы взять себя в руки, пришлось сделать дыхательные упражнения. Лискин внимательно за мной понаблюдал, поглаживая бороду, а потом сказал:

– Вот ты правильно делаешь, значит, умеешь. А чего тогда хапнул так много? Как в три горла жрал с голодухи. Да откуда тебе знать про голодуху-то, – он махнул рукой. – Мамкин с папкой сын, хоть и князь.

Зря он так про голод-то. За все время в камере в шкуре Верховцева меня кормили хорошо, если раз в день. Но Лискину, понятное дело, об этом знать не нужно. Да и я был слишком уставший, чтобы ему отвечать.

Внутри образовалась гигантская дыра, которая требовала насытить ее магией – резерв был абсолютно пуст. Руки чесались припасть к потоку и пить, пить, пить, пока в голове не останется лишь приятный звон.

Я все время поглядывал на нити эфира, никак не решаясь зачерпнуть из них. Тут их так много! Сверкающие, зеленоватые, белесые. Ладонь протянуть только.

– Эй, князь, – отвлек меня Лискин. – Ты это там себе не думай! Опять обожраться хочешь? Думаешь, вторая дыра обрадует Кругликова?

Заметил! Я чуть скривился, не отрывая взгляда от потоков.

– Сколько их? – спросил Георгий.

– Много.

– Конкретнее.

– Три-четыре. Не уверен, что вижу их все.

– А скажи-ка мне, юный князь... – Лискин задумчиво потер лоб. – Что показал ритуал на одиннадцатилетие?

Я опустил глаза. Сказать правду или соврать? Доверия к Лискину не было, но сможет ли он полноценно меня обучить, не зная всех обстоятельств?

– Ничего не показал, – твердо ответил я, глянув ему в глаза.

– О как! Хотел бы я видеть лица твоих родителей! Вот умора! Единственный сыночек и полный ноль! – он гадко засмеялся.

Несмотря на усталость, злость тут же ударила в голову. Не осознавая, что делаю, я потянулся к ближайшей нити. Нервы натянулись до предела и на глаза упала алая пелена.

– Не сметь говорить так о моих родителях.

Каждое слово – удар сердца.

Лискин замер. Его глаза бессмысленно уставились мимо меня, а рука, держащая бороду, расслабилась и упала на колени.

– Не говорить так, – прошелестело в тишине классной комнаты.

Глава 12

Я внимательно посмотрел на Лискина. Его лицо разгладилось, даже морщинки почти исчезли.

– Встать! – резко скомандовал я, стараясь удержать концентрацию.

Он поднялся с кресла и замер напротив меня. Пустой взгляд, спокойная поза.

– Сделать шаг вперед!

Тяжелая фигура Лискина послушно сдвинулась. Интересно получается. Значит, я могу управлять другими, используя магию? Не только кидаться молниями? А как теперь вернуть магу волю?

Я прикрыл глаза и постарался расслабиться, встряхнул руками, размялся. Тут же раздался вздох, и в комнату вернулись звуки.

– Так на чем мы остановились? – задумчиво спросил Лискин оглядываясь.

– О магии, Георгий Валентинович, – я сумел скрыть улыбку. – О потоках. Скажите мне, – я указал рукой на тонкие линии силы, бегущие вдоль стены, – сколько тут видов магии?

– Множество! – он поднял палец вверх, – природа этих потоков до конца неясна. Известно, что существует эфир, из которого мы черпаем силу. Однако тут тоже не все так просто. Я не могу взять воздушную или огненную магию. Один тип магии – один тип потока.

– Но почему они разные? Неужели магии есть дело до разнообразия?

– Как раньше места для церквей выбирали? Важно было, чтобы ее отовсюду видно и слышно было. Значит, не низина, а возвышенность. При этом земля, на которой будет стоять церковь – везде одинаковая. Также и магия. Она везде, но тем не менее конкретно мне или тебе, подходит лишь одна ее часть.

Манера говорить у Лискина поменялась, речь стала плавной. Даже слушать приятно стало.

– Существует мнение, – продолжил он, – что разделения на эти самые потоки – не существует. Все дело в том, что маг может видеть только один тип силы, что соответствует его способностям. Поэтому мне и было так интересно, сколько видел именно ты.

Я задумался, если могу разглядеть несколько нитей, то значит, я могу использовать разные типы магии? От этой мысли ноги стали ватными, и я опустился на пол – стул нам так и не принесли.

Как же плохо не знать основ!

– А что еще говорят? – спросил я.

– Что не может маг владеть разными силами, – маленькие глазки уставились на меня. – Не может.

– То есть, условно, по этой комнате проходит один поток, который в глазах других магов, делится на нужные части? Как видимый спектр света, что ли?

Лицо Лискина перекосило, я прям видел, как двигаются шестеренки в его голове.

– Эк загнул, княже. Если я правильно помню, то да, похоже. И физику знаешь. Очень любопытно.

Постепенно он становился прежним. Видимо, эффект воздействия моего голоса закончился.

– У отца была богатая библиотека, – аккуратно ответил я.

– А что ж он тебя сослал в Бийск, а не оставил, такого умника, под боком?

Я с сомнением покосился на него – он забыл все, что я ему говорил раньше. Хотя это к лучшему. Реакцию Лискина я увидел. И таких ошибок я повторять не буду.

– Что-то я устал, – выдохнул маг и потер лысину.

– Я хотел поблагодарить вас за щит.

Лискин лишь махнул рукой, а я продолжил:

– Подождите, но если, к примеру, я хочу поставить на дом защиту от огня, то должен вызвать соответствующего мага, так?

– Так.

– Но как мне понять, что он все сделал правильно? Я же не увижу заклинания!

– У каждого такого специалиста есть гарантийное письмо. И если вдруг случится пожар, то приедет специальная комиссия. В случае если вина огненного будет доказана, то погорелец получает полную компенсацию за поврежденное имущество.

– Хитро.

– Стандартные меры предосторожности, – он дернул плечом. – Репутация превыше всего.

– Георгий, а почему вы пьете?

– А есть, что? – оживился Лискин, блеснув глазами.

– Я не к этому. Мне сказали, что вы таким образом пополняете запасы магии.

– Что? Чушь какая! – он устало рассмеялся. – Нет, я просто люблю выпить. Может, ты в следующий раз принесешь мне бутылочку красного? А?

– Нет, и это не обсуждается.

Лискин погрустнел, но ничего не сказал – открылась дверь и зашел Кругликов с учебниками. За ним пыхтел белобрысый парнишка, тащивший парту.

– Александр, да зачем нам тут парта, надо ее сразу в подвал нести, – удивился Лискин.

– Здесь не только вы занимаетесь, – важно ответил старший координатор и перевел взгляд на меня. – Алексей Николаевич, а чего вы на полу сидите?

Я удивленно огляделся и с укором посмотрел на него, мол, а на чем мне еще сидеть-то?

– Покорнейше прошу прощения. Недоглядел, – он обернулся на помощника. – Степан, а где стул?

– Думаю, мы на сегодня закончили, – вставая, сказал я. – Устал. До завтра.

И, не обернувшись, вышел в приемную. Меня хотела было перехватить на чашку с чаем Марфа Ильинична, но я отказался. Сил едва хватило спуститься с крыльца. Очень хотелось упасть на ступени и прикрыть глаза хоть пару часиков.

Но я удержался от соблазна.

***

Василий сидел за столом в ресторане в одиночестве и читал журнал. Из еды ничего не было, только чайник с чаем и вазочка с вареньем. Кажется, кизиловым. Я тяжело осел на мягкий диван и спросил:

– Вы ничего еще не заказали?

– Как раз собирался, – он бросил взгляд на часы. – Вы рано. И выглядите очень потрепано. Что-то случилось?

– Ничего такого, чтобы волноваться. Давайте уже позовем официанта и предадимся греху чревоугодия.

Тренер бросил на меня обеспокоенный взгляд, но ничего не ответил. Разве что, стряхнул с моего рукава пыль.

А после сытного обеда Василию пришлось практически нести меня в коляску – я клевал носом и с трудом стоял.

– Ваше сиятельство, мне Михаил голову оторвет, увидев вас в таком состоянии!

– Василий, в конце концов, я же не пьян, а просто очень устал. Трогай!

Я не помню, как мы доехали до имения. Не помню, как добрался до своей комнаты, как упал в кровать – моментально заснул.

***

Меня окружала вязкая тьма. Я не смог разглядеть собственные руки, и даже не был уверен, что они у меня были. Изредка вспыхивали яркие молнии, но они лишь сильнее подчеркивали мрак.

В очередном разряде мелькнуло чье-то лицо. Печальные серые глаза, упрямый подбородок, прямой нос. Я его знал. Но никак не мог вспомнить. Затем оно исчезло, и появилось другое – милая детская мордашка с зелеными глазами, пухлыми щечками и ореолом каштановых кудрей. И это лицо мне тоже было знакомо.

Образы появлялись и исчезали. Их губы двигались, говорили что-то беззвучно. Как ни старался, я не мог ничего расслышать. А были ли у меня уши?

Молнии стали бить чаще. Простреливали тьму светом, рисовали контуры человеческих фигур, те тянули ко мне руки. На мгновение показалось, что они вот-вот дотронутся до меня и я узнаю нечто важное. О себе, о них, о месте, в котором нахожусь.

Вскоре разрядов стало так много, что мрак отступил. Я находился внутри большого грозового облака! Мужчина и ребенок стали видны лучше – они зависли рядом друг с другом, держась за руки.

Вспышки не ослепляли. С ними было отчего-то даже спокойнее. Мне отчаянно захотелось прикоснуться к ним. Я протянул ставшую видимой ладонь, и тонкая паутина молнии обвила мое запястье, не причинив боли. Наоборот! Это было приятно.

Перехватив ее пальцами, потянул ее на себя. И тут же все остальные разряды замерли. Я во все глаза смотрел на эту потрясающую картину и не мог дышать от восторга. Можно было разглядеть каждую искорку, что вплеталась в толстые канаты молний.

Это была моя сила! Моя магия!

Силуэты мужчины и мальчика кивнули мне и растворились.

А я начал хохотать. Брался за очередной световой хвост и встряхивал его. Все пришло в движение. Я управлял ими, и они безропотно мне подчинялись!

Я был абсолютно счастлив.

Вскоре в моей руке оказалась каждая ниточка силы. Они как лианы в джунглях обвивали мое тело, проникали под кожу, вспыхивали на ладонях.

Магия переполняла меня, неслась по венам, трещала разрядами в ушах.

В один момент силы стало так много, что я не мог ее больше сдерживать. Вытянув руки, я сформировал перед собой огромный искрящийся шар. Он быстро наливался светом, молнии бились изнутри, стараясь прорвать оболочку.

И раздался взрыв.

***

Я подскочил на кровати, жадно хватая ртом воздух. Мне все еще казалось, что я в эпицентре взрыва. Волосы встали дыбом, глаза ничего не видели, в ушах стоял противный гул.

– Алексей Николаевич! – раздался, как сквозь вату встревоженный голос. – Ваше сиятельство!

Я с трудом узнал голос Анны. Но тут же раздался другой – хрипловатый мужской:

– Я проверю показатели.

Мне взяли за запястье, нащупывая пульс. На плечо мягко надавили, опуская меня обратно на подушки. На лоб легло мокрая ткань.

– Сильное истощение, – продолжил голос. – Нужен отдых. Полноценный! От магии в первую очередь. Все, что мог, я уже сделал. Алексей Николаевич, постарайтесь хорошенько выспаться. Сейчас вам только время поможет.

– Но как?.. – удивилась Анна, но тут же добавила, – Будет исполнено, доктор Шумге.

– Зовите, если будут какие-то негативные изменения. Мне до вас всего полчаса ехать. Доброго вечера.

Скрипнула дверь, и наступила тишина. Я несколько раз моргнул, пытаясь восстановить четкость зрения, но картинка все еще была мутной. Снова приподнялся, потер глаза. Тряпка соскользнула со лба и шлепнулась мне на грудь, намочив кожу. Ткань тут же убрали, а меня вытерли насухо.

– Ваше сиятельство, пожалуйста, лягте, – с трепетом прошептала Анна.

– Я в порядке, – излишне резко ответил я, повернув голову на ее голос.

– Вы слышали доктора. Вам нужно отдыхать.

– Расскажи лучше, что произошло и какой сегодня день.

– Вы с Василием вернулись позавчера. Точнее, он вас принес на руках. Сказал, что вы заснули после обеда. Мы уложили вас в кровать. Все было хорошо. Но наутро я не смогла вас разбудить! – ее голос дрогнул. – Моих знаний не хватило на то, чтобы разобраться, почему вы не просыпаетесь, и Михаил вызвал доктора. Он приехал через час и просидел с вами весь день. Говорит, что это очень и очень сильное магическое истощение. Мы все очень переживали за вас. И рады, что вы наконец, очнулись.