Текст книги "Проводы на тот свет"

Автор книги: Лев Корнешов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 21 (всего у книги 22 страниц)

Ленинский проспект, подумал Алексей, район Юрася и его "братанов". Но они не станут поступать так беспардонно. Видно, вылупились какие-то новые отморозки.

– Тебе надо под "крышу", – пришел к выводу Алексей.

– Я бы и рад. Но хотелось бы, чтобы все было надежно и без будущих... неожиданностей.

Вячеслав нервничал, курил одну сигарету за другой.

Что же, решил Алексей, можно и поработать на Юрася или Штыря – сами решат, кому сподручнее. Но все-таки, это "профиль" Штыря.

– С чего это ты ко мне обратился? – спросил Вячеслава.

Тот объяснил:

– Не подумай чего. Просто ты... какой-то надежный по виду. Бабы, они это тонко чувствуют. Вот Соня и посоветовала с тобой переговорить. А потом по всему пляжу уже гул идет, что ты очень богатый. А бабки с неба не сыпятся, часто они большой кровью обмыты...

– Ну, родной, спасибо, – ухмыльнулся Алексей, а сам подумал: это хорошо, что втихомолку гудят обо мне...

– Ты когда в Москву возвращаешься? – спросил Алексей.

– Через десять дней.

– Я – через восемь. Как только прилетишь в Москву, сразу звони мне. Сведу тебя с нужным человеком.

– Это будет без криминала? – обеспокоено поинтересовался Вячеслав.

– Не волнуйся, тебя ни во что не втянут. Ты подпишешь договор с официально зарегистрированной охранной фирмой... Десять процентов будешь отстегивать под полные гарантии безопасности.

– Такое возможно? – с надеждой поинтересовался Вячеслав.

– Конечно, они у этих разбойничков для начала дурь вышибут, но это не твои заботы.

– Сильный ты мужик, – сказал Вячеслав. – Если мне поможешь – я буду твоим должником на всю жизнь.

– Решаю, конечно, не я, но не вижу препятствий. Ты ведь свои дела ведешь честно?

– Это меня и губит, – сокрушенно признался Вячеслав.

– Отдыхай нормально. Прилетишь – сразу звони. Вот моя визитка.

– Мужчины! – позвала неугомонная Соня. – Сейчас будет для вас самое интересное.

Самое интересное оказалось "танцем живота". И не для мужчин – для женщин. Татьяна во все глаза смотрела на танцовщицу и тихонечко шептала: "Я так могу... А так – не могу... Сумею... Нет, не смогу"...

После ужина они недолго погуляли. В апартаментах Татьяну и Алексея ждали букет роз, сладости и конфеты, множество бутылок в баре.

– Ты волшебник, Алеша, – убежденно сказала Татьяна. И самокритично добавила: "А я была дурочкой". Она готова была расплакаться. Отчаянно произнесла:

– Хочешь, я на колени перед тобой стану и буду вымаливать прощение?

– Поздно уже, – ответил Алексей.

– Да, да, уже поздно, – сделала вид, что не поняла его Татьяна. – Ты выпьешь перед сном? Такой выбор...

– Хочешь споить?

– Очень хочу, – весело ответила Татьяна. Слезки у неё и раньше быстро просыхали. – Я тоже выпью.

Алексей медленно, глоточками, пил коньяк и напряженно думал: "С пляжа его не достать. По берегу подходы недоступны. Можно, конечно, просто подойти и завалить, но две жизни, Ольгина и моя, за одну его поганую слишком дорогая цена. Думай, капитан, думай..."

Из спецназа Алексей Костров ушел капитаном – на учебу в юридический. Отпускали очень неохотно, но кто-то, решающий, рассудил: не в сторону рвет, по своим кругам ходит...

Татьяна сбросила с себя платьице, осталась в узенькой полосочке ткани. Она выключила свет, оставила только торшер со слабенькой лампочкой.

– Хорошо как, Алеша, – умиротворенно вздохнула. – Ты меня привез в сказку. – Она выпила от души, даже засопела носиком в избытке чувств.

– Ты меня слышишь, Алеша? Я бы может с тобой и не поехала, хотя не забыла тебя, ты сам знаешь – названивала все время. А ты меня забыл?

– Нет. Но это уже другая память. Словно ты у меня была в другой жизни.

Он механически отвечал Татьяне, а сам все думал: как же к этому мокрушнику подобраться? Думалось, несмотря на выпитое, а может именно поэтому, хорошо и четко. И почему-то стали всплывать из глубин прошлого наставления опытных инструкторов, которые обучали его, эпизоды, когда требовались неординарные решения.

– Значит, все-таки помнишь,.. – вела свое Татьяна. – Я бы может с тобой и не поехала, хотя очень хотелось, но недавно мой идиот мне сцену устроил за то, что не легла под его спонсора... Ну, не прямо уж так устроил, а шипел по-интеллигентному: он нас теперь разорит из-за твоего чистоплюйства...

– Не будем о нем, Танюха, – попросил Алексей. – Налей-ка мне ещё и помолчи, мне подумать надо.

– Выгодную сделку Вячеслав предложил? – понимающе сказала Татьяна. Сонька говорит, что он с компьютерами на "ты", а перед жизнью прогибается.

Она болтала без умолку и остановиться не могла – это было чисто нервное, от внутреннего напряжения.

– А Лера в очень трудном положении, не приведи Господь. Ее привез сюда какой-то деловой. Подобрал по объявлению: "Сопровождаю богатых господ на отдых". И вдруг внезапно, ничего не сказав, улетел в Москву, а её "забыл" здесь. Хорошо хоть номер оплачен до конца отдыха...

Татьяна устроилась на ковре у ног Алексея – довольная жизнью кошка, у которой, в отличие от новых знакомых, все хорошо.

Память услужливо подсказывала Алексею уроки боевого плавания, когда по воде они, спецназовцы, подбирались к объекту. "Все! Нашел!" обрадовался Алексей и ласково провел ладонью по волосам Татьяны.

– О, Боже! – воскликнула Татьяна. – Дождалась! Снизошел! Идем, мой дорогой, в постель...

Она легла рядом с Алексеем, прижалась к нему – горячая, податливая, положила руку на его плоть и спросила озабоченно:

– А он меня не забыл?

И зашептала прерывистым голоском:

– Возьми меня, пожалуйста, а то я всю жизнь потом буду чувствовать себя неполноценной... Наставь рога придурку, который тебя обманул. Имеешь право!..

"Не уйти мне от этого", – мелькнула у Алексея мысль, и он не сказал бы, что она была неприятной. Татьяна нужна была ему союзницей и, сама не зная того, помощницей, обеспечивать его алиби. А отвернись он от неё сейчас – возненавидит. Надо соединять полезное с очень приятным...

– Ой-ой-ой! – нежно заворковала, уйдя в себя, Татьяна. – Пожалуйста, Алешенька!

И ликующе воскликнула:

– Не забыл он меня!

Все-таки она была женщиной до мизинчиков – почему и так трудно её забыть...

...Утром Татьяна была тихой, ласковой и заботливой. Это было в ней нечто новое – заботиться о своем мужчине.

Они уехали на такси в город – Алексей назвал адрес посреднической конторы "Катюша".

– Я на пять минут, – объяснил Татьяне. – Там знакомый моего друга работает, попрошу у него сопровождающего, чтобы самим не тыкаться во все углы.

На его счастье Фома Савич Чесноков был у себя. Алексей представился, передал привет от Юрия Игоревича.

– Как же, как же! – расцвел Чесноков. Он цепко всматривался в Алексея, изучал его, словно ощупывал взглядом.

– Пусть займут на пять минут мою спутницу, – тихо попросил его Алексей так, чтобы не слышала Татьяна.

– Катя! – позвал Фома Савич, – угости даму настоящим кофе, пока я с земляком побеседую.

Татьяна тут же набросилась на Катю – супругу Чеснокова – с вопросами о вероятных покупках.

– Что тебе нужно? – спросил Чесноков. – Заказывай.

Алексей уже все решил. Спросил:

– Могу говорить своим текстом?

– Вполне. Проверено – мин нет! – пошутил Фома Савич.

– Мне требуется немного: трубка для плавания под водой, знаете такая, которую на поверхность высунешь – и плыви, подводные очки, небольшой надувной резиновый круг с водонепроницаемым дном, пакет с гирькой в полкило и шнуром, чтобы в него вошли трубка и очки... И граната не нашего производства типа "Ф-1", но помощнее... Да, чуть не забыл: ещё требуется снотворное, но не очень сильное и без дури.

– Все? – удивился Чесноков. – А ствол? Имеется устарелый, но надежный: американская облегченная "Кобра" тридцать восьмого калибра.

– Обойдусь. Когда?

– Завтра к вечеру Катя принесет в отель сумочку – якобы передачку на Родину. Прими её так, чтобы было видно – пришла в гости к землякам. Сумку особо не тряси и смотри, чтобы не попалась на глаза горничным. Там, в этом отеле, ищеек – через раз...

– Сколько должен? – спросил Алексей.

– Не твои заботы. В счет взаимных расчетов. Штырь сказал, что кинет дополнительно пару ящиков водки.

– Окажи услугу, – попросил Алексей. – Дай смышленую женщину, чтобы помогла Татьяне прибарахлиться. Обеспечим мотивацию моего визита к вам.

– Катю попрошу. Она всех моих гостей по магазинам водит.

По пути в магазины Алексей шепнул Кате, чтобы она выбрала большой супермаркет, где можно купить все, иначе они измучаются ходить по магазинам в жару – невелико удовольствие.

– Что я могу купить? – деловито поинтересовалась Татьяна, у которой разбежались глаза при виде богатства, открывшегося ей в витринах супермаркета.

– В пределах разумного, – ответил туманно Алексей.

Он сказал, что посидит в кафе, пока дамы будут делать покупки. Ждать ему пришлось часа два – обе дамы вошли в азарт. Алексей безропотно оплатил довольно серьезный счет, а Катя условилась с администратором, что все покупки за небольшую плату им доставят в отель.

– Как удобно! – восхитилась Татьяна.

– Хоть и Азия, но цивилизация, – улыбнулся Алексей. – Пригласи Катю завтра к нам в гости.

– Я буду просто счастлива, если вы согласитесь! – запела Татьяна.

Когда они вернулись в отель, все коробки и пакеты были уже у них в номере. Вездесущая Соня потом насплетничала Татьяне, что все русские бабы наблюдали за тем, как их вносили в отель, с лютой ненавистью.

Пообедали в ресторане, и Татьяна стала разбирать покупки, что-то приговаривая, ахая и вздыхая от восторга. Она одела нежное, тончайшее, невесомое белье, прошлась, как модель на подиуме, по комнате, встала перед Алексеем:

– А сейчас сними с меня, дорогой, все это – медленно-медленно...

Потом она потащила Алексея в кровать и в итоге они уже не смогли пойти на пляж. Ужинали обычной компанией, Лера пригласила Алексея на танец, потом увлекла в одну из зеленых ниш, на уютные банкетки.

– Алексей Георгиевич, – сказала она отчаянно. – Помогите мне! Я ко многим обращалась здесь, с кем была вроде бы дружна. Все отказали... Мне остается одно – выйти на местную панель. Этот мерзавец бросил меня здесь без гроша. Мне не на что улететь домой...

Алексей молчал, и она жалобно всхлипнула, приложив платочек к глазам:

– Я вам оставлю свой телефон и московский адрес... В любое время дня и ночи я буду к вашим услугам. Вы понимаете? Я умею быть благодарной... Только помогите убраться отсюда – не хочу здесь на панель. Ведь местные девочки искалечат...

– Успокойтесь, – сказал Алексей. Ему было искренне жаль эту московскую "ночную бабочку", залетевшую так далеко и так неудачно. – Сколько вам нужно?

– Триста долларов...

– Возьмите, – он достал из бумажника деньги.

– Господи, благодарю тебя! – воскликнула с жаром Лера. – Алеша, в Москве вам ни в чем, ну абсолютно ни в чем отказа не будет!

Они вернулись к столу, Лера сияла, словно заново на свет родилась.

Когда после ритуальной полуночной прогулки Алексей и Татьяна пришли в номер, она насмешливо осведомилась:

– Лерка воспрянула духом... – И сделала вывод: – Ты ей дал баксы, а она обещалась дать тебе в Москве.

Она так и сказала: дать. Но без обиды понимала, что не ей устраивать Алексею сцены ревности.

– Какие вы все-таки пошлые, бабеночки, – развеселился Алексей.

– А ты замечательный мужик, Алешка, – серьезно сказала Татьяна. – На женские слезки отзывчивый. Бабы так и липнут...

– Танька! – грозно произнес Алексей. – Марш в постель!

– Слушаюсь, мой командир! – обрадовалась Татьяна.

...Катя принесла сумку на следующий день, объяснила, что это передача для московских друзей, кое-что из местной экзотики. Татьяна приняла её как родную, они всей компанией – с Соней и Лерой – пили кофе и соки в баре, гуляли по территории. Алексей купил для Фомы Савича блок хороших сигарет проверенный презент, Катю одарил французской парфюмерией.

Он решил не откладывать исполнение задуманного. В запасе должно было остаться некоторое время, чтобы поспешный отъезд не вызвал подозрений.

В один из дней Алексей и Татьяна пришли после завтрака в номер и Алексей сказал:

– Выпьем по стаканчику холодного вина и пойдем жариться.

Вскоре Татьяна залепетала:

– Что-то ко сну клонит... Я полежу немного...

Она уснула, Алексей взял сумку, пошел на пляж, занял их обычное место под зонтом. Он заметил, что Хренов, как всегда, на своем "боевом посту". Бывший опер был человеком аккуратным и непьющим, службу всегда нес исправно.

Граната была в водонепроницаемой оболочке, Алексей к тому же, зайдя глубоко в воду, поместил её в полуспущенный сжатый в комок резиновый круг вместе с гирькой и тросиком. Трубку он тоже примотал резиной круга – со стороны казалось, что у него в руках – яркий буек, которым волной выбросило к берегу, или купальная шапочка.

Алексей прошел на глубину, отдаляясь от купальщиков и поплыл к углу пляжа, где было неровное дно, усыпанное осколками камней и крупной галькой. Отдыхающие сюда забредали и заплывали редко. И сейчас здесь было пустынно. Алексей далеко отплыл от берега, взял трубку в губы и опустил голову в воду. Он убедился, что вокруг него никого нет, слабенько надул свой круг, выплеснул из него воду и, удерживая себя в вертикальном положении движениями ног, положил в круг освобожденную от водонепроницаемой оболочки гранату, уже поставленную в боевое положение.

Инструктор по боевому плаванию всегда хвалил его за умение держаться на воде, долго находиться под водой, плыть быстро и бесшумно. Алексей даже занял первое место среди других пловцов на учениях, по условиям приближенным к боевым. Учения проводились в Крыму, ещё до того, как полуостров отошел к Украине: дно, вода, берег, мелкая волна там и здесь были очень сходными.

Алексей укрылся за своим кругом и стал медленно подталкивать его к берегу, взяв ориентир на яркий зонт с надписью "секьюрити". Казалось, это мелкие волны колышут ничейный круг и гонят его к берегу.

Две сотни метров Алексей одолевал больше часа: круг должен был приближаться к стыку воды и гальки медленно и как бы нехотя, лениво, тем более, что он был полуспущенным. Наконец, Алексей коснулся пальцами ног каменистого дна, обрыв начинался почти у берега. Он вынул загубник трубки и аккуратно, оставив голову почти на уровне поверхности воды, выглянул из-за круга. Внимание Хренова все-таки привлек неизвестный предмет, который прибивала волна, и он вышел из-под зонтика, остановился у кромки воды метрах в трех от берега. Отдыхающих здесь, в диковатом уголке, не было.

Алексей протянул из воды руку, взял гранату, швырнул её под ноги Хренову и тут же утянул круг в воду, перевернулся, нырнул, и бешено работая ногами и свободной рукой, понесся под водой наискось к центру пляжа. Он успел одолеть два десятка метров, когда раздался взрыв. Взрывная волна пошла по поверхности воды, он лишь услышал хлопок и его слегка качнуло. Когда кончился воздух, Алексей перевернулся на спину, высунув из воды только рот и нос, сделал два-три глубоких вдоха-выдоха и снова ушел под воду. Трубкой Алексей не хотел пользоваться – кто-то мог обратить на нее, торчащую из воды, внимание. Отплыв далеко от берега, он вынырнул, в воде открыл пробку круга, выдавил воздух, обмотал его и трубку шнуром-тросиком с гирькой, затянув узлом, и отпустил на дно. Теперь надо было успеть выскочить на берег вместе с теми, кто заплыл далеко, а теперь в панике рвался к берегу, кто соскальзывал с надувных плотов и тянул их за собой, прыгал с водных велосипедов и прочих пляжных забавок. В углу пляжа клубился черный дым и туда тоже бежали люди – из службы безопасности отеля.

Алексей подхватил полотенце со своего матраца и вместе со всеми в толпе зашагал к отелю по ступенькам лестницы – лифт был переполнен.

– Какой ужас! – переговаривались в толпе. – И здесь взрывают...

Алексей поднялся в номер, принял душ, насухо вытерся и выпил большой фужер коньяка – это тоже входило в его план. Он лег рядом с Татьяной, она проснулась, сладко потянулась и прижалась к Алексею:

– Трахни меня, Алешенька...

"У неё только одно на уме", – подумал Алексей и покорно принялся освобождать её от трусиков.

Через полчаса в номер позвонили, он натянул плавки, открыл. Пришли детектив в штатском и человек из службы охраны.

– У вас в номере не было посторонних?

– Нет...

Алексей стал так, чтобы детектив учуял ароматный запах коньяка.

– Извините, но позвольте осмотреть ваши апартаменты.

– Да ради Бога! Только... – замялся Алексей.

Но детектив уже открыл дверь в спальню. Растрепанная, разнеженная Татьяна возлежала, ничем не прикрытая, на широкой кровати.

– О, мадам! – темпераментно воскликнул детектив. – Пардон, мадам!

– Пожалуйста! – развеселилась Татьяна.

Алексей спросил:

– Что, собственно, случилось?

– А вы не знаете?

Небрежным жестом Алексей показал на дверь спальни.

– Я понимаю... Впрочем, ничего особенного не случилось. Просто проверяем безопасность.

На следующий день местные газеты сообщили об убийстве Хренова, охранника из русских, и что у полиции нет никаких версий, так как неизвестный террорист действовал нагло, среди бела дня, его никто не видел и он не оставил никаких следов. Одна из газет высказывала предположение, что гранату швырнули сверху, со смотровой площадки. Вот и ладненько, подумал Алексей, пусть ищут следы на площадке – там постоянно топчется стадо туристов.

А в общем-то для турецкой полиции это был рядовой случай – русские постоянно что-то делят и враждуют друг с другом...

...В аэропорту в Москве, когда они прошли паспортный контроль и таможню, Татьяна повисла на шее у Алексея – миниатюрная шатенка с большими глазами. Она плакала и, похоже, искренне.

– Я никогда тебя не забуду, Алешенька... Я... Я...

– Успокойся, – Алексею было очень не по себе.

– Оставь мне надежду, родной! – заглядывала в глаза Татьяна.

– Все проходит, Танечка... Пойдем, я посажу тебя на такси, возвращайся, пожалуйста, от своей сестры с Украины...

Время собирать камни

Алексей поехал к Андрею Ивановичу, где временно пребывала Тая. Тая ходила за ним следом, не знала, куда его посадить и как ему угодить. И все требовала впечатлений от мордовских бывших лагерей. Или чувашских – она путала, захлебываясь от восторга, что Алексей снова с нею.

Марина Степановна торопливо накрывала на стол, приговаривая: все твое любимое, Алешенька, – огурчики малосольные, отбивными запаслась, семужка слабого посола...

– Тайка! – строго сказал Андрей Иванович. – Учись у матери, как мужика надо встречать, а то ты все его облизываешь...

Андрей Иванович посматривал на зятя каким-то странным взглядом, в котором было и уважение и недоумение.

– Новостей по твоей части много, – со значением произнес он. – Но тумана ещё больше.

– Какие новости, например?

– Виолетту застрелили, как ты говоришь, например... – огорошил его тесть.

– Как? – Это была действительно новость.

– Не очень ясно.

Алексей спросил:

– Андрей Иванович, Марина Степановна, вы не будете возражать, если я приглашу своего лучшего друга? У нас вроде праздник семейный...

– Зови, если он твой лучший корешок...

Алексей позвонил Никите Астрахану и после по-мужски сдержанных "а пошел бы ты..." и "явился, подлый", продиктовал адрес, сказал, что ждет его у тестя отметить некоторые события, чем Бог послал.

– Это тот "важняк", с которым ты, Алеша, меня знакомил? – спросила Тая.

– Он. – И специально для Андрея Ивановича добавил: – Но пора ему из прокуратуры смазывать салазки.

– Ну, если ты ему веришь...

– Как себе.

Тесть скомандовал:

– Женщины – на кухню, готовьтесь гостя встречать.

Тайка улыбнулась понимающе:

– Вы хотите посекретничать – так бы и сказали.

Андрей Иванович сообщил:

– От Фомы Савича весточка устная пришла... В клочья разнесло того убийцу. Но Чесноков не понимает, как ты это сделал, что уж про полицию базарить...

– Сделал и сделал, Андрей Иванович, – хмуро бросил Алексей.

– Даже Штырь озадачен, говорит, мол, не ошибся в тебе, с большими возможностями ты мужик.

– Да уж, если надо будет кого-то прибрать – только намекните,.. – в тон ему сказал Алексей.

– Не ерничай! – прикрикнул Андрей Иванович. – Ты великое дело сделал. Не только убийцу покарал, но и душу свою, совесть освободил от тяжкого груза...

Из кухни с тарелками пришла Марина Степановна, внимательно посмотрела на мужчин и вдруг ахнула:

– До чего же вы похожие!

Тая выглядывала у неё из-за плеча?

– Это я выбирала Алешеньку, чтоб был у меня муж такой, как папа!

– Чертовка... – смутился Андрей Иванович.

Пришел Никита с цветами для дам и коньяком для мужчин.

Марина Степановна окинула его оценивающим взглядом и, не смущаясь, изрекла:

– Слава Богу, и этот рослый да статный, как наш Алеша.

– Вы про что? – удивился Никита.

– Про то, что не перевелись ещё на Руси мужики.

Они недолго посидели вместе за столом, и Андрей Иванович предложил перейти в другую комнату, покурить.

– Кто замочил Виолетту? – спросил Алексей Никиту.

Никита замялся.

– Да ты не смущайся, про это наверняка уже в газетах писали. Андрей Иванович к тому же знает тайны и почище этой...

– Ладно, нарушу... Марина из приемной Благасова её застрелила. Она ведь была лейтенантом КГБ, прошла обучение, "трудилась" в определенных кругах как безотказная девочка-информатор. Одним словом, "связь". Благасова убили, Волчихина, её любимого начальника, тоже замочили. Дело в том, что в день убийства Волчихина его упорно разыскивала Виолетта. Вот Марина и связала звенья цепочки, взяла свой табельный пистолет, который у неё не нашлось времени сдать, и пошла на квартиру к Виолетте. Дальше уже загадки... Вроде бы Виолетта выстрелила в неё из пистолета Благасова, а она хлопнула её в порядке самообороны. Но скорее всего, было иначе. Марина пристрелила красавицу Виолетту, которую давно и прочно ненавидела, сунула ей в руку благасовский пистолет, нажала её пальчиком на спуск, загнала пулю в стенку. То есть хорошо разыграла самооборону...

– Будете доказывать обратное? – спросил Алексей.

– Зачем? – удивился Никита. – И продолжил свой рассказ:

– Марина сразу же вызвала милицию, её увезли в отделение, там она повторила свои придумки. И поскольку она назвалась лейтенантом КГБ, хотя и бывшим, её тут же передали в ФСБ. Марина многое знала, была особой наблюдательной. Волчихин поручил ей шпионить за Благасовым, а Игорь Владимирович выуживал у неё информацию о Волчихине. Пауки в банке... А она всерьез считала, что рано или поздно родная "контора" о ней вспомнит и накапливала компру на своих благодетелей. Перед Волчихиным она благоговела... И когда по наводке Виолетты его завалили, Мариночка с потрохами сдала Мамая, Бредихина и тайники в могилах... Да ей за это все простят и все её действия по самообороне признают законными! – воскликнул Никита, завершая свой рассказ.

– Подтверждаю, – серьезно сказал Андрей Иванович. – Мамая, Бредихина и два десятка других придурков повязали, так как, видно, сошлось: до уголовки докатились слухи отсюда, с низов, о тайниках с наркотой, а эта Марина их подтвердила.

– Марина показывает, – продолжал Никита, – что, якобы, она пошла задержать Виолетту и вызвать милицию. А Виолетта попыталась подкупить её, говорила, чТо у Благасова есть чемодан с золотом какой-то старой секты и она отдаст его ей, Марине, если та её отпустить и будет молчать. И ещё сказала, что не знает, где этот чемодан, но сейф Благасова и ящики его столов она перерыла, на даче тоже побывала в отсутствие хозяев, однако все равно золото найдет.

– Может, сочинил Благасов? – предположил Алексей.

– Нет. Марина, якобы, слышала, как Благасов орал Виолетте, когда та у него выпытывала что-то: "Ты, сучка, не тянись к тому, что тебе не принадлежит! Мое золото стерегут всемогущие воины моего царства!"

Всемогущие воины...

– Марина говорит, что в ответ на мольбы и золотые посулы Виолетты выкрикнула: "На тебе, стерва, столько крови, что никаким золотом не откупишься!" И тогда, якобы, Виолетта первой нажала на спуск...

Мужчины долго молчали. Наконец, Андрей Иванович с непонятной ухмылочкой произнес:

– Воевали-воевали мужики, а свинцовые точки расставили бабы...

– Марина дает показания охотно... Возненавидела Виолетту за то, что та дорогу себе к миллионам трупами выстилала. Она все-таки кагэбешница, а у таких свое представление о добре и зле.

– Еще в звании повысят, – с иронией сказал Алексей.

– Можешь шутить, но задержание крупной, жестокой банды Мамая на её счету. Спрятали Марину надежно, чтобы не свели счеты.

– Мужчины! Пожалуйте за стол! – напевно позвала Марина Степановна.

За столом, когда выпили-закусили, Алексей сказал Никите:

– Я ведь тебя пригласил не только за тем, чтобы информацию выудить. У меня к тебе есть стоящее предложение. Как-то Андрей Иванович посоветовал мне открыть собственное сыскное агентство. Обещал даже деньги дать...

– Не забыл? – удивился Андрей Иванович.

– Добро не забываю, – ответил Алексей. – Но я какой-то непутевый: в спецназе помотался – ушел, в "важняках" не прижился, характер не позволил, журналист из меня так себе, многие есть получше меня...

– Алеха! – изумился Андрей Иванович. – Да ты, бля... – И осекся, вспомнив, что присутствуют дамы. Тайка прыснула, а Марина Степановна невозмутимо уткнулась в тарелку.

– Я хотел сказать, ты чего, Алеха? Да если братва узнает про твои дела, авторитетнее тебя здесь не будет!

– Ну вот! – вроде бы забеспокоился Никита. – И куда я, следователь по особо важным, попал?

– Туда, куда надо, – успокоил его Алексей. И продолжил:

– Не очень улыбается мне гонять за бандитами и уголовничками. Но помогать попавшим в беду людям хотел бы. Потому и предлагаю тебе, друг проверенный Никита, бросай свое прокурорское занудство, давай на пару учредим Агентство независимых расследований... Будем людям помогать, пропавших без вести искать...

– Неожиданно... – пробормотал Никита. – Только на какие шиши? Я на обед еле наскребаю, девчонку в ресторан приглашаю, а сам считаю, хватит ли заплатить.

– И что, так и дальше жить будешь? – насмешливо спросил Андрей Иванович. – Они вас, таких как Алеха и ты, заставляют дерьмо выгребать за копейки.

– Это точно.

– Алексей Георгиевич тебе, молодой, сказал: тесть поддержит.

Андрей Иванович произнес это солидно и весомо.

– Я подумаю, – сдался Никита. – Но, очевидно, соглашусь.

Таисия, которая слушала разговор мужчин внимательно, и как примерная девочка, молчала, не утерпела, спросила:

– А это не помешает мне открыть парфюмерный бутик?

– Ни в коем случае, – заверил её Алексей.

– Мы с Ритой уже все продумали, наметили.

– Вот и начинайте...

– Да! – вспомнила Тая. – Елена Яковлевна встречалась с Ритой. Она передала ей все личные вещи Марка, в том числе и его капитанские погоды для мальчика...

– Всегда была аккуратной девушкой, – пробормотал Алексей.

– ...И сказала, что уезжает в Израиль, к папе с мамой...

– Там таких не хватает, – Алексей в душе был доволен, что эта страница его жизни переворачивается решительно и бесповоротно.

– Квартиру она продает, – продолжала Тая. – И, по словам Риты, половину суммы положит на счет сына Марка...

Что же, девочка со скрипкой из прошлого хотела быть благородной...

А, может, она стремилась уехать не из России, а от кладбищ, которые принесли столько смертей и горя? Но кладбища ли? Родные погосты напоминают о памяти и совести, а злодействуют живые.

– Решайся, Никита, – сказал Алексей, – вместе у нас получится, пользу людям принесем...

– Агентство, парфюмерный бутик, миллион – туда, миллион – сюда,.. бормотал Никита. – Другой мир. Куда я попал?

– Вот и вписывайся в него, если мозги есть и друзья плечи подставляют, – добродушно посоветовал Андрей Иванович. Он вдруг вспомнил что-то важное, поколебался, но все-таки спросил у Алексея:

– А как же "Харон"? С него все начиналось...

– Отдельный разговор, – ответил Алексей. – Есть некоторые идеи.

Тая загадочно заулыбалась:

– А я что придумала... Алевтина откуда-то каждый день звонит, ждет не дождется Алешу... Я ей даже сказала: "Не протягивай свои кошачьи лапки к моему мужу". А она только посмеивается... Вот я сейчас и подумала: выдам-ка я её замуж за нашего Никиту. Он получит сразу все: и жену-красотку и большое приданое.

– Ай да Тайка! – восхитился Алексей.

– Только женский ум и способен такое придумать, – проворчал озадаченно Андрей Иванович.

Никита не сказал ничего, но характер у него был авантюрный, и Алексей мог бы побиться об заклад, что его друг уже прикидывает, как она выглядит, пока неизвестная ему Алевтина...

Они ещё недолго посидели, Никита распрощался, наговорив Андрею Ивановичу парочку "скупых" мужских комплиментов. Присмотревшийся к нему Юрась объявил Алексею:

– Правильно выбрал компаньона. Знающий и надежный.

Спите спокойно, товарищи и господа!

Несколько дней ушли у Алексея на приведение в порядок своих запущенных дел, написание статьи об отдыхе новых русских в Анталии.

Генрих Иосифович Шварцман с блеском добился удовлетворения иска по "Харону" – Алексей и Алевтина Брагина стали его законными владельцами. Алевтине во время очередного её звонка откуда-то из неизвестности, Алексей приказал: "Срочно приезжай. Теперь мы в безопасности".

Не давали покоя слухи о чемоданчике с золотом какой-то секты, Алексей чувствовал, что не на пустом месте они родились. И ключ к поиску лежит где-то совсем рядом.

Прилетела в Москву загорелая, веселая, очень красивая Алевтина. Тайка тут же начала ревновать её к Алексею и срочно познакомила с Никитой – так сказать, переключила её сексуальную энергию на другой объект. Алевтина упросила Алексея и впредь распоряжаться всеми её финансовыми и имущественными делами. "Но только временно", – согласился Алексей и выразительно посмотрел на Никиту.

Они ужинали у них дома. Алевтина рассказывала о своих приключениях она действительно во избежание греха постоянно меняла места пребывания.

– Я на секунду уведу Алевтину в свою комнату, – сказал Алексей, – надо кое-что решить, ведь мы теперь компаньоны.

– Мне "Харон" не нужен, – сказала Алевтина. – Я судилась из принципа. Он твой, и я скажу Шварцману, чтобы все оформил по закону.

– Ладно, об этом потом, Аля. А сейчас ответь мне на очень неприятный вопрос. Извини заранее... Ты помнишь, на какой могильной плите изнасиловал тебя Благасов?

– Да, – залилась краской Алевтина. – Зачем тебе это?..

На следующий день Алексей позвонил Якову Михайловичу Свердлину и сказал, что ему нужен десяток бойцов.

– Разборка? – спросил спокойненько, привыкший ко всему Яков Михайлович.

– Да нет... Они могут быть без стволов. Задача – оцепить квадрат кладбища и никого в него не впускать. И ещё нужен металлический щуп, как у саперов, и прибор на металл... Лопатка саперная тоже пригодится...

– Все сделаем.

В назначенное время люди ждали Алексея у входа на благасовское кладбище. Он объяснил им задачу, показал квадрат, дождался, пока рассредоточатся...