Текст книги "Другой Олимп. И не только (СИ)"

Автор книги: Леонид Январёв

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 16 страниц)

Олимпийцы расслабились. Напрасно! Передышка была недолгой. Мать-Земля напряглась и, хотя силы были уже не те, всё же произвела на свет самого крупного из когда-либо рождённых чудовищ ‒ Тифона. Не количеством, так качеством!

Громадная козлиная голова Тифона упиралась в звёзды, глаза испускали огненные лучи, из глотки вылетали раскалённые камни. Крылья закрывали небо. Его руки простирались от восхода до заката солнца и заканчивались драконьими головами. Вместо ног ‒ огромные, свернувшиеся в гигантские кольца змеи, переходящие в человеческий торс. Тифон летал с шумом и свистом, от которого лопались перепонки в ушах смертных.

Боги оцепенели от ужаса. Как говорится, первое впечатление самое верное, второго впечатления они дожидаться не стали, а в страхе бросились в Египет прятаться, по дороге меняя свой облик. У них не было времени обдумать, как будут выглядеть и вот, что из этого получилось. Зевс превратился в барана, Аполлон ‒ в ворона, Дионис ‒ в козла, Гера ‒ в белую корову, Артемида ‒ в кошку, Афродита ‒ в рыбу, Арес ‒ в вепря, Гермес ‒ в ибиса.

Одна Афина не испугалась и пристыдила Зевса. Оправившись от страха, громовержец принял свой истинный облик и, взяв себя в руки, сразился с чудовищем. Тяжёлый бой шёл с переменным успехом. Зевс даже попал в плен, но Гермес и Пан освободили его. В конце концов, Тифон был сражён. В довершение громовержец прихлопнул чудовище горой Этна, из которой до сих пор вырываются языки пламени.

А что же Геракл? Он в очередной и, как оказалось, в последний раз женился. Его избранницей стала красавица Деянира, которая, оставаясь женственной, с лёгкостью управляла колесницей и владела военным мастерством. Она смирилась с неверностью мужа. В этом их семья стала похожа на все семьи в прошлом, настоящем и будущем, но ненадолго. К сожалению, или к счастью, герой не создан для будней, тем более сын Зевса. Он и семейную жизнь превратил в поле брани. Терпение Деяниры иссякло, когда Геракл очередную любовницу привёл в дом. Жить под одной крышей с подружкой мужа Деянира не захотела, но и скандал устраивать не стала. Она придумала, как уладить все мирно. Чтобы более привязать к себе Геракла, Денияра прибегла к волшебному зелью, которое досталось ей прискорбным образом.

Однажды понукаемые геройскими обстоятельствами, Геракл и Денияра по пути к новому пристанищу вынуждены были переправляться через полноводную реку. Свою помощь им предложил кентавр Несс. Он утверждал, что боги поставили его паромщиком в награду за благочестие. Взяв с Геракла плату, Несс пообещал ‒ Денияра даже ног не замочит! Сам герой в помощи не нуждался. Он перекинул лук да дубину на другой берег и пустился вплавь. О благочестии Несса было не известно той его голове, которой он обычно думал, глядя на красивых женщин. Кентавр переправил Денияру совсем не туда, где ждал Геракл и набросился на неё. Та закричала, отбиваясь от насильника. Несмотря на большое расстояние, Геракл поразил Несса стрелой точно в грудь. Умирая, кентавр сказал Денияре, чтобы она собрала семя, которое он пролил на землю, смешала с его кровью, развела оливковым маслом и тайно натёрла одежду мужа. Тогда супружеская верность Геракла будет ей обеспечена.

Сильные чувства превозмогают разум, а ревность, особенно ‒ она ослепляет. Денияра долго хранила волшебное зелье, на всякий случай. И вот настал день, когда она уже не видела другого пути. Соткав мужу новый хитон для жертвоприношений, Денияра натёрла его любовной, по её разумению, жидкостью.

Геракл сгорел заживо. Он рвал с себя одежду вместе с телом до костей. Его вскипевшая кровь разрывала сосуды и пузырилась на солнце. Сбылось пророчество Зевса: «Ни один живой человек не может убить Геракла, только мёртвый враг станет причиной его гибели». Чтобы прекратить нечеловеческие мучения Геракл сам взошёл на Костер, сложенный для него из дубовых ветвей и стволов дикой оливы. Среди друзей, которые провожали его в последний путь, был и доблестный возничий Иолай.

Деянира покончила с собой.

Впору уронить скупую мужскую слезу. Не торопитесь! Как и о жизни, о смерти Геракла тоже говорят разное. Да и женой его последней была не Деянира, а Мегара. И от жён, и от постылого преследования Геры Геракл сбежал в Афины к своему молодому другу Тесею, который незадолго до этого успешно расправился с человеком-быком Минотавром. Хватит подвигов! Сколько можно?! Хотя трудно представить себе Геракла на пенсии, но всякое бывает...

Может показаться, что я неуважительно рассказал о некоторых эпизодах жизни славного сына Зевса. Отнюдь, нет! Есть много других поводов для злословия, о которых я умолчал, посчитав их гнусной клеветой. Право же, представьте себе, что лет так через тысячу какой-нибудь дотошный писатель возьмётся восстанавливать образ героя гражданской войны Чапая, имея в распоряжении, только анекдоты нашего времени о Василии Ивановиче, Петьке и Анке. Каково это будет?!

Насмехаясь над героем при его жизни, после его смерти я же включаюсь в хор голосов прославляющих Геракла, его бессмертные подвиги, его неукротимую энергию жизни. Если бы Геракл не понимал, что не в силе добро, а в добре сила, то никаких историй о нем мы бы не услышали. Да, он герой и добрый человек, защитник справедливости. Даже ненавистники Геракла не смогут привести ни одного примера его преднамеренного злодейства. Насилие, жестокость, кровь, заблуждения, безумство... Эка невидаль! Геракл не искал выгоды для себя. Судьба сына Зевса обрекла его на подвиги. Он хотел бы избежать насилия, да разве это возможно? А суета и злословие вокруг героя ‒ обычное дело. Кривда или, правда ‒ это лишь субъективная оценка.

VII. БРАТСТВО ПО ОРУЖИЮ

Пока Геракл по одной версии возносится на небо, а по другой ‒ отдыхает от подвигов, мы вернёмся в Спарту и немного в прошлое до рождения Геракла. У Зевса новое увлечение ‒ жена спартанского царя Леда. Чтобы не компрометировать свою возлюбленную, громовержец сошёлся с ней в образе величавого лебедя на берегу реки. Ох уж эти его зоофилические штучки! А ночью того же дня исполнил свои супружеские обязанности и муж Леды. В результате этого возникла большая неразбериха. Установление отцовства, как мы уже знаем, в то время было проблемой. Ещё более усугубилось положение в силу образа, который принял Зевс во время зачатия. Леда родила (снесла?) яйцо, из которого вылупились (родились?) Елена, Кастор и Полидевк. С тех пор некоторые считают, что только Елена была дочерью Зевса, другие уверены, что Елена и Поливдек ‒ дети Зевса. Из династических соображений возникла версия, что Поливдек вообще был усыновлён, а его мать не Леда.

Ещё большую путаницу вносит рассказ о том, что необыкновенное яйцо снесла Немесида. Она известна, как богиня неотвратимого возмездием за содеянное зло. Очень занятый любовными похождениями Зевс, передоверил своей дочери Тюхе решать судьбы смертных. Не мудрствуя лукаво, она превратила жизнь людей в лотерею типа лохотрон, иногда подыгрывала любимчикам и менее всего заботилась о достойности призёров. Немесиде приходилось вмешиваться, дабы результат хотя бы не всегда оказывался вопиющей несправедливостью. Когда богини в очередной раз пытались разобраться с колесом судьбы, вращающимся невпопад, Зевс, застал их за работой и увлёкся Немесидой.

Как бы там ни было, божественное участие в появлении младенцев из чудесного яйца на свет никто не оспаривает. Значит и судьба им предопределена не рядовая. Елена станет Еленой Прекрасной. По её вине разгорится самая знаменитая в эпоху Зевса война на земле.

Братья, возмужав, стали гордостью Спарты. Те, кто встречался с ними, говорят, что различить их было трудно. Братья одевались одинаково, носили одинаковые шлемы в форме половинки яичной скорлупы, увенчанной звездой. Их называли Диоскурами, что значит «Юноши Зевса». Кастор знаменит как воин и укротитель лошадей, Поливдек ‒ непревзойдённый кулачный боец. Оба ‒ неоднократные победители Олимпийских игр. Братья никогда не расставались друг с другом. Об их женщинах мало что известно. Одна такая история всплыла. Она связана с соперничеством Диоскуров с двоюродными братьями ‒ Идасом и Линкеем, тоже братьями близнецами, которые не менее преданы друг другу. Дисокуры похитили у них невест. Похитили и похитили, войны из-за этого не случилось. По мнению спартанцев (или спартов?) они стали их жёнами, но об этом доподлинно неизвестно. Причины соперничества лежали в другой плоскости ‒ кто отважней, кто сильнее.

Диоскуры и сводные братья близнецы, на время примирившись, участвовали в плавании аргонавтов. Однажды они устроили совместный набег в Аркадидии и украли много скота. Во время дележа добычи, прежнее соперничество и вражда взяли верх над примирением. Много народу было свидетелями их схватки, а рассказывают все по-разному. Сходятся на том, что в живых из двух пар близнецов остался только Поливдек. Он взмолился Зевсу: «Отец, не дай мне пережить брата!» Без проблем! Зевс хотел забрать его на небо, но Поливдек не согласился на бессмертие без своего брата Кастора. Такая любовь растрогала олимпийцев. В память о Диоскурах было названо созвездие Близнецов. Посейдон, неравнодушный к мужской дружбе, сделал Кастора и Полидевка спасителями потерпевших кораблекрушение моряков, а также дал право посылать попутные ветры. Со слов Гомера мы знаем, что они оба причислены к бессмертным, но, «братом сменяется брат...». Они чередуются. Аполлон так и не научился их различать. Ещё более ему непонятно, отчего они не являются вместе: каждый из них поочерёдно делается то мертвецом, то богом. Гермес пытался это объяснить Аполлону, но не очень внятно получилось.

Близнецы воспринимаются как парадокс: одно ‒ в двух, два ‒ в одном. Боги только подтвердили это. Спарты соглашаются с мнением, что братья в числе бессмертных, но все же думают, что их культовые герои спят чудесным сном в святилище. Этот сон ‒ кома, вечная кома.

Елена, сестра Диоскуров, достигнув брачного возраста, стала самой желанной невестой Греции. Её необыкновенная красота магнетически притягивала. Надменная величественная холодность прочих красавиц блекла, а их совершенные формы казались бесчувственными, когда появлялась Елена. Знатные женихи съезжались отовсюду. Отец Елены ни от кого не принимал даров, опасаясь, что любой его выбор может вызвать ссору. Внук Гермеса, хитроумный, рыжеволосый Одиссей дал другу дельный совет: пусть все женихи поклянутся, что они будут защищать избранника Елены, кем бы он ни был. Это позволило разрядить напряжение грозовой атмосферы сватовства.

Замуж Елена вышла за Менелая, который, после обожествления Диоскуров и смерти её отца, стал царём Спарты. Жизнь текла размеренно, буднично. Елена рожала мужу сыновей и дочерей, не подозревая о предстоящих событиях, уготованных богами. Будущее золотое яблоко раздора созрело не на дереве, а в голове Зевса. Никто не может настолько проникнуть в его мысли, чтобы понять, зачем он спровоцировал Троянскую войну?

Задолго до рассвета красоты Елены Прекрасной, в далеком-далеке от Спарты, царский дом Трои пребывал в смятении, вызванном толкованием сна беременной царицы. Она увидела, что родила факел, который подожжёт Трою. Ясновидящий предрёк: ребёнок, который вот-вот родится, станет погибелью для города и страны. Царица Геката, латиняне называют её Гекуба, вскоре разрешилась от бремени. Её муж, царь Приам, оказался перед сложным выбором. Ясновидец пророчил великие несчастья для страны, если ребёнок, рождённый в этот день от троянки царского рода, не будет убит вместе с матерью.

Неисполнение воли богов чревато смутой среди подданных. Предсказание допускало толкование. Приам воспользовался тем, что в тот же день утром его сестра родила сына. Она и её отпрыск были убиты и с почестями преданы земле. Но жрица Аполлона и прорицатели посчитали, что этого недостаточно. Они требовали, чтобы Геката убила хотя бы своё чадо. Приам смирился с неизбежным, но царица не смогла переступить через свои материнские чувства даже ради общественного блага: своими руками убить собственное дитя? Нет! Тогда царь поручил главному пастуху исполнить страшное дело. Верный слуга не перечил, но и не стал усердствовать в пролитии крови невинного младенца: раз такова воля богов, пусть они сами и найдут способ. Пастух отнёс младенца в горы и там оставил. В подтверждение исполненного повеления он предъявил отрезанный язык, на самом деле собачий. Через пять дней пастух вернулся на то же место. Он был поражён. Младенца вскормила медведица. Ребёнок был жив, здоров и прекрасно освоился. Чудны дела и замыслы божьи! Пастух положил дитя в котомку, принёс домой, назвал Парисом и воспитал как сына.

Так Парис вырос в семье пастуха. Его красота, сила, удаль обращали к нему внимание людей и богов, выдавая благородное происхождение отрока. В Париса влюбилась родниковая нимфа и добилась взаимности, Аполлон учил его врачеванию, так как опекать прекрасных юношей у него вошло в привычку.

Ещё в детстве Парис получил второе имя Александр – «защитник мужей» за то, что разогнал шайку похитителей скота, а похищенных животных вернул хозяевам. На досуге героический пастух любил развлекаться, стравливая быков друг с другом. Победителя украшал цветами, а проигравшего ‒ соломой. В конце концов, так выявился сильнейший. Парис пообещал, что возложит золотую корону на рога быка, который одолеет его чемпиона. Эти зрелищные состязания давно уже заинтересовали богов, порой они даже делали ставки на победителя. Азартный Арес решил, потехи ради, сам принять участие в решающем бое. Он превратился в быка и выиграл. Не мудрено! Парис, хотя и заподозрил подвох, но всё же без колебаний вручил награду победителю. Богов приятно удивило достойное поведение пастуха в ответ на недостойную олимпийца уловку Ареса, от которого, впрочем, ничего другого ожидать и не следует.

Хотя судьба уже привела в движение маховик Рока, будущие действующие лица драмы пока ещё между собой ничем не связаны. Казалось бы, какое отношение может иметь свадьба внука Зевса смертного Пелея и нереиды Фетиды, к Елене и Парису, которые даже не слышали друг о друге? Пока никакого.

Когда-то Зевс сам приударял за Фетидой. Это она спасла его во время бунта богов, а точнее, заговора Геры, и привела сторукого гиганта, который освободил громовержца от пут. Но богиня судьбы сообщила Прометею, что если у бессмертной Фетиды родится сын от бессмертного бога, то он превзойдёт своего отца. Зевс вырвал эту тайну у титана жестокостью и хитростью, можно сказать, с печенью. Громовержца отрезвило то, что он узнал: историю своего восхождения на трон он помнит хорошо. Да и Фетида не хотела этой связи. Зная настырность Зевса и мстительность его жены, она предпочла за лучшее посвятить себя Гере, полагаясь на её заступничество. Фетида думала, что это лучший выбор из двух зол. На самом деле и Зевсу была на руку строптивость нереиды. Он опасался исполнения пророчества. Олимпийская иерархия к тому времени уже устоялась, и новый выдающийся бог был бы не к месту. Зевс поклялся, что выдаст Фетиду замуж только за смертного. Так дело разрешилось к полной радости Геры, которая приняла вынужденную преданность строптивицы за чистую монету и считала, что утёрла нос муженьку. Несколько невпопад приударил за Фетидой и Посейдон, но, узнав о семейных разборках, быстро охладел к ней.

Клятва ‒ святое! Зевс выбрал Фетиде в мужья своего смертного внука Пелея, хотя Гера везде рассказывала, что это её выбор. На свадьбу пригласили всех олимпийцев, которые, зная подоплёку отношений громовержца с невестой, с сочувствием поздравляли молодожёнов. Боги, как и люди, часто забывают о своих любовных победах, но хорошо помнят любовные поражения. Олимпийцы сильно преувеличивали злопамятство Зевса. Громовержец не собирался мстить Фетиде, а вот слегка встряхнуть свою погрязшую в интригах и самодовольстве семейку ‒ это было бы кстати.

Олимпийские боги восседали на двенадцати золотых тронах. Гера сама, не без победного злорадства, зажгла брачный факел. Правда, её радость была не полной, так как нектар гостям подавал Ганимед, ненавистный любовник её мужа. Гера старалась не смотреть в сторону юноши, а когда он всё же попадался ей на глаза, делала вид, что не замечает его. Зевс был посаженным отцом. Музы услаждали гостей пением.

Когда свадебный пир перешёл в непринуждённое общение, к ногам сплетничающих Геры, Афины и Афродиты, выкатилось золотое яблоко. Его подбросила Эрида, сестра бога войны Ареса, весьма стервозная и подлая особа, не упускающая, как и её братец, случая рассорить всех сразу. Золотое яблоко выпало из головы Зевса прямо ей в руки. Громовержец не сомневался, что Эрида не упустит возможность стравить родственничков. Жених поднял яблоко, прочитал надпись: «Прекраснейшей!», и замер в нерешительности. Все обратили взоры на Зевса. Громовержец развёл руками. Пелей, зная о нравах Олимпа, понимал, что любое его решение окажется роковым: взгляды властных дам не оставляли никакой надежды. Насладившись возникшим замешательством, Зевс сжалился над внуком. Громовержец подозвал Гермеса и что-то прошептал ему на ухо.

Парис пас коров, когда перед ним появился Гермес, одетый торжественно-официально: в широкополой шляпе на голове, обутый в крылатые золотые сандалии, с жезлом-кадуцеем, увитым белыми лентами ‒ в одной руке и с золотым яблоком ‒ в другой. Его сопровождали богини в праздничных нарядах ‒ Гера, Афродита и Афина. Столь знатной процессии в местном захолустье ещё никогда не видели. Слегка попахивало свежим навозом, а коровы удивлённо мычали.

Посланник Зевса объяснил оторопевшему пастуху, в чём дело, и передал просьбу громовержца разрешить сей спор. Парис был молод, но не наивен и опытен в делах любовных, поэтому счёл за лучшее прикинуться простачком: попытался увильнуть, говоря, что пастух не смеет судить о божественной красоте. Гермес только усмехнулся в ответ на эту незамысловатую хитрость. Тогда Парис предложил разделить яблоко на три части. Смышлёный юноша!

– Что ж, ты не только красив, но и умён! А для умного человека просьба Зевса ‒ приказ. ‒ сказал Гермес, пресекая дальнейшее препирательство.

Парис понял, что деваться некуда. Начал он с того, что взял обещание с богинь не таить обиды за его выбор. Но это было формальностью в силу невозможности выполнения такого обязательства. Иначе спор ещё раньше обратился бы в милую шутку и только. Затем Парис предложил богиням раздеться. Разве можно по одеждам судить о красоте? Это вызвало замешательство среди претенденток.

По неукоснительным законам Олимпа любой смертный, узревший наготу богинь такого ранга, должен был вмиг ослепнуть, что и случалось время от времени. Однажды Афродита ослепила сына Аполлона за то, что тот увидел её во время купания. В отместку Аполлон убил возлюбленного Афродиты, женственного Адониса.

Гермес поддержал пастуха, подтвердив, что правила устанавливает Парис, хотя на самом деле это было вопиющее нарушение олимпийского этикета. Посланник Зевса с трудом сохранял серьёзное выражение лица: ему хотелось расхохотаться. Аполлон, не обременённый выполнением официальной миссии, наблюдая со стороны за происходящим, смеялся от души.

Богини могли или выполнить условие Париса, или отказаться от участия в конкурсе красоты «Мисс Олимп». Но спор уже зашёл слишком далеко, чтобы отступать. Кроме того, Гере и Афине это было на руку: они настояли, чтобы Афродита сняла свой знаменитый волшебный пояс, дабы исключить магическое преимущество. Гермес тактично отвернулся. Богини подходили к Парису по одной, пастух не спеша оценивал их прелести.

Первой была Гера. Она пообещала Парису царства земные, со всеми богатствами.

Второй была Афина. Она пообещала Парису победы в земных битвах и славу великого воина.

Третьей была Афродита. Она пообещала Парису любовь самой красивой женщины на земле ‒ Елены Спартанской, которую даже среди богов уже нарекли Прекрасной.

Парис до этого ничего не слышал о Елене, но смекнул: если богиня любви говорит о другой женщине, называя её прекрасной, значит, это того стоит. Но обратит ли красавица внимание на простого пастуха? Афродита пообещала дать Парису в спутники Эрота. И он выбрал Любовь, вручив золотое яблоко Афродите к великому огорчению Геры и Афины. Невежественный пастух! ‒ так и было написано у них на лицах. Богини припомнят Парису его выбор во время осады Трои!

Очень скоро после описанных событий происхождение Париса раскрылось, и он занял достойное место среди троянских принцев. Жрица Аполлона и прорицатели были в ужасе. Они требовали смерти Париса, напоминая его отцу о гибельных знамениях. Но Приам, который в своё время поддался на их уговоры, стал старше и мудрее, он ответил: «Пусть лучше падёт Троя, чем погибнет мой сын!»

Когда во время Троянской войны гибель Трои уже не казалась метафорой, брат Париса, доблестный Гектор, олицетворение гражданского долга, с горечью сказал ему ‒ лучше б тебе вовсе не родится! Гомер изобразил Париса изнеженным сластолюбцем, эгоистом и трусом. Это извечный конфликт личного и общественного. На одной чаше весов любовная страсть, а на другой ‒ благополучие семьи и народа. Что выберите вы? Это только один из множества вопросов, ответы на которые делают нас такими непохожими друг на друга.

Яблоко раздора сыграло свою роль, а Парис сделал выбор. Его поступок станет поводом для Троянской войны, но не причиной. О Елене Прекрасной можно сказать всё тоже, что было сказано о Пандоре. Одним словом, женщина! Какой с неё спрос? Война за Прекрасную Даму ‒ большое поэтическое преувеличение и тема для застольного тоста, не более. Елена всего лишь безмозглая красивая, дорогая безделушка в мужских играх честолюбия. Даже высокий слог Гомера не помогает пробудить к ней хотя бы чуть сострадания.

Пока мы рассуждали, несколько опередив события, у супружеской четы, Пелея и Фетиды, свадьба которых закончилась знаменитым на века спором богинь, родился уже седьмой сын. Шестерых его братьев мать, сама бессмертная, сделала бессмертными и отправила на Олимп. Пелей помешал ей проделать то же самое с седьмым ‒ Ахиллом. Фетида уже сожгла на огне всё смертное, что было в её сыне, и натирала его тело амброзией, когда муж отобрал ребёнка. Не натёртой осталась лодыжка ‒ ахиллесова пята, в которой до времени затаилась смерть Ахилла. Более известна другая, менее правдоподобная история. Говорят, что Фетида окунула младенца Ахилла в реку Стикс, которая течёт в Аиде: его тело стало бессмертным, кроме пяты, за которую она его удерживала.

Фетида предчувствовала, что её младший сын погибнет в большой войне. Пытаясь обмануть судьбу, она переодела Ахилла в женскую одежду и под видом девочки увезла от мужа. Воспитание на женской половине лишь расширило жизненный опыт мальчика, но не сбило с неотвратимого пути. Судьба распорядиться так, что Ахилл станет одним из предводителей греческого войска во время осады Трои, врагом Париса.

Афина выполнила своё обещание: Парис встретился с Еленой, и они полюбили друг друга. Презрев свой супружеский долг, царица Спарты убежала с принцем Трои и увезла имущество царского дома, оставив покинутому мужу лишь разбитые черепки. Возмутительно! Оскорбление для всей Эллады! Но осуждали не Елену, а Париса: женщина, что глупая корова, её легко отбить от стада, залётный пастух во всём виноват! За годы войны мнение эллинов изменится до наоборот. А пока на Париса и на Трою обрушилась ненависть греков. Не всё хотели этой войны. Хитроумный Одиссей, по началу, закосил ‒ притворился сумасшедшим. Ему не хотелось воевать из-за дурной бабы и пожитков обманутого Менелая.

В первый поход собирались долго, почти целый год. Потом приплыли не туда и разграбили не то царство. На обратном пути попали в бурю, которая разметала флот. Корабли без приказа отправились по домам. Прошло ещё восемь лет, прежде чем греки собрались в новый поход. К тому времени застарелая обида десятилетней давности выглядела совсем уж формальным поводом для прикрытия коммерческой цели ‒ пограбить.

Живописные горы трупов, разгул насилия, любовь и предательство, геройство и трусость ‒ всё сплелось в перипетиях воспетой Гомером троянской войны, которая продолжалась девять лет. Она расколола не только Европу и Азию, но и Олимп: симпатии олимпийцев разделились. Боги приняли весьма деятельное участие в этой войне по разные стороны укреплений. Безмерно счастлив был Арес, а количество подданных Гадеса росло в ударном темпе. «Листьям недолгим в дубраве подобны сыны человечьи://Ныне цветут они в силе, а завтра лежат бездыханны». ‒ сказал Аполлон, глядя на картину взаимоубийства. Радовалась Мать-Земля: роду людского на её теле поубавилось. Людей она не любит. Они досаждают ей как вши человеку, коль заведутся.

Ужасно поражённый видом военной панорамы, которую сам же тщательно и с любовью создал, слепой певец в итоге не ищет ни правых, ни виноватых, а просто существует со своими героями в сложившихся обстоятельствах, воспевая доблесть и мужество, не утаивая жестокость и несправедливость. «Обманулся Гомер тогда, когда изрёк: „Сгинет пусть Рознь из среды богов и людей...“. Ибо не понял он, что молится о том, чтобы всё исчезло. Не родилась бы Гармония...» ‒ это горькие слова философа Гераклита. Трудно быть одновременно и сострадательным, и рассудительным. Поэтому они оба по-своему правы.

Герой троянской войны Ахилл, предводитель греков, по буйству напоминал Геракла. Подозревая, что боевые действия затянуться, он взял с собой любовника, незнатного родственника Патрокла. У военных начальников того времени было в порядке вещей иметь при себе мальчиков. Это даже не стоит обсуждать. Здесь ситуация иная ‒ Ахилл младше Патрокла, но, по сути, это ничего не меняет. Гомер облёк их отношения в форму высшей мужской дружбы. Современники поэта не сомневались, что он имел в виду. И во времена Гомера, уже далёкие от эпохи Зевса, лучшим проводником мужской дружбы было любовное наслаждение.

Особая связь между эпическими героями не является исключительно греческим восприятием жизни. Так, герой вавилонского эпоса Гильгамеш, воспылал страстью к Энкиду и горько оплакивал его гибель. В знаменитом «Эпосе о Гильгамеше», который считается первым в истории человечества, мать Гильгамеша Нинсун напрямую говорит ему о том, что, когда явится Энкиду, тот полюбит его больше матери и прильнёт к нему, словно к супруге.

Культ мужской любви переняли у греков разноплеменные воины Александра Македонского, Пример им подавал сам царь и не столько своими, порой, скандальными выходками, сколько страстной любовью к красавцу Гефестиону. Все браки Александра политические. На своих жён он внимания не обращал. Знаменита история встречи с матерью поверженного Дария. Она приняла более высокого Гефестиона за царя, а когда хотела исправить свою оплошность, Александр ответил: «Всё правильно – никакой ошибки нет! Он тоже Александр, как и я». Они воспринимали себя одним целым. Это запомнилось и вошло в историю, потому что Александр сказал так, что ни у кого не возникло сомнения в его искренности. Может быть, это единственная ситуация, в которой царь, находящийся в центре бесконечных политических интриг, мог позволить себе искренность.

Врача, не сумевшего спасти заболевшего Гефестиона, Александр распял. Любовь, жестокость, смерть – в наше время это назовут античным накалом страстей. Историк Мари Рено считает похороны Гефестиона «самыми пышными похоронами в истории человечества»! Да... Вот проклятые извращенцы! Так и норовят выпятить свою гнилую сущность! Вымарать бы их из истории к чёртовой матери! Нет, господа, уже более двух тысяч лет, как «не вымарывается». Мечтать не вредно. Мечтайте. Может быть, когда-нибудь ваши мечты сбудутся и на статую вечного Давида наденут семейные трусы в горошек.

Плутарх рассказал об одном символическом эпизоде, который наглядно показывает нерасторжимость мифа и жизни. Когда Александр прибыл в древнюю Трою, он возложил венок на могилу Ахилла, а Гефестион – на могилу Патрокла.

Некоторые современные толкователи Гомера уверенно заявляют, что раз в тексте нет описания совокупления мифологических героев, значит Ахилл и Патрокл друзья в высоком смысле, а вовсе не грязные педики, какими их хочет видеть гомосексуальная тусовка. Если кому-то хочется так думать, то на здоровье! Одним дурацким мнением больше, одним – меньше, какая разница!

Спустимся с поэтических высот. Ахиллу всё равно, что о нём подумают, потомки. Он не скрывает свой неуёмный темперамент, проявляя похотливую чувственность в самых различных обстоятельствах.

Война шла с переменным успехом. Божественным промыслом было предначертано, что Троя не падёт, если троянский царевич Троил доживёт до двадцатилетнего возраста. Но сыну царя негоже отсиживаться за спинами братьев, он сражался рядом с ними на поле брани. И вот однажды, в пылу боевой стычки, Ахилл влюбился в Троила. Любовная страсть к врагу вспыхнула с такой силой, что затмила причину распри, и греческий герой бросился за троянцем, который хотел укрыться от обезумевшего поклонника в храме Аполлона. Ахилл сказал, что убьёт царевича, если тот не отдастся ему. Красота предводителя греков восхищала и его друзей, и его врагов. Ахилл с полным основанием считал своё предложение лестным, а отказ ‒ оскорблением. Троил не поддался искушению и не уступил. Тогда Ахилл, не побоявшись гнева богов, отрубил царевичу голову рядом с алтарём.

Ещё один случай неприятно поразил соратников Ахилла. На стороне Трои успешно воевала царица амазонок. Греки не раз спасались от неё бегством с поля боя, Ахилл не исключение. Но, в конце концов, он одолел царицу. Очевидно, в пылу битвы у Ахилла часто разгоралась страстная чувственность. Увидев мёртвое тело прекрасной амазонки, он влюбился и предался некрофилии. Некоторые утверждают, что это гнусный навет, оскорбляющий память героя. Хотя, нельзя отрицать того, что знали и в древности ‒ насилие, кровь и секс часто завязаны в один тугой узел.

Во время девятилетней осады Трои, которую не удалось взять сразу, греки опустошали соседние города. При разделе военной добычи между ними случались ссоры, после одной из них, Ахилл, оскорблённый тем, что у него отняли его награду, отказался вести войска. С этого момента греки начинают терпеть поражение. Раскаявшийся Агамемнон соглашается на всё, чтобы убедить Ахиллеса снова возглавить армию. Наконец, герой соглашается, однако Патрокл одалживает его доспехи с тем, чтобы появиться перед солдатами под видом Ахиллеса и вдохновить их на победу. Ахиллес согласился с условием, что Патрокл вернётся, как только отгонит троянцев подальше от греческих кораблей, но Патрокл в пылу боя гнал противников до самых стен города и был сражён Гектором. Убитый горем Ахиллес не знал покоя, отказывался от сна и еды, и не разрешал хоронить тело любимого.