Текст книги "Вкус «лимона»"

Автор книги: Леонид Головня

сообщить о нарушении

Текущая страница: 21 (всего у книги 28 страниц)

Глава десятая
В обществе Бонни и Клайда

Коля устало тонул в кресле. В комнату, которую он раньше снимал в Нью-Йорке, переехал позеленевший после операции журналист Раневский. В гостях у него сидела пожилая сероглазая блондинка со свежей, только что из-под рук мастера, пышной прической. Она разложила на кровати старые газетные страницы со статьями, исчерканные пометками. На столе таял холодец и рассыпаны русские конфеты «Белочка».

– Мне теперь повезло с соседями, – льстясь к женщине, говорил старик. – Нелли корректором всю жизнь работала.

Коля одобрительно кивал, борясь со сном.

– Зимой Едлин звонил, – рассказывал Раневский. – На Украине скрывается, нашел третью жену. Хвастал, что владеет заводом, который будет резать мрамор украинцам для надгробий. Пришлет образцы, чтобы продукцию в Америке продавать и долг отдать.

– Прислал? – безразлично спросил Коля, напрягаясь быть вежливым.

– Образцы в Америку не поступили, – с усмешкой ответил Раневский газетной фразой. Коля уже почти засыпал, когда вдруг услышал: – Тебя какой-то Зайонц разыскивал.

Раневский искал на тумбочке листочек с записью, нашел, протянул. Коля встрепенулся, взял бумажку, посмотрел. На бумажке был адрес банка в Нью-Джерси.

– Я подремлю немного, – сказал он, – и двинусь.

– Можешь переночевать, – предложил Раневский. – Устроимся как-нибудь.

– Спасибо!

Коля прикрыл глаза, сквозь сон слушая тихий разговор.

– Видишь, – щебетала женщина, – буковка потеряна. Здесь нет запятой, совсем другой смысл возникает.

– А как сама статья? Интересно читать? – волновался журналист. – Бог с ним, с издательским браком!

– Каждый человек всю жизнь ищет себя. Ты тоже себя ищешь.

– И все-таки? – Автор желал насладиться хоть какой-нибудь похвалой. – Интересно читать?

Однако корректор Нелли, ловя всю свою сознательную жизнь грамматические ошибки в тексте, давно потеряла способность вникать в написанное. Она розовела, пыхтела и «думала», напрягая брови.

– Я сейчас еще раз посмотрю, – нашла наконец Нелли приемлемый выход.

Мнения ее Коля так и не узнал. Сон завладевал сознанием. Сквозь поток бессвязных мыслей прорывался страх неопределенности перед ближайшим будущим. Оно отдалилось в туманную неизвестность, и остался вопрос: «Может ли Зайонц предложить что-нибудь дельное?» Проявилась в сознании, как наяву, встреча в банке. Его непроницаемое, странное лицо, красноголовая супруга…

Вопрос повторился последний раз, и Коля провалился в небытие.

Был утренний час. На пустынной улице, в одежде пакистанки, с платком на голове и прикрытым лицом Макс Зайонц вошел в отделение банка «Флит». Кассир обслуживала единственного человека. Макс дождался, когда клиент покинул помещение, подошел к окошку и протянул листок бумаги с запиской:

«ВЫДАЙТЕ МЕШОК, КОТОРЫЙ ЛЕЖИТ СЗАДИ, И ДЕРЖИТЕ РУКИ НА СТОЛЕ. ЕСЛИ Я НЕ СПАСУ СВОЕГО РЕБЕНКА, Я ВЗОРВУ СЕБЯ И ВАС».

От напряжения на лбу «пакистанки» поблескивали капельки пота. Кассирша побледнела, посмотрела с ужасом, потянулась за мешком с деньгами и выдала в окошко. Прижав мешок к груди, Макс метнулся к выходу и выбежал вон. Платок соскочил на плечи, открыв лицо.

Макс осмотрелся. Два человека на другой стороне улицы разгружали грузовик. Рядом людей не было. Издали приближался открытый автомобиль, тормозя и ища стоянку. За рулем сидела женщина с красной шевелюрой. Автомобиль поравнялся с Максом. Тот скользнул взглядом по сидящей за рулем даме и в ужасе остановился.

– Майка! Чушь какая-то! – нервно заговорил Макс сам с собой и бросился бежать.

Не останавливаясь, он оглянулся снова. Женщина припарковала машину и шла в банк. Разглядеть лица не удавалось.

– Если она узнала меня, то обернется, – загадал Макс.

Женщина не оборачивалась.

Через полквартала, у парка под ветвями кривого дерева, стоял вен. Макс вскочил в него, рывком выехал из-под ветвей и погнал вдоль аллеи.

– Глупости! Больное воображение! Что Майке тут делать, за сотню миль?! Рассчитано все точно! – Макс слегка приободрился и проследил в уме весь план.

«Я был в филиале банка «Флит» не раз, – рассуждал он. – Все проверил. Был в разной одежде, в разных бейсболках, надвинутых на глаза. Если будут искать по видео, из-под разных кепок они не определят моего лица. На листке нет отпечатков. Во «Флите» – тот же режим сдачи денег, что и у нас в банке… Сейчас появится перекресток, за ним – дорога между группой озер. На перекрестке знак: «Объезд! Впереди – ремонт моста». Мне – туда!»

Перекресток появился. Вен не свернул, полетел вперед, не подчиняясь предупреждению.

«Мне не нужен мост, мне нужно болото до него. В болото вен с фальшивыми номерами уйдет навсегда. Подлинные номера давно разрезаны в Управлении транспорта. По справке сам вен неделю как под прессом. Справка – дома. Страховая компания получила уведомление. Черный парень не выдаст. Он такой взятки во сне не видел».

Мимо летел лес.

«Билет от автобуса, на котором я приехал сюда, в кармане. На автобусе с удочкой и рыбой я доберусь до дома».

Макс посмотрел на спиннинг и рыбешек на полу машины.

Следующая мысль вызвала у него холодок в животе:

«Если это все-таки Майка и она узнала меня? Редчайшее совпадение! Зачем ей в этот банк? Ах да, у нее счет во «Флите»! Понадобились деньги – возможно, муж в отъезде. Полиция уже там. Расспрашивает Майку. Войдя в банк, она поняла, в чем дело. Завтра они меня возьмут. Мой Бог! Все настолько невероятно. У меня галлюцинации от напряжения. Если так, тогда успеть бы до болота. Успеть остаться с удочкой. Потом все отрицать. Надо фотографировать на прогулке».

Он порылся в бардачке. Нашел аппарат.

«Болото через четверть мили. Осторожно, резко не тормози! – командовал себе Макс. – Не съезжай с асфальта, не оставляй отпечатков шин…»

Вен въехал в лес и покатился по извилистому узкому шоссе. Встречных машин не было. Слышался шум листвы, через открытое окно дул ветер, освежал потное лицо. Из приемника звучал медленный блюз.

Ухо Макса неожиданно уловило полицейскую сирену. Звук нарастал.

«Мой Бог! В банке была она, Майка!»

Капли пота потекли по лицу Макса.

«Бежать? Выбросить деньги? Как они смогли так быстро вычислить и догнать?!»

На размышления времени не оставалось. Сирена приближалась и оглушала. Макс взялся за ручку дверцы и затормозил. Дверца не открывалась, заел замок. Макс дернул руку назад, она примерзла и не шла. Прилипла к двери…

Покрытый испариной Зайонц открыл глаза. Он сидел на лавочке в парке под раскидистым деревом, в одиночестве. Сердце отчаянно билось, дыхание сдавила спазма. Рука нелепо застряла между планок на спинке скамейки. Из наушников на его голове слышался блюз. Рядом валялись пластиковая коробка с остатками еды и пустая бутылка пива. По улице пронеслась «скорая помощь». Вой сирены стал удаляться.

Макс выдернул затекшую руку, содрал наушники, оттер с лица пот, пытаясь глубоко вздохнуть и унять сердцебиение. Отдышавшись, он взглянул на часы, выбросил остатки еды в урну и заспешил из парка.

Обеденное время истекло, в банк набился народ. Подходя к своему рабочему «кубику», Макс услышал вопрос:

– Мистер Зайонц принимает сегодня?

Голос показался знакомым. Он обернулся. На стуле для клиентов улыбался Коля.

– Какими судьбами в наши края? – спросил он, приглашая войти.

– В Нью-Йорк вернулся. Звонил мне? – спросил Коля, скрывая нетерпение и усаживаясь на стул.

– Было одно соображение, отпало. – Макс посмотрел на Колю, что-то решая. Не решив, спросил: – Смог справиться с должником?

– Мелочь была. Не стал связываться. Сумма невелика, – скривил душой Коля и торопливо продолжил: – Помоги открыть счет компаньону из России. На счетах можно совместный бизнес делать. Много народу созрело, обещают проценты.

– Один счет открыть не проблема. Дам тебе телефон Моисея. Он делает счета за двести долларов. – Макс написал номер и протянул Коле. – Счет возможен на две подписи, твою и приятеля. Пошлешь ему банковскую форму, чтобы подписал и прислал назад. Подпишешь пачку чеков и вместе с пластиковой карточкой опять отправишь назад. Все – по-товарищески. Не для посторонних, сам понимаешь. Ты, я вижу, компаньона ищешь? – неожиданно спросил Зайонц.

– Ищу.

– Где остановился?

– Еще не остановился. – Коля протянул карточку. – Вот мобильник.

– Я позвоню, – сказал Зайонц и отвернулся к монитору.

Коля поднялся, хотел что-то спросить. Зайонц сосредоточенно набирал на клавишах «киборда» цифирь и уже потерял его из вида. Коля с десяток секунд молча потоптался на месте и ушел.

Капли дождя текли по лобовому стеклу тонкими струйками. Коля развалился в «Шевроле» и дремал рядом с пластиковыми мешками продуктов. Из одного торчал термос. На руке тренькнул будильник. Он зашевелился, посмотрел на часы, достал мятую бумажку с адресом, положил на панель, завел двигатель и тронул автомобиль с места.

Район был незнакомый. Двухэтажные дома от улицы отгораживала железная сетка. Сразу за ней к дверям поднимались каменные ступени.

Коля позвонил. Открыла дверь пожилая цыганка. К животу бордовым платком был прикреплен кудрявый малыш.

– Я насчет комнаты, – сказал Коля.

Хозяйка посмотрела на мятого, плохо выбритого парня, держащего в руке черный продуктовый мешок из дешевого магазина, спросила:

– Ты работаешь где-нибудь?

– Я – страховой агент. Могу лицензию принести. – Он кивнул в сторону автомобиля.

– Проходи! – посмотрев на «Шевроле», кивнула она.

Убранство комнаты, в которой он оказался, состояло из многочисленных пуфиков и подушек, разбросанных в беспорядке по ковру вместе с одеждой и детскими игрушками. Среди этого хаоса играли дети с рыжим щенком.

– Лейла! – крикнула хозяйка. – Квартирант пришел. Отведи в комнату. Я спешу.

Из-под лестницы, ведущей наверх, появилась молодая, с распущенными по плечам густыми волосами девушка с полотенцем в руке.

– Как вас? – спросила войдя.

– Николай.

Она провела его на глухую террасу – пенал с окном в боковой стене. Узкая кровать, стол у окна и умывальник в углу.

– Мне подходит, – печально вздохнув, сказал он и поднял мешок с продуктами на стол.

– Отдельный вход – по коридору направо. Хотите посмотреть?

– Спасибо, потом освою.

– Вы на какой срок?

– Навечно, – горько пошутил Коля.

Она не поняла юмора.

– Это хорошо, – сказала серьезно. – Заплатить вам надо за два месяца. Такой порядок.

Коля достал деньги, передал ей. Лейла поблагодарила наклоном головы и ушла.

За окном трепыхалась от ветра листва чахлого дерева, беспорядочно разбрызгивая капли дождя. В тягостной тревоге Коля сел на цветастое покрывало, достал бумажник, пересчитал оставшиеся деньги, в очередной раз вздохнул и посмотрел на молчащий мобильник.

Подумав, набрал номер.

– Уоррен, привет! – наигранно весело заговорил он.

– Привет.

– Я капитально устроился наконец. Справка из Белоруссии по твоему адресу вот-вот придет. Если в сентябре не будет, сразу дай знать. У меня к тебе просьба. Я перед моим другом, о котором тебе говорил, в товарищеском долгу. Посоветуйся с адвокатом, можно к нему на свидание идти?

– Ни в коем случае! Процесс продлится не один год. Не рискуй. Товарищ поймет. Ты ему сейчас не помощник.

Время потянулось, отбрасывая назад недели. Мобильник молчал. Дерево за окном пожелтело.

Коля лежал как каменный, обхватив локти руками. За стеной кто-то вел на скрипке жалостливую, больную мелодию. Вспомнились однажды сказанные Гиви слова: «В Америке отказывают деликатно: «Вам позвонят!»

Тихий скрип двери заставил его повернуть голову. В дверях стояла Лейла с почтовым конвертом. Коля поднялся, взял конверт, поблагодарил.

– Задержитесь на минуту. Деньги за октябрь. – Он передал ей очередную плату и захлопнул пустой бумажник. – Кто у вас на скрипке так хорошо играет?

– Мой брат Рамир. На конкурс в оркестр готовится.

– Желаю ему удачи!

– Спасибо!

Конверт был из России. Коля достал цветную карточку и набрал длинный ряд цифр на телефоне.

– Привет, Сашок! Справку получил. Деньги будут на твоем счету. Через неделю можешь снимать в любом автомате, чеки подписывай и остаток проверяй.

– Должен предупредить. Если в загс придет контрольный запрос из Штатов, его очень сложно будет выловить. Ребята сделали все возможное. С самого начала они не гарантировали…

– Предложи дополнительную сумму. Тебе переведут.

Коля отключился. Он посмотрел на пустой бумажник, вышел на улицу и сел в автомобиль. Запустил мотор, глянул на счетчик бензобака. Стрелка опустилась к нулевой отметке. Коля заглушил мотор и отправился пешком.

В банке он открыл сейф, присел на корточки. Деньги Гиви лежали в пакете аккуратным брикетом. На бумажке Коля написал: «Беру в долг тысячу». Поставил число и расписался.

Брякнул мобильник. Коля включил трубку.

– Зайонц звонит.

От волнения Коля встал.

– Рад слышать! – сказал как можно приветливее. – Я думал, не позвонишь, – выдал он свои переживания.

– Я еще позвоню. Сейчас беспокою совсем не по делу.

– Что такое?

– Как я понял, ты со страховками знаком?

– Занимался одно время.

– Сделай любезность. Подскочи к моим родителям. Они в Нью-Йорке живут. Второй телефон на моей карточке – домашний. Отец ногу сломал в квартире. Разберись со страховкой. Я вырваться не могу, к вечеру буду.

Коля сник и снова опустился на корточки к сейфу.

– Подъеду, – пообещал он, морщась и преодолевая разочарование. Вдруг он снова вскочил и закричал в трубку: – Макс, врача вызывали?

– Нет. Они у меня беспомощные, как дети.

– Я немедленно выезжаю. Перезвони им, чтобы никого не вызывали. Я знаю, что делать! – Первую минуту Коля не мог справиться с эмоциями. – Неужели везет?! – пробормотал он.

Коля метнулся к выходу и побежал по улице. Дома он долго искал ключи от машины. При этом несколько раз выглянул зачем-то в окно. Найдя ключи в кармане брюк, он стрелой выскочил на улицу и прыгнул в автомобиль. Торопливо заправившись на бензоколонке, Коля вырулил к перекрестку и, дождавшись зеленого светофора, полетел по главной авеню. У «Лориного салона» он круто повернул, сбавил газ и поехал вдоль переулка. У стеклянного дома «Гивина мечта» одиноко скучала на безлюдном тротуаре «вечная лужа». Старушки, ветерана и их ветхого креслица у соседнего дома не было. Постоянный «прохожий» тихой улочки, видно, прожил невечную жизнь.

Коля прибавил скорость, повернул на главную улицу и, сколь позволяло движение, понесся по ней.

Тупик узкого коридора на третьем этаже, до которого Коля дошел, казалось, состоял из четырех дверей в одну комнату – так близко они прислонились друг к другу. Он дернул за скобку под номером 3-С. Кляцнул бубенчик, и тут же открыла дверь голубоглазая старушка. Прихожей в квартире не было. Коля оказался в углу гостиной и понял, что попал правильно. Старушка – вылитый Макс, невысокая, круглолицая, в очках.

– Проходите, Коля, присаживайтесь.

Захлопнув дверь, она заторопилась к черному дивану. Села рядком со старшим Зайонцем, вытянувшим вперед ногу, туго закрученную полотенцем. В такой позиции, как в приемной у крутого чиновника, они, видимо, ждали Колю давно. На столе лежали листы страховых документов.

– Что ты за пустой стол сажаешь?! – сказал муж. – Человек с дороги… Мы, по сути, первого товарища своего сына видим. Годами от него ничего не добьешься. Как в пустыне живем.

– И правда, Аркаш. – Она вскочила с той же поспешностью, с какой садилась. – Коля, у нас суп сегодня грибной со сметаной и котлетки домашние.

– Спасибо, спасибо. – Коля почувствовал забытое петербургское гостеприимство и заговорил, как в сериале из старой жизни: – Покорнейше благодарю, только от стола. Сыт.

– Тогда чайку с вареньем. Сейчас поставлю!

Она исчезла в кухне.

– Не волнуйтесь вы! Давайте сначала с делом разберемся. – Коля взял бумажные листки со стола. – Как случилось с ногой, Аркадий Максимыч?

– Нелепо случилось! – послышалось из кухни. – Делать ему нечего. Полез в ванной антресоль мастерить. Все ему бегом надо жить. Подождал бы сына.

По лицу Аркадия Максимовича пробежало неудовольствие.

– Мы, Николай, колбасная иммиграция, – начал он не на тему. – Тридцать пять лет учительствовали в провинции. Сюда нас брат ее потянул. Сам застрял в Германии, а мы благодаря Максиму тут оказались. Я ничего не говорю, колбасы я наелся. Во! Видишь, живот отрастил. Цвету и пахну, как георгин в огороде. Завтрак. Двор. Обед. Телевизор. Ужин. Спать. А я привык по восемнадцать часов работать.

– Ты про сына забыл совсем, – вошла с вазой варенья и тарелкой оладий жена. – Где деньги было в России взять, чтобы его выучить!

– Сейчас вот выучили! – вскричал муж. – Такой колледж закончил! Учиться бы дальше и учиться. Я бы, глядишь, хоть в сторонке, но тоже в курсе современной физики был. Для чего приехали, чтобы он в банках штаны просиживал и аферы придумывал? Теперь на биржу торговать тянет. Тьфу! Торгаша вырастили.

Мать Макса присела рядом:

– Он объяснял тебе, спекулянт здесь – звучит гордо! Сорос, вон, в графе профессия «спекулянт» пишет!

– Тьфу! – еще раз «плюнул» старик.

– Нынешняя молодежь по-другому живет. Мир хочет посмотреть, денег ей побольше нужно.

– Ты все за свое. Ученые люди здесь зарабатывают прилично! Не на аферах, – сказал Аркадий Максимович и почему-то с опаской взглянул на Колю.

– Аркаш, человек тебя по делу спрашивает.

– Чего тут по делу особо сказывать! Вступил со стремянки на край ванны да поскользнулся. Хорошо, что башку не разбил. – Интонацией и взглядом он донес до Коли всю неустроенность своей нынешней американской жизни.

– Твои родители здесь, с тобой? – обернулась мать Макса к Коле, сменяя нежеланную тему.

– У меня нет родителей. Я детдомовский.

– Ой! Деточка! Ты к нам почаще приезжай! – заголосила мать. – Чего-чего, а домашняя еда у нас всегда. Ты, я гляжу, не ешь вдоволь, глаза грустные. Да, Аркаш?

Коля растерялся и затаился. Предлагать продуманную аферу стало совсем не с руки.

Старший Зайонц в это время успел отойти от разрывавшей его душу обиды и засовестился.

– Конечно, сынок. Будем рады. Иногда и пропустим по стопочке. Максим, может, к дому пристанет. – Аркадий Максимович сморщился от боли, подвинул замотанную ногу, но восстановившегося душевного равновесия не потерял. – Знаешь, Кать, – посмотрел он на жену, – подлечу ногу, ей-богу, полечу в наш город, предложу поучительствовать в школе хоть годик. Там сейчас плохо с учителями.

– Слетай, – бесхитростно поддержала жена. – Максимчик, кстати, сказал, что Коля – специалист по страхованию. Он посоветует нам, как получить побольше денежек для твоего лечения. Вот и полетишь.

– Чего он придумал, Николай? – подозрительно спросил старший Зайонц.

Коля струсил изложить замысел выгодного предприятия.

– Макс скоро вернется с работы, вместе обсудим.

Вечером Коля водворился на балкон квартиры Зайонцев, чтобы не мешать семейному совету, и сидел перед остывшим чаем с вареньем, нервно подергивая ногой и поглядывая сквозь стекло в комнату. Старший Зайонц полулежал на диване. Макс наклонился к нему и настойчиво что-то доказывал. Мать сидела с испуганными глазами. Отец вдруг взметнулся, взмахнул рукой и застонал, схватившись за ногу. Мать вскочила, засуетилась рядом. Макс опустил голову. Увещевать мужа начала жена.

Коля перевел глаза на хромого голубя, который клевал крошки на панели соседнего окна, и посмотрел вниз, на улицу. Та была немноголюдна и заставлена по сторонам плотной вереницей автомобилей. В единственный промежуток рядом с его «Шевроле» парковался старый таункар. Тот дергался взад-вперед и никак не умещался на свободный кусочек асфальта. Коля привстал, заволновавшись. Водитель не справился с парковкой, включил аварийные огни и побежал в дом.

Коля вновь посмотрел в окно квартиры. Старший Зайонц сидел на диване один.

Из кухни вышел Макс с половой щеткой, прислонил ее к стене и направился к Коле.

– Уф! Согласился мой правдоискатель, – облегченно сказал он, садясь на стульчик и крикнув в дом: – Мам, горячего чаю не осталось?! – Не дождавшись ответа, отхлебнул из чашки холодного.

– Никакого риска! – сказал Коля. – По «медикейт» денег не получишь: лечение оплатят, и все! А в моем варианте – сумма немалая. Я на процент рассчитываю, Макс.

– Как договорились, – подтвердил младший Зайонц.

– Год думал, – не успокаивался Коля. – «Случай» не организуешь. А дом богатый – с хозяев сотню тысяч можно содрать!

Встревоженная мать принесла отцу пиджак и ботинки.

Начинало темнеть. Старший Зайонц шел, опираясь на щетку, как на костыль, и смотрел зверем.

– Ты совсем наступить не можешь, пап? – спросил Макс, когда они с Колей сажали отца в автомобиль.

– О-о-у! Совсем не могу. – Кряхтя, он устроился на сиденье. Посмотрел на Колю, как на врага. – Что делать надо?

– Первое, – сказал Мавроди, скрывая волнение за улыбкой, – забыть все, что вы мне сегодня рассказывали про ванну.

– Считай, забыл, что рассказывал! Дальше?

– Нужно запомнить одно: шел в магазин, поскользнулся, упал. Все! За углом, кстати, кулинария. А делать ничего не надо. Полежать в луже, пока приедет «скорая», и повторять, что «запомнил». Они все запишут и направят на лечение. Торгаши, как вы их называете, – он указал на дом, к которому подъезжали, – оплатят вам моральный ущерб.

– Пап, ты не переживай за них. У этих – все застраховано, – вставил слово Макс.

– Ох, аферисты! – с бессильным гневом произнес старик. – В кого сын уродился! Мы с матерью всю жизнь в школе честно пахали, – ворчал он.

Тихий переулок освещали слабые фонари. С главной улицы – место никому не интересное. У раскрашенной граффити стены разговаривали две женщины с сумками на колесиках. Пришлось проехать мимо и сделать круг. Встали в отдалении у пожарной колонки, ждали.

– Вот увидишь, – нервно сказал Макс. – Поговорят и уйдут вместе, в одну сторону. Закон подлости.

Коля усмехнулся.

Отец ерзал на сиденье:

– Не арестуют нас тут?

– За что, пап?! Ты, как пугливая ворона, куста боишься. Мы ничего плохого не делаем. Наказываем загрязнителя улицы, – глумился Макс над отцом. – Пользу, можно сказать, для людей делаем. Тут кто-нибудь голову сломить может, не только ногу.

– Демагог! – обличил отец сына и замолчал.

Женщины наконец наговорились. Одна ушла в подъезд дома. Другая перешла улицу и удалялась по тротуару. Макс и Коля закрутили головами по сторонам.

– Давай быстро, – сказал Мавроди. – Еще, глядишь, кто-нибудь появится.

Вен встал у самой бровки. Коля вышел, осмотрелся. Отец Макса выставил из двери здоровую ногу, установил ее на асфальте и, опираясь на руку, плюхнулся боком в сырость.

– Пап, ты не смотри с такой ненавистью, – сказал Макс.

– Как мне еще смотреть! Давай я лыбиться начну.

Он искусственно растянул рот, выставив вставную челюсть.

Макс заулыбался.

– Вот так лучше! – Он подхватил щетку и прыгнул на сиденье.

Вен отъехал. Прокатившись вокруг блока домов, они снова встали у пожарной колонки. Молча наблюдали за лежащим в луже темным пятном. Первым появился бегун в шортах. Остановился у лежачего отца, поговорил, пробежал до угла улицы, к телефону. Позвонив, он побежал дальше.

«Скорая» прибыла с полицией. «Повредившегося» забрали. Полиция, проехавшая вперед, притормозила у вена. Коля встретился взглядом с полицейским, схлопотав секундную инъекцию страха. Полицейский уехал. У пожарной колонки стоять с включенным мотором разрешалось. Коля проводил «закон на колесах» глазами и посмотрел в даль, на «Салон мисс Санчес».

– Одно дело сделано, – сказал Макс. – Соображаешь ты… – Тут он осекся. Сжал тонкие губы, побледнел и нервно закрутил на пальце кольцо с ключами.

– Почему стоим?

Зайонц не ответил, посмотрел на Колю пронзительным взглядом.

– Почему не едем? – повторил вопрос Мавроди.

Зайонц молчал. Из-под очков в Колю уперлись расширившиеся зрачки. Тот слегка толкнул Макса в плечо. Глаза Зайонца сфокусировались.

– Нам не хватает полицию догнать на перекрестке, – сказал он дрожащим голосом. – Два идиота! Представь на секунду, проверили бы документы.

– Ну и что? – заволновался Коля.

– Чего ради я около отца стою и не помогаю? Фамилии одинаковые и запоминающиеся! – хлопнул он рукой по коленке.

Отхлынувшее напряжение окатило Колю волной испуга. Он тупо уставился на Макса.

– На таких мелочах прогорают. Считай, пронесло, – сказал Зайонц, зашевелившись. – Ты – рисковый парень, – продолжил он, отвернувшись. – Соображаешь неплохо. Но нужно иногда мозги до конца употреблять! – Макс, немного помолчав, продолжил неожиданно: – Прежде чем тебе что-то предложить, поинтересовался твоей личностью. Почему фамилию сменил? Криминала за Мавроди не замечено. Скрываться вроде незачем.

Коля напрягся.

– Женился неудачно. Потом взял прежнюю фамилию, – нашелся он.

– Что-то похожее я предполагал. – Взгляд Зайонца смягчился. – Денег по страховке ждать долго. А деньги нужны?

Коля согласился глазами.

– Самый быстрый бизнес, Коля, – на бирже. Но туда без капитала соваться бесполезно. Мне, как служаке, не разрешено заниматься. Тебе – сам Бог велел. Пока ждем деньги, начнем с малого. Будем считать страховку – первым вкладом в общее дело.

– В какое?

– Особый разговор. Приедешь в выходные дни, поговорим. – Он развернулся посреди улицы и двинулся в обратном направлении.

В субботу Коля долго стучал скобкой звонка в дверь Зайонцев. Открыла мать Макса.

– Проходите.

– Как Аркадий Максимыч?

– Обходится, слава Богу. В гипсе лежит. Успокоился, когда понял, что реально приближается возможность поехать учительствовать. Давно мечтал.

– Хорошо. Значит, не сердится на нас. Что сын?

– К нему не подойдешь, – сказала мать со вздохом. – С возрастом с ума сходит. Не поймем мы его никак. Странный стал.

…На экране монитора чередовались кадры старого боевика «Бонни и Клайд». Герои брали банк. Вместо Клайда действовал сам Макс.

«– Пригнись!..» – кричал он.

Они отстреливались.

«– Не стой здесь!» – кричала Бонни на экране.

Раздался стук в дверь. Испуганное лицо героини замерло в стоп-кадре.

– Макс! – позвал Коля, открыв дверь.

Макс обернулся и гостя не увидел. Он тяжело дышал, в осоловевших глазах таился испуг.

– Зачем ты родителей терроризируешь? – спросил Коля с порога. – Жалуются. Они ведь заботятся о тебе!

Макс глянул враждебно.

– Я под их заботу женился, – сказал он зло. – Им дай позаботиться, они тебя в один день пионером сделают. «Будь готов!» кричать начнешь. Я в институте к бабе нормально подойти боялся, таким скромником вырастили. Ненавижу!

– Чего сейчас не поделили?

– Я живу, как хочу. Правильно? – спросил Макс настойчиво.

Догадка напрягла Колины брови.

– Ты не пьян, случаем?

Испуг в глазах Макса сменился бурной веселостью.

– Есть немножко. Сейчас вместе поддадим. Мам! Принеси нам пожевать. – Он поднял с пола бутылку кокосового ликера, поставил на стол рядом с двумя большими бокалами и блюдцем нарезанного сыра. – Тебя жду, – сказал Макс и уставился на экран.

Коля сел рядом.

– Кто это? – спросил он, кивнув в сторону телевизора.

– Бонни.

– Кто она? – прищурился Коля. – Жалко лицо смазано.

– Не знаешь, кто Бонни?! – удивленно воскликнул Макс. – Не видел, как они банки берут?

– Может, и видел. Фильмов много. Все не запомнишь.

– Бонни – самая гениальная женщина. Иметь такую подругу, горы можно своротить. Любой банк грабануть.

Коля недоуменно на него уставился.

– Банки грабить – мечта молодости. Теперь – навязчивая идея. – Макс отдышался, глаза загорелись сумасшедшим азартом. – Возьмем банк, компаньон?

Коля в юмор не встраивался.

Макс продолжал с неподдельной искренностью:

– Сотню детективов прочел, все бестселлеры просмотрел. В банке каждую кнопочку знаю. Специалист, можно сказать. – Он налил в бокалы ликер и попивал маленькими глотками. – Чего молчишь?! Пять лет продумываю. Или боишься?

– Да я вообще-то не по этому делу… – неуверенно произнес Коля.

– Не по этому! – усмехнулся Макс, пьянея на глазах. – «По этому делу» в университетах не учат. Из самодеятельности вырастают профессионалы. Слышал о Вове Левине?

– Не слышал, – ответил Коля настораживаясь.

– Десять миллионов вынул из Сити-банка. На суде сто пятьдесят предъявили. Ничего – живой, здоровый. На Западе работает. Я его по Петербургу знал, – сказал с восхищением. Он понизил голос и зашептал Коле в ухо: – Банк в принципе нетрудно колупнуть, если хорошо подготовиться. Ты не дрейфь, толковую схему разработаем. – Сказал, закрыл глаза и повалился на диван.

Коля смешался.

– Макс! Макс! – тряс он его за руку.

Зайонц не отзывался. Коля собрался уходить. Не открывая глаз, Макс пробубнил:

– Не уезжай. Переночуй у нас. Дело предстоит чистое. – И засопел.

Вошла мать с тарелкой вареников, чашками и разными баночками на подносе. Остановилась, посмотрела на сына, расстроилась:

– Раньше раз в год случалось, теперь все чаще и чаще. Врачу надо показывать, не идет! Пойдемте, Коля. В гостиной вам накрою.

Утром они сидели на балконе за кофе.

– Время удачное, – объяснял Макс. – России не повезло с первым президентом. Не блещет интеллектом и напивается. Ловкие люди объявили его демократом и потащили казну в карманы и за рубеж. Охранники и «друзья дома» страной заправляют. Наши американские банки нахапали миллиарды грязных денег, а от простого народа требуют кучу документов для открытия счета. Нужны спасители приехавших в Штаты людей. Будем спасать. Я знаю как. Месяца четыре на открытие счета потребуется. Люди пойдут на такой срок. За четыре месяца на бирже во какие деньги можно срубить! Это моя профессия. Капитала пока нет, чужими деньгами будем работать.

– Уверен?

– Абсолютно. Прием клиентов полностью на тебе. Я по условиям контракта не имею права заниматься бизнесом. Не выходя из банка, потружусь первые месяцы. Справишься?

– О чем ты говоришь! – воскликнул Коля.

– Тогда срочно регистрируй фирму, назови «Райт чойс» – «Правильный выбор»: так наш банк начинает письма-поздравления новым клиентам.

Объявление на стеклянном закутке посылочного сервиса сообщало:

«ПОМОЩЬ ОТКРЫТИЯ СЧЕТА В БАНКЕ

БЕЗ ПОЛНОГО КОМПЛЕКТА ДОКУМЕНТОВ

Фирма «Райт чойс»

За столом, под объявлением, Коля тыкал пальцем по клавишам компьютера, водил мышкой, тупо смотрел на экран и беззвучно матерился. Рядом лежал раскрытый талмуд учебника.

Оторвав глаза от страницы, Коля вздрогнул. На стуле для клиентов сидела блондинка в красной бейсболке. Она бесшумно вошла, подсела к столу и спокойно на него смотрела карими глазами, ждала.

– Могу я вам чем-нибудь помочь? – задал Коля дежурный вопрос.

– Нет, это вы просили помочь.

Коля задвигался на стуле. В сознании замелькали женщины, в основном официантки. О помощи он их не просил. Коля наморщил лоб.

– «Уроки работы на компьютере», – подсказала девушка.

Коля вскочил.

– Лана-а! – воскликнул он. – Я звонил вчера. Простите, совсем закрутился.

– Давайте посмотрим, что тут у вас? – сказала она, обходя стол.

Коля защелкал по мышке пальцем, пытаясь показать что-то на экране.