355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Леонид Головня » Вкус «лимона» » Текст книги (страница 18)
Вкус «лимона»
  • Текст добавлен: 4 октября 2016, 22:11

Текст книги "Вкус «лимона»"


Автор книги: Леонид Головня



сообщить о нарушении

Текущая страница: 18 (всего у книги 28 страниц)

Кимбл выпил.

– Отпустило! – Он погладил себя по животу. Глаза у него заблестели, губы растянулись «до ушей». С рыжим ежиком и покрасневшими ушами Кимбл стал похож на чертика, каких рисуют в детских книжках. – Очень хорошо, что старше, – сказал он уверенно, покачиваясь на стуле.

– Почему? – заинтересовался Коля.

– Я женщин старше себя предпочитаю. Оценил раз и навсегда.

– Вот те раз! У тебя комплекс?

Кимбл замотал головой.

– Опыт, – сказал, высасывая ракушку. – Когда жизнь с ноля начинаешь, женщина с опытом уверенность вселяет. Она перебесилась, сама набила шишки и ценит отношения, не отвлекает глупостью. Женщинки с татуировкой и колечками в пупке, они что, для жизни годятся?

– Так ты не бери совсем молодняк. Постарше смотри.

– Постарше они хищными становятся. Мир так устроен. Почему ты не женат?

– Я пытался. Не получилось, – неохотно ответил Коля.

– Измотала, небось, тебя ревностью или ерундой какой. Ни йоту в тебя не вложила. Ни к чему не прислушалась. Как тут к цели дойти? Не хочу я никого воспитывать, нет смысла. Мир жестоко устроен. Я до своих ровесниц не дожил еще. – Кимбл засмеялся и налил третий бокал. – Оставим, у каждого свое. Почему ты не пьешь?

– Не идет белое.

– Давай красное возьми. Мясо закажи. Я оплачу от фирмы как представительские.

– Я за рулем, прости. Сухим не столько напьешься, сколько пахнуть будешь.

Кимбл выпил полбокала, заел рыбкой и оживился.

– На ровеснице я в юности опозорился, – пустился он в откровения. – Да так опозорился, что решил: я – больной. Ночами плакал. Чуть пипиську не оторвал. А мужчиной меня соседка сделала. Волшебная женщина! Джиной звали. Старше меня лет на двадцать. Да, ей тридцать пять, тридцать шесть было. Эта любовь до сих пор мне снится. Она коз держала. Я из Вайоминга сам. Пришла как-то, я один сижу, за пипиську в штанах держусь. Посмотрела на меня. «Что с тобой?» – спрашивает. «Заболел», – говорю. «Чего у тебя, ну-ка?! – Бесцеремонно меня осмотрела. – Почему красный весь?» Я признался. «Зачем ты его тянешь?! Попортишь себя. Он у тебя, как банан, не по возрасту. Пойдем я козьим жиром смажу». Пока мазала… – Кимбл беззвучно прыснул. – Я, Ник, три года к ней бегал. Отец на работу, я – к ней. В зрелой женщине есть что-то такое… Не определишь словами. От них стабильностью чувств веет. Молодежь для меня – как козы. Кожа и тело.

– Ты что-то недопонял в жизни, – сказал Коля и принялся есть, почувствовав голод.

…Коля оторвал глаза от папки с полисами. Клиентов не было. Кимбл сидел над бумагами мрачный.

– Ворончик! – использовал Коля словечко Клавдии, стараясь вывести Кимбла из «мрака». – Благодари судьбу за фобию. Ваши шансы возрастают, сэр!

Уоррен не понял.

– Что имеешь в виду? – серьезно спросил он.

– Тебя пожалели. Ворончик – ласкательное имя. Женщина тебя пожалела. Жалость – начало уважения и любви. Теперь, чтобы загладить свой неверный заход, ты должен выкинуть что-нибудь «для удивления».

– Что «выкинуть»?

– Жизнь, например, свою погубить. Сжечь себя. Не до конца, конечно, – издевался Коля.

– Почему ты все время ерничаешь? – спросил Кимбл с раздражением.

– Ты меня ерундой занял! – Коля неожиданно вскипел. – Время теряем. Когда дело начнем делать?

На лице Кимбла замерла нечитаемая гримаса. Он посмотрел на Колю. Мгновение – странно, мгновение – вопросительно, мгновение – переваривая сомнения. Переварил в выражение будничной деловитости.

– Получишь лицензию, начнем. Что ты сейчас делать можешь?! Не торопи события. Будь разумным. – Он вернулся к началу разговора, спросил, восстанавливая тему: – Для чего ей моя погубленная жизнь?

– Чтоб страдала все оставшиеся годы. Детям и внукам в пример тебя ставила.

– Ты что предлагаешь? – трезво спросил Кимбл.

– Нечего на меня злиться. Просил помочь – помогаю, как могу. Но скоро тебе самому придется действовать. Она язык подучила. «Сколько стоит?» – может спросить и туалет «комнатой отдыха» уже называет.

Кимбл занервничал.

– Не обижайся, Ник. Ты – плейбой, можно сказать. Больших проблем не имеешь. У меня комплексы, говорил тебе. Клавдия мне нравится. Мучаюсь, дурака под твоим руководством валяю. Согласился помогать, помогай.

Коля успокоился:

– Придумал я кое-что. Для себя берег. Кандидатуры сейчас нет достойной. Жертвую для босса.

– Чем жертвуешь?

– Идеей! Ехал я как-то вдоль берега. Поесть захотелось. Зашел в кафешку. Сижу ем. Накануне фильм по телевизору гоняли. Кадр мне один запомнился, красиво так снято. Закатное время. Солнце красное отражается. Вдали океан. Полный прилив прошел. И у меня тоже – все, как в кино! Смотрю и глазам не верю. Рыбак в сапогах со спиннингом подошел к воде, повозился с ведром и… – Он замолчал, взглянул заговорщически. – Только вот что. Притвориться странным придется…

На крыше кафе красовался большой красный краб. Втроем они расположились за столиком с пивом. Кимбл смотрел в окно на краснеющее над океаном солнце.

– Уоррен задумчивый сегодня. Пиво не пьет, – сказала Клавдия, отодвигая высокий бокал. – Мы с тобой вдвоем назюзюкаемся.

– Он не задумчивый. У него – напасть, – загадочно произнес Коля.

– Что с ним?

– Не знаю, стоит ли рассказывать тебе… Можешь не понять.

– Чего не понять? Говори, я любопытная. Не скажешь, обижусь и уйду, – пригрозила она.

– Его дедушка в резервации индейцев родился от белого мужчины, – таинственно заговорил Коля. – У Кимбла, если присмотреться, глаза хоть и маленькие, но раскосые немного. Скулы острые, и сам рыжий, видишь? Мать дедушки выгнали из резервации. Грех у них считается. Они потом долго по стране блуждали, прежде чем осели в где-то Вайоминге.

Клавдия посмотрела на Кимбла. Тот тряс мизинцем в ухе.

– Почему надо сегодня переживать об этом? – спросила.

– Он не переживает. Дослушай.

– Когда дед повзрослел, его мать рассказала, что она – из рода шамана, вождя племени. Он, таким образом, – наследный… Я не знаю, как у них называется… В общем, наследный «принц» руководителя их народа.

Клавдия посмотрела на Кимбла. Тот тряс мизинцем в другом ухе.

– Дело давнишнее, – продолжал Коля. – Уоррен мне бы не рассказывал, если бы не нападала на него, как он говорит, «невесомость». Сначала в ушах звенит, потом нападает.

Клавдия очнулась и улыбнулась.

– Коля, на тебя болтун напал. Болтун ты! Нарочно не придумаешь!

– Что она говорит? – спросил Кимбл.

– Восхищается тобой. «Ты – такой скромный!» – говорит. Приготовься идти. Я скажу когда.

– Что он говорит? – спросила Клавдия.

– Говорит, я зря рассказываю. Его личное несчастье, кому какое дело!

– Какое несчастье? – встревожилась Клавдия.

– Невесомость. Чтобы снять приступ, надо по воде ходить.

– Пусть походит. Вода рядом.

– Неудобно, говорит, уходить, вместе приехали. Не на пять минут уйдет. Надолго.

– Чего тут неудобного!? Уоррен, иди, если надо. Я с Колей побуду.

– Что она? – спросил Кимбл.

– Иди, как договорились. Солнце садится, поспеши, темнеет. Не улыбайся и будь «не в себе».

Кимбл дотряс в ухе, встал и ушел. Через минуту он появился на спуске, раздеваясь на ходу.

– Не простудится в такой холод? – спросила Клавдия.

– Не простудится, – уверенно сказал Коля. – Ему в невесомости ничего не страшно.

Клавдия отвернулась от морской панорамы, потянулась за крабом.

– От тебя чего только не наслушаешься! – хмыкнула и занялась крабом.

Не успела она разделать морское животное, как Коля легонько толкнул ее в плечо.

– Смотри! – таинственно прошептал он. – Говорил тебе, не верила.

Клавдия повернулась к окну. Солнце наполовину скрылось. Берег погружался в серость. Кимбл шел по поверхности воды, расставил руки, смотрел вдаль. Шел и уходил все дальше и дальше.

– Обалдеть можно! – сказала она, вытаращив на Колю глаза. – Далеко он уйдет? – спросила шепотом.

– Пока не скроется.

Клавдия хлопала ресницами, забыв про краба в руке.

Послышалось стрекотание вертолета. В небе появилась полицейская служба. На Кимбла упал луч прожектора. Голос «с неба» грозно приказывал:

– Немедленно возвращайтесь на берег! Купаться запрещено! Здесь купаться запрещено!

Кимбл поднял голову, посмотрел вверх, прикрываясь ладонью, раскорячился и полетел в воду.

Клавдия вскрикнула.

– Бежим туда! Фло говорила, зимой акулы плавают.

Она рванулась к выходу. Коля поспешил за ней. Кимбл плыл к берегу. На полпути он нащупал дно и пошел, разгребая бедрами воду.

– Ворончик! Как ты? – хлопотала Клавдия вдоль кромки воды.

– О’кей! О’кей! – повторял он, выходя на камушки.

– Прошло? – спросила она с беспокойством.

– Что? – переспросил Кимбл.

– Болезнь, спрашивает, прошла? – перевел Коля.

Кимбл закивал, заулыбался.

Клавдия увидела накрытый водой прилива помост. Коля присел от смеха.

– Хохмачи! – вскричала она. – Я-то, дура, глаза разинула, дыхание сперло! Балбесы! Шуты гороховые! Связалась с молодежью! – Клава шибанула присевшего Колю по голове. – Товарища простудишь, акула могла тяпнуть!

– Я – при чем? Он сам! – хохотал Коля.

– Что она говорит? – спросил Кимбл.

– Говорит, что мы – балбесы и недоноски! – честно перевел Коля смысл Клавдиных слов. – Ты давай дрожи как следует. Я однажды на дрожи такую женщину поимел.

– Я дрожу, как обещал.

– Что с Уорреном? – дома спросила Флора.

– Искупаться решил, – сказал Коля.

– Зачем рисковать?! Зимой голод акул гонит к берегу.

Кимбл перестал смеяться.

– Я забыл совсем. – Он хлопнул себя по голове. – Ну, Ник!

– Откуда я знал? – оправдывался Коля. – Чего дрожишь?! Жив остался! – Он подмигнул.

– Простудиться мог, – сказала Клавдия. – Сейчас чай с медом принесу, и пусть полежит, прогреется.

Кимбла положили на диване в гостиной. Клавдия растирала его водкой.

– Что она говорит? – спросил он.

– Говорит, что кормить тебя сейчас начнет, – переводил Коля, глядя в его непонимающие глаза. – В общем, разогрели бабу, теперь не теряй темп. Соображать начинай, обхаживай! Контакт налажен. Теперь от тебя зависит.

Больного завернули в одеяло и напоили чаем.

Кимбл начал «соображать». За неделю до Рождества он появился в доме с продуктовым пакетом. Водрузил ношу у ног сидящего в кресле Билла.

– Вау! – воскликнул Коля. – Правильный самостоятельный ход. По-кавалерски, ничего не скажешь!

– Ты говорил, Клавдия борщи любит готовить, – сказал Кимбл. – Мясо, капуста и свекла. Билл все ракушки таскает и рис.

– Почему ракушки? – обиделся Билл. – Тут свинина копченая, бананы для жарки, груши, киви, папайя, соки.

Между «воздыхателями» обозначилось соревнование. По лестнице спустились сестры. Кавалеры вскочили с мешками, устремились навстречу и засеменили на кухню. У кухонной стойки зашуршали пакеты. Четыре «хозяйки» засуетились у плиты и холодильника.

Коля сел в кресло, включил телевизор. На экране вертолет обдувал лица чиновников. Прилетал или куда-то улетал президент. Коля перелистал другие каналы. На одном – шипели на сковородке куриные окорока, на другом – голливудская кинозвезда Чак Норрис качал мышцы на тренажере для ног, на третьем – выжимало слезы мексиканское «мыло». Не было ничего интересного.

Коля набрал телефон Гиви.

– Как хорошо, что звонишь! – воскликнул тот. – Я тебе собрался набирать. – Голос у него звучал бодро. – Надо прилететь, Коля. Срочно!

– Завтра лицензию получаю. Под Кристмас прилечу. Прямо с утра.

– Жду. Только не откладывай. Очень важно. Да, оденься, как на парад. Может быть, сразу на прием придется ехать.

– Какой прием?

– Увидишь, секрет!

Гиви встретил в аэропорту. Из-под куртки выглядывал костюм с крахмальной рубашкой и бабочкой.

– Что за парад?! – воскликнул Коля. – Почему по телефону нельзя сказать?

– Стал бояться. Прочел статейку о мистере Пелликано.

– Кто такой?

– Детектив в Голливуде. Теперь знаменитость. Бизнес сделал, представить невозможно! В частном порядке создал прослушку телефонов. Снабжал Первую леди компроматом на любовниц президента. На ФБР теперь работает. Телефон перестал быть безопасной игрушкой, в нашем деле особенно.

– И что у тебя секретное такое?

– У нас все отлично идет, – не отвечал, тянул резину Гиви. – Можно стряхнуть ручки, как рекомендовал Краснов. Первая сумма на счету. Живем!

– Что секретное, я спрашиваю? – нетерпеливо повторил Коля.

– О главном – подробно, не торопи. Мы прямо сейчас едем. Я волновался, вдруг самолет задержится или ты потеряешься.

– Куда потеряюсь?

«Конкорд» вырулил на шоссе и шел к городу.

– Слушай, новый бизнес начнем, – загадочно сказал Гиви. – Да какой бизнес! Ты запрыгаешь.

Тут Колю так качнуло в сторону, что он ударился о дверь.

– Поосторожней! Что с тобой делается? Слышишь, гудят!

Гиви был возбужден. «Конкорд» шмыгал между машинами под гудки водителей. Наконец Гиви сбавил скорость.

– Началось все с анекдота! Возился я с веном, считал, во сколько обойдется ремонт. Поднял глаза, смотрю – въехала белая «Инфинити» последней модели. Вышла женщина, на голове копна волнистых волос, легкое белое пальто с белым пушистым мехом. То ли пальто создано под цвет автомобиля, то ли автомобиль – под пальто. Все, как говорится, от одного портного. Гармония…

Коля внимательно слушал.

«Женщина бросила на Гиви беглый взгляд. В рабочей робе он стоял неподалеку. Этого короткого взгляда оказалось достаточно – Гиви затрепетал и безответственно возмечтал. Бездна в их социальном положении была непреодолимой.

Гиви отошел к стене мастерской, где на гвозде висело черное длиннополое пальто. Он сбросил рабочий халат и надел пальто. В «приличном виде» приосанился, вернулся к вену.

К женщине подскочил менеджер, стал выслушивать претензии.

– С голоса машина плохо работать стала. Говорю, открой заднее окно, или не открывает, или все стекла опускает.

– Проверим и отрегулируем, мэм, – сказал менеджер.

Гиви забыл про калькуляцию вена. Он стоял и механически черкал в ведомости на багажнике. Белую «Инфинити» механик угнал на стенд диагностики. Женщина оказалась без дела. Она стояла среди холодного железа, опять посмотрела на Гиви. Тот осмелел.

– Как такую королеву, – сказал Гиви и кивнул в сторону автомобиля, – «он» может не слушаться!

Хозяйка машины охотно повторила жалобу:

– Открой заднее стекло, командую. Он все стекла опускает.

Гиви пошутил:

– Может быть, он английский нехорошо знает?

– Знает. Он все раньше понимал. Ты с Востока?

– Нет, из Грузии.

– Ты из Джорджии?

– Не из Джорджии. Из Грузии. Была такая республика в России.

– Так ты – русский!

– Хорошо, русский, русский я.

Она решительно подошла и посмотрела ему в глаза. От ее взгляда Гиви смешался, а еще больше – от того, что сказала она без лишних предисловий:

– Я хотела бы сделать с тобой любовь.

Она прямо так и сказала «сделать любовь».

– Шутишь и разыгрываешь?

– Не шучу.

– Что хочет женщина – хочет мужчина! – ответил кавказский человек Гиви. – С машиной они провозятся часа два. Поедем пообедаем.

– Поедем. Только чтобы мы были вдвоем.

Черно-белая пара, вдохновленная общей целью, под руку бодро зашагала к «Конкорду».

– Тебя как зовут? – спросила она в машине.

– Гиви.

– Элизабет, – протянула она руку в золотом браслете с брелочками из бриллиантов.

Гиви поцеловал руку и завел мотор.

В его квартире Элизабет исчезла в ванной. Гиви побросал в шкаф причиндалы одинокой жизни и отфутболил из-под ног ботинки. Покрыл чистые простыни на кровать. Достал из бара виски и содовую воду. Направился в кухню. Элизабет появилась из ванной и остановила его. Тонкое шерстяное платье без рукавов было надето на голое тело. Она налила в виски минеральной воды, чокнулась со стоящим на столике бокалом, обняла Гиви за шею, прижалась телом.

– Подожди, я прямо из мастерской, – сказал он.

Когда Гиви вернулся из ванной, Элизабет лежала в постели. Он с жадностью бросился на кровать».

«Конкорд» с приятелями выехал из города и летел по девяносто пятому шоссе.

– Будешь смеяться, – сказал Гиви. – Я влюбился с первого взгляда. Очень хотел ей понравиться. Аж взмок от напряжения! Одурел совсем!

– Она уйдет, и останется одно воспоминание, белый дым, – цинично оборвал романтический рассказ приятеля Коля.

Гиви не возразил.

– Так могло случиться, – сказал и вновь погрузился в «романтику».

«Стемнело. Гиви зажег свечи и приготовил кофе, коньяк и фрукты. Она отказалась выпить, курила. Перебросились фразами.

– Русский – отличный любовник!

– Да, – согласился Гиви. – Русский – отличный.

И он предпринял попытку снова затащить ее в кровать. Элизабет забеспокоилась, взглянула на часы.

– О, нет. Я должна забрать машину. Мастерская до которого часа?

– Мастерская работает вечно.

– Нет, нет, отвези меня!

«Инфинити» была отремонтирована.

Элизабет расплатилась кредитной картой, потребовав чек «для отчета».

Гиви представил себе образ ее мужа, человека из большого бизнеса, который ассоциировался у него с жухлой физиономией Березовского.

Она записала номер телефона Гиви, не оставив о себе никаких данных. Он подавил расстройство и проводил Элизабет улыбкой.

– Я позвоню, – сказала она и захлопнула дверь.

«Белый дым» исчез в потоке автомобилей и растворился в свете огней уличного движения вечерней улицы».

– Анекдот-то в чем? – нетерпеливо спросил Коля.

– Сейчас поймешь.

«Дома, подойдя к столику, за которым они сидели, Гиви протянул руку за бокалом и обнаружил на видном месте стодолларовую купюру. Поднял ее, молча посмотрел и бросил на место.

В гневе вскинул руку, налил бокал коньяка, выпил, глотнул холодного кофе и ушел спать.

Купюра лежала на столе три дня. Гиви ходил мимо, вскидывал руку и ничего на столике не трогал.

Элизабет позвонила.

– Послушай! – закричал Гиви в трубку. – Ты что, меня за проститутку приняла?! Может, у тебя купюры не оказалось, чтобы остаться на ночь!

– Гиви, остановись. Я могу приехать к тебе сегодня и быть до утра, если ты желаешь. Мы можем с тобой завтра где-нибудь пообедать. Мы…

Гивин запал испарился.

– Конечно, приезжай! Сегодня мы пообедаем дома».

Не тронув натюрморт с купюрой, Гиви пошел в магазин, купил деликатесов, сладостей, фруктов. Засунул баранью ногу в духовку. Включил музыку и прилег ждать…»

Коля повернулся к товарищу, когда тот замолчал.

– Дальше-то что?

– Погоди минуту. Тут знак бы не проехать. – Гиви внимательно всматривался в дорогу. – Вот он! – воскликнул радостно.

Гиви свернул с девяносто пятого шоссе на въезд в лесной массив. Они катили в тишине пригорода по узкому, петляющему среди деревьев шоссе.

– Пришла? – спросил Коля.

– Пришла. Провели потрясающий вечер. У меня на нее вдохновение нашло. Полежим, поболтаем, и опять хочу. – Он снова на какое-то время замолчал. Видимо, переполняли душу воспоминания и связанные с ними эмоции. – Не спали до самого утра. Я не сразу ее понял. Она заходится так тихо, что я не знал – когда. Все, думаю, мало. Проспали полдня, поехали обедать в «Мариотт». Почему в отель, потом поймешь. За обедом она мне рассказывает…»

– Ладно, – прервал Коля Гивины откровения. – Сотню она забрала, у вас совет да любовь. По делу-то что?

– Я вспомнил твою идею с «Салоном». Пришел момент.

– Наконец-то! – обрадовался Коля. – Раньше никак не мог увлечь тебя этой идейкой.

– Кажется, набрел на путь, как осуществить ее без «массажек». – Он на минуту задумался. – Знаешь, кем Элизабет работает? Менеджером в компании, владеющей цепочкой отелей по югу страны и на островах. Штаб-квартира в Новом Орлеане. Шеф – оттуда.

– Ого!

– Фирма до Нью-Йорка добралась. Отель возводит. Шеф ее, мисс Спэрроу, владелец фирмы, рабочий штат в отеле «Мариотт» разместила. Сама люкс занимает. У них взаимоотношения – не просто шеф и менеджер. Они подруги.

– Лесбиянки?

– Нет, сложнее. – Гиви посмотрел на товарища. – Знаешь, куда мы едем? Элизабет ждет нас. Мисс Спэрроу – вдова и заводная баба. Постоянно по миру катается, хозяйство инспектирует. Любит, чтобы ее мужчина сопровождал. Элизабет мужиков подбирает. Для главной мисс такое дело несподручно и опасно. Денег до хрена – мало ли на кого можно нарваться. Она приспособила менеджера-подругу мужиков отбирать. Купила домик в горах.

– Старушке с импотентами неохота забавляться? – заулыбался Коля.

– Точно.

– Экзамен ты выдержал и признан годным? – продолжал Коля допытываться.

– Точно.

– Так у тебя теперь две богатые чувихи! Одна – для удовольствия, другая – для денег?

– Не совсем. Миллиардерша заказала русского. Для Элизабет монгол по-русски заговорит – уже русский. Она географию вообще не изучала и карту мира никогда не рассматривала. Для американцев типично. Спэрроу по миру ездит, может знать больше…

– Так ты меня на смотрины везешь? Или на пробу?

Гиви рассмеялся.

– Ты всегда был сообразительным. Миллиардерша меня не видела, хотя, как сказала Элизабет, заинтересовалась. Коля, нам нельзя, чтобы случай сорвался. Чем без дела сидеть или копаться в грязных делах, лучше на приемах блистать и по курортам ездить. Как думаешь?

Коля развеселился:

– Значит, сама мисс будет?

– Сама.

– Надо было тебе цветов купить, для первого-то раза.

– Или тебе! Да, да, дорогой. Почисти перышки и хохолок навостри. Женщина выбирать захочет. Сзади, на сиденье, новая рубашка и бабочка. Надень.

Коля повернулся, взял пакет, вытащил рубашку и красную бабочку, начал переодеваться.

– Ну, ты меня подставил!

– Представь, в каком она обществе вращается и сколько там таких, как она! Если нащупаем рынок, вот тебе и «салон». Хочешь, сам работай, хочешь, команду создай. В эскорте для дам гонорары немалые. Я говорил с Элизабет. У нее глаз оживился. Квартиру подобающую снимем. Я таких парней соберу! Из Грузии выпишу. Все законно и без нашей вонючей братвы с проститутками.

За окном автомобиля проплывали отдельные домики, небольшие поселки с единственной коммерческой улицей, на которой, как обязательный элемент пейзажа, стоял антикварный магазин.

– Смотри! Городок маленький, а столько антикварных лавок! – сказал Коля. – Мы уже третий проезжаем.

– Антиквариат – хобби здешних жителей. Вокруг поселков, в лесах, в домах за оградами живут «сперматозоиды», как их в шутку называют. Наследники громадных состояний. О деньгах и бизнесе они не думают. – Гиви замолчал, рассматривая дорогу, затем вернулся к прежней теме. – Эскорт богатых – бизнес для Америки накатанный. В него прорваться трудно. Несколько лет назад читаю в русской газете объявление: «Фирме «Красавец» требуются мужчины разных возрастов». Очередная, думаю, деньговыжималка. Под видом съемок в кино соберут тщеславный народ, наделают фотоальбомы – «порт-фолио» за приличные гонорары, поразвлекутся с девицами. На том кино и кончается. Почему, думаю, только мужчины? Женщины по такому случаю деньги несут охотнее. Поехал узнать. Оказывается, парень задумал русский эскорт организовать. Деньги потом он собрал с нашего брата приличные. Вот только куда девать команду русских ковбоев, не нашел. Начались крупные неприятности. Пришлось бегать от «красавцев». Коля! К нам приближается светлое будущее с массой удовольствий! – патетически завершил речь Гиви.

Компаньоны проехали очередной лесок. Шоссе побежало мимо засыпанного снегом поля и привело к клумбе – круглому пятачку земли, окаймленному бетонной дорожкой. От пятачка радиально расходились проезды. В центре клумбы торчал столбик с именами улиц.

Сверив по бумажке название, Гиви повернул в нужный проезд и через минуту остановился перед внушительным строением, простиравшимся на двух уровнях. Через стеклянную стену виднелась галерея, идущая вдоль второго этажа. На площадке сбоку от входа в дом стояло несколько автомобилей.

Дверь оказалась незаперта. Они вошли. Интерьер напоминал холл дорогого курортного отеля. В него рукой дизайнера были вписаны кубы белого бетона с кустами вечнозеленых растений. Покрытый мягким ковром коридор уводил взгляд в глубину покоев за двустворчатую дверь с абстрактным витражем.

Элизабет появилась наверху, на галерее, в легком костюмчике от Кардена. Спустившись вниз и поздоровавшись, она остановила взгляд на Коле и принялась разглядывать его так, как разглядывают дорогую вещь при покупке. Удовлетворенно подняв бровь, она провела мужчин в гостиную и усадила у раскрытого бара на полукруглом диване.

– Мисс Спэрроу отдыхает, – сообщила Элизабет. – Предлагаю легкий аперитив, – она кивнула в сторону бара. – Выпейте кофе. Посмотрите видео. Придется подождать. Я вернусь, – и ушла.

Пожилая служанка в белом переднике прикатила столик с чашками, большим кофейником, кувшинчиком со сливками и вазой с разнообразным печеньем. Пожелала:

– Приятного времяпровождения! – и тоже ушла.

Ждать пришлось долго. Гиви выбрал видеокассету и вставил в плеер. На экране пошла комедия с приключениями неудачного любовника.

В доступной видимости холла иногда мелькали фигуры обслуживающего персонала.

Наконец появилась Элизабет:

– Мисс Спэрроу спускается. Будем знакомиться.

В глубине коридора за витражной дверью мелькнули тени, створки раскрылись, и появилась та, которую долго ждали.

Вдова Спэрроу, бальзаковского возраста дама, загорелая, одетая в спортивный костюм, казалось, только что сошла с рекламной страницы журнала фешенебельного яхт-клуба. Она лучезарно и широко улыбалась.

У компаньонов вытянулись лица. «Заводную бабу», как охарактеризовал Гиви миллиардершу со слов Элизабет, везла в кресле на колесиках медсестра. Мисс Спэрроу помахала рукой, приветствуя гостей, и покатила в сторону, к бюро у окна.

– Бетти, – позвала она. – Иди сюда!

Элизабет спорхнула с дивана.

Колю прихватил смех. Чтобы подавить приступ, он натужно закашлялся и потянулся к недопитой чашке кофе.

– Пришло светлое будущее с удовольствиями, – шептал-прыскал он.

– Элизабет не предупредила, – тихо пробубнил Гиви.

– Бизнес есть бизнес, Гиви. Работа – не всегда удовольствие, – шепотом добивал Коля товарища.

Гиви оправился от замешательства и ехидно заулыбался:

– Я тебя расхвалю. Мисс на меня и не посмотрит. Она русского хочет. Я скажу, что я – не русский. Ха, ха, ха.

– Глупо будет с твоей стороны, – защищался Коля. – Спортивные женщины в твоем вкусе.

Но Гиви уже чувствовал себя на коне.

– Коля, бизнес – не всегда удовольствие. Надо и поработать, – почти в точности повторил он слова компаньона.

Коля не сдавался:

– Посмотрим, кто из нас «счастливчик».

Женщины склонились у бюро над журналом и что-то обсуждали. Элизабет подняла голову, повернулась в сторону компаньонов, подозвала рукой. Джентльмены в бабочках предстали перед глазами хозяйки. Она посмотрела на Гиви и спросила:

– Обсудили мои женские достоинства?

Гиви замялся. Коля опустил глаза. Повисла короткая пауза.

– Обсудили! – заключила Спэрроу, торжествуя, и снова спросила: – В чьем я вкусе?

– В его! – выпалили они одновременно, указывая друг на друга пальцами.

Спэрроу расхохоталась.

– Лжецы-ы! Эх, лжецы! – Она некоторое время разглядывала «джентльменов».

– Мужчин надо проверять, – наконец заговорила миллиардерша, взглянув на Элизабет. – Жалко, мы магнитофончик не догадались подбросить. Сейчас бы от души посмеялись. Ну, что приуныли? Проходите в спортзал, – указала она рукой направление, – вниз по лесенке. Потом будем обедать.

Кандидаты в любовники с недоумением глянули друг на друга и пошли, куда указали. Помещение в цоколе вместило бассейн и спортзал, затянутый ковром. По стенам стояли тренажеры.

– Зачем им такое количество спортивного оборудования? – удивился Коля.

– Не знаю.

Элизабет прикатила хозяйку.

– Мистер Гиви, – представила она.

– Патриция, – мисс Спэрроу протянула руку.

Гиви наклонился и поцеловал.

– Это мистер… – Элизабет замялась, глядя на Колю.

– Ник, – пришел на помощь Гиви. – Николай, по-русски. – Заулыбавшись добавил: – Николай Угодник. Женский угодник. Чудотворец некоторым образом!

– Да-а?! – воскликнула мисс и протянула Коле руку. – Интересно!

Коля нагнулся к руке.

– Раздевайтесь, джентльмены! – сказала мисс Спэрроу и посмотрела на них властным взором.

Те уставились на Элизабет.

– Патриция хочет проверить, кто из вас сильнее. Вам придется бороться на ковре, – невозмутимо пояснила Элизабет.

Коля и Гиви переглянулись.

– А что? – тихо сказал Коля. – Даже интересно!

– Бороться так бороться! – Гиви заулыбался. – Я из армии кое-что вывез.

Они скинули одежду и забегали вокруг женщин в плавках, разминая мышцы. Вспоминалась спортивная практика. Гиви разбежался и без предупреждения прыгнул на Колю со спины.

– Не по правилам! – запротестовал Мавроди. Он схватил приятеля за ноги и повалился на ковер.

Поначалу боролись всерьез, кряхтели, напрягались, краснели. Поднимали друг друга, кидались в нападение и замирали в обороне. Потом стали перешептываться.

– Ты подставляешься? – хрипел Гиви.

– Нет, ты.

Борцы проделали несколько поворотов и зажимов. Гиви оказался вверху, Коля – на мосту, на голове и руках. Опять заговорили.

– Что замер? Жми, – цедил Коля.

– Я жму, ты крепкий у нас.

– Врешь!

– Не я вру!

– Я на лопатках уже мог быть.

– Ах ты сука, как вывернулся.

– Твоя взяла! Гиви, ты победитель! – сказал Коля с усмешкой.

– Коля, – прохрипел Гиви. – Если ты меня не победишь сейчас, салоном заниматься не буду. Идея твоя, нужен твой первый вклад!

– Скотина, шантажом занялся! Нашел больное место!

– Бизнес – не всегда удовольствие, сам утверждал.

Коля перевернулся и собрался «сдаться», то есть выиграть схватку, как услышал свисток.

– Время! – произнесла хозяйка. – Все мне ясно! Пожалуйте в душ. Бассейн – в вашем распоряжении. Наверху будем обедать.

В столовой их ждал другой сюрприз. Гиви с Колей оцепенели. Мисс Спэрроу ловко встала с каталки и бойко прошла к сервированному столу.

Элизабет тихо давилась от смеха.

– Браво! – Гиви захлопал в ладоши. – Умная женщина! Остроумная женщина!

Он потянулся к ней целовать руку, неловко уронил бокал и чуть не залез локтем в салат.

– Тихо, тихо, тихо, – отстранялась она. – Один – темпераментный! Другой – любвеобильный… Жуть!

После обеда хозяйка заторопилась в город и уехала. За ужином Элизабет сообщила:

– Решение Патриция объявит накануне поездки.

Они ехали по городкам «сперматозоидов», погруженные в светлые размышления. Дверка, приоткрывшаяся в мир благополучия и достатка, манила невообразимыми высотами жизненных стандартов. Алчные мозги, жадные на земные блага, погрузили каждого в обширное пространство необузданных планов. Гиви горел идеей эскорта и рассчитывал, как все устроить, а главное, ускорить. Он решал, какое помещение надо снять в городе. Квартиру, этаж или дом? Сколько потребуется денег? Стал перебирать возможных кандидатов в мужчины-проститутки.

Коля, возжелавший красивой жизни, погрузился в безответственные фантазии. Нудная работа в страховом офисе, проблемы Кимбла и сестер отдалились и жили далеко сами по себе. Он представлял блистательные приемы в столицах самых разных стран. Патриция с картинки неведомого яхт-клуба теперь общалась с ним, кокетничала, взрывалась смехом на его остроумные реплики, возбуждая в нем реальное физическое желание. Мешала Лори. Мозг упрямо подсовывал ее в «сюжет». Она постоянно появлялась в неожиданных местах, не давая покоя.


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю