Текст книги "Тьма. Том 6 (СИ)"

Автор книги: Лео Сухов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 19 страниц)

Глава 8

«Ишимский Вестник», 24 ноября 2034 года

«КЛАД! ЗОЛОТО! ДРАГОЦЕННОСТИ!»

Недавно в средоточии внимания городских властей оказался небезызвестный особняк купца Евлампия Полотно. Сколько легенд ходило про этом место! Сколько искателей кладов пытались пробраться внутрь, чтобы проверить, нет ли там сокровищ!

А на днях особняк был передан во владение роду Седовых-Покровских – вы, кстати, слышали о таком? Вот и мы не слышали. И в первый же день пребывания там Седовых-Покровских клад был найден. Об этом наши осведомители узнали от источника в городской власти Ишима.

К сожалению, глава рода Седовых-Покровских, ранее известный как Фёдор Седов, мелькавший в мутной истории с якобы убийцей двусердых, отказался предоставить найденные ценности и предметы искусства в распоряжение общественности.

Однако городские власти собираются оспорить это решение в суде. Как заявил нам заместитель городского головы по вопросам культурного наследия, Матвей Соломонович Перемыков, слишком уж много вопросов возникло к этой истории с обнаружением клада:

'Как так получилось, что клад был обнаружен в первый же день? Не знали ли представители рода заранее о том, где спрятаны ценности? И самый главный вопрос, наводящий на неприятные выводы: откуда они это знали?

В любом случае, найденные предметы искусства представляют часть исторического наследия Ишима. А значит, просто обязаны пополнить городскую коллекцию ценностей'.

Подробнее читайте на странице 2

На нашей странице в сети можно увидеть документальный фильм про древние рода, участвовавшие в основании города Ишим.

Читайте также:

Нужны ли добровольцам деньги? Как повлияет рост вознаграждения на число участников похода в Серые Земли, а также на их воодушевление? Читайте на стр. 5

Сегодня ночью род Дашковских, младшая ветвь правящего рода сиятельных князей Дашковых, провёл похоронную церемонию. С чем связана такая срочность, и почему похороны проходили на родовом кладбище, хотя никто из семейства Дашковских не умер? Читайте на стр. 7

Дешёвый кофий? Да кому он нужен? Недавно на рынки Ишима была выброшена партия дешёвого кофия. Стоимость одного килограмма зёрен аж на целую треть ниже, чем обычно! Как это повлияет на спрос? Читайте на стр. 9

Я открыл глаза под писк будильника.

И долго смотрел на красивую ногу, которая была на меня закинута… А ещё на плавный изгиб бедра и талии…

И всё пытался осознать, как же докатился до жизни такой.

Нет, конечно, было бы странно, если бы муж и жена спали в разных кроватях… Однако и то, что случилось вечером, было, прямо скажем, незапланированным…

Возможно, дело в вине, которое мы с Авелиной употребили за ужином. И мы ведь даже не напились… Сложно сделать это с одной бутылки, растянутой на целый вечер. Просто… Если честно, после вина и предыдущей бессонной ночи мы очень хотели спать.

И, решив не стесняться, пошли в душ вместе, чтобы сэкономить время…

Возможно, тут-то и крылась наша ошибка.

Нет, изначально идея принадлежала мне. Но я же не был пьяным! Правда, теперь, выспавшись, я чётко понимал, что совместный душ – это почти прямое приглашение.

Но вечером-то мне казалось, что это здорово сэкономит время двум уставшим людям. И плевать, что память Андрея ещё тогда подкидывала фразу: «Спинку потереть?» – причём делала это как-то очень уж ехидно…

Я же вообще ни о чём таком не думал.

Или думал?

Да кто его разберёт, когда тело молодо и переполнено гормонами? В любом случае, больше похоже было, что предложение насчёт душа я делал в изменённом состоянии сознания.

И соответствовало оно не одной бутылке вина на двоих, а, скорее, двум бутылкам на одного.

Да и жена у меня странно себя повела… Ну просто лишаться девственности в душе – это как-то… Не слишком удобно, в общем. И ведь мы на этом не остановились…

В номере была шикарная кровать. Из таких, что как на неё ни ляжешь, а со всех сторон ещё метра полтора остаётся. Как подсказывала память Андрея, в его мире подобные кровати назывались «траходром»… Не очень прилично, конечно, зато суть улавливает верно.

В общем, мы туда то ли приземлились, то ли взлетели оттуда на новые высоты… Оставалось только вспомнить, когда же мы, наконец, уснули. Потому что я не припомню, чтобы мы заканчивали. Если мы заснули прямо в процессе, то… Да ничего! Дело молодое! К тому же, если я продолжу пялиться на соблазнительные изгибы девичьего тела, то можно будет считать, что мы почти и не прерывались…

– Надо вставать? – сонно спросила Авелина, когда прозвенел второй будильник.

– Просыпаться надо… – ответил я, проведя рукой по её бедру туда-сюда, туда-сюда… – А встать можно и попозже… Хотя кое-что уже… Встало.

– Какое хорошее утро! – улыбнулась жена, потянувшись так, что…

В общем, будем считать, что ночью мы и не прерывались.

Когда спустя двадцать минут Авелина сбежала от меня в ванную комнату, я сел на кровати и с удивлением понял, что тех трёх-четырёх часов, что мы проспали – лично мне хватило. Видимо, организм, ещё недавно замученный учёбой, уже возвращался в норму.

Плюс к тому, вечером и ночью я испытал массу положительных эмоций… И, видимо, это отразилось и на физическом состоянии тоже. Поэтому, довольный жизнью, я накинул халат, уселся в кресло полистать новости на телефоне…

И увидел это!..

Нет, сначала я просто не поверил своим глазам. Затем снова усомнился в том, что вижу.

А потом, открыв статью целиком, а за ней и следующую, очень внимательно их прочитал. И намертво запоминал при этом имена:

Матвей Соломонович Перемыков, заместитель городского головы по вопросам культурного наследия

Филипп Евстахиевич Перепел, заместитель городского головы по вопросам земельной политики

Руслан Алиевич Кафаров, голова отдела по работе с городской собственностью

Вот они, мои новые враги. Даже не поленились представиться, раздавая интервью разным изданиям.

Правда, с настолько уж неприкрытой враждебностью писал про нас только «Ишимский вестник»… А это, впрочем, и неудивительно: газетка-то всегда была на попечении городских властей.

Нет, я не мстительный человек, но… Оставлять это без ответа было нельзя. Мы с Авелиной не являемся владельцами заводов, газет и пароходов. Мы не можем позволить, чтобы нас безнаказанно поливали дерьмом. Не выплывем!..

Вопрос с общественным мнением надо было срочно решать. А поскольку прямо сейчас представители ведущих изданий не рвались с нами общаться, нужно было выходить на сетевых игроков, формирующих общественное мнение.

После того, как я обдумал эту мысль, пришлось ещё раз заново формулировать её на местном языке. Итого вышло, что нам нужны ведущие известных сетевых дневников с большим количеством подписчиков.

Но если получится выйти на официальные издания, тоже будет неплохо…

А ещё требовалось срочно приструнить тех, кто уже начал лить на нас грязь. Иначе, почувствовав безнаказанность, они завтра-послезавтра выльют ещё больше.

– Я всё! – сообщила закутанная в халат Авелина, выходя из ванной.

– Иду! – кивнул я. – Ты пока новости почитай…

Где-то в процессе намыливания, я услышал из комнаты возмущённый крик:

– Но всё это враньё!.. Да как они могли⁈

Усмехнувшись, я обещал себе успокоить девушку, как только выйду из душа. А пока что начал напевать под нос услышанную недавно мелодию, которая накрепко засела в голове. Настроение было настолько хорошее, что даже заказные статейки не могли его испортить.

Зато, когда я вышел из душа, то застал прекраснейшую картину: забыв поплотнее запахнуть халат, Авелина расхаживала от одной стены до другой, как разъярённая тигрица. Следя за ней взглядом, я почувствовал, что ещё немного, и мы снова задержимся на двадцать минут…

И честно решил предупредить жену:

– Лина, ты в серьёзнейшей опасности!

– Что⁈.. – девушка непонимающе посмотрела на меня, а затем перевела взгляд ниже и всё поняла. – Ой…

Мило покраснев до кончиков ушей, она плотно запахнула халат, после чего вновь скосила взгляд на меня пониже пупка…

И решительно завязала пояс с таким видом, будто ничего предосудительного мы ночью не делали, и вообще она очень приличная девушка.

А затем сунула мне под нос трубку:

– Это же враньё, Федь!

– Да, и, скорее всего, проплаченное, – кивнул я. – Правда, не думаю, что слишком уж дорого обошлось…

– Да что эти осведомители себе позволяют⁈ – негодовала Авелина.

– За сто рублей почти любой осведомитель обольёт дерьмом почти кого угодно… – философски заметил я. – А мы им не страшны, вот они и не стесняются.

– Они же разрушат общественное мнение о нашем роде! – Авелина упёрла руки в бока, пылая праведным гневом. – С этим надо срочно что-то делать!..

– И какие у тебя предложения? – уточнил я, подходя ближе и притягивая жену к себе.

– Ну… Я пока ещё не знаю, что делать… – смутилась та, пряча за ушко вылезшую на лицо прядь волос.

– А я кое-что придумал! – подмигнув ей, заметил я. – И обязательно об этом расскажу… Но исключительно за завтраком. А то, знаешь ли, есть очень хочется…

Завтракали мы в трактире гостиницы. Зайти сюда с улицы было нельзя, он предназначался только для постояльцев. Ну а мы до 11 утра считались таковыми. Дел сегодня предстояло много, и я хотел позавтракать поплотнее, чтобы поменьше отвлекаться на чувство голода.

– Первое, что нужно сделать – определить, можем ли мы до них докопаться в судебном порядке, – сказал я, когда мы с Авелиной утолили первый голод. – Я не очень хорошо разбираюсь в законах, если честно… Но уверен, что есть какая-нибудь возможность взыскать с них за оскорбление.

– Есть, – согласилась Авелина. – Но это сложно, долго, да и подействует не сразу. А общественное мнение складывается уже сейчас.

– Именно поэтому надо не защищаться, а наступать, как на войне! – покивал я.

Увы, рассказать жене о том, что такое информационные войны и как в них побеждают, я не мог. Хотя Андрей с этим явлением был, естественно, знаком. А я собирался воспользоваться его опытом.

– Это не война, – заметила Авелина. – Это…

Она на миг задумалась, а я воспользовался паузой:

– Это, Лин, именно война. Просто ведётся она не порохом и пулями, а дерьмом и словом. Извини, конечно, что за столом… Первое, что надо сделать – это найти площадки, через которые мы донесём до общества свою точку зрения. Это могут быть влиятельные ведущие дневников или, возможно, просто известные личности. Жаль, конечно, что пока нельзя привлечь Дуню… Она бы смогла помочь нам с молодёжью.

– Слово против слова, и слово дворянина стоит дороже… – уловив мою мысль, кивнула Авелина. – Да, это, пожалуй, поможет нам устоять.

– И это ещё не всё. Это только защита! – поднял палец вверх я. – Второе, что нам предстоит сделать – начать наступление. И для начала ударить по тем, кто непосредственно кидал в нас дерьмом. То есть по Перемыкову, Перепелу и Кафарову.

– Слишком они влиятельные, чтобы до них дотянуться… – поморщив лоб, расстроенно вздохнула Авелина. – Можно было бы аккуратно надавить на них силой… Но это если бы у нас была служба безопасности. А у нас только десяток «ирбисов», и те на охране особняка.

– Нет, не наш метод в любом случае… Они ведь нас не руками били, а словом. Вот и нам их надо бить словом. Думаю, нужны частные расследователи. И я уверен, что такие в Ишиме найдутся. Надо, чтобы кто-то покопался в грязном исподнем этих троих…

– Ну фу… – Авелина даже вилку отложила. – Зачем нам их исподнее, Федь, а?

– Прости, это образное выражение! По-настоящему никто в их исподнем копаться не будет! – сразу же объяснил я, вспомнив, что здесь такого выражения нет. – Просто… Чем выше забирается человек, тем больше у него маленьких грязных тайн. И эти тайны он, естественно, старается упрятать поглубже. Туда, куда никто в здравом уме не полезет. Как, например, в корзину с грязным исподним. И вот эту всю грязь надо вытащить. В самом лучшем случае, поймать одного из них на измене и любовных утехах на стороне.

– Думаешь, люди их положения позволяют себе такое? – удивилась Авелина.

– Лин, ты знаешь… Вот именно в их положении такое себе позволяют чаще, чем кажется. Это работяга с завода, или дьяк из делового предприятия крутится, как белка в колесе, из сил выбиваясь ради семьи. А многие из таких, как эти трое, уже всего наелись. Ну а теперь им хочется больше. Им хочется запретного. И уж если поймаешь на таком, хватай за кокушки. И сжимай, пока он, зараза, пищать не начнёт…

– Федя, а тебе точно девятнадцать лет? – наклонив голову вбок и глядя на меня распахнутыми глазами, уточнила Авелина. – Потому что я тебя сейчас самую малость не узнаю…

Упс! Попаданец прокололся, внимание, попаданец прокололся! Код коричневый! Пора стирать исподнее! Андрей, засунься обратно!

– Не люблю я таких… С детства! – нашёлся я.

– Может, попросим Бубна, чтобы вмешался? – побарабанив пальчиками по столу, выдвинула предложение Авелина.

– Нет, его мы в это втягивать не станем… – я покачал головой. – Бубен поможет бить по рукам тех, кто превышает свои полномочия. А то, что предлагаю я… Наверняка опричники и этим иногда занимаются. Однако это не совсем законно. Да и нехорошо может выйти: он сам предъявит чиновникам свои обвинения, и все будут видеть, что это не мы ответили, а опричнина. А сами мы ничего из себя не представляем.

– А все должны видеть, что ответили мы… – кивнула Авелина с очень серьёзным лицом.

– Не видеть! – поправил я её. – Догадываться. Однако же не иметь на руках доказательств. Иначе нам тоже могут ответить. А зачем нам такое? Лучше собрать сведения, а затем, что называется, слить их в открытый доступ.

– Но люди всё равно поймут, что это сделали мы, – ещё не понимая концепции, нахмурила брови девушка.

– Поймут, – кивнул я. – Но предъявить не смогут. Зато все будут видеть, что наш род может за себя постоять. И сделать это так, что нет никакой видимой причины к нам придраться. И, поверь, как тебя испугал этот удар в СНО, так и все остальные испугаются нашего ответного удара.

Не так давно я наткнулся в сети на сетевую волну «100», которая вещала откуда-то из Серых земель. И именно эта находка впервые навела меня на мысль о том, что у местных сетей есть теневая сторона. Я вроде бы смирился с тем, что здесь нет анонимности, но до конца принять этого не мог. И вот сюрприз – есть она. Просто со своими особенностями.

Об этом упоминал царь, об этом говорил Иванов. И я понял, что если хочешь обнародовать какие-то данные, не засветившись, то смотреть надо на север. И землю там надо иметь, чтобы поставить запасной сервер, через который можно анонимно сидеть в сети.

Но всё это была совершенно далёкая от меня тема. А чтобы прояснить вопрос детальнее, надо было добраться до Псковича.

Помнится, этот парень с удовольствием общался на подобные темы. Да и друзья у него наверняка имелись, связанные с этой областью… Всё-таки он не только механикой занимался, но и электроникой не брезговал.

Честно говоря, то утро стало последним спокойным за весь последующий месяц. Как и всегда с отложенными делами, рано или поздно они наваливаются все разом. Да ещё и так, что лишний раз вздохнуть бывает некогда.

Ремонт…

На самом деле, у меня их случилось сразу два. Пришлось разбираться и с домом в Стрелецком углу, и с особняком на Мощёной улице. И там, и там требовались вложения, поиск подрядчиков и нескромные выплаты из наших скромных запасов.

К счастью, нанятые ватаги рабочих, даром что из глухих углов, своё дело знали. И работали на совесть. Тем более, платили мы с Авелиной хорошо и на материалы не скупились. Но если дом в Стрелецком углу привели в порядок довольно легко, то со старым зданием на Мощёной пришлось повозиться…

Переделать в особняке надо было так много, что легче снести и построить заново. Ну а снести-то мы ничего как раз и не могли. Вот и выкручивались, согласовывая с рабочими самые безумные идеи.

К слову, Дашковский обещание выполнил. 25 ноября мы с Авелиной получили документы на всё раменье, примыкающее к нашему дому. Чтобы понять, как это разозлило чиновников, достаточно было прочитать их сопроводительное письмо. Оно буквально сочилось ядом в каждой своей строчке.

Суды…

За этот месяц мне их хватило на всю оставшуюся жизнь. Благо, Пьер взялся за дело с энтузиазмом заскучавшего фанатика. Иск о клевете… Иск о нанесении урона чести и достоинства дворянскому роду… Иск о хищении средств и пересмотре условий дарения особняка…

А навстречу нам полетел иск о присвоении историко-культурных ценностей. А от Полицейского Приказа – обвинение в сокрытии улик, а также данных о местонахождении клада.

К счастью, с помощью Ждана Афанасьевича Попросного я вышел на некоторых осведомителей Ишима. Вместе мы подняли, как сказали бы в мире Андрея, такую информационную волну, что объявившие мне войну чиновники боялись лишний раз чихнуть.

А под них, тем временем, уже копали сразу три следственных конторы. И компромат они собирали не только на самих чиновников, но и на ту их ближайшую родню, что не стеснялась нарушать закон и нормы морали.

При этом часть сведений, не являвшихся большой тайной, но слегка подзабытых обществом, мы слили сразу же. Передали нужную информацию популярным сетевым дневникам, которые активно читали жители Ишимского княжества.

Всё это происходило на фоне открытия нашего с Кислым и семьёй Поповых производства лаков. И естественно, раскопав, кто стоит за производством, здесь нам тоже ставили палки в колёса.

К счастью, о связи наших «ларьков красоты» с производством они не сразу узнали.

А розничное крыло предприятия открылось в первых числах декабря. И, без преувеличения, произвело фурор, всколыхнув женскую часть общества.

София смогла привлечь к делу девушек с художественными навыками, и первые же ногти с цветочками привели клиентуру в восторг. Так что заказчицы пошли в наши «ларьки красоты» валом.

Что в новых «ларьках красоты» используют лаки моего производства, городские власти, конечно же, вскоре поняли. Однако популярность новинки уже была такова, что чиновники побоялись открыто давить это новое дело.

Вот только, чтобы воздействовать «тенькой» на продукт, мне приходилось каждый день мотаться на производство. Для этого нужно было сначала ехать по пробкам за город, а потом ещё и возвращаться обратно. К счастью, за рулём обычно сидел Кислый, а я мог по пути заниматься учёбой.

Учёба…

Вот тут у меня начался совершенный ад. Став главой рода, я не получил поблажек. Скорее, наоборот. Это приковало ко мне пристальное внимание преподавателей. С меня и Авелины спрашивали строже, чем с других учеников. Учили так, будто мы готовились занять, как минимум, трон Руси.

И нам очень бы хотелось пожаловаться на такую строгость… Вот только и я, и Авелина понимали, что жаловаться не на что. Мария Михайловна и преподаватели очень старались, чтобы мы с женой вышли из Васильков готовые ко всему.

Но времени не оставалось, конечно же, ни на что. За конец ноября и начало декабря мы с женой сумели не просто поспать в одной кровати, а переспать – всего один раз. На постельные удовольствия у нас, молодых и влюблённых, банально не оставалось сил.

Хорошо ещё, Пскович согласился помочь с распространением компромата на чиновников. У него и в самом деле нашлись нужные связи. Если бы не он, я бы вообще не знал, что делать. Потому что сам я выходы искать опасался. Слишком уж пристально следил за мной Полицейский Приказ, науськанный городскими властями.

К слову, портного мы тоже нашли. И это, к моему удивлению, оказался мужчина. Он шил всю свою жизнь, даже на пенсии не перестал. Правда, после увольнения ему редко перепадали заказы, так что медленно, но верно он докатился до глухого угла.

Там-то его и нашёл Кислый.

Звали этого чудо-мастера Иван Терентьевич Гостославов, и было ему 72 года. Однако выглядел он бодрячком, рвался в бой и свою работу делал очень хорошо. Идеальное платье для Авелины, во всяком случае, закончил за неделю. А в остальное время занимался повседневной одеждой для всего нашего рода.

Кроме моего пропащего дяди.

Этот козлинушка, заселившись в маленькую гостиницу на окраине, только и занимался тем, что выпивал, ну или просиживал штаны в своей комнате. Причём, судя по донесениям парней – элементарно без продыху смотрел телевизор.

В особняке он больше не появлялся, со мной не связывался. Ну и вообще не проявлял никакой активности.

Свои деньги у дяди были, очередной срок выплат за открытие ещё не подошёл. Так что об этой подставе он пока был не в курсе.

И не то, чтобы меня ситуация с ним устраивала…

Но и в том, что его кислая физиономия не маячит в зоне видимости, были плюсы.

Последнюю неделю перед Рождеством я жил только мечтой о длинных выходных. О целой неделе, когда меня и Авелину никто не будет дёргать… Когда я смогу навестить родных в Стрелецком углу не впопыхах, а нормально…

Когда наконец-то смогу полноценно выспаться!..

На эти выходные мы с женой даже решили съехать в гостиницу. Подальше от всего, ото всех – и даже от счетов, показывавших финансовую дыру в 25 363 рубля. И не только из-за ремонта и судов.

Чего уж там… Даже производство в первый месяц сожрало больше, чем принесло. А всё потому что пришлось активно помогать девушкам в торговых рядах, обустраивая ларьки красоты сообразно правилам.

И пусть расходы на адвокатов обещали окупиться в случае выигрыша, а некоторые вложения были разовыми – однако же, прибылей, способных восполнить регулярные расходы, пока не предвиделось.

В перспективе мы могли заработать только на продаже ценностей из тайника. Однако это нужно было делать через торги.

При этом ориентировочная прибыль болталась между ста тысячами и одним миллионом рублей. А для более точной оценки требовалось привлечь узкопрофильных оценщиков.

На данный момент ни мне, ни Авелине было не до того. Мы, конечно, предоставили в Полицейский Приказ опись находок, но так и не вскрыли три сундука, а заодно с ними – несколько шкатулок, указав, что те были пустыми.

Вскрывать их я решил после Рождественского приёма. И не своими силами, а с помощью найденного Кислым бывшего взломщика и медвежатника.

Сделка с ним была, к слову, небезопасным делом, но пришлось рискнуть. Во-первых, потому что сундуки и шкатулки были довольно красивыми, а портить такую красоту – снижать её стоимость. Во-вторых, потому что попытки взлома одного из сундуков при помощи грубой силы ни к чему не привели. Оказалось, что внутри была бронированная ёмкость. Такое не выходило проломить, не повредив содержимое.

Вот и пришлось ждать, пока ситуация будет располагать к приезду гостя.