Текст книги "Тьма. Том 6 (СИ)"

Автор книги: Лео Сухов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 19 страниц)

Глава 5

Сетевая волна «100», передача «Добрым утро не бывает»

– И-и-и! Доброе утро, сонное царство!

– Хотя все знают, что добрым утро не бывает!

– И это опять мы, на волнах нашего сетевого р-р-р-радио. С вами Александр Пискарёв!

– И, конечно же, я! Анна Лоскутова!

– Прямиком из Серых земель, где весной ожидаются гости с Большой Земли!

– Много гостей! Сильных… Мужественных… С оружием в руках…

– Аня, тебя муж не заревнует? Ты так описываешь, что я даже свою ущербность вдруг почувствовал.

– Ты-то? И это человек, который вчера с оружием в руках стоял на северном валу?

– И всё равно так, как гостей с Большой Земли, ты меня не описывала!

– К тебе давно все уже привыкли… А тут такое количество новых лиц! Есть, на что посмотреть. И получить, как говорят в Европе, э-сте-ти-чес-кое удовольствие.

– То есть вам, сударыня, на суровых мужчин посмотреть захотелось?

– Ну да, а почему нет? Ты ещё скажи, что вы, мужчины, на пляже не пялитесь на красивых девушек. Вот в жизни в эти твои слова не поверю!

– Кстати, о пляже! Аня! Ты видела, чем закончилась та история с мёртвым греческим автократоросом, который ходил по морю?

– Ты про свадьбу и создание нового рода? Видела, конечно! А кто не видел?

– Я был уверен, что сегодня ты будешь говорить именно об этом.

– Да ну, Саш, чего об этом говорить? Это пройденный этап! В той прекрасной истории поставлена точка! Счастливый конец! Жили они до старости и умерли в один день! В общем, нет смысла болтать об этих двоих счастливчиках. А тут такой занятный новый повод! Сбор ополчения для зачистки Серых земель! Суровые воины-добровольцы, м-м-м-м-м!..

– Звучит так себе…

– Ты просто завидуешь!

– Да, Ань, завидую!..

– …

– Аня, не молчи, мы же на волне. Ещё подумают, что я тебя тут убил… Из зависти.

– Да я просто выпала в осадок от твоей откровенности!

– Осадок? Это что-то из химии, да? Надо провести обратную реакцию! Ну а пока Анна занимается возвращением себя, ставим песню ватаги «Дятлы» – «Я суровый мужик». Наслаждайтесь, дорогие слушатели, и не забывайте писать в нашу болталку.

Пока мы знакомились с доставшимся особняком, незаметно наступило утро. Рассвет не спешил заглядывать в пыльные узкие окна в старорусском стиле. Однако пыль можно смахнуть – это дело несложное…

А вот всё остальное в доме требовало ремонта, причём капитального. К сожалению, почти пятьдесят лет запустения оставили следы повсюду, куда ни глянь.

Старый паркет вспучило, обои отклеивались, а с потолка сыпалась штукатурка. Древняя проводка едва держала напряжение. А Тёма беспрепятственно шастал через стены, как бы намекая, что неплохо бы всё тут обработать защитным раствором.

Первый этаж особняка был нежилым. Просторная прихожая с лестницей наверх, под ней – платяная комната. Слева – двери в гостиную-столовую, где нас встретил управляющий. Это была парадная часть первого этажа.

Из гостиной-столовой уже можно было попасть в служебный коридор, по которому мы пришли. Вёл он на кухню, к кладовке, к чёрному входу в особняк и в подвал. По всей видимости, планировку несколько раз меняли. Поэтому она и казалась настолько странной.

На втором этаже было получше. Длинный коридор, шедший от лестницы, вёл вглубь особняка. С одной его стороны было пять комнат, с другой – две. А дальше коридор сворачивал налево, и там, в дальней части дома, обнаружились ещё три пары смежных комнат. Раньше они служили, по всей видимости, господскими покоями. В той же части коридора была деревянная выдвижная лестница на чердак.

Имелся ещё подвал. Но там вообще был мрак и ужас. Пустой гараж с ржавыми инструментами соседствовал с угольной котельной, где древний слой сажи покрывал каждую поверхность. Комната, представлявшая собой гигантский холодильник, выглядела как музейный экспонат. Четыре каморки для прислуги и три комнаты, заваленные хламом, завершали эту мрачную картину. Предыдущие владельцы, судя по всему, просто сбрасывали сюда всё ненужное, создавая эти стихийные свалки.

Впрочем, на чердаке было не намного лучше. Наверху тоже хватало хлама, и часть его давным-давно сгнила, потому что крыша местами протекала.

– Как видите, легче было здание снести, чтобы построить на его месте новое. Но особняк считается культурной частью города… – подтвердил свои выводы управляющий, когда мы все вместе вернулись в гостиную-столовую.

Глядя, кстати, на эту огромнейшую комнату, я думал о том, что её бы стоило разделить на две. Мне же здесь нет резона великосветские приёмы устраивать.

– Лучше всего выглядят пять комнат на втором этаже. В одной жил сторож, которого перевели на другое место, передавая вам особняк. В других, как я понял, обычно останавливались работники, латавшие дом… Но это случалось редко. Главное, что в этих пяти комнатах можно переночевать.

– В доме холод собачий! – заметил я, краем глаза поглядывая на ёжащуюся Авелину.

– Увы… Отопление здесь и вправду работает ужасно. Власти города, конечно, прокинули сюда трубу… Но обогреватели в этом доме маленькие, да и не везде они стоят, где следовало бы… – согласился управляющий. – Зато в тех пяти комнатах наверху есть электрические обогреватели. И работают они от отдельной сети, где провода хорошие. Мне выделили небольшую сумму денег, чтобы помочь вам обустроиться. Я позволил себе сразу закупить для ваших нужд три кровати, несколько простых шкафов…

– Спасибо! Это пригодится, – поблагодарил я. – Скоро их привезут?

– Думаю, через пару часов, – ответил управляющий, посмотрев на время. – Сборку проведут сразу же.

– Михаил, я правильно понимаю, что вас наняли со стороны? – уточнила Авелина под аккомпанемент тихого храпа.

Звук доносился из угла гостиной, с продавленного дивана. Мой дядя умудрился уснуть в холодном доме, даже во сне храня безразличие на лице. Ужас как хотелось подойти и двинуть ему в глаз… Ну или хотя бы подзатыльник дать. Раздражал дядя причём даже не меня, а ту часть личности, которая сформировалась под влиянием Андрея: он таких очень не любил.

– Меня наняли вчера, – признался управляющий. – Обычное дело. Городские власти не любят сами заниматься такими делами. Вот и приглашают управляющих со стороны. Если бы знал, с чем столкнусь, честно скажу, отказался бы… Тут ремонта на тысячи и тысячи рублей. И ещё неясно, получится ли привести здание в божеский вид.

– Деньги у нас есть, – задумчиво ответил я. – Точнее, будут сегодня днём. Пока что идёт объединение счетов.

– У вас же новый род, да… – покивал Михаил с пониманием.

– Я предлагаю вам, Михаил, на сегодня быть свободным. Мы разберёмся с тем, что здесь и как, посоветуемся со стряпчим, посмотрим, что можно сделать… А завтра предлагаю встретиться и обсудить все вопросы. На какой срок вас наняли?

– До конца декабря, – ответил Михаил.

Я кивнул. Даже в этом вопросе городские власти поскупились.

– Хотите совет, ваши благородия? – спросил управляющий и, получив кивки от нас с Авелиной, заговорил: – Я не знаю, на каких людей вы можете рассчитывать. Не знаю ваших возможностей. Но если у вас нет серьёзного прикрытия, лучше не связывайтесь с городскими властями. Они вас в отместку замучают проверками и разбирательствами. У них всегда есть возможность испортить кому-нибудь жизнь.

– А если у нас есть прикрытие? – уточнил я, а в голове тут же всплыл светлый лик Рюриковича, ну и Иванова с Бубном, само собой.

Опричники, во всяком случае, один из них, явно были как-то ближе, чем вновь недосягаемый царь.

– Тогда просто остерегайтесь, – улыбнулся Михаил. – Те, кто наживался на этом доме, просто так не успокоятся.

– Разберёмся… Спасибо, Михаил! – кивнул я, поднимаясь. – Тогда до завтра?

– Вам будет удобно принять меня… Скажем, часов в десять утра? – уточнил управляющий.

– Да, вполне. Будем вас ждать! – согласился я.

– Тогда до завтра, ваши благородия!

Мы с Авелиной проводили управляющего до ворот, а затем отправились осматривать дом снаружи.

– Сколько у тебя выходило с Покровска и окрестностей? – решил спросить я у девушки.

– По меркам обычных людей, хорошо. По меркам дворян – не очень, – призналась Авелина. – Помнишь, я рассказывала тогда, на крыше… Большая часть суммы уходит на оплату налогов и сборов. А остаётся где-то рублей пятьсот на месяц. Раньше род брал ещё за использование недр на своей земле… Но эти деньги нам уже лет десять не платят. Да и часть добывающих предприятий оказалась нынче под Тьмой…

– Удалось что-то накопить? – уточнил я, прикидывая в уме цифры семейного бюджета.

– Тысяч тридцать рублей. И ещё двадцать тысяч успела получить после продажи имущества…

– У меня около четырёхсот тысяч рублей. Ну, это если мне успели возместить расходы за нашу поездку, – я улыбнулся.

– Да ты богаче, чем я! – удивилась Авелина.

– Это теперь наше с тобой богатство, – напомнил я. – Общее. Нечего там делить.

– Только преумножать? – засмеялась девушка.

– Что? – не понял я.

– Папа так говорил… Надо не делить богатство, а преумножать, – пояснила она.

– Хорошо, тогда будем преумножать… А пока давай-ка позовём сюда пару человек, которые не откажут нам в помощи! – усмехнулся я.

Кислый не только сам приехал, но и Софию привёз. И, естественно, сестра набросилась на нас с Авелиной с расспросами. Пришлось тратить время и рассказывать всю историю от начала до конца. А потом, когда мы закончили, а Кислый с Софией поздравили нас со свадьбой – причём гопник внезапно даже всплакнул от умиления – из угла с дивана раздался громкий хрюк.

Все взгляды синхронно повернулись на звук, и гости наконец-то заметили мирно сопящего Григория.

– А это чё там? – удивился Кислый. – Мужик какой-то дрыхнет… Он, типа, с домом вам достался?

– А ему не холодно спать? – зябко передёрнув плечами в тёплом пальто, уточнила София. – Братец, а это кто вообще?

– Не узнаёшь? – спросил я с улыбкой. – Это та сложность, из-за которой здесь понадобилась ты. Самая главная сложность.

– И? – уточнила София.

– Это наш с тобой пропавший дядя! – хмыкнул я. – Приехал аж из Владимира, где скрывался под крылышком у царя. И вот теперь лежит, слюнки на диване пускает…

– Дядя Гриша? Правда, что ли? – прошептала София, подкрадываясь к дивану на полусогнутых. – А чего он такой толстый?..

– Дык, это! Жрал много поди, – глубокомысленно заметил Кислый. – А ходил, небось, мало…

Он тоже решил подойти и разглядеть нашего с Софией родственника. И тоже почему-то делал это на полусогнутых.

Ну и, как и полагается в таких случаях, именно в этот момент дядя проснулся.

А, заметив Софию с Кислым, испугался и заорал:

– Не дамся, суки!!!

После чего выставил перед собой сразу с пяток защитных плетений. А следом, как будто этого было мало, зажёг пару огненных шаров, и нервно предупредил:

– Не подходи!!! Я вооружён!!!

– Дядя, будьте добры, прекратите истерику! – поморщившись, как от зубной боли, попросил я.

– Где я? Кто ты?.. А, ну да… – дядя Гриша убрал щиты, погасил огненные шарики и схватился за голову. – Сраный Ишим… Жопа мира, набитая говном… И я снова здесь, ять его переять…

– Вот ща обидно было! – расстроился Кислый. – Чё сразу говном-то, ваше благородие? Хороший у нас город, нормальный…

– Федя, а это точно наш дядя? – с недоверием уточнила София. – Может, тебе вместо него выдали бракованного двойника?

– Царь утверждал, что это и есть дядя. А царю незачем меня обманывать, – пожал плечами я. – И вообще, по идее дядя должен за мной и Авелиной приглядывать… Но вместо этого спит на диванчике и ругает всё вокруг. И, надо сказать, от этого он мне ещё больше не нравится…

– Да мне плевать, кто тебе нравится или не нравится, племянничек! – почесав грудь под своим щегольским пальто, пробухтел дядя. – Я вам в воспитатели не навязывался.

– Хорошо жилось во Владимире? – я усмехнулся.

– Да представь себе, ещё как хорошо! – закивал тот, не уловив в моём голосе сарказма, ну или решив его проигнорировать. – Своё жильё на семь комнат в многоэтажке. Работа в научном предприятии. Отпуск почти месяц в году. У меня всё хорошо было, пока мне тебя не подсунули!..

– А у нашей семьи всё было хреново… – протерев пальцем пыль с комода, заметил я. – Мало того, что после твоей пропажи у нас буквально поселились служивые из Тайного Приказа… Так ещё и жизнь с каждым годом становилась всё беднее, а мать – всё больше уходила в себя. И пока ты в семи комнатах наслаждался жизнью, моя мать по тебе горевала, между прочим.

– Я не имел права связываться с ней… – хмуро бросил дядя.

– А ты о ней вообще вспоминал? – уставившись ему в глаза через всю комнату, спросил я. – Глава рода, етить тебя! Исчез и бросил свой род! Позорище!

– Не тебе меня судить, племянничек! – зло запыхтев, дядя направил на меня указательный палец.

– Да вот как раз мне!.. – рявкнул я. – При мне хотя бы семья не ютится в сраной хибаре в глухом углу! А ты, когда сваливал, думал о чём-нибудь, кроме своей шкуры, а⁈

– Щенок!.. – рявкнул родственник, лицо у него покраснело и налилось кровью, а над головой начало формироваться плетение.

В тот же момент я вытащил «пушка», направив его на дядю, а за его спиной, грозно зашипев, возник готовый к прыжку Тёма. Мой блудный родич тут же развеял колдовство и, подняв руки, смирно плюхнулся на диван.

– Ещё раз увижу, что ты решил применить к кому-то из своих плетение!.. – предупредил я, убирая револьвер. – … И, не задумываясь, пристрелю! Ей-богу! Дядя, ты совсем охреневший какой-то!

– Да иди ты!.. – буркнул тот, поднявшись и выйдя из комнаты.

Через несколько секунд бухнула входная дверь.

– Вот надо было, а… Вытащили откуда-то это чучело, всучили мне… А теперь следи за ним, придурком… – пробормотал я вполголоса, покачав головой.

– Давай пацанам с угла наберу! – предложил Кислый. – Они за твоим чучелом приглядят.

– Сколько возьмут? – спросил я.

– Рублей шестьдесят в месяц, – ответил Кислый. – С двусердыми дело-то заглохло… Денег и работы нет. А они уже привыкли.

– Давай, звони… И ещё кое-что: нам здесь тоже понадобятся крепкие ребята. Тут весь подвал и чердак всяким хламом забиты.

– О! Это дело! – обрадовался Кислый. – За пятёру на морду я тебе с десяток парней живо пригоню!

Подумав, я кивнул. Первой мыслью было, конечно, что «за пятеру» я и сам всё разгружу. Но всё-таки я решил не жадничать. Вопрос с жильём надо было решать как можно скорее. Да и с охраной особняка тоже.

А затем надо браться за другие дела, которые пришлось отложить из-за шпиона. Так-то я из этой истории с погоней вышел с немалым прибытком… Однако теперь пришло время, как говорила Авелина, его преумножать.

В общем, Кислый позвонил ребятам… А потом всё закрутилось, как на карусели. Приехал грузовик с бригадой рабочих, которые потащили новые кровати и шкафы на второй этаж. Примчались вызванные Кислым помощники, принявшись таскать, как муравьишки, хлам со всего дома.

Чего только там не было! Старая мебель, пришедшая в негодность десятки лет назад, какая-то посуда, тёмные от времени картины, книги с рассохшимися страницами…

И чем дальше наши работники залезали в дебри хлама, тем интереснее были находки.

В какой-то момент Авелина ахнула и, кинувшись к одному из помощников, извлекла у него из подмышки вазу, которую тот небрежно тащил вместе с картиной и стулом без спинки.

– Федя! Это же ручная работа! – девушка удивлённо уставилась на меня. – Фарфор из Чжунго, настоящий! Такие вазы собирают, скупая за огромные деньги!

– О! Точно! Я такие видела у нашего декана на фото! – согласилась София. – Он сказал, что это ему подарили как раз в Чжунго. Но у него вроде бы новодел.

– А это? – спросил я.

– Это⁈ Да этой вазе Бог знает, сколько веков! – Авелина округлила глаза.

– А чуланчик-то с подарочком! – оценил Кислый и крикнул работникам: – Так! Народ! Больше ничего на землю не бросаем! Всё ставим бережно и нежно!

К сожалению, фарфор из Чжунго и так выглядел удручающе. Всё же его бы стоило в нормальных условиях хранить, а не в подвале. Конечно, в антиквариате я не разбирался от слова «совсем». Зато был уверен, что городские работники не пропустили бы мимо такую ценность. Поэтому поймал парня, нашедшего вазу, и спросил:

– А где ты её вообще взял?

– Так это, в подвале! В подполе! Чуть не провалился туда! – ответил тот.

– Подпол? – я на миг застыл, а затем поспешил вниз: – Покажи-ка!

Спустившись в подвал, мы зашли в одну из комнат, откуда вытаскивали хлам, и парень указал в дальний угол:

– Вон-ска, доска проваливается!

– Понял! Спасибо! – благодарно хлопнув его по плечу, я двинулся к указанному углу.

Вот так, собственно, все остальные владельцы особняка и проворонили вазу… Каменный пол в этой комнате был, скорее, бутафорией. Не слишком толстый слой бетона положили на толстые доски. Одна из них сгнила и начала продавливаться. Естественно, вместе с тонким слоем бетона, а он взял и треснул на этом месте.

Я сгрёб ногой в сторону бетонную крошку, попытался приподнять доску… Не получилось, наверх она не шла. А вот вниз, если встать на неё, продавливалась. Я было подумал, что надо сходить за пилой, а потом вспомнил, что вообще-то двусердый – а значит, и без инструментов кое-чего могу. Сформировав тонкое воздушное лезвие, я принялся орудовать им по старому дереву.

Вскоре ко мне подтянулись Кислый, София и Авелина. Через десять минут я, наконец, отпилил приличный кусок доски и, подсветив трубкой, заглянул вниз.

Под комнатой в подвале располагалась ещё одна комната!

И она была сплошь заставлена стеллажами, шкафами и сундуками. А ваза, видимо, просто лежала сверху одного стеллажа, над которым-то и проломилась доска.

Вот наш работник её случайно и зацепил, вместе с хламом из верхней комнаты. И даже не сообразил, что нашёл какой-то тайник. Причём судя по слою пыли, тайник был очень старым. Возможно, он даже принадлежал купцу, который построил этот особняк, а затем плохо кончил. И, кажется, у меня наклёвывались выводы, почему…

– Полезем? – уточнил Кислый, с интересом заглянув в подпол.

– Нет, давай-ка лучше временно прикроем. Сначала дождёмся, когда твои ребята закончат в этой комнате… – решил я. – Последи только, чтобы туда не заглядывали.

– Ага! – закивал Кислый.

– Софа, а ты помнишь, как звали купца, который этот дом построил? – спросил я.

– В сети найду! – пообещала сестра.

– Разыщи про него всё, что можно… – попросил я.

– А я? – спросила Авелина, оставшись не у дел.

– А мы с тобой пойдём смотреть, что нам досталось после объединения родов… – улыбнулся я, а затем подмигнул Кислому. – Пацанам премия по десятке!

– Это они оценят! – закивал тот.

Смотреть документы и отчёты на цере – так себе занятие. Нужен нормальный терминал. Но у нас его не было, а купить не успели. Авелина посмотрела, как я мучаюсь, а потом забрала церу и стала выводить по ней пальчиком сама.

На нашем общем счету находилось 489 тысяч рублей. Правда, часть денег должна была уйти на уплату налога. И большей частью сумма состояла из моих, а теперь уже наших денег. Зато имелись предприятия, когда-то принадлежавшие Покровским.

В том числе, артефактное производство, вроде бы закрытое лет десять назад. Однако тут-то и вылез нюанс, о котором Авелина сразу меня оповестила:

– Оно работает. Оценщиков не пустили на земли моего рода. Там чужая охрана. И там идёт какая-то работа. Его и закрывали-то удалённо, потому что у нас это производство, считай, отобрали…

Собственно, понятное дело – чистой воды рейдерский захват. Неважно, кому принадлежит завод, важно, на кого он работает. А бумаги подбить – много ума не надо.

Такая же история была с полями пшеницы, ржи, овса и льна.

По бумагам они числились за Покровскими, а по факту Авелине уже давно не платили за их использование.

Та же история – с месторождениями нефти, газа, угля, железа, меди и фтора.

Всё благосостояние рода держалось только на выплатах за Покровск. А сил навести порядок у Покровских уже не было.

Были, конечно, и другие мелкие производства как в Ишиме, так и во Владимире… Но их Авелина успела продать. И, может оно и к лучшему. У нас бы с ней сейчас не хватило рук, чтобы всё довести до ума.

А ещё была земля во Владимире. Большой такой кусок земли. Часть её пустовала – там была свалка. А на остальной части располагались большие деловые здания. Вот только на эту землю претендовал род Соледарских. И деньги за аренду платили не Авелине, а им.

– Всё плохо, да? – спросила моя жена, когда я закончил изучать документы на цере.

– Да нет, могло быть и хуже… – пожал я плечами. – Деньги есть, головы есть, руки есть… Мы справимся. Просто начинать придётся с малого. Наводить порядок надо с хорошей дружиной. А вооружение тоже денег стоит. Да и моих будущих бойцов придётся сначала лечить, а уж потом ставить в строй. Ладно… Вроде бы ребята внизу закончили…

– Подожди, здесь ещё кое-что! – заметила Авелина, выводя на экран последний, не замеченный мной документ.

Я сначала не понял, что вижу. А потом как понял!..

И вот тут меня смех разобрал…

– Ты понял, что это? Федь, ну скажи! – взмолилась жена.

– Это свидетельство об открытии, – пояснил я. – Выдано оно было Седову Григорию Петровичу, но… Приказом царя передано роду Седовых-Покровских. Это то самое открытие, которое давным-давно совершил мой дядя.

– И что с ним делать? – в недоумении подняв бровку, спросила девушка.

– За него должны приходить какие-то отчисления. Но сейчас они идут на дядин счёт. Давай-ка временно впишем наш… И понаблюдаем, что будет делать мой блудный родственник! – предложил я.

Царь всё-таки придумал, как пристегнуть дядю Гришу к нам так, чтобы даже не дёргался. Шаг, конечно, был жестокий, но верный… Согласно местным традициям, открытия, совершённые выходцами из рода, принадлежат не им, а их роду. А уже дальше глава этого рода сам распределяет финансовые выгоды.

Поэтому, сделав дядю частью Седовых-Покровских, царь переписал свидетельство на нас.

Ладно, об этом можно было подумать и позже. А сейчас… Я посмотрел, как наши помощники собрались перед Кислым, и, подойдя к ним, выплатил каждому по пятнадцать рублей. После чего благополучно распустил по домам.

– Ну что, дядю моего нашли? – спросил я у Кислого.

– Ага, пьёт в трактире «Виноградинка», – ответил тот.

– Продолжайте приглядывать за ним… – кивнул я. – Ну что? Пойдём смотреть, что там за клад нам в подвале оставили?