сообщить о нарушении
Текущая страница: 32 (всего у книги 34 страниц)
— Наверное, из-за того, что она хотела мне о чем-то рассказать. Бекка уехала с приема пораньше, еще до того, как приехал ты. И сказала, что должна рассказать мне что-то очень важное об убийстве. Но она была пьяна, и тогда я не придала этому большого значения. Но кто-то из гостей мог ее услышать.
Мэг подождала, пока Эйб повесит трубку, чтобы положить свою. После этого она услышала, как он прослушивает сообщение Бекки. Мэг и не думала его стирать. Ей хотелось ему доверять. Нет, ей было необходимо ему верить. После бодрого «бип-бип», сигнализировавшего, что сообщение закончилось, наверху воцарилась долгая тишина. Потом Мэг услышала, как Эйб медленно спускается по лестнице. Она повернулась к нему. Его лицо было мертвенно-бледным, глаза — темными и неспокойными. Страх или смущение были тому причиной, но Мэг поймала себя на том, что не сводит взгляда с галстука, который она подарила ему много лет назад. Какая-то мысль вертелась у нее в голове. Одежда Эйба… Бекка и одежда Эйба…
— Почему ты не сказала мне, что звонила Бекка?
— Я собиралась, — ответила Мэг, хотя ее мысли были заняты поисками следующего кусочка мозаики. — Но это казалось таким странным…
— Это неправда. — Он стоял перед ней, но она не поднимала глаз. Она все еще не могла оторвать глаз от темно-синих и ярко-малиновых диагоналей.
— То, что сказала Бекка, — неправда, Мэг. Я не знаю, что ею движет. Это началось около недели назад — думаю, после того как ты с ней поговорила. Она стала оставлять мне такие сообщения. Я полагаю, что это, должно быть, из-за наркотиков или депрессии… Но сейчас она утверждает, что видела меня там, в мастерской. Это чистейшей воды абсурд. Безумие. По-видимому, она начала рассказывать об этом и другим людям. А теперь — я не могу этому поверить — мне звонит Ларк и говорит, что на Бекку напали. Кто-то, судя по всему, хотел ее убить. Я не знаю, что происходит.
— Думаю, я знаю, — внезапно сказала Мэг, глядя ему в лицо. Конечно, теперь ей все было понятно. И она может объяснить, как могла Бекка допустить такую ошибку — ошибку, чуть было не ставшую фатальной.
— Что ты хочешь этим сказать?
— Бекка не лгала. Она действительно верит, что видела там тебя.
— О чем ты говоришь?
— Я тебе немножко позже объясню, — сказала Мэг. — У меня еще не полностью сложилась картина произошедшего. Я расскажу тебе, что смогу, в машине.
— Мы никуда не поедем в такую метель.
— Поедем. Должны. Если напали на Бекку, боюсь, что следующей может стать Ларк.
Выходившие в сторону дороги три окна с маленькими стеклами излучали теплое радушие, когда Мэг толкнула тяжелую дубовую дверь погребка и оказалась в небольшой прихожей. Она пошла на свет. Большая комната, окрашенная в темно-зеленый цвет, была увешена полками с расставленными на них стеклянными изделиями «Мастерской Ред-ривера». На широкой деревянной стойке, где также располагался кассовый аппарат, стоял огромный букет сухих цветов — бледно-голубые гортензии, пыльные розовые эхинацеи, веточки с ярко-красными ягодами. Два длинных банкетных стола располагались вдоль стен обновленной комнаты. На нескольких сбившихся белых хлопчатобумажных скатертях беспорядочно располагались остатки «роскоши»: десятки рифленых стаканчиков для шампанского с эмблемой Ред-ривера, смятые коктейльные салфетки, на разделочной доске черствела не съеденная еда. Справа, на дальнем конце стола, стоял большой электрический кофейник Франсин: верхняя его часть была снята, а электрошнур свисал из подставки, как развязанный галстук. Новый, растапливаемый дровами открытый очаг наполнял комнату особым сиянием пламени — мягким, угодливым, мерцающим светом, создававшим иллюзию присутствия в комнате живых существ. Мэг почти могла слышать звон бокалов и неясный шум голосов.
А потом она услышала голос совершенно реального человека.
— Черт побери, — выругался Клинт, поднимаясь из-за стойки и потирая затылок. Он увидел Мэг и замер. Его румяное лицо вдруг побледнело.
— Клинт? — Мэг сделала шаг к нему, потом остановилась. Она не разговаривала с ним с того дня, когда заезжала к нему и Жанин домой. Она знала Клинта много лет, но во время ее приездов в Ред-ривер он всегда оставался на втором плане — доброжелательный, тихий человек, с которым у нее не было общих точек соприкосновения, кроме ее семьи. Но он так любил ее маленьких племянниц, так хорошо с ними ладил, что у Мэг было чувство, будто она может заглянуть прямо ему в сердце. Она наблюдала, как он часами играл с Брук, возводя миниатюрный деревянный коттедж для коллекции ее оранжевых саламандр, а потом покорно помогал ей закопать то, что осталось от деревянного домика, когда девочка забыла убрать его с обогревателя. Когда уже никому не хотелось участвовать в одной из бесконечно повторяющихся игр Фиби, на Клинта можно было рассчитывать — он продолжал прыгать вокруг малышки, как наседка, спрашивая у нее «Кто там?» до тех пор, пока сама Фиби не потеряет к игре всякий интерес.
— Что случилось? — К нему вернулось спокойствие, и он шагнул к Мэг со скоростью, не соответствовавшей его большому весу. Он снял свой жилет, но Мэг заметила, что он не успел переодеться после приема: на нем все еще была накрахмаленная белая рубашка, слишком короткие, но тщательно отутюженные широкие шерстяные брюки и своеобразные подтяжки с ярким рисунком, от которых недавно сходила с ума вся Уолл-Стрит. — Ты в порядке? Выглядишь замерзшей. Давай, проходи сюда.
Он проводил ее к печи, поддерживая своей большой рукой под локоть.
— Раздевайся, — сказал он, помогая ей снять влажную от снега куртку. — Откуда ты появилась? Я не думал, что ты, уф, приедешь в этом году…
— Где Ларк? — спросила Мэг, осматривая помещение. — И где девочки?
— Наверху, в доме, — сказал Клинт, глядя на нее сверху и склонив голову набок. Его улыбка выглядела неуверенной, а взгляд бегал по комнате словно в поисках подтверждения своих слов. — А что?
— Клинт… — начала Мэг, изучая его нахмуренное лицо.
— Что такое, Мэг? — спросил он.
— Я знаю, кто убил Этана.
— О, Мэг, — сказал Клинт, делая шаг назад. В голову пришла мысль, что он держит в руках куртку так, как будто это ребенок. — Давай не будем об этом говорить… Пожалуйста.
— Но это была не Люсинда, Клинт! — Огонь в камине вдруг показался слишком горячим, слишком близким. Она заметила, что он, казалось, съежился, как будто ее слова причиняли ему физическую боль.
— Пожалуйста, не нужно, Мэг. Я просто этого не выдержу.
— Я знаю, что это ужасно. Для всех. Но это была не Люсинда.
— Пожалуйста… — Слегка покачиваясь, он стоял перед ней. Редкие пряди волос спадали ему на лоб. — Не говори…
— Это был Эйб.
— Эйб?
— Он пригласил меня к себе на уик-энд, — начала Мэг, делая шаг по направлению к Клинту. — Когда он сегодня днем пришел сюда на прием, Бекка звонила ему домой. Она сказала, что видела, как он убил Этана. Она была здесь, в мастерской, когда Этан был убит.
— Да, но Бекка…
— И я убежала. За помощью. Но тут вернулся Эйб… Тогда я и узнала, где он был на самом деле. Не на приеме.
— Но он был здесь, — прервал ее Клинт, теребя бороду и пытаясь вдуматься в то, что говорила Мэг.
— Возможно, какое-то время был. Но потом он уехал и напал на Бекку. Ларк звонила ему около часа назад, и я снимала вторую трубку внизу. Он сделал вид, что удивлен. Но я-то знаю! Он должен был заткнуть Бекке рот. Она требовала, чтобы он признался — если он этого не сделает, она сама обо всем расскажет. Думаю, она достаточно от него натерпелась. А теперь я так боюсь — за всех.
Клинт пристально смотрел на нее, прижав руку ко рту. Голова его была наклонена, как будто он старался лучше ее рассмотреть.
— А Бекка… она еще жива?
— Да, слава богу. Когда Ларк ушла к себе домой? Мы должны убедиться, что они в безопасности.
— С ними все в порядке, — сказал Клинт успокаивающим тоном.
— Ты не понимаешь, — сказала Мэг. — Мы должны попасть к ним — и в полицию. Мы должны помешать Эйбу.
Что-то привлекло внимание Клинта — быстрое мелькание силуэта за окном, отблеск света на экспозиции стекла, дрожащий блик на электрической кофеварке. Клинт развернулся, уронив на пол куртку, как раз в тот момент, когда Эйб, входя в комнату, произнес:
— Помешать мне сделать что, Мэг?
Глава 37
— Ты убил Этана. — Мэг обнаружила, что ее голос звучит удивительно спокойно, хотя он испугал ее. Она не учла, что он может последовать за ней сюда. — И ты пытался убить Бекку, потому что она была единственным человеком, который видел, как ты это сделал.
— Все будет хорошо, Мэг, — сказал Эйб, как будто не слыша ее. Он смотрел на Клинта, стоявшего прямо позади нее.
— Но Бекка рассказывала людям, что стала свидетелем убийства, — продолжала Мэг. — Она собиралась рассказать Ларк, кого она видела. Мы все знаем, Эйб. Что же ты теперь собираешься делать?
— Бекка звонила мне днем и ночью, — словоохотливо объяснял Эйб, делая шаг в их сторону. — С тех пор, как ты в городе поговорила с ней, Мэг. Она звонила мне в офис. Домой. Сюда. Обвиняла меня. Я думал, что она сходит с ума. От горя, я полагаю. И она снова слишком много пьет.
— Она видела тебя, Эйб, — возразила Мэг, резко повышая голос. Она почувствовал, как рука Клинта скользнула по ее талии, как будто он старался защитить ее. Она чувствовала запах его пота и ощущала спиной влажную ткань его рубашки. Она знала, что сейчас ей лучше не двигаться. — Она видела, как ты с понтием в руках стоял над Этаном.
— Я знаю, — сказал Эйб. — Она напилась сегодня на приеме еще до моего приезда, правда, Клинт? Напилась и шепталась у меня за спиной.
— Я не знаю, — ответил Клинт, успокаивающе сжимая талию Мэг.
— А я думаю, что ты должен бы знать. Ларк говорила мне, что Бекку слышали многие. Я думаю, что ты был одним из тех, кто слышал. И поэтому ты на нее напал? — спросила Мэг у Эйба. — Потому что она начала говорить всем то, в чем сам ты не признаешься?
— Знаешь, Клинт, — продолжал Эйб, игнорируя вопрос Мэг, — сначала я не мог понять, почему она так уверена, что это был я. Бекка не глупа. У нее острое зрение. И я никогда не считал ее особенно истеричной. Почему она была твердо убеждена, что именно меня она видела с орудием убийства в руках? Ничто из того, что говорил ей я, не могло изменить ее мнения, когда, в конце концов, она решила рассказать людям о том, что она, как ей казалось, видела. Откуда у нее эта навязчивая идея, что Этана убил я? Днем все стало на свои места, Клинт. Эти нелепые подтяжки, которые ты носишь. Ты знаешь, что раньше они принадлежали мне. Мне их подарила Бекка.
— Я не знал, что ты… — Рука Клинта крепче обхватила Мэг, когда он заговорил, но Эйб перебил его.
— В тот день, когда ты убил Этана, на тебе была моя рубашка. Теперь я вспоминаю, что видел тебя в ней в то утро в универсальном магазине. Она очень приметная: оранжевые и желтые клетки с нелепыми маленькими зелеными ананасами. Бекка считала, что она выглядит по-спортивному. Я ненавидел эту вещь. Никогда ее не надевал. Отдал ее Франсин на благотворительную распродажу подержанных вещей, когда мы с Беккой расстались. Но, разумеется, Бекка этого не знала. Она подумала, что ты — это я.
— Не будь глупцом…
— Нет, нет, глупец — это ты, — опять оборвал его Эйб, постепенно продвигаясь к ним. — У тебя, вероятно, была веская причина убить Этана. И знаешь, что? Мы все смогли бы тебя понять, Клинт. Мы могли бы помочь тебе справиться с этим. Если бы у тебя хватило характера признаться. Вместо этого ты повесил все на Люсинду! А потом, когда Бекка начала говорить… Ублюдок! — Эйб схватил стакан, бросил его на горящие поленья очага в попытке отвлечь Клинта и ринулся вперед.
Но Клинт был сильнее и не уступал в скорости.
— Не подходи, — сказал Клинт, притягивая Мэг к своему боку. Действуя второй рукой, он на ощупь нашел позади себя большой стеклянный кувшин, разбил его о стол и стал размахивать осколком. Его острые края грозно блестели. — Ближе не подходи.
— О’кей. — Эйб поднял обе руки вверх. — Послушай, о’кей. Не нужно, чтобы кто-то еще пострадал.
— Я… старался договориться с Беккой. — Голос Клинта надломился. — Я поехал к ней, когда началась метель. Пытался заставить рассказать мне, что она знает. Но она была такой… надменной. Слишком хороша для таких, как я. Вбила себе в голову, что я к ней пристаю. Я словно с ума сошел. Понимаешь, все ведь шло так хорошо… Точно, как я и рассчитывал. Потом она начала говорить, что видела, как ты убил Этана. К такому повороту событий я тоже был готов, Эйб. Конечно — на мне была твоя рубашка. Когда полиция это вычислит, оставалось только вопросом времени. Я действительно не думал бить ее так сильно… — Голос его замер.
— Но Этан — совсем другое дело? — сказал Эйб.
— Тут ты, черт побери, прав! — Тон Клинта стал жестким. — У меня была причина убить Этана. У меня были годы и годы причин, накапливавшихся вокруг меня, как мусор. Вы не можете себе этого представить! Вы, люди, — никогда не давали себе труда заметить меня. Или Жанин. Все, что мы сделали для него и для Ларк с девочками. Он отклонял любые приличные идеи, которые у меня возникали, черт возьми! Он… насмехался над моими предложениями о создании демонстрационного зала, групп по обучению мастерству. О, конечно, они делали вид, что любят нас, что мы все друзья. Но кого они обманывали? Если разобраться, мы были просто наемными рабочими. Даже после того, как я стал выполнять тут всю настоящую работу. Содержал все в рабочем состоянии, чтобы он имел возможность заниматься своим искусством! — Клинт выплюнул это слово, будто оно было ругательством.
— Так почему же ты оставался? — спросил Эйб с того места, где находился. Их с Клинтом разделяло три фута. Он поймал взгляд Мэг — всего один твердый взгляд — и увидел короткий кивок.
— Из-за нее. Из-за Жанин, — ответил Клинт. Из-за наплыва эмоций его дыхание ускорилось, но он продолжил: — Знаете, она жила и дышала только для него. Жила и дышала. Этан то, Этан се. Годами. Она сделала его своим идолом. Этан, который не мог ошибаться. Наверное, я должен был уйти от нее — так она о нем переживала. Но я не такой. Я знал, кем мы были, что у нас было. Этан? Он просто был несбыточной мечтой Жанин. Я знал, что из этого никогда ничего не выйдет. Он делал ее счастливой самым безвредным из всех способов. Так я решил.
Но потом я — мы перестали верить в этого ублюдка, а он об этом так никогда и не узнал. Его эго было таким большим — он в действительности не признавал, что мы существуем. Наши жизни не имели никакого значения. Мы были просто маленькие люди, не особенно яркими и привлекательными. Скажу вам правду, я не возражал против того, что у нее было по отношению к нему, поскольку это был ее секрет, наш секрет. Но когда все это всплыло… Он просто переступил через ее чувство. Как будто это было ничто. Как будто она была…
— Что произошло? — мягко спросил Эйб. — Что произошло в то утро в мастерской?
Клинт сначала не отвечал. Он посмотрел вниз на осколок кувшина в своей руке, как будто внезапно задумался, зачем он его держит.
— Он становился все надменнее, — наконец ответил Клинт. — Выставка подняла его самооценку на заоблачную высоту. Он полностью сосредоточился на собственной работе. Можно сказать, что он даже не хотел, чтобы мы были с ним рядом. Мы вставали на его пути, хотя и следили за тем, чтобы все в мастерской работало. Он едва смотрел на мои изделия. Отказался подписать осенний каталог для заказов по почте, даже не прочтя последнюю корректуру. Забросил все дела. Уезжал в Нью-Йорк при первой возможности. А Жанин ненавидела, когда он уезжал. Не то, чтобы она мне об этом говорила. В этом не было нужды. Жанин и я, уже очень давно мы приняли решение не говорить о болезненных вещах. Мы оба все понимали. Что за вопрос? Но я всегда знал о ней и Этане. О том, что она чувствовала. Тут и слепой бы заметил… а я не слепой.
В то утро он вернулся из Нью-Йорка. Я понимал, что что-то не так. Он швырял вещи и жутко ругался. Когда приехала Ханна, я услышал, как он рыдает. Я не мог поверить собственным ушам. Мы с Жанин все слышали из подсобных помещений. Этан даже не старался сдерживаться. Вы бы только видели выражение лица Жанин! Казалось, что ее мир тоже раскалывается на куски.
Когда появилась Бекка, Жанин пробралась в коридор. Я видел, как она там подслушивала. Она качала головой, слушая все эти ругательства и рыдания. А после того, как Бекка ушла, я помню, что вдруг испугался. Было слишком тихо. Как будто я знал, что что-то должно произойти. Мне нужно было выйти, чтобы принести немного дров, а когда я вернулся по задней лестнице, я случайно услышал их. Жанин зашла в мастерскую, чтобы проведать его. Попытаться его успокоить. «Этан, что-то случилось? — спросила она. — Что с тобой?» И тогда он ей ответил: «Убирайся отсюда к чертовой матери». «Но, Этан, я не могу смотреть, как ты страдаешь!» Она просила его разрешить ей ему помочь. Тогда он заорал на нее: «Не прикасайся ко мне, корова! Как ты смеешь надо мной сюсюкать!» Он назвал ее… коровой. Мою жену.
