сообщить о нарушении
Текущая страница: 22 (всего у книги 34 страниц)
Ларк мгновение смотрела на их соединенные руки, потом перевела взгляд на окно. С глубоким вздохом она начала рассказывать: — Бекка Сабин представлялась мне опасной с самого начала, когда я ее встретила. Она, казалось, была полна презрения к этому городу, несмотря на то что Эйбу здесь нравилось. Ей «полегчало», когда дом, построенный Эйбом, расхвалили на страницах газеты «Нью-Йорк Таймс». Такого рода вещи — внешний блеск, шик, награды — очень много для нее значили. Я помню, как на вечеринке в честь новоселья, которую они с Эйбом устроили, когда строительство было полностью завершено, Бекка прислонила эту раскрытую журнальную статью к большому стеклянному кубу, который служил им столиком для кофе.
Мэг видела, как Ларк нахмурилась, вспоминая эту сцену.
— В тот вечер стояла обычная для позднего бабьего лета погода — жаркая, переменчивая, — продолжала Ларк. — Другие женщины на вечеринке были одеты так же, как обычно одеваюсь я, — ты знаешь, платья с узором из цветов или черные брюки с шелковой блузкой. Но Бекка! Она была в манхеттенском наряде — тонкое багряно-красное платье, плотно облегающее все изгибы тела, босоножки цвета бронзы на высоких каблуках, массивная золотая цепочка, выглядевшая как ожерелье. Единственное, чего на ней не было, это лифчика.
Я видела, как Этан следил за ней. Я видела, как он будто кружил вокруг нее. Примерно в середине вечера он нашел повод, чтобы к ней приблизиться. Я видела, как они начали беседовать. Потом я наблюдала, как она начала завоевывать его. Как начали покачиваться ее бедра. Ты помнишь, как Этан обычно запускал пальцы в волосы? Я всегда узнавала этот жест, один из его призывных сигналов. И я была уверена, что она начала его «заводить».
— О, малыш! — Мэг сжала руки сестры. Ларк печально кивала головой.
— Знаешь, Мэгги, к тому времени я уже привыкла закрывать глаза на «штучки» Этана. Именно так я это для себя называла. Я привыкла к его увлечениям — они продолжались не более двух-трех недель, может быть месяц, и всегда сопровождались большой и интенсивной работой в мастерской. Я пришла к выводу, что это манера Этана работать. Флирт, секс, творчество — все это было для него связано воедино. А потом Этан всегда возвращался к нам, обновленный, расслабленный. Я чувствовала, что эти интрижки каким-то образом давали выход его внутренним демонам. Поэтому, когда я увидела, как Бекка и Этан двигаются навстречу друг другу в тот вечер, я посчитала, что знаю, чем это закончится. К тому моменту Этан несколько месяцев трудился без устали. Он становился все несноснее и требовательнее. У него были неожиданные вспышки плохого настроения. Я пробовала все, что только могла придумать, чтобы помочь ему выбраться из черной дыры, в которую он попал, но на этот раз почувствовала свою полную беспомощность. Мне казалось, что эти связи ничего не значат, как он всегда утверждал, и нужны ему только для постели, чтобы снять напряжение. Это помогало мне держать себя в руках, когда я чувствовала, что у него скоро появится новая пассия.
— Мне страшно подумать, что тебе пришлось справляться с этим одной, — сказала Мэг. Тон Ларк был таким бесстрастным и сухим, что Мэг не могла не удивиться мужеству сестры, которой удалось укротить боль и ярость.
— Ну, в конце концов я немного привыкла, — ответила Ларк и кротко улыбнулась. — Бедный Эйб, у него не было таких доводов, чтобы смириться с унижением. Позже он рассказывал мне, что взорвался, когда последние гости разошлись. Он упрекнул Бекку в том, что она в открытую заигрывала с Этаном, разве что ширинку на его брюках не расстегивала. Он умолял ее никогда больше этого не делать. Очевидно, за Беккой и раньше водились такие грешки — это была одна из причин, почему Эйб хотел, чтобы они больше времени проводили в деревне. Бекка часто уезжала на съемки или выездную работу, накачивалась кокаином и спала с кем попало. Он считал, что Ред-ривер решит его проблемы. Я думала, что, по крайней мере, поначалу это помогло. А потом Бекка встретила Этана.
Позже мне Бекка говорила, что пыталась, — продолжала Ларк, переводя взгляд обратно на окно, — не видеться с Этаном, я имею в виду. Не думать о нем. Но ты же знаешь, как мы тут живем, Мэг. Всех приглашают на одни и те же вечеринки, через день сталкиваемся друг с другом в магазине у Йодера. С этим ничего нельзя поделать. И в какой-то момент Бекка делать больше ничего не захотела. Она переехала в Ред-ривер на зиму, потом на весну и лето, тогда как Эйб приезжал сюда из города только на выходные. Бедный Эйб… Он-то думал, что она пытается сделать ему приятное, внести свою лепту в сохранение их брака.
На самом же деле она старалась как можно чаще попадаться на глаза Этану. Она вычислила, когда он обычно забирает почту, и стала в это же время приезжать в почтовое отделение — ну, словом, всякие детские уловки. Но она на него запала. Жанин была права: это было своего рода умопомешательство, потому что она привыкла всегда получать то, что хотела. Бекка Великолепная! Но было кое-что, чего она об Этане не знала. Он ненавидел, когда его домогаются. Ему нравилось, чтобы роман был тайной, танцем, цепочкой едва заметных сигналов, как отблески молнии летним вечером: «Я здесь, где же ты?»
Иллюзия погони… — Ларк покачала головой. — Вот в чем он действительно преуспел. Как трюк на канате под куполом цирка, который он выделывал со своими скульптурами — не зная до последнего момента, какой выйдет его очередная сумасшедшая вещь (если вообще выйдет). А здесь Бекка — и конец любым неожиданностям. Этан игнорировал ее, обходил стороной. Он даже мне жаловался, что жена Эйба становится невыносимой. Поэтому, когда нас пригласили на вечеринку к Олдриджам по случаю Дня Труда и он услыхал, что там также будут Сабины, он хотел отказаться от приглашения. Ты знаешь дом Олдриджей на Эденкрофт-роуд? Вычурный, в колониальном стиле, с плантацией многолетних растений, которые стоят зелеными круглый год? Оуэн Олдридж — большой надутый дурак с Уолл-стрит; они с женой Миррой выложили миллионы, чтобы привести в порядок дом и весь участок. На этой вечеринке они хотели показать новшества гостям. А обслуживание… Свинговая группа из Бостона. Это я уговорила Этана пойти.
Там были все, кто хоть что-то из себя представлял в этом графстве: все преуспевающие приезжие-на-выходные, местная элита, пара телезвезд, снимающих летние материалы в Беркшире. Была великолепная ночь, кристально чистая. Миллионы звезд. Я помню, как смотрела на их отражение в огромном, олимпийских размеров бассейне, который отгрохали Олдриджи. Обед и коктейли подавали у бассейна, танцевали на помосте под полосатым тентом. Все было очень изысканно. Мы с Этаном избегали Сабинов, благо сделать это было совсем нетрудно — вокруг было много народу.
После обеда мы танцевали. Этан прекрасно танцует… Вернее, танцевал. В его движениях была особая пластика… Мы были счастливы, что так прекрасно проводим время, а потом появился Эйб и спросил, может ли он присоединиться. Потом я узнала, что Бекка подтолкнула его к этому. Эйб, должно быть, забыл или — кто знает? — подавил воспоминания о том, что случилось в ту ночь на их вечеринке. Их разделял почти год. Сейчас мы все должны были стать друзьями, по крайней мере, так ему казалось.
Я не могу вспомнить, о чем мы тогда говорили с Эйбом, но помню, что думала, как он мне, оказывается, нравится. Тогда моим персональным барометром в оценке людей были девочки — если они к кому-то идут, я автоматически доверяю этому человеку. Брук и Фиби обожали Эйба — ну, ты сама видела их всех вместе. А Эйбу всегда удавалось меня рассмешить, даже если дела были по-настоящему плохи. Чтобы ни произошло, у меня такое чувство, что у Эйба такое уже бывало, — не важно, насколько сложна твоя ситуация, — к тому же он умеет сопереживать; думаю, это как раз правильное слово. Вот почему так ужасно было видеть его лицо, словно окаменевшее тело, когда он увидел, чем они заняты. Кстати, к истории о занятии любовью на танцполе: Бекка просто липла к Этану, двигая бедрами, словно «подмахивая» ему. А Этан… Что ж, не скажу, что он отталкивал ее от себя, но именно она навязывала ему себя, иначе и не скажешь. Гости с удивлением смотрели на них. И потихоньку пересмеивались. Мне было больно, я была в замешательстве, мне просто хотелось плакать. Эйб увидел все это и вышел из себя. Он пошел выяснять отношения.
Эйб на три дюйма ниже Этана и на двадцать фунтов легче. Смешно. Этан теснил его, но Эйб не хотел сдаваться. Это выглядело ужасно. Эйб затеял настоящую драку. Мы с Беккой, конечно, старались их остановить. Наконец Оуэн и еще двое других гостей растащили их. Хозяин дома попросил нас всех уйти. Совершенный кошмар! Но это было только начало. Этан был в бешенстве, злился на Эйба за то, что тот публично обвинил его в приставаниях к Бекке, тогда как в течение последних девяти с лишним месяцев она откровенно липла к нему. Поэтому он отыгрался единственным образом, который гарантированно причинил бы Эйбу больше всего боли.
— Он начал крутить с Беккой роман, — угадала Мэг.
— Из чувства мести. Примерно два месяца и очень интенсивно. Вполне достаточно, чтобы развалить любой брак. Нельзя сказать, что семейный корабль Сабинов плавал далеко от рифов, пока не появился Этан. Но Этан постарался, чтобы он разбился вдребезги.
— Так вот почему они разошлись… И почему Эйб ненавидит Этана.
— Это все равно не могло длиться долго. Я узнала, чего стоят и Бекка, и Эйб, и что их брак был как раз тем случаем, когда притягиваются противоположности — до поры до времени. Бекка полностью увлечена только собой — для нее не существует ничего более интересного и важного, чем драма под названием «моя жизнь». Сначала я думала, что Эйбу это нравится, нравится ее энергия, ее самолюбование. Эйбу казалось, что Бекка — словно натянутая струна, немного психически неуравновешенна, — ты знаешь, эдакий избыточно чувствительный экзотический цветок. Но он также думал, что она его любит, тогда как ее чувство к нему было не более чем отражением его собственных чувств — угодливое, комфортное зеркальное отражение.
Этан стал первым из мужчин Бекки, который оторвал ее от самой себя, который заставил ее взглянуть на себя и задаться вопросом: «А чего мне не хватает?» На первых порах, когда он не реагировал на ее заигрывания, она сходила с ума. Но это заставило ее задуматься, пересмотреть свои действия. Она пришла к мысли, что ей уже не хочется, чтобы ее просто обожали. Она захотела, чтобы возлюбленный изучил ее внутренний мир — чтобы восхищался ею, снова и снова учился ее ценить, — словом она хотела вызывать в нем чувства, которые способна вселить в сердце только глубокая страсть. Что она действительно старалась сделать, — теперь мне это понятно, — так это вырасти. А Эйб все стремился ее защищать, сохранить ее в качестве холеной женщины-ребенка. А Бекке было нужно совсем другое.
— Жанин сказала, Бекка не могла смириться с тем, что Этан решил положить конец их роману. Что она продолжала его преследовать, когда всем уже стало понятно, что все кончено, — попробовала прозондировать почву Мэг.
— Жанин… — Ларк нахмурилась. — Для определения наших с ней взаимоотношений существует специальное слово: взаимозависимость. Она вошла в нашу семью, и все наши проблемы стали ее проблемами. Она как бы подпитывается от нас — эмоционально, я имею в виду. Но это ее выбор. И она права: когда Этан бросил Бекку во второй раз, она действительно очень тяжело это переживала. Она не могла поверить, что после того, как она ради Этана разрушила свой брак, он ведет себя так, словно он тут и не при чем. Несколько месяцев спустя Этан окончательно к ней охладел, а когда заполучил свою выставку в галерее «Джадсон», он просто порвал с ней.
В Нью-Йорке у Этана была масса дел, — продолжала Ларк, разглядывая свои руки. Она взяла со стола резиновую ленту и по мере рассказа закручивала ее все туже и туже. — А в Ред-ривере не было ничего, что могло помешать Бекке уехать, отвлечь от навязчивых мыслей о случившемся. Мне пришлось выслушать ее исповедь. Она обратилась ко мне за поддержкой. Из всех она выбрала именно меня. Но ты знаешь, мы с Франсин много беседуем о прощении и терпимости, о том, как учиться уживаться с окружающим миром так, как нам предписано свыше. Я решила, что действительно могла бы помочь Бекке. Я знала, что за человек Этан. Если он рвал с кем-то — тут уже ничего не поделаешь. Я уже больше не ревновала его к Бекке. И чем больше я выслушивала рассказов о ее боли, тем сильнее ее жалела. Она была такой трогательной, Мэг… Эта красивая, эффектная женщина унижалась ради того, чтобы что-то узнать об Этане. Она все спрашивала меня, не появилась ли у него другая женщина. Новая женщина. Кто бы это мог быть? Кто?
— Как ты смогла все это пережить, Ларк? — спросила Мэг. — Я думаю, я бы убила Этана, если бы…
Глава 26
Было воскресное утро. Мэг слушала, как Ларк и девочки собираются в церковь. Брук уговаривала Фиби поторопиться, иначе они опять опоздают. Накануне вечером Мэг попросила ее не будить. Она сказала сестре, что работа совсем измотала ее и утром ей просто необходимо выспаться. На лестнице Ларк шепотом уговаривала дочерей вести себя тише — тетя Мэг еще спит.
Фактически «тетя Мэг» проснулась уже несколько часов назад. Она лежала на постели, смотрела в потолок и обдумывала все, что ей удалось узнать об убийстве Этана. Но мысли обрывались, начинали водить ее кругами, без толку метались между мотивами и возможностями и возвращались к вопросу, который она задала Люсинде: могла бы ты кого-нибудь убить, потому что он разлюбил тебя? Могла Ларк или Бекка убить Этана по этой причине? Решишься ли ты уничтожить предмет своей страсти — или приложишь еще больше усилий, чтобы вернуть его? Воспоминание о страсти увело мысли Мэг совсем в другом направлении.
Эйб. Абрахам Леонард Сабин. Она вспомнила, как изучала его визитную карточку, когда он много лет назад впервые предложил ей позвонить, если потребуется совет или если она решит открывать рекламное агентство. Тогда они оба находились на ранних стадиях развития собственных компаний. На следующей же неделе она откликнулась на его предложение.
После невыносимо трудно дававшегося Мэг рассказа в своем банке, она сказала ему:
— Они хотят знать, какой бизнес я собираюсь вести. Я сказала, что создаю рекламное агентство, но, по-видимому, они имели в виду не это. Мне нужно подать какие-то документы в штат. Они сказали, юрист должен знать.
— И к счастью, они правы, — сказал Эйб и рассмеялся. — Существуют различные виды корпоративных субъектов — «Глава С», «Подглава С»… Давай обсудим детали. На деле все это очень просто.
У него все получалось весело. Он был способен без всякой чопорности объяснить так, что все становилось понятно: вопрос аренды ее офиса, выбора типа кредитования в банке, подготовки регистрационных документов. В первые двенадцать месяцев «самостоятельного плавания» Мэг обращалась к Эйбу Сабину по меньшей мере дважды в месяц.
— Мой новый клиент, компания «Джонас Спортсвеар», хочет узнать, когда я собираюсь прислать им наш контракт. А у меня его просто нет, Эйб, — ты меня знаешь, я предпочитаю вести бизнес, полагаясь на слово.
— Такой клиент, как «Джонас», выводит тебя в высшую лигу, — подчеркнул Эйб. — И, похоже, пришло время составить для тебя типовой контракт. Я позвоню их юристам и точно узнаю, чего они ожидают от этого документа. И я также считаю, что мне пора начать брать с тебя плату по моим обычным расценкам.
— Господи, Эйб, какую же чертову уйму денег вы, адвокаты, должны зарабатывать?
— Это отвратительно, не правда ли? Но я видел твой финансовый отчет за третий квартал. Так что полностью я тебя не разорю.
Большинство их разговоров на протяжении нескольких лет были посвящены бизнесу. Обсуждению новостей. Событиям в Ред-ривере, куда они часто ездили вместе. Постепенно, по мере того как Эйб становился близким другом Ларк, и особенно после его женитьбы на Бекке, она стала посвящать его в некоторые свои проблемы с противоположным полом.
— Я уже начинаю думать, что родилась без радара, которым природа, похоже, снабжает большинство женщин, — рассказывала ему Мэг после своего фиаско со спортивным радиокомментатором. — Я говорю о способности правильно расшифровывать сигналы мужчин. Он может успеть буквально улечься на меня, пока до меня дойдет, что я имею дело с законченным эгоистом.
— Твои родители были счастливы в браке? — спросил Эйб. — Существует огромная масса выученных нами линий поведения, которые мы переняли от них. Я начинаю понимать, что часто поступаю, как отец.
— Что это означает для тебя, Эйб?
— Я романтик. Я безрассудно влюбляюсь.
