сообщить о нарушении
Текущая страница: 19 (всего у книги 34 страниц)
— Уверен, я говорил тебе, что у нас планируется реструктуризация, — сказал Эйб, подвигая к столу обитый мягкой кожей стул для Мэг. Чтобы отгородиться от шума снаружи, он прикрыл стеклянную дверь.
— А как же расширение? Увеличение персонала? В заголовках статей, посвященных твоей фирме, я видела имена еще как минимум двух новых партнеров.
— Ну, в общем, да, — вздохнул Эйб, усаживаясь на начальственное место за столом и роняя перед собой папку с документами. — Это был один из нескольких положительных побочных эффектов развода. Приходится отдавать работе всю свою энергию. И, к счастью для меня, мы сейчас живем во времена, когда все судятся со всеми. Так что сегодня мы — Сабин, Рейнхард, Тучман и Херрингтон — проворно делаем деньги.
— Твой голос звучит не слишком оптимистично. Ты счастлив? — спросила Мэг, стараясь почувствовать настроение Эйба. Это была непростая задача: его цинизм выводил людей из равновесия и заставлял держать дистанцию. Но Эйб не всегда был таким «непроницаемым». Когда они оба начинали говорить, каждый о своем бизнесе, он был гораздо более открытым и любезным. В день, когда она переехала в свой собственный офис на 40-й улице, он прислал ей огромную связку кричаще раскрашенных, надутых гелием воздушных шаров, на каждом из которых было слово «ПОЗДРАВЛЯЮ!» Мэг подумала, что прошло уже очень много времени с тех пор, как он в последний раз делал что-то столь же спонтанное и эксцентричное. Иногда, когда он улыбался или смеялся, Мэг замечала в его глазах по-мальчишески жизнерадостный блеск, совсем как раньше. Но в последнее время куда чаще перед ней представал только серьезный, обеспокоенный мужчина.
— Счастлив? — Эйб откинулся на спинку своего стула, сцепив пальцы на затылке. — Я помню, в колледже мы, бывало, вели эти долгие философские дискуссии о счастье. Аристотель против Платона. Ты знаешь, о чем речь, — какова конечная цель человечества? Для меня сегодня счастье — не более чем концепция, аргумент, абстракция. А что же реально? Я думаю, что способен испытывать гордость при виде всего этого, Мэг, — Эйб обвел взглядом великолепно обставленную комнату. — Это дает мне чувство достигнутого успеха. Я продвигаюсь вперед. Я двигаюсь, ухожу.
— От Бекки? — не задумываясь, спросила Мэг.
— Теперь о Жарвис. — Эйб резко подался на стуле вперед.
— О Эйб, извини.
— Ты платишь за время, которое здесь проводишь, а расценки мои сейчас возросли. Ненавижу тратить твои деньги на болтовню по личным вопросам.
Мэг ничего не понимала в бумагах по иску к Жарвис, подготовленных Эйбом. Они были написаны юридическим языком, что вызывало у нее желание «клюнуть носом» в середине каждой фразы. Но, тем не менее, она прочла-таки страниц двадцать этого иска и просмотрела подтверждающие документы, в основном утвержденные графики работ с последующими выставленными счетами, которые Жарвис не оплатила. Пока Мэг читала, в конференц-зале несколько раз звонил телефон, и Мэг вполуха слышала, как Эйб отвечал на звонки.
— Нет, нет, Джейкоб. Это как раз момент, когда голова должна оставаться холодной. Они рассчитывают, что вы в страхе броситесь бежать. Просто держитесь твердо и не подписывайте никаких чертовых бумаг, пока мы не встретимся с ними лицом к лицу на следующей неделе.
Через несколько минут телефон зазвонил снова.
— Это тебя, Мэг.
— Мне очень жаль, что я таким образом тебя выслеживаю, — сказала Ларк. — Но Оливер сказал мне, что ты у Эйба, а я точно не знаю, когда ты приедешь на эти выходные. Ты успеешь появиться здесь завтра к обеду?
— Конечно. Я уже говорила тебе, что рассчитываю добраться к десяти утра. — Мэг взглянула на хмурого Эйба. — Это все, что ты хотела узнать? Только когда я завтра попаду в Ред-ривер?
— Нет, Мэгги. Мне просто нужно было услышать твой голос. Я… со мной что-то вроде шока.
— В чем дело, малыш?
Когда Эйб услыхал тон, которым Мэг произнесла это, он встал со своего стула, обошел вокруг стола и склонился над ней. Пока Ларк объясняла, Мэг смотрела на него снизу вверх.
— Я провела полдня в полицейском участке. Уже в третий раз они меня туда вызывают. В этот раз Тома там даже не было, только эти чертовы детективы из штата. Они продолжали спрашивать меня об одном и том же. Снова и снова. Они знают про Этана все…
— Теперь успокойся, — сказала Мэг утешительным тоном. — Все будет хорошо. Они просто действуют основательно.
— Основательно?! Да они собрали по кусочку все грязные сплетни об Этане, какие только можно было найти! Каждый мельчайший мерзкий факт! И у них хватило нервов воспроизвести все это мне полностью, добавив: «А теперь расскажите нам, миссис Мак-Гован, вы знали, что ваш муж месяц назад был вместе с вашей собственной сестрой?»
— Так они и обо мне знают? — спросила Мэг, в то время как Эйб сочувственно закивал головой.
— Должно быть, эта маленькая шлюха им рассказала, — сказала Ларк, и Мэг услышала, что она плачет. — Я так расстроена! Не могу поверить, что они продолжают задавать вопросы. Они и с тобой тоже хотят поговорить, Мэг. В следующий раз, когда ты появишься в нашем городе. Я не сказала им, когда ты собираешься приехать.
— Все в порядке. Завтра утром я первым делом еду к вам…
— Я еду в Ред-ривер сегодня вечером, — прервал ее Эйб, и Мэг поразила настойчивость, прозвучавшая в его голосе. — Сразу же после работы. И ты едешь со мной.
В двадцать один тридцать, когда они, наконец-то, выехали, на дороге уже практически не было машин. Эйб задержался в офисе, а Мэг заехала в свою квартиру упаковать кое-какие вещи. Она встретилась с ним возле его гаража рядом с Линкольн-центром. Первые полчаса они ехали молча, слушая любимую нью-йоркскую джазовую радиостанцию Эйба.
— Ларк ничего тебе не рассказывала о слушании дела Люсинды? — наконец спросил Эйб, когда сигнал станции стал слабеть. Он выключил радио.
— Ничего. И Люсинда тоже, — сказала Мэг, поворачиваясь к нему в темноте.
— Так ты с ней виделась?
— Да. Я заехала, чтобы повидать ее, после похорон Этана, на обратном пути. И еще мы говорили по телефону.
— Тогда она должна была рассказать тебе, что у них с Бордманом отношения не сложились.
— Она называла его старым пердуном. Мне кажется, что это прекрасный показатель того, как она к нему относится.
— Он очень ловкий адвокат, Мэг, — сказал Эйб. — Ей повезло, что она попала к нему. Но она предоставляет ему очень мало данных, от которых можно было бы оттолкнуться. Ничего не может вспомнить про день, когда был убит Этан. Говорит, не знала, что была беременна. Понятия не имеет, кто был отцом этого ребенка. Если ты пытаешься ей помочь, дай ей совет — скажи, чтобы она сотрудничала с Бордманом.
— Я не думаю, что Люсинда намеренно старается создавать трудности. Думаю, что она действительно не может вспомнить. В памяти могла образоваться «дыра» либо потому, что она была очень возбуждена, либо она видела что-то настолько ужасное, что ее мозг просто не смог с этим справиться.
— Ты много над этим думала, — констатировал Эйб. Он повернулся, чтобы посмотреть на нее, потом взгляд его вернулся на дорогу.
— Достаточно, чтобы понять, что Люсинда не убивала Этана.
Эйб молчал какое-то мгновение, затем спросил:
— И доводами защиты является…
— То, что она сказала нам в тот день, когда мы оба навещали ее. Она спустилась, чтобы напрямую спросить у него обо мне… и нашла его уже с понтием в сердце. Мертвого. Она обожгла руки, вытаскивая прут.
— Ты понимаешь, она могла обжечься и когда втыкала его! Этан был крупным мужчиной, и потребовалась бы большая сила, огромный импульс, чтобы пробить его одежду, кожу, ребра. Не позволяй одной детали этой головоломки ввести тебя в заблуждение!
— Есть довод и существеннее, — сказала Мэг. — Это сама Люсинда. Какой был у нее мотив? Она спускалась вниз в мастерскую, чтобы просто сказать ему оставить меня в покое. Да, она была разгневана. Расстроена. Но не одержима мыслью об убийстве!
— Это она тебе так говорит, — ответил Эйб. — К тому же остается открытым вопрос о беременности. Так или иначе, нет подтверждений, что он не изнасиловал ее. И кроме всего, именно Люсинда уничтожила доказательство…
— Я знаю. Дело можно повернуть как в ее пользу, так и против нее. Но лично я верю, что она не виновна — интуитивно, инстинктивно, я это просто чувствую. Может, я и ошибаюсь, но, тем не менее, не перестаю задавать себе один вопрос: почему я являюсь, по-видимому, единственной, кто оказался на ее стороне?
Некоторое время они молчали. Эйб сосредоточился на дороге. Молодая луна вырезала в ясном звездном небе над спокойно проплывавшими мимо холмами свой хрупкий серп. Катясь по скоростному шоссе, шины пели свою песню.
— Нельзя сказать, что я не согласен с некоторыми твоими соображениями, — сказал Эйб. — Или собираюсь оспаривать некоторые твои выводы. Но, будь я на твоем месте, я бы очень осторожно относился к тому, чтобы принимать чью-то сторону.
— Что ты имеешь в виду?
— Сторон существует всего две. Обвинение и защита. Если ты принимаешь сторону Люсинды, то в суде вы с сестрой окажетесь по разные стороны «барьера». Ты именно это готовишься сделать?
— Ты действительно думаешь, что все может так обернуться?
— Может. Скоро придет время предварительного слушания дела Люсинды, и есть шанс вытащить ее под залог. Я просто хочу, чтобы ты знала, что делаешь, Мэг. Весь город в курсе того, как ты относишься к Люсинде. Ты окажешься сидящей на пороховой бочке.
Ларк оставила гореть свет на парадном крыльце, но остальной дом был погружен в темноту. Эйб заехал на место для поворота, остановился, не выключая двигатель. Мэг потянулась на заднее сидение за своей сумкой. Она поблагодарила его за поездку и уже готова была выйти из машины, когда решила задать вопрос, который ее волновал.
— А почему ты ненавидел его, Эйб? Потому что он был бабником? Некоторые говорят, что он просто делал то, что втайне мечтает делать каждый мужчина.
— Спать со множеством красивых женщин — да, этим можно было бы осчастливить массу парней. Но манипулировать ими? Заставлять их поверить, что каким-то образом здесь присутствует любовь? Секс — это мне понятно. Но трахаться с кем попало, держа в уме еще кого-то? Это мерзко!
— Я все еще не могу поверить, что так ошибалась в Этане. Что не замечала просто очевидных вещей.
— Знаешь, на работе я слышу это каждый день: «Не могу поверить, что не понимал, что мой деловой партнер грабил меня, как слепого» или «Как я не мог понять, что моя жена делает это с тренером наших детей по футболу?» Люди видят то, что хотят видеть, что им нужно видеть. Начиная с определенного этапа в отношениях тебе нужно доверять своему парню — твоему лучшему другу, твоей жене или, как в данном случае, твоему зятю, — верить, что то, как он выглядит в твоих глазах, является его истинным лицом. Нельзя прожить жизнь, подозревая каждого. И нужно знать следующее: время от времени тебе придется встречать кого-то вроде Этана — кого-то очень умного, кого-то, кто очень хорош в своем деле, кого-то очень опасного.
— Но как я узнаю, Эйб? В этом и заключается моя проблема: я чувствую, что если бы это произошло с Этаном завтра, я бы отреагировала точно так же.
— А разве при виде Этана маленький колокольчик не звенел внутри, предупреждая об опасности? Где-то глубоко внутри? Я не имею в виду все эти моральные соображения, которые должны были у тебя появиться по поводу Ларк и детей. Я имею в виду предупреждение в отношении него. Разве внутри ничего не шептало тебе «берегись!»?
— Много лет назад, да.
— Помни об этом в следующий раз. Доверяй таким ранним предупредительным сигналам. Слушай свои инстинкты. После многих лет адвокатской практики, выслушав сотни рассказов о неурядицах в семье и бизнесе, я пришел к выводу, что люди всегда знают, когда их обманывают, они просто не хотят этому верить. Они могут говорить, что не знали, но они знали, это бесспорно! Твоя жена приходит домой поздно, и от нее пахнет так, как будто она только что вышла из-под душа? А ты думаешь: как здорово, что от нее всегда исходит запах чистого тела. Как прекрасно, что она такой аккуратный человек, заботится о своей гигиене! Даже если ты говоришь себе все это, ты-то знаешь… Знаешь, что она грязная, как преисподняя.
Уже позже Мэг поняла, что Эйб не просто пересказал ей байку из своего профессионального опыта. Он сам пережил измену, и судьба обошлась с ним очень жестоко. Но в тот момент поток ее мыслей был остановлен прикосновением его руки к ее плечу. Мэг уже приготовилась выходить из машины.
— Что? — она повернулась к нему. Он притянул ее ближе. Потянулся к ней, коснулся ее левой щеки, кончика подбородка. Потом быстрым, импульсивным движением обнял ее. Они целовались и раньше — быстрые поцелуи приветствия, поцелуи признательности, — но так — никогда. До этого момента Мэг не знала, как много она теряет, если ее не обнимают, если она не чувствует рядом с собой мужское тело, не понимает безошибочно и мгновенно, что ее хотят, что она желанна. Это ощущение застало ее врасплох, но все же, хоть это и довольно странно, она не была удивлена, как будто она ждала чего-то такого уже давно. Ждала прикосновения его губ… его вкуса на своем языке. За всем этим стояла более глубокая и сильная необходимость.
— Ничего, — ответил он, слегка коснувшись ее щеки и опять откидываясь на спинку своего сидения. — Просто будь осторожна, хорошо? С этого момента я хочу, чтобы с тобой происходило все только хорошее.
Глава 22
Когда в субботу утром Мэг выглянула из окна спальни для гостей, она увидела припаркованный перед домом белый «форд-минивэн». На боковой дверце элегантными сине-зелеными буквами было написано «ГАЛЕРЕЯ ДЖАДСОН».
Мэг приняла душ и оделась. Со Дня Благодарения в доме кипела жизнь, было полно людей. Друзья и соседи заезжали сюда, чтобы выразить поддержку и быть в курсе последних слухов. Хоть Мэг не теряла надежды увидеть среди машин, заезжающих на дорожку к дому, «сааб» Эйба, каждый раз ее ожидало разочарование.
Когда она отправилась на звук голосов на веранде, не было еще и половины десятого, но залитая солнцем комната уже была полна посетителей: за длинным фермерским столом сидели Ханна с Клинтом и Брук с Фиби. Ферн пластиковой ложкой молотила по бананам, взгромоздившись на высокий стульчик скраю стола. Из кухни зашла Ларк с блюдом французских тостов, сразу за ней — Жанин с большим кувшином апельсинового сока в одной руке и бутылкой кленового сиропа в другой.
— Эй, Мэг, я не хотела тебя будить, — сказала Ларк и протянула блюдо Клинту. — Тут Ханна привезла новости по поводу работ Этана.
— Я подумала, что будет забавнее рассказать вам об этом лично, — сказала Ханна, улыбаясь всем присутствующим одновременно.
Забавно? Мэг знала, что Ханна не была женщиной, которая с утра пораньше будет тратить два с половиной часа на то, чтобы где-то кого-то развлечь.
— Ну, давайте, принимайтесь за еду, — сказала Ларк, усаживаясь позади Ферн. Она отобрала у ребенка ложку и пыталась засунуть хоть немного раздавленного банана дочке в рот. Мэг с изумлением наблюдала, как Ханна старается не показать, насколько она шокирована, когда Фиби, сидевшая слева от нее, взяла своими липкими пальцами кусочек французского тоста и положила его на тарелку Ханны.
— Это вам, — сказала Фиби, с гордостью улыбаясь Ханне.
— Что ж, спасибо, дорогая, — ответила Ханна. — Но я уже позавтракала. Пусть это будет тебе, а я возьму себе немного сока.
— Я больше не могу ждать ни минуты, — сказала Жанин. Голос у нее был, как у маленькой девочки. Казалось, что с момента, когда Мэг видела ее в последний раз, она еще больше поправилась. Хотя цвет лица ее оставался прекрасным, тона персиков со сливками, над воротником ее английской кофты вырисовывалась складка жира, а вокруг пуговиц расписанного цветами платья ткань некрасиво натянулась.
— Где же ваши новости?
Ханна Джадсон не привыкла торопиться. Она потянулась за своим соком, сделала маленький аккуратный глоток и снова поставила стакан на стол. Потом промокнула свои идеально чистые губы бумажной салфеткой. Кашлянула, прочищая горло, и, глядя через стол на Мэг, произнесла:
— Одну из работ Этана принял решение взять «Гуггенхайм».
— Музей «Гуггенхайм»? — удивилась Ларк. — Как это произошло?
— Они считают, что ваш покойный муж был уникальным новатором в своей области, — ответила Ханна, четко произнося слова, словно говорила с кем-то, у кого есть проблемы со слухом. Мэг могла поклясться, что Ханна ожидала, что такую новость примут с гораздо большим энтузиазмом.
— Это просто великолепно, — сказала Мэг. — И это должно означать, что акции Этана как художника уже растут в цене. Вместе с ценой на его работы, я правильно понимаю?
