Текст книги "Поставь на меня (ЛП)"

Автор книги: Лайла Монро

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 16 страниц)

27 Джейк

Я решил, что Лиззи скорее всего потребуется некоторое время, чтобы остыть, поэтому подумал предоставить ей такую возможность. Но на следующей неделе на офис словно обрушилось цунами из свиданий. Каждый день был вынужден наблюдать, как Лиззи отправлялась то на ланч, то на ужин с нескончаемой процессией парней, каждый из которых был красивее другого. Она выхаживала по коридорам, хихикая и шепча что-то в телефон, а ее кабинет напоминал «Холлмарк» со всевозможными огромными букетами, которые не успевали приносить. Они занимали все доступные поверхности с корзинами шампанского, французскими сырами и коробками розовых кексов.

Хуже всего то, что ей казалось, это очень нравилось, она выглядела счастливой, по-настоящему счастливой. Я вроде бы тоже должен порадоваться за нее. Но почему-то особой радости не испытывал. Скорее всего каждый раз, когда вижу, как она выходит за дверь с очередным парнем или открывает очередную коробку шоколадных конфет «Годива» с мечтательной улыбкой, мне хочется кого-нибудь ударить. Но злиться бесполезно, потому что никто, кроме меня, в этом не виноват.

И это бесит меня еще больше.

Задним умом я понимаю, что должен был ей все рассказать о награде еще в начале. Но хотя формально я не имею к этой награде никакого отношения, знаю, что она никогда меня не простит. Кого я обманываю? Она почти не смотрит на меня. Еще хуже, каждый раз, когда я вижу, как она встает из-за стола в одном из своих сарафанов, демонстрируя каждый пышный, великолепный изгиб фигуры, единственное, о чем могу думать, это о той ночи в отеле, как чертовски невероятно было услышать из ее уст свое имя и как сильно я кончил на ее удивительное тело.

Я снова ее хочу. Черт, она нужна мне. Но она смотрит на меня, как на собачье дерьмо, которое соскребла со своей туфли, и не выказывает никаких признаков, что собирается меня простить.

В понедельник утром у нас собрание персонала, поэтому я направляюсь в офис Морган. Вся команда собралась вокруг стола, но Лиззи едва смотрит в мою сторону.

– До открытия осталось две недели, – начинает Лиззи, заглядывая в свои записи на айпаде. – Рада сообщить, что мы движем правильным путем. У нас имеются все основные предметы, за исключением ожерелья из «Принеси мне звезды». – Она смотрит на меня, впервые признавая мое существование. – Но Джейк работает над этим.

Я киваю в знак согласия, не желая перебивать.

– Команда по связям с общественностью пригласила огромное количество звезд на открытие. Я позволю им ввести вас в курс дела, но мы только сегодня получили согласие от Марлены Стаффорд!

– Марлены Стаффорд? – выпаливает парень из отдела азиатских искусств, у которого на шее висит настоящий аскот. – Кинозвезда Марлена Стаффорд? Снималась в сотне или около того потрясающих фильмов? – говорит он с благоговением.

– Именно она, – сияет Лиззи, и я удивляюсь, что она прямо здесь и сейчас не станцевала чечетку. – Ей было всего восемь лет, когда она играла Джейни в «Принеси мне звезды». Она – единственная осталась из актерского состава, была затворницей в последние годы, но она согласилась сделать исключение для открытия, несколько фотографий и дать интервью для прессы. Она все еще любит фильм и хочет помочь поддержать его наследие.

– Все это очень впечатляет, Лиззи, – говорит Морган, глядя на Лиззи с выражением, похожим на настоящее уважение. – А теперь, – снова начинает она, подходит к дальнему концу комнаты и выключает свет, проецируя список на экран в передней части комнаты. – Давайте обсудим контрольный список для этого шоу…

После собрания я подхожу к Лиззи, которая принимает поздравления от коллег, весело болтая.

– Молодец, что нашла Марлену, – говорю я, чувствуя себя немного обиженным, что узнал об этом на встрече со всеми остальными, а не заранее. – Ты мне не сказала.

– Да, извини, – говорит она бодрым голосом, глядя на меня и моргая из-за очков, как будто я незнакомец для нее. – У меня много дел, я сейчас жонглирую тонной дел. И кстати… – Она смотрит на часы. – Мне надо идти, у меня свидание за ленчем!

– Что сегодня? – спрашиваю я, поднимая бровь. – Уроки пилотирования?

– Ха! – весело смеется она, перекидывая набитую сумку через плечо. – К счастью, нет. Просто обычный пикник в парке.

– Звучит неплохо, – неохотно соглашаюсь я, завидев Саймона из отдела закупок, чуть ли не вальсирующего, выходящим из кабинета, его лицо расплывается в широкой улыбке при виде Лиззи. Саймон, я думаю, достаточно порядочный, но такой твидовый и правильный, что он, вероятно, отчитает ее за то, что она ест руками.

– Ты готова, Лиззи? – спрашивает он, держа большой пакет от «Дина и Делюка», из которого торчит багет.

– Еще бы! – радостно восклицает она, выходя с ним из комнаты, и в ту же минуту в комнате становится так тихо, слишком тихо.

Я заканчиваю работу и отправляюсь домой, не могу не представлять, как они вместе сидят на траве где-нибудь в парке, едят хлеб с сыром и смотрят друг другу в глаза. Я чувствую, как ревность поднимается в груди, и каждый раз, когда такое происходит, я пытаюсь загнать ее обратно. У меня нет причин чувствовать себя таким собственником. Мы же переспали несколько раз? Не то чтобы мы встречались или что-то в этом роде, даже близко нет.

Но к черту всех этих парней, толпящихся вокруг нее, которые хотят только одного. Конечно, ей хочется романтики, но она все делает неправильно. Неужели этот Саймон действительно одобрит все ее ссылки на фильмы и будет смеяться над ее шутками? Может ли он оценить ее сарказм? Знает ли он вообще, что у нее начинает болеть голова, если она слишком долго не ест?

Это невозможно.

Но какое это имеет значение? Она ясно дала понять, что я нарушил ее доверие.

Проблема в том, что я понятия не имею, как вернуть обратно ее доверие.

Я сажусь за стол, открываю ноутбук и пытаюсь работать. В Англии есть парень, который коллекционирует «Мой маленький пони» в отличном состоянии с 1990-х годов и готов заплатить приличную сумму, чтобы я нашел набор «Замок мечты Величества», поэтому я провожу вечер, делая звонки. Но не могу перестать думать о Лиззи, растянувшейся на траве, о солнечных лучах, падающих ей на лицо, в то время как этот парень Саймон кормит ее виноградом. Это просто глупо, потому что она в любой день предпочла бы крендель в шоколаде из той тележки на Пятой авеню.

Наконец, я отказываюсь от «Замка мечты» и набираю ее номер.

После нескольких гудков она берет трубку, ее голос едва ли выше шепота.

– Привет, – хрипит она.

– Что случилось? – спрашиваю я.

– Я не знаю… – Ее голос слабеет на мгновение, прежде чем она продолжает. – Мне кажется я что-то не то съела. Кажется, пищевое отравление.

– После пикника? – спрашиваю я.

– Пикника… а потом карусели, – стонет она. – Лошади продолжали подниматься и опускаться. Меня уже несколько часов тошнит.

– О, детка, – сочувственно говорю я. – Он все еще с тобой?

– Ты что, шутишь? – Она смеется, но смех быстро переходит в стон. – Нет. Я оставила его в парке, а сама всю дорогу домой блевала. Слава богу, что имеются мусорные баки. И урны.

– Я приеду, – говорю я, хватая пиджак и направляясь к двери.

– Джейк, со мной все нормально! – Протестует она. – В этом нет необходимости…

Но я уже повесил трубку.

Добравшись до ее квартиры, вижу дверь приоткрыта, вхожу.

– Лиззи? – Кричу с порога.

– Я здесь. – Слышу слабый голос из ванной, толкнув дверь, вижу, она лежит на полу в позе эмбриона в синем халате, лицо цвета белой плитки, как под ней.

– Не смотри на меня, – говорит она слабым голосом. – У меня на лице блевотина.

Я опускаюсь на колени и убираю волосы с ее лица.

– Итак, как прошло твое свидание? – спрашиваю я. – Не смогла его переварить?

Она смеется, держась обеими руками за живот.

– Не надо, – выдыхает, – слишком больно.

– Ты можешь встать? – спрашиваю я, затем перехожу к делу и поднимаю ее на руки. Я могу сказать, что она больна, потому что даже не протестует, когда несу ее к дивану и осторожно сажаю.

– Что ты делаешь? – спрашивает она, пока я роюсь в ее ящиках.

Нахожу пару фиолетовых пижам и торжествующе вытаскиваю их из ящика, размахивая ими, как флагом.

– Тебе помочь их надеть?

– Я могу сама, – отвечает она, медленно двигаясь, вставая и на секунду замерев, будто земля вот-вот накренилась.

– Держись за мою руку, я закрою глаза, – говорю я, прижимая руку к сердцу. – Честное бойскаутское.

– Ты думаешь, я поверю, что ты действительно был бойскаутом? – Она смеется и чуть не падает. Я протягиваю руку, чтобы ее поддержать.

Закрываю глаза и прислушиваюсь к шороху одежды, пока она снимает халат и надевает пижаму, стараясь не представлять ее голой в данный момент.

И не подсматривать.

Клянусь, я долго не открываю глаза.

– Ладно, я переоделась.

Открываю глаза.

– Пижама с Барни? – спрашиваю я.

– Это подарок! От Деллы. – Лиззи со стоном опускается на диван. Я приношу ей стакан воды и несколько соленых крекеров, а затем ставлю рядом мусорную корзину. Телевизор включен, пауза на титрах фильма «Принеси мне звезды».

– Запланирована большая ночь, а?

– Не буду тебя задерживать, – с раздражением отвечает Лиззи, мне становится стыдно, что я поддразниваю ее, когда она явно чувствует себя убийственно плохо.

– Давай посмотрим, – говорю я, протягивая руку к пульту. – Не уверен, что когда-либо смотрел весь фильм от начала до конца.

– Что с тобой? – стонет она, уткнувшись лицом в подушку. – Это всего лишь величайший фильм всех времен.

– Ну, тогда думаю, решено. – Я нажимаю кнопку воспроизведения, и на экране появляются титры. Откидываюсь на спинку дивана рядом с ней, Лиззи сдвигается так, чтобы ее ноги лежали у меня на коленях. – Скажи мне, если тебя вдруг снова вырвет.

– Боже, нет, не думаю, что у меня что-то осталось в животе, – говорит Лиззи и делает осторожно глоток воды.

Фильм начинается, отважное, озорное лицо Марлены показывается на экране. Это один из тех классических романов, с несчастными любовниками и мужчинами в великолепных костюмах, я удивлен, что с интересом наблюдаю за действием этого фильма.

Я поворачиваю голову к Лиззи. Она крепко спит, слегка похрапывая, издавая приглушенные тихие звуки.

Черт, она такая милая, когда не хочет откусить мне голову.

Черт возьми, она выглядит еще сексуальнее, когда такая.

Я вздыхаю и выключаю фильм. Осторожно беру ее на руки, ее голова прижимается к моему плечу, и несу, бережно укладывая на кровать. У нее какое-то уродливое подобие одеяла, которое я заправляю вокруг нее, она издает еще один звук, тихий храп, я приглаживаю ее волосы, улыбка расплывается у нее на лице.

– Черт, – шепчет она. – Для танцев в амбаре.

Я понятия не имею, что ей снится, но мне вдруг хочется, чтобы этот сон был обо мне. Черт побери, как бы я хотел забраться к ней под одеяло и провести всю ночь, крепко прижимая ее к себе, прислушиваясь к ее звукам.

Я так облажался.

Выключаю свет и тихо выхожу. Дверь захлопывается, слышу, как щелкает замок у меня за спиной.

Она там, а я здесь. Мне почему-то кажется, что это неправильно, но сегодня я ничего не могу поделать.

Поэтому иду в свой одинокий дом.

28 Лиззи

Только проснувшись, на одно блаженное мгновение я ничего не помню о прошлой ночи. А потом все возвращается. Пикник. Карусель. Рвота.

И Джейк Уэстон увидевший меня на полу в ванной в потрепанном старом халате, пока я срыгивала крабовый соус.

Я стону и прячу лицо в подушку. Волосы воняют, во рту отвратительный привкус. Что он теперь обо мне подумает?

Что у меня действительно отсутствует вкус на свидания? Во всяком случае, он уже и так это знает.

Я заставляю себя сесть и делаю глоток воды из стакана, который он оставил на тумбочке. Должна признаться, с его стороны было очень мило приехать ко мне, учитывая, что я была такой тошнотворной развалиной. Он был добрым… терпеливым… и милым…

О, нет. Я замираю. Ты же знаешь, кто такой Джейк: крыса, помнишь? Супер крыса!

Вот только крысы не отнесут тебя на диван, не на кормят солеными крекерами и не будут с тобой сидеть, смотря старый фильм, прежде чем уложить в постель. И уж точно они не оставят тебя в твоей смешной пижаме Барни в целости и сохранности.

Кто бы мог подумать, что Джейк… хороший парень?

Звонит телефон, я поднимаю трубку и слышу его успокаивающий голос на другом конце линии.

– Ты жива?

– Едва. – Я плюхаюсь обратно на подушки. – Спасибо, что пришел вчера. Знаю, что была немного не в себе, но…

Он смеется.

– Не волнуйся. «Экзорцист» – один из моих любимых фильмов.

– Фу, – стону я. – Неужели все было так плохо?

– Вовсе нет, – говорит он со смехом, явно пытаясь заставить меня почувствовать себя лучше. – Я определенно видел и похуже.

– Правда? Где?

– В колледже, например. Как-нибудь расскажу тебе о том времени, когда у меня было пищевое отравление, когда летел в Штаты из Шанхая, ты не жил до тех пор, пока не свернулся в позу эмбриона на высоте 30 000 футов, поверь мне.

– Звучит уже ужасно, – смеюсь я.

– Именно так все и было, – замечает он. – Так что не расстраивайся из-за вчерашнего. Кстати, что ты сегодня делаешь? Если ты чувствуешь себя нормально, я подумал, возможно, захочешь немного развеяться, повеселиться. Обещаю, никаких пикников.

– А что тогда? – осторожно спрашиваю я. Провести день с Джейком – очень плохая идея, но от этой мысли я почему-то почувствовала себя сразу же лучше.

– Ты не понимаешь, что такое сюрприз? – спрашивает он, и я почти слышу, как он ухмыляется в трубку. Мое сердце переворачивается в груди, я знаю, что не должна даже задумываться пойти с ним куда бы то ни было, это – игра с огнем. Черт побери, он просто поливает бензином мое и так ровное пламя, но прежде чем успеваю передумать, почему-то соглашаюсь. – Конечно, почему бы и нет?

– Если я заеду за тобой через час, для тебя будет достаточно времени, чтобы стереть рвоту с лица? – спрашивает он, поддразнивая.

– Но ты принесешь мне кофе.

Я вешаю трубку и иду в душ, и к тому времени, когда он забирает меня у дома час спустя, чувствую себя вполне нормально.

– Выглядишь лучше, – говорит он, когда я забираюсь на пассажирское сиденье рядом с ним.

– Просто удивительно, что может сделать с девушкой обещание поездки и тосты. – Я ухмыляюсь, и моя улыбка становится еще шире, когда замечаю большой стаканчик кофе в подстаканнике. – Это для меня? – Я жадно хватаю его и делаю глоток. – Ванильный латте! – восклицаю я, удивляясь, что он запомнил.

– Я кое на что гожусь. – Джейк выезжает на дорогу.

– Ты действительно не собираешься говорить, куда мы едем? – спрашиваю я, стараясь не замечать, как обычная голубая футболка подчеркивает цвет его глаз… и обтягивает плечи. Он одет как-то по-домашнему, в темные застиранные джинсы, должна признать, что он хорошо смотрится без костюма. – Из-за тебя девушке трудно выбрать наряд по такому случаю.

– Но ты прекрасно справилась. – Джейк подмигивает и после двадцатиминутной поездки на машине, во время которой он отказывается сообщать цель, паркуемся перед симпатичным маленьким парком в Верхнем Вест-Сайде. Он выключает двигатель. – Ты готова?

– Готова к чему? – спрашиваю я с таким любопытством, что едва выдерживаю. Я выхожу и с сомнением оглядываюсь.

– Почему у тебя такое испуганное лицо? – Смеется он.

– У меня не очень хорошо складываются отношения с парками. Пищевое отравление и полет на воздушном шаре, мне кажется, что, входя в парк, я рискую своей жизнью.

– Обещаю, что буду тебя оберегать, – говорит Джейк, хватая меня за руку и ведя вперед. Когда мы проходим через кованые железные ворота, замечаю небольшую группу людей в дальнем конце лужайки, играющих в нечто похожее на бочче. Единственная причина, по которой я знаю эту игру, заключается в том, что мои бабушка и дедушка были итальянцами, а бочче в Италии очень популярна. Пока несколько лет назад мой дед не умер, он играл со своими старыми закадычными друзьями каждое воскресенье днем, в дождь или под солнцем. Единственное, что следует знать о бочче – в нее можно играть везде, где только высохла краска, как говорится, и это самая скучная игра во вселенной. Хуже то, что Джейк ведет меня именно к этой группе.

– Подожди, – останавливаясь и растерянно глядя на него, говорю я. – Это что, какая-то новая твоя ужасная хипстерская штука? Неужели мне придется сохранять невозмутимое выражение лица, пока ты будешь знакомить меня с мужчинами с ужасными усами в нелепых подтяжках?

– Я бы так с тобой поступил? – смеется он, направляя меня к толпе. – Нет, на самом деле это день рождения моего дедушки.

– У тебя есть дедушка? – Я удивленно моргаю. – Ты никогда не упоминал о нем раньше.

Джейк пожимает плечами.

– Ты никогда не спрашивала.

Мы подходим к группе, состоящей из пожилых людей лет семидесяти-восьмидесяти, а также есть несколько молодых пар.

– Ты сделал это! – К нам подходит пожилой джентльмен в льняном костюме. Джейк тепло обнимает его.

– Хэнк, я хочу познакомить тебя с моей… подругой Лиззи Райан. Мы вместе работаем над той выставкой в «Метрополитен», о которой я тебе рассказывал.

– Очень приятно. – Хэнк энергично пожимает мне руку. Он бесстыдно оглядывает меня с ног до головы и подмигивает. – Джейк часто упоминал о тебе, но не говорил, что ты такая сногсшибательная.

Я начинаю понимать, откуда у Джейка такое чувство вкуса. И обаяние.

– Спасибо, – отвечаю я, улыбаясь. – С днем рождения. Так приятно познакомиться. Джейк рассказал мне… ну, ничего о вас не рассказывал.

– Держит меня в глубоком, темном секрете, а? – говорит Хэнк, наклоняясь к Джейку. – Скорее всего, мудро, – добавляет он. – Он не выносит конкуренции.

– Мечтай, старина, – добродушно говорит Джейк.

– А теперь, Лиззи, – говорит Хэнк, беря меня за руку, – расскажи мне о себе. Тебе нравится мой внук?

– Он… моментами, – дипломатично отвечаю я, и он смеется.

– Звучит как правда.

– Лиззи!

Я поворачиваюсь. Пара, которую я встретила с Джейком, когда все это безумие с забастовкой только началось, рыжая кузина Джейка.

– Джулия? – спрашиваю я, пытаясь точно вспомнить ее имя.

– Совершенно верно. – Она сияет, обнимая меня. – А это Нейт.

– Я помню, рада снова вас увидеть, ребята.

– Мы приехали в город на выходные, – объясняет Джулия. – Пока я не могу убедить этого парня переехать в Нью-Йорк, – она толкает Нейта локтем, глядя на него так, словно хочет затащить его в кусты и проделать с ним все, что ей захочется.

– Только через мой труп, – фыркает Нейт, и она одаривает меня улыбкой.

– Вот как он думает.

– Разве она не божественна? – спрашивает Хэнк, с обожанием глядя на Джулию. – Напоминает мне молодую Мэрилин Монро в ее лучшие дни. Понятия не имею, как ему удалось ее завоевать. Даже не представляю.

– Я всему научился у тебя, Хэнк, – ухмыляется Нейт.

– Конечно, научился мой мальчик. А теперь этот? – Хэнк обращает свое внимание на Джейка. – Когда он был мальчиком, был абсолютно безнадежен с дамами!

– Вот именно! – Нейт ухмыляется и хлопает Джейка по плечу. – Прямой был как доска. Помнишь, как ты был влюблен в ту девчонку Молли во втором классе и каждый день проезжал мимо ее дома на велосипеде, пока ее мама велела тебе перестать высматривать это место?

Джейк смущенно закатывает глаза.

– Итак, кто хочет сыграть в бочче?

– Не сейчас, – ухмыляюсь я. – Истории становятся все интереснее.

– Нейт, дедушка? – говорит Джейк с предупреждающей ноткой в голосе. – Пойдемте выпьем пива и поиграем.

Хэнк усмехается.

– Я понял намек, сынок. – Он похлопывает Джейка по спине, и мы идем с ними на лужайку для игры. Вокруг толпятся старики, все в соломенных шляпах и брючных костюмах пастельных тонов, которые напоминают мне леденцы пастельных тонов «СвиТартс» или детские. Выбирайте сами.

– Как насчет тебя, Лиззи? – спрашивает Джейк, выгибая бровь в своем дерзком взгляде, бросая мне вызов. – Ты готова к тому, что я оставлю тебя без штанов?

Я готова. И не только брюки, бюстгальтер и трусики тоже готова снять.

– Мечтай, – говорю я вместо этого. – Вообще-то я никогда не играла, – признаюсь я. – Но много лет наблюдала за дедушкой. Он любил бочче.

– Это просто, – Джейк протягивает мне один из маленьких шариков. – Возьми этот мяч, он называется джек, и брось его как можно дальше. Только не забудь бросать его нужно снизу. Я тебе сейчас покажу.

Он встает позади меня, наклоняясь ближе, положив руки мне на бедра. Я чувствую запах его одеколона, солнечный аромат цитрусовых и сандалового дерева, чувствую тепло его тела сквозь одежду и на мгновение забываю, где нахожусь. Я даже забываю, что делаю. Все, о чем думаю – мне хочется его поцеловать.

Это безумие, учитывая, что меня окружают пожилые люди в костюмах.

– Ты готова? – тихо спрашивает он, его голос шепчет мне на ухо, посылая дрожь по спине.

– Всегда, – говорю я более уверенно, чем чувствую себя на самом деле. Я стараюсь не обращать внимания на то, что в груди у меня все переворачивается, как только я оказываюсь рядом с ним. Я отдергиваю руку и разжимаю пальцы, мяч летит в воздухе, когда я бросаю.

– Неплохо, – ухмыляется Джейк. – А теперь позволь мне показать, как это делает настоящий игрок.

Мы сыграли несколько раундов, пока стол с кексами не начинает зазывать меня к себе, причем с такой силой, что я больше не могу сопротивляться. Поэтому оставляю Джейка громко атаковать конкурентов и иду баловать себя самой лучшей глазурью, которую можно купить в городе.

– О боже, они так хороши, – громко стону я с набитым ртом.

Джулия тянется за еще одним бокалом шампанского.

– Откуда они? Ах, да, «Сахарная мамочка», – читает она на коробке. – Они самые лучшие. Я посылаю две дюжины своим издателям каждый год на праздники, не знаю может именно поэтому они продвигают меня в качестве ведущего автора, но… это срабатывает.

Я смеюсь.

– Так не честно, но мне нравится, – откусываю еще кусочек и оглядываю парк. Сегодня прекрасный весенний день, и впервые за несколько недель я чувствую, что наконец-то расслабилась. Я перевожу взгляд на Джейка, играющего с Хэнком, дожидающегося своей очереди, и чувствую странное… тепло, бурлящее внутри. Не тот раскаленный жар, который я обычно ощущаю в его присутствии, будто вот-вот сгорю и/или сорву с себя всю одежду. Нет, что-то совсем другое. Почти… как чувства.

Чувства.

Черт возьми, я похоже попалась как вошь по щепоть на самого большого плейбоя в Нью-Йорке!

– Значит, вы с Джейком настроены друг к другу более дружелюбно в последнее время, – говорит Джулия, словно читая мои мысли. – Слышала, вы проводите больше времени вместе.

– По работе, – отвечаю я, стараясь говорить небрежно. – Открытие состоится на следующей неделе.

Ухмылка Джулии говорит о том, что она видит меня насквозь.

– Ну что ж, удачи. С работой. – Она подмигивает. – Думаю, что самые упрямые, высокомерные проекты иногда могут оказаться самыми полезными.

– Как Нейт? – спрашиваю я, прежде чем успеваю остановиться. – Ой, извини.

Она усмехается.

– Как Нейт. Хочешь, верь, хочешь нет, но когда мы познакомились, то терпеть друг друга не могли. Но думаю, то, что говорят, правда – от любви до ненависти один шаг.

– Обычно этот шаг как колючая проволока, – бормочу я.

Она смеется.

– Такие парни, как Нейт и Джейк, любят поговорить, – говорит она, доверительно наклоняясь. – Но под всем этим обаянием они на самом деле порядочные парни. Ты будешь удивлена, но я то знаю. В любом случае это не мое дело, – говорит она, поднимая руки. – Но пока не списывай его со счетов. Я знаю, что он на самом деле сожалеет обо всей своей щегольской щедрости.

И вот так мои теплые чувства к нему исчезают.

– Жаль, что я не могу просто забыть о том, что произошло. – Хмурясь, отвечаю я. – А еще лучше повернуть время вспять и забыть о моей дурацкой забастовке.

– Эй, по крайней мере, ты можешь отменить ее в любое время, а? – Она протягивает мне еще один кекс. – Я имею в виду, что ничто не заставляет тебя в нее упираться.

Нейт машет ей с лужайки для бочче, подзывая.

– Мой мужчина ждет меня, – усмехается она и возвращается к группе.

Но ее слова крутятся у меня в голове. «Ничто не заставляет тебя…»

Кроме моей гордости. И репутации. И всех тех девушек, которых я вдохновила своим поступком.

Я вздыхаю. Господи, есть ли хоть какой-то выход из этой ситуации? Пока эта награда висит над моей, гм, «девственностью», я не могу доверять ни одному парню, чтобы он заинтересовался мной… просто мной.

Особенно Джейку.

Я смотрю, как он улыбается и шутит со своей семьей. Чем больше я узнаю его, тем больше убеждаюсь, что Джулия права – под безупречными винтажными костюмами и плавными линиями «съема» скрывается приличный парень. Он ухаживал за мной, когда мне было плохо, пригласил отлично провести время, черт возьми, он даже знает, какой мой любимый кофе. Что еще нужно в мужчине?

И еще тот факт, что химия между нами настолько горячая, что я словно блуждаю по пустыне в июле. А Джейк – это прохладный стакан воды с каплями конденсата на ободке, умоляющий меня лизнуть его.

Погоди-ка, на чем я остановилась?

Ах, да, мой невозможный улов – 22. Черт побери, если я это сделаю, и черт побери, если я этого не сделаю.

Джейк улыбается мне с другой стороны лужайки, и это похоже на солнечный луч. Что за дрянные сравнения? Теперь я действительно в беде.

Внезапно мне захотелось поскорее выбраться отсюда. Я обращаюсь к ближайшему пожилому мужчине, прошу передать мои извинения, затем хватаю свои вещи и убегаю. Но не раньше, чем запихнуть еще два волшебных кекса в сумочку, конечно. Возможно, я глубоко погружена в эмоциональный стресс, но у меня все еще есть свои приоритеты, так что спасибо.

Но когда я возвращаюсь домой, мои чувства продолжают кружиться, и никакое количество глазури не может унять боль в груди. Потому что правда заключается в том, и я больше не могу закрывать на нее глаза – я хочу быть с Джейком. Я хочу его так сильно, что едва могу это вынести. И хочу не только на одну ночь, а на все, с ужасными прозвищами домашних животных, ночными просмотрами «Нетфликса» и похмельными воскресными бранчами. Со всей его крутизной.

Любовь.

От одного этого слова меня бросает в холодный пот. Как я могу влюбиться в парня, если все еще не могу ему доверять? Как будто я балансирую на краю огромного каньона, и один неверный шаг может привести к тому, что я рухну на камни внизу.

Если я позволю себе упасть, если я позволю этим чувствам пойти еще дальше, что произойдет, если окажется, что он хотел меня только для «зарубки на столбике кровати»? Чтобы испытать чувство охоты. И как я узнаю, пока не станет слишком поздно?

В моем кармане жужжит пришедшее сообщение. Джейк.

«Жалко, что тебе пришлось уйти. Только не говори мне, что кексы тебя достали».

«Нет, работа. Спасибо!»

Я убираю телефон и вздыхаю. Так или иначе, мне нужно выяснить, как не разбивать свое проклятое сердце.