Текст книги "Фатальная встреча (СИ)"

Автор книги: Лаванда Риз

сообщить о нарушении

Текущая страница: 19 (всего у книги 22 страниц)

Глава 28

– Ты хочешь сказать, что мы поженимся уже завтра? – я даже осипла от шока. – В самом деле Сентхолл не Вегас, как можно вот так обстряпывать такие судьбоносные дела?

– Это только люди устраивают пафосные свадьбы, с церковью, фотографом и медовым месяцем, у шудр всё иначе, до банального просто, мы не придаём значение самому факту, для клана главное результат, что будет после.

– То есть никаких фоток, колец, подарков и подружек невесты?

– У-у, – трясет он головой, почему-то забавляясь моей реакцией. – Хотя, когда формально заключается брачный договор в мэрии Сентхолла, можно и надеть кольца, чтобы не было лишних вопросов, ведь кроме нас и паритов тут ещё окопалось пару тысяч местных жителей, а я не хочу, чтобы к тебе приставали человеческие увальни. Так что завтра лапочка, ты будешь моей по закону, и знай, у шудр нет разводов – это железобетонное правило. Разбить пару может только гибель одного из супругов. И ещё – у нас нет измен, ни один шудр не соблазниться на тебя, зная, что ты в паре, а вот секс с людьми – изменой не считается. … Но для тебя в этом правиле уже имеется поправка, так как ты наполовину человек – если ты закрутишь роман с человеческим мужчиной, это всё-таки будет изменой, за которую я имею право лишить тебя жизни.

Что??? У меня голова пошла кругом, и подкосились ноги, от осознания, что он говорит со мной на полном серьёзе.

– Грант … я …. я думала, мы просто прикалываемся, – выдавливаю я, начиная мягко выкручиваться из его рук. – Я, конечно, не мечтала о белом платье и букете через плечо, но не так же спонтанно! Не готова я ещё, – иду на попятную уже просто в открытую. – Я и матерью стала неожиданно, а уж тем более женой, да ещё того, за кого с утра даже не собиралась! Нет, мне нужно время свыкнуться, убедить себя, что я могу выйти и без большой светлой любви, что симпатии и божественного секса на первых порах будет достаточно и всё такое. А вдруг ты храпишь или выдавливаешь зубную пасту прямо на раковину? Короче, стрёмно, и так навалилось больше некуда.

– Поздно лапочка, включать заднюю скорость. Дело сделано. Клан уже знает. Так будет для всех удобнее, а привыкать будешь уже по ходу.

– Что значит дело сделано? Что все знают?! Эммин что ли никогда не слезает с твоей волны? Он что в под… во всех подробностях видел?! – я не знаю, стыдно мне, или я всё-таки больше злюсь на этих наглых гуманоидов, злоупотребляющих своими способностями. – Тебе смешно? У вас сверхъестественных чудиков морали что вообще никакой нет?! И не говори, что мы семья, а в семье ни у кого секретов нет! – сжав кулаки, стучу его в грудь, из которой вырывается только громкий смех.

– Валери, это ты там так вопишь? – отзывается с порога Лесли, выскочивший на шум «беседы». – Наслышан, как вы зажгли!

– О-о-о!!! – проношусь мимо него со сжатыми кулаками, дымясь от эмоций. Нужно забрать Дани и как можно быстрее, оказаться дома. – Только не вздумай комментировать! – предупреждаю открывшую было рот Ванду.

К нам, в наше с Дани холостяцкое гнёздышко, мы возвращаемся уже втроём, и мне ещё предстоит объяснить ребёнку, что Грант теперь будет жить с нами. Я и Грант вместе! Меня это будоражит, волнует, но почему-то ни капли не напрягает.

Думаю, собираюсь с мыслями, какими словами донести, но Грант резко делает всё сам, по-своему, используя законы их природы – лидер и ведомый. Дани чувствует в нём вожака поэтому инстинктивно, с первой минуты относится к нему с уважением.

– Теперь я глава этой семьи, – беря Дани за плечи, строго объявляет он ему, властно глядя прямо в глаза. – Муж и отец. Я буду защищать и вести, ты послушно и преданно следовать за мной, не разрывая круг. Ты знаешь Дани, что каждая семья шудр – это полное кольцо, а клан – это цепь? – Дани серьёзно кивает ему в ответ. Боже, я даже не знала, что ребёнок держит в голове такие вещи! – Пока мы едины – мы сильны. Валери мать, я отец, ты сын – мы одно целое. Я помогу тебе, прошлое перестанет приходить к тебе по ночам во сне, ты будешь крепко спать. Потому что я говорю тебе – ты в безопасности, под моей опекой.

– Не подозревала, что ты Грант, будешь таким строгим родителем, – многозначительно смотрю на Гранта, тужась понять это он сам, или опять роль?

– С мальчиками нельзя сюсюкать, а ты его балуешь, для него это большой вред и медвежья услуга. Я вами тут вплотную займусь.

«Смотри-ка, входит во вкус и хрена с два он шутит! Ты снова влипла, Вэл, на этот раз ты выходишь замуж за парня, который начал раздражать тебя с первого взгляда, но вот что странно – этот раздражитель вдруг стал необходимостью. Опорой, которой иногда и хотелось дать под дых, но его плечо такое родное тебе по духу. Если я влюблюсь в этого паршивца – я погружусь в лаву и больше не выплыву. Грант сильнее меня, в нашей паре, зависимой от чувства, буду я. Блин, я уже тону в нём!»

– Пойду, проверю свой арсенал, чувствую, наши схватки с тобой будут не на жизнь, а на смерть, … воспитатель.

Как же всё-таки здорово, что мне подарили такую огромную двуспальную кровать. До этого я спала на ней с Дани. Эту ночь, Грант ещё разрешил ему спать в родительской постели, но после «ребёнок должен спать в своей комнате» безапелляционно заявил он тоном, не терпящим возражений. Тиран! Вот так сходу завела себе комнатного деспота, и ещё неизвестно каких дров мы с ним наломаем.

Я обнимаю Дани, Грант обнимает меня сзади. Я никак не могу уснуть, всё лежу и размышляю о том, как же любит моя судьба круто заходить на виражи. Взять бы хотя бы то, что случилось сегодня.

Грант ощущает, что я не сплю, начинает целовать меня в шею, чувственно, едва касаясь губами. Когда сегодня между нами рухнул последний барьер, я реагирую на него иначе, эмоционально, открыто, остро. Каждое его прикосновение тут же находит во мне пламенный отзыв. Видимо, в нём самой природой заложено двигаться, говорить, даже дышать сексуально! Он настойчиво оттягивает меня к другому краю кровати, повернув к себе лицом.

– Грант, это же неправильно, ребёнок рядом!

– Он будет крепко спать, и я тебя только целую!

Но только поцелуями дело не обходится. Мне этого уже мало, и я сталкиваю его на пол, где мы снова занимаемся любовью, только теперь не спеша и неутомимо. Я так и заснула на каком-то по счёту оргазме. И кошмары меня в эту ночь уже не мучили. Как и Дани. Грант справился, словно это им самим и было задумано, но скорее всего на его стороне действительно играет моя судьба со своими картами «совпадение».

День начинается с настырного звонка в дверь. Кому-то неймется с самого утра, когда я так сладко провалилась в глубокий сон. Поднимаю голову, Грант дрыхнет без задних ног, Дани тоже сопит в две дырки, получается, что проклятый звонок слышу только я одна! Поднимаюсь, заворачиваюсь в простыню, потому что времени одеваться нет, иду открывать дверь, проходя мимо зеркала успеваю заметить, что волосы торчат как у фурии, как раз то, что нужно. Неповадно будет ломиться так рано! Распахиваю слишком порывисто, и посыльный чуть ли не падает на меня от неожиданности. А может от моего взлахмачено-сонно-раздетого вида.

– Мисс Валери Коллинз? Я привёз вам ваш заказ из кондитерской. Просили доставить как можно раньше, – краснея и извиняясь, лепечет он, смущенно пытаясь не смотреть на меня.

Беру шоколадный букет, возвращаюсь в спальню и кусаю спящего Гранта за плечо. Он тут же вскакивает, ещё не понимая в чём дело.

– Вот женишок, букетик блин, принесли в шесть утра, хочу тебе вручить, и это справедливо, потому что ты сам его потребовал пораньше, – шиплю полушепотом, чтобы не разбудить Дани.

– Класс, теперь всё расставлено по пунктикам, – хитро усмехаясь, он потирает укушенное плечо. – Чем раньше начнём, тем раньше кончим, во всех смыслах. Сначала в душ, а потом к главе рода за объявлением, – он подхватывает меня на руки, даже не дав ничего возразить. – Дани ещё немного поспит, я контролирую его сон, мы как раз успеем поплескаться!

Нужно будет поговорить с доктором, не навредит ли моему положению такой частый секс с моим вечно готовым пламенным парнем, который словно с цепи сорвался. «Я так скучал по тебе, я так хочу быть с тобой!» повторил он мне, наверное, раз сто за эти сутки.

Для объявления заключения брачного союза требуется свидетель с каждой волны, вплоть до новорожденных, которых приносят родители. От своей волны естественно присутствует мой папа, выглядит немного взволнованно, но по глазам вижу, что доволен. Наконец-то, его мания по поводу того, что у детей нет отца – удовлетворена. Хотела спросить у него как Анна, но Грант утащил меня вперед раньше, чем я успела заговорить. Никаких изысканных нарядов, никакого декоративного оформления торжества, на мне мои любимые джинсы, майка и кроссовки. Грант тоже выглядит как обычно, разве что снял свои шипованные напульсники. Эммин сегодня как глава рода пример величия и сдержанности, но мне почему-то глядя на него – хочется глупо хихикать, всё не могу отделаться от представляемого образа моего кузена с короной на голове. Еле сдерживаюсь, чтобы не прыснуть со смеху. Если бы Грант не сжимал и не дергал меня постоянно за руку, наверное, опозорилась бы перед этими потомками пришельцев замороченных на своих внутриклановых законах. Наступает тишина, и глава рода громко, с долей важности в голосе обращается ко мне:

– Валери, ты должна во всеуслышание заявить, зачем ты здесь!

– В смысле? – непонимающе хлопаю глазами и совсем уже не смешно. Как будто не понятно, почему тут все собрались! А кто-то ещё говорил, что всё до банального просто.

– Грант описал тебе процедуру? – хмурится Эммин.

– А зачем? Так будет намного веселее! – кусая губы, чтобы не рассмеяться, выдавливает Грант, а я в отместку впиваюсь ногтями в его ладонь.

– Отвечай на мои вопросы, Валери, как ты это всё чувствуешь и видишь, – немного смягчив взгляд, Эммин заинтересованно ожидает моего ответа. Наверное, тоже подумал, что я могу ляпнуть что-то такое, о чём они ещё долго будут вспоминать и подтрунивать надо мной. Не дождетесь!

– Я здесь, потому что хочу объявить о своём выборе партнёра, – гордо вскинув подбородок на полном серьёзе, произношу я. – Я выбираю Оскара Гранта своим мужем и отцом своих детей!

– Я принимаю твой выбор, – кивает Эммин, пряча улыбку в глазах. – Почему именно ты сочла его достойным?

«Вот ведь гад! Специально так спросил! Не скажу же я, что у меня сносит крышу от поцелуев Гранта и оттого, что он вытворяет в постели! И что я не озабоченная, у меня просто психологическая травма и скачки гормонов, и я люблю, когда по венам начинает течь адреналин, а Грант именно тот, кто может превратить твою жизнь в американские горки!»

– Я сочла его достойным за его внутреннюю силу, за его бесстрашие. За теплоту и чувство безопасности, которое ощущаешь рядом с ним. За его любовь к драйву, и за то, что его огонь бесконечно бушует, а не тлеет. А ещё, потому что от Гранта родятся красивые дети! Природа наслаждается там, где взращивают любовь, – Ага, съели? Вот как я изящно выкрутилась! У Гранта даже глаза округлились, когда он, повернувшись, уставился на меня в упор.

– Ты безоговорочно и беспрекословно принимаешь его своим супругом?

– Да.

– Как глава рода, при свидетелях из каждой волны, я объявляю ваш союз скрепленным и нерушимым. Круг замкнут твоим последним словом. Отныне ты принадлежишь Оскару Гранту целиком и полностью по закону нашего клана!

– Подожди, а разве Грант не должен рассказать перед всеми, за что он выбрал меня и сказать «да»? – одёргиваю я Эммина, смутно ощущая какой-то подвох.

– Выбирает всегда женщина, и дав своё согласие, она тем самым полностью принимает власть своего мужчины, – усмехается мне в ответ Эммин. – Теперь, как глава вашей семьи только он вправе принимать решения, а ты как послушная жена следуешь за ним, подчиняясь.

У меня даже скулы свело, минуту стою и скреплю зубами от злости. Я только что подписалась на неравный брак, добровольно согласившись на роль угнетённого!

– В каком плане подчиняясь? Надеюсь, это касательно только глобальных решений? Он же не будет решать, что мне съесть на обед или куда переставить мебель?

– Вплоть до того, в чём тебе лечь спать! – Словно в лицо плеснули холодной водой. Эммин оценивает мою реакцию, и видя, что я вот-вот взорвусь, добавляет последнюю каплю. – У твоего мужа есть право наказывать тебя за проступки!

– Что??!! – звук больше похож на соскочившие с резьбы шестерёнки. Теперь мне уже по барабану, что тут полно свидетелей – таращусь на Гранта уничтожающим взглядом, сжав кулаки. Самое то, для молодожёнов! – Ты ведь знаешь, что я не буду тебе подчиняться! Ты поэтому на мне женился садист несчастный, потому что так ты сможешь меня беспрепятственно наказывать?! Ремнём будешь пороть или ставить метки калёным железом?! Остригать волосы или заставлять стоять на коленях под дождём?! – сердито рычу я, а он знай себе веселится. Ржёт, запрокинув голову!

– Ну и бурная же у тебя фантазия Вэл, я знал, что ты девочка креативная, но, чтобы заставлять стоять на коленях под дождём! – не переставая смеяться, выдавливает он, пытаясь обнять меня. В конце концов ему это удаётся, прижать меня к себе, скрутив своими сильными руками. – А теперь подумай, любящий мужчина способен на такие издевательства? А я очень люблю тебя, Валери. Всю, целиком и полностью, с твоими закидонами, с приступами вредности, с упрямством этим твоим! Я не собираюсь объявлять тебе войну и диктовать условия, жестко следя за их исполнением. Просто в некоторых случаях, тебе придется прислушиваться к моему мнению. Я хочу, чтобы мы были счастливы, – и он целует меня, размякшую в его руках, от таких его слов. И я страстно отвечаю на этот поцелуй, притягиваясь к нему со всей силы и сейчас мне тоже всё равно, что куча свидетелей пялится на нас.

– Вы сломаете друг другу челюсти, – ворчит где-то рядом Тео, – А здесь, между прочим, дети. Как им объяснить, что схватка и случка в вашем случае очень мало отличаются между собой.

– Да уж, прервитесь ненадолго, – Эммин довольствуется не только словами, он ещё и растягивает нас в стороны. – У меня для вас есть подарок. Я хочу, чтобы это было при вас каждую минуту, даже если при этом ничего другого не будет надето! – подмигивая мне, он протягивает нам два платиновых браслета. Очень красивых, с символами Орфея и гравировкой. – Это символ круга, замкнутого кольца вашей семьи. Это особый сплав – его не расколешь так просто. Вот чтоб такими же крепкими были и ваши узы. Я всегда говорил, что вы невероятно подходите друг другу, даже когда Вэл мне не верила. Вы созданная друг для друга пара и вам выпало счастье испытывать в этом союзе любовь. Будьте радостью и утешением в наших глазах!

Меня передергивает и колотит мелкой будоражащей дрожью, когда Грант с трепетом надевает мне этот браслет.

– Ты моя, – шепчет он, щёлкнув застежкой.

– А ты мой, – делаю тоже самое.

То ли это у меня, то ли у него даже повлажнели глаза. В эту секунду я вдруг остро почувствовала поток заполняющего меня счастья, от которого я с каждой минутой становлюсь всё пьянее. И когда Грант целует меня снова – голова у меня уже кружится, хочется петь и хохотать. Со мной такое бывает очень даже редко – полный духовный экстаз.

– Боже мой, я вышла замуж, за парня, который сказал мне об этом при нашей первой встрече! А я ещё за это тогда была готова заехать ему по физиономии! – бормочу, обвив Гранта за шею. Чувствую запах подожженного сандала и карамели. Так пахнет мой муж. И когда я прикасаюсь к нему, я будто становлюсь вся липкая, потому что для меня он что-то разновидности заморских сладостей. – Я хочу веселиться, Грант.

– Я думал об этом. Сегодня в городском парке большой праздник – день основания Сентхолла. Мы можем оторваться там. Я выиграю для тебя большую панду и годовой запас местного лимонада. Там будут бесплатные фрукты, напитки и пирожные, с пекарни твоего отца. Чем не свадебное гулянье? – бормочет он мне в ухо, абсолютно счастливым голосом. И мне приятно, что ему сейчас хорошо. Я тоже не хочу думать о прошлом, даже о будущем пока не хочу.

– А там будет музыка и сцена? Я хочу петь вместе с тобой, Грант!

День нашей свадьбы оборачивается самым шумным и многолюдным праздником, непривычным для других шудр, прошедших через ту же процедуру. Но тем не менее, в городском парке собирается весь клан от мала до велика. И пусть не все жители Сентхолла знают о нашем личном торжестве, но именно мы с Грантом зажигаем на этой вечеринке! И нам всё равно, что на празднике так же полно паритов – пусть смотрят. Мы поём со сцены разрывные хиты качая публику, и это выходит у нас так слажено, словно мы месяцами репетировали. Мне нравится его голос, как мы синхронно сжимаем микрофоны, как он смотрит на меня. Грант сказал, что я заползла ему под кожу и полностью изменила его. Но это же касается и меня. Я совершенно поменялась. Стала другим человеком, иным существом. Я уже не представляю себе смысла жизни без шудр, словно каждое моё нервное окончание сплелось с каждым из них. Эммин не оговорился, сказав, что в нашем союзе мы испытываем любовь. Я по-своему люблю Гранта уже давно, моё отношение к нему маскировалось под разными эмоциями, и это чувство не похоже на два предыдущих. Мою любовь с Джейком можно было сравнить с цунами, любовь с Патриком – с яркой падающей звездой, а вот любовь с Грантом … нет, это не шторм и не ураган, и не огненный смерч, как могло бы показаться на первый взгляд. Мне даже самой сложно в это поверить, но это сравнимо с солнечным светом, с его теплом. Да, иногда и на солнце бывают бури, но всё равно, как ни крути, без него никак. Его свет даёт жизнь. Грант помогает мне жить дальше, чувствовать себя живой и желанной, надеяться, что так будет дальше. И если я могла оправиться после исчезновения из моей жизни цунами и падающей звезды, то без солнечного света я погибну. Если вдруг не станет Гранта – это будет окончательным надломом, после я уже не поднимусь.

Глава 29

– Нет, вот зачем пыхтеть и топать, как растревоженный ёжик, если можно просто объяснить! Я правда не понимаю, почему ты не ставишь бельё на просушивание, а вывешиваешь его по старинке на бельевую верёвку?! Вэл, мы что поссоримся из-за мокрых простыней? Дай мне сюда этот несчастный тазик! – теряя терпение, Гранту всё-таки удаётся вырвать из рук девушки полный тазик выстиранного белья.

– Даже если я скажу, ты всё равно будешь смеяться, как в прошлый раз, когда ты добивался почему я не убираю свою чашку на полку! Ты придираешься ко мне, и считаешь, что у меня из-за беременности сдвиг по фазе! – раздраженно бросила Валери, нервно убирая волосы за уши. Так она ещё больше напоминала Гранту сказочный персонаж из сказки про волшебный лес, которую он недавно читал Дани. И не удержавшись, Грант улыбнулся, глядя на свою взъерошенную рыжую маленькую фурию. – Вот, что и следовало доказать! – фыркнула Вэл, отворачиваясь, быстро шагая за дом.

– Я просто тащусь, ты такая забавная! Ты ни на кого не похожа. Ты у меня самая особенная. И что плохого в том, что я хочу узнать, про все твои заморочки? Ты уже целый месяц, как моя жена, и я не перестаю тайно радоваться, как мне повезло.

– Подлизываешься?

– Типа того. Ну, скажи! Если не скажешь, я сейчас пойду и двину Тревору в репу, чтоб не пялился на нас через окно! Он же твой любимый сосед, кого же ты тогда будешь подкармливать своим печеньем, и махать ручкой по утрам? – не без доли ревности произнёс Грант, идя следом за ней.

– Потому что, болтаясь на ветру бельё пахнет небом! И я люблю, чтобы оно пахло именно так! Ясно? – её искрящиеся глаза, один карий другой зелёный вперились в лицо Гранта, выискивая оправдаются ли её подозрения на счёт его насмешек или нет. Каждый их совместно прожитый день был похож на завтрак на вулкане, но тем не менее ни он, ни она не променяли бы их на спокойную гавань. Их страсть кипела постоянно, питая их обоих, и каждый был необходимым дополнением другого.

– Ладно, я не против, чтобы мои трусы пахли небом, – пожал плечами Грант, поставив тазик на землю, с силой закусив губу, чтобы не рассмеяться. Встряхнув, он молча повесил одну простынь, затем вторую, отгородившись ими ото всех как ширмой.

– Я тебя хочу, – прохрипела стоявшая рядом Вэл, не сводившая с него глаз. – Прямо здесь и сейчас!

– Ну, это будет проще, чем вчера в машине на светофоре или на днях в чужой ванне, – довольно усмехнулся он, рывком подтягивая её к себе. – Между небом и землей, только ты и я.

Как только утихли их довольные стоны, из-за простыней раздалось красноречивое покашливание.

– Честное слово, мы здесь совсем недавно, и я ничего не видел! – счёл нужным предупредить Эммин, но в его сторону уже полетел тазик.

– Мы муж и жена, и мы можем заниматься этим сколько хотим и где хотим! – с вызовом бросила ему Валери, промчавшись мимо.

– А я ничего и не говорил, – пожал тот плечами.

– Поверь мне брат, лучше и не говори, – в шутку закатывая глаза, произнес Грант, подходя ближе. – Этот характер, умноженный на гормоны – гремучая смесь! Привет, Рэни! – заметив мелькнувшую на лицах парней тревогу, его тон тут же стал напряженным. – Что-то снова случилось?

– Это повторилось опять. У всех, у кого есть способность предвидеть будущее – чуть не взорвались мозги! Они не могут сказать, что это, но все в один голос твердят, что это явно что-то ужасное. Так выглядит насильственная смерть. Это пахнет тем истреблением, которое случилось в Мелвуде.

– Но это бред какой-то! – воскликнул Грант. – Наши париты не осмелятся напасть, да у них и сил не хватит истребить нас! Разве что правительство Соединенных Штатов направит сюда своих пехотинцев! Вы думаете, нас раскроют и уничтожат именно люди?

– Не знаю, – тяжело вздохнул Эммин. – В обрывках их видений ощущается связь с Мелвудом. Но на всякий случай нужно дать распоряжение доктору Кензу, чтобы он продолжил работу над сывороткой. В клане нарастает паника, мы должны успокоить шудр.

– Валери лучше пока ничего не говорить. Любое упоминание о Мелвуде вызывает в ней приступы депрессии. Вы заметили, у неё уже округлился живот? Этот ребёнок был зачат именно там, – Грант нервно провёл рукой по волосам. – Не хотел бы я, что бы это была именно та связь!

***

– Что сказал Грант? – приоткрыв духовку, Ванда чуть ли не залезает туда сама. Сегодня мы собрались пообедать двумя семьями, и Ванда, как добросовестная хозяйка приготовила целую кучу еды. Шудры пытаются добиваться совершенства во всём, включая даже кулинарию. Особенно любят готовить и вкусно покушать те, кто вырвался из ада Мелвуда. Моего Дани тоже от вкусностей за уши не оттянешь, и за эти четыре месяца он здорово подрос.

– Грант скоро будет. Что-то его терзает в последнее время. А я не люблю, когда мне чего-то недоговаривают. Ты не знаешь, в чём дело? – Ванда, обернувшись, непонимающе снизывает плечами. И не поймешь, то ли она действительно не в курсе, то ли на их стороне. – Ладно, пойду, посмотрю, что там мой старшенький.

Лесли раскачивает Дани на качели, малыш заливисто смеётся, крепко ухватившись за поручни. «Я знаю, он вырастет и станет копией Патрика. Для меня. Но он всё ещё не говорит. Смотрит понимающими, совсем уже не детскими глазёнками и молчит. Кивает, общается жестами, но не произносит ни слова. А я так хочу услышать его голос! Это желание по силе такое же, как то, когда я хотела вернуть его отца. Но Пата уже не воскресить, а вот проблема с немотой Дани ведь вполне решаема. Доктор говорит нужно просто ждать толчка…»

Глядя на них со стороны, впадаю в задумчивость и вдруг …. Самый жуткий кошмар в моей жизни наяву! Отбирающий возможность дышать и здраво мыслить. … Слишком неожиданно. Ужас заставший врасплох. … Что-то невидимое оторвало Лесли голову. Он ещё стоит, его рука всё ещё тянется к качелям, … а из горла хлыщет фонтан крови. … Первым реагирует Дани, накрывая себя и меня своим щитом. Лесли тоже оказывается в поле щита, но… уже слишком поздно. Вот он покачнулся … и рухнул. На миг я вижу над собой обращённого парита. Затем Дани бросается ко мне, и я слышу отчаянный крик Ванды. Капли крови Лесли, попавшие на меня, начинают остывать. Я чувствую кожей, как оборвалась его жизнь.

Потом всё проваливается в туман, но я продолжаю стоять, цепко прижимая к себе насмерть перепуганного ребёнка, ощущая, как гулко и бешено колотятся наши сердца. Только звук барабанной дроби сердец и вид крови перед глазами.

Чувствую на себе другие руки. Они ощупывают меня. Запах подожженного сандала и карамели, перебивают запах крови. Начинаю понимать, что это Грант, резко встряхиваюсь и с криком падаю ему на грудь.

– Боже, что это?! Лесли! … Он … Я не могу, это так ужасно! – меня душат рыдания, я даже внятно не могу произнести ни одного слова. – Грант … Дани … он видел. … Парит…

– Господи, с тобой всё в порядке. Господи, с тобой всё в порядке, – перепугано повторяет Грант, прижимая меня к себе всё сильнее. – Не бойся, мы найдём эту гадину! Пойдём со мной, – он подхватывает нас обоих на руки, потому что я ни за что не хочу отпускать Дани. Быстро несёт и сажает в машину. Но мы едем не домой, а в горы. По дороге я постепенно прихожу в себя, дрожа нервной дрожью, и всё ещё вытирая слёзы об макушку Дани.

– Лесли был моим другом. … Он был таким добрым, и … смелым. … Как же тяжело! Почему они его так жестоко убили? Куда мы едем? Грант не молчи, пожалуйста!

– Это паритская тварь, увязавшаяся за нами из Мелвуда, – скрипит в ответ зубами Грант, не отрывая взгляда от дороги. – Никогда не встречал такой способности! Он заставляет тебя не видеть его, это одно из пси видов! Он для нас просто невидимый! Не могу себе простить, что меня не было рядом! Господи, Валери я не смогу жить без тебя, а ты сегодня была так близка к смерти!

– Почему он так долго выжидал?

– Вероятно, наблюдал и собирал информацию. Возможно, сейчас он знает о каждом из нас: привычки, место жительства, способности, слабые стороны. И теперь он готов нападать. И первыми он хотел убить вас: Лесли, Ванду, Дани и тебя, тех, кто покинул Мелвуд в первую очередь. У Дани мощный щит, тварь не рассчитала его сочетание с твоей блокировкой. В момент, когда он вдруг стал уязвимым, его отбросила Ванда, но парит успел смыться. Ванда говорит, что в Мелвуде таких «невидимок» было полно. Остальных детей из Мелвуда мы уже спрятали, тебя с Дани я тоже отвезу в катакомбы под пещерами. Я увожу под землю весь клан. Я не могу так рисковать, он нападает слишком неожиданно. На поверхности останется только моя волна, способная драться во всю силу. Мы его выследим и убьём! – в сощуренных глазах Гранта пылает огонь ненависти и неукротимой решимости. Это только прибавляет мне страху. Это значит, что он пойдёт на всё, не анализируя риск для самого себя.

– Я знала, что что-то случится, … мне не положено быть счастливой, – бормочу, теребя край одежды, холодея внутри от собственных мыслей. – Оно пришло, чтобы забрать тебя. Так всегда случается. … Грант, останься со мной! Если ты меня любишь, останься со мной под землей, прошу тебя! Не бросай меня, как Патрик!

– Ничего со мной не случится! – огрызается он, уже охваченный своей жаждой мщения. – Я люблю тебя Вэл, но я должен позаботиться о безопасности остальных. Я лидер! Это у меня в крови! Я не стану отсиживаться, и прятаться вместе с детьми и стариками! Прекрати реветь, потом тебе будет плохо! Какое-то время поживёте в оборудованных катакомбах, там есть всё необходимое. Мы всегда держим убежище в полной готовности, … теперь вот настал случай использовать его.

Напряжение и тревога за клан делают Гранта отстраненным, жестким и властным. Влюблённый парень теперь прячется где-то глубоко внутри него, уступая место шудру вожаку, которому всё остальные подчиняются беспрекословно. Глядя на него, даже у меня не хватает смелости перечить. Хотя я и возмущена тем, что моей помощью решили пренебречь, а ведь только я могу увидеть эту кровожадную тварь. Как будто моя беременность ставит на мне печать непригодности, но я тоже мечтаю отомстить за Лесли не меньше их! Даже Ванда, потерявшая любимого, остервенело рыщет по Сенхоллу в поисках убийцы. …Шудры не умеют плакать. Она тоже не проронила за ним ни одной слезинки. Просто вся почернела и сникла за считанные минуты. В её глазах, как и в глазах Гранта только блеск испепеляющей ненависти.

Вверив меня заботе отца, Грант ушел, даже не оглянувшись. Может, я эгоистка или сентиментальная дура? А может, в этом и есть наше различие, моего восприятия и их внеземного менталитета? Ведь сколько бы поколений шудр не рождалось на Земле – их суть всегда будет иной. У этого отличия тонкие грани и не всегда они ровные, но они есть. Человеческое во мне берёт всё слишком близко к сердцу, поступает опрометчиво и необъяснимо – у них же в первую очередь долг перед коллективным разумом и сложно выстроенная прагматическая логика. Шудры испытывают кучу привычных для человека эмоций, переняв их из этого мира, могут шутить, дурачиться, даже впадать в отчаянье, но всегда в них остаётся что-то еле уловимое, чужое. Вот поэтому мне так часто казалось, что шудры, в том числе и Грант, играют роли. С одной стороны они искренние, а с другой ты осознаёшь, что тебе уже никогда не понять их настоящих, хоть в тебе и бродят их гены.

После увиденного, Дани снова впал в состояние затравленной паники. Бедный несчастный ребёнок – только он ощутил себя в безопасности, только начал улыбаться и привыкать жить, как призрак Мелвуда снова протянул к нему свою лапу! Мы часами сидим и с ним и держимся за руки, ожидая возвращения Гранта. Шудры угнетены. Один тот факт, что им пришлось воспользоваться катакомбами, как крайним средством защиты – уже говорит о серьёзном положении дел.

– Папа, разве это нормально, целому клану, двумстам шудрам, прятаться от одного парита? – не глядя, спрашиваю почти шепотом, здесь под землёй хочется говорить как можно тише. – Или вы скрываете нечто большее?

– Он один, и его уникальность в том, что он может единолично вырезать нас всех по одному. Видимо, так и погибли шудры Мелвуда. Мы не можем знать, где, когда, и на кого он нападёт. Он быстро перемещается, он невероятно силён физически и что самое основное – он невидим. Грант с Эммином поступили верно. Они спрятали детей и их матерей подальше от этого монстра. Силовое поле удерживает вход, ему не пробраться под землю, как мы уже выяснили у него нет способности разрушать щит. Нужно ждать, когда они его поймают.

– Ждать! Мы уже четверо суток только то и делаем, что ждём! А если эта тварь им всем по очереди оторвёт головы? Или может кто-то из воинов Гранта умеет летать? Он нападает сверху, он может мариновать нас месяцами, ожидая, когда мы выберемся из норы, и снова повторять атаки, а потом ещё и ещё. Мы каждый раз будем убегать в катакомбы?