Текст книги "Мрачный Жнец (ЛП)"
Автор книги: Ларисса Йон
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 21 страниц)
– Сегодня днём Хэрроугейт вышел из строя, – сказал он. – И пока его ремонтировали, появились падшие ангелы и заблокировали выезд с парковки. Они хотели Лиллиану. Я… отказал. – Переплетённое кольцо иероглифов вокруг горла, обозначавшее, что у семинуса есть пара, зашевелилось, когда он прочистил горло от грубости в голосе. – Они убили Фантома в ответ.
Сайфер тихо выругался, и Хокин повторил его слова. На месте Призрака он был бы опустошён. И как только он справился бы со своим опустошением, выследил бы виновных и выпотрошил их же зубами. В качестве бонуса их души отправились бы прямиком к Азаготу, и он заставил бы их заплатить снова. И снова. И снова. До конца времён.
– Мой отец сказал, что Лиллиана воспользовалась Хэрроугейтом, – сказал Хокин после соответствующей паузы. – Но ты говоришь, что он был сломан.
Призрак кивнул.
– Техник сказал, что была ошибка в кодировании или что-то в этом роде, и он устранил проблему. По крайней мере, мы так думали. Я не знал, что Лиллиана не добралась до Греции, пока не появился Арес. – Он указал туда, где между двумя колоннами стояли ворота – мерцающий занавес, невидимый для людей и неработающий в их присутствии. – Насколько знаю, лишь она была объявлена пропавшей без вести после его использования, но в качестве меры предосторожности мы никому не позволяем через него проходить.
Арес указал в конец коридора на двери на парковку.
– Ангелы ушли?
После короткого кивка Призрака, Сайфер повернулся к Хокину.
– Похоже, нам нужно проверить врата.
У Призрака зазвонил телефон, и он махнул «продолжайте-без-меня». Когда Хокин, Сайфер и Арес направились к Хэрроугейту, Хок услышал, как Риз эмоционально отвечает на телефонный звонок.
– Серена… Мне так жаль…
Хокин пропустил это мимо ушей, слишком подавленный собственными страхами за братьев и Лиллиану, чтобы стать свидетелем последствий чьей-то личной боли.
Оказавшись внутри Хэрроугейта, Арес набрал последовательность, которая должна была открыть секретный символ и кодовое поле, ведущее к его личным островным воротам. Оно выскочило, засветившись ярко-оранжевым. Когда Арес потянулся к нему, Сайфер схватил его за руку.
– Подожди. Не прикасайся к нему.
– Что такое?
Сайфер изучал стену, в его глазах светился вызов технической загадки. Он всегда был счастливее всего, когда возился с кодами и программами, которых Хокин не понимал, но теперь, когда Сайфер обладал способностями падшего ангела, он мог видеть большую часть магии в виде кода. К сожалению, поскольку его крылья ещё не полностью сформировались, силы ограничены.
– Кто-то блокировал кодировку, – сказал Сайфер. – Я не думаю, что он приведёт нас в Грецию.
– Ты можешь сказать, куда? – спросил Хокин.
– Определённо, мир людей… – Он потёр подбородок, изучая стену. – Где-то в Тихом океане. – Он пожал плечами. – Шаг будет рискованным. – Хокин расправил плечи, успокаиваясь от невесомой энергии, заключённой в крыльях. Ещё не время появления крыльев, но ему нравилось знать, что они есть. Он ещё привыкал к ним и силе, которую они приносили с собой.
– Может, тебе стоит остаться, – сказал он Сайферу. – Это может быть опасно.
– Хрена с два, – прорычал Сайф. – Мои способности падшего ангела, может, и не полные, но я всё ещё могу сражаться. – Он указал на Ареса. – К тому же, с нами В садник.
Арес фыркнул и ткнул большим пальцем в символ. Врата открылись, и ослепительный солнечный свет залил тёмное пространство изнутри.
Они вышли в кровавую бойню.
Сайфер резко вдохнул, обнажив клыки от резкого запаха крови в солёном воздухе.
– Где мы, чёрт возьми?
Хокин изучал отпечатки ног и копыт, которые взбили песок в кашицу, образовавшуюся от всей этой крови. Жирные пепельные пятна темнели на пляже – останки мёртвых демонов, которые разлагались так как обычно в человеческом мире.
– Я не знаю, чувак. Но, чёрт возьми, это… – Хокин осёкся при виде обтянутой кожей руки, высовывающейся из-за кустов. Его внутренности подкосились. – Фантом. Чёрт, это Фантом.
Они все уставились на мгновение, успокаивающие звуки волн казались странным на острове, настолько запятнанном кровью. Наконец, Арес скованно подошёл и мрачно, благоговейно поднял мёртвого демона на руки. Из руки Фантома выпал сотовый телефон и покатился по песку. Хокин потянулся за ним.
– Стой! – Сайфер пнул гаджет в заросли морской травы в нескольких футах от себя. – Вокруг него заклинание. – Присев на корточки, он ткнул в него палкой, будто это гадюка.
– Похоже, это заклинание, делающее его невидимым для всех, кроме тех, в ком течёт кровь Азагота. Чёрт. Это какое-то хитрое дерьмо.
– Тогда почему ты его видишь? – спросил Хокин.
Арес нахмурился.
– Видишь что?
– Это сотовый телефон, – Сайфер снова ткнул в него. – Технически я не могу его видеть, но вижу заклинание. – Он помахал рукой над телефоном, сделал несколько жестов, а затем поднял. – Отключил его, круче, чем кто-либо.
Хок взял у Сайфера устройство и повертел в ладони. Оно было новым. Дешёвым. На нём всё ещё была пластиковая защитная плёнка для экрана.
– Очевидно, мы должны были его найти, – сказал он, уставившись на телефон так, словно тот ядовит. Может, ему стоит одолжить палку у Сайфера. – Это плохо.
Его слабый желудок согласился.
Арес выругался.
– Ты его включишь? Или будешь пялиться на него весь чёртов день?
– Да. Чёрт. – Он нажал кнопку, и почти мгновенно началось воспроизведение видео. Внутренности сжались сильнее, и рука начала дрожать. – Нет, – прошептал он. – О, нет…
Телефон выпал из руки, и его вывернуло тем, что он съел за последние два дня.
– Хок? – Несмотря на боль, он почувствовал руку друга на своей спине. – Что там?
– Они мертвы, – прохрипел он. – Мэддокс и Джорни.
Слёзы жгли глаза, затуманивая зрение.
– Что насчёт Лиллианы?
Образ того, как она пыталась пробиться сквозь орду демонов, прежде чем её сразили топором, был подобен ушибу в мозгу.
– Её нет, – прошептал он. – Они забрали её. Проклятье, они её похитили.
Глава 10
Лиллиана не была уверена, что именно её разбудило. Пульсирующая боль в голове, тошнота или настойчивые толчки ребёнка в утробе.
Застонав, она пошевелилась. Почему кровать такая жёсткая? И почему в спальне пахло канализацией?
Борясь с приступом тошноты, она села и с трудом открыла глаза. Её пронзил мгновенный ужас. Она не в Шеул-Гра, не в постели рядом с Азаготом. Она лежала на грязном полу платформы, откуда открывался вид на сырой, тёмный большой зал, усыпанный соломой и… частями тел. Желчь наполнила рот, и Лиллиана, пошатываясь, направилась к краю платформы.
Резкий рывок за лодыжку заставил остановиться. Боль пронзила ногу, но, по крайней мере, её больше не тошнило.
Смех эхом разнёсся по залу. Мурашки пробежали по спине, когда Лиллиана рискнула ещё раз оглянуться и увидела трон из черепов, к которому была прикована. Этого не может быть. Она закрыла глаза.
«Это кошмар. Это просто кошмар. Проснись».
Звук шагов зазвенел у неё в ушах.
«Проснись!»
– Я рад, что ты очнулась, Лиллиана. – От этого вкрадчивого голоса каждый волосок на голове встал дыбом. – Я боялся, что мои приспешники зашли слишком далеко и навсегда тебя погубили.
Ужасающе красивый темноволосый мужчина выступил из тени, его сапоги и кожаные доспехи были забрызганы запёкшейся кровью, чешуйчатые чёрные крылья сложены за спиной. Кто-то ещё оставался в тени статуи, изображавшей пытку демонов, но она не сводила глаз с того, кто двигался к ней. Он сделал широкий жест, охватывающий искалеченные тела, лежащие вокруг, как сломанные куклы.
– Думаю, я зря разорвал их на части. – Гранатовое сияние осветило черноту его глаз, а из кончиков пальцев появились когти. Она инстинктивно потянулась к ангельским силам, но, к своему ужасу, не смогла даже прикоснуться к ним. – Слияние с половиной души Баэля делает меня слишком импульсивным.
От внезапного осознания того, кто это, у неё перехватило дыхание. Но шок быстро сменился ненавистью и яростью.
– Молок, – прорычала она.
Молок и его безумный брат-близнец Баэль, правая и левая руки Сатаны, делили одну душу до тех пор, пока две недели назад Баэль не умер, и его душа не соединилась с душой Молока. Братья падшие ангелы веками вели холодную войну с Азаготом, но битва накалилась, когда эти ангелы начали убивать детей Азагота. Взгляд Молока заострился и сфокусировался, пригвоздив её к месту силой зла.
– Молок… им я был раньше. Сейчас, когда моя душа и душа Баэля соединились, меня зовут Молох.
– Это… абсолютно то же самое.
– Я изменил одну букву. – Он стряхнул немного запёкшейся крови с нагрудника. – И когда наша история будет записана в книгах, отличия будут заметны.
Это невероятная глупость, самая большая из всех, что ей доводилось слышать, но разницы между Молоком или Молохом нет. Сукин сын похитил её и убил Мэддокса и Джoрни.
– Азагот уничтожит тебя, независимо от того, как пишется твоё имя.
– Он сделает то, что я захочу, если хочет, чтобы ты и твоё отродье выжили, – отрезал он.
Она хотела встать, чтобы встретиться лицом к лицу с ублюдком, но вставать было бы неловко, и это, конечно, не способствовало бы демонстрации силы. Вместо этого она небрежно прислонилась к гротескному трону из черепов и посмотрела на Молока через Х.
– Ты требуешь то, чего он не может сделать, – сказала она. – Он не может освободить Сатану из тюрьмы.
Молох улыбнулся.
– Посмотрим.
Он был глупцом-самоубийцей.
– Ты не знаешь, на что он способен.
– А как насчёт того, на что способен я? – Его слова были отрывистыми, оправдывающимися. Ему не нравилось, когда его считали слабым противником. – Взгляни на свои кандалы, сучка. Как думаешь, кто угодно мог спланировать и успешно осуществить заговор с целью похищения пары Мрачного Жнеца?
Он прав. Как он это сделал? Откуда знал, что она будет в больнице? Если только… если только не он отправил её туда.
– Ты отравил меня! – выпалила она. – Ты отдал это кому-то из Шеул-Гра, чтобы передать мне.
– Понятно, почему ты стала парой Азагота, – насмешливо сказал он. – Такая умная.
Она проигнорировала колкость, поскольку пришла в голову другая мысль.
– Падшие ангелы. Те, что на парковке. Они твои, да?
Он склонил голову в легчайшем из кивков.
– Мне пришлось заставить тебя воспользоваться Хэрроугейтом, чтобы добраться до дома Ареса. Мои техники перенаправили пункт назначения незадолго до того, как тебя выписали.
Должно быть, именно поэтому Хэрроугейт вышел из строя. Техники Призрака снова заставили его работать, но не исправили ошибку в коде Хэрроугейта Ареса. Они, вероятно, даже не знали об этом.
Ребёнок брыкался, но она отказывалась подтверждать это, отказывалась привлекать внимание к ребёнку. Да, совершенно очевидно, что она беременна, но не было смысла заставлять монстра зацикливаться на этом. Заставить его говорить. Это она могла сделать. Она всё равно хотела получить ответы.
– Но как ты узнал, что я отправлюсь на остров Ареса?
Наклонившись, он поднял что-то похожее на окровавленный коготь.
– С твоей стороны было бы глупо вернуться в Шеул-Гра до того, как предателя найдут, и нет места безопаснее, чем остров, принадлежащий Войне и защищаемый адскими гончими. – Он провёл языком по изогнутой стороне когтя, слизывая кровь. – Кроме того, разве Кара не твоя новая подружка? Вы могли сблизиться из-за, – он указал на живот, – материнства.
Она ненавидела то, что он всё понял. Предатель внутри Шеул-Гра хорошо выполнил свою работу.
– Ты приказал своему предателю отравить меня, чтобы отправить в больницу. Отличная работа. Ты чуть не убил ребёнка.
Он фыркнул, и она могла поклясться, что из его носа повалил дым.
– Мы дали тебе рассчитанное количество, которое ребёнок мог бы пережить с помощью Призрака. Но мне действительно было всё равно. Ребёнок не важен. Мне нужно было, чтобы ты смогла выжить в Шеуле. Воздействие препарата на ребёнка было несущественным. – Он пожал плечами. – Но поскольку отродье Азагота выжило, я могу использовать вас обоих, чтобы получить то, что хочу.
Холодок пробежал у неё по спине от неприкрытой ненависти, которую она увидела в чёрных глазах.
– Я же говорила, он никогда не станет сотрудничать.
– О, вот тут ты ошибаешься. – Он ухмыльнулся и крепче сжал восьмидюймовый коготь, когда двинулся к ней. – Он обязательно станет.
Глава 11
Азагот почувствовал момент, когда Хокин и Сайфер вернулись в Шеул-Гра.
«Пожалуйста, пусть они принесут хорошие новости».
Но независимо от того, сколько надежды он таил в сердце, в глубине души знал, что ничто из того, что скажет Хокин, не будет хорошим.
Последние пятнадцать минут он провёл, протирая дыру в полу библиотеки, изнывая от страха. У него был небольшой перерыв в размышлениях, когда он позвонил Зубалу, чтобы ввести в курс дела и попросить расследовать отравление Лиллианы. Падший ангел был полным мудаком и очень способным, когда дело доходило до допросов. Азагот просто надеялся, что быстро найдёт предателя. Его терпение на исходе, как и барьер, отделяющий Рай от Ада.
Раздался стук в дверь, и мгновение спустя вошёл Хокин, его тяжёлые шаги отдавались похоронным звоном. Выражение его лица сказало всё, и Азагот почувствовал, как рушится его мир.
– Говори, – сказал он голосом таким же разбитым, как и его сердце.
– Они так и не добрались до острова Ареса. – Хокин остановился посреди комнаты, его руки безвольно повисли по бокам. – Кто-то переделал Хэрроугейт больницы. Они высадились на каком-то случайном острове в Тихом океане, где падший ангел и орда демонов устроили им засаду. – В его голосе прозвучали неприкрытые эмоции, и Азагот собрался с духом. – Джорни и Мэддокс мертвы. Лиллиана… – «Нет. Не говори этого. Не. Говори». – Мы нашли только тело Фантома и… это, – Хокин достал из кармана телефон и протянул Азаготу. Рука Азагота задрожала, когда экран включился.
Появилось видео, и Азагот на нетвёрдых ногах наблюдал, как убивают его сыновей, а Лиллиана сражается с подавляющей волной демонов. Она оказала адское сопротивление, и на мгновение он молча подбодрил её, надеясь вопреки всякой логике, что она сбежала. Видео резко оборвалось, и экран заполнил новый кадр. Он прищурился на тёмную картинку. Это прямой эфир? Лиллиана. О, чёрт возьми, нет.
Его кровь застыла в жилах при виде его пары, скорчившейся у трона из черепов, уткнувшейся в него лицом и обхватившей живот руками, словно защищаясь.
Она была обнажена, кожа испачкана кровью.
– Лилли, – прохрипел он.
Эфир прервался.
Отчаяние сокрушило Азагота, затем им овладело медленное, мучительное ощущение того, что его зажали между двумя раскалёнными докрасна валунами. У него перехватило дыхание. Его мысли. Его рассудок.
– Кто-то причинил ей боль… кто-то посмел причинить ей боль!
– Отец…
Комната начала смещаться. Пол прогибаться.
– Я должен найти её. – Его голос был тихим, едва слышным из-за биения пульса в ушах. – Я должен найти её.
У него не было ни плана, ни способа найти Лиллиану, но он знал, что должен выбраться отсюда. Должен выбраться из Шеул-Гра. К чёрту контракт с Раем и Адом.
– Отец, пожалуйста, успокойся…
Его рёв сотряс здание. Плитки пола раскололись. Трещины зигзагами побежали по стенам. Куски камня с потолка посыпались вниз. Хокин закрыл уши и закричал от боли.
Агония пронзила Азагота, когда ярость вскипятила кровь в венах и содрала кожу с тела. Кости сломались, а челюсть вывихнулась, когда его внутренний демон вырвался наружу, пробивая потолок и царапая стены массивными крыльями. Мысли Азагота спутались, когда их поглотил чистый инстинкт. Его сотрясала необходимость сбежать из этого ада, который он сам создал.
Запрокинув огромную звериную голову, он закричал. Огонь и свет, смешанные с чёрной сажей, вырвались у него изо рта, пробив дыру в здании. Он взмыл вверх, пролетая сквозь дым, пыль и обломки.
«Сбежать. Сбежать. Сбежать. Лиллиана!»
Азагот взмыл ввысь, рассекая крыльями воздух с такой силой, что у деревьев внизу сломались ветки, и пыльные вихри закружились вдоль тщательно ухоженных тропинок, по которым любила гулять Лиллиана.
Барьер между Шеул-Гра и миром людей был впереди, невидимая, сдерживающая сила подпитывалась ангельской милостью, благословенным камнем, пуканьем единорога или ещё каким-нибудь дерьмом. Азагот изверг огромный поток энергии. Он проделал бы дыру прямо в ублюдке. Расплавленный огонь брызнул в барьер, распространяясь, разбрызгиваясь… Но силовое поле выдержало.
Взбешённый неудачей, он врезался в барьер. Случился лёгкий толчок. Да. Сделав круг, он снова налетел на барьер. И снова. И снова. Он бил до тех пор, пока не почувствовал, как хрустнули кости. Пока он не был слишком измотан, чтобы продолжать. Пока ему не захотелось умереть.
Одна последняя попытка… Ему нужна ещё одна.
Он врезался в барьер, раздробив оставшиеся кости в теле, и рухнул на землю, как метеор, вызвав дрожь по всей земле, подбросив в воздух скамейки и деревья, когда земля образовала волны из эпицентра кратера.
Ошеломлённый и задыхаясь от боли регенерации, он выбрался из дымящейся дыры и подошёл к основанию алтаря, на установке которого настояли и Небеса, и Ад. Очевидно, накануне Армагеддона Азагот должен выбрать сторону и принести жертву на её поверхности наполовину из обсидиана, наполовину из чисто-белого мрамора, чтобы доказать свою преданность.
Разве он недостаточно пожертвовал?
Он моргнул, глядя на это чудовище и на одеяло, накинутое на то, что казалось телом, лежащим на толстой плите алтаря. Кто это?
Изнеможение и лёгкое любопытство ослабили ярость, и он начал изменяться. Его когти превратились в пальцы, а чешуя вплавилась в кожу. О, он всё ещё был на грёбаной грани безумного гнева, но ярость остывала, становясь всё ледянее… и гораздо более смертоносной. Он не выберется, не таким способом, но вернёт свою пару. И он собирался чертовски убедиться, что никто никогда больше не будет с ним связываться.
Теперь, более уравновешенный, он вспомнил, что Хокин говорил что-то о том, чтобы привести Фантома. Это тело Семинуса на алтаре? Азагот поднялся, каждое движение было неловким из-за всё ещё сломанных костей, и, хромая, подошёл к демону. Фантом явно мёртв, но под холодной плотью, прямо под кожей, ярко горела его душа. В ловушке. В ярости.
У этого демона был дух.
Огонь Фантома притягивал его, разжигал потребность черпать из уникального хранилища силы, которым обладает только особенно сильная душа. Он коснулся ладонью лба демона, нахмурившись, когда не смог дотянуться до огненного внутреннего существа.
Какого чёрта?
– Отец? – Хокин подбежал, уворачиваясь от опрокинутых статуй и перепрыгивая через зазубренные камни. – В чём дело?
– Душа Фантома, – сказал он грубым голосом, обугленным злобной энергией, которую использовал, чтобы разрушить барьер. – Я не могу к ней прикоснуться.
– Но ты можешь освободить её, верно?
– Нет.
И это разозлило. Он обладал абсолютной властью над душами демонов, особенно в своём мире. Хокин убрал волосы Фантома с лица.
Азагот всегда восхищался способностью своего сына сопереживать, не будучи перегруженным эмоциями. Это нечто такое, чего Азагот не мог сделать… и почему, в конечном счёте, он стал таким. И из-за этого же Лиллиана ушла на несколько месяцев.
– Но ты – Мрачный Жнец, – сказал Хокин. – Души – твоя фишка.
– Значит кто-то могущественнее меня завладел ею и привязал к его физическому телу.
– Могущественнее тебя? – Хокин серьёзно обдумал это. – Ривер? Он дружил с Фантомом.
– Возможно.
И существовало любое количество причин, по которым самый могущественный ангел на Небесах мог привязать душу к телу. Азагот, однако, не знал, такой причины. И ему было всё равно. Не сейчас.
– Отнеси тело к Гадесу. Он сохранит его в безопасности, пока мы не сможем выпустить душу Фантома в Чистилище, или кто-нибудь не придёт за ней.
– Кто-нибудь? – Голос Хокина звучал ошеломлённо. – Мы не можем позволить кому попало на неё претендовать.
– У меня сейчас есть заботы важнее, – отрезал Азагот. – Мои сыновья мертвы, а мою беременную пару пытают. У меня есть более важные вещи, о которых нужно беспокоиться…
Зазвонил телефон, и Хокин вытащил из кармана устройство.
– Ты уронил его, когда пролетал сквозь потолок библиотеки.
Телефон не принадлежал Азаготу.
Лишь ледяная ярость помогла сохранить спокойствие, когда он взял телефон, по которому смотрел видео и прямую трансляцию, и приложил его к уху.
– Освободи Сатану, и я освобожу твою пару.
Слова, произнесённые на древнем шеульском диалекте, прозвучали в эфире глубоким, зловещим голосом, который Азагот узнал. И которому не удивился. Ненависть свернулась клубком в животе.
– Молок, – прорычал он. – Ты…
– Больше не Молок. А Молох. С буквой «Х».
– Мне посрать, как ты себя называешь. – Азагот был не в настроении играть в игру с именами этого психа. – Ты знаешь, что наделал?
– Нет, – сказал Молох, сарказм сочился по радиоволнам. – Я случайно убил отпрысков Мрачного Жнеца, отравил его пару и похитил её?
– Верни её сейчас, и я не буду пытать тебя перед тем, как убью.
Нет, у него будет вечность, чтобы причинить боль ублюдку, в то время как его душа пребывала бы на худшем уровне Чистилища
– Я не боюсь тебя, Азагот. – На заднем плане Азагот услышал хныканье и помолился, чтобы оно исходило не от Лиллианы. – Освободи Тёмного Лорда. У тебя есть сорок восемь человеческих часов.
Связь прервалась. Хокин напрягся, когда Азагот убрал телефон от уха.
– Что он сказал?
– Он сказал, что у меня есть сорок восемь часов, чтобы освободить Сатану. А ещё сказал, что меня не боится. – Он почувствовал, как внутри растёт ледяная ненависть, медленно перерастая в лавину злобы. Он провёл языком по одному из клыков и насладился острой болью, металлическим привкусом крови, которую, как ему показалось, принадлежала Молоху. – Скоро так и будет.
