Текст книги "Факультет по связям с опасностью (СИ)"

Автор книги: Лариса Петровичева

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 16 страниц)

– Выглядит очень аппетитно, – сказал Эльдар, усаживаясь за стол и разворачивая салфетку. – Должность гхоулы предусматривает собственного повара?

Лиза кивнула. Взяла бокал с белым вином.

– И не только повара, – промолвила она. – Личного врача тоже.

Вино обладало ровным и гармоничным вкусом, как раз таким, за который принято платить крупные суммы. Эльдар сделал несколько глотков и подумал, что Лиза наверняка хочет произвести впечатление. Показать, насколько высоко забралась.

– Тебе нужен личный врач?

Лиза помолчала, потом кивнула. Поддела с блюда ломтик сыра и перенесла на свою тарелку, но есть не стала.

– Гхоулой быть тяжело, Эльдар, – сообщила она. – Я сейчас сосуд, вмещаю такие силы, какие тебе и представить трудно. Так что без врача иногда не обойтись.

Эльдар усмехнулся.

– Сочувствую. Но все-таки ты не жалеешь, что отняла корону у Рудина.

Лиза задумчиво посмотрела куда-то сквозь Эльдара. Должно быть, вспоминала, как отправила на тот свет прежнего гхоула Совета, отняв у него корону вместе с головой. В прямом смысле слова: фурия, в которую тогда превратилась Лиза, оторвала Рудину голову. Эльдар не видел этой сцены и был очень рад, что не видел. Есть вещи, которые знать не надо.

Лосось оказался очень вкусным, хотя Эльдар никогда не питал особенной любви к рыбе. Лиза задумчиво смотрела, как он ест, и в конце концов спросила:

– Хочешь переехать в Москву?

Эльдар прожевал ароматный розовый ломтик рыбы и поинтересовался:

– В качестве кого?

– Координатор обучения, – ответила Лиза. – Ну или что-то вроде того. В следующем году открываем колледж в Екатеринбурге и еще один во Владивостоке. Всей этой компанией надо будет руководить из центра… вот я и подумала о тебе.

– Ага! – торжествующе воскликнул Эльдар. – Так вот почему ты меня пригласила в гости.

Лиза посмотрела на него с какой-то привычной усталостью – так жена будет смотреть на мужа, который в очередной раз не донес носки до корзины с бельем и завалился царствовать на диване.

– Поплавский, я тебя ненавижу, – сказала она.

– Смирнов, – поправил Эльдар. – Я уже давно Смирнов. Ладно, прости, пошутил неудачно. Возьми лучше Гамряна на эту должность, он человек серьезный, солидный и, в отличие от меня, с образованием.

Лиза понимающе кивнула.

– Я тут совсем одна, Эльдар. Это тяжело.

Вот оно что. Женщина в высоком замке не может доверять никому из своих рыцарей. Интриги, которые плетутся на вершине магического сообщества, будут похлеще того, с чем и Лиза, и Эльдар имели дело раньше. Потому-то она и пытается ухватиться за прошлое: черт знакомый гораздо лучше незнакомого.

Впрочем, у Эльдара были свои планы.

– Я понимаю, – мягко сказал он. Вино вдруг утратило свой роскошный вкус. – Давай я подумаю и скажу тебе… ну, допустим, ближе к Новому году?

Лиза посмотрела на него с неудовольствием. Видимо, ослепив бывшего мужа и наставника роскошью и красками своей новой жизни, она рассчитывала, что он сразу же примет все ее предложения. «Не на того напала», – подумал Эльдар и добавил:

– Я в любом случае всегда готов тебе помочь. Что случилось?

Некоторое время Лиза молчала, угрюмо разминая вилкой остатки лосося в тарелке. Затем, окончательно собравшись с мыслями, она сказала:

– Можешь проверить меня… на предмет утечки?

Это было сказано так, словно Лиза имела в виду какую-то очень постыдную и гадкую болезнь. Эльдар мог ее понять: утечка действительно была очень редкой магической болезнью, при которой силы мага постепенно покидали его. Однако десять лет назад Лиза уже перенесла утечку, сумела восстановиться, и Эльдар был уверен, что эта болезнь подобна тому снаряду, который два раза в одну воронку не падает.

– Ты уже болела, помнишь? – серьезно сказал он. – Вряд ли можно подцепить утечку вторично.

Лиза покачала головой, и Эльдар понял, что она готова расплакаться.

– Я что-то совсем без сил, Эльдар, – призналась она. – Усталость страшная, лежала бы и лежала. Но на моей работе особо не полежишь, сам понимаешь.

Эльдару вдруг показалось, что он видит рассыпанную мозаику, и ее фрагменты начинают собираться в единое целое. Рисунок получался уродливый.

– А кроме усталости? – спросил он с деликатностью врача, задающего неприятные вопросы пациенту. – Неспособность сосредоточиться на работе, привычные заклинания требуют значительных усилий, то, что раньше давалось легко, теперь дается с трудом… Да?

Лиза посмотрела на него с таким ужасом, словно Эльдар прочел ее мысли – глубокие, самые сокровенные.

– Да, – прошептала она. – Откуда ты знаешь?

Эльдар вдруг поймал себя на том, что нервным жестом крутит мочку левого уха: верный знак того, что он едва держит себя в руках и готов паниковать. Он уже и не помнил, когда так делал.

Все было плохо. Очень плохо.

– У нас в колледже похожая проблема, – глухо сказал он. – Студенты – самые перспективные, отличники – стали хуже учиться. Новый материал воспринимают с трудом. Даже старое, уже изученное, требует у них титанических усилий.

Несколько мгновений они смотрели друг другу в глаза, а потом Лиза подняла руки и принялась расстегивать блузку.

– Проверь, – шепнула она. – Проверь меня немедленно.

***

Никакой утечки у Лизы не было. Эльдар проверил один раз – обнаженная Лиза стояла посреди комнаты, а он, погрузившись в некое подобие транса, водил раскрытыми ладонями вдоль спины гхоулы, почти не касаясь кожи в поисках уязвимостей и прорех в ауре. Ничего не обнаружив, Эльдар проверил еще раз, потом перепроверил и, в очередной раз не найдя в сверкающей броне никаких изъянов, позволил себе вздохнуть с облегчением.

– Все чисто, – сказал Эльдар, выпрямившись. – Никаких следов утечки.

Лиза шмыгнула носом, и Эльдар увидел, как ее лицо дрогнуло, а по щеке пробежала слезинка.

– Точно никаких? – с надеждой спросила она. – Все чисто?

– Я три раза проверил, – откликнулся Эльдар. Сделав шаг к дивану, он взял тонкий кружевной халат и осторожно накинул на плечи Лизы. – Ты в полном порядке. Кто тебе такую ауру выковал?

Лиза усмехнулась. Завязала поясок.

– В институте Знаменского, – ответила она. – Пятеро лучших столичных магов соединились Петлей Меркавы и устроили мне апгрейд. Хотела попросить еще грудь увеличить, но решила не наглеть.

– Я рад, что у тебя осталось чувство юмора, – сказал Эльдар. – С точки зрения магии ты совершенно здорова.

Лиза повернулась к Эльдару и крепко обняла его, уткнувшись лицом в грудь. На мгновение его пронзило давней, почти забытой жалостью. Всемогущая госпожа гхоула сейчас была просто маленькой и несчастной женщиной, бесконечно одинокой, способной рассчитывать только на себя. Эльдар понимал, что очень скоро она снова станет собой – алчной расчетливой стервой, которая уже почти три года умудряется удерживаться в своем кресле – и хотел, чтобы этот момент пронзительной искренности не прекращался.

– Оставайся, – негромко промолвила Лиза. – Не уезжай.

– Хорошо, – так же негромко откликнулся Эльдар. – Я останусь.

Впрочем, спустя несколько часов Лиза уже не помнила о своей просьбе, и Эльдар решил, что так и надо. Кровать в ее спальне размерами могла бы соперничать с футбольным полем, и теперь, лежа среди сбитых простыней и задумчиво скользя ладонью по влажному плечу гхоулы, Эльдар думал о том, что всю жизнь был вынужден довольствоваться жалкими крохами возможного счастья – разумеется, исходя из всеобщего блага. Есть такое слово «надо» – через пару дней он уедет обратно в колледж, Лиза снова займется повседневными делами, и все будут вполне довольны и счастливы. Потому что вместе тесно, а врозь скучно.

– Так что там с твоими студентами? – поинтересовалась Лиза. Теперь в ее голосе не было ни следа печали и тоски. Эльдар вздохнул и ответил:

– Отзвонюсь Гамряну: пусть немедленно начнет проверку ребят на утечку.

– Он не уехал в Турьевск?

– Нет, – Эльдар усмехнулся и добавил: – Зачем? Софья с ним, работает в детском отсеке. Дети в Лондоне. Дома можно вообще не появляться.

Лиза улыбнулась. «Интересно, – подумал Эльдар, – она когда-нибудь хотела завести детей? Что не получится, это понятно, дети у магов редкость – но вот хотела ли?»

– Любовь, которая не перестает… – откликнулась она. – Назови мне еще раз симптомы у твоих ребят.

– Где-то с неделю все преподаватели жалуются, что никто не хочет учиться, – произнес Эльдар. – Новый материал усваивают с трудом, старый почти не помнят. Да хоть и у меня… Светлову помнишь?

– Это та, которую Королев хотел в Питер забрать? – уточнила Лиза и, дождавшись кивка Эльдара, ответила: – Тогда помню. У них, говорят, интересные отношения. В духе пятидесяти оттенков серого.

Эльдар не сдержал ехидной ухмылки. Вот оно что. Про Королева ходили разные слухи, в том числе и о его склонности к доминированию в интимной сфере – значит, Олечка проявила свои таланты не только в магии.

– Не знаю, что у них в оттенках, – сказал Эльдар, – но раньше она была отличницей. А сейчас на практических смотрит на меня, как баран… то есть, овца на новые ворота и мало-мальски сносные результаты выдает только с пятого раза.

Лиза рассмеялась.

– Может, тебе ее наручниками к батарее приковать? – предложила она. – Вдруг будет толк?

– Ну уж нет, – ответил Эльдар. – Королев мне эти наручники засунет, куда солнце не заглядывает. Вместе с батареей… В общем, упадок сил, неспособность к концентрации, полное нежелание работать и преодолевать трудности в работе. Конечно, похоже на утечку, но я сомневаюсь, что утечка может случиться вот так сразу и со всеми. Это не грипп.

Лиза кивнула. Выскользнув из объятий Эльдара, она набросила на плечи халат и, подойдя к столику, принялась рыться в шкатулке с лекарствами. В полумраке ее силуэт казался призрачным, расплывчатым, словно Лиза была не живым человеком, а маревом, навкой, готовой растаять в любую минуту. Сумерки украсили город за окном, смягчив резкую грубость дневных очертаний: в окнах домов загорались огни, уличная подсветка мягко подчеркивала силуэты зданий, и изогнутая лиловая змея реки словно ожила, заключив город в объятия.

Это было красиво. Очень красиво. Угрюмый серый город стал синим и золотым, приблизился и протянул руки.

– Красиво здесь, – сказала Лиза, положив под язык кругляш таблетки. – Иногда даже свет не включаю, просто сижу тут и смотрю в окно…

– Что ты принимаешь? – поинтересовался Эльдар.

– Амеотин, – ответила Лиза, опустившись на край кровати. – Специальная разработка Знаменского. Хорошее лекарство, полезное. Стимулирует определенные мозговые центры.

– Слышал о таком, – кивнул Эльдар. – Ваня его принимает.

Он вспомнил, как в первый раз увидел Ваню в студгородке. Бледный до прозрачности, тощий паренек шел к общежитию, одежда – какая-то этническая рубашка навыпуск и потертые джинсы – была ему очень велика, разноцветные дреды свисали на плечи, словно клубок мертвых экзотических змей. В руке Ваня нес вышитый рюкзачок, в котором, судя по всему, были его пожитки. Эльдар подумал, что это очередной прибывший первокурсник: тогда, когда колледж только открылся, студенты добирались сюда своим ходом – но стоявший рядом Гамрян пожал тощему пареньку руку и представил:

– Вот, Эльдар, знакомься. Иван Кричевский, наш библиотекарь и твой будущий сосед по блоку.

– Очень приятно, – еле слышно прошелестел Иван и слабо пожал протянутую руку Эльдара. – А вы тоже маг, да?

– Да, я маг, – ответил Эльдар. Иван, судя по всему, был чем-то болен: его натурально качало ветром. – А вы?

– Человек он, – ответил Гамрян. – Каженник, случайно попал в область нестабильного пространства.

Эльдар понимающе кивнул. Область нестабильного пространства обычно встречалась в лесах: фольклор говорил о ней как о лешем, любящем поводить путников в трех соснах. Неудивительно, что блуждавший в ней Иван слегка тронулся умом.

– Извините, – негромко произнес Иван, – а где тут можно попить? Мне таблетку надо принять…

Это и был тот самый амеотин, составлявший почти половину содержимого рюкзачка. Действие лекарства в самом деле оказалось впечатляющим: буквально за несколько недель Иван, который сначала шарахался от любой тени, превратился во вполне адекватного юношу. В случае Лизы амеотин помогал выравнивать потоки наполняющих ее магических сил, не позволяя банально свихнуться.

Ваня несколько месяцев пробыл в институте Знаменского: на должность библиотекаря в колледже он заступил прямо оттуда. «Прелестное место», – мысленно усмехнулся Эльдар.

– Кстати, – поинтересовался он. – Над чем сейчас работает Знаменский?

Лиза пожала плечами.

– У него как обычно, – вздохнула она. – Чего только нет. А что?

– Интересно, поможет ли амеотин моим раздолбаям?

Лиза пожала плечами.

– Может, там все намного проще? – предположила она. – Обычно у магов всегда упадок сил по осени.

Видимо, новость о том, что никакой утечки у нее нет, сделала Лизу более расслабленной и беспечной. Эльдар подумал, что, возможно, просто накручивает себя. Ребята оторваны от дома, первый курс совсем недавно перестал бунтовать, а третьекурсники все на нервах из-за посвящения в конце учебного года. Немудрено, что у них проблемы.

– Если хочешь, – сказала Лиза, – съездим завтра в институт. Насколько мне известно, они работают без выходных и праздников.

Глава 11

Червь

Когда занятия в колледже возобновились после выходных, студенты увидели перемены в расписании: вместо уже привычных пар они получили целую гору алгебры и разочарованно застонали. Предмет, который вел Черников, вызывал у всех стойкую антипатию. Впрочем, все оказалось не так страшно, как ожидалось: Черников сообщил, что его срочно отзывают из колледжа, дал несколько задач и, после того, как студенты, изрядно помучившись, все-таки их решили, послал старосту в деканат за ведомостями и зачетками.

– Ничего себе! – сказала Карина, рассматривая пятерку – первую запись в зачетке. Отметку сопровождала размашистая подпись. – Я, оказывается, великий математик.

Вместе с Машей и Марго она вышла во двор – день был пасмурным, но сухим и достаточно теплым. Марго, хмуро кутаясь в алый палантин, угрюмо сообщила:

– У нас тоже пятерки почти у всего курса. Наверно, решил не искать жемчуга в навозе.

– Куда он едет-то так внезапно? – поинтересовалась Маша. Одна из немногих, она действительно заслужила отличную оценку по алгебре, щелкая задачи как орехи. Марго только плечами пожала.

– Ничего я не узнала, девки, – вздохнула она. – То ли шпионка из меня хреновая, то ли он вообще не при чем. Ну какой смысл самому себе червя-то подсаживать?

Ответить было нечего, и Карина подумала, что лучше будет сменить тему и поинтересовалась:

– Как у тебя с Людоедовной? Сдала практику?

Людоедовна отличилась тем, что за пару дней до длинных выходных наорала на Марго чуть ли не матом за то, что она никак не могла самостоятельно бросить иглу, отягощенную дополнительными заклинаниями. Марго пошла было жаловаться Эльдару, а он только масла в огонь подлил, не заступившись за девушку, а сказав, что Ирина Леонидовна права, и надо больше думать об учебе, а не о своих амурных делах.

– Ты удивишься, но сдала, – сообщила Марго. Практика была у нее на первой паре и, собираясь на занятие, Марго все утро мрачно бранилась на всех известных ей языках. – Пришла, сдала… Между прочим, на четверку, – ехидно усмехнувшись, Марго добавила: – Людоедовна чуть язык не проглотила.

– Так ей и надо, – сказала Маша. Несмотря на то, что Людоедовна ее хвалила, Маша эту преподавательницу недолюбливала.

– Кстати, Маргош, – Карина не вытерпела и задала вопрос, который давно не давал ей покоя: – Откуда у Черникова машина? Он сюда на автобусе приехал, я на вокзале с ним колготилась.

– Подогнали из Москвы, – с прежней мрачностью ответила Марго. Видимо, собственный провал внушал ей уныние. – Там какая-то аппаратура в багажнике, но я не знаю, какая.

– Между прочим, – заметила Маша, – червя самому себе можно подсадить, чтобы не подозревали. Мол, какой я вам охотник? Я дичь!

– Может быть, – вздохнула Марго. – Только теперь мы это вряд ли узнаем. Ладно, что болтать, пойдемте на пару.

Впрочем, учеба в этот день не задалась. Когда первый курс слушал рассказ Люды об Октябрьской революции, в аудиторию вошли несколько человек в костюмах химзащиты. Главный приблизился к Люде и произнес:

– Мы сейчас уводим всех студентов в актовый зал. А вы, Людмила Васильевна, идете со мной.

Разумеется, возникла толкотня и суматоха, но люди в костюмах химзащиты – Карина сразу же обозвала их пришельцами – очень быстро отправили студентов в актовый зал: было видно, что у них есть опыт в проведении такого рода дел. Второй и третий курс уже были там: рассевшись по местам, ребята взволнованно обсуждали вероятные варианты развития событий. Подсев к Марго и Елене, Карина с Машей заметили, что бледный и встревоженный Черников что-то настойчиво пытается доказать одному из пришельцев – пришелец слушал его очень внимательно, повторяя снова и снова:

– Нет. Не положено. Территорию никто не покинет.

Черников повторил свою попытку еще несколько раз, но затем разочарованно махнул рукой и плюхнулся в ближайшее кресло. Карина испуганно смотрела, как в актовый зал входит обеспокоенный Гамрян, и негромко поинтересовалась:

– Девки, что за фигня? Может, нас уже того… убивать пришли, как Эльдар рассказывал?

– Тьфу на тебя! – зашипела Елена. – Ой, смотрите!

Один из пришельцев, сверившись с записями в своих бумагах, вдруг подхватил Черникова под локоть и, невзирая на то, что он пытался сопротивляться такому грубому обращению, выволок в коридор. Второй подошел к микрофону, постучал по нему, проверяя, и сказал:

– Марго Михай здесь?

Побледневшая Марго поднялась со своего места, нервно одергивая юбку. Один из незваных гостей подошел и, вежливо, но твердо вывел девушку из зала. Маша всхлипнула; Карина нервно сжала ее руку, понимая, что тоже готова расплакаться от страха. Человек у микрофона пошелестел своими бумагами и произнес:

– Итак, граждане студенты… У нас появилась информация, что некоторые из вас заражены инновационным вирусом, – по залу прокатилась волна испуганных возгласов, и говорящий вскинул руку, призывая к тишине. Когда голоса умолкли, он продолжал: – По нашим данным, вирус не смертелен, но все-таки зараженные нуждаются в лечении. Сейчас буду называть фамилии по списку, выходите сюда.

Пришельцы, судя по всему, действительно были мастерами своего дела: работа завертелась очень быстро. Первой к ним вызвали Алину Абрамцеву со второго курса: один из пришельцев несколько минут пристально вглядывался ей в глаза, а затем повернул к себе спиной и, подняв тощую рыжую косу, внимательно изучил кожу на шее.

– Абрамцева, минус, – сказал он своему коллеге и произнес, обращаясь к девушке: – Можете идти, вы здоровы.

Алина побрела к выходу из зала, едва переставляя ноги – было видно, что она очень плохо себя чувствует. Карина проводила ее тяжелым взглядом и подумала, что дело наверняка в червях. Марго, Люду и Черникова забрали потому, что они были заражены. Но ведь нападения с тех пор не повторялись! Карина не знала, что и думать.

– Сергей Бутылин, – вызвал пришелец с бумагами. Серега, однокурсник Карины, тот самый, который устроил бунт на первой лекции по истории, вразвалочку спустился к микрофону. Пришелец взглянул ему в глаза и сразу же стал изучать его шею.

– Бутылин, положительная реакция, – сказал он, и его коллега, до этого времени неподвижно сидевший на стуле сбоку, поднялся и двинулся к Сергею. Карина испуганно охнула и снова взяла Машу за руку: она подумала, что Сергей вполне способен взбунтоваться еще раз.

Впрочем, ничего подобного не случилось. Пришелец вывел Сергея из зала и вернулся на свое место.

Студентов с положительной реакцией оказалось много, двадцать человек. Когда пришелец вывел сперва Светлову, потом Егора, а потом очередь дошла до Маши, Карина уткнулась ладонями в лицо и подумала, что наверняка и ей тоже пришел конец. Мелькнула мысль о том, что Егор мог не заметить присушку именно потому, что был инфицирован – Карина отмела ее потому, что теперь во всех этих рассуждениях не было смысла. Они с Егором больше не будут вместе. Выжить бы во всех этих злоключениях…

– Карина Копылова, – назвал пришелец. Вздохнув, Карина поднялась с кресла и спустилась к микрофону. Ладно, двум смертям не бывать, а одной не миновать.

Ей даже в глаза смотреть не стали: пришельцу хватило одного взгляда на шею девушки, чтобы заявить:

– Копылова, положительная реакция.

В первые минуты Карине не было страшно. Совсем. Повинуясь пришельцу, сопровождавшему зараженных, она направилась к выходу из актового зала, выпрямив спину и высоко подняв голову – и вот там, в дверях, ей стало плохо. Земля ускользнула из-под ног, липкий страх охватил разум, и Карина опустилась на пол почти без чувств. Она инфицирована какой-то дрянью, неизвестно, сколько ей осталось, непонятно, почему это с ней случилось и за что… Пришелец осторожно поставил ее на ноги и вывел в коридор – там еще один тип в костюме химзащиты сделал Карине укол в предплечье, а двое его коллег уложили Карину на носилки и чуть ли не бегом отправились в лазарет.

Карина окончательно пришла в себя после того, как услышала голос Марго:

– Ну что, Каринец, готова пару дней прохалявить?

Марго блаженно вытянулась на соседней койке и выглядела невероятно довольной. На ее веселое настроение не влияла ни капельница, ни приборы угрожающего вида над койкой. На мониторе Карина увидела пульсирующее изображение головного мозга: пестрое, сложенное из разноцветных деталей, как в детском калейдоскопе. Точно такая же капельница стояла возле койки Карины – подняв голову, она убедилась в том, что и монитор тоже есть.

Обитатели лазарета негромко переговаривались друг с другом. Между коек неслышно скользили люди в костюмах химзащиты, списывали показания с мониторов, подкручивали пластиковые колесики на трубках капельниц, регулируя подачу зеленоватой жидкости в пластиковых мешках. Всмотревшись, Карина увидела в конце зала Эльдара и рыжую гхоулу: они стояли возле огромного монитора и изучали изображения человеческих мозгов. Почему-то Карина сразу успокоилась: раз Эльдар тут, то он сумеет их спасти – и спросила:

– Маргош, что тут вообще говорят?

Марго вздохнула.

– То говорят, что эти черви вносят какие-то изменения в центральную нервную систему, – Карина ахнула, и Марго продолжала: – Я не особо поняла суть, но, похоже, червь превращает людей в магов. А магов делает слабыми вплоть до потери способностей.

– Твою же мать… – потрясенно выдохнула Карина, а Марго добавила:

– Потому-то мы и тупили на практических. Червячки работали.

***

Спустя несколько часов Лиза, Эльдар, Гамрян и Черников вошли в кабинет ректора и заняли места за столом. Ситуация, конечно, складывалась сложная, но, к невероятному облегчению Эльдара, не критическая. Оборудование, взятое взаймы в институте Знаменского, помогло составить картину развития заболевания – в том, что это именно болезнь, никто из присутствующих не сомневался. Внедряясь в организм носителя, червь начинал выполнять записанную в него программу, полностью распадаясь через несколько дней. Эльдар не до конца понял механизм воздействия: сейчас ему вполне хватало информации о том, что работа червей остановлена. Маги утратили достаточно большое количество сил, а люди – к ужасу Эльдара, абсолютно все люди на территории студгородка – приобрели магические способности. Теперь Софья Гамрян, Люда, Таня с матерью и детьми, поварихи и молоденький преподаватель физкультуры были магами: пусть слабенькими, но магами.

Гамрян, похоже, был этому рад. Конечно, любимая жена никогда не поднимется до сколь-нибудь значительных высот в магическом мире, но теперь они с Софьей были одной природы. Должно быть, для ректора это была единственная хорошая новость за весь день. Черников, бледный и изможденный после приема лекарств, едва держался на ногах. Эльдар смотрел на него без всякого сочувствия.

– Итак, – тяжело вздохнув, начал Гамрян. – Прежде, чем все мы отправимся отдыхать, я хочу получить ответы на свои вопросы. Шура, ты должен будешь рассказать нам правду. Обещаю, что я сделаю все, чтобы спасти тебя от трибунала – но ты должен рассказать, что происходит. Какое у тебя задание?

По осунувшемуся лицу Черникова скользнула тень. Лиза старалась не смотреть на него, задумчиво катая по столу серебряную ручку с затейливой монограммой на зажиме. Вопреки опасениям, червя у нее не обнаружилось – узнав об этом, Эльдар вздохнул с облегчением.

– Я дал подписку о неразглашении, – сухо откликнулся Черников. – Моя работа идет в автономном режиме, и я не имею права никого посвящать в ее детали.

– Мы были в институте Знаменского, Шура, – подала голос Лиза. – Он сказал, что не имеет никакого отношения к твоему появлению в колледже. Он не давал тебе никаких заданий.

Эльдар поймал себя на мысли о том, что ему хочется взять инспектора за лацканы щегольского пиджака и приложить о стену. Сперва слегка, для науки – а потом уже посильнее.

Черников только усмехнулся.

– Хорошо, меня прислал не Знаменский, – с легкостью признался он. – Многоуважаемый Всеволод Ильич действительно не имеет никакого отношения к моему появлению в колледже. Он не давал мне никаких заданий.

Проговорив это, он посмотрел Лизе в лицо и очень неприятно ухмыльнулся: дескать, что ты мне сделаешь? Лиза не отвела взгляда, только пальцы, катавшие ручку, едва заметно дрогнули – Черников схватился за голову и заскулил от боли.

– Не усугубляй, – холодно посоветовала она. – Я давно не та девчонка, которая ходила к тебе на танцы. Чем быстрее ты это поймешь, тем лучше.

Пальцы Черникова, сжимавшие голову, побелели. Эльдар увидел, как на стол упала капля крови – должно быть, Черников прикусил губу. Лиза некоторое время безразлично смотрела на инспектора, а потом убрала заклинание, и он со вздохом откинулся на спинку кресла. Крылья носа и губы были окровавлены.

– Ты биоробот, Шура, – все с тем же ледяным равнодушием продолжала Лиза, не глядя в его сторону. – Должно быть, те микросхемы, которые тебе вживили в мозг, не позволяют давать ответы на определенные вопросы. Зайдем с другой стороны. Мовсесян. Что ты о нем знаешь?

Черников рассмеялся. Сунув руку в карман пиджака, он вынул носовой платок, вытер покрытое кровью лицо и ответил:

– Мовсесян – ерунда! Он не живое существо, Лизанька. Он программа, комбинация посмертного отражения и магически слепленной сущности. Его аура не имеет никакого отношения к живому. Он не имеет физического тела. Поэтому он здесь, он везде, он где угодно. Хотел добиться бессмертия – и добился.

Кровь полилась снова. Черников вскинул руку к голове и зашипел:

– Ай с-сука! Больно! Перестань!

Лиза внезапно хлопнула ладонью по столу – настолько резко, что оторопевшие Эльдар и Гамрян вздрогнули.

– Не ври, – посоветовала Лиза. – Будет больнее. Мовсесян привязан к определенному месту. К какому?

Черников нашарил на столе смятый платок и уткнулся в него носом. Эльдар подумал, что Знаменский однозначно темнит. Совсем недавно он уверял Лизу в том, что работа Черникова никак не навредит обитателям студгородка – и вот тебе пожалуйста, сразу открестился от своего человека, едва запахло жареным. Не просто запахло – вонь поднялась до небес. А Черников все-таки молодец, хорошо держится. Узнать, что хозяева использовали тебя и выбросили – все-таки удар.

Лиза сейчас пугала Эльдара намного больше, чем все Знаменские и черви, вместе взятые. Он и думать не мог, что доброжелательная улыбчивая женщина способна вести допрос бывшего любовника настолько жестко. Гамрян, похоже, испытывал такую же растерянность.

– Не к месту, дура, – сказал Черников каким-то чужим голосом. – Он привязан к приказаниям своего господина. А господину нужны колдуны и колдуньи. Я не знаю, зачем. Но Мовсесян их ищет…

Глаза Черникова закатились, и он обессиленно откинулся на спинку кресла, лишившись чувств. Лиза чертыхнулась и покачала головой.

– Передавила, – смущенно объяснила она, посмотрев на Гамряна. – Не люблю, когда меня дурой называют.

Вздохнув, она поднялась с кресла и, приблизившись к Черникову, запустила пальцы в его волосы – так механик будет чинить сломанный прибор. Судя по всему, это требовало значительных усилий: по ее запястьям пробегали маленькие серебристые молнии, Лиза напряженно массировала голову инспектора и говорила:

– У него в голове набор микросхем. Одна из первых успешных разработок Сколково. Ребята хорошо потрудились…

– Сколково? – недоверчиво переспросил Гамрян. В его голосе прозвучало явственное пренебрежение.

– А ты как думал? – Лиза с усилием надавила на голову Черникова и снова чертыхнулась. – Там гвозди микроскопами не забивают. Дураки пусть смеются, а люди делают свое дело. Так… – она опустила руки, несколько раз встряхнула кистями. – Сейчас оживет.

Черников действительно практически сразу пришел в себя. Серая муть утекла из его взгляда, он смотрел язвительно и насмешливо. Заняв свое место, Лиза вновь принялась катать по столу ручку – Эльдар заметил, что пальцы плохо ее слушаются.

– Шура, я могу отсоединить эти чипы, – буднично сообщила Лиза. – Причем так, что ты остаток жизни будешь ходить под себя, прекрасно понимая, что с тобой происходит. Ты – хозяин Мовсесяна?

Черников усмехнулся и отрицательно помотал головой.

– Что ты, нет, конечно, – мягко откликнулся он, и Эльдар понял, что Черников говорит правду. – Я сделал все возможное и невозможное, но так и не смог его вычислить. Предвидя твой следующий вопрос, скажу, что к червям я также не имею отношения. Тот, кто их запускает, не знал об этом, – Черников постучал себя по голове и продолжал: – Должно быть, мои чипы обнулили червя…

– Как считаешь, кто может быть хозяином? – подал голос Гамрян. Черников пожал плечами.

– Понятия не имею. Я подозревал эту Таню, ассистентку Эльдара – у нее был доступ к белокудреннику. Оказалось, что она была инфицирована первой. Вот откуда нити в ее ауре, которые ты видела, – сказал он, посмотрев на Лизу. – Я рассказал все, что знаю. Можешь свернуть мне голову, я все равно не скажу больше.

Несколько минут Лиза молчала. За окном давно сгустился мрачный ноябрьский вечер, пропитанный дождем и ветром. Свет фонарей размазывался во влажном воздухе дрожащими пятнами. Эльдар вдруг подумал, что Черников действительно говорит правду и сказал все, что только можно.

– Лиза, он не врет, – подал голос Эльдар. – Будь он хозяином Мовсесяна и создателем червей, то первым инфицированным был бы я. В радость нашей старой и нежной дружбы…

Лиза кивнула.

– У меня больше нет вопросов, – сказала она и, помедлив, все-таки добавила: – Хотя есть один. На кого ты все-таки работаешь, Шура?

Губы Черникова дрогнули в усмешке.