Текст книги "Третья капля магии (СИ)"

Автор книги: Лариса Лешкевич

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 25 страниц)

Глава 29

– Недолго осталось до полуночи, – непринужденно заговорил Тэумар, глядя на ясное звездное небо, куполом нависшее над лесом, – А ведь сегодня праздник солнцестояния. Хотелось бы мне узнать, как его отмечают в Этеляне!

Душило, угнетало молчание, повисшее между ним и Айной, словно мрачный непроницаемый туман.

Медленным шагом двигались они по дремучим, все еще знакомым Тэумару чащам. Изредка поглядывал он на облитую лунным светом Айну, на ее прямую спину, высоко поднятую голову. Чуть нахмуренные брови придавали ее нежному лицу сосредоточенное и строгое выражение, и этот скорбный, нарочито страдальческий вид злил и раздражал Тэумара.

Ему очень хотелось растормошить упрямицу, встряхнуть, заставить говорить о себе, о своем мире, вырвать ее из тисков обиды и недоверия.

Тэумар смутно надеялся, что в конце концов им удастся обрести взаимопонимание и обратно вернуться, пусть не друзьями, но хотя бы добрыми соседями, более не настроенными враждебно друг к другу. Тогда и обоим владениям станет легче дышать.

Айна и саму тяготило молчание, но она опасалась, что душевные разговоры ослабят напряжение, приведут их к пониманию и принятию. А этого никак нельзя было допустить, иначе с мыслями о мести можно распрощаться. Пока сердцем правит гнев, пока она видит в находящемся рядом мужчине врага, – она ни на миг не усомнится в правильности своих поступков. Пока он не открыл ей свои мысли и чувства, она способна без труда раздувать ненависть ко всему, в чем бьется хотя бы капля лянсиданской крови.

Но разве нельзя вести притворно откровенные разговоры, усыпить приветливыми речами бдительность Тэумара, чтобы после, при первом же удобном случае заманить его в смертельную ловушку?

Айна прикусила губы и еще сильнее нахмурила тонкие брови. Мысль о таком притворстве была невыносима. Только Тэумар сам виноват. Он должен был отпустить ее домой безо всяких условий, а не подвергать их обоих риску ради одной ничтожной жизни.

К тому же не следует забывать, что он сам готов был убить ее, если она откажется спасать Изенара. Именно эти его слова должны звучать в ее душе и никакие другие. Неужели он думает, что она не помнит о его жестокости?

– Кострами и песнями, – коротко ответила Айна на непринужденный вопрос Тэумара..

– А у нас нет традиции жечь на солнцестояние костры, только факела. Ими освещают весь город, прощаясь с уходящим на темную сторону жизни светилом. Забавно и странно, – Тэумар усмехнулся, – мы, вроде бы, соседи, а нравы и обряды наши отличны друг от друга как день и ночь…

– Никакой странности нет. Все дело в том, что мы созидаем мир вокруг, а вы его разрушаете! – ответила Айна с неприкрытой неприязнью.

– Неправда! – горячо возразил Тэумар, – Я согласен, что мой отец слишком властен и заносчив, а порой – и не совсем разумен, но он заботится о благополучии нашего народа не меньше, чем твой брат о благополучии своего!

– Изенар желает, чтобы вся земля Процветания подчинилась его воле! Желает править единолично! В этом непреодолимая разница между нашими народами.

– Так или иначе, но его единовластному правлению не дано сбыться… К тому же от него исходит больше слов, чем действий… А теперь и вовсе все изменится… Даже излечившись от твоей магии, он не станет прежним, – ответил Тэумар.

– Великолепно! – презрительно хохотнула Айна.

Тэумар опустил голову, утопил взгляд в лошадиную холку и сделал вид, что глубоко о чем-то задумался, на самом же деле он разглядывал Айну тайным боковым зрением, стараясь не пропустить ни малейшей перемены в мимике ее подвижного лица.

Из-за черной громады леса выкатилась золотая луна. Ночной ветерок легонько трепал верхушки деревьев и казалось, что луна раскачивается из стороны в сторону, сидя на пике громадной сосны.

Айна с удовольствием ловила на своем лице янтарные потоки и тихо улыбалась, запрокинув голову и закрыв глаза. Луна – извечная ее подруга, сестра… Полнолуние отпустит душу на свободу – Айна верила в это. Еще три ночи и лунные рога соединяться и кольцо замкнется…

Айна так увлеклась, наслаждаясь призрачными думами, что не ощутила уже прямой, а не тайный, направленный на нее взгляд Тэумара, полный то ли ненависти, то ли восхищения…

В этот миг была она настолько нежна и прекрасна, что Тэумару нестерпимо захотелось причинить ей душевную боль, чтобы она перестала так сладко улыбаться и терзать этой улыбкой его сердце.

– Открыть тебе правду? – спросил он с насмешкой в голосе.

– Какую правду? – она, не гася улыбки, повернула к нему лицо.

Тэумар помедлил. Сперва он хотел рассказать Айне, по какой причине попала она в руки Изенара, но вся его натура немедленно взбунтовалась против таких жестоких откровений. Узнать подобное о собственном брате?

Тэумар вдруг испугался, что эти голубые глаза, глядящие на него с вызовом и презрением, потускнеют от горьких слез, с прелестных щек исчезнет румянец, гордо расправленные плечи поникнут… Такая правда может надолго сломать дерзкую дочь Этеляны.

– Ты не представляешь, как мне хотелось бросить тебя, потерявшую сознание в пески Сухого русло! Наверное, все же нужно было это сделать! – сказал Тэумар с каким-то мстительным наслаждением.

– Да? И чем же я тебе так досадила? – равнодушно осведомилась Айна, – Ведь мы не были знакомы раньше…

– Я предчувствовал, что ты станешь для меня источником неописуемых бед, и не ошибся!

– И что же тебя остановило?

– Жалость… Ты была слишком беспомощна, слишком слаба…

– Если бы мне выпала возможность от тебя избавиться, я бы долго не думала! – фыркнула Айна.

Такой разговор пришелся ей по душе. Никакого притворства, полная ясность в отношениях.

– А что я тебе сделал? – с любопытством спросил Тэумар.

– Ничего! Но ты недалеко ушел от своего папаши!

– Только поэтому? Тогда чем ты лучше меня?

– Не я затеяла все это… – теряя терпение, сказала Айна, – никто не давал Изенару права распоряжаться моей судьбой! А он похитил меня, нарушая все законы…

– А если он не так уж и виновен? – Тэумар страдал от невозможности сказать ей, кто на самом деле является причиной всех ее бед.

– Не хочу ничего слушать! В любом случае, он не имел права прикасаться ко мне своими мерзкими руками!

– За это я его не оправдываю, а в остальном…

Но тут, сквозь нагромождение древесных стволов – темных с одной стороны и мерцающих с другой, брызнул тусклый, дымчато-фиолетовый свет.

Радостно вскрикнув, Айна устремила коня вперед и скоро поскакала к краю поляны, на которой трепетали своими острыми листьями лунные цветы, рожденные магией подземных источников.

Она спрыгнула с лошади и упала на колени, протягивая руки к высоким тугим лепесткам, осторожно касаясь, поглаживая пальцами их гладкую поверхность.

Как нестерпимо захотелось ей сейчас оказаться на лунной полянке Хромого леса, неподалеку от своего дома и чтобы за деревьями, скрытый сумраком ночного леса, ее ждал Лэми…

Айна бережно обхватила ладонями горящий бутон и прикоснулась к нему губами.

Напитавшийся светом, цветок задрожал, вспыхнул прямо в ее ладонях и взметнулся в воздух кружевом мельчайших брызг. Холодные капли осыпались на лицо, запутались в волосах.

Айна затрепетала от их знакомого прикосновения, и слезы против воли полились из глаз, смешиваясь с осыпающимся бисером лунного света и моментально впитывались в землю.

Тэумар увидел, как поникла голова девушки, как задрожали ее плечи, догадался, что она плачет и ощутил пронзительную, необъяснимую боль.

Если бы Айна позволила, он бы смог ее обнять, погладить по растрепанным волосам, утешить как утешают плачущего ребенка, чтобы она поняла, что рядом есть тот, кто способен понять и разделить ее боль.

Но Айна не позволит. Если он рискнет к ней прикоснуться, она наверняка всадит в него нож.

Поэтому Тэумар оставил девушку в одиночестве переживать свое горе. Он ослабил подпруги седла и пустил лошадей пастись. Краткий отдых никому не помешает. Ночь тепла и спокойна. Ничто не сулит беды.

Тэумар сел под деревом так, чтобы видеть Айну. Та по-прежнему была неподвижна и безмолвна, лишь плечи ее продолжали судорожно подрагивать.

Чтобы изгнать из души поникший силуэт плачущей Айны, он принялся думать об Иви.

Мерьята, наверняка, уже в Сетао… Тэумар глубоко вздохнул. Примет ли любимая те причины, по которым он не сумел приехать за ней сам?

Тэумар сомкнул глаза, воскрешая в мельчайших подробностях соблазнительный образ своей избранницы. Как же меняет чувства вынужденная разлука, и как сладостна станет встреча после этой разлуки! Часто бывал он несправедлив к Иви, заставлял ее страдать без причины и теперь муки совести безжалостно грызли его душу.

Думая об Иви, Тэумар на миг позволил себе провалиться в темную бездну сна, как вдруг что-то тяжелое и мягкое упало на его лицо.

От неожиданности он растерялся и не сразу сообразил, во сне это происходит или наяву, и лишь ощутив нехватку воздуха, понял, что все реально. Чье-то мягкое, но мощное тело наваливалось все крепче, стремясь его задушить.

Тэумар яростно отбивался, пытаясь сбросить с себя внезапную угрозу, рука его лихорадочно скользила по ремню на поясе, нащупывая ножны. Сильные крылья остервенело били его по голове, птичий пух застревал в горле, еще больше перекрывая дыхание.

Наконец Тэумару удалось выдернуть нож, и со всей силы ударил он его в мягкое тело, но нож пронзил пустоту.

Птица отпрянула, чиркнув острыми когтями по плечу Тэумару и стремительно понеслась в темноту, глухо хохоча и оглушительно хлопая крыльями.

Тэумар вскочил на ноги, ошалело оглядываясь по сторонам. Вспугнутые борьбой лошади, вскинув головы, прядали ушами и беспокойно всхрапывали. Айна!

Но просвет между деревьями, где еще недавно виднелась ее скорбно поникшая фигурка был пуст.

Тяжело дыша и выплевывая пух, забившийся в нос и в горло, выбежал Тэумар на поляну.

Цветы все еще пили лунный свет и тихо вспыхивали мириадами серебристо– фиолетовых искр.

– Айна! – хрипло выкрикнул Тэумар и едва не закашлялся, схватился рукой за грудь. Сердце его ходуном ходило, дыхание прерывалось.

– Айна!

Тишина ночи стала ему ответом. Никогда еще безмолвие не было для него таким страшным. Тэумар бросился в лес. Его взгляд охотника инстинктивно заметил примятую траву, по которой могли ступать легкие ноги уходящей девушки. Он пустился по невесомым следам и скоро услышал журчание ручья. Затем увидел Айну. Она сидела у воды, привалившись боком к тонкой осине.

– Зачем ты ушла? – спросил Тэумар, непроизвольно, от сильного волнения повышая голос, – Разве ты не слышала, что я звал тебя?

– Слышала! – Айна задумчиво погрузила руку в поток бегущей воды и подняла на Тэумара затуманенный взгляд. Лицо ее все еще горело от недавних слез, а ресницы были мокрыми и слипшимися.

– У тебя кровь, – сказала она, – Что случилось?

– Ничего! – Тэумар торопливо стер кровь с шеи, но она потекла еще сильнее. Птичьи когти задели глубоко.

Айна поднялась на ноги.

– И все же?

– На меня ни с того ни сего набросилась какая-то птица. – неохотно ответил Тэумар.

– Птица?

– Да! Кажется она была похожа на сову… Идем. Надо ехать.

Они молча направились в сторону поляны. У Тэумара мелькнула мысль, что это нападение может быть делом магии, но он тут же это предположение отбросил. Айна давала клятву, а клятва значит многое. Это не только ее будущее, но и будущее всей Этэляны, чьей дочерью она рождена.

– Разве совы нападают на людей? – нарушив молчание, спросила Айна.

– Обычно – нет, но кто знает, какая сила толкает их на подобные безумства!

– Полагаешь, это была заколдованная сова?

– Не знаю. – Тэумар нахмурился.

– Думаешь, это я ее создала?

– Нет! Это не очень надежный способ избавиться от меня. Ты бы действовала более хитро и мудро.

Глава 30

Луна медленно уходила на западную часть неба. Ловя последние отблески ее тающих лучей, волшебные цветы смыкали свои лепестки и приникали к земле – укрывались листьями в ожидании следующей лунной ночи.

– Отдыхать будем в дневное время, – сказал Тэумар, проверяя надежность подпруг и поводьев, – Надеюсь, что солнце позаботиться о нашем покое лучше, чем луна. А лук и стрелы вряд ли пригодятся, когда враг незаметен и тих… разве, что для охоты…

– У нас, в Хромом лесу тоже водятся всякие твари, да и волки Каменистой равнины порой забредают, – сказала Айна, запрыгивая в седло, – но окрестных жителей они обегают десятой дорогой. Звери чуют силу и боятся.

– Обычно так и есть! – согласился Тэумар, – но случается разное. Однажды на Укку набросился волк, а ведь она всегда была для лесных зверей, что мать родная. Хорошо, я тогда оказался рядом…

– Ты говорил, где-то здесь есть озеро? – спросила Айна, вглядываясь вперед, в темные чащи.

– До него еще около дня пути… За этой поляной проходит граница Лянсиды. Здесь бродит много животных, сущность которых мне неизвестна, поэтому прошу: не отходи от меня далеко… Не хочу, чтобы с тобой что-нибудь случилось!

– Ну да, иначе твой папаша отправится в Подземелье Ищущих Рождения прежде положенного срока! – усмехнулась Айна.

– Думай, как тебе угодно! – У Тэумара не осталось настроения спорить с ней о мотивах совершенных поступков или смыслах произнесенных слов.

Возбуждение, вызванное странным нападением, все никак не покидало его. Тэумар не считал его случайным, и больше не доверял обманчивой безмятежности ночного леса.

Айна прекрасно видела, что произошло. Именно это и заставило ее уйти с поляны. Верная своим целям, она не собиралась помогать Тэумару, но и спокойно наблюдать за тем, что с ним могло случится – тоже не желала.

В отличие от него, Айна разглядела, что напавшая птица не была обычной совой – ночной охотницей на мышей, скорее она напоминала какую-то химеру, описанную в древних легендах.

Девушка убежала в лес и села у ручья, ожидая с сильно бьющимся сердцем развязки этой истории. Если чудная птица победит, то возвращение в Этеляну займет не более трех дней. Тогда Айна свободно сумеет проехать по враждебным землям, не опасаясь, что на нее опять объявят охоту.

Но осознание того, что придется пройти мимо тела Тэумара, чтобы взять лошадь, приводило ее в лихорадочную дрожь. Чтобы не думать, она слушала хрустальное журчание ручья у ног, а когда услышала зовущий ее голос, неожиданно испытала огромное облегчение…

Свет солнечного дня прогнал все ночные страхи и сомнения.

Тэумар остановился в тени раскидистых дубов и разжег костер.

Айна, никогда не проводившая верхом так много времени, ощущала усталость во всем теле.

Она соскользнула с седла и с удовольствием растянулась на траве, положив под голову ладонь; закрыв глаза, слушала треск веток, которые Тэумар ломал для костра, затем незаметно для себя уснула, а пробудилась от запаха жареного мяса и вспомнила, что уже почти сутки ничего не ела.

Она села на теплой траве и потянулась, высоко заломив над головой руки.

– Я собрал немного ягод, – сказал Тэумар, – если захочешь еще, то там за пригорком растет земляника, а невдалеке есть ручей с чистой водой…

– Кого ты убил? – спросила Айна, подсаживаясь ближе к тлеющему костру.

– В этих лесах много куропаток, ничего не случится, если несколько из них погибнут! – пошутил Тэумар, отрезая острым ножом птичью ногу, приправленную ароматным дымом и протягивая ее Айне на широком листе папоротника.

Судьба сама решает, что верно, а что нет. Волей неволей, а им приходится и разговаривать и общаться друг с другом. Так может быть, в самом деле, лучше отбросить всякие мысли о мести? Пусть они живут – и сын и отец!

Айна не сомневалась, что Тэумар сдержит свое слово и отвезет ее в Этеляну, после того, как завершится их опасный поход. Так почему бы не смягчить сердце?

Вкусная еда и родниковая вода, с несколькими каплями вина из припасенной Тэумаром фляги, сделали ее расслабленной и уступчивой. О плохом думать не хотелось.

– Я отдохну немного, – сказал Тэумар, устало опираясь спиной о толстый дубовый ствол.

– Не волнуйся ни о чем, – приветливо проговорила Айна, – я обещаю, что и шага отсюда не сделаю и разбужу тебя при малейшей тревоге.

– Хорошо… Затем и ты сможешь еще поспать…

Айна с улыбкой кивнула.

Тэумару ничего не оставалось, как довериться своей спутнице. Он закрыл глаза, убеждая себя, что задремает ненадолго, но пересилить забытье ему не удалось, и пелена сна мгновенно занавесила его сознание, несмотря на возбуждение от недавнего нападения.

Айна подкинула веток в огонь, глядя как струится воздух, охваченный незаметным в солнечном мареве, пламенем.

Ей очень хотелось сбросить с себя эту, пусть и удобную, но тяжелую одежду, подставить тело ветерку и солнечному свету, насладиться ими досыта, но она ограничилась лишь тем, что расстегнула куртку, сняла сапоги, закатила по колена штанины и с наслаждением погрузила босые ноги в густоту теплой травы.

Едва ли не впервые со дня ее похищения, испытывала Айну такую легкость и безмятежность. Досада от того, что она так запросто сбежала, понимая, что, возможно, обрекает своего попутчика на смерть, лишь легкой тенью коснулась ее души. Никаких особенных мук раскаяния Айна не испытывала. Конечно, она не станет намеренно просить для него смерти, но если с ним в пути случится какая-нибудь беда, то ее вины в этом не будет!

Она невольно скользнула взглядом по фигуре Тэумара и вспомнила свою мимолетную радость от того, что ему удалось все же справиться с опасностью… Сейчас он крепко спал – дыхание его было почти беззвучным, а лицо светлым и спокойным.

В легендах Этеляны рассказывалось, что когда-то существовала неизменная традиция женить дочерей и сыновей на представителях соседнего племени. Но незадолго до того, как воды Великой реки ушли под землю, Этеляна и Лянсида изменили заветам предков и обручили детей с другими претендентами – прибывшими из дальних краев искусными чародеями. Это послужило началом недовольства, которое с пропажей магии только усиливалось, а затем переросло в открытое противостояние.

А если бы ничего не изменилось, то Айне, возможно, судилось бы выйти замуж не за Лэми, а за Тэумара.

Неожиданно Айне пришло на ум, что она с детства знала то, что Лэми ее жених, и что в назначенный срок они соединят свои судьбы. Поэтому она всегда смотрела на него как на будущего мужа и не размышляла о других вероятностях.

Айна нахмурилась, пораженная внезапной догадкой. А если бы ее и Лэми не связывало слово, данное их родителями, как бы тогда складывались их отношения? Полюбили бы они друг друга?

– Нет, даже думать об этом не желаю! – прошептала Айна, трогая палкой прогоревшие, потрескивающие угли, – Неважно, откуда возникла любовь между нами, главное – она есть…

То там то здесь, в лесных чащах вскрикивали птицы. Лошади, освобожденные от сбруи и тяжелых колчанов со стрелами, тоже дремали, склонив головы и тихонько фыркали, отгоняя длинными сильными хвостами назойливую мошкару.

Неумолимо накатывала полуденная жара, и Айна позволила костру погаснуть.

Она собрала остатки еды, завернула их в листья и спрятала в тень, под корни деревьев, откуда все еще веяло легкой сыростью и прохладой.

Незнакомый лес манил к себе, настойчиво звал в свои сумрачные таинственные дебри, но Айна досадливо отмахнулась от этого зова. Она дала слово Тэумару, что не оставит его, спящего в одиночестве, к тому же неизвестно, что на самом деле скрыто за всей этой безмятежностью и пестрой солнечной тенью.

Айна прислушалась. Ей почудился протяжный, несущийся издалека злобный вой. Может, это косматые чудовищные волки гонят по Каменистой равнине свою добычу?

Солнечный луч нашел узкую прореху в резной листве упал на лицо, спящего по ту сторону костра Тэумара. Тот вздрогнул, рассеянным жестом смахнул его со щеки, но не проснулся. Айна невольно улыбнулась, вдруг поймав себя на мысли, что Тэумар – первый в ее жизни мужчина, сон которого ей приходится охранять.

Она вздохнула и, повернувшись к нему спиной, стала зачарованно вглядываться в россыпь темно-зеленых и светло-зеленых узоров кудрявой дубовой листвы.

Неожиданно что-то холодное коснулось ее голой ноги, затем раздался легкий свист и шипение. Айна вскрикнула, отскочила и, поскользнувшись на траве, едва не упала.

В полушаге от нее лежала крупная змея, рассеченная пополам острым ножом, и две разделенные части продолжали яростно извиваться. С клыков, обнаженных в последнем судорожном оскале, капал яд, моментально высыхал на солнце и испарялся, источая острый неприятный запах.

Тэумар стоял на коленях под деревом. Рука его все еще была занесена вверх, словно для броска. Смуглое лицо посерело от страха.

– Я услыхал шорох ее тела в траве, – медленно проговорил Тэумар, – и от того проснулся…

Он поднялся и подошел к змее, которая уже перестала извиваться. Айна, сотрясаемая нервной дрожью, по-прежнему не могла вымолвить ни слова.

Тэумар сжал в ладонях ее ледяные руки, и она не отняла их.

– Этот лес опасен как ночью, так и днем, – проговорил он, – Боюсь, нам придется укрываться в магическом кольце, а отдыхать как можно реже.

– Ты умеешь создавать магическое кольцо? – спросила Айна, постепенно приходя в себя от звука его голоса.

– Умею, но не длительно… А ты?

– Нет, моей сознательной магии недостаточно для защиты. Я еще слишком молода… Благодарю тебя… – прошептала она, пожимая ладонь Тэумара и тут же осторожно высвободила свои руки из его рук.

– Мы оба должны понять и принять то, что нам придется заботиться друг о друге, раз уж мы движемся таким опасным путем…У нас есть три капли магии, но это на самый крайний случай…

– Я этот путь не выбирала, Тэумар, – вздохнула Айна, впервые за все время назвав его по имени.

– Мне понятны твои переживания! Но какой же я сын, если не попытаюсь спасти отца? К сожалению, без тебя это невозможно.

Айна не ответила, она быстро натянула сапоги, застегнула куртку и проверила, надежно ли пристегнуты ножны к поясу.

– Оседлаю лошадей и двинемся, – сказал Тэумар, понимая: рано или поздно, но наступит пора рассказать Айне правду о том, что Изенар не по прихоти собственной ее похитил, а по договоренности с Саймом. Конечно, он обманом вынудил того дать клятву, только сути его поступка это не меняет… Но Тэумар пока еще не знал, какие слова подобрать, чтобы смягчить удар от подобных откровений.