Текст книги "Третья капля магии (СИ)"
Автор книги: Лариса Лешкевич
сообщить о нарушении
Текущая страница: 13 (всего у книги 25 страниц)
Глава 25
Сайма немало удивлял тот факт, что Иви столь беспрепятственно, не смущаясь любопытных взглядов, расхаживает с ним по ярмарке. Конечно, нравы в Сетао свободные, но кто-нибудь может не утерпеть и сообщить Тэумару о том, что Иви появляется на людях в обществе мужчины. Или девушка, напротив, сама желает, чтобы Тэумар узнал о ее связи с другим?
Впрочем, размышлять об этом теперь, Сайму не хотелось. Он купил для Иви золотой браслет, увидев, как жадно она разглядывает прилавок с драгоценностями, и девушка приняла подарок, ничуть не колеблясь.
И затем все чаще, все нежнее становились ее, словно бы случайные прикосновения, то рукой к руке Сайма, то щекой к его плечу.
– Признайся, кто ты? – ласково пропела Иви, глядя на него восхищенно, – Ты выглядишь так, словно весь мир принадлежит лишь тебе одному.
Она более не противилась его обаянию, затухли последние искры смущения и стыда. Иви сама стремилась быть очарованной. Она безошибочно угадала в Сайме мягкость и нежность – то, чего Тэумар ей не давал, и чего девушке так остро недоставало.
– Твоя правда, – Сайм не стал лукавить, – я вождь Этеляны, только и всего…
Иви проказливо улыбнулась.
– Вождю Этеляны понадобилось любовное зелье от малоизвестной травницы?
Не сдержавшись, она опять на миг прижалась лицом к его плечу, и вдохнув запах его одежды, затрепетала. Волнительные, головокружительные чувства омыли ее тело жаркими волнами.
– Почему же? Твоя мать очень знаменита в Сетао…
Сайм ощутил дрожь желания, услышал нежный вздох, вырвавшийся из пересохших губ девушки, и ему сделалось немного печально от того, с какой легкостью любовь принимает подмену. Но, быть может, Иви никогда и не любила Тэумара, а сблизилась с ним лишь ради выгоды и устойчивого положения в жизни? На ту, которая любит всем сердцем, чары не способны подействовать так стремительно…
Сайм даже допускал мысль, что Иви, примерив на запястье драгоценный подарок, уже прикидывает, не поменять ли ей одного вождя на другого.
– А если я признаюсь, что никакое любовное зелье мне не было нужно, а это лишь способ подступиться к тебе? – проговорил Сайм с усмешкой, – Вдруг я нарочно вызнал, где ты живешь и всю ночь сторожил под твоим домом, ожидая, пока ты появишься?
– Слишком прекрасная сказка, она не может быть правдой! – кокетливо улыбнулась Иви.
– Ты одна? – спросил Сайм, стискивая сильными пальцами ее маленькую податливую ладонь и глядя в ее широко распахнутые влажные глаза, обрамленные густыми, трепещущими ресницами.
– А ты? – выдохнула Иви.
– У меня пока что нет подруги…
– Тогда приглашаю тебя на ужин… – сказал Иви, густо и стыдливо краснея, но продолжая с тихим восхищением смотреть в его лицо.
– Принимаю приглашение…
И тут Сайм догадался: Иви не боится, что ее заметят в обществе другого мужчины, потому что, вернее всего, редко кто встречал ее, свободно разгуливающую вместе с Тэумаром. Вернее всего, Тэумар не слишком-то стремился показываться на людях вместе с любовницей.
– Идем! – прошептала Иви и, взяв его под руку, повела по улицам.
– Такой дом огромный… Почему твоя мать не живет с тобой? – спросил Сайм, переступая порог.
– Она не хочет! Ей намного спокойнее жить рядом с лесом. К ней ходят заказчики, а в этом доме будет не совсем удобно принимать подобных гостей…
Внутри дом выглядел не менее богато, чем снаружи.
Сайм считал всю эту роскошь излишней, он любил вещи простые и практичные, так его с детства приучили мать и отец, так же они воспитывали и Айну, которая тоже относилась с пренебрежением к роскоши и не увешивала себя драгоценными украшениями.
Но Иви, судя по лепнине на потолке, алых шелковых занавесках на стенах, позолоченной мебели и засилию всяких безделушек, думала совершенно иначе.
Иди вслед за ней, показывающей ему дом, Сайм не уставал делать комплименты тонкому вкусу хозяйки, хотя многое из убранства комнат и коридоров казалось ему смешным и откровенно нелепым.
Прислуга ничуть не удивились, увидев госпожу в обществе мужчины. Нанимала работников сама Иви, она же платила щедрое жалованье, а приказов следить за домом в его отсутствие, они от Тэумара не получали.
Иви велела накрыть ужин в маленькой гостиной, примыкающей к ее спальне, подать две бутылки лучшего вина и больше не появляться на хозяйской половине. Служанка молча поклонилась в знак повиновения.
Стол накрыли быстро и бесшумно.
Иви пригласила Сайма сесть на резную скамью с изголовником, а сам опустилась на мягкий табурет на гнутых серебряных ножках по другую сторону небольшого круглого стола.
Из вежливости Сайм не стал отказываться от вина, но сделал лишь небольшой глоток, желая сохранить ясность рассудка. Вино оказалось очень вкусным.
– Это вино Лянсиды, – внимательно глядя на Сайма из-под полуприкрытых век, сказала Иви.
Ни один мускул не дрогнул на его лице.
– А я и не знал, что Изенар торгует вином! – пренебрежительно усмехнулся он.
– Это вино подарил мне его сын, – ответила Иви.
– У него есть сын? – спросил Сайм беспечно, словно любуясь со стороны какой-то, взятой на себя ролью.
– Есть. Он подарил мне этот дом, – ответила Иви, – Ты не знаком с Тэумаром?
– Отношения между нашими землями трудно назвать дружескими! – с обезоруживающей улыбкой проговорил Сайм, – Но если ты не одна, то зачем пригласила меня к себе? Не боишься лишиться всего этого, если твой благодетель узнает обо мне?
– Тэумар изменился. Мне кажется, он не любит меня, как прежде, несмотря на все его обещания.
– Обещания?
– В последнюю нашу встречу он обещал увезти меня к себе и жениться, но пропал, – с грустной озабоченностью проговорила Иви, – мне думается, что он меня бросил. Знаю, его отец не слишком-то одобряет нашу связь…
– Но ты любишь его?
– Ах, я уже и сама не понимаю, где вымысел, а где жизнь! – воскликнула Иви, – я привыкла к тому, что он рядом!
– Полагаю, мне лучше уйти, – Сайм слегка нахмурился, – не хочу причинять тебе беспокойство…
– Разве мы совершаем что-нибудь запретное? – наивно спросила Иви и пригубила вино из хрустального бокала, но непослушные пальцы ее задрожали, и она поставила заплясавший бокал обратно на стол.
– Каждый мужчина мыслит по-своему, по своему оценивает отношение к женщине… – философски заметил Сайм, пристально глядя ей в глаза.
– А что бы ты почувствовал, если бы узнал, что твоя подруга ужинает в обществе другого? – тихо спросила Иви.
– Трудно сказать… Я не ревнив без причины…
– А если причина найдется? – губы Иви заблестели, дыхание участилось.
Тэумар молча встал из-за стола и приблизился к девушке, которая, трепеща, поднялась ему навстречу.
– Я куплю тебе два таких дома за первый поцелуй, осыплю тебя драгоценностями за второй… – жарко прошептал Сайм, наклоняясь к ее пылающему лицу, страстно сжимая ее плечи.
Не мудрено догадаться, что материальные блага заботят девушку не меньше любовных удовольствий. Но винить ее в этом неразумно. Тот, кто испытал бедность, вряд ли пожелает вернуться в нее по доброй воле.
Иви всхлипнула и отдалась без борьбы его поцелую. Сайм ничего не чувствовал, – он по-прежнему играл роль. Иви была красива, но она не привлекала его так, чтобы потерять голову от близости ее податливого, упругого тела.
Иви осознавала чем рискует, но влечение ее к Сайму оказалось сильнее всякой осторожности, всякого здравого смысла. К тому же она интуитивно верила ему, верила, что он не способен причинить ей зло. Она не знала, какие причины привели Сайма в Сетао и считала их встречу, пусть и случайной, но судьбоносной.
Сайм понимал: девушка целиком в его власти, и чтобы он сейчас с ней не сделал, она не станет противиться. Сайму вновь сделалось нехорошо и стыдно от собственных намерений. Но он успокоил себя тем, что не оставит Иви на волю злой судьбы и, так или иначе, но обеспечит ей безбедное, не зависящее от Тэумара будущее. Однако жалость – плохой стимул для любовного влечения.
Сайм замер. Иви приняла это за нерешительность, обвила руками его шею и крепче прижалась к нему всем телом. Голова ее кружилась от восторга. Как давно не испытывала она таких восхитительных чувств! Она не знала других мужчин, кроме Тэумара, а если порой, кто-то и притягивал ее любопытный взгляд, девушка тут же вспоминала, что она теряет и торопливо отводила глаз, а и продолжала ждать ласки от любимого.
До появления в ее жизни Сайма, она была искренне убеждена, что никто другой ей не нужен, что ни один мужчина не сравнится с Тэумаром, ни один мужчина не сможет дать ей все то, что дает Тэумар.
Все эти мысли вихрем проносились в сознании девушке, тающей под нажимом горячего поцелуя Сайма, который уже совладал с собственной совестью и вознамерился идти до конца в этом любовном обмане. Неподдельная страсть Иви начинала передаваться и ему…
В темно-красных остатках вина, плещущихся на дне хрустальных бокалов играли, переливались золотисто-алые блики закатных лучей.
– Ты ведь не оставишь меня? Не оставишь? – вдруг спросила Иви, на миг оторвавшись от губ Сайма.
– Даже не сомневайся! – ответил Сайм.
Он ничуть не лукавил. Ведь Иви не требовала жениться на ней. А в остальном он ей поможет наверняка.
– Идем… – жарко прошептала Иви, увлекая его из гостиной в сторону спальни.
Продолжая исступленно целовать друг друга, отступили они к дверям, но тут в приоткрытое окно полетели громкие голоса.
Слуга охранник разговаривал с кем-то во дворе дома, и этот женский голос был Иви незнаком.
– Что там? – она с сожалением выскользнула из рук Сайма и бросилась к окну.
– Госпожа ужинает, она не любит, когда ее беспокоят во время ужина, – говорил охранник.
– Передайте ей, что я прибыла из Лянсиды и дело очень важное. Скажите ей, что я – Мерьята, сестра Тэумара…
– Сестра Тэумара? – Иви испуганно обернулась на Сайма.
– Успокойся, – ответил Сайм, от чего-то похолодев сердцем, – тебе лучше принять ее и узнать, что ей нужно. А я пока уйду. Здесь есть боковой ход?
Иви подбежала к нему и схватила его за руку.
– Нет, подожди меня в спальне, – воскликнула она, распахивая двери, – Тэумар никогда не говорил мне о своей сестре…
– Не волнуйся. Я вернусь, обещаю…Не хочу прятаться как вор! – он наклонился и поцеловал Иви в губы.
На лестнице прозвучали тяжелые шаги охранника. Иви толкнула Сайма в полумрак спальни.
Он услышал мужской голос, доложивший о гостье и ответ Иви, пригласившей ее войти.
Сестра Тэумара! Дочь проклятого Изенара! Мысли заметались в голове Сайма. Вот кого надо взять в заложницы, и уж тогда Изенар не посмеет силой удерживать Айну в Лянсиде! Он отдаст ее в обмен на свою дочь! Никакие договоренности при этом не будут нарушены. Сайм, как и Изенар просто воспользуется предоставленным ему случаем… Сайм горячо поблагодарил бога Огня за такую чудесную возможность. Добровольно ли, силой ли, но он заставит Изенаровскую девченку помогать ему.
Сайм чуть приоткрыл дверь, жадно глядя в узкую щель.
Глава 26
Светлые молочные сумерки опадали на землю невесомой пеленой.
Аула ждала вестей от сына. Душа ее содрогалась от странных предчувствий, но не Сайм был тому причиной, а – Айна.
Чудилось Ауле, что вот совсем скоро в жизни ее дочери произойдет событие страшное, судьбоносное по своему величию, и сердце матери металось в тревоге, в беспомощности…
Она осталась в доме одна. Все слуги, даже Кора отправились в лес, чтобы совершить обряд священной ночи солнцестояния, принести дары богу Огня и всем обитателям Мира Сбывшихся Надежд.
Но Аула осмелилась нарушить вековую традицию. В прошлом году она принесла много даров, пролила много слез, но бог Огня остался равнодушен к ее мольбам и даже во сне не явил ей вестей о пропавшем муже. Знала Аула, что и теперь не станет он ей в помощь. Отчаяние матери, терзающейся за судьбы дочери, было так велико, что даже гнев богов не пугал ее.
Держа в руках заветную шкатулку, спустилась она в подвал и, пройдя по жидко освещенному коридору, остановилась перед наглухо запертой, окованной железом дверью.
Она достала из шкатулки кинжал и прикоснулась его острием к замочной скважине. Внутри двери что-то щелкнуло, словно повернулся невидимый ключ, затем дверь бесшумно и медленно отворилась, пропуская Аула в кромешную тьму.
Едва женщина переступила порог, как навстречу ей брызнул бледный зеленоватый свет, тускло озарив огромное пустое помещение, стены и потолок которого терялись в дымном свечении.
Аула достала нож, оставила шкатулка на пороге и, сжимая нож в руке, медленно, но уверенно двинулась вперед, – словно в никуда, в густой туман.
Но ей не нужно было видеть, чтобы знать куда идти. Скоро впереди показался темно-серый валун с плоской вершиной. Он рос прямо из земли, пробив каменный пол подземелья.
Едва приблизилась она к валуну, как отовсюду начали раздаваться шорохи и потрескивания. Сквозь мелкие трещины в клубящемся тумане прорывалось тонкими острыми лучами яркое зеленой свечение.
Аула протянула над валуном руку и, закрыв глаза, сделала ножом на ладони глубокий надрез.
Сердце ее оборвалось, от боли и слабости задрожали пальцы, но улыбка не сошла с побледневшего лица.
Полилась кровь, капли со звоном ударялись о полированную поверхность валуна, мгновенно, с шипением, высыхали и возносились вверх легким розоватым дымом.
– Прошу помощи! – прошептала Аула, и тихий голос ее заполнил пустоту бесконечного помещения, зазвучал в каждом темном углу, проник в каждую, самую ничтожную щель.
Она немного подождала, с надеждой глядя в туманную зыбь и сделал на ладони еще один глубокий надрез.
– Я молю о помощи! – прошептала она, бледнея еще больше.
Воздух над валуном начал медленно густеть и скоро соткалось из него очертание невнятной фигуры, то ли женской то ли детской – туманной и беспрестанно меняющейся.
– Слушаю тебя… – шепнул у самого уха Аулы вкрадчивый голос.
– Я хочу, чтобы ты отправилась к Айне, где бы она сейчас не была и стала ей охранницей… моя душа неспокойна, я чувствую, как жизнь дочери скользит по самой кромке Сухого русла… Что-то происходит… Меня пугают эти знаки, смысл которых мне не постичь. И вести из Лянсиды не приходят, мои осведомители молчат. Я в отчаянии! – сжимая ладонь, чтобы унять кровь, проговорила Аула.
Фигура задрожала, распалась на несколько туманных извивов и вновь соединилась.
– Я не имею влияния на мир физический…
– Но ты способна повлиять на мир духов, населяющих землю, воздух и воду, дающих силу деревьям и травам… Они услышат твои призывы и будут добры к моей дочери, сумеют оградить ее от беды…Заклинаю тебя кровью матери, душой матери…
Аула протянула руку с кинжалом, на лезвии которого запеклась ее собственная кровь. Фигура прошла сквозь острие, вбирая в себя часть магии и туманное тело ее замерцало золотисто-алыми бликами.
– Ты знаешь, что этого недостаточно. Меняющий судьбу всегда рискует. Путь твоей дочери становится непредсказуемым… Все важное утрачивает смысл, все желанное становится ненавистным…
– Бери мою жизнь, если потребуется! – шепотом воскликнула Аула.
– Твоя жизнь не имеет ценности для духов, – холодно возразила ее призрачная собеседница, – жертву должна принести та, чьей судьбе предстоит очертить иные грани.
– Я боюсь того, что Айну лишат счастья и обрекут на страдания, – с тихой печалью покачала головой Аула.
– Счастья? – во вкрадчивом голосе просквозила пренебрежительная усмешка, – Разве то, что она по-прежнему сможет ощущать шорох ветра на лице, касаться ладонью теплых трав, слышать шепот дождя и дышать ароматом ночных цветов – не есть счастье?
– Хорошо, – Аула подавила горестный вздох, рвущийся из груди, – лети к ней и позаботься о ее безопасности… Пусть судьба свершится…
Айна и Тэумар выехали из города на вечерней заре.
Тэумар решил отправиться налегке, не обременяя себя провизией. В лесах, окружающих Сухое русло, достаточно озер с чистой питьевой водой, а изобилие всякой дичи и удачная охота не позволит путникам испытывать голод. Грибов и ягод тоже вдоволь.
Перед самым отъездом Укка молча подала Айне ее пурпурный камень, подарок отца. Разорванное, пришедшее в негодность платье пришлось сжечь, но выбросить камень колдунья, очень трепетно относившаяся к разного рода тотемам, не посмела. Своим магическим чутьем понимала она, что камень лучше вернуть хозяйке, чтобы случайно не накликать беду. Укка хоть и выглядела отстраненной и равнодушной, но судьба Лянсиды и ее правителей немало беспокоила колдунью.
Возвращение камня Айна оценила как добрый знак и более не сомневалась в том, что все задуманное свершится по ее воле. Она сумеет вернуться домой победительницей, отомстит всем обидчиком и обезглавит Лянсиду… Изенар умрет. Его сын тоже… Они оба заслужили смерть… Тогда Сайм заберет в свое владение Лянсиду, а они с Лэми останутся в Этеляне.
Айна погладила ладонью пояс невесты, снова красующийся на ее тонкой талии и покосилась на Тэумара, едущего чуть впереди и сбоку: на его широкие развернутые плечи, на гордую посадку головы, на четкий профиль, на темные пряди волос, падающие на шею и ощутила легкий укол досады.
Ведь он ненамного старше Сайма… Такой молодой, красивый, полный сил и энергии.
Но Айна тут же одернула себя… Нет, она не позволит жалости управлять чувствами, не станет оценивать Тэумара пылким девичьим сердцем. Взгляд ненависти – это его приговор. Если бы он не нуждался в ней так отчаянно ради спасения никчемной жизни своего папаши, то, не задумываясь, разделался бы с ней.
Айна понимала: пока они не добудут черный мох – она в безопасности, но что может сулить ей обратный путь? Кто поручится, что Тэумар сам не взращивает своей в душе тайные помыслы? Он не настолько наивен, чтобы поверить в её добрую волю и покорность… К тому же неизвестно, что нашептала ему перед дорогой старая колдунья Укка. Способов совершить задуманное не нарушая клятвы, очень мало, но все же они есть. Поэтому надо быть настороже и опередить его.
– Привал сделаем ближе к полудню, – не оглядываясь на Айну, проговорил Тэумар, – чтобы не ехать по жаре…Лошади выносливы, неприхотливы… Но если ты устанешь или проголодаешься… Здесь много родников, а по пути встретим озеро… если пожелаешь искупаться.
– Все равно, – безучастно ответила девушка.
Напряжение витало в посвежевшем к ночи лесном воздухе. Они оба были сосредоточены, явственно осознавая, что доверия между ними нет и не никогда не будет.
Айна с трудом сдержала глубокий нетерпеливый вздох и принялась оглядываться по сторонам.
– Интересно, здесь растут лунные цветы? – пробормотала она, обращаясь скорее к самой себе, но Тэумар услышал ее вопрос.
– Растут, – ответил он, – за змеиным логом их целая поляна…Ты сможешь полюбоваться на них, когда будем проезжать мимо… Если ничто не задержит, то к полуночи…
– В Этеляне они растут прямо под моими окнами, – сказала Айна не для того, чтобы поддержать беседу, а чтобы вызвать в душе более яркие воспоминания и оттого – более сильную боль. Боль всегда должна напоминать ей, ради чего она здесь.
– Я иногда нарочно приезжаю на ту поляну и всю ночь смотрю, как они пью лунный свет, умирают и возрождаются вновь, – тихо проговорил Тэумар, устремляя в небо задумчиво-умиротворенный взгляд.
– Как-то раз, я и Лэми… – начала было Айна и тут же испуганно замолчала.
Странно, но увидев сейчас красивое, одухотворенное лицо Тэумара, она на какой-то миг вдруг забыла, что рядом с ней смертельный враг.
– Лэми – это твой жених? – спросил Тэумар, в надежде спасти непринужденный разговор.
– Неважно! – отрезала девушка и посильнее сжала колени, заставляя своего коня ускорить бег.
Тэумару раздраженно сдвинул плечами и продолжил ехать медленно.
Ему тяжело было находиться рядом с Айной. Тэумар имел опыт и быстро осознал, что, несмотря на все клятвы и угрозы, заглушить неодолимую тягу, которую испытывает он к этой непокорной и дерзкой этелянке – не так-то просто. Ее холодность и бесстрашие невольно пленяли его сердце.
Первая трепетная дрожь проскользнула в крови Тэумара уже тогда, когда он нес бездыханную девушку на руках по краю обрыва. Наверное, каким-то чутьем уловил он в тот миг исходящую от нее опасность. Именно это чувство и нашептывало Тэумару, что лучше бросить беспомощную, прекрасную ношу в зыбучие пески Сухого Русла. Прислушайся он тогда к голосу интуиции, – сейчас бы был рядом с Иви, и отец не потерял бы рассудок, остался бы в полном здравии…
Иви! Милая любящая Иви! Нельзя в такой смутный час поддаваться искушениям! Нельзя забывать, что хитрая дочь Этеляны, наверняка, только и ищет повод, чтобы избавиться от него…
Понимание этого приводило Тэумара в ярость. Конечно, она не зарежет его ночью, во время сна, но кто знает, какая сила таится в этой лучезарной улыбке, такой нежной и обольстительной, несмотря на откровенное презрение, сверкающее в голубых, словно воды лесного озера, глазах.
– Айна! – обеспокоенно крикнул он в сумрак леса.
– Здесь! – донесся издали ее недовольный голос.
– Не уезжай далеко. В этих лесах часто охотятся волки Каменистой равнины!
– А нож мне на что? – рассмеялась она где-то посреди лесной чащи.
Тэумар ничуть не усомнился в ее словах. По тому, как уверенно сжимала она поводья своей небольшой, но крепкой ладонью, он понял, – оружие Айна способна держать не менее твердо.
