Текст книги "Дело о жёлтых хризантемах (СИ)"
Автор книги: Лариса Куницына
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 15 страниц)
Её попытки не укрылись от внимания хозяина, и Марк воспринял их с известной долей юмора. Однако ему было немного жаль эту хорошенькую девицу и, догнав своего друга, он поинтересовался, неужели она совсем ему не нравится.
– Кто? Эта девица? – искренне удивился Джин Хо. – Это невозможно! Мне нравятся только лисички. Ведь ты, завидев хорошенькую лису, скорее всего, подумаешь, какой хороший воротник из неё получится, даже не сосредоточив своё внимание на том, является ли эта зверюшка девочкой или мальчиком. Так и я смотрю на людей, оценивая, что полезного я могу от них получить. А эта девица бедна, у неё нет полезных связей, и её худоба свидетельствует о том, что мяса в ней ещё меньше, чем в твоём рыжем оруженосце.
– Надеюсь, ты учтёшь, что и служанка, и оруженосец имеют определённую ценность для нас с женой, – проворчал Марк.
– Не волнуйся, – успокоил его кумихо. – Я пришёл с миром, и найду чем поживиться и без посягательств на твою челядь.
И уже следующим утром выяснилось, что он имел в виду. Он не вышел к завтраку, и Марк пригласил за свой стол де Невиля, который выглядел очень озабоченным. На вопрос, что его тревожит, он неопределённо пожал плечами.
– Ночью случилось нечто странное, ваше сиятельство, – сообщил он. – Какое-то животное пробралось в замок, отыскало курятник и передушило всех кур. Трёх съело целиком, ещё с десяток погрызло, оторвав какой лапы, какой – крыло, какой – голову, а остальных просто передавило. Я б решил, что это лиса, но уж больно велики у неё зубы.
– А что, раньше лисы пробирались в замок? – уточнил Марк, настороженно взглянув на управляющего.
– Через крепостную стену? – с сомнением переспросил де Невиль. – Да и зачем им, когда в лесах полно зайцев и куропаток?
Сразу же после завтрака Марк отправился в башню, где в одной из гостевых комнат обосновался Джин Хо. В комнате царил беспорядок, вещи были раскиданы, покрывало с постели мятой кучей валялось возле камина, покрытое куриными перьями и клочками белой шерсти, а сам лис валялся на постели, задумчиво глядя на нижние доски балдахина.
– Что ты устроил в курятнике? – спросил Марк, заметив возле кровати обгрызенную куриную лапу.
– Ничего, – ответил тот. – Они кудахтали всю ночь, словно приглашая меня на ужин. И я поддался искушению. Что-то не так? Или куры – это тоже твоя челядь?
– Нет, куры – не челядь, – возразил Марк, присев рядом. – Их всё равно рано или поздно съели бы, но скажи на милость, зачем ты передушил всех? Взял бы, сколько хотел съесть, а остальных оставил!
– Послушай, – обиделся Джин Хо. – Ты же не выговариваешь своему другу графу Блуа за то, что он убивает на охоте куда больше животных, чем может съесть! Он в своём охотничьем азарте добывает столько дичи, что кормит ею половину Сен-Марко. И чем я хуже? Я спас тебе жизнь, а ты жалеешь для меня каких-то куриц!
– Я не жалею, – усмехнулся Марк. – К тому же несколько штук ты всё же съел.
– Да, и теперь мне плохо… – Джин Хо снова уставился на балдахин. – Сегодня обходись без меня. Я буду спать. И скажи слугам, пусть перестанут заглядывать ко мне через каждые пять минут. Где здесь табличка «Не беспокоить»? И не нужно у меня прибирать! Меня всё устраивает.
– Но в Лисьем замке не в пример чище, чем в этом хлеву, в который ты превратил свою комнату!
– И что? – Джин Хо хмуро взглянул на него. – Я в отпуске и могу расслабиться. Мои лисы ведут себя на Земле, как добропорядочные граждане Звёздного отечества, там они – ветеринары, этнографы и даже монахи, а здесь с восторгом роются в мусорных кучах, и я ничего не могу с этим поделать! Каждый отдыхает, как хочет. И не нужно навязывать мне своё мнение!
– Ладно, ладно, я скажу, чтоб они оставили тебя в покое, – пообещал ему Марк и ушёл по своим делам.
Весь тёмный день он просидел в кабинете, просматривая документы, привезённые де Круа, а потом принялся перебирать архив, оставшийся от графа Аделарда. Он не знал, насколько уместным будет читать личную переписку и дневники, потому отложил их до приезда деда, а сам занялся чтением деловых записей. Как выяснилось, Аделард всерьёз был озабочен развитием своего графства и явно собирался превратить его в ещё одно средоточие искусств и науки, он мечтал выстроить здесь город, который привлекал бы просвещённых людей и был столь же светлым и прекрасным, как Лианкур. Оставалось лишь сожалеть, что ранняя смерть на поле боя не позволила ему осуществить эти грандиозные планы, а Марк с горечью подумал, что у него с его привязанностью к Сен-Марко просто нет времени и желания заниматься этим.
Выйдя вечером из кабинета, Марк послал слугу за де Невилем, чтоб снова пригласить его к столу, но тот, сославшись на занятость, отказался, что показалось Марку неучтивым. Потом он заметил какие-то странные и даже настороженные взгляды слуг. Зато Мадлен в этот вечер надела свой самый красивый наряд, была мила и игрива, и пораньше затащила его в спальню, чем порадовала, хоть и удивила его. Впрочем, он счёл, что ей тоже скучно здесь и не стал задумываться об этом.
Однако утром де Невиль снова не спешил явиться к нему с докладом, да и поведение слуг не изменилось. Он позвал к себе Модестайна и заметил, что парень чем-то расстроен. На вопрос: что случилось, он начал рассказывать что-то о том, что утром повар Курбе подрался с лесничим Сильвестром из-за украденного из кладовки окорока, но это Марка не заинтересовало.
Он вышел на террасу и задумчиво окинул взглядом сад, который благоухал утренней свежестью и манил прогуляться по мраморным лестницам и дорожкам. Он спустился вниз и какое-то время бродил под тенистыми деревьями, посидел на краю каменной чаши фонтана, опустив руку в прозрачную ледяную воду и, наконец, направился обратно в дом.
Поднимаясь по лестнице на галерею, он вдруг увидел старика в серой холщовой блузе и кожаном фартуке, который с озабоченным видом шёл куда-то, держа в руке необычный предмет. Приглядевшись к нему, Марк увидел, что это обгрызенный острыми зубами свиной окорок.
Заметив его, старик поклонился, а потом, проследив за его взглядом, пояснил:
– Нашёл это закопанным под кустами роз, ваше сиятельство. Господин де Невиль говорил, что в саду завёлся какой-то зверь, да я не верил. И вот, поглядите… Только что ж это за зверь, если он смог открыть дверь кладовки, которую Курбе запирает на ключ, и стащить окорок?
И бормоча что-то в этом роде, он направился дальше, видимо намереваясь вернуть повару остатки его пропажи, а Марк поднялся выше и вдруг наткнулся на Джин Хо, провожавшего садовника сердитым взглядом.
– Он спёр мою нычку! – обиженно пожаловался лис.
– Лучше прятать надо, – проворчал Марк, проходя мимо.
Он воспринял это происшествие, как нечто забавное, но вечером оно вдруг возымело весьма печальные последствия.
– Какое несчастье! – огорчённо воскликнула госпожа де Невиль, которая зашла в его гостиную, чтоб поставить на стол свежий букет белых хризантем. – Наш садовник Косм упал с лестницы и сильно расшибся! Леандр пошёл к нему, он умеет лечить раны. И представьте, старик сказал, что спокойно шёл по лестнице, как вдруг прямо на него бросился большой белый зверь с огромными зубами. Он испугался, упал и скатился по ступеням! Уж и не знаю, что за чудовище такое у нас объявилось! Муж собирается ночью выпустить в сад своих волкодавов. И если это обычный зверь, они его затравят, а если нет…
И она, огорчённо качая головой, ушла, а Марк тут же отправился к Джин Хо. Тот и не думал отпираться, тут же признав, что это он напугал старика.
– Ему не стоило брать мой окорок, – мрачно пояснил он. – Нычка – это святое. Её может взять каждый, но он должен понимать, что это не пройдёт безнаказанным. И что такого случилось? Я всего лишь его испугал. Не съел же! А то, что он скатился вниз, так я и лапой его не тронул!
– Знаешь что, – раздражённо проговорил Марк, – я уже проявил к тебе немало снисходительности, но ты явно злоупотребляешь моим гостеприимством. Разве я устраивал что-то подобное в твоём доме? Я превращал в помойку комнату, которую ты мне предоставил? Я воровал продукты? Или может я причинил вред твоим лисам? Нет! Хотя кое-кого мне очень хотелось придушить…
– Тиён – хорошая девочка, – обиженно буркнул Джин Хо. – Она умеет быть полезной, просто слишком любит человеческую печень.
– Мой садовник тоже полезен! – вскипел Марк. – Он ухаживает за этим прекрасным садом и выращивает чудесные цветы. И что? Кто теперь будет делать всё это? Может, ты возьмёшься за лопату?
– Я не могу, у меня лапки, – проворчал Джин Хо. – Ладно, не кричи. Я больше не буду причинять вред твоим слугам и обещаю, что сегодня же навещу старика и сделаю всё, чтоб он поскорее выздоровел. Ты доволен?
– Нет.
– Ладно, так и быть, – Джин Хо вздохнул. – Я разрешаю убрать в моей комнате и не буду воровать еду… – он жалобно взглянул на Марка. – И не сердись на меня! Это расстраивает. Я не сделал ничего такого, чтоб меня нельзя было простить. Давай мириться, иначе у меня начнётся депрессия. Ты действительно хочешь слушать моё унылое нытьё всю ночь напролёт?
– А ночью тебе лучше остаться в комнате, потому что управляющий выпустит в сад своих волкодавов, – мстительно заявил Марк, но лис вдруг забеспокоился.
– То есть и волкодавов мне трогать нельзя?
Он их и не тронул, только несчастные псы почему-то забились под лавки в беседке и испуганно выли, пока старый Пьер не спустился в сад и не увёл их в пустую псарню, где запертые за крепкими дверями они, наконец, успокоились.
Следующее светлое утро было ясным и прохладным, и Марку просто хотелось проехаться верхом. Потому он велел Эдаму и Шарлю оседлать коней и пригласить на прогулку господина Хуана. Это вызвало глухое раздражение Эдама, а у Шарля – приступ ужаса, но они безропотно отправились выполнять приказание.
Вскоре они вчетвером ехали по дороге, пролегающей по сосновому лесу, карабкающемуся на невысокие склоны гор. Воздух звенел от птичьих голосов, и Марк с наслаждением смотрел на прозрачно-голубые небеса, представляя, как где-то высоко по ним гуляют ангелы.
– И долго мы будем тащиться по этой дороге? – капризно спросил Джин Хо, который сидел в седле так ловко, словно и родился в нём. – Это в конце концов скучно!
– И что ты предлагаешь? – добродушно осведомился Марк.
– Давай поедем лесом! – предложил Джин Хо.
– Не стоит, ваша светлость! – встревоженно воскликнул Шарль. – Говорят, что ездить по лесу без провожатых опасно! К тому же здесь могут быть разбойники!
– Разбойников здесь нет, – возразил Марк небрежно. – Маркиз де Лианкур следит за порядком в Лорме не менее ревностно, чем на собственных землях.
– Но мы можем заблудиться в этих глухих лесах! – воскликнул юноша.
– Ничего подобного! – заявил Джин Хо. – Если я с вами, то вы не заблудитесь! Я найду дорогу даже в незнакомом лесу.
– Ну, конечно! – ехидно кивнул Эдам, но, поймав взгляд хозяина, пожал плечами. – Как хотите!
И Джин Хо решительно развернул коня и въехал в лес. Какое-то время они ехали в полумраке густых крон, вдыхая смолистый аромат елей и сосен, а лис мечтательно улыбался, глядя по сторонам.
– А вы знаете, что лисы умеют лазить по деревьям? – неожиданно спросил он. – И даже могут залезть на стену деревянного дома!
– Я уже понял, что таланты лис, по истине, неисчерпаемы, – усмехнулся Марк.
– Именно так! Я, например, знаю, что чуть позже мы въедем в небольшую ложбину, где пасётся стадо косуль. Одна из них ранена, наверно, её пытался загрызть волк, но она сбежала.
И действительно, через какое-то время впереди между деревьями появился просвет, они спустились вниз по склону и выехали на узкую поляну, в конце которой паслись косули. Завидев их, они бросились прочь, и одна из них слегка отстала, хромая.
– Жаль, что мы не взяли с собой луки! – воскликнул Эдам, но Джин Хо хмуро покосился на него и буркнул:
– Зато косули счастливы!
Они ехали ещё какое-то время, а потом лис свернул в сторону, заявив, что впереди обрыв, заросший кустарником, потому лучше взять немного правее, чтоб полюбоваться с этого обрыва на леса и протекающую внизу реку. И вскоре они действительно выехали на обрыв, откуда открывался красивый вид на горы и леса. Они какое-то время любовались им, а потом поехали дальше и вскоре лис начал проявлять некоторое беспокойство, озираясь по сторонам.
– Нас преследуют какие-то немытые субъекты, Марк, – заявил он, наконец, – и бьюсь об заклад, это разбойники.
– Откуда они здесь взялись? – насторожился Марк, положив руку на рукоятку меча.
– Вот этого я тебе уже не могу сказать, – заметил лис. – Но если я прав, ты выполнишь моё желание?
– Лучше б ты ошибался, – проворчал Шарль.
Треск веток внезапно раздался со всех сторон и из-за кустов и деревьев выступили несколько человек с длинными кривыми ножами и дубинами. Они злобно усмехались, неспешно подходя к всадникам.
– Желание, Марк! – требовательно воскликнул Джин Хо.
– Говори! – крикнул тот, вытаскивая меч из ножен.
– Отдай их мне! – потребовал Джин Хо и легко соскочил с седла на землю.
Он остановился, осматриваясь по сторонам, и небрежным движением выхватил откуда-то свой веер. Оказавшийся ближе других разбойник расхохотался, но Джин Хо небрежно взмахнул перед ним веером, и тот рухнул, схватившись руками за рассечённое горло, а лис уже молнией метнулся к следующему. Не прошло и пары минут, как на траве оказалось несколько почти обезглавленных трупов, а где-то далеко трещали ветки под ногами разбойников, предпочитавших бежать с поля боя.
– Ты всех убил! – воскликнул Марк, озираясь по сторонам и засовывая меч обратно в ножны.
– Конечно! А ты думал, я буду дарить им цветы и петь серенады? – уточнил лис, стряхивая со своего смертоносного веера капли крови.
– Я хотел знать, откуда они взялись и что делают на моих землях!
– А потом всё равно повесил бы их на сосне за неимением дуба! – небрежно пожал плечами Джин Хо и, убрав веер, легко заскочил в седло. – Это неинтересно, Марк, откуда они взялись и что они тут делали. Куда важнее, что больше они не опасны ни тебе, ни твоим подданным. Разве нет?
– Возможно, – пожал плечами Марк и спрыгнул с коня.
Он решил осмотреть трупы, но разбойники выглядели именно так, как должны выглядеть разбойники. Он был почти разочарован, пока не добрался до того, который первым пал под ударом веера кумихо. Обыскивая его, Марк неожиданно нащупал что-то у него за пазухой и, сунув туда руку, вытащил большой кошель. Развязав его, он высыпал на ладонь золотые монеты. Озадаченно взглянув на разбойника, он отметил, что тот выглядит таким же нищим и оборванным, как и его подельники. Так откуда у него столько золота?
Он поднял глаза и увидел встревоженный взгляд Джин Хо. Тот нерешительно посмотрел туда, где скрылись оставшиеся в живых члены шайки.
– Наверно, ты прав, – признал он. – Нужно было задать им несколько вопросов. Если хочешь, я догоню их.
– Не нужно, – мотнул головой Марк. – Кошель приметный, он сшит из узорчатого сукна, рисунок сложный. Возможно, нам удастся выяснить, кто дал его этим негодяям.
– Опять покушение? – забеспокоился Эдам. – Неужели ваши враги добрались до вас и здесь, и заплатили разбойникам за это нападение?
– Может быть, они просто ограбили кого-то на дороге, – пожал плечами Марк.
– Пересчитай монеты, – посоветовал Джин Хо. – Если там круглая сумма, то это плата за убийство.
Марк мрачно взглянул на него, но не стал возражать и через некоторое время ссыпал монеты обратно в кошель.
– Пятьдесят. Пятьдесят золотых марок. Для таких отбросов это целое состояние.
– И за него они готовы на любое злодейство, – кивнул Джин Хо. – Одно могу сказать тебе уверенно, друг мой, впредь ты не должен выезжать из замка без охраны. За одним исключением: если с тобой еду я.
Обратно в замок они ехали молча и в мрачном настроении. Теперь Марка не радовал ни птичий пересвист, ни запах сосен, ни ясное небо в просветах между ветвями. Когда барон Адемар потребовал, чтоб он взял с собой в Ричмонд отряд де Ланьяка, Марк считал это излишним, и согласился только после угрозы прево обратиться по этому поводу к королю. Ему казалось, что угроза его жизни тесно связана с узкими мрачными улочками Сен-Марко, и до зелёных холмов Ричмонда и уж тем более до глухих лесов Лорма его недоброжелатели не дотянутся. Но и здесь над ним нависла угроза, а он до сих пор не знал, от кого она исходит.
Эдам тем временем исподволь поглядывал на задумчивого Джин Хо, который больше не выглядел изнеженным менестрелем. Его гладкое лицо вдруг стало взрослым и суровым, а холодные глаза поблескивали острым отблеском воронёной стали.
– У вас необычный веер, господин Хуан, – наконец, обратился он к лису. – И вы владеете им не хуже, чем иные мечом.
– Убить можно многими невинными на вид предметами, – пробормотал Джин Хо.
– Это искусство вашего племени? – не унимался юноша.
– Можно и так сказать…
– И все воины вашего племени похожи на вас?
Джин Хо наконец отвлёкся от своих раздумий и с недоумением взглянул на него.
– О чём ты?
– Вы выглядите и ведёте себя, как избалованный паж. Простите, но у нас в Сен-Марко иные нравы, и ваше поведение выглядит… немного неприличным.
– Эдам! – прикрикнул Марк, но Джин Хо остановил его:
– Пусть говорит.
– Я отношусь к вам с тем уважением, которого требует от меня мой господин, – продолжил Эдам, – а после этой схватки в лесу оно стало вполне искренним. Но именно увидев в вас отважного и искусного воина, я осмеливаюсь прямо просить вас о том, чтоб вы несколько изменили своё поведение с его сиятельством. Я вижу, что вас мало заботит, что думают о вас окружающие, но репутация моего хозяина может от этого пострадать. В замке уже ходят слухи, слуги шепчутся…
– О чём? – уточнил Джин Хо.
– О том, что между вами и его сиятельством отношения не столько дружеские, сколько… – он замялся. – Довольно предосудительные, я бы так сказал. Герою Сен-Марко, каким все знают барона де Сегюра, это грозит бесчестьем.
– Да нет никаких отношений! – возмутился Марк.
– Это мне известно, потому что я давно и хорошо вас знаю, но со стороны люди видят другое.
– В этом замке все с ума сходят от скуки, вот и развлекаются сплетнями, – проворчал Шарль. – Мы с Эдамом уже глотки сорвали, убеждая всех в том, что это всё чушь, но когда есть кто-то, кто так же уверенно высказывает противоположное мнение, полностью убедить окружающих в нашей правоте довольно сложно.
– И кто же это высказывает такое мнение? – мрачно уточнил Джин Хо.
– Это Манон, горничная её сиятельства, – ответил Шарль. – Вздорная девица! Она обожает сплетни! Да и чего ожидать от горничной? Пока дамы занимаются своими делами при дворе, их служанки бездельничают в помещениях для слуг. Вот и эта такая же! Она целый день бродит по замку и болтает с прислугой, а чтоб повысить в их глазах свою значимость, делает вид, что ей известно такое… – он картинно закатил глаза.
– Она мстит мне за то, что я не обращаю внимания на её жалкие попытки соблазнить меня, – проворчал Джин Хо. – Она об этом пожалеет…
– Даже не вздумай! – остановил его Марк. – Я поговорю с женой, и она отчитает эту девицу.
– Как скажешь… – буркнул лис, отводя взгляд своих зелёных глаз.
В замок они вернулись, когда уже подступили ранние сумерки. Марк сразу же поднялся в свой кабинет и вызвал к себе управляющего. Де Невиль вскоре явился и остановился у дверей, с некоторым беспокойством глядя на графа.
– Что-то случилось, ваше сиятельство? – спросил он.
Марк стоял у окна, задумчиво глядя на поросшие лесом горы. Не отрывая от них взгляда, он негромко произнёс:
– Мне было восемь лет, когда я лишился отца и остался один в этом мире. Меня приютил король Арман. Он опекал меня и проявлял поистине отеческую заботу. Он щедро дарил мне ту ласку, которой я был лишён в своём сиротстве и которой так жаждал. И я был благодарен ему за это. И позже, уже будучи подростком, я старался так же относиться к обделённым заботой детям – сыновьям и младшим братьям моих друзей. Я был их старшим другом, товарищем их детских игр. Я выслушивал их маленькие секреты, поддерживал в сложных ситуациях, утешал, когда им было грустно, давал им первые уроки фехтования, когда они брали в руки свои деревянные мечи. Те мальчики уже стали молодыми мужчинами, они получили свои золотые шпоры, но по прежнему относятся ко мне так же, как в детстве, зовут меня дядюшкой или просто по имени, потому что в душе каждого мужчины живёт ребёнок, которым он был когда-то. И я не могу относиться к ним иначе, потому что в моих глазах они остаются теми самыми мальчиками, которые когда-то искали моей поддержки, моей заботы и ласки. Можно ли считать предосудительными такие отношения между мужчинами?
Он обернулся и взглянул на де Невиля, который выглядел смущённым.
– Приехав в замок, – продолжил Марк, – я был впечатлён тем, как вам удаётся содержать его в образцовом порядке, как вышколены слуги. Увы, я, кажется, переоценил вас. Мне стало известно, что слуги разносят по замку компрометирующие меня слухи, а вы и пальцем о палец не ударили, чтоб их пресечь. Я разочарован. Можете ли вы навести порядок в замке самостоятельно, или мне придётся сделать это самому с помощью моих рыцарей?
На лице де Невиля появилось искреннее раскаяние, и он принялся извиняться перед хозяином и заверять его в том, что немедля пресечёт эти разговоры и впредь не допустит ничего подобного. Марк выслушал его, не перебивая, после чего, молча кивнув, позволил уйти.
Затем он направился к жене и застал её в новом будуаре, переделанном из маленькой гостиной рядом с их спальней. Она сидела перед зеркалом, и Манон поправляла ей причёску. Марк мрачно взглянул на горничную, и та поспешно выбежала из комнаты, а Мадлен вскочила и с радостной улыбкой бросилась к нему.
– Я надела новое платье! – похвасталась она и закружилась, демонстрируя свой наряд из розового атласа, украшенный кружевом, а потом подошла и положила руки ему на грудь. – Мне ведь оно к лицу?
– Тебе всё к лицу, – улыбнулся он, обняв её, и поцеловал в губы. – Скажи мне, ангел мой, ты мне доверяешь?
– Что за странный вопрос? – удивилась она.
– Не так давно между нами возникло недопонимание, которое едва не привело к трагическим последствиям. Тогда ты обещала, что впредь не будешь ничего от меня скрывать. Так почему на сей раз ты, вместо того, чтоб поговорить со мной и задать вопросы, которые тебя тревожат, пытаешься всё исправить и стучишься в открытую дверь?
– О чём ты? – насторожилась Мадлен.
– О тех сплетнях, которые распускает обо мне и Хуане твоя горничная. Почему ты слушаешь её и не хочешь всё выяснить у меня?
– О, Марк… – пробормотала она растерянно.
– Я понимаю, что моя явная симпатия к этому едва знакомому тебе юноше выглядит немного странно, но разве я могу иначе относиться к нему? Когда я лежал при смерти после отравления ядом в доме его сестры, когда я был слаб и беспомощен, когда страдал из-за жестоких болей, именно он ухаживал за мной, оставаясь рядом днём и ночью. Он лечил меня не только своими снадобьями, но и словами утешения. Он отвлекал меня от страданий, рассказывая мне сказания и легенды своего странного племени, и между нами действительно зародилась сердечная привязанность. Он был добр ко мне, а я старался быть добрым к нему, слушал его откровения и рассказывал ему о своих скитаниях. Мы провели вместе много часов и сблизились настолько, что он стал мне другом. Потому я и рад был его приезду, потому я стараюсь оказать ему гостеприимство в ответ на его заботу и прощаю ему несносное порой поведение. Разве в этом есть что-то такое, за что нас можно порицать?
– Так это он ухаживал за тобой? – взволнованно воскликнула Мадлен. – Не баронесса?
– Вряд ли баронесса сама стала бы ухаживать за посторонним мужчиной, – снисходительно улыбнулся он. – Она всё-таки дама. Она навещала меня, следила за моим состоянием, давала Хуану травы и указания, как их применять. Всё остальное делал он.
– Но ты ничего не говорил об этом, – заметила она.
– Я вообще ничего не рассказывал тебе о тех днях. Это нелегко, вспоминать такое. Но теперь я тебе рассказал. И хочу сделать тебе внушение. Ты знаешь, что я занят на службе и при дворе. Ты же сама взяла на себя бразды правления в доме и руководишь слугами. Ты не любишь, когда я вмешиваюсь в твои дела, и я привык полностью полагаться на тебя в этом деле. И вдруг я узнаю, что не кто-нибудь, а твоя личная служанка разносит по дому грязные сплетни обо мне и моём госте! Скажи, дорогая, должен ли я сам принять меры к этой болтливой девице, которые, скорее всего, будут выражаться в том, что я велю высечь её на конюшне и на ночь глядя выставлю за ворота замка, или ты разберёшься с этим делом сама?
– О, Марк! Конечно, я разберусь сама! – воскликнула она. – Не беспокойся! Больше ты не услышишь ничего подобного. Я примерно накажу эту болтушку и пресеку все слухи.
– Я надеюсь на тебя, – улыбнулся он и, снова поцеловав её, выпустил из объятий.
Поздно вечером Марк снова поднялся на площадку на крыше и присел на парапет, освещаемый светом большого фонаря, висевшего на кованом кронштейне. Он смотрел на тонущие в синей мгле горы и подставил лицо пахнущему травами прохладному ветру. Потом он услышал шаги и, обернувшись, увидел, что к нему направляется капитан де Ланьяк.
– Ваше сиятельство, – строго произнёс тот, – я узнал, что вы сегодня выезжали из замка без охраны. Вы, конечно, не подчиняетесь прево Сен-Марко, но для нас его приказы – закон, потому прошу вас не мешать нам выполнять свой долг!
Марк задумчиво взглянул на него, и капитан озабоченно нахмурился.
– Вас что-то тревожит, господин граф? – спросил он.
– В какой-то мере, – признался Марк. – Сегодня мне стало известно, что в замке шепчутся о моих весьма экстравагантных вкусах.
– Ах, вы об этом… – немного смущённо пробормотал де Ланьяк. – Я слышал что-то такое, но не придал значения этой глупости. Знаю, что мои люди уже припугнули кое-кого, что за подобные россказни можно получить с десяток добрых тумаков. Никто не смеет чернить имя героя Сен-Марко под крышей, где мы нашли приют! Мне известно, что капитан Лафар того же мнения об этих сплетнях. Его рыцари, двое из которых вместе с ним прошли за королём Ричардом от Сен-Марко до замка Повелителя теней, а потом до стен луара Синего Грифона, так же возмущены этими слухами. Ну, а солдаты, они простые люди, ваше сиятельство, потому капитан Лафар просто пригрозил, что если кто-то из них повторит эту чушь, его немедленно вышвырнут за ворота.
– Что ж, – улыбнулся Марк, – я не ошибся ни в нём, ни в вас, – какое-то время он задумчиво смотрел на капитана, а потом спросил: – А что вы думаете о том чудовище, которое завелось в саду? Это тоже слухи?
– Можно и так сказать, – с готовностью кивнул тот. – Капитан Лафар считает, что курятник разорило вовсе не чудовище, а рысь.
– Рысь? В замке?
– Ну да. Он сказал, что несколько лет назад городок между нижней и замковой стеной атаковали крысы. Они грызли всё подряд, пожирая припасы, и портили добро. И лесничий Сильвестр принёс из леса несколько рысят. Они подросли, освоились в городе и с тех пор исправно уничтожают крыс, не брезгуя и птицами, а иногда действительно забираются в курятники. Должно быть, одна из рысей пробралась в курятник замка и передушила кур.
Марк с любопытством посмотрел на капитана.
– А что с похищенным окороком и нападением на садовника? Это тоже рысь?
– Нет, – усмехнулся де Ланьяк. – Но я полагаю, что это сделал Труфо.
– Труфо? Щенок моего сына вскрыл запертую на замок дверь кладовки и украл окорок?
– Нет, конечно! – рассмеялся капитан. – Окорок стащил Сильвестр. Он и раньше воровал всё подряд, когда у него не хватало денег на выпивку. На сей раз, он украл окорок и, полагаю, спрятал его в саду, чтоб потом унести. Но его нашёл маленький волкодав, погрыз и остатки закопал под кустом. И он же напугал старика. Тот же сказал: «Белый зверь с огромными клыками». Труфо вечно с радостью кидается к каждому встречному и едва не сшибает с ног даже сильных мужчин. У него щенячий нрав, но вот силы, размер и клыки уже далеко не щенячьи. Вот он и выскочил на старика, а тот сослепу принял его за чудовище. У страха глаза велики!
– Очень может быть, – кивнул Марк. – Ваше объяснение выглядит вполне убедительным, капитан. Что ж, я согласен с вами, и обещаю, что впредь постараюсь не забывать вас в замке, выезжая на прогулку.
Этот разговор с де Ланьяком, который нашёл простое и логичное объяснение всем подозрительным фактам, наконец, улучшил его настроение, и он, предвкушая ещё один уютный вечер у камина в кругу семьи, спустился вниз.
Ему казалось, что все мелкие неприятности, которые досаждали ему последнее время, сами собой утряслись, и полагал, что его ждёт ещё один тёмный, и потому довольно скучный день. Он лёг спать за полночь, намереваясь утром доставить себе удовольствие подольше поваляться в постели. Однако ночью его вдруг разбудил отчаянный женский вопль. Онприподнялся прислушиваясь и почувствовал, как в него вцепились руки Мадлен.
– Что это было, Марк? – испуганно спросила она.
– Спи, я проверю, – успокаивающе произнёс он, отцепляя от себя её похолодевшие пальчики.
Он встал, набросил на плечи подбитую мехом накидку, взял со стола свечу и вышел из комнаты. В доме было тихо. Он прошёл по галерее, спустился в сад и долго стоял, прислушиваясь и размышляя, не стоит ли ему поднять слуг, чтоб осмотреть дом. Но ведь они тоже должны были услышать этот истошный крик и переполошиться, однако, никто не спешил выйти, чтоб узнать, что произошло.
– Может, это какая-нибудь птица… – пробормотал он нерешительно и вернулся в спальню, чтоб успокоить жену и снова лечь спать.
Утром его разбудили рано. В спальню неожиданно ворвался Эдам и, подбежав к кровати, окликнул его громким шёпотом, явно намереваясь и при этом опасаясь нарушить сон хозяина.
– Да что случилось? – проворчал спросонья Марк, всё ещё надеясь, что ему удастся поспать.
– Там Манон, – возбуждённо воскликнул оруженосец. – Она утонула!
Марк тут же проснулся и, поспешно одевшись, спустился вниз, туда, где возле бассейна собрались слуги.
– Это ты сделал? – прорычал он, подойдя к Джин Хо, стоявшему в стороне и с холодным любопытством наблюдавшему за происходящим.
Тот перевёл на него взгляд блестящих зелёных глаз и ответил:
– Нет, Марк. Я, конечно, не обременён излишними моральными принципами, но если я что-то обещал тебе, то можешь не сомневаться, что я выполню своё обещание. Я не трогал эту девицу и явился сюда только перед тобой, потому что услышал шум и причитания.
– Что случилось, господин де Невиль? – спросил Марк, обернувшись к управляющему, который подошёл к нему, тяжело опираясь на свою трость.
