Текст книги "Дело о жёлтых хризантемах (СИ)"

Автор книги: Лариса Куницына

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 15 страниц)

– Подождите, пусть пока посидит на земле, – остановил его Марк. – Я отведу вас туда, где мы бросили тушу этого монстра. Я хочу, чтоб вы перевезли его в замок, после чего объявили по всем селениям о том, что мы убили его, и каждый желающий может придти в замок и убедиться в этом.

– Это разумно, – кивнул Теодор и снова аккуратно опустил Джин Хо на землю.

Тем временем к ним подошёл помощник Теодора Пьеро и подал графу какую-то грязную изорванную тряпку. Марк осмотрел его и с недоумением взглянул на кузена.

– Это же муслин! На воротнике и манжетах лейденские кружева! Это моя рубашка!

– Вот именно! – к ним, спешившись, подошёл капитан Ормон. – Господин Шарбо сказал, что такие дорогие рубашки носит только ваше сиятельство, но мы нашли её в той пещере.

– Она изорвана и покрыта грязью, – кивнул Теодор. – Зверь играл ею и привыкал к запаху.

– Потому он и нацеливался на тебя, – заметил Джин Хо, откинувшись спиной на дерево. – Он знал твой запах и искал тебя неподалёку от замка. Вопрос, кто дал ему твою рубашку? Не призрак, точно!

– При чём тут призрак? – нахмурился Теодор.

– Я расскажу тебе всё позже. Пока тебя не было в замке, много чего произошло, мы почти в плотную подошли к разгадке этой тайны, но нам нужно буквально несколько кусочков, чтоб полностью собрать эту мозаику. Пока же идём, я покажу вам зверя.

Туша чудовища оказалась на месте, оно не ожило, не сбежало, и его не сдуло ветром в преисподнюю. Марк опустился на колени возле ручья, чтоб смыть кровь и грязь с рук и одежды, а Теодор, Ормон и ещё два рыцаря, пришедшие с ними, удивлённо переговаривались, рассматривая монстра.

– То ли кабан, то ли человек, – пробормотал Ормон.

– На медведя тоже похож, – заметил Теодор. – Посмотрите, копыта у него только на задних ногах, а передние – лапы с когтями. Откуда же он взялся? Я ожидал увидеть чудище, но всё же его облик приводит меня в замешательство. И как вы его убили? Я не вижу ран.

– Одна на загривке, – ответил Марк, возвращаясь к ним. – Совсем небольшая рана, но мне не удалось нанести своим стилетом даже царапины этому монстру, а серебряный клинок Хуана вошёл в него, как в масло и мгновенно убил. Может это и зверь, но в нём есть что-то демоническое, потому что тот кинжал, по словам Хуана, предназначен для убийства нечисти.

– Вам повезло, что он пошёл с вами, – проворчал Теодор. – Почему вы вообще оказались в лесу вдвоём? Где де Ланьяк?

– В замке. Я не собирался выходить, но совершенно случайно наткнулся на подземный ход в башне Хуана. Мы шли по нему и выбрались из-под земли тут неподалёку. Решили осмотреться и тут на нас, вернее, на меня напал этот вепрь. Ну, что ты так на меня смотришь?

– Вы помните, что на де Ланьяка королём возложена обязанность охранять вас? А ваш дед приказал мне позаботиться о вашей безопасности. Как думаете, что бы он сделал со мной, если б вы погибли от лап этого кабана?

– Может, треснул пару раз, а потом назначил своим наследником. И женил бы тебя на Орианне.

– Как же! Вы находите это смешным? Кстати, как она?

– Пока не очнулась, хотя в остальном неплохо. Она всё время спит и два лучших лекаря Рошамбо и Лианкура заботятся о ней.

Теодор приказал рыцарям сторожить чудовище, а остальные вернулись к отряду. Джин Хо усадили на одного освободившегося коня, а на второго вскочил Марк и они помчались в замок. Приехав, Теодор сразу же отрядил несколько своих людей, чтоб они вернулись назад, а так же велел им взять телегу и привезти тушу чудовища. Марк и Джин Хо тем временем поднялись в замок, где им навстречу выбежали встревоженные оруженосцы.

Марк, не желая слушать их упрёки и причитания, сразу же приказал им заткнуться и проводить господина Хуана в его комнату, но тот заартачился, заявив, что ему мало сырой печени какого-то крохотного поросёнка и он хочет полноценный обед. Вскоре он уже сидел на террасе в удобном кресле, облачённый в новый наряд из голубого бархата и обложенный подушками. Перед ним стоял накрытый стол, за которым помимо него сидели Марк, Мадлен и Теодор. Сообщив о том, что Орианна пока не проснулась, но выглядит как уснувшая волшебным сном принцесса, то есть уже не так бледна и измучена, Мадлен скоро покинула их и пошла в дом, а мужчины остались и, обменявшись новостями, приступили к их обсуждению.

– Значит, моя мать покончила собой вовсе не из-за смерти отца, а по той же причине, по какой случилась беда и с Орианной! – прорычал Теодор и стукнул кулаком по столу. – Если я доберусь до этого негодяя, оставившего меня круглым сиротой, я убью его собственными руками!

– Кстати, маркиза Бернадайн тоже пала жертвой этого заклятия, – заметил Марк, – И хоть я не испытываю ни малейшего сочувствия к этой женщине, стоит признать, что этот колдун орудует в Лорме давно.

– Да, – нехотя признал Теодор. – Я довольно часто слышал о том, что в Лорме и Лианкуре девицы накладывали на себя руки, и на их одежде или в волосах находили эти цветы. Люди здесь суеверны, и просто передавали из уст в уста эти страшные истории, считая их проклятием, нисходящим на девушек. Никто даже не задумывался, что за этими смертями может стоять какой-то злодей из плоти и крови. И что, он действительно пытался отравить вас? Но почему не наслал то же проклятие. Я не к тому, что это было б лучше…

– Я понял, – кивнул Марк. – Может, потому что я не девица?

– Это возможно, – подтвердил Джин Хо. – Существуют адресные проклятия, которые предназначены для конкретной жертвы или группы жертв, объединённых каким-то признаком, за который оно и цепляется. В данном случае – это молодые женщины, имеющие печальный опыт в любви или затаившие где-то в душе страх потерять любовь. Я не думаю, что ты стал бы вешаться из-за подобного. Ты уже пережил горечь потерь и справился с ней, к тому же мужчины, особенно воины, крайне редко кончают собой по этой причине. Что ж до отравления, то этот яд был выбран, скорее всего, чтоб постепенно и потому незаметно свести тебя в могилу, предварительно лишив разума и воли. Через какое-то время при увеличении дозы, ты вполне мог бы впасть в беспомощное состояние и стать жертвой несчастного случая, который был бы подстроен убийцей.

– Но почему? – изумился Теодор. – Что этот негодяй имеет против нашего графа?

– Откуда мне знать? Я здесь всего лишь гость, живу спокойно в своей башне и больше интересуюсь прогулками по лесу, чем вашими делами. Но мотивы обычно таковы: месть, жажда денег и власти или любовь. Любовь почему-то кажется мне в данном случае маловероятным мотивом. Остаются обида, деньги и власть. С кем ты ссорился последнее время?

– Ни с кем, – пожал плечами Марк. – Только с тобой, но мы каждый раз мирились.

– Это не в счёт. И я не стал бы травить врага морфином, а просто съел бы его. Это проще и приятнее. Значит, остаются деньги и власть. У тебя есть здесь и то и другое в практически неограниченном количестве. Кто наследует тебе? – Джин Хо задумчиво взглянул своими холодными узкими глазами на Теодора.

Тот обиженно вспыхнул и едва не схватился за кинжал на поясе, но Марк положил ладонь ему на руку.

– Это не он. Он не стал бы причинять вред Орианне, он её любит. К тому же он искренне предан моей семье.

– И я вряд ли унаследую что-то, – проворчал Теодор. – Скорее, в случае смерти графа де Лорма маркиз де Лианкур прикажет запороть меня за нерадивость.

– Такое тоже возможно, – согласился Марк.

– И других наследников у тебя нет? – прямо спросил Джин Хо.

– Мне может наследовать наш с Мадлен ребёнок, – ответил он. – Но следует учесть, что Лорм достанется ему, только если это будет мальчик и король соизволит сделать его графом де Лормом. Моему дяде Роберу в этом было отказано.

– Да, от недобросовестных наследников Лорма тебя защищает воля короля, – проворчал Джин Хо. – Я не знаю, Марк! Травить тебя опиатами из спортивного интереса довольно глупо, а жажду убийства этот негодяй вполне может удовлетворить, убивая девиц. Может, ты ему просто не нравишься? Может, он завидует твоей красоте? Тому, как ты возвысился? Или он влюбился в твою жену и хочет устранить соперника?

– Зачем тогда покушаться на Мадлен?

– Это была случайность. Жёлтая хризантема в букете белых была принесена в комнату твоей кузины и предназначалась ей. Кто мог знать, что Мадлен сядет рядом шить?

– Логично, но влюблённость в Мадлен как-то не вяжется с упорными попытками извести Орианну. Здесь что-то другое, – Марк устало потёр лоб. – Ведь были ещё служанки. Даже если Жоржетта погибла случайно, забрав цветок с подушки Орианны, то Манон была убита намеренно. Или нет?

– Кто знает? Хотя, ты прав, всё это не то что бы лишено смысла, но смысл от нас пока ускользает, поскольку нам что-то неизвестно. Я наелся и хочу спать. Ты отнесёшь меня в мою комнату?

Теодор изумлённо взглянул на Джин Хо, но Марк только усмехнулся и молча кивнул.

Уложив лиса в постель, Марк укрыл его одеялом и какое-то время сидел на краю постели, борясь с искушением прилечь рядом. Он то и дело возвращался к размышлениям о том, кто может творить злодеяния в его замке, но перед глазами то и дело снова всплывали мерцающие в темноте каменья, украшавшие старинную раку. Не связаны ли эти убийства и покушения с этой страшной тайной? Но это значило бы, что она известна ещё кому-то, а это уже совсем плохо. Как давно появилось это проклятие, губившее девушек? Самый давний известный ему случай – это смерть Жанны, матери Теодора. Но, возможно, это случалось и раньше. Сколько лет или, может, веков собирало оно свою страшную дань?

Он устал, мысли путались, и ему хотелось просто отдохнуть. Вернувшись на террасу, он какое-то время стоял там, глядя на сад. В голове было пусто и что-то тяжело давило на плечи.

– Ваше сиятельство, – неожиданно услышал он позади встревоженный голос и, обернувшись, увидел Жаккара. – Из Рошамбо вернулся Марселон, – сообщил тот, – и хочет срочно доложить вам о том, что сумел выяснить. Он считает, что это может быть важно!

– Хорошо, Эмиль, позови его, – кивнул Марк и присел на балюстраду.

Вскоре появился Марселон и тут же принялся кланяться, извиняясь за то, что задержался в Рошамбо так долго.

– Мне пришлось заказать у этого сквалыги дорогой наряд и ждать, пока он его сошьёт, потому что у него была очередь заказчиков, – пояснил он. – Наряд я заказал не себе, а своему хозяину, потому как такой гусь, как я, будет довольно нелепо смотреться в бархате.

– Не прибедняйся, ты видный мужчина, – усмехнулся Марк. – Так что ты выяснил?

– Не так, чтоб много. То чёрное узорчатое сукно было закуплено портным в большом количестве, мне удалось получить список лиц, заказавших одежду из него, я успел выяснить о них немало, но ничего такого, что указывало бы на негодяя, замыслившего против вас зло. Это всё богатые торговцы и дворяне, которые не слишком интересуются тем, что происходит за стенами их города. Я спросил у господина Томази, не шьёт ли он или его подмастерья из остатков ткани кошельки, но он отверг это предположение, сказав, что подобная работа не для мастера его уровня. Однако после этого он вспомнил, что госпожа де Невиль всегда забирает все лоскутки, оставшиеся от отрезов ткани, из которой заказывает одежду, ссылаясь на то, что она оплатила отрез, а не ткань на пошив костюма. Так делает только она. Вот он и подумал, что, может, она сама на досуге шьёт из лоскутков кошельки и прочую мелочь.

– Возможно, что ещё?

– Как я и сказал, мне пришлось задержаться в городе, и я решил разузнать побольше о семействе де Невилей. Об управляющем там знают немного, он родом с востока королевства, приехал сюда когда-то с графом Аделардом и с тех пор почти безвылазно живёт в замке, приезжая лишь по делам. Он замкнут, друзей там не имеет, может потому, что до сих пор болезненно воспринимает своё увечье. А вот госпожу Женевьеву, как выяснилось, там знают. Она родом из Рошамбо, у неё есть там знакомые и подруги. Я порасспрашивал о ней. Все отзываются об этой даме с уважением, и лишь раз я услышал то, что меня насторожило. Некая торговка, чья лавка расположена на краю рыночной площади, сказала, что не будь Женевьева такой красоткой, её пепел давно был бы развеян по этой самой площади. Я расспросил её об этом, но она говорила неохотно, и мне пришлось знатно её подпоить. Вот после этого её язык и развязался. Она сказала, что Женевьеву когда-то чуть не сожгли за колдовство, но граф Аделард буквально выхватил её из огня и увёз в Лорм. Преследовать его не стали, поскольку он был в фаворе у короля, а от ведьмы они избавились.

– Значит, её считали ведьмой? – насторожился Марк.

– Не просто считали. Её осудили как ведьму. Я отправился в суд прево и просил показать мне её дело. Меня тут же задержали и препроводили к судье, но я сослался на вас. После того, как обо мне сообщили прево, он истребовал у меня ярлык тайной полиции. К счастью, он был при мне. И после его предъявления мне тут же выдали дело.

– И что было в нём? За что её судили?

– За то, что она с помощью проклятия тоски извела трёх своих подружек. Под пыткой она призналась, что получила от бабки колдовскую книгу, прочла её и сама составила заговор на жёлтую хризантему. Первую подружку она извела, чтоб проверить действенность заклинания. Вторая её чем-то обидела, а третья увела у неё мужчину.

– Заговор на жёлтую хризантему? – переспросил Марк. – Ты уверен?

– Вот! – Марселон сунул руку за отворот кафтана и вытащил оттуда пачку бумаг, перевязанных чёрной лентой. – Это копии протокола допроса и приговора суда!

Марк буквально выхватил у него из рук бумаги и, сорвав ленту, принялся их читать. Он убедился в том, что во время допроса Женевьева призналась и в том, что делала волшебный порошок с примесью дурмана, белладонны и полыни, и что посыпала им цветы, на которые наговаривала заговор с упоминанием каких-то земных и лесных духов, загубленных душ и проклятых демонов, после чего передавала цветы своим жертвам или подсовывала их в одежду или постель девушек.

– Ваша светлость? – встревоженно проговорил Марселон, следивший за выражением его лица. – Я привёз вам что-то не то?

– Нет, друг мой, ты привёз мне тот самый недостающий кусок мозаики, которого мне не хватало. Ступай, разыщи господина Шарбо. Он, скорее всего, в доме для слуг со своим дедом, который пришёл навестить его. Пусть поднимется к господину Хуану. Скажи, что это срочно.

– И что, вот ради этого нужно было меня будить?

Джин Хо с недовольным видом сидел на постели, обнимая подушку и накинув на плечи одеяло. Марк присел на край кровати и наблюдал за Теодором, читавшем бумаги, привезённые Марселоном. По его смуглым щекам гуляли желваки, а глаза пылали так, что едва не грозили поджечь листы, которые он сжимал побелевшими пальцами.

– Это она? – наконец прорычал он. – Эта де Невиль?

– Похоже на то, – кивнул Марк. – После этого всё становится ясным. Она уже давно занималась своим колдовством, но была поймана и осуждена, как ведьма. Её бы сожгли за это на костре и были бы совершенно правы, но тут вмешался мой дядюшка, который, судя по всему, не мог пропустить мимо себя ни одной юбки. Он вытащил эту девицу из огня и увёз её сюда в Лорм. Потом она ему надоела, он влюбился в Жанну, дочь угольщика Шарбо, а надоевшую любовницу выдал замуж за де Невиля. Пока он был здесь, она ограничивалась мелкими интригами, но когда он отправился на войну, а Жанна родила сына, решила всё-таки извести её. Кстати, об этом говорила моей жене и госпожа Бартлен. Женевьева уже привычным для неё способом очаровала Жанну, и та, оставив своего ребёнка на ступенях замка Лианкур, утопилась. Только и Аделард не вернулся с войны. Мы не можем сказать, сколько ещё девиц пало жертвой проклятия жёлтой хризантемы, и в чём была их вина, но то, что эта дама продолжала заниматься зловредным колдовством, можно не сомневаться.

– Она была здесь, когда маркиз де Лианкур привёз сюда и запер в башне безумную вторую жену, – кивнул Теодор.

– Наверно, ей мешали спать её вопли, а, может, та, не умея сдерживать свой гнев, в какой-то момент оскорбила её, – продолжил Марк. – Маркиза покончила собой и стала призраком, невольно охраняя место колдовства, потому что туда никто не решался сунуться.

– Зачем же она убила горничную вашей супруги? – спросил Теодор, задумчиво взглянув на него.

– Я думаю, что это из-за Стефана. Юноша – её единственный сын, и она к нему привязана. Он неискушён и хорош собой. Манон положила на него глаз и хотела соблазнить, даже пригласила его в сад на свидание. Но Женевьева узнала об этом и запретила ему идти, а явилась сама, и, возможно, за разговорами, вставила в волосы горничной отравленный цветок, а потом отправилась в башню колдовать. И Манон утопилась в бассейне.

– Но почему она ополчилась на Орианну?

– Полагаю, из-за тебя, кузен. Я помню, что вначале она отзывалась о тебе весьма пренебрежительно, но когда ты приехал, её отношение к тебе резко изменилось. Она даже явилась ко мне, требуя немедленно пресечь твою связь с Орианной. Я полагаю, что виной тому твоё поразительное сходство с отцом. Она просто приревновала тебя к Орианне.

– Возможно, – Теодор задумался. – Она ходит по всему дому, расставляет везде вазы с цветами. Никто не видит ничего не обычного в том, что она появляется в любой комнате, чтоб проверить, вытерта ли с полок пыль, не нужно ли заменить в шандалах свечи. По сути, она много лет играла тут роль хозяйки, и все привыкли к этому. Может, потому она и вас решила извести? Чтоб снова стать тут хозяйкой. Когда ещё подрастёт новый граф де Лорм, если он вообще родится?

– Может быть.

– И она же призвала этого зверя, – напомнил Джин Хо, который слушал их с сонным видом. – Заметь, подсумок у лесничего спёрли здесь, и отсюда же была взята твоя рубашка с кружевами, а нашли мы всё это в пещере зверя, который охотился на владельцев этих вещей. Хотелось бы мне знать, откуда она вытащила этого монстрика?

– Почитай протокол её допроса. Она приводит там текст своего заклятия, а в нём обращается к духам лесным и подземным, а ещё к проклятым демонам.

– Ну, это был не демон, это точно. Скорее, какая-то экзотическая зверушка из соседнего измерения, которую запросто можно счесть духом лесным или подземным.

– Постой, – Марк посмотрел на Джин Хо. – А ведь она уговаривала меня поехать на охоту, несмотря на то, что де Невиль говорил, что это опасно. И едва я выехал в лес, на нас напали разбойники, у которых нашёлся кошелёк, сшитый из того же сукна, что и штаны её сына.

– С разбойниками не срослось, и она вызвала эту страшилку, – пробормотал Джин Хо. – Ну, всё сходится! Давай уже решим, что будем делать дальше, и я снова лягу спать!

– Нужно просто арестовать её и допросить! – заявил Теодор и его глаза злобно сверкнули. – Созналась один раз, сознается и другой! Я вызову из Лианкура палача и…

– Нет, – покачал головой Марк. – Я конечно, хозяин на своей земле, могу по своему усмотрению казнить и миловать, но не стоит забывать, что она замужем за дворянином. Пока у нас из всех доказательств только вот эти бумаги, но ты ж понимаешь, что этого недостаточно. С тех пор прошло больше двадцати пяти лет, и её ни разу больше не схватили за руку. Напротив, она слывёт знатной и благочестивой дамой. Потому я не могу вот так просто схватить её и передать палачам. А если она не сознается?

– И что, мы оставим всё, как есть?

– Конечно, нет. Нужно заставить её выдать себя.

– Но как?

– Спровоцировать, – недовольно проворчал Джин Хо. – Триггером её поведения является Теодор. Должно быть, она видит в нём Аделарда, который когда-то был её возлюбленным, и потому устраняет всех соперниц. Так нужно показать ей соперницу.

– Она чуть не убила Орианну, – напомнил ему Теодор.

– Я не Орианна, – буркнул лис, обиженно взглянув на него.

– Ты о чём? – повернулся к нему Марк, и на его губах появилась азартная улыбка. – Ты хочешь изобразить девицу?

– Запросто. Ты ж знаешь, что я без комплексов. Какие тебе нравятся, приятель, беленькие, рыженькие, чернобурые? – он посмотрел на опешившего Теодора. – Не волнуйся, я изображу девицу так, что никто не придерётся. У меня большой опыт. Итак?

– Рыжую! – усмехнулся Марк. – Назовёшься сестрой Хуана.

– Ладно, – кивнул Джин Хо. – Я буду красоткой. Но завтра. Ну, можно я буду спать дальше?

– Спи, – сжалился над ним Марк и, кивнув Теодору, поднялся.

– Он очень странный, этот парень, – пробормотал тот, когда они вышли из комнаты. – Вы говорите, что он брат баронессы де Флери, и он действительно похож на неё, но я никогда не видел его в Сен-Марко.

– Ты не бывал в её доме. Ты вообще часто видел её соплеменников в столице? А меж тем, в её доме их множество. Они живут там своим маленьким закрытым мирком. Да и сама Лилиана нечасто выходит, и всегда в сопровождении своих дам.

– Может, ты и прав. Но что он говорил о том, что у него большой опыт в изображении девиц?

– Ты знаешь, что такие шутки всегда были в ходу при дворе? Так дурачатся пажи и даже оруженосцы, разыгрывают друг друга и гостей. Мне самому приходилось в юности надевать платье субретки, и наряжать в наряды фрейлин моих друзей, тех, конечно, что влезали в узкие корсеты. Жаль, ты не видел в те годы маркиза Ардена, он как-то прикинулся девицей и так вскружил голову северному барону, выпросившему аудиенцию у короля, что мы с трудом вырвали его из лап этого сластолюбца.

– Неужели такие непотребства происходили при дворе короля Армана? – смутившись, проворчал Теодор.

– Как ты скучен! – снисходительно усмехнулся Марк и мечтательно улыбнулся. – Жизнь при дворе Армана порой напоминала бал-маскарад, со всеми его шутками, тайнами, недоразумениями и трагедиями. Порой мне этого не хватает. Идём! Расскажем о нашей идее Мадлен. Надеюсь, она подберёт для нашей юной гостьи платье в своём гардеробе!

– Он в него не влезет, – заметил Теодор.

Но Марк только рассмеялся.

– Не нужно его недооценивать! Иди, отправь гонца в Лианкур. Пусть пригонят карету и ждут на границе графства. А я, пожалуй, уберу засаду из башни, оставив людей снаружи, и прикажу им не вмешиваться.

– Похоже, вас это развлекает, – недовольно проворчал Теодор и пошёл исполнять приказание.

На следующий день рано утром Джин Хо спустился на площадку перед домом, куда уже привели осёдланного коня. Он простился с Марком и Мадлен, вышедшими проводить его, и сев в седло, поехал к воротам.

– Куда это собрался ваш друг? – встревоженно спросил Марка де Невиль, глядя ему вслед. – Скоро стемнеет, он успеет добраться до места к полудню?

– Он поедет в Рошамбо, чтоб встретиться с маркизом Арденом, – пояснил тот. – К темноте как раз успеет добраться до города. Я предлагал ему взять провожатых, но он отказался. Это его дело. В конце концов, дорога здесь проторенная, доедет до большого тракта, а там уж не заблудится.

– Наш гость уехал, – вздохнула Мадлен, глядя ему вслед. – Орианне всё ещё нездоровится, а Теодор при всех его достоинствах не слишком приятный собеседник. Господин де Невиль, я приглашаю вас и вашу супругу сегодня к обеду.

– Я с благодарностью принимаю ваше приглашение, ваше сиятельство, – с почтением поклонился управляющий.

– Что ж, Марк, навести кузину, а я пойду на кухню и велю повару приготовить что-нибудь особенное. Чего ты хочешь?

– Душа моя, ты ж знаешь, что я съем с удовольствием всё, что мягче подошвы, так что решай сама, – пожал плечами он и направился к лестнице.

До обеда в доме было тихо и спокойно, слуги занимались своими делами. Марк, на всякий случай снова обыскал комнату кузины на предмет заговорённых хризантем, но ничего не нашёл и отправился в библиотеку, где увидел Жаккара. Тот сидел на подоконнике с книгой в руках, но с радостью отложил её, чтоб поговорить со своим покровителем.

Там и застал их Модестайн, когда пришёл доложить о том, что в замок прибыла гостья.

– Что за гостья? – очень естественно удивился Марк, а Жаккар заинтересованно взглянул на лакея.

– Она назвала себя госпожой Хуанной, сказала, что приехала навестить своего старшего брата, который гостит у вашего сиятельства.

– Хуанна здесь? – Марк вскочил с кресла, и бросился к двери. – Быстро позови графиню. Она будет рада.

Он выбежал из дома и бросился к карете, из которой как раз в этот момент появился Джин Хо, облачённый в красивое платье из голубого бархата, отделанное серебряным шитьём. Его длинные рыжие кудри были рассыпаны по полуобнажённым плечам, словно вырезанным из золотистого мрамора. Он стоял, игриво посматривая на Теодора, подавшего ему руку, и помахивая красивым кружевным веером. Его нежное личико, которое своими тонкими чертами сделало бы честь самой прелестной юной девушке, светилось очаровательной улыбкой, а зелёные глаза искристо блестели под изящно выгнутыми тонкими бровями.

– Хуанна, девочка моя, как я рад, что ты приехала! – воскликнул Марк, сбегая по ступеням, и сжал в ладонях его руку, которую он слегка жеманно протянул ему для поцелуя.

– Где этот бездельник, мой братец? – поинтересовался лис нежным девичьим голоском. – Он уехал, ничего мне не сказав и даже не удосужившись спросить, хочу ли я поехать с ним! Где он? Я оторву ему голову и брошу собакам!

– Смени гнев на милость! – нежно улыбнулся Марк. – Хуан сегодня утром уехал в Рошамбо, но следующим светлым днём снова будет здесь. Так что, я надеюсь, ты успеешь остыть до того времени и не станешь его убивать.

– Может быть, и нет… – Джин Хо с немного хищной улыбкой наклонил голову, разглядывая смущённого Теодора. – Я начинаю понимать, что мне здесь будет совсем не скучно. Кто этот юноша, Марк? Он очень хорош собой и чем-то похож на тебя. Надеюсь, он не женат? Я так промахнулась, влюбившись в тебя. Ненавижу влюбляться безответно!

– Он холост, – кивнул Марк. – Его зовут Теодор, он мой кузен.

– Так вот почему он мне так понравился! – обрадовался Джин Хо. – Ты ведь составишь мне компанию на эту долгую тёмную ночь, мой милый? – он попытался взять совершенно сбитого с толку молодого человека под руку, но тот испуганно отшатнулся.

– Простите, мадам, моё сердце несвободно! – выпалил он, и тут же покраснел, сообразив, что убеждает в этом вовсе не наглую девицу, а Хуана.

– При чём тут сердце? – серебристым смехом рассмеялся Джин Хо и хлопнул его веером по руке. – Я же не собираюсь за тебя замуж! По крайней мере, пока… А у тебя красивый дом, Марк! – заявил он, обернувшись и окинув взглядом фасад. – Мне здесь понравится, и я задержусь подольше!

И подхватив пальчиками юбку, он легко упорхнул к лестнице.

– Хорошенькая, правда? – с усмешкой спросил у растерянного Теодора Марк и пошёл за лисом.

На верхней площадке их ждала Мадлен, и Джин Хо, что-то радостно щебеча, расцеловался с ней, как давняя подружка. А Марк обернулся на ступенях и увидел в глубине аллеи госпожу де Невиль. Побелевшими пальцами она сжимала ручку изящной корзинки, из которой выглядывали бутоны только что срезанных роз.

Джин Хо же с явным удовольствием продолжал изображать взбалмошную девицу. Он увидел на террасе Жаккара и кинулся к нему, обсуждая с Мадлен его румянец и золотистые кудри, но потом снова обернулся к Теодору и послал ему воздушный поцелуй. Мадлен расхохоталась и, подхватив его под руку, увела в дом.

За обедом «гостью» усадили рядом с Теодором, и она продолжала заигрывать с ним, совершенно без стеснения, то что-то шепча ему на ухо, то касаясь пальчиками его руки. Он явно не знал, куда деваться от этого навязчивого внимания, хотя и понимал, что это лишь спектакль, и от этого смущался ещё больше. Он то и дело невольно поглядывал на сидевшую рядом девушку и пытался убедить себя в том, что это Хуан, но фарфоровая кожа, мягкие черты и нежные, едва тронутые кармином губы были слишком хороши даже для девицы, не говоря уж о мужчине.

Жаккар, также приглашённый к столу по поводу приезда гостьи, смотрел на неё с восторженным изумлением и немного влюблённо. Де Невиля это всё явно забавляло, и он то и дело обращался к госпоже Хуанне с изысканными комплементами и невинными вопросами, призванными поддержать беседу за столом. Она с готовностью отвечала ему, по ходу объяснив, что Хуан её брат-близнец, грубый неотёсанный мужлан, место которому в курятнике, а не в приличном доме. Она же, как сестра и наперсница баронессы де Флери, скоро будет представлена ко двору и сможет составить счастье любого кавалера.

– Без сомнения, – улыбнулся де Невиль и поднял кубок в честь красавицы.

– Ты ведь тоже бываешь при дворе, милый? – живо повернулся к Теодору Джин Хо. – Мы будем видеться часто! Разве это не здорово? Ты богат? Впрочем, это не так важно, потому что сестрица Лилиан даёт за мной хорошее приданое! И обещала, что я сама выберу себе мужа! Она просто ангел! Верно, Марк? Я бы выбрала тебя, но ты женат, а я так привязана к Мадлен, что, скорее, откажусь от десерта, чем расстрою её! Но как выяснилось, у тебя есть такой чудный кузен!

– Он тоже внук маркиза де Лианкура, – заметил Марк.

– Неужели? Значит, такая стать у вас в роду! Я очарована! Какое счастье, что я заехала сюда и встретила этого красавчика! Ты покажешь мне сад, дорогуша?

– Я… занят, – пробормотал Теодор, и Мадлен прыснула, закрыв лицо ладошками.

– Что значит, занят? – надулась Хуанна. – Марк, разве я многого прошу? Ты можешь освободить его от всех обязанностей, пока я здесь!

– Конечно, – пожал плечами тот. – Впереди тёмная ночь и у меня нет дел для тебя, Теодор. Я хочу, чтоб ты поухаживал за нашей гостьей. Ты понял меня?

– Да, ваше сиятельство, – выдавил Теодор, а Джин Хо придвинул стул ближе, и прильнул к его плечу.

– Я так рада! Надеюсь, когда Хуан вернётся, он не полезет в драку с тобой! Он такой ревнивый! Давайте сыграем после обеда в жмурки! На поцелуй!

– Отличная идея! – усмехнулся Марк, взглянув на перепуганного Теодора.

– Я тоже так думаю! – подхватила Мадлен. – В саду играть так интересно! В аллеях скоро будет сумеречно, слуги зажгут фонарики. Это очень романтично!

– Я вся горю в предвкушении! – пропел Джин Хо, опустив голову на плечо Теодору. – А потом ты ведь покажешь мне беседки, дорогуша? И грот! Это ведь правда, что здесь есть тенистый уединённый грот?

– Быть может, это сделает господин Жаккар? – пролепетал Теодор. – Я только приехал, а он уже хорошо здесь всё знает.

– Если б мне нужен был он, я б так и сказала, глупыш, – рассмеялся Джин Хо.

– Она права, – недовольно взглянув на кузена, произнёс Марк. – Насчёт того, что ты глупец. Лови момент, пока есть возможность. С твоим происхождением – это лучшая партия, какую только можно себе представить!

– И правда, Теодор, – улыбнулась Мадлен. – Хуанна имеет хорошие перспективы при дворе, может, она станет фрейлиной королевы, получит большое приданое. Её сестра – фаворитка короля, как тебе известно. Я уж не говорю о том, что она юна и безумно хороша собой! Ты только посмотри на эту бархатную кожу, шёлковые кудри цвета золота, глаза, как изумруды. А губки – словно бутон…