Текст книги "Трофей для братьев (СИ)"
Автор книги: Лада Отрадова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 9 (всего у книги 17 страниц)
Глава X: Тисовый Лук ᛇ
ГЛАВА X: ТИСОВЫЙ ЛУК ᛇ
ᛇ biþ útan unsméþe tréow,
heard hrúsan fæst, hierde fyres,
wyrtruman underwreþed, wynn on éþle.
Тис снаружи – грубое дерево,
стоек в земле и крепок, хранитель огня,
корнями укреплен – радость вотчины.
– Ты... – ошарашенно посмотрел на Мию Свен, не веря ушам своим. – Ты... не немая?
– Пр-проща-ю, – только и ответила ему сквозь своё истощение девушка, прежде чем вновь потеряла сознание и заснула.
* * * * *
Минуло несколько дней. С тех пор Мия, вопреки ожиданиям Свенельда, не проронила ни единого слова (1). Зато волевая девушка, несмотря на раны и боль, старалась не прирастать к койке и выходила под его присмотром на прогулку. Левая рука всё ещё не зажила и ныла, ноги передвигались с трудом на большие расстояния, но мало-помалу она приучала себя к физическим нагрузкам.
Навещающая её по вечерам Ингеборга, что приносила лекарства и одежду, слишком пеклась о приёмной дочери и твердила, что на пользу ей пойдут лишь постельный режим и долгий сон, с чем упрямая чужестранка ни в какую не соглашалась и продолжала эти упражнения.
В закатные часы она вместе со Свеном поднималась на ближайший холм, с вершины которого открывался прекрасный вид. Из этой точки словно на ладони перед ними были и живописный Эгерсунн, и длинный дом Гуды, и окружающие сосновые леса, острые скалы и морская гладь.
В последнюю она, словно часовой, так внимательно всматривалась, ожидая однажды увидеть на горизонте флот из драккаров, на парусах которых будут изображены волчьи головы – символ Хордаланна, а также уродливые трёхпалые руки предателя Инга.
* * * * *
Какая-то неведомая сила каждый вечер манила её к себе и звала подняться на тот самый холм. И сейчас на горизонте, в кроваво-красных сполохах закатных огней, действительно появилась она – стая из хищных, напоминающих драконов с крыльями-парусами, кораблей. Мия насчитала по меньшей мере четыре десятка судов, и не факт, что весь флот сразу будет брошен Сигурдом и его союзником на взятие Эгерсунна – вполне возможно, что драккаров у них ещё больше.
На вершине холма Свен развернул флаг со знаменем Гуды – ярко-зелёную серну на рыжем фоне. Стяг принялся трепетать на ветру и показывать каждому жителю столицы и её окрестностей, что им грозит опасность.
Хирдаманны правительницы тотчас же затрубили в рога, оповещая о приближении врагов.
– Всем занять свои позиции! – отдала приказ облаченная в лёгкую кольчугу Гуда, чьи рыжие волосы на сей раз были собраны под шлемом. – Ульв и Свен, вы – защищайте главные городские ворота! Варди и Йохан, вам я вверяю нашу гавань с кораблями. Мы же с дружиной возьмём на себя стены и укрепления, тем более, что Варди оставил нам сюрприз для тех, кто с мечом пришёл на наши земли. За ярла! За Эгерсунн!
На защиту столицы Ругаланна вышло всё его население: здесь были и дружинники Гуды, и свободные воины, и простые крестьяне с ремесленниками. Даже отважные женщины земли фьордов выступили наравне со своими мужьями и отцами, вооружившись мечами, камнями и тяжёлыми сучьями. Но и с таким рвением силы по-прежнему были не равны, и каждый из тех, кто собирался держать оборону до конца, понимал: без потерь не обойдётся.
Гуда в последний раз обняла маленького сына и отдала его няньке, а затем поцеловала и Ульва – могло выйти и так, что больше своего любимого племянника она не увидит. Свенельд жестом позвал своего товарища за собой – нужно было торопиться.
В это же время старый Варди в слезах заключил в объятия Мию:
– Обещай, что если суждено будет нам с Йоханом отправиться в Вальхаллу, а Эгерсунн падёт, ты не мешкая уплывёшь отсюда домой, на свою родину. Отныне ты свободна, девочка. Ингеборга не переживёт, если с тобой что-то произойдёт.
– Да благословят всех нас боги, – добавил сын корабела и, вытащив из ножен острый меч, вместе с родителем побежал в сторону пристани. Корабли противников были в версте от берега и проплывали как раз мимо длинного дома, резиденции вдовы ярла Вигге.
На носу своего флагмана, мощного драккара, увенчанного черепом оленя с ветвистыми рогами, стоял Сигурд. Мужчина любовался своими будущими владениями, чуть поодаль от него глазел на родные стены и Инг Трёхпалый. На устах калеки застыла злобная ухмылка, а его воспалённые глаза сгорали от пламени возмездия.
– Регент Гуда! – во всю глотку закричал калека. – Я приплыл сюда за твоей змеиной головой! Каждый житель или гость Эгерсунна, что расскажет о её местоположении, получит от меня десять серебряных монет, а тот, кто доставит эту суку живой в мои руки – целую сотню!
Потирая свои трёхпалые ладони, он отвернулся от своих наёмников и видов столицы, на сей раз обращаясь к ярлу Хордаланна.
– Мой ярл, совсем скоро власть, о которой грезил Ваш отец Атли, станет реальностью, – подобострастно улыбнулся Инг. – И Ругаланн войдёт в состав державы его первенца!
– Да будет так, – ответил ему темноволосый викинг, орлиные глаза которого желали крови.
Взгляд Сигурда был таким нечеловеческим, демоническим, что даже Инг решил не испытывать на прочность терпение правителя и свою судьбу, поэтому замолчал. И без слов было ясно, что впереди была безжалостная битва.
В гавани высадилась лишь половина армии Сигурда, которую здесь уже ждал отряд во главе с Варди и Йоханом. Оставшиеся воины оказались на тверди близ городских ворот и крепостных сооружений, где в штурме столицы им должны были помочь головорезы Инга Трёхпалого.
Облаченный в тяжёлую кольчугу, укреплённую металлическими пластинами на боках и шее, со звериным рычанием помчался к воротам сам ярл Хордаланна. В левой руке он зажал круглый щит с изображением волчьей головы, в правой – тяжёлый меч. Вместе с Бьорном и другими хирдаманнами за считанные минуты он добрался до нужной точки, и каково же было его удивление, когда среди обороняющих город защитников он увидел и своего родного брата.
Свенельд тоже заметил старшего и нахмурился, вооружаясь длинным боевым топором. От такого жеста ноздри Сигурда раздулись, а верхняя губа задёргалась от волны ярости, что вот-вот должна была его захлестнуть.
– Что собираешься делать с этим предателем, господин? – по-змеиному прошипел ему на ухо Инг. – Запомни, воткнувший тебе нож в спину единожды повторит это и на следующий день. Отступникам нельзя верить, как и щадить их!
– Мои с братом отношения тебя не касаются, – закипая от гнева, процедил сквозь зубы ярл.
– На твоём месте я бы не раздумывая избавился от него, закрепив таким образом единоличное право на трон Хордаланна, – никак не унимался калека.
– Я же сказал, не суй свои лягушачьи лапы туда, куда не следует! – прорычал на него Сигурд; вена на его левом виске вздулась и принялась пульсировать, а желваки на скулах ходить из стороны в сторону от напряжения. – Иначе я отрежу тебе и их!
– Ты стал слабее, ярл... Девчонка изменила тебя, – разочарованно и вместе с тем ехидно произнёс бастард. – Но нас это не остановит!
Войско захватчиков ринулось в бой. Сначала с укреплений на захватчиков посыпался сюрприз от Варди, который он перенял от жителей Бремена: на злодеев по сигналу главы хирда опрокинули чаны с раскалённым песком. Крича от ожогов и горячих песчинок, которые благодаря размеру просачивались сквозь чешую кольчуги и швы шлемов, воины отступили, но ненадолго: бастардовы люди, вооружённые луками, принялись "снимать" с укреплений своими стрелами силы обороны.
Словно костяшки домино защитники Эгерсунна падали замертво один за другим, отчего численное превосходство объединённой армии Инга и Сигурда становилось всё более отчётливым.
Усеянная телами, покрытая снегом земля перед городскими воротами окрасилась в багрянец от крови.
– Гуда! – рявкнул, завидев среди защитников города и мачеху, Инг Трёхпалый. Оскалившись, он натянул тетиву своего тисового лука (2) и выпустил оттуда длинную стрелу, что со свистом пролетела несколько десятков метров и угодила точно в грудь хозяйке Эгерсунна.
Женщина упала и уже не сумела подняться самостоятельно. Тотчас же её подхватило несколько дружинников и унесли подальше от первой линии обороны – алое пятно на её одежде становилось всё больше и темнее.
Гавань тоже превратилась в кровавое побоище, став настоящим застольем для богини мёртвых и её воронов. На пристани сверкали мечи, над головами викингов проносились дротики и метательные топоры, а стоны и хрипы пришли на смену детским песням и музыке бродячих бардов. С остатками своего отряда Варди и раненый Йохан вынуждены были отсупить за главные городские ворота и сдать порт захватчикам.
Сделали они это вовремя – главный бастион города пал уже через час. Вытерев куски чужих внутренностей со своего лица, Сигурд плотоядно улыбнулся и вместе со своими последователями ступил в сердце Эгерсунна победителем. Лишь какие-то вёрсты отделяли его от длинного дома и трона Гуды.
Несмотря на неравные силы, племянник правительницы и Свенельд бились с накатывающим волнами приливом из клинков противниками до последнего. Свен сносил головы тяжёлым боевым топором, Ульв же орудовал лёгкими мечами в обеих своих руках.
Измождённые, в поту и крови, они и сами не заметили, как оказались окружены хирдаманнами Сигурда. Свенельд, сплюнув, разочарованно посмотрел на тех людей, что ещё несколько месяцев назад были его соратниками и друзьями.
– Справедливому правителю не нужна чужая корона, и брат мой, и вы – позор для Хордаланна!
– Убить их всех, – отдал с безумной улыбкой приказ Сигурд и, выдержав паузу, захохотал. – Всех, кроме моего брата и Ульва!
Несмотря на сопротивление воинов Эгерсунна, команда ярла Хордаланна была исполнена. В живых осталось лишь двое из полусотни человек.
– Ну... брат мой, Свенельд, – ухмыльнулся, вытирая окровавленный меч о длинные волосы одного из трупов, темноволосый викинг. – И ты, Ульв, племянник Гуды... Вы даже не поблагодарите меня за моё милосердие к вам?
– Эту резню ты называешь милосердием? – тихо спросил Свен. – Эту бессмысленную и беспощадную войну? Я не хочу... не хочу сражаться со своей плотью и кровью, брат! Это противно мне, это было бы противно и нашему отцу, и матушке!
– А придётся! – одним прыжком сократил до него расстояние Сигурд и вмазал младшему по плечу своим кулаком. – Тебя, как предателя, я убью собственными руками!
Обуянный звериной яростью, Сигурд бросается вперёд, его меч кружится в воздухе хищным коршуном, стремясь обезглавить вставшего на сторону врагов семьи брата. Свен, тяжело дыша, отпрыгивает назад, едва избегая угрожающего удара – сверкающее лезвие скользит в считанных сантиметрах от лица младшего и срезает несколько светлых прядей из его причёски.
Сигурд вовсе не шутил, когда говорил о братоубийстве.
Демонстрируя то, что недооценивать умения Свенельда опасно, боевой топор блондина, смертоносное продолжение его самого, неожиданно кидается из правой руки мужчины в левую и обрушивается на неожидавшего такого финта Сигурда, однако мужчина не так-то прост. Ухмыльнувшись, темноволосый брат блокирует упавшее тяжёлое лезвие топора своим клинком, а сам резким ударом колена пинает младшего в живот и валит его на землю.
Хирдаманны одобряюще ухают и ритмично ударяют своим оружием в щиты, в такт сердцебиению обоих соперников наполняя их вены боевым духом и желанием сражаться до последней капли крови. Братья, распаляясь от невысказанных обид и адреналина, словно превращаются в мифических воинов-берсеркеров (3).
Прокашлявшись, лежащий на земле блондин поднимает глаза на старшего и угрожающе смотрит на него исподлобья, рука его тянется к валяющемуся чуть дальше топору, но тщетно – на кисть, которая трещит от давления тяжёлых сапог, встаёт сверху Сигурд:
– Я потерял всех, на кого мог положиться, Свенельд! Всех! И теперь эта пустота кормит мою злость и жажду власти, поэтому я не отступлю от своих планов, несмотря ни на что – даже через твой труп! Мию я уже потерял, поэтому после её гибели... я без колебаний убью и тебя!
– Ты... – прохрипел, сдерживая слёзы от боли в руке, Свен. – Ты ещё можешь всё исправить и переиграть... Ступить на путь истинный и снять осаду, сдаться конунгу... Ты можешь избежать превращения в тирана...
– Ведь твоя Мия жива и находится в городе! – сдал беглянку Ульв, стоящий под прицелом копий и мечей, надеясь таким образом спасти всю столицу ценой жизни одной бывшей рабыни.
– Что? ЧТО?! – Сигурд, будто истукан, замер на месте; а в глазах его появилось удивление, смешанное с разочарованием и радостью – коктейль был поистине взрывоопасным. – Повтори, что ты сказал!
– Твоя девчонка жива, она чуть меньше недели назад прибыла в город, раненая и дрожащая от холода, чтобы передать нам предупреждение о грядущем нападении, – кивнул племянник Гуды. – Не веришь мне – спроси у брата!
– Это так? – сверкнул глазами на младшего ярл.
– Так, она жива, – не стал отрицать Свенельд.
– Но... я не могу себе этого вообразить... – позабыв о сражении, вслух стал рассуждать правитель Хордаланна. – Она сорвалась вниз, в пропасть. В зев Хельгарда, в самую пасть царства мёртвых, откуда нет выхода и спасения!
– Бог, которому молится Мия, однажды чудесным образом воскрес ради спасения невинных людей. Возможно, что и она наделена подобной силой, иначе как объяснить её самоотверженность? – ответил Свенельд.
– Куда вы её дели?
– Она в потайном и безопасном месте, – перебил ярла Хордаланна Ульв. – И мы не выдадим её тебе!
– После пары отрезанных пальцев ты заговоришь по-другому, прихлебатель Гуды! – Сигурд рявкнул на племянника правительницы и занёс над его головой меч. – Или, может, не мелочиться и начать сразу с руки?
– Не делай этого... – стиснул зубы Свен и закричал на брата. – Не делай!
Вырвав руку из-под сапога брата, он потянулся к топору... и медленно обернулся назад, услышав в воздухе рядом с собой пронзительный свист. Время как будто застыло.
Сначала он увидел удивлённое лицо Ульва, затем – старшего брата, которого исказила гримаса звериной злобы и ужаса. Длинная стрела с гусиным оперением и зазубренным наконечником летела прямо в него.
– Тисовый лук никогда не промахивается, – прошипел выпустивший стрелу из своего оружия Инг Трёхпалый. – Предатель должен умереть!
Не промахивается – но только если на его пути не встаёт преграда.
Прежде чем Свенельд успевает что-то осознать, Сигурд бросается на него и отталкивает в сторону, а мгновением позже острый наконечник вонзается в плоть на его груди, пробивая кольчугу и орошая боевой доспех алой кровью.
* * * * *
В медовом зале царила настоящая паника: укрывшиеся в его стенах женщины и дети расступились и ахнули, когда дружинники правительницы принесли её, раненую и истекающую кровью, сюда и положили на один из столов.
Верные воины освободили регентшу от доспехов и шлема, и теперь её прекрасные рыжие волосы легли на освещаемую редкими факелами столешницу настоящим пламенем. Гуда бредила: эта молодая и полная сил женщина в каком-то забытие мотала головой из стороны в сторону, сжимала руки до болезненного хруста пальцев и стонала. Всё лицо её за несколько минут стало влажным от пота, словно она только что искупалась в море, солёном и холодном.
– Что случилось?! – из толпы вышла девушка лет шестнадцати, держащая на руках младенца; по акценту было ясно, что происходила она не из норвежских земель, но говорила на языке аскеманнов довольно сносно.
– Гуду ранили стрелой, сделал это вероломный Трёхпалый, – горя от гнева, ответил один из телохранителей. – Срочно найдите лекаря Флоки и приведите сюда, если понадобится – из-под земли достаньте!
– Уже отправили за ним, – кивнул один из младших хирдаманнов. – Ч-что это?
Открывшееся глазам всех присутствующих зрелище было по-настоящему пугающим: правительница, всё ещё не приходя в себя, затряслась в судорогах, а на её губах появилась кровавая пена, пузыри которой выходили изо рта.
– Всеотец Один!
– Она... – показала на Гуду маленькая девочка, вместе с братьями и матерью укрывшаяся в стенах длинного дома. – Она умирает, мамочка?!
Женщина не нашла, что ответить; зато незнакомая остальным девушка бросила обеспокоенный взгляд на правительницу Ругаланна и схватила за руку старшего её дружинника. От такой наглости он отпрянул, но тут же остановился, едва только услышал слова чужестранки.
– Это была не простая стрела, а отравленная. Убийца использовал отвар водяной бешеницы (4), если не предпринять мер – погибнет ваша королева! – обошла со всех сторон Гуду девушка. – Принесите подогретую солёную воду и много торфа. Сейчас же!
– Ты... кто ты? – жестом велел исполнить приказ незнакомки лидер воинов. – Лекарь?
– Можно и так сказать, – кивнула темноволосая девушка и положила спящего сынишку на набитый соломой мешок, а сама вымыла руки в одном из вёдер и засучила рукава. – А сейчас – помогите мне извлечь стрелу.
* * * * *
– Это ты... – с трудом произнося слова из-за языка, что начал заплетаться, сказал Сигурд: мужчину на свои плечи взвалили младший брат и Ульв. – Это ты предатель, Инг Трёхпалый, а вовсе не он!
– Я всего лишь хотел избавить моего союзника от досадной помехи, которая тянет его на дно. Но ты сам выбрал защитить того, кто не ценит свой род и наследие! – огрызнулся на него калека и отдал шайке своих прихлебателей приказ. – Схватить Ульва и Свенельда. И предать их смерти, немедленно!
Вооружённые до зубов наёмники схватились за копья и мечи, а Свен, горя желанием помочь брату, до крови прикусил нижнюю губу – ситуация была чертовски плохой, и Сигурд уже потерял сознание.
– Воины Хордаланна! – обратился он к армии старшего брата. – Взятие Эгерсунна – то, ради чего Сигурд собрал вас здесь, но разве станет оно возможно без него самого? Умрёт мой брат – умрёт и его мечта! Поэтому... прошу вас как бывший воин Хордагарда и по-прежнему член семьи ярла – защитите его жизнь и не дайте никому помешать его лечению.
– Лечению? – нахмурился, ничего не понимая, громадина Бьорн.
– Лечению. Мы с Ульвом обещаем вам, что ни одного волоса не упадёт с головы моего брата, пока он не встанет на ноги. Но без грамотных лекарей и целителей этого не сделать, а они сейчас – в длинном доме.
– Предлагаешь нам отдать её злейшего врага в руки Гуды?!
– Правительница Гуда – благородная и честная. Я, как её племянник, гарантирую вам, что на время лечения между нашими армиями сохранится перемирие. Вы не трогаете длинный дом, а наше ополчение не предпринимает попыток отвоевать город, – вмешался Ульв. – По рукам?
– Потерять голову дракона – убить и обездвижить всё его тело, всё войско, – сомневаясь, всё же согласился Бьорн. – Да будет так!
– И вы поверите, что Гуда не убьёт его? Что станет терпеть у себя под боком врага? – зашипел пуще прежнего Инг Трёхпалый. – Этого не будет, а взятие столицы под полный контроль нельзя оттягивать. Над длинным домом сегодня поднимется другое знамя, и никто... Никто мне в этом не помешает!
С этими словами наёмники калеки бросились в бой на бывших союзников в лице сил ярла Сигурда. В воздухе вновь запахло кровью, а мечи, копья и топоры начали танец серебряных отблесков и вспышек, что должен был утолить аппетиты богини Хель – она требовала ещё больше смертей.
– Бьорн! – с волнением крикнул бывшему соратнику и телохранителю брата Свен. – Бьорн!
– Уж с шайкой бастарда разберёмся, – кивнул младшему из семьи ярла богатырь, отбивая атаку сразу двоих вооружённых мечами разбойников. – Берите Сигурда... и уходите!
Покрепче схватив ярла, у которого начались судороги и усилилось потоотделение, Свенельд вместе с Ульвом поспешили к стенам резиденции Гуды. Инг снова натянул свой длинный лук и приготовился отпустить тетиву, целясь в отступивших, но затем что-то в его взгляде поменялось.
Внебрачный сын бывшего ярла Ругаланна передумал атаковать: пусть Сигурд окажется в одном месте с Гудой, пусть оба правителя умрут одновременно и рядом. Никому ещё не удавалось спастись от его отравленных стрел – даже огромным медведям и турам, поэтому шансов у обоих ненавистных обладателей тронов не было вовсе.
– Тисовый лук... – пробормотал он себе под нос и распылся в какой-то отталкивающей, болезненной улыбке. – Тисовый лук никогда не промахивается.
Примечания от автора:
ᛇ («эйваз») – руна, обозначающая «тис», ассоциируется с препятствиями, оружием и силой. Она символизирует прочность, надежность и выносливость, а также указывает на то, что человек, которому она выпала, стремится к благородной цели и сможет её достичь.
1) Мутизм (от лат. mutus – «немой, безгласный») – в психиатрии и неврологии состояние, когда больной молчит и не вступает с кем-либо в словесный диалог; при этом в принципе способность разговаривать и понимать речь окружающих у него сохранена. При мутизме отсутствует как ответная, так и спонтанная речь. Может быть вызван в том числе и острой реакцией на психологическую травму – для Мии ей стало сожжение родного Бремерхафена и гибель близких.
2) Тисовый длинный лук – один из видов лука, очень длинный (примерно равный высоте человека, который использует его), что позволяет делать достаточно дальние выстрелы. Лук не загнут сильно назад. Его конечности являются относительно узкими, так что они имеют круглое или D-образное сечение. Длинные луки делались из древесины разных пород во многих культурах, в Европе они датируются от эпохи палеолита, и с бронзового века были сделаны в основном из тиса.
3) Берсеркеры (скандинав. от ber – медведь и serker – рубаха, шкура) – воины из древнегерманской и древнескандинавской мифологии. Считается, что они отличались неистовостью в сражениях. Норвежские берсеркеры, приходившие по временам (как гласят о том легенды) в сильное бешенство и исступление, по мнению Г. Шюблера, также опьяняли себя мухомором.
4) Водяная бешеница (цикута, вёх ядовитый) – ядовитое растение; вид рода Вёх семейства Зонтичные (Apiaceae), распространён в Европе. Одно из самых ядовитых растений в мире.
