Текст книги "Холодное Сердце Казановы (ЛП)"
Автор книги: Л. Дж. Шэн
сообщить о нарушении
Текущая страница: 22 (всего у книги 24 страниц)
37
ДАФФИ
Три месяца спустя
– Отличная работа, Дафна. – Рита, исполнительный продюсер вечернего выпуска новостей, в котором я работала, легонько похлопала меня по спине, выходя из студии. – Следуй за мной в мой офис.
Я поспешила за ней, пропуская своих новых коллег в коридоре. Рита вошла в свой кабинет, взяла сумочку с крючка у двери и бросила в нее телефон.
– Мы все собираемся выпить в «Мертвом кролике». Ты с нами?
– Хотелось бы, – сказала я на автопилоте, вежливо улыбаясь. – У меня есть планы.
– Да? – Рита копалась в своей сумке в поисках сигареты, уже собираясь покинуть заведение. Она бегала повсюду, заставляя меня делать то же самое. Гретхен тоже так делала. Штормовые места. – Что ты задумала?
– А? – спросила я.
– Ты сказала, что у тебя есть планы. Какие? – Мы обе остановились у вращающейся двери главного входа. Я моргнула, застигнутая врасплох. По правде говоря, у меня не было никаких планов. Просто мысль о том, что придется притворяться, что мне весело, даже среди искренне милых людей, была мне неприятна. Мне больше нравилось проводить время в своей квартире, пролистывая страницы профессиональных фотографов в Instagram. Я не могла перестать думать о тюремном туре. О том, как волшебно запечатлеть что-то и придать этому свой собственный смысл, а не просто написать об этом репортаж.
– Я… я… вяжу… – медленно сказала я, избегая вопросов о своем новом хобби.
Рита изогнула бровь.
– Звучит… захватывающе. Ты большая любительница вязать?
– Да, – услышала я от себя. – Огромная вязальщица. Вся моя квартира – это пряжа.
Выражение ее лица было сомнительным, но она кивнула.
– Хорошо. Но ты должна присоединиться к нам на следующей неделе. Это день рождения Моник. Лады?
Я познакомилась с Моник. Она была великолепна, мила и необычайно увлечена темой осадков.
– Конечно, – пробормотала я.
– Хотя еще до этого мы собираемся провести две ночи вместе. – Рита рассмеялась, достала телефон и заказала Uber. – У нас есть все эти работы ко Дню святого Валентина, помнишь? Кстати, ты сможешь приехать завтра в семь утра, а не в девять?
Я взглянула на часы. Было 11:45 вечера. Я ценила хорошую трудовую этику, но я почти забыла, насколько трудоемкой была работа в новостях – даже в местных.
– Конечно, – рассеянно ответила я. – Я буду здесь.
– Хорошо. Тогда до завтра! Или, технически. – Она выпятила нижнюю губу, задумавшись. – Сегодня, через пятнадцать минут.
Я вышла на улицу. Погода была холодная, небо черное. Рождество пришло и ушло, и я провела его в одиночестве в своей квартире, слишком скупой, чтобы купить билет в Англию. Трогать деньги Риггса было нельзя. Он дал мне нечто бесценное, и требовать большего было бы жадностью. Он научил меня любить.
Спускаясь в метро и кутаясь в черное пиджачное пальто, я удивлялась тому, насколько ужасной была жизнь в последние месяцы. Я жила на автопилоте: работала, встречалась с друзьями и ходила в спортзал. Обычно главным событием моей недели было общение по FaceTimе с Кираном. Сейчас он состоял в постоянных отношениях с Шелби. Я даже встречалась с ней однажды по видеосвязи, и она подтвердила мои подозрения, что не стала бы с ним встречаться, если бы он ее приручил. 1–0 к командной логике.
Я думала о Риггсе каждую минуту. Я понятия не имела, где он и чем занимается в эти дни. Казалось, время течет как вода. Я получила визу, начала работать, получала стабильную зарплату, а Би Джей все еще звонил мне время от времени, чтобы проверить, как обстоят дела. Спойлер: я все еще хотела, чтобы он утонул.
Я получила все, что хотела, – безраздельное внимание Би Джея, работу продюсера новостей и свою драгоценную визу… и не могла быть более несчастной.
Я брела по улицам Манхэттена, проходя мимо влюбленных парочек и влюбленных туристов. Казалось, что все разбились на пары. Склонив голову, чтобы избежать наплыва молодых влюбленных, я уставилась на свои ботинки и прибавила шагу. Я уже почти дошла до метро, когда столкнулась с другим телом. Другим твердым телом.
Первой моей мыслью был Риггс. Он был здесь.
– Ого. Ты в порядке? – хихикнул мужской голос. Я подняла голову. Это был не Риггс. Просто довольно привлекательный молодой человек с ямочками и в беговой экипировке.
Нет, я не в порядке. Я влюблена, несчастна и хочу торт. Много торта.
– Что ты делаешь на пробежке посреди ночи? – ворчала я. – Я могла бы пораниться!
– Мне приходится бегать по ночам. Я работаю по сменам в больнице, и у меня странный график. – Он бежал на месте и казался дружелюбным, несмотря на то, что я чуть не откусила ему голову за то, что он просто существует. – Почему ты не смотрела, куда идешь?
– Потому что, – пробурчала я, – мне надоело смотреть, как все в этом городе такие влюбленные, интимные и… и… и… и мерзкие! – Я подняла руки вверх. – Серьезно, у вас, американцев, нет приличий. Снимите комнату, все вы.
– Эй, я ни с кем не вступаю в интимные отношения и не влюбляюсь. – Он поднял руки вверх.
– Точно, – кисло сказала я. – Прости. Я немного колючая. Что ж, удачной пробежки.
Я пронеслась мимо него, но он преградил мне путь, попав в поле моего зрения.
Я сузила глаза.
– Пожалуйста, не приставай ко мне. У меня есть электрошокер, перцовый баллончик и не менее пятидесяти часов тренировок по крав-мага. Тебе не победить.
Насчет крав-мага – полная чушь, но он не мог этого знать.
Мужчина закатил глаза.
– Я не собирался приставать к тебе. Я хотел спросить, не хочешь ли выпить. Я Чад.
Ну конечно. У него было лицо Чада.
Я не взяла предложенную им руку.
– Я Дафна, и я не могу выпить с тобой.
– Сейчас или никогда? – Он убрал руку, ничуть не обидевшись.
– И то, и другое, – уверенно ответила я. – Я ужасно влюблена в другого, и секс с тобой не принесет мне удовлетворения, потому что ты не он и потому что большинство мужчин совершенно бесполезны в постели, особенно в первые несколько раз.
Он уставился на меня, явно ошеломленный.
– Мэм, у вас есть какие-нибудь фильтры?
– Нет! – Я вскинула руки вверх. – Он забрал их все, ублюдок. Ты должен был встретить меня до него. Образ правильной и сдержанной.
Я могла сказать, что Чад считает меня не очаровательно-эксцентричной, а нуждающейся в сильном лечении эксцентричной. Именно поэтому он сделал шаг назад, сохраняя свою добродушную улыбку.
– По крайней мере, ты знаешь, чего хочешь в жизни, а? – Он уже бежал легкой трусцой, удаляясь от меня. – Я все еще ищу ту единственную вещь, которая сделает меня счастливой. Всего хорошего, Дафна!
С этими словами он развернулся и буквально побежал прочь.
Я смотрела ему в спину, когда прозрение обрушилось на меня с силой грузовика.
Моя работа. Моя карьера. Моя потребность быть идеальной. Все это было отвлекающим фактором. Избегание, чтобы не дать мне взглянуть на свою жизнь. На мои отношения с Би Джеем.
Все это время я все делала неправильно. Я беспокоилась, что Киран, мама и Тим живут маленькими и неинтересными жизнями. Я хотела для них большего, чем работа в закусочной, хотела, чтобы они заботились о дизайнерской одежде, роскошных отелях и особняках в безупречных школьных районах. Но они были счастливы. Счастливы тем, кем они были, тем, что делали, тем, как много у них было. В них не было притворства. Они признавали себя такими, какие они есть, и не стыдились этого.
И Риггс был таким же. Неподражаемым.
Я путала жадность со стремлением.
Деньги с мотивацией.
Комфорт с любовью.
Риггс заставил меня понять ошибки моего пути, но сейчас его нет, он занимается тем, что у него получается лучше всего. Путешествует по далеким местам, хватая жизнь за яйца.
Я переросла Нью-Йорк, как только поняла, что здешняя шикарная жизнь не сделает меня счастливой. А пребывание в квартире, хранящей все прекрасные воспоминания, которые я создала вместе с Риггсом Бейтсом, будет доводить меня до ранней могилы, если я ничего не предприму.
Мне нужно было покончить с потерями. Вернуться домой и все переосмыслить. Купить фотоаппарат. Сделать что-то свое. Документировать. Ценить. Находить красоту в мелочах.
По собственной воле ноги сами развернули меня и заставили топать к «Мертвому кролику». Дорога заняла всего десять минут. Я толкнула дверь. Я увидела Риту и еще нескольких коллег, расположившихся на темно-зеленых табуретах в углу переполненного зала. Они наслаждались коктейлями и барными закусками. Здесь было шумно, но у меня не было времени заниматься этим с утра.
Я подошла к Рите и тронула ее за плечо. Она обернулась с удивленным выражением лица.
– Привет, Дафна! Так рада, что ты решила присоединиться к нам.
– Я ухожу, – объявила я, гордясь собой за самоуверенность.
– Да! – Рита хлопнула в ладоши. – Ты быстро. Мы все еще обсуждаем, поесть здесь или взять что-нибудь из тележки с едой.
Я покачала головой.
– Нет, нет, я сказала, что ухожу.
– Это место светится.
Я собиралась кого-нибудь придушить.
Вскинув руки вверх, я с криком провозгласила:
– Я ухожу с работы! Подаю заявление об уходе! С меня хватит! Финито! Я больше не работаю на тебя!
В этот момент я с радостью сообщила бы ей об этом с помощью почтовых голубей, дымовых сигналов и каменных куч. Лицо Риты погрустнело, а улыбка исчезла. Все вокруг затихли. Обычно в такой момент мне было бы стыдно за то, что я устроила сцену. Сегодня же мне было все равно.
– Ты серьезно? – Она сморщила нос.
– К сожалению. – Я вздохнула. – Мне нужно ехать домой. В Англию.
– Что случилось? – спросила она, и по ее тону я поняла, что она уже теряет интерес. В конце концов, я проработала на канале всего несколько недель. Она не была настолько заинтересована во мне. – Ты скучаешь по своей семье?
Я удрученно улыбнулась.
– Да, я скучаю по своей семье. Но еще больше я скучаю по себе. Не могу дождаться, когда снова обрету себя.
38
РИГГС
Работа на Шри-Ланке пришла и ушла. Большую ее часть я провел, размышляя о том, какого хрена мне кажется, что у меня нет целой конечности, пока я фотографирую массовые протесты, храмы и древние руины. Я был занят практически все время и смог создать работу только благодаря случайности. Удивительно, но Эмметт не был на моей заднице. Может, он наконец-то нашел интерес в своем жалком существовании?
Я часто думал о Чарли, но редко с грустью. Я предпочитал вспоминать, как он играл в Гарлеме с детьми, словно ему было наплевать на все на свете, даже если он и знал тогда, что его дни сочтены.
Полет из аэропорта Бандаранаике в аэропорт Кеннеди я провел, мысленно перечисляя все причины, по которым не стоит связываться с женой:
Она не выходила со мной на связь.
Она занята своей новой работой (да, я нашел ее страницу в Интернете).
Я не ищу серьезных отношений
Она не выходила со мной на связь.
То, что она не трогала мои деньги, не значит, что не тронет, когда мы разведемся.
Она могла вернуться к членососу. На самом деле, он может трахать мою жену прямо сейчас.
ОНА НЕ ВЫХОДИЛА СО МНОЙ НА СВЯЗЬ, ПОЧЕМУ, БЛЯДЬ, НЕТ?
Все это отличные, веские причины. И все же на полпути я решил написать ей.
Риггс: Скоро буду в твоих краях. Выпьем?
Это звучало достаточно несерьезно. К тому же я был обязан проведать ее и убедиться, что с ней все в порядке. Я смотрел на телефон три минуты подряд, а когда она не ответила, перевернул его так, чтобы не видеть экрана. Я просматривал киноканалы, ища, чем бы отвлечься. Был предел тому, как я мог издеваться над собой. Сидеть здесь и тосковать по ней, когда она могла бы сидеть на лице Членососа, было дурным тоном.
Через час после отправки сообщения я взглянул на свой телефон. Нет ответа. Два часа. Три часа. Четыре часа. К тому времени, когда я приземлился в аэропорту Кеннеди, я уже не волновался – я был в бешенстве. Я оформил ей грин-карту на всю задницу, совершил ради нее федеральное мошенничество и практически передал ей половину своего состояния, а она даже не смогла ответить: «Нет, спасибо, я занята»?
К. Черту. Это.
Таксист, поджидавший меня в аэропорту, должно быть, уловил мое настроение, потому что он без слов подхватил мой небольшой чемодан и заговорил только тогда, когда мы выехали из тщательно продуманного ада, которым был Международный аэропорт имени Джона Кеннеди.
– Куда? – отрывисто спросил он.
Я назвал ему адрес Кристиана. В моем нынешнем состоянии я был не в том настроении, чтобы терпеть умничанье Арсена. Когда водитель свернул на улицу Кристиана, я передумал.
– Знаете что? Мне нужно, чтобы вы отвезли меня в другое место.
Я назвал ему адрес Даффи. Маленькая английская розочка собиралась поучиться хорошим манерам у этого американского хулигана. Я даже не подумал о том, что она не видела сообщения. Даффи была привязана к своему телефону. Ей никогда не требовалось больше пятидесяти секунд, чтобы ответить на сообщение, даже посреди ночи.
И все же, когда до ее квартиры оставалось около пяти минут, я начал потеть. Что, если она была с кем-то? Что, если она была с Петухом? Мне не нравилась перспектива попасть в тюрьму, но не было ни единого шанса, что я смогу удержаться, чтобы не сломать ему хотя бы челюсть.
– Приехали, – объявил водитель несколько мгновений спустя.
Я схватил свое дерьмо, дал ему чаевые и поплелся вверх по лестнице к ее квартире, не желая вздрагивать, когда проходил мимо двери Чарли. Добравшись до ее дома, я дважды позвонил. Когда она не ответила, я постучал в дверь. Поскольку это были выходные, я знал, что она не на работе. А так как это была Даффи, я знал, что она не очень-то и занята, что впервые заставило меня задуматься: а не случилось ли с ней чего-нибудь?
Вся эта история с Чарли заставила меня немного смириться с тем, что люди теряют сознание в собственных домах. Недолго думая, я достал ключ, который она дала мне несколько месяцев назад и больше не просила.
Я вставил его в замочную скважину.
Он не подошел.
Сцепив зубы, я прижался лбом к двери и сделал рваный вдох. Она не ответила на мое сообщение и поменяла замки? Удачи ей с разводом, потому что я собирался затащить ее в глубины юридического ада, лишь бы насолить ей, чтобы она никогда не смогла выйти замуж за своего драгоценного парня.
На самом деле это было неправдой, и я это знал. Я собирался дать ей все, что она захочет, потому что видеть ее счастливой было выше моих банальных представлений. Но, черт возьми, это было больно.
Я достал телефон и позвонил Кристиану.
– Привет, – сказал он сонным голосом. – Как дела?
– Сколько я получу за взлом и проникновение? – Я огрызнулся, пропустив часть приветствия.
– Получишь? – Он хихикнул. – Они отправляют насильников под домашний арест. Тюрьмы в этом штате и так переполнены. Если только ты не планируешь совершить серию убийств, тебя не посадят в тюрьму.
– Целую серию? – Мысленное видение Петуха атаковало мой мозг. – Нет. Только одного человека. Преступление на почве страсти.
– Страсти, говоришь? – Он был задумчив. – За это можно получить досрочное освобождение. Люди любят хорошую романтику.
Я направился к лестнице, устав стоять у двери Даффи как идиот.
– Так ты собираешься рассказать мне, почему мы ведем этот странный разговор? – осведомился Кристиан.
– Даффи не открывает дверь и не отвечает на мои звонки. – Я не чувствовал себя униженным, говоря это. Не после того, как этот ублюдок прыгал через обручи, чтобы завоевать свою жену после того, что он сделал с ней, когда они встречались.
– О, да, об этом. Тебе, наверное, стоит прийти сюда.
– Куда? – Я спустился по лестнице.
– Ко мне домой.
– Зачем? – Я хлопнул дверью, уже ища такси, которое можно было бы поймать. – Ты что-то знаешь об этом?
– Она оставила тебе письмо.
– Письмо? – У меня в голове все перевернулось. Она оставила мне гребаное письмо, а Кристиан не счел нужным сообщить мне об этом?
– Да. Сказала, что не хочет беспокоить тебя, пока ты на задании.
– Забудь о ней, почему ты не побеспокоил меня? – возмутился я. – Ты точно не против побеспокоить меня обо всем остальном, что происходит в твоей жизни. Ты позвонил, чтобы сказать, что Луи начал считать в обратную сторону, черт возьми.
– Хм. Я улавливаю здесь какие-то напряженные флюиды, – категорично заявил Кристиан. – Отвечая на твой вопрос, скажу, что, по твоим словам, между тобой и Даффи никогда ничего не было, и ты никогда не испытывал к ней чего-то большего, чем дружба. Я подумал, что это может подождать.
Конечно же, он знал, что мы с Даффи просто дурачимся, и не рассказал мне о письме только для того, чтобы выиграть негласный спор о важности остепениться и бла-бла-консервативное-бла-бла. Классический чертов Кристиан.
– Я убью тебя. – Теперь я кричал посреди улицы – явно не лучший вариант. Невероятно наглым образом я обошел туриста нордической внешности, который пытался поймать такси, вошел перед ним и назвал водителю адрес Кристиана.
– Ух ты. Ты и впрямь не жалеешь своих платонических друзей, – сказал Кристиан безразличным тоном. – Так когда нам тебя ждать?
– Через пять-восемь минут.
– Я затворю пистолет за тебя, – сказал Кристиан. – Ну, знаешь, на случай, если ты меня убьешь.
– Спасибо.
Это было не письмо.
Это была огромная кипа документов, втиснутая в манильский конверт. Конверт был надежно запечатан, так что я хотя бы знал, что Кристиан и Арья не подглядывали. Но это было не так уж и важно, поскольку они с нетерпением разглядывали меня, а маленький Луи сидел на коленях у Арьи.
– Неужели я похож на Нетфликс? – Я осторожно вынул из конверта написанное от руки письмо.
– Вовсе нет. – Арья зачарованно покачала головой. – Если бы ты был похож, я могла бы пропустить вступление. К сожалению, мне придется сидеть здесь и смотреть в замедленном режиме, пока до тебя наконец не дойдет, что ты только что потерял любовь всей своей жизни, потому что ты трус.
Знаете все эти вдохновляющие поговорки о хороших друзьях? Они не относились к тем засранцам, которыми я себя окружил.
Я бы ушел в другую комнату, чтобы уединиться, но в том, что мои друзья угостили меня скромным пирогом после всего, что я сделал, была поэтическая справедливость.
Дорогой Риггс,
Если ты читаешь это, значит, ты вернулся из Шри-Ланки. Надеюсь, ты прекрасно провел там время и смог сделать то, что любишь больше всего на свете – исследовать и находить новые приключения.
На самом деле, как выяснилось, было кое-что, что я любил больше этого. А именно – Даффи.
Позволь мне предисловие: я не хочу показаться неблагодарной. Напротив. За то короткое время, что мы вместе, я успела вырасти больше, чем за всю свою жизнь. Я не могу отблагодарить тебя за жертвы, преданность и самоотверженность, которые ты проявил ради меня. Я искренне благодарна и в неоплатном долгу перед тобой.
Бла-бла-бла, мать вашу. Это напомнило мне все те приятные вещи, которые люди говорили своим партнерам, прежде чем бросить их ради кого-то другого. От этого воняло «Дело не в тебе, а во мне».
Как ты знаешь, я недавно нашла работу.
Только Даффи могла говорить, как дворянка восемнадцатого века, рассказывая кому-то о том, что она нашла работу.
Как выяснилось, должность оказалась не той, на которую я рассчитывала. Честно говоря, я и сама не совсем понимаю, что ищу, поэтому и решила вернуться в Лондон и остаться с семьей, пока я изучаю свои пристрастия и таланты, а также то, как внести свой вклад в этот мир.
Она переехала? В Лондон? Я не знал, как к этому относиться. С одной стороны, я испытывал огромное облегчение от того, что она больше не с Петухом. С другой стороны, я чувствовал себя странно голым, зная, что она не живет в том же городе, что и я. Единственное, что меня утешало на Шри-Ланке, – это знание того, где находится Даффи. Это давало мне ложное ощущение контроля над ситуацией.
Поскольку я не думаю, что вернусь в Нью-Йорк, и меньше всего мне хочется задерживать тебя, я без лишних слов даю тебе развод. Нам нет необходимости ждать грин-карты, поскольку я не намерена искать работу в Штатах. Теперь я понимаю, что обманывать власти, совершать преступления, втягивая тебя в это, было неправильно. Пользуясь случаем, я также хотела бы извиниться за то, что пыталась шантажировать тебя.
Нет. Нет, нет, нет, нет, нет. Просто «нет», умноженное на сто тысяч. Этого не было.
Наконец, в знак сожаления о причиненных тебе неудобствах я купила тебе билет на Аляску. Не потому, что ты не можешь себе этого позволить, а потому, что тебе нужен толчок, чтобы поехать туда.
Я знаю, что это не мое дело, Риггс, и я уважаю это, но за все то короткое, но напряженное время, что я тебя знаю, ты никогда не уклонялся от вызова. Ты можешь сделать это. Ты можешь покорить Денали.
Кроме того, этого хотел бы Чарли.
С любовью и привязанностью,
Поппинс.
Вместе с письмом пришли билет на Аляску и бронь отеля, а также документы о разводе. Одни только билеты, вероятно, опустошили ее банковский счет.
Она спустила все свои сбережения, чтобы я мог поехать на Аляску и сразиться со своими демонами. Почему-то я ничуть не удивился.
Дафна Маркхэм никогда не была золотоискательницей. Конечно, она стремилась ею стать. Но у нее также были эти досадные вещи, называемые моралью. Она была заботливой, доброй и настолько превосходила меня по уровню, что мы даже не играли в одну и ту же гребаную игру.
И все равно я хотел ее. Каждый дюйм и каждую клеточку ее тела. Каждое язвительное замечание и невинную улыбку.
– Ну? – спросила Арья. – Введи нас в курс дела, любовничек.
Я поднял глаза от письма, сжимая челюсть с такой силой, что зубы едва не рассыпались в пыль.
– Вкратце? Она вернулась в Англию, дала мне развод, не собираясь брать с меня ни пенни, хотя знает, что я миллиардер, и купила мне билет на Аляску.
– Но ты же ненавидишь Аляску. – Кристиан нахмурился.
– Именно.
– Она заставляет тебя делать то, чего ты не хочешь, только чтобы доказать свою правоту? – Кристиан погладил свой подбородок. – Ты уверен, что брак не законный?
– Она пытается помочь ему преодолеть что-то. – Арья прижала Луи к груди, прижимаясь к нему. – Мне очень нравится она, Риггс. Пожалуйста, мы можем ее оставить?
– Очевидно, блядь, нет. – Я помахал письмом в руке.
– Язык, – протянул Кристиан.
– Английский, – подтвердил я. – Но не очень хороший, по словам нашей бывшей учительницы литературы, мисс Марен.
– Дядя Риггс произнес плохое слово! – воскликнул Луи, извиваясь на руках у матери и выжидательно глядя на нее. – Мамочка, посади его в угол за непослушное место.
– Все в порядке, малыш. – Кристиан взъерошил темные волосы сына, откинувшись на спинку кресла. – Дядя Риггс находится в месте похуже, чем место для шалостей.
– Правда? – Глаза Луи расширились.
– Он в конуре, после того как провел последние двадцать лет, живя как студент-бездельник.
Я сложил руки на груди, изогнув бровь, которая говорила: «Правда?»
– Он не ошибается. – Арья опустила воображаемый микрофон.
– Спасибо за осуждение. Это именно то, что мне сейчас нужно. Итак, что мне делать? – Я пробурчал это так, словно это они виноваты в том, что Даффи решила уйти. – Моя жена только что бросила меня в письме.
– Она тебя не бросила, – возразил Кристиан. – Она дала тебе выход. Хорошая девушка. И горячая штучка.
Арья кивнула.
– Очень горячая.
– Еще раз так заговоришь о моей жене, и я выбью тебе зубы. – Я указал на Кристиана, затем повернулся к его жене. – Ты все еще можешь говорить такие вещи, только помни, что я, как известно, плохо умею делиться.
Луи очарованно моргнул.
– Теперь он получит тайм-аут?
– Нет, но мама собирается выгнать его, если он не будет следить за своим языком рядом с тобой, милый, – суетилась Арья.
Луи был единственным ребенком, с которым я общался. Я и забыл, насколько они воспитанные.
– Я не могу ее отпустить. – Я собрал бумаги о разводе и разорвал их в клочья, чтобы они дождем посыпались на мраморный пол Кристиана. – Особенно после того, как она… – начал я и тут увидел выпученные глаза Кристиана и Арьи. – Забыла, – поправил я, – своего бывшего парня и бросила его, как горячую картофелину. Теперь она не замужем. Это честная игра.
Арья посмотрела на меня как на полного идиота.
– Она не одинока, Эйнштейн. Она замужем. За тобой.
– Это не настоящий брак. – Никогда еще эти слова не казались мне ложью на языке.
Арья изогнула бровь.
– Для меня это новость, поскольку у тебя есть все составляющие настоящего брака – вы любите друг друга, между вами достаточно эмоций, чтобы хватило на целый сезон «Анатомии Грей», и физическая связь есть.
– И что ты собираешься делать? – спросил Кристиан, в его глазах сверкнуло веселье.
– Поеду в Лондон конечно. – Я достал из кармана телефон, уже просматривая рейсы. – Я не готов от нее отказаться.
– Хорошо, что твой чемодан уже собран. – Кристиан указал подбородком на чемодан у двери.
Я поднял голову и нахмурился.
– Моя одежда пахнет дерьмом.
– Дерьмо! – воскликнул Луи, хихикая. – Дерьмо, дерьмо, дерьмо!
– Так все, вон из моего дома! – Арья встала и указала на дверь. – К тому времени, как ты закончишь с моим драгоценным малышом, у него будет словарный запас пьяного моряка.
– По крайней мере, пусть сначала постирает свое белье. – Кристиан хихикнул. – Он не может пытаться завоевать ее сердце, пахнущее крабами.
– Он миллиардер. – Арья была уже на полпути в огромную прихожую, собираясь уложить Луи спать. – Он может позволить себе хороший костюм «пожалуйста, выходи за меня замуж по-настоящему».
