Текст книги "Холодное Сердце Казановы (ЛП)"

Автор книги: Л. Дж. Шэн

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 24 страниц)

Ужасное чувство охватило меня, и я вздрогнула, мышцы напряглись, когда я приготовилась к тому, что он собирался мне сказать.

– Возможно, она была пьяна или что-то в этом роде, хотя в ее организме ничего не нашли. – Риггс поцокал языком. – А может, она покончила с собой. Кто, черт возьми, знает? Все, что я знаю, это то, что она съехала с дороги, совершенно не заботясь о том, кого оставила после себя. В итоге Аляска сделала меня сиротой – не просто ребенком с проблемными родителями, а именно сиротой – и, иррационально это или нет, я отказываюсь ступать на ее территорию.

– Я не думаю, что это иррационально, – тихо сказала я, рисуя пальцами круги по пыли на открытом бетоне. – Я думаю, ты защищаешь себя. Это умно.

Он откинул голову назад и закрыл глаза. Я завороженно смотрела на него.

– Но, может быть, ты все-таки не сирота, – услышала я свои слова. – Ты когда-нибудь пытался найти своего отца?

Его глаза распахнулись.

– Разве не он должен попытаться найти меня?

– В идеале, – признала я. – Но мы живем не в идеальном мире.

– В идеале он сейчас на шесть футов ниже.

– Он не виноват в ее смерти. – Мой голос был таким тихим, что я удивилась, как он меня услышал.

– Может быть. – Его локоть все еще лежал на моем колене, а пальцы рассеянно постукивали по моей ноге. – Но это его вина, что она сбежала. Он был обманщиком. Вот почему я не очень люблю отношения. Я не хочу обманывать и не хочу быть обманутым.

Его слова проложили путь в мое сердце. Его причины, по которым он никогда не хотел остепениться, были серьезными, продуманными и тщательными. Этого было достаточно, чтобы предостеречь меня от возникновения каких-либо чувств к нему. Он не собирался менять свое мнение.

Но потребность заставить его чувствовать себя лучше завладела каждой клеточкой моего тела. Я не могла смириться с мыслью, что он несчастлив. Я перевернулась на бок. Мои голые колени ударились о гравий и пыль на полу. Я уперлась ладонями в землю и забралась к нему на колени.

– Риггс, – прошептала я. Он не ответил, его глаза были закрыты. От его тела исходило тепло. Я нерешительно прижала руку к его щетинистой щеке. Казалось, что роли поменялись местами. Девушка-воин спасает спящего красавца-принца.

– Риггс. – Я провела пальцами по его лицу, пробежалась по острым углам скул, проследила форму губ. – Я знаю, что ты не спишь.

– Перестань ко мне прикасаться, – грубо ответил он.

Вместо того, чтобы почувствовать боль и разочарование, я улыбнулась.

– Почему?

– Потому что из-за тебя мне снова захотелось набить морду, а вчерашний день, видимо, был единичным.

Я была рада, что его глаза все еще были закрыты. Это избавило меня от неловкости при виде красных, как свекла, глаз.

– Это не обязательно должно быть единственным случаем. – Я едва слышала свой голос.

Он распахнул глаза. У него был такой знойный взгляд Джеймса Дина, за мгновение до того, как он раздавит твое сердце в мелкий песок.

– Я такая же, – тихо призналась я. – Ну… не все. У меня есть семья. Мне очень повезло, и я благодарна за это. Но мои проблемы проистекают из того же темного места, что и твои. Мой биологический отец бросил нас, когда нам с Кираном было три года. Просто уехал в неопределенное место в мире со своей новой девушкой. В один прекрасный день его просто не стало. Мобильный телефон сменился, никаких следов. При этом он все еще был женат на маме, что делало ее развод довольно дорогим и долгим процессом. Не знаю, что было бы, если бы она не встретила Тима. Мы бы не выжили. – Я поджала губы, понимая, что никому не признавалась в этом раньше, даже Би Джею. Даже Кирану. – В годы, предшествовавшие появлению Тима, мы не могли позволить себе электричество. Мы едва могли позволить себе хлеб. Мы с Кираном спали, прижавшись друг к другу, долгое время после того, как это было уместно, просто чтобы согреть друг друга в зимнее время. Люди в школе бросали в меня бутерброды, потому что я не взяла с собой ланч-бокс. Иногда я впадала в отчаяние, возвращалась, подбирала их и ела тайком, в туалете. Но я всегда винила его. Моего отца.

Я глубоко вдохнула, стараясь не дрожать.

– Когда появился Тим, все стало меняться. Сейчас у нас все гораздо лучше. Но я думаю… Думаю, вред уже нанесен. У меня проблемы с отцом. Может быть, поэтому я принимаю Би Джея. Думаю, в глубине души я поняла, что если я не могу быть уверена в том, что мужчина любит меня безоговорочно, то, по крайней мере, я должна выйти замуж за того, кто позаботится о том, чтобы я никогда не была похожа на свою маму. Просто жить на гроши, каждую неделю считать копейки перед походом в магазин.

Риггс пристально смотрел на меня, выглядя одновременно сексуально и созерцательно. После долгого молчания он потянулся, чтобы заправить прядь мне за ухо.

– Спасибо, что поделилась со мной. – Его голос был грубым от эмоций.

Я улыбнулась.

– Теперь я стала лучше. Даже несмотря на то, что я золотоискательница.

– Я тоже стал лучше, – заверил он меня. – Даже если я никогда не влюблюсь, не заведу детей, не буду заниматься всем этим мирским житейским дерьмом.

– О чем ты думаешь? – Я провела пальцами по его груди.

– Я думаю… – Он прикусил внутреннюю щеку, и его глаза в одно мгновение стали тлеющими. – Почему целью игры в гольф является наименьшее количество матчей? Разве это не противоречит цели игры в гольф?

– Что? – Мои пальцы перестали двигаться по его груди, и я растерянно моргнула. На мой взгляд, он откинул голову назад и рассмеялся. Я тоже начала смеяться.

– Какой же ты кретин, – пробормотала я.

– Отвечаю на твой вопрос. – Он переместился, пока я оставалась на нем. – Мне интересно, какая ты на вкус.

– Ты уже знаешь, какая я на вкус, глупыш.

– Нет. – Его взгляд прошелся по моим бедрам. – Не так, как я хочу.

– О, – сказала я.

– Двойное «О». – Он подмигнул, затем взял мою руку и положил ее на свой стояк через брюки. – Гарантированно.

Он прижался своим ртом к моему, просовывая язык между моих губ. Он выбил из меня весь кислород, и мне ничего не оставалось, как сдаться. Пальцы на ногах загибались в сандалиях, когда он углубил поцелуй, покоряя каждый уголок моего рта и меняя наши позиции: он снова возвышался надо мной, а я была прижата к земле под ним.

Было что-то почти карающее в интенсивности этого поцелуя, в том, что его вес давил на мой. Словно я выпытала у него его секрет и теперь должна была заплатить.

Потянувшись вниз, он схватил меня за задницу и прижал к своей эрекции, издав дикий рык. Это была божественная пытка.

– Риггс… – Я уже собиралась дать ему разрешение трахнуть меня до изнеможения, когда он потянул ко мне свой стояк, заставив все мое тело сжаться в предвкушении.

Мой клитор запульсировал. Я не понимала этого. Мы соприкасались целых восемьдесят секунд, а я уже была так близка к краю.

– А-а-а… – Я опустила голову на пол, не заботясь о том, насколько он грязный. – Пожалуйста, отлижи мне. Я не могу позволить себе быть замужем за легендой секса.

Его приглушенные смешки отдавались в моем теле, когда его рот медленно двигался от моей шеи на юг.

– Ты – лучшее, что случилось со мной в этом году, Поппинс.

Я пожалела, что он это сказал, потому что все мои системы рухнули от этого заявления. Перейдя от «Боже правый», я ему действительно нравлюсь, к «Просто» в этом году? Как сезонно. Как мало. Как незначительно.

Прежде чем я успела обдумать его последнее предложение, его рот прижался к одной из моих сисек через платье и лифчик, создавая теплое, влажное пятно, которое поглотило ее. Я задрожала, вожделение захлестнуло меня. Наслаждение было невыносимым, и оно еще больше усилилось, когда его горячий рот переместился по моему платью дальше вниз, оставляя влажные, горячие поцелуи, которые я чувствовала сквозь ткань.

Затем он сделал нечто ужасное и решил сосредоточиться на поцелуях моей бедренной кости, снова, снова и снова. Я извивалась и стонала, неистово выпячивая пах навстречу его лицу. Я и не подозревала, насколько чувствительна эта область моего тела. Каждый раз, когда его язык дразняще проводил по моей бедренной кости, я хихикала, чувствуя, как в трусиках собирается влага.

– Пожалуйста, прекрати. – Я впилась зубами в нижнюю губу.

Он тут же остановился и поднял голову, чтобы посмотреть на меня.

– Что, по-твоему, ты делаешь? – рявкнула я.

– Ты сказала мне остановиться. – Он ухмыльнулся.

– О боже, продолжай!

– У меня тут смешанные сигналы.

Я взяла его руку и нагло засунула себе между ног. Даже через трусики мое тело ясно давало понять.

– Я готова к финальному акту!

– Ты очень властная для помощницы, ты знаешь об этом? – Риггс наконец-то – наконец-то! – решил избавить меня от страданий, задрал подол моего платья и потянулся погладить меня через нижнее белье.

– Я не ношу шляпу помощницы, – сообщила я ему, прижимаясь к его руке, умоляя о большем трении. – На мне шляпа жены.

– Хорошо, миссис Бейтс. – Он оттянул мои трусики в сторону, кончик его указательного пальца медленно и восхитительно обследовал мое отверстие. – Ты можешь оставить свою метафорическую шляпу, но от всех остальных предметов одежды я избавлюсь.

Он задрал платье до самой шеи и, не снимая бюстгальтера, освободил мою грудь от него, сдвинув его вниз. Он опустил голову между моих ног и, не снимая трусиков, впервые попробовал меня на вкус.

Я вздрогнула всем телом.

– Если бы я знала, что секс может быть таким, я бы попробовала по-настоящему.

Риггс покусывал и покусывал, облизывал и поглаживал, но совершенно не обращал внимания на мой клитор. Я поняла, что он хочет избавить нас обоих от неловкости, когда я достигаю оргазма еще до начала мероприятия.

Но это было почти хуже. То, что он подвел меня к краю, а потом оттащил, было ужасно. Это было сюрреалистично. Смотреть на его белокурую голову между моих ног и на фоне летнего поля с видом на заброшенную тюрьму, в которой мы находились. Я поняла, что однажды я буду вспоминать этот момент, проигрывая его в голове бесчисленное количество раз, как один из самых сладких, заветных и радостных моментов. Я не могла придумать ни одного момента с Би Джеем, который мог бы сравниться с тем полным блаженством, которое я испытывала сейчас.

– Прости, – простонал Риггс между моих ног, его руки поднялись вверх, чтобы поймать мою талию и прижать меня к себе, чтобы я не могла ерзать.

– За что? – пробормотала я, сбитая с толку.

– Я больше не могу не обращать внимания на твой прекрасный клитор.

Его губы сомкнулись на моем клиторе, и он крепко присосался к нему, а затем кончиком языка погладил его.

Я развалилась на части. Это было похоже на то, чего я никогда не испытывала раньше. Наслаждение было таким чужим, таким сильным, что я подумала, что могу умереть в его руках.

Смерть от оргазма. Не самый элегантный способ, но, тем не менее, прекрасный.

Когда моя кульминация утихла, Риггс упал рядом со мной, как тяжелый зверь, и наши плечи соприкоснулись. Я повернулась к нему, ухмыляясь.

– Моя очередь.

Он покачал головой.

– Ненавижу ответный оральный секс. Тот, кто второй, всегда делает это из чувства долга.

Я нахмурилась.

– Это неправда. Я хочу это сделать. Я хочу этого с тех пор, как… – Я заколебалась.

Риггс пристально смотрел на меня.

– С тех пор, как впервые увидела тебя, – призналась я. – О, черт. Я сказала это вслух, не так ли?

– Сказала, – подтвердил он. – И я тебе верю. Но сейчас не самое подходящее время.

– Когда же?

– Удиви меня. У меня нет недостатка в утренней древесине, а у тебя нет недостатка в том, чтобы просыпаться слишком рано.

Через десять минут мы уже были на ногах и одеты. Между моими бедрами все еще пульсировала боль.

– Хватай снаряжение. Мы уходим отсюда, – сказал Риггс и направился к выходу через прачечную, как будто он только что не подарил мне лучший оральный секс в моей жизни.

Я последовала за ним, наблюдая за его мускулистой спиной и легкими движениями. Похоже, мы снова стали работодателем и помощником.

– Поппинс? – спросил он, все еще стоя ко мне спиной.

– Да?

– Я не общаюсь с Гретхен. С того самого дня в ее офисе. Я перестал отвечать на ее звонки.

– Как так? – Мое сердце билось так сильно, что я могла бы поклясться, что в груди у меня синяк и калека.

Риггс не повернулся, чтобы посмотреть на меня, и не прервал своего шага.

– Никто не говорит такие вещи моей жене и не держит зубы, чтобы их повторить. – Он распахнул передо мной дверь. – Поскольку у дантиста они стоят целое состояние, я пощадил ее зубы, но я больше не отвечаю на ее звонки.

Неразбавленная гордость заполнила мою грудь, распространяясь на другие органы моего тела. А может, это была не гордость. Может, это было нечто гораздо более опасное.

То, о чем я не хотела думать.

То, чего я никогда не чувствовала за всю свою жизнь.

Когда мы вернулись в город, был уже поздний вечер. Солнце висело низко, заслоняя небоскребы.

Мы с Риггсом дошли до нашей входной двери. Я была измотана. Я не могла вспомнить, когда в последний раз мои конечности так восхитительно болели.

– Пожалуйста, скажи мне, что ты слишком уставшая, чтобы делать салатный смузи или что-то в этом роде, и что мы можем просто заказать еду в ресторане. – Он толкнул меня плечом, открывая дверь.

Я вздохнула.

– Ты плохо на меня влияешь.

– Хорошее – это скучное, так что не притворяйся, что тебе не весело.

Мы поднимались по лестнице бок о бок, несмотря на то, что лестница была узкой. Он замедлился до моего темпа.

– Хорошо, – выдохнула я. – Только если это тайская кухня.

– К черту тайскую кухню. – Он забрал у меня свое оборудование, вероятно, понимая, что я вот-вот уроню и разобью его. – Мы ели ее на прошлой неделе. Давай попробуем кебаб на соседней улице.

– Я не ем кебаб, – сообщила я ему. – Или любое другое жирное мясо.

– Но ты только недавно сказала, что хочешь отсосать мне.

Я шлепнула его по плечу на автопилоте. Теперь у нас была рутина. Это пугало. Риггс рассмеялся, но когда мы обогнули лестницу, ведущую на наш этаж, смех затих в его горле. Мы оба остановились. Чарли был в коридоре и пытался взломать замок.

Наш замок.

– Чарли? – Я нахмурилась. – Ты в порядке, приятель?

– Да… да… – Чарли – большой, высокий, красивый, похожий на кинозвезду Чарли – медленно крутился на пятках, глядя направо и налево. Более того, он выглядел растерянным. – Я просто… Кажется, я забыл свой ключ?

– И от твоей двери, – пробормотал Риггс себе под нос. А вслух он сказал: – Давай проследим твои последние шаги. Откуда ты только что пришел?

– Думаю, из закусочной. – Чарли помрачнел. – Или это было вчера?

Мы с Риггсом повернулись друг к другу. Что происходит? Чарли не выглядел пьяным и не пах пьяным. Это больше походило на какой-то эпизод.

– Чарли… – мягко сказала я, подавшись вперед. – Мне кажется, ты ошибся дверью.

Он мотнул головой в сторону моей двери и почесал голову.

– Точно. На моей написано двадцать четыре, а не двадцать два.

– Мы можем вызвать слесаря, – предложила я.

– У меня с собой ничего нет, – сказал Чарли, похлопав себя по передним карманам. – Ни удостоверения личности, ни бумажника…

Мой взгляд инстинктивно опустился на карманы, и я задохнулась, захлопнув рот. В районе его паха было большое круглое пятно. Он описался. Этот здоровый, красивый взрослый мужчина, не находящийся в состоянии алкогольного опьянения или под воздействием каких-либо других факторов, которые я могла заметить, обмочился.

Риггс, должно быть, увидел то же самое, потому что он быстро направился к нам, встав в качестве буфера между мной и Чарли, как будто этот милый мужчина мог причинить мне вред.

– Почему бы тебе не пойти внутрь, Поппинс? Я присоединюсь к тебе через секунду.

Мой взгляд переместился с брюк Чарли на мужа. Мой рот все еще был открыт.

– Я… Он сказал, что у него нет с собой никаких документов. Нет бумажника. Слесарь не откроет ему дверь.

– Я не буду вызывать слесаря, – сухо сказал Риггс.

Он что, собирался вломиться в квартиру Чарли? Это была ужасная идея. Чарли, как и я, снимал квартиру.

– Риггс, ты не можешь… – начала я, но тут увидела решительное выражение его лица. Мои плечи опустились. – Я буду внутри.

– Спасибо, – сказали они оба в унисон.

Одинаковый тон. Тот же голос. Тот же низкий гул.

Я повернулась, чтобы снова посмотреть на них, моргая. И вдруг я увидела нечто очень ужасное и потенциально очень разрушительное. И к тому же невероятное.

Ты смотрела слишком много мыльных опер. В реальной жизни звезды так не сходятся. Только это был бы не случай схождения звезд. Скорее, это будет сверхновая, полная взрывов и многочисленных жертв.

– Ну? – Риггс ворчал от досады, несомненно, желая помочь Чарли без моего присмотра.

– Так. Я ухожу.

Я закрыла за собой дверь в квартиру и прижалась к ней спиной, задыхаясь.

Я была в шоке от своего нового открытия.

21

РИГГС

Выбить дверь Чарли было проще простого. Мне даже не понадобился импульс. Удар ногой спереди сделал свое дело, и я почувствовал себя Кио-форсером. Выяснить, что заставило его растеряться, попытаться отпереть дверь и наложить в штаны, было делом невозможным.

– Эй, Чарльз, ты сегодня немного выпил? – спросил я, входя в его маленькую квартирку и поддерживая его под локоть.

Он покачал головой.

– Нет. За последние несколько дней – ни разу. – Вот черт. Было бы здорово, если бы он был просто неряшливым пьяницей.

Давай я принесу тебе воды и адвила. Сейчас вернусь. – Я усадил его на диван.

Его квартира была вполне приличной, если судить по стандартам манхэттенской дыры. Куча интересных книг по географии и истории, классные предметы искусства, которые он явно собирал по всему миру. Такое место было бы и у меня, если бы у меня не было аллергии на рутину.

– Конечно… ах, спасибо. – Чарли сел на диван и уставился на свои руки, упершись локтями в колени.

Я направился в его ванную, прямо к аптечке. Дело было не в том, чтобы достать ему обезболивающее. Нужно было покопаться в его дерьме и выяснить, какие таблетки он принимает. Возможно, он пропустил несколько таблеток, и именно это вызвало этот приступ.

В ванной я порылся в его аптечке. Ксеназин, Зипрекса, Клонопин… Я никогда раньше о них не слышал. Мне нужно было дать ему «Адвил», пока он не начал интересоваться, не сру ли я, и сразу после принимаю душ.

Я вернулся с двумя таблетками «Адвила» и водой. Чарли проглотил все. Некоторое время он молчал. Я подумал, не помочь ли ему сходить в душ, но потом решил, что он просто смутится, если я предложу. Лучше проигнорировать пятно между нами. Пятно, между прочим, наверняка зудело и уже начинало пахнуть.

– Есть ли кто-нибудь, кому я могу позвонить? – Я сел в кресло напротив него.

Он покачал головой.

– Нет. У меня никого нет. Как же это жалко.

– Прекрати жалеть себя, Чарли. – Это было похоже на взгляд в зеркало через тридцать лет. Мне не нравилось то, что я видел.

– Я не жалею себя. – Он улыбнулся. – Я заслуживаю одиночества.

Несмотря на то, что я говорил себе, что мне наплевать, я все же остался с Чарли на пару часов. Я приготовил ему миску хлопьев и кофе, записал свой номер и прикрепил его на холодильник, а потом немного прибрался в квартире, чтобы ему не пришлось этого делать.

– Тебе нужно что-нибудь еще, прежде чем я уйду? – Я стоял в дверях. По правде говоря, я хотел как можно скорее вернуться к Даффи и проведать ее. Ей нравился старик, и она выглядела расстроенной, увидев его в таком состоянии. Было крайне неудобно, что жена, которую я считал мелкой, жадной до денег зазнайкой, так сильно переживала за своего старого соседа.

– Нет, – сказал Чарли. – Ты уже сделал больше, чем я заслуживаю.

– Господи, Чарльз. Много драматизма? Ты не убивал мою кошку.

Я закрыл за собой дверь и покачал головой.

Засранец был слишком сентиментален для своего же блага.

Я проведал Чарли через несколько дней после инцидента в коридоре. Он выглядел не в себе, но не настолько, чтобы обмочиться или забыть, где живет. Тем не менее, он был раздражительным и задумчивым, что не давало мне покоя. Может, пришло время сделать шаг вперед и действительно что-то сделать для кого-то еще? От этой мысли меня подташнивало. В то же время искушение предложить ему помощь было как никогда велико. Дурацкое чертово сердце. Оно пролежало в спящем состоянии почти сорок лет и вдруг ни с того ни с сего решило бороться за всех бездомных в Нью-Йорке. Ежегодно жертвовать огромные суммы денег в благотворительные фонды и получать за это налоговые льготы было гораздо удобнее. Я хотел вернуться к этому.

К слову о бродягах, у меня был еще один острый вопрос – Даффи.

В итоге я «нанял» свою жену еще на три дня – жест доброй воли, который я никогда раньше не делал. Если Даффи и подозревала, что должность не настоящая, она ничего не говорила. Я заплатил ей наличными, поскольку технически она не могла работать. И хотя было смешно, что Discovery станет финансировать мою помощницу за две тысячи в день, она не знала, что две тысячи – это такие деньги, которыми мой восьмидесятилетний дворецкий мог бы подтереть свою задницу, если бы я пожелал иметь такую помощницу.

Она явно нуждалась в деньгах, а я, очевидно, был настолько затюкан, что счел нужным начать платить ей за то, что она просто существует.

Даффи на самом деле была хорошим работником, хотя мне и приходилось вытаскивать задания из своей задницы, чтобы она была занята.

С того самого первого раза в ее комнате, когда мы чуть не спалили здание, я только и делал, что вставлял свой член в любую дырочку ее тела, которая была готова принять меня. Мы занимались этим как кролики. В квартире, в заброшенных тюрьмах, в арендованной машине, чтобы добраться до этих тюрем и обратно. Какая-то часть меня хотела водить ее в места – рестораны, кино, пикники, отпуска – только для того, чтобы мы могли там трахаться, но это было слишком близко к реальным отношениям, и, видимо, то, что я лег с ней в постель, не лишило меня всего серого вещества.

Только 99 процентов.