Текст книги "Связанные (ЛП)"

Автор книги: Л. Дж. Шэн

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 14 страниц)

–Эээ... ладно. – Я теряю равновесие, перебирая страницы, не обращая внимания на их содержание. Мне все еще слишком жарко, но я начинаю думать, что дело может быть только во мне.

– Ты нервничаешь из-за боя с Эоганом Доэрти? До 13 июня меньше двух месяцев.

– Нет, но он должен быть.

Продолжаю интервью с комом в горле. Кондиционер включен, и я знаю, почему мне жарко. Мне жарко, потому что я нервничаю. Я нервничаю, потому что ненавижу то, что видела возле его дома, в его дворе.

Но я все еще не могу его ненавидеть.

Честно говоря, к сожалению, я даже не близка к тому, чтобы ненавидеть его прямо сейчас. И это просто вопиющий позор для Сердца и Мозга.

ГЛАВА 10

Я еще не готова снова встретиться с Таем, теперь, когда я видела забор, лифчик, письма.

После того, как морально развалилась.

Следующим вечером я иду на концерт I Prevail с Шейном, и пока я в ванной, он находит себе новую блестящую игрушку. Первокурсница, специализирующаяся на американской истории, по имени Джемма.

Ну, по крайней мере, теперь он от меня отстал.

Время тянется мучительно медленно всю неделю. Иззи по-прежнему работает за границей, а я провожу дни в одиночестве, как туча. Все вокруг меня, кажется, заняты жизнью, планированием своего лета, жизнью, а я снова бесцельно плыву по жизни, и только школа поддерживает меня. Если вам действительно нужно описание того, на что похожа моя жизнь сейчас, я скажу коротко и просто: мдаааа.

Днём учусь, а ночью работаю. Тай звонит один раз, на следующий день после интервью, когда я была на концерте с Шейном, но я не беру трубку. Куча оставленных им текстовых сообщений остается без ответа.

Воскресенье: Не хочешь сходить в кино или еще куда-нибудь?

Понедельник : Я попробовал послушать Neck Deep, группу, которую я видел в твоем плейлисте. В чем их фишка? Они звучат как Blink-182, но они британцы.

Вторник: Эй, красотка, твоя музыка отстой.

Среда: Меня трахнули и бросили, Барби? Я в шоке и мне больно.

Четверг: Окей, шок и боль превратились в гнев. Какого черта, Блэр?

Пятница: Отлично.

Это было его последнее слово. Отлично. Только это нехорошо, потому что я все думаю о нем. Я просто не могу сдаться и встречаться с ним. Ротвейлеры не превращаются в стерилизованных чихуахуа. Я не хочу обижаться, но мои дни без него кажутся пустыми, скучными, недостаточными. Я отчаянно хочу держаться подальше. Мне нужно держаться подальше. Но я уже не уверена, что будет больнее – держаться подальше или увидеться с ним.

Итак, в субботу, когда я знаю, что опережаю свою игру с заданием по ММА и хорошо подготовлена к предстоящему экзамену, я уже закончила уборку квартиры и поставила галочки во всех списках дел, которые висят у меня на холодильнике , я отвечаю ему.

Извини, была напряженная неделя. Как дела?

Мяч в его руках, но что, если он уже отправился на другой корт, играть с кем-то не таким напряженным?

Он не отвечает. Я точно знаю, что суббота для него не рабочий день. Я выучила наизусть его график тренировок, когда тусовалась в The Grind.

Что еще хуже, у меня выходные от Неда. Я забронировала их заранее, так что я могу сосредоточиться на своем задании. Теперь мне нечего делать, кроме как сидеть и думать о том, что я могла его потерять. Потерять его, потому что я трусиха. Единственный парень, который мне действительно нравился за очень долгое время.

Я почти не сплю между субботой и воскресеньем.

Утром я умываюсь, осматриваю темные круги под глазами и надеваю красную клетчатую рубашку, черные леггинсы и темно-красные очки, чтобы соответствовать моим налитым кровью глазам.

Прежде чем я успеваю пожалеть об этом, я еду к Таю на своем розовом Mini. Воскресенье для него относительно свободный день, спарринги в полдень и больше ничего. Его может не быть дома – или, что еще хуже, он может быть дома с кем-то еще, – но что-то во мне, кажется, не может оставаться в стороне.

Я подъезжаю к бордюру перед его домом и хлопаю дверцей машины, все еще размышляя, делать это или нет.

Я тяжело дышу, моя грудь болит от волнения и страха, когда я замечаю забор. Я моргаю от удивленного жжения в глазах.

Сувениры от фанатов? Исчезли. Все, от нижнего белья до бикини. Почтовый ящик опустел. Я бросаюсь вперед, заглядываю в слегка приоткрытую калитку и воспринимаю это как приглашение войти.

Бюстгальтера на Харлее больше нет.

Все, что я ненавидела, исчезло.

Я могу стоять здесь вечно и с удивлением изучать его. Забор, такой чистый, что его ворота так манят меня пройти. Мои ноги спешат во двор перед его домом, и я дважды стучу в его дверь.

– Да? – Тай открывает дверь и отчужденно смотрит на меня сверху вниз. Я ожидаю, что выражение его лица превратится в одну из тех улыбок, которые он хранит специально для меня.

Когда этого не происходит, я нервно подпрыгиваю на ступнях и смотрю вниз.

– Привет. – Я скучала по его лицу. – Твой забор выглядит красиво.

Его челюсть все еще напряжена. Я понимаю. Я понимаю его. Я пропала на неделю. Так почему же он не может понять, как пугающе встречаться с таким парнем, как он, когда ты так привыкла к одиночеству, так привыкла к прозвищу Скучная Блэр? Бойцы ММА не имеют репутацию лучших бойфрендов.

– Полагаю, я не тот неряха, которым ты меня считала, в конце концов.

Туше.

– Хочешь потусить или еще что-то? – Я стреляю в него с надеждой.

Он складывает руки на груди, все еще не впечатлен.

– Ты хочешь больше материала для твоего интервью, а? – холодно спрашивает он.

Двойной удар. Это оказалось более болезненным, чем я думала, но, думаю, я заслужил это.

– Нет.

– Что ты хочешь?

Одной рукой я беру в руки свой айпад и извиняюще улыбаюсь ему.

– Чтобы рассказать тебе о хорошей музыке. То, что ты ругал Neck Deep, было серьезно неуместно, и я не потерплю такого отношения от парня, который слушает Soulja Boy.

И это все, что ему нужно, чтобы побороть свою милую ухмылку. Сердце снова начинает нормально биться.

– Если, конечно, у тебя нет других планов, – говорю я.

– Мои планы могут подождать. – Однако он не отходит от двери. Я стою на пороге, заглядываю внутрь, надеясь, что он поймет намек.

– Могу ли я войти?

Он расчищает мне путь. Он просто смотрел на меня, не говоря и не двигаясь десять секунд подряд?

– Mi casa, es su casa (пер.исп. Мой дом – твой дом) , Барби. Только не приводи сюда мальчиков, если хочешь, чтобы они ушли отсюда целыми и невредимыми.

Я заказываю пиццу, пока он ест брокколи и лосося на пару. Я сижу на его полу и просматриваю свои плейлисты на YouTube на его ноутбуке. Мы занимаемся этим почти два часа, и до сих пор он еще не выгнал меня, даже когда я включала ему действительно абстрактные вещи, которые, похоже, никому не нравятся, кроме меня. Теперь я возвращаюсь на знакомые территории, чтобы завершить сеанс.

– И это была «Jumpers» Слейтера-Кинни. – Я поднимаю глаза от экрана, ожидая его вердикта.

Он постукивает пальцем по подбородку, хмыкая, изогнув одну бровь.

– Еще раз включи местную группу, ту, что из Сакраменто. Мне нравится их материал.

– «My Soul is Empty and Full of White Girls» группы Slaves. – Я дважды щелкаю по песне. – Хороший выбор.

– Значит, ты серьезно относишься к своей музыке. – Он встает и неторопливо идет через комнату, чтобы сесть рядом со мной после того, как последние два часа держался на расстоянии, как физически, так и мысленно. Я сразу чувствую прилив тепла. Оповещение о запахе горячего парня. Гормоны пробуждаются от недельной спячки.

– Да, для меня это очень важно. Я слушаю подкасты, слежу за музыкальными блогами, хожу на кучу концертов, потом, конечно, каждое лето проходят туры Warped. Я имею в виду, что Коачелла – это чертова шутка, понимаешь…

Тайлер придвигается ближе ко мне, наши колени почти соприкасаются. Он протягивает руку, убирая прядь волос с моей ключицы, и по напряженности в его темных глазах я понимаю, что мы закончили разговор о музыке.

– Что ты делаешь со мной, Блер? – Голос у него хриплый и хриплый.

– Я не уверена, но ты сделал это первым со мной. – Я не могу проглотить ком в горле. – Почему я? – Я слышу, как спрашиваю себя, и тоже ненавижу себя за это, потому что, черт возьми, почему бы и нет? – Не похоже, что у тебя мало поклонниц, и я не особо упрощаю тебе жизнь.

– Я ценю твою крутость. – Он наклоняется вперед, его губы почти касаются моих, его дыхание касается моей кожи.

Черт, я скучала по этим губам. Мой живот проваливается.

– В тебе есть что-то настоящее и непримиримое, – говорит он. – Ты забавная и обаятельная. Другими словами, у тебя полностью человеческий диапазон. Конечно, горячая девушка может занять меня на час. А ты? Я хочу больше того, что есть у тебя. Я не уверен, чего именно, но гораздо больше, чем просто час твоего времени.

Я издала тихий, непреднамеренный стон, когда его невероятно грубая ладонь коснулась моей щеки. Кровь бурлит в моих венах, когда его губы касаются моих. На этот раз Тай не проявляет терпения, а у меня нет никаких сомнений. После недели абстинентного синдрома я просто хочу съесть его морду. Мы страстно целуемся, поцелуи должны быть сейчас, пока его руки перемещаются к моей пояснице, сильнее прижимая меня к себе.

Я выгибаю спину, мои бедра ищут его пах, пока не находят то, что искали. Одна только мысль о том, что я ответственна за его стояк, кружит мне голову. Я сжимаю его черную футболку, пока костяшки пальцев не побелели, и он понял намек. Тай взбирается на меня сверху, его ноги обхватывают мою талию и прижимают меня к полу. И я исчезла. Полностью и совершенно исчезла, пока наши тела слились в совершенной гармонии.

Я закончила сопротивляться. Я хочу это. Хочу его.

Его рука обхватывает мою правую грудь, и я тут же невольно напрягаюсь. Поглаживание ведет к прикосновениям к другим частям тела, и я боюсь, что разочарую его, если он узнает, как невероятно необразованна я в постели.

– Все нормально? – Он отклеивает свой рот от моего. Это разрывает меня эмоционально, зная, что он действительно заботится, что он замечает каждую крошечную реакцию, которую я испытываю к нему.

Я киваю, прижимаясь губами к его татуированной шее, и он стонет от восторга. Его рука быстро исчезает под моей рубашкой и под лифчиком. Он дергает и дразнит мой сосок. На этот раз он не спрашивает разрешения. Я думаю, довольно ясно, что я в нескольких минутах от того, чтобы кончить, просто почувствовав его выпуклость у себя в паху.

В середине этого сеанса поцелуя я чувствую, как его большой палец нежно поглаживает мою скулу. Он отстраняется, ловя мой взгляд, все еще сидя на мне. Он опирается на локти, стараясь не раздавить меня своим весом. Я тяжело дышу, а его спортивная выносливость позволяет ему оставаться собранным и намного круче меня в этой ситуации.

– Больше не бегать, поняла?

Я киваю, затаив дыхание.

– Больше не бегать.

После того, как мы сохнем на полу, как два подростка, он каким-то образом убеждает меня посмотреть с ним Рокки. Может быть, это потому, что он позволял мне говорить о музыке часами, потому что я считаю привилегией отплатить ему за услугу. Но что-то меняется во мне. Внезапно я стала лучше осознавать себя, чем когда-либо рядом с парнем. Я очень осторожна, чтобы не дышать слишком громко, и мне интересно, пахну ли я цитрусовыми и кокосом после душа, который я использовала перед тем, как попасть сюда, и как выглядят мои волосы.

Какого черта? Я никогда не обращаю внимания на то, как выглядят мои волосы.

Я лежу на нем, моя голова прижата к его груди. Он щекочет мне спину, пока мы смотрим классический фильм. Я ловлю его на словах, его глаза прикованы к экрану, как у пятилетнего ребенка.

Сердце болит так, будто его разбили, что иронично, потому что впервые за всю жизнь я чувствую себя по-настоящему счастливой. С каждым его поцелуем я ощущаю больше его эмоций и меньше гнева. Я очищаю нежную душу, поэтому пытаюсь на цыпочках проникнуть в его сердце. В итоге мы засыпаем на диване, сплетя руки, переплетя ноги. Связанные.

***

Я думаю, что у меня есть парень. Я имею в виду, у меня может быть парень. Впрочем, мы еще не обсуждали это. Мы с Тайлером всегда вместе. Когда мы не вместе, мы пишем друг другу. Когда мы не переписываемся и не вместе, я думаю о нем. Все время.

Иногда я прошу его помочь мне с моим заданием. Чтобы прочитать новый абзац, который я написала, чтобы объяснить то, что я не совсем поняла о XWL или о различиях между боевыми искусствами. Что я обожаю в нем, так это то, как он относится к этому так серьезно. То, как он ведет себя, имеет значение для моей работы и моей школы.

В тот день, когда я прошу его просмотреть первый вариант всей статьи, которую я написала, он без предупреждения появляется у Неда, заказывает Bud Light и достает напечатанную им статью из своей спортивной сумки.

– Могу ли я принести тебе что-нибудь еще, красавчик? Это за счет заведения. – Я подмигиваю ему, пока он сидит в баре.

Он поднимает палец, жестом призывая меня подождать, его глаза бегают по тексту.

– Я читаю эту увлекательную статью, которую написала знакомая цыпочка. Я думаю, что она может быть талантливой, помимо того, что она очень горячая. Смертельная комбинация.

– Скажи мне, когда закончишь. – Я иду к другой стороне бара, чтобы он не видел, какое невероятно розовое мое лицо каждый раз, когда он делает мне комплимент. Сколько мне сейчас? Пять?

Бри весело засовывает палец себе в горло, когда я приближаюсь к ней на дюйм, достаточно далеко от Тая, и указывает на меня с высокомерной улыбкой.

– Обречена, девочка. Ты обречена.

Я делаю ей преувеличенный поклон, подтверждая, что она права. Может, я и права. Черт, может быть, я хочу быть такой. То, что он выглядит как плохой мальчик, о нем ходят слухи, и он вел себя как плохой мальчик, когда мы впервые встретились, не означает, что он такой и есть. До сих пор он был просто замечательным, даже когда я не была такой, и я определенно не была для него замечательной, когда сбежала с того свидания и потом пропала на неделю.

– Ты все еще думаешь, что он доставляет неприятности? – Я ухмыляюсь, пытаясь выглядеть заинтересованной разговором. Вообще-то, я надеюсь, что Бри даст мне зеленый свет.

– Тебе уже слишком поздно волноваться о том, что я думаю. – Она тепло сжимает мою руку, затем шевелит пальцем прямо перед моим лицом. – Заставь его носить презерватив. Никаких исключений. Понятно?

– Да, мэм.

Десять минут спустя Тай хлопает бумагой по деревянной стойке и объявляет достаточно громко, чтобы все вокруг нас услышали.

– Идеально. Абсолютно идеально.

Да, определенно материал бойфренда.

***

Мы смотрим его любимые фильмы («Терминатор», «Ультиматум Борна», «Первая кровь», «Безумный Макс») и слушаем мою офигенную музыку.

Мы идем в The Grind вместе. Он тренируется с Доусоном и его товарищами по команде, а я хожу на занятия.

Вместе готовим здоровые обеды.

Мы случайно целовались перед детским садом (не осуждать, помните?).

Через три недели... у нас секс.

На самом деле это довольно спонтанно. Здесь нет декораций, свечей, роз, тусклого света или шампанского. Мы возвращаемся к нему домой после ночной прогулки и начинаем с непринужденного поцелуя на диване. Я выпила несколько бутылок пива, а он выпил пива Bud Light и содовой, так что настроение хорошее. Так как я отвечаю за музыку (черт возьми, я права), я познакомлю его с Youth In Revolt. Я думаю, он ценит динамичную музыку, потому что в течение нескольких секунд после того, как Тай пинком закрывает за нами дверь, становится жарко.

Мы дурачимся, как обычно, только на этот раз он в какой-то момент задирает мою рубашку через голову, наклоняется, чтобы расстегнуть лифчик. Это круто. Я так чертовски горяча и готова к нему прямо сейчас, что готова делать все, что он хочет, и в промежутках между поцелуями и легкими укусами мне удается также снять с него рубашку.

О, Господи Иисусе, его пресс. И татуировки. Когда этот парень сидит на мне, это все равно, что получить все мои рождественские подарки за один раз. Почти слишком хорошо, чтобы принять.

Он зарылся лицом в мою шею, кусая, дразня и ударяя языком во все нужные места, доказывая, что он точно знает, что делает, что он давно овладел искусством доставлять удовольствие женщине. Тогда это происходит. Его рука тянется к моим джинсам, расстегивая две пуговицы и одновременно потянув их указательным пальцем.

Я лежу там в нижнем белье и ничего более, и я точно знаю, к чему все идет.

– Я боюсь. – Я кусаю нижнюю губу, отчаянно пытаясь прочесть выражение его лица. Я пытаюсь преуменьшить свою нервозность, потому что сейчас у меня истерика восьмого уровня. Обычно я хожу на втором уровне, даже когда сталкиваюсь со стрессовыми ситуациями.

Он улыбается мне с ямочками.

Он одаривает меня улыбкой с ямочками.

– Это либо самое лестная... – Его взгляд падает на промежность. – Или тревожная... – Он бросает косой взгляд в сторону своего снаряжения ММА в дальнем углу комнаты. – Вещь, которую я когда-либо слышал в постели. Почему ты боишься? Ты не...? – Он прерывается.

Я быстро дала задний ход.

– О, нет, нет, нет, нет. В этой комнате нет девственниц, если только ты не приготовишь для меня огромный сюрприз. – Я изображаю смех. – Но у меня нет большого опыта, и я...

Ух, это так тяжело. Хотя на самом деле этого не должно быть, потому что Тайлер великолепен. Сотрите это – супер-крутой, скорее. Он такой уважительный и действительно, я имею в виду действительно, тянул это до самой последней минуты перед тем, как начать секс.

Я уверена, что если бы это зависело от него, он бы не проводил наши свидания, перестраивая себя в ресторанах, барах и кинотеатрах, чтобы его барахло не порвало ему молнию. Чувак серьезно раскачивает сексуальный аппетит семнадцатилетнего парня своими постоянными стояками. Я знаю, что за последние несколько недель он был на пике популярности. Но я думаю, он знал, что у меня есть проблемы с тем, чтобы идти до конца, и я на сто процентов уверена, что он все еще был бы крут, если бы мы подождали еще дольше.

– Мне не нужно, чтобы у тебя был опыт. Мне просто нужна… ты . – Он неловко извивается, как будто это заставляет его чувствовать себя уязвимым. – Но это может подождать.

Он шутит? Не то чтобы я была довольна нашим нынешним соглашением. Я немного сомневаюсь, но я тоже человек, а он чертовски-правдоподобно сексуален.

– Нет, я в порядке. Давай сделаем это, – успокаиваю я. Отлично. Теперь я говорю как девочка-скаут.

Его плечи дрожат. Он смеется надо мной или вместе со мной, но в любом случае он смеется, а это не то, что ты должен делать во время прелюдии. Даже я это знаю.

– К черту секс, Барби. – Его губы касаются моих, когда он говорит. Его дыхание посылает шар тепла прямо мне в пах. – Мы можем посмотреть фильм или что-то в этом роде.

Я отстраняюсь от него, чтобы он мог посмотреть мне в глаза.

– Мне очень нравится проводить с тобой время, но я готова. Типа, действительно готова. – Я покачиваю бедрами, чтобы подчеркнуть.

– Тебе не нужно говорить мне дважды. – Его рука ныряет прямо в мое нижнее белье, и я даже не успеваю переварить тот факт, что его большой палец нажимает на мой клитор, прежде чем он опускает палец внутрь. – Ага. Ты готова для меня, – говорит он.

Я стону и приподнимаю бедра, чтобы максимизировать его прикосновения, но, черт возьми, он точно знает, что делает, и собирается медленно наращивать игривые движения.

Я чувствую, как он улыбается мне в шею, и мое сердце переполняется. Черт, я так сильно запала на этого парня. Идя на это с широко открытыми глазами, и все же я почему-то чувствую себя совершенно слепой. Он берет мою руку и медленно прижимает ее к своей промежности. Я стараюсь не замереть. Я глажу его, зная, что все могло бы быть намного лучше, если бы на нем не было джинсов, а он, должно быть, читает мысли, потому что прекращает поцелуи и поглаживания, чтобы глотнуть воздуха и попросить.

– Я действительно хочу избавиться от этих джинсов. – Его голос хриплый и полон вожделения.

– Действуй. – Я с готовностью киваю.

Я уже видела его боксеры на YouTube. Каждый раз, когда он встает на весы во время взвешивания, на нем нет ничего, кроме боксеров. Но, черт возьми, наблюдать за ним из первых рук не так увлекательно. Я хочу наклониться и буквально сделать именно это – коснуться единственной части его тела, которую я еще не целовала и не лизала, но он двинулся на юг, его рот с настойчивостью исследует мои соски. Каждый раз, когда он лижет или кусает их, мои глаза тускнеют, и я чувствую приближение кульминации.

– Не останавливайся, – задыхаюсь я. – Я близко.

Он не останавливается. Во всяком случае, он ускоряет темп, его пальцы невероятно усердно работают, чтобы заставить меня кончить. И я кончаю на его пальцы, сдерживая громкий стон, который щекочет мое горло.

Святой ад.

Тай на несколько секунд становится на колени, тянется к своим джинсам на полу и достает бумажник, из которого достает презерватив. Он рвет обертку зубами.

И точно так же все давление, которое, как мне казалось, я выпустила ранее, снова накапливается в нижней части живота.

Он медленно входит, пробуя воду, все время глядя в глаза.

– Больно? – Его голос звучит хрипло и слегка обеспокоено, как будто он искренне обеспокоен.

– Это потрясающе, – бормочу я. Потому что это прекрасно, даже если немного больно. Он толкается все глубже и глубже, все быстрее и быстрее, и я дрожу от удовольствия, готовая к тому, что вторая волна оргазма захлестнет мое тело в любую минуту. Мы кончаем вместе, и я прикрываю рот, чтобы не закричать. Я теряю сознание. Я даже не могу определить, был ли это лучший секс, который когда-либо случался со мной, или это было просто лучшее, что когда-либо случалось со мной.

Он остается на мне сверху, придавливая меня всем своим весом, и, не считая хриплого стона, вырывающегося из его горла, он совершенно неподвижен.

– Спасибо, – говорит он через несколько секунд, оставляя меня озадаченной и удивленной. Он не двигается, выжимая остатки своего оргазма и близости от того, что он просто рядом со мной.

– Спасибо? – повторяю я.

Он кивает мне в ключицу.

– Да, мне это было нужно. Большое тебе, черт возьми, спасибо.

***

Моя дружба с Шейном, возможно, отошла на второй план, но я все еще чувствую вину за его машину. Однажды после занятий, посылая его за кофе, я сую ему в рюкзак конверт с несколькими сотнями долларов. Это глупо, потому что это в значительной степени признание того, что Тай виноват, и потому что у меня самой нет ни гроша за душой. Но я все равно это делаю, чтобы смыть хоть часть вины. Я не спрашивала Тая, потому что знаю ответ. Он сделал это.

Надеюсь, Шейн какое-то время не заметит там денег. К счастью, он занят своим заданием. Задание, над которым я чуть ли не вкалывала, потому что он передал Иззи все свои вопросы для интервью через меня. Я направляла ее, давила и приставала к ней, пока она не придумала хороший материал. Я также взяла на себя задачу собрать все номера телефонов и адреса электронной почты PR-агентов, дизайнеров нижнего белья и других ключевых фигур, с которыми он хотел взять интервью.

Короче говоря, после того, как я отдала ему деньги и выполнила за него его поручение, моя совесть должна быть чиста. И под «чиста» я подразумеваю безупречная.

– Хочешь травки? – со зловещей ухмылкой спрашивает Шейн, протягивая мне кофе.

Мы сидим на нашей красной скамейке. Это беспокойный день, полный занятий, экзаменов, учебной группы и, помимо всего прочего, смены у Неда.

Я решительно качаю головой.

– Нет, чувак, спасибо. Я покончила с этим. Я начала тренироваться и думаю, что марихуана действительно испортила мое тело. Я в плохой форме.

Кроме того, Тай ненавидит тот факт, что я курю, и, как бы мне не хотелось это признавать, его мнение важно для меня.

Шейн чуть не задыхается от смеха, но все же засовывает косяк обратно в свою особую пачку сигарет. Хорошо, он тоже взял перерыв.

– Конечно, хорошо. Не хочу оказывать плохое влияние.

– Я так понимаю, Джемма не против? – Я упираюсь своим бедром в его.

Шейн морщит нос, как будто пытается вспомнить, кто такая, черт возьми, Джемма.

– Она знает счет. – Он снова переводит взгляд на мое лицо. – Что с тобой, Би? Встречаешься с кем-нибудь?

Эта тема взрывоопасна, но я не хочу лгать Шейну. Хочет ли он меня по-прежнему или нет, ложь только усугубит ситуацию.

– Я как бы встречаюсь с кем-то, но я до сих пор не знаю, куда это идет. – Может быть, я преуменьшаю это, а может быть, это правда. В конце концов, мы с Таем официально не вместе. Мы еще не обсуждали это.

– Я его знаю?

Я делаю большой глоток безвкусного кофе, затем прочищаю горло.

– Парень ММА. – Я свожу Тая к тому, чем он занимается, и ненавижу себя за это.

Он не парень ММА. Он парень, который заставляет меня смеяться и хихикать и видеть мир более яркими красками. Ах, да, и кончать дважды за двадцать минут, чего еще никто не делал.

– Уайлдер? – Брови Шейна удивленно взлетают вверх. Доусон женат, у Джесси есть девушка, а Шейн чертовски хорош в математике, так что он быстро все понимает. Он фыркает. – Ну, это случайная связь.

Ладно это хорошо. Он воспринимает это как шутку, а не то, что хочет убить меня или удалить меня из друзей, если уж на то пошло.

– Я понимаю, о чем ты говоришь, – говорю я. – Мы довольно разные.

Шейн мрачно улыбается.

– Разве это не гребаная правда. Так ты предпочла его мне?

Я качаю головой.

– Нет. Никогда. Ты мой лучший друг. – Мой голос становится высоким, когда я прячусь за кофейной чашкой.

Наступает неловкое молчание, прежде чем он поднимается на ноги и предлагает мне руку, которую я беру и подскакиваю рядом с ним.

– Мне совсем не нравится то, что я здесь слышу. Этот разговор еще не окончен, Блер. Когда вернется Иззи? – спрашивает он из ниоткуда, в его голосе все еще чувствуется раздражение.

– В следующее воскресенье. А что?

Шейн делает несколько длинных шагов, идя впереди меня.

– Просто хочу убедиться, что я никогда не столкнусь с ней, когда мы тусуемся. Спасибо, что предупредила.

***

Мои отношения с Таем уже пять недель, и Иззи должна вернуться из своего мирового турне в роли феи страсти Элизабет. У нее даже появились крылья, и теперь она является одной из фирменных моделей лейбла нижнего белья. Она так гордится своими новыми крыльями, словно получила Нобелевскую премию мира.

Я договариваюсь, чтобы забрать ее из аэропорта с Таем, потому что поездка в Сан-Франциско – это сука. Я пишу ей за несколько часов, предупреждая, чтобы она не поднимала изменчивую тему Шейна.

Хей. Итак, чтобы ты знала, у Тая были странные отношения с Шейном. Он думает, что заигрывает со мной, и, учитывая странное поведение Шейна в последнее время, он, наверное, тоже прав. Так что, пожалуйста, не упоминай Шейна, когда мы тебя заберем. Это достаточно плохо, когда твой лучший друг нащупывает тебя из ниоткуда. Не нужно иметь дело с большим беспорядком, чем необходимо. Спасибо, тощая задница. ХО

Тай дважды припарковался возле зоны выдачи багажа и дернул меня за воротник, чтобы начать нетерпеливый поцелуй. С тех пор, как у нас был секс, мы занимаемся им, как кролики. Секс для меня – новый мир, и я очень хочу исследовать его со всех сторон (и позиций). Это эпично, это успокаивает, и это просто сногсшибательно. Тай должен поделиться моими чувствами по поводу нашей сексуальной жизни, потому что я почти теряю верх и прихожу в себя только тогда, когда понимаю, что его рука трет мои любимые места, и я вот-вот кончу.

– Нам нужно остановиться, пока нас не арестовали. – Я издала стон.

– Тонированные окна. – Он постукивает пальцем по боковому окну, его язык скользит по мочке моего уха. – Помнишь?

Как я могла забыть? Это такая мафия, что мне хочется умереть каждый раз, когда я еду в этой блестящей игрушке.

У меня звонит телефон, и я неохотно отталкиваю Тая.

– Иззи.

– Детка!

– Где твоя тощая задница сегодня?

Голос моей сестры торжествующе трубит.

– Дома.

Я сдерживаю улыбку.

– Так где ты, черт возьми? – Иззи возвращает меня на планету Земля, осыпая потоком криков. – Я заморожу эту задницу здесь! Ты же знаешь, я слишком худая, чтобы выдержать летний моросящий дождь в Сан-Франциско!

– Хм? – Я предполагаю, что мой слух ухудшился, так как вся моя кровь попала прямо в промежность после того предыдущего сеанса поцелуя. – Что значит, ты не видишь меня? Я прямо здесь.

Тай, сидящая на водительском сиденье, приподнимает одну бровь, как бы говоря: «Ну, она модель, значит, она должна быть тупой как грязь, верно?»

– Эй, Блэр, я уверена, что увидела бы тебя, если бы ты была здесь. Наша розовая машина выделяется, как либерал в Миссисипи.

Я хлопаю себя по лбу.

– Извини, Изз. Машина Тая – это черный Хаммер. – Я съеживаюсь, когда я даю ей дальнейшее описание. – С… черепами, пламенем и прочим.

– Что за… – Ее голос прерывается. Я замечаю своего более стройного и высокого близнеца из зеркала заднего вида. На ней черные леггинсы, большой серый свитер и шляпа, которую она украла то ли у Блейк Лайвли, то ли у вдовы семнадцатого века. Она быстро толкает свой багаж, лихорадочно машет рукой машине.

Я улыбаюсь ей самой широкой улыбкой, задаваясь вопросом, обладаю ли я теми же эксцентричными качествами, которые делают ее такой причудливой. Тай расстегивает ремень безопасности и мгновенно читает мои мысли.

– Очевидно, я выбрал более горячую двойню. – Он наклоняется, чтобы украсть последний поцелуй, прежде чем у нас появится компания, соблазнительно вертит языком в моем рту и освобождает мою нижнюю губу от его укуса.

Мой рот остается широко открытым, и мой уровень возбуждения зашкаливает, когда Тай небрежно выходит из машины и направляется к Иззи. Он берет из ее рук чемодан размером с гору и запихивает его в багажник. Я мельком вижу ее в зеркале, наблюдая за его жилистой, мускулистой рукой, когда он швыряет чемодан в машину, как будто это не более чем обувная коробка.

– Приятно познакомиться. – Она бросается к нему и обхватывает руками его шею. Моя кровь закипает до нездоровой температуры, когда я вижу, как Тай отвечает на этот же жест и неловко обнимает мою сестру-близнеца, словно ребенок, позирующий с гигантской змеей в зоопарке. Он просто хочет выйти из ситуации как можно быстрее.

– Боже, Блэр не шутила. Кто-нибудь говорил тебе, что ты аппетитный? – мурлычет моя сестра.

Не могу винить ее. По своему опыту я знаю, что увидеть Тая в первый раз – это щекотка в паху.

– Соскучилась по тебе, сестренка! – визжит она, когда я выхожу из машины, чтобы обнять и поцеловать ее. Она щипает меня за задницу, но не по-дружески. – Так он твой парень или твоя милая сестренка тоже может попробовать?

– Да, я думаю, он не для того, чтобы делиться. – Я стараюсь сохранять легкость, откидываясь на свое место. Я очень люблю свою сестру, но я также чертовски стесняюсь рядом с ней. Она успешная, великолепная. Мне было трудно поверить, что Тай думает, что я особенная в первую очередь, и идея треугольника похоти с Изабель – мой самый большой, самый страшный кошмар.