Текст книги "Связанные (ЛП)"

Автор книги: Л. Дж. Шэн

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 14 страниц)

Для тех, кто сказал мне, что я могу

И для тех, кто сказал мне, что я не могу

Вот иду за своей мечтой, слово за словом.

 Аннотация  

На дне карьеры оказалось гораздо больше чемпионов, чем в привилегиях.

Блэр, недоучившаяся студентка колледжа с нулевыми перспективами и кучей проблем (быть неудачливым близнецом великолепной супермодели – это то, что нужно), нуждается в чем-то от Тая.

Мастер смешанных единоборств Тай, будущий чемпион Xtreme Warrior League в полусреднем весе и самый сексуальный парень в районе залива, хочет чего-то от Блэр.

Но у Тая есть секрет.

А Блэр с трудом справляется с его правдой.

Жизнь собирается нанести им обоим несколько нокаутирующих ударов. Смогут ли они справиться с болью?

ГЛАВА 1

Я ненавижу ходить в колледж.

Не то чтобы моим родителям было наплевать, какие курсы я посещаю. Они заботятся только о том, чтобы я получила степень по связям с общественностью.

Особенно после того, как я провалилась на первом курсе колледжа.

Поэтому они платят хрен знает сколько денег (они могли бы назвать мне точную сумму за обучение, я уверена) за то, чтобы я проспала занятия по журналистике, изучая профессию, которую я никогда не хотела.

К черту мою жизнь, да?

Почти каждый день я езжу из своей квартиры в Уолнат-Крик в школу искусств Диабло-Хилл. Университет находится между Сан-Франциско, Оклендом и моим внутренним желанием убить себя. Я трачу свое время и считаю недели, дни, часы и наносекунды до выпуска.

У меня осталось два месяца и двенадцать дней до того, как я освобожусь. Два месяца и двенадцать дней, прежде чем мне придется столкнуться с суровой, неумолимой реальностью: я понятия не имею, что хочу делать со своей жизнью. На данный момент мой самый большой план на будущее состоит из пиццы на вынос и повторного просмотра первых шести сезонов «Сынов анархии» . Сейчас я поддерживаю моногамные, нисколько не тревожные отношения с творчеством Чарли Ханнэма.

(Не судите.)

Сегодня вторник, поэтому я с трудом зарабатываю сон после занятий по творческому письму и этике. Я всегда сплю в журналистских репортажах. Это дерьмо заставит гиперактивного ребенка храпеть весь Хэллоуин. Чарли и я как раз собирались воссоздать ту часть, где он оплодотворяет Тару Ноулз (хотя я должна отметить, что наша химия на экране гораздо более яркая), когда я чувствую, как острый локоть упирается мне в ребра.

Ладно, этот толчок точно не от Чарли. Ой.

– Просыпайся, дурочка.

Я медленно поднимаю голову, вытирая слюну с подбородка, пытаясь разлепить веки. – Что случилось? – Я спрашиваю владельца локтя

– Последнее задание. – Мой лучший друг, Шейн Кинни, кивает на доску в передней части комнаты. Его спутанные светлые волосы развеваются, словно он в чертовой рекламе Head and Shoulders.

Я моргаю, глядя на доску. – Я слишком сонная, чтобы расшифровать все буквы и слова.

– Это называется предложение. Господи, Блэр. Ты должна начать брать меньше ночных смен у Неда.

– Мне нужны деньги. Продукты дорогие. – Я стягиваю толстовку, чтобы закрыть лицо. К счастью, занятия закончились, и все запихивают ноутбуки в рюкзаки. Шейн потягивается, сжимая кулаки и зевая. Лицемер. Ему тоже скучно. Его пупок нахально выглядывает из-под рубашки, и я тычу в него указательным пальцем, издавая забавный звук.

– Ты могла бы вернуться к своим родителям, – предлагает он, когда я встаю. – Это сэкономит тебе немного денег.

– Ныряние в мусорных контейнерах тоже сэкономит мне деньги, но я не настолько отчаянная, чтобы делать это.

– Ты хочешь сказать, что предпочла бы быть бездомной, чем жить со своими родителями?

– Я говорю, что мы могли бы поговорить об этом, выпивая двойную порцию эспрессо на улице.

– Не знаю, Би. Похоже, тебе нужно больше, чем кофе, чтобы пережить день. – Он подмигивает мне и усмехается, поднимая обе наши сумки.

Я ударяю его по плечу тыльной стороной ладони. – Серьезно, травка в школе?

– Подними меня, Скотти! – Его улыбка становится шире, когда мы вливаемся в поток студентов, идущих по коридору.

Как только мы берем кофе и садимся на нашу обычную укромную красную скамейку в углу главного двора, Шейн достает пачку сигарет, которую он хранит специально для самокруток. Она загорается и передает косяк мне. Я делаю долгую затяжку, закрывая глаза и наслаждаясь солнечным светом.

– Так какое у нас задание? – наконец спрашиваю я.

Шейн дает мне задание. Судя по всему, пока я была занята переживанием горячих сцен с CH, профессор Пенниман, которая без ума от своих репортажных заданий, поставила перед нами самую большую задачу: подробный рассказ из двух тысяч слов на тему, которая нам совершенно чужда.

Шейн объясняет: – Она случайным образом назначает каждому из нас тему, но хочет поменяться гендерными ролями. По сути, она сказала, что парни могут ожидать написания всякой ерунды вроде любовных романов и послеродовой депрессии, а девушки будут копаться в таких вещах, как маслкары и шутеры от первого лица. Мы получим наши отдельные темы по электронной почте сегодня к 22:00. И, о да, обмен запрещен.

– Круто. Я и так ненавижу журналистику, а теперь мне приходится писать на тему, к которой я, скорее всего, не хочу иметь никакого отношения.

– Да, но ты ненавидишь все. Может быть, пришло время немного расшириться. – Шейн стучит своим бедром в Levi по моему. Шейн занимается журналистикой. Он спокойно прошел весь университетский опыт. На самом деле, он был тем, кто предложил мне пройти этот курс, чтобы он мог помочь мне с этим курсом.

На нем его обычная форма: джинсы, ботинки Timberland и футболка с чем-то забавным. Сегодня на его рубашке написано: «Отойди, кофе. Это работа для алкоголя». От него всегда пахнет корицей, одеколоном Abercrombie и возможностями. Всегда.

Шейн безумно милый, но он просто не для меня. Он мне как брат, которого у меня никогда не было, и я бы хотела, чтобы все так и оставалось.

– Чем ты занимаешься на этих выходных? – Он косится на меня своими бирюзовыми глазами.

Я пожимаю плечами. – Я работаю в пятницу вечером. Я, наверное, посплю весь день в субботу, потом сверну блант и наверстаю упущенное в ходячих мертвецах или что-то в этом роде.

– Хочешь компанию?

– Может ли компания привезти бутерброды с авокадо, яичным салатом и чипсы из сладкого картофеля из Pinder’s?

– Сможет ли Флойд Мейвезер увернуться от удара? – Шейн широко раскрывает руки с ухмылкой.

– Я понятия не имею, кто это, но я рискну и предполагаю, что ответ – да.

– Ты убиваешь меня, Би. – Он смеется, обхватывая рукой мое плечо и заключая меня в дружеские объятия, свободной рукой взъерошивая мои волосы. – Что мне теперь с тобой делать?

– Грязные, непослушные вещи, которые заставят краснеть мою сестру-близнеца? – Я выгибаю бровь и изображаю дьявольский смех.

Шейн спрыгивает с красной скамейки, как будто его ударили. Стиснув зубы, он шагает к бетонному мусорному баку, отбрасывая следы нашего удара. – Мне нужно идти, – говорит он мне.

Я кашляю, задаваясь вопросом, почему моя маленькая шутка разозлила его. Как будто я нажала не ту кнопку.

***

Только почти в полночь я вспоминаю о нашем задании по журналистскому репортажу. Между покупками в Таргет, посещением родителей и ранней сменой у Неда мне удалось забыть об обещанном электронном письме.

Я запускаю свой пятилетний Dell, и мне приходит в голову, что я, наверное, единственный человек моложе тридцати в районе залива, у которого нет Макбука. Иззи, моя близняшка, говорит, что двадцатитрехлетняя девушка, работающая над чем-то еще, – это самая крутая вещь, которую она когда-либо видела. Но втайне я верю, что я намного круче всех остальных, потому что мне плевать на то, что думают другие.

Мой экран электронной почты, наконец, украшает меня своим присутствием и уведомляет меня о двух непрочитанных сообщениях. Один от профессора Пенниман, а другой от Шейна. По-видимому, он покончил с тем, что расстроило его ранее сегодня.

Сначала я открываю письмо профессора Пенниман:

Мисс Стерн:

В соответствии с моими инструкциями в классе, я хотела бы статью объемом не менее 2000 слов, исключая заголовок, по теме ниже. От этого задания зависит вся ваша оценка, поэтому, пожалуйста, отнеситесь к нему так же серьезно, как и я. Я хочу, чтобы вы взяли интервью у людей, которые работают в этой отрасли. Следуйте за ними, чтобы понять все тонкости их работы. Ваша статья должна быть сдана в первый день экзаменационной недели, 1 июня. Это должно дать вам достаточно времени для выполнения задания.

Пожалуйста, НЕ отвечайте мне по электронной почте, звоните или иным образом обращайтесь ко мне по поводу изменения темы. Вы можете запросить дополнительные указания или разъяснения по поводу самого задания, но тема является обязательной.

Тема: ММА

Я морщу нос. И что такое ММА? Инициалы кажутся смутно знакомыми. Может государственное учреждение?

Я записываю три письма, чтобы не забыть погуглить их, а затем дважды щелкаю по электронному письму Шейна. Он хочет знать, какая у меня тема и почему я не отвечаю на сообщения. Ой, я поставила сотовый на беззвучный режим, когда ужинала с родителями. Домашние правила.

Я включаю телефон и вижу сообщение от Шейна с тем же вопросом.

Я набираю : ММА. Втф?

Шейн отвечает почти сразу: Смешанные боевые искусства. Повезло тебе. Мой сосед по комнате Джош тренируется в тренажерном зале ЭЛВ в Конкорде.

Я отвечаю: ЭЛВ? Больше инициалов?

Шейн переводит: Экстремальная лига воинов. Джош говорит, что тебе лучше поискать другой спортзал, потому что в этом полно придурков. Во всяком случае, я зашел на их сайт. Поговори с генеральным менеджером/тренером Доусоном.

Он вставил номер телефона спортзала.

Затем он пишет: Не забудь нашу субботнюю вечеринку TWD. ПОГОВОРИМ ПОЗЖЕ.

Я понимаю, что он отключился еще до того, как рассказал мне свою тему. Может быть, он был так занят, помогая мне, что забыл. Эта мысль заставляет меня улыбнуться. Где бы я была без Шейна?

Мы всегда были друзьями. Он вырос на той же улице и был моим самым близким другом, сколько я себя помню. Когда Шейн какое-то время путешествовал по миру после школы, я чувствовала, что мне не хватает кого-то. Я не совсем светская бабочка, и Шейн всегда был рядом со мной. Даже когда мы были детьми, и Эйден, ленивый мальчишка с нашей дороги, построил крепость на дереве и пригласил всех (включая Шейна и Иззи), кроме меня, прийти и поиграть, Шейн предпочитал оставаться со Скучной Блэр. Мы ловили светлячков банками, и, поскольку моя мать была обеспокоена и виновата в том, что я мало общаюсь, она позволила нам совершить набег на кухню и объедаться сладостями.

Я знаю, что Шейн встречается со многими девушками. Иногда у него меньше времени, чтобы пообщаться, или он получает дерзкое сообщение или горячий звонок, когда я рядом, но он отличный друг.

А я? Я берегу себя для светловолосого англичанина, который не замечает моего существования.

Я ввожу номер Доусона в свой телефон, иду в ванную и начинаю наполнять ванну. Я протираю кофейный столик, пока льется вода. Моя близняшка Иззи платит за аренду и почти все остальное. Я та, кто делает всю уборку. Это отстой, как и все остальное в том, чтобы быть Скучной Блэр по сравнению с Испепеляющей Иззи.

Я провожу волшебным движением по изображению моей сестры и меня. Я маленькая, стройная, с пышными бедрами. Лилиево-белая кожа, пухлые губы и темные волнистые волосы с голубыми кончиками. У меня веснушки на носу и высоко на щеках. Наверное, я такая горячая стюардесса. Это означает, что я выгляжу лучше, чем обычная девушка, но далеко не так совершенна, как те девушки из журналов.

Но Изабель? Пффф . Это та девушка с обложки журнала. Выше, стройнее и красивее на милю. Более высокие скулы, более глубокий оттенок голубых глаз и аура богини. Иззи в основном делает меня похожей на ее бета-версию. Так что в восемнадцать, вместо того, чтобы обсуждать, что ей делать со своей жизнью (как я), она решила стать моделью и заработать кучу денег на своей красоте.

В настоящее время Изабель Стерн путешествует по миру как фея страсти Элизабет в нижнем белье, посещая все места и живя жизнью, в то время как я учусь в дерьмовом университете и раздаю тепловатое пиво в соседнем баре, чтобы свести концы с концами.

Тем не менее, когда я не работаю в ночную смену у Неда, а она не катается по экзотическому пляжу в нижнем белье, у меня и Иззи есть рутина.

Я слышу, как звонит мой телефон, иду обратно в ванную, выключаю кран и опускаю палец в воду, чтобы проверить температуру.

– Иззи, – отвечаю я и инстинктивно отодвигаю телефон от уха.

– Сестренкааа! – моя сестра визжит в ответ. Она может быть великолепна, но ее высокий голос может разбить окна с двойным остеклением.

– Где твоя тощая задница сегодня? – Я сижу на краю ванны, водя пальцем по воде.

– Я в Сингапуре. Тебе бы это понравилось! Он такой разный, потрясающий и полный небоскребов. Был неловкий инцидент, когда я приземлилась здесь. Очевидно, здесь запрещено жевать жвачку, особенно в ботанических садах. Меня чуть не арестовали!

Мы смеемся, когда я со вздохом опускаюсь в воду.

– Ты сейчас в ванне? – она спрашивает.

– Ага. А ты?

– Ага. Она гигантская, в два раза больше, чем в квартире, и у нее есть форсунки. Эй, ты думаешь, мы фрики, раз нам нравится делать это каждый день? Как будто это извращенная фишка близнецов с маткой?

– Что, принимать ванну, разговаривая по телефону? – Я пожевала нижнюю губу. – Это не совсем материал для доктора Фила. Я бы спросила своего психотерапевта, могу ли я себе это позволить.

– Тебе нужны деньги? Ты же знаешь, что я всегда могу помочь тебе.

– Нет. – Я прочищаю горло и быстро меняю тему. – В любом случае, который час там? Я как раз собираюсь идти спать.

– Где-то час дня.

– Принимаешь ванну в обеденное время? Ты немного фрик.

– Ммм, хорошо, Блэр. По крайней мере, я не скучная.

Иззи права.

Я болтаю о своем назначении в ММА и о странном поведении Шейна. Иззи даже не знала, что мы вместе ходим на уроки. Я, должно быть, забыла упомянуть об этом. Однако она не выглядит очень заинтересованной и прерывает наш обычный тридцатиминутный телефонный разговор.

После того, как она вешает трубку, я плюхаюсь на кровать с ноутбуком и решаю набрать ММА на YouTube. Можно посмотреть, с чем я имею дело. Первое видео, которое появляется, показывает парня, которого нокаутируют так жестоко, что рефери приходится прыгать между ним и другим бойцом, чтобы остановить поединок. Один боец без сознания, мат под ним окровавлен, как место преступления криминалистов, а боец сверху все еще пытается добить своего противника. Толпа пожирает это, подбадривая еще больше хлопками и возбужденными криками.– Задуши его! – и ,– Армбар! Армбар!

Я не сторонник мейнстрима или осуждения – некоторые даже сочтут мою ненормативную лексику, рваные джинсы и пирсинг носа нецивилизованными (присоединяйтесь к петиции, возглавляемой моими родственниками) – но даже я понимаю, насколько это отвратительно. Я не уверена, какое место искусство занимает в смешанных единоборствах. Это определенно не на ринге, где я только что была свидетелем того, как парня душили, пока он не посинел.

Дальнейшее изучение предмета показывает, что ведутся жаркие споры о том, должны ли вообще ММА быть законными. Защитники спорта говорят, что это по обоюдному согласию. Но эй, преступление тоже может быть по обоюдному согласию.

Это довольно мерзко, думаю я, захлопывая ноутбук и прижимая большие пальцы к векам.

Я собираюсь провалить этот курс. Снова.

ГЛАВА 2

Хорошая вещь в том, что CБИ стала темой моего задания, заключается в том, что этот вид спорта, похоже, жаждет любого внимания, которое может привлечь. Мне не нужно проходить через сопливых секретарей, агентов по связям с общественностью или юридические препятствия, чтобы выиграть интервью в The Grind, тренажерном зале в Конкорде. Все, что мне нужно сделать, это спрашивать. На самом деле, единственная проблема смешанных единоборств в том, что это смешанные единоборства.

Я решила, что насилие в первом видео, которое я посмотрела, было случайностью. Я думала, что ММА должно быть похоже на борьбу WWF, с множеством ярких ролевых ковбоев и рыцарей хэви-метала. Знаете, когда мужики на таможне прыгают друг на друга после театральной двадцатиминутной речи.

Но я была неправа. Во время моего глубокого исследования (да, хорошо, я погуглила) я обнаружила, что мужчины ММА буквально избивают друг друга до забвения. Есть кровь. Повсюду. Синяки под глазами, порванные связки, сломанные кости и достаточно медицинского персонала, чтобы открывать полевой госпиталь на каждом матче. Все реально и до боли жестоко.

Мой первоначальный вывод заключается в том, что у любого парня, который хотел бы стать бойцом ММА, должен быть поврежден мозг. Когда сегодня утром я ударила Доусона Альбу по телефону с этой психологической оценкой, тренер безмятежно подтвердил: – Да, все парни получают довольно серьезные удары по голове.

Веселые времена впереди, правда?

Когда я подъезжаю к парковке The Grind в субботу, я дрожу не потому, что сегодня холодный день, а потому, что мысль об исследовании этого кровавого вида спорта выводит меня из себя до предела. Я смотрю на огромный двухэтажный ангар на окраине города. Логотип XWL гордо окрашен в красный, белый и черный цвета спереди и по бокам. Этот стилизованный символ кажется видимым с каждой автострады в районе залива.

Я паркую свой розовый Mini Cooper среди черных грузовиков Ram и джипов. Я унаследовала машину от Иззи бесплатно, так что мне не на что жаловаться, но она такая сокрушительно-розовая, что выделяется среди других транспортных средств, работающих на тестостероне, как сочный прыщ на королеве бала. Полдюжины парней проходят мимо и заглядывают в окно, уставившись на меня так, будто я заблудилась по пути в ближайший торговый центр.

Высокий парень весело качает головой, когда я отстегиваю специально установленный ремень безопасности Hello Kitty с розовым рисунком. Будь ты проклята, Иззи. Я хочу крикнуть, что супермодель выбрала машину, а не я, но сейчас важнее оставаться в тени.

Я выхожу, спотыкаясь, и зажигаю косяк, хмуро глядя на парня сквозь солнцезащитные очки Wayfarer (еще один выброс от Иззи), пытаясь успокоить нервы. Я не собираюсь курить все это. Всего несколько затяжек, чтобы снять остроту, не принесут никакого вреда, верно?

Что бы вы ни говорили о моей розовой машине, я не перепутаю меня с Иззи и ее дизайнерской одеждой, когда я выхожу в своей черной футболке Subhumans и рваных джинсах Boyfriend, мой грязный пучок небрежно завязан на затылке. Мы разные виды, она и я. Я делаю еще один глубокий вдох, хмурясь.

Вот и все. Вдох-выдох.

У меня вроде хорошо получается.

– Эй. Здесь нельзя курить. – Это снова высокий парень. Он носит маску-бандану с черным черепом, закрывающую нижнюю часть лица, по-видимому, потому, что он думает, что это делает его крутым. (Вроде так и есть.)

– Я потушу это через секунду. – Я раздраженно хмыкаю и выпускаю облако дыма в небо.

– О, чувак, ты куришь травку? – Он вытаскивает наушники SkullCandy, надувая щеки. Он атлетичен и мускулист, его грудь и толстые руки выпирают из-под черной футболки XWL. Я просматриваю его серые спортивные штаны и шлепанцы и мельком замечаю огромную татуировку в виде змеи, переползающую со спины на шею.

Дерьмо. Мне нужно кое-что сказать. – Мы снаружи. Какое, черт возьми, твое дело, если я курю здесь. – Я хладнокровно попыхиваю косяком, но внутри мой пульс учащается. – Продолжай идти, ковбой.

Но я не могу остановиться, и, к моему ужасу, мой рот продолжает выдавать очередную глупость. – Если ты так заботишься о своем здоровье, то пассивное курение должно волновать тебя меньше всего. Ты понимаешь, что регулярное получение ударов повреждает твой мозг. Это влияет на память и всякие другие вещи.

Фантастика, Блэр. Ты только что назвала парня мертвым мозгом. Мои шансы уехать отсюда на машине скорой помощи резко возросли.

Он сокращает расстояние между нами и вырывает косяк из моих губ, большим и указательным пальцами перебрасывая его на другую сторону парковки. Мой рот все еще открыт, когда он натягивает бандану на шею, обнажая все свое лицо.

– Это очень плохая идея, – предупреждает он низким хриплым голосом. Его дыхание пахнет мятной жвачкой и жидкостью для полоскания рта, и он стоит так близко, что я чувствую жар, исходящий от его тела, несмотря на то, что сегодня и так смехотворно жарко.

– Ты имеешь в виду курить или ругаться с тобой? – Мой голос ломается. Я косноязычна. Такое ощущение, что мой рот набит ватой.

– И то, и другое, – говорит он, убирая прядь волос с моего лба.

Ух ты. Я имею в виду, вау. Горячий чувак с парковки такой обжигающий, что назвать его красивым было бы оскорблением века. Ему повезло, что его нос немного искривлен, как будто по нему слишком много раз ударили, потому что иначе он был бы до тошноты красив. Кто же он, черт возьми, вообще? Латиноамериканец? Азиат? Смешанный кавказец? Он выглядит так, будто его отфотошопила кучка похотливых подростков. У него пухлые, идеальной формы губы, раскосые азиатские глаза и точеные, как у Брэда Питта, кости, от которых девчонки обсираются.

Быстрое напоминание:

Я – девушка.

Я стою в опасной близости от него.

И я явно в жопе.

– Ну и машина у тебя. – Его спящие глаза сужаются и смотрят в точку позади меня.

– Проблема? – Я медленно хлопаю глазами, пытаясь выглядеть скучающей.

– Нет. – Он такой красивый, что я не могу сосредоточиться на том, что он говорит. Или то, что я говорю, если уж на то пошло. Затем он поворачивается в другом направлении, и, прежде чем я понимаю, что происходит, Пуф, он исчезает.

Мне требуется минута или десять, чтобы перегруппироваться.

Я прислоняюсь спиной к капюшону, делаю глубокий вдох и пытаюсь успокоиться. Все под контролем. У меня только что была короткая встреча с маньяком, вторгшимся в личное пространство. Который, как оказалось, несправедливо великолепен. Но спортзал огромный, и мои шансы столкнуться с ним снова невелики.

Кроме того, Доусон ждет, а я не могу позволить себе опаздывать. Мне нужно сосредоточиться на этом задании, чтобы получить высшее образование. Мама и папа убьют меня, если я снова потерплю неудачу. Нет, я убью себя, если снова потерплю неудачу.

Я вхожу в спортзал, и у стойки меня встречает рыжебородый чувак с мужским пучком и черной футболкой XWL, точно такой же, как у Hot Parking-Lot Dude.

– Привет, у меня встреча с Доусоном Альбой. Меня зовут Блэр Стерн. – Я вежливо улыбаюсь и стараюсь не выглядеть так, будто это место меня пугает. Что сложно, тем более, что спортзал выкрашен в черный цвет от пола до потолка.

Я поправляю сумку, висевшую на плече, и стараюсь не выделяться в своих рваных джинсах и черных кроссовках. В ноздри ударяет запах лосьона после бритья, пота и тестостерона. Я вижу множество чуваков размером с Железного Человека, которые бьют кулаками и катаются по полу, и даже замечаю нескольких женщин, поднимающих сверхтяжелые штанги. Эти женщины настроены серьезно и совсем не похожи на мамочек-футболисток в спортзале моей мамы, тех, что на беговых дорожках с макияжем и ходят со скоростью умирающей черепахи.

– Ладно… – Рыжобородый выглядит рассеянным. – Извини, я не могу оставить это место без присмотра. – Он переносит вес с одной ноги на другую. – Кабинет босса находится на другой стороне спортзала. Позволь мне попросить кого-нибудь показать тебе дорогу, круто?

Я киваю. Так что не все они властные придурки. Рыжобородый парень милый и услужливый. Он подводит кого-то к столу, пока я впиваюсь глазами.

– А вот и мы! Это Тай. Он проводит тебя в офис Доусона, – объявляет ГБГ позади меня.

Я оборачиваюсь, чтобы поприветствовать доброго самаритянина, который пришел мне на помощь, и моя челюсть падает на пол. Горячий чувак с парковки стоит передо мной, сексуальный в изобилии. – Ты! – Я обвиняюще прищуриваюсь по непонятной мне причине. Он не сделал ничего плохого, кроме того, что потушил мой косяк. Опять же, я думаю, это было место для некурящих. И, ну, марихуана все еще незаконна, и все такое.

Горячий чувак с парковки, теперь официально идентифицированный как Тай, борется с медленной улыбкой, расплывающейся на его губах. Он смеется надо мной или вместе со мной? Мои щеки краснеют, и я немедленно отвожу взгляд.

Взгляд ГБГ перемещается между нами. – Вы двое знаете друг друга?

– Нет, – хором отвечаем мы оба. Думаю, Тай все еще смотрит на меня. Я хочу, чтобы он остановился. Почему я смущена? Это очень не похоже на меня.

– Ладно. Тогда Тай, не мог бы ты показать Блейне, где сидит Доусон?

– Я Блэр. – Я стискиваю зубы.

– Верно. – ГБГ пренебрежительно отмахивается от моей поправки.

Я следую за широкой треугольной спиной Тая, когда он разделяет океан спортивных крыс, как Моисей разделяет Красное море. Его темные волосы подстрижены очень коротко, и я рассматриваю татуировку гигантской змеи, обвивающей его шею. Лицо змеи представляет собой зомби-череп, который выглядит так, будто вот-вот вонзит свои зубы в одно из его ушей. Его уши выглядят деформированными и бугристыми, поэтому я пытаюсь сосредоточиться на них и на его татуировке, успокаивая вышедшие из-под контроля гормоны.

Окончательный вердикт? Самая уродливая татуировка, которую когда-либо делали на человеческой плоти, но Тай каким-то образом справляется с ней, не выглядя как серийный убийца. У парня такое влечение к смерти, что я удивляюсь, как он еще жив. Бандана с черепом, наушники с черепом, татуировки с черепом.

Если не считать моего бешено бьющегося сердца, мы идем молча. Тай поднимается по металлической лестнице, минуя лифт, вероятно, надеясь избежать неловкого разговора о лифте. Не могу винить его. Я не знаю, что сказать, чувствуя смущение из-за нашей предыдущей встречи, а также потому, что становится очевидным, что Гормоны берут верх над Мозгом.

Он не в моем вкусе, заметьте.

Я всегда выбираю опрятных хипстеров, таких как Шейн, которые увлекаются такими глубокими вещами, как инди-музыка, книги о бит-поколении и… Господи, помоги мне, его задница такая твердая и круглая, когда он поднимается по лестнице, как это вообще анатомически возможно?

Я не доверяю себе рядом с этим парнем. Мое тело иногда может бунтовать. Чарли Ханнэм может свидетельствовать.

Наверху Тай ведет меня по подиуму, затем останавливается и склоняет голову перед закрытой черной дверью. – Здесь твой парень.

– Спасибо. – Я посылаю ему сжатую улыбку.

Он мрачно кивает.

– Извини за то, что было раньше, – говорю я. – Я редко курю травку. Возможно, последние пару недель у меня случился рецидив, но это не повторяющееся явление. – О, Боже мой. Я бормочу, как идиотка, и держу пари, что ему наплевать. Ближе к делу, Блэр . – Я просто не в своей тарелке здесь... – Я кружу по полу носком своих ботинок, руки за спиной. – Я думаю, я хочу сказать, что мне нужно было… мне нужно было… ну, неважно. Спасибо.

Удивительно, что я изучаю общение, учитывая мою неспособность сформулировать полное предложение.

Тай снова кивает.

– Боже, ты болтун, что ли? – Я говорю. – Заткнись на секунду!

Он наклоняет голову, чтобы скрыть легкую ухмылку, и тогда я вижу это. Его невероятно мальчишеская улыбка, с ямочками и всем остальным. Неудивительно, что он пытается с этим бороться. Он выглядит таким милым, невинным парнем с этой улыбкой, даже с татуировками и взъерошенными волосами. Прежде чем я осознаю это, я тоже улыбаюсь.

Мы сияем, как два идиота, немного дольше, чем принято обществом. Я смотрю вниз, и он возится с черными резинками на запястье.

Тай первым стирает ухмылку с лица. – Береги себя, а? – Он делает шаг назад, на мгновение позволяя мне собрать осколки своего сердца, не получая метафорического удара по заднице. – И перестань курить травку.

– Да, неважно. Чао.

Я стучу в дверь Доусона и вижу, как Тай уже возвращается тем же путем, которым мы пришли. Я не могу не чувствовать боль от его ухода. Должно быть, он умеет читать мысли, потому что как раз в тот момент, когда я готова издать мрачный стон, он поворачивается в мою сторону.

– Я знаю, что ты поступишь правильно, Блейк. – Он идет назад, пока говорит.

– Я Блэр!

Я снова вижу эти ямочки. Разве неправильно расстраиваться из-за того, что он, кажется, не хочет запоминать мое имя?

Затем дверь открывает Доусон Альба, и я вспоминаю, почему я здесь.

Альба хорошо выглядит в свои сорок с лишним лет и выглядит армейски строгим, с естественным загаром и широкими плечами. Он сидит, положив ноги на стол, и увлеченно рассказывает мне о XWL и о том, чем они занимаются. Хотя он знает, что моя статья никогда не увидит свет, он готов помочь.

– Как это работает, в каждом зале ММА есть группа элитных бойцов XWL, которые участвуют в профессиональных матчах. У меня есть несколько, в том числе две звезды, которые на самом деле являются лучшими бойцами в своих лигах. Они путешествуют по всему миру, встречают международных противников и сражаются с ними за титул Xtreme Warrior в своей уникальной весовой категории. Они зарабатывают этим на жизнь и имеют преданных поклонников по всему миру. Но очевидно, что они также должны зарабатывать на жизнь. Ты не можешь полагаться на несколько боев, которые ты принимаешь каждый год, и на случайную поддержку. Так что они тоже работают здесь и учат людей всему, что знают об искусстве.

– Признаюсь, до сих пор я думала, что ММА – это незаконные бои в клетке и сломленные подростки, ищущие искупления. – Я сдерживаю неловкий смешок, думая о Тае. Плакаты предстоящих событий за головой Доусона вызывают у меня мурашки по коже, как и сумасшедший огонек в его глазах, когда он говорит о насилии.

– Но это именно то, какие мои ребята. – Его рот изгибается в улыбке. – По крайней мере, какими они были. Сейчас? Сейчас они кусочек американской мечты. Власть, деньги, жестокость. Не может быть ничего более примитивного, чем это.

Я благодарю Доусона и договариваюсь о том, чтобы посещать его спортзал по крайней мере четыре дня в неделю, пока я работаю над своим заданием, но он не удовлетворен моей огромной приверженностью. Неа. Доусон настаивает, чтобы я поучаствовала в одном из занятий в спортзале, чтобы посмотреть, из-за чего весь этот шум. Я объясняю, что благодарна за эту возможность, но что, вероятно, покончила бы с собой случайно, если бы когда-нибудь попробовала ММА.

После долгого обмена «нет» и «да» мы соглашаемся на то, что я буду участвовать в выбранном мною занятии где-то на следующей неделе. Ура, верно?

Нифига.

Я не в своей тарелке. Спорт, кровь, мужчины… Тай.

Я даже не знаю, как он вбился мне в голову, но я, вероятно, перерасту нашу встречу в ближайшие пару дней. Похоже, мозг и гормоны вступили в бой. Пока Харт остается вне ринга.