Текст книги "Любимый (м)учитель (СИ)"
Автор книги: Ксюша Левина
сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 16 страниц)
=Если бы только знать!*
Ирина Васильевна улыбалась, будто её забрали прямо с урока природоведения, где она в роли восьмилетней ученицы, и везут в Дисней Лэнд. Улыбка до ушей, взгляд в окно, болтовня и: “Ой! Смотри!” – каждые пятнадцать минут.
Ирина Васильевна умела радоваться всему. Будто прилетела на планету Земля с радужной звезды по имени Счастье, что в галактике “Непосредственность”.
Егор улыбался, глядя на мать, смеялся, когда она шутила и был готов проехать пару тысяч километров в этой нехитрой компании. А потом… сорваться и помчать домой! Без сна и перерыва на кофе.
– Егор, – позвала мама, прихлёбывая из чашки от термоса. Она обожала термосы и “дорожную еду” в контейнерах.
– Мм? – он всё никак не мог перестать улыбаться, после очередного: “Ой, смотри же!”, в результате которого пришлось останавливаться посреди трассы и идти смотреть какую-то странную берёзу, совершенно идеальную для аватарки в "Одноклассники".
– А ты хочешь быть счастливым?
– Конечно, ма, – ответил он расплываясь ещё больше. При слове “счастье” внутри разлилось какое-то рыжее тепло.
– Что такое, ма? – повернулся он к Ирине Васильевне. – Ты что-то будто задумала?
– Ну что я могла задумать! – с таинственной улыбкой отвернулась Ирина Васильевна. – В самом деле…
– Ма-а?
– Ну что? Не нуди, – фыркнула славная женщина, скрывая усмешку. – Будто могла я, скажем, в багажник, Роню положить… что-бы…
– Что? – на миг Егор дар речи потерял.
– Что? Что… я молчала! – воскликнула мама-Ирина и засмеялась.
– Мам…
– Что, мам? Я уже тридцать с хвостиком лет “мам”!
– И что ты об этом думаешь? – Егор поскрёб щетину.
Вспомнилась девчонка, стоящая посреди его спальни. И её слова, все до единого. Чистый поток сознания.
– Я её сильно ненавидел, – не дождавшись ответа заговорил Егор. – Она – воплощение всего, что я ненавижу в студентах.
– А в женщинах?
– В женщинах… я не даю им оценок. Ты же знаешь, я никогда не считал, что способен на длительные или серьёзные отношения
– Э-это у тебя от отца, – захихикала мама, как девочка.
– Да ладно тебе! – Егор покачал головой, не в силах скрыть странное радостное возбуждение от этого разговора с матерью. – Так вот… я не знаю, что я люблю и ненавижу в женщинах. Есть такие как ты, есть такие как… не ты.
– А она как кто?
– Как не знаю кто… Я как-то сказал ей, что как Халапеньо.
– А сейчас думаешь, что как Каролина Риппер? – мама захлопала в ладоши
– Не… скорее она как чёрный апельсин! Знаешь, такой с сочной мякотью. Или как грейпфрут.
– М… мне тоже так показалось! А её Влад – чисто имбирь!
– Ха! Точно, – рассмеялся Егор.
– Ну так что? Тебе кажется, что она необычная?
– Пожалуй…
– Ты её больше не ненавидишь?
– Не могу объяснить, – Егор искренне задумался. – Пожалуй… я… я мистер Дарси, мам.
– Ни слова больше! – объявила мама-Ирина и выставила вперёд руку.
Мистер Дарси полный предубеждений, гордости и прочьего дерьма. Н-да… славная оценка, мистер Волков! Дошло, наконец…
– Но торопиться тоже не буду. Что-то чую неладное… Как будто я прощался с ней….
Он прощался с ней.
—…а она будто умоляла не уезжать!
А она будто умоляла не уезжать.
– Будто что-то предчувствовала.
Будто что-то предчувствовала, как Наташа Ростова перед прощанием с Болконским.
И Вероника сидела на кровати и смотрела в стену, а у ног её лежал Император Николай.
– Где ж ты нарвалась на эту… проблемку? – спросил Влад, глядя на животное, развалившееся в спальне сестры.
– Да вот, сосед попросил… составить компанию другу, – ответила Вероника, глядя на важное лицо Императора Николая.
– Там это, гости к тебе, – кивнул Влад себе за спину.
– Кто?
– Лев.
– Лев? Лев… – шепнула Вероника.
Она не могла понять рада или раздражена. Посмотрела на пса, кивнула ему и приложила палец к губам, призывая мол-чать. Николай поставил лапоньки на её колени и лизнул щёку.
– Какой же ты нежный пёс, – Роня зарылась носом в неблагородную косматую шерсть.
Лев и правда ждал на кухне, а когда Роня вошла, встал и как-то замялся. Ох, это напоминало сцену из старинного романа. Вот прямо-таки “Война и мир”, и стоит Болконскому уехать воевать, как Наташа… ах! На свете есть мужчины? А я-то и не знала! Я ж взапертях просидела шестнадцать лет!
И сразу вам и Анатоль и все дела. И именно чувство тревоги, что возникло на душе у Рони минувшим вечером, ощущала она при чтении той самой сцены прощания… Теперь, при виде Льва, внутри что-то недобро зашевелилось.
– Лев, здравствуйте! Как вы…
– Навестить! – Лев склонил голову и посмотрел исподлобья. – Как ваше здоровье? – а потом обратил внимание на пса, стоящего позади Рони. – Э… Николай?
– Да, мы с Николя временно друзья. Мне его… Егор Иванович оставил.
– Ясно, ясно… А я как раз обещал Ростовым поездку на дачу! Сегодня всё-таки суббота, и последний тёплый день. Может вы со мной?
– Рос… ростовы? Валерия? Генеральская дача?
– Да! – радостно кивнул Лев.
– Ну… я даже не знаю. А с ночевой?
– Можно и так и так. Так как вы? Согласны?
Не принимая никак решения, стояла Вероника, поглаживая макушку пса, и не знала что ей делать. С одной стороны, веяло от предложения чем-то нехорошим, а с другой… не оставлял никто ей инструкций. Никто ничего не обещал.
Разве что обнял её Егор на прощание, так кто ж не расщедрится на объятие в полусне и полутьме спальни? Глупо думать, что что-то это значит… И тошно, стыдно, неловко. Она себе казалась навязчивой уже и глупой.
– А Саша с Глебом там будут?
– Всенепременно!
Машина Льва везла знакомой осенней дорогой на Генеральскую дачу, навстречу тёплому пряному запаху пикника, шашлыка. Дурману вина и дыму костра. Роня не хотела казаться в этой машине… чьей-то парой. Ей казалось, что “место справа” – заветное, что его занимают только девушки водителей.
– А кто будет? – спросила она.
А сама мыслями там, на другом пассажирском, и рядом совсем другой человек. Быть бы сейчас с ним, хоть на заднем, хоть в багажнике.
Машина остановилась перед дачей, до того, как Лев успел ответить.
– Саша, Глеб, – начал было он, но к машине подлетели две собаки. Огромная слюнявая и тощая безродная.
– Николя, кажется, это ваши родители? – спросила Вероника, открыла дверь и пёс вылетел пулей.
Во дворе была привычная компания, разве что Валерия и Костя – новые для Рони персонажи. Да ещё хмурый крепкий брюнет, который о чём-то увлечённо болтал с Ростовым.
– О! Приехали! – воскликнула подошедшая к машине Валерия. – А я подружку позвала, никто же не против? Она правда тоже с пёсиком… Надеюсь это не смутит Николая…
И буквально через секунду все замерли, глядя на огромную счастливую собаку, обозначенную выше, как "пёсик" и бегущую за ней блондинку, прицепленную к поводку, больше как украшение, нежели хозяйка…
– Вот и она… – процедила сквозь прилепившуся к лицу улыбку Валерия. – Регина… Хороша, чертовка, но этот Генри… Кстати! – она обернулась к Роне всплеснув руками. – Твоя сестра по несчастью!
– О чём речь? – нахмурилась Роня, так и застывшая с открытой дверью, не выходя из машины.
– Не знаю, – пробормотал Лев, глуша машину.
– Идём! – Лера протянула руку Роне и та пошла за ней, изредка оборачиваясь на своего сегодняшнего кавалера. – Я вас познакомлю! Вероника – это Регина! Жутко умная девчонка с блондинистой башкой! Регина… это Роня! И я зуб даю… она влюблена в мужчину, который её “якобы” не любит и даже… ненавидит!
Примечание:
*Если бы только знать…
Если бы только знать!
Было бы всё иначе!
Ни потускневших глаз,
Ни бесконечных слёз.
О, если б знать.
«Если бы только знать!» – дуэт Анны и Китти, мюзикл «Анна Каренина»
=У нас всегда есть средства мужчину удержать…
И Лера кинула красноречивый взгляд на спутника Регины. Темноволосый парень хмуро уставился на “заразу” Ростова.
– Что? – спросил он.
– Ничего, – хихикнула Лера.
– Привет, – улыбнулась Регина. – Ой… у тебя же не девочка? – спросила она, глядя на Николая.
– Нет, это – Николай. Он сын Луи и Тони, – представила Роня, глядя на собак которые гонялись друг за другом. – А ты не отпустишь…
– Генри?.. – испуганно уточнила Регина. – Как бы… я могу. Но боюсь, что… мы его потом немножко не поймаем…
– Да отпусти ты его! – предложил спутник Регины. Его будто немножко достала эта собачка, с виду милейшая, к слову!
– Кстати, это – Стас! – объявила Лера.
– Привет, – кивнула Роня.
Она была впечатлена происходящим. И этой “собачьей тусовке”, и шумящим в стороне детям, и взрослым, которые были так приветливы. Но ей не хватало хмурого взгляда, что сверлил бы её и ненавидел.
– Я пожалуй пойду, пройдусь с Генри по лесу, – печально вздохнула Регина. – Ему нужно выпустить пар и побегать, а то он с ума сойдёт. Ста-ас!
– Да не трогай ты их, – вздохнула Лера, глядя на мужчин. – Вот… Возьми с собой эту да-аму…
– Какая же ты интриганка, блин, – смерила её грозным взглядом Регина.
– Не ожидала? – глаза Леры зажглись дьявольским пламенем, а с учётом, что они были синющими – выглядело жутковато.
Вообще, все кто знал Валерию, не узнавали её последний год от слова совсем, и редко видящая подругу Регина, пребывала в состоянии лёгкого шока.
– Честно, нет! Но я тебя поняла. Идём, Роня. Прогуляемся, – усмехнулась Регина и кивнула в сторону леса, начинающегося сразу за дачным участком.
Роня растерянно кивнула и присоединилась к блондинке и её огромному, лохматому спутнику.
Они вышли на заваленную хвоей тропу, петляющую между деревьев и пошли бок о бок, а лохматый Генри рвал поводок, желая обойти все сосны, что попадаются на пути.
– Так… и о чём там говорит Лера?
– Да так… – Регина пожала плечами, крепче перехватывая поводок. – Просто отметила одно интересное сходство.
– Мм… знаешь, она же явно хочет, чтобы ты мне помогла. Могу я быть откровенной?
– Я умею слушать, – кивнула Регина, а потом вдруг лукаво улыбнулась: – Вообще, я идеально умею делать две вещи: слушать и влипать в неприятности. Так что помочь могу, но и не обещаю, что не будет чревато… неприятностями.
– О… неприятности как раз в кассу… думаю, что мы похожи больше, чем я думала… – Роня перевела дух, и собралась с мыслями. – Мне кажется, что я очень влюблена в человека, который настойчиво утверждает, что ненавидит меня. Знакомо?
– О, более чем, – она картинно закатила глаза. – Мой, конечно, не заявлял о своей ненависти вслух – должность не позволяла, нооо… да. Слишком знакомо.
– В общем… мне кажется, что я почти уверена… ну я думаю, он что-то чувствует ко мне, – Роня шла, заламывая пальцы. Нервничала. – Только не знаю, что теперь с этим делать. Мне кажется, что я действительно его люблю.
Регина посмотрела на свою спутницу, глубоко вздохнула и резко остановилась. Генри дёрнулся было вперёд, но, словно почувствовав настроение хозяйки, тоже замер и слегка повернул к ним голову – явно собирался подслушивать. А вот Роня успела сделать ещё парочку нервных шагов.
– То есть, что любишь – знаешь, а что делать с этим – нет? – улыбнулась Регина, чуть склоняя голову к плечу. – А что вообще нужно делать, если любишь? Как думаешь?
– Если бы я знала, – вздохнула Роня. – Понимаешь… он говорит одно, а делает другое! Как его… сломать. Что тебе помогло?
– А вдруг я не ломала? Вдруг он внезапно сам потёк и стал ласковым карманным зайчиком? – усмехнулась Регина, за что получила расстроенный и немного обиженный взгляд.
М-да… Он сам поймёт, вы так сейчас сказали?
А если у него судачья кровь!..
И дальше по тексту.
Роня печально отмечала, что все истории так похожи и так во многом разняться, что выть хочется. Вот бы подсмотреть последнюю страницу! Как в книжке нахвататься спойлеров, насмотреться кратких содержаний. Но увы… тут даже чужой опыт не поможет.
– Шучу. Стас даже сейчас слишком хмур и мрачен, сразу видно же, что такого приходилось добиваться. Но вообще… я чертовски намучилась. Я вечность его добивалась. Соблазняла, игнорировала, потом доводила и снова соблазняла. Не знаю, что именно больше сыграло на пользу – временное игнорирование или попытки бесконечного соблазнения. Наверное, всё же первое, – она вздохнула и вновь двинулась вперёд. Генри счастливо потрусил дальше, раз хозяйка, наконец, позволила. – Просто однажды меня так всё достало, что я решила… сбежать? Вот навсегда свалить от него нафиг, чтоб и самой не мучиться и его не мучить. А потом оказалось, что сбежать я могу лишь в очередную задницу, ещё более глубокую, чем предыдущая. И то на одну незабываемую ночную прогулку, во время которой чуть не поседела от страха.
– Шок, – усмехнулась Роня, накручивая на палец рыжий локон. – Мне кажется, что Егора Ивановича так просто не испугать. Он меня то целует, то шлёт нафиг. Я бы и сбежала, но мы живём в соседних квартирах, представляешь?
– Мы вообще одну квартиру делили, – Регина прикусила губу. – Ну, первое время соседние, а потом одну. Дядя нанял мне Стаса в качестве телохранителя, и этот идиот, во-первых, до самого победного считал, что на самом деле я любовница собственного шефа, который, кстати, тот самый дядя, а во-вторых, придерживался субординации… и даже целовать меня не хотел! Чтобы хоть чего-то добиться, его нужно было довести до белого каления, до состояния откровенной злости. Серьёзно! – Она немного помолчала, а потом как-то даже робко спросила: – Что, твоего настолько сложно пронять, да? Ничего не помогает?
– Вот Егор Иванович… кто бы его разобрал. Целует меня, потом прогоняет. Я во всём ищу логику – и не нахожу, никак! Он смотрит, как я танцую, я знаю. Он приходил, чтобы меня обнять, когда заболела… При это из-за него заболела! И когда мы вместе, на одну секунду мне кажется, что всё! Сейчас – это оно, мы вместе! А потом понимаю, что меня опустили на землю, как глупую дуру! И ещё я узнала, что он тетрадку завёл… про меня что-то пишет. И сейчас я могу подсмотреть и понять, но боюсь до жути. Я вообще его боюсь! Понимаешь?
– Понимаю, – согласилась Регина. – Я тоже Стаса чертовски боялась. Храбрилась, но боялась. Мы ругаемся, я вся такая крутую из себя строю, а он ка-а-ак зыркнет. Так и хочется под землю провалиться. Даже сейчас иногда может, раз – и ты словно на сковородке. Так жарит. Взгляд! Я имею в виду взгляд, – на щеках девушки выступил румянец. – Зато какой накал, ах… Если испытал один раз, с обычным пресным планктоном уже не сможешь. – Регина ненадолго замолчала и обратилась к Роне: – А если б не боялась, если б могла себя перебороть, подсмотрела бы? Думаешь, стоит?
– Стоит! Я так давно в него влюблена… уже третий год! И он сам не понимает ничего, будто дальше своего носа не видит.
Генри залаял, точно всё же подслушивал и сейчас был на сто процентов согласен с Роней. Регина улыбнулась.
– Тогда, кажется, ты уже знаешь свой план. Рискни. И либо сможешь хоть немного разобраться, либо выбесишь своего мужчину к чёртовой матушке. А там уже решать по ситуации: вместе или порознь. В любом случае, всё наконец-то будет решено, правда?
– Скорее выбешу чем разберусь… у него на меня явно триггер. Или орёт, или целует! И как вы… сейчас? Всё так же сложно? Есть жизнь после… ссоры?
– Итак, запоминай, первое правило Регины, – она улыбнулась от уха до уха и воздела палец к небу. – Если целует, значит любой ор тоже можно перевести в поцелуй или в горизонтальное. Честно, впервые я соблазнила Стаса в пробке, в машине, чуть ли не на глазах у всех. Адреналин, твою мать. А второе… жизнь после ссоры есть. И иногда она бывает удивительно милой, уютной и почти душа в душу. Если, конечно, тебе вдруг не захочется острых ощущений, – вновь улыбка, менее широкая, но какая-то… порочная? – Тогда уже придётся хорошенько подумать, чтобы в очередной раз устроить своему мужчине необходимую встряску. Эти вредные мужланы внутри порой такие котики. Ибо каждый тигр когда-то был котёнком, а каждый доберман – щенком.
Примечание:
Помни одно: мужчина – сущий бес,
Им все равно с любовью или без.
Нам суждено игрушкой быть мужчин,
Но все равно – мужчина властелин.
Кормилица:
Джульетта, слушай маму, она почти права,
Но только выйдешь замуж – забудь ее слова!
Леди Капулетти:
У нас всегда есть средства мужчину удержать:
Коварство и кокетство, и брачная кровать!
=…Судьба взглянула мне в глаза цинично…*
“Война и мир” вспомнилась уже который раз за день и Егору это, почему-то нравилось. Он любил образ Болконского, любил атмосферу романа и задумывался, что непременно перечитает, как только выдастся время.
Только от мыслей про такой, казалось бы, пустяк почему-то было тревожно.
Вспомнился первый бал Наташи Ростовой, а ещё обещание князя самому себе. Обернётся… женюсь. Женюсь?
Егор качал головой. Он понял, что готов примириться с мыслью о Веронике Соболевой, и с тем, что она в общем-то не собирается пропадать с его поля зрения. Настойчивая дурочка, которая вроде и не делает ничего… хотя о чём это он?
Неужели одумался?
“Вспомнит обо мне… приглашу на ужин!” – решил Егор и закусил губу, чтобы не улыбаться слишком уж откровенно.
День подходил к концу, вечер опускался на трассу и до дома всего-ничего. И в этих мягких ватных сумерках, подсвеченных закатом, в этой волшебной ласковой сумеречной неге ушедшего уже лета, было слишком хорошо, чтобы не унять тревогу на душе.
Но тревожиться осенью – это как приодеться в пальто потеплее. Приемлимо.
Егору казалась прекрасной эта тревога, но он не понимал её природы. И только ждал, когда Вероника Соболева, о нём вспомнит.
Пиликнуло сообщение. Не задумываясь Егор затормозил.
– Что такое? – проснулась мама.
– Ничего, ма. Чаю захотел, налей, выпью и дальше поедем!
– Конечно-конечно! – засуетилась она, доставая термос.
А Егор дрожащими руками достал телефон, будто предчувствовал неладное.
Сообщения сразу два.
Соня:
Ты её трахаешь теперь???
Лев:
Доехал?) Напиши, как доедешь! У нас тут тусовка, тебя не хватает!
И фото на котором помимо всего прочего Вероника. Немного задумчивая, немного скучающая. Такое лицо у неё было на лекциях по истории, он хорошо это выражение знал. И совсем иной она была, когда танцевала, или… смотрела на него, Егора.
От сообщения Сони в душе проснулось жуткое раздражение.
От сообщения Льва – ревность!
* * *
Веронике стало скучно. Она мыслями была далеко, а тут все пили и болтали.
Дача была хорошо знакома благодаря её обитателям. После смерти матери, Валерия Ростова отдала дом в пользование своим знакомым. Игнатовым. Которые прямо тут и обосновались со своей оравой детей.
У Игнатовых, которые до этого года жили в Испании, был приёмный сын Лёша, уже почти взрослый парень, а ещё трое малышей. Мальчишки-близнецы, или как их называли: “Дети Сатаны”, и маленькая девочка.
Со всем этим выводком Роня была хорошо знакома, как и с самими Игнатовыми, только общались они обычно в “институтской” компании. Преподаватели, тренера из студий, несколько ребят из студенческого актива.
Сегодня же собрался совсем другой сорт людей и с ними было не то чтобы не интересно, скорее… тоскливо. Но разве запрещено тосковать осенью?
Полагаю, что нет.
Достали гитару, и с настроением можно было прощаться. Пела Валерия преимущественно, играл Игнатов. Было… совсем печально, хоть исполнение и прекрасное.
И всё! От спящего в ногах Николая, до вечно приносящего новый бокал вина Льва – заставляло страдать с большой буквы. Николай, то, не виноват, просто слишком уж он напоминал о том, что дома есть сосед, пусть и уехал ненадолго. А у соседа есть квартира, пусть и закрытая. А ещё там открыт балкон, а в спальне “Мастера” есть тетрадка…
– Ты в норме? – Саша пихнула Роню в плечо.
– Ага…
– О чём с Региной говорили?
– Да так… о личном.
– Быстро вы, – усмехнулась Саша, прикрываясь огромным красивым винным бокалом.
– С чужими проще говорить, – кивнула Роня, и от очередной песни, в глазах защипало.
“Домой бы сейчас! Как плохо-то… я будто зависима от его мерзких слов, но как же с ним… свежо! Он будто вода с лимоном в жаркий день…”
– Тёть Ира убеждена, – начала Саша и Роня не сразу поняла о ком речь. Потом кивнула. Саша – родственница Егора, а значит и его матери. – Что Егор – сущий младенец. А ещё, что ты его погубишь, – и засмеялась.
– Почему?
– Потому что таким странным его ещё никто не видел. Ты… молодец! – и Саша отсалютовала роне бокалом, а та в ответ нервно сглотнула.
Как-то стало некомфортно.
“Домой бы сейчас…”
– Слушай, Лев, – выдала она, оборачиваясь к громиле. – Я… домой хочу. А никак не заказать такси для любителей собак? А то с Николаем не всякий повезёт.
– Ты не останешься? – пьяно улыбнулся Лев.
– Не могу… Голова болит.
– В доме, – он мотнул головой. – Поспать можно…
– Хочу. Домой, – в голосе Рони появилась нервность, а во взгляде Льва горькое сожаление.
Если говорить откровенно, этот человек-медведь планировал с Роней по лесу прогуляться, предложить ей свидание, поболтать… а в итоге птичка была намерена упорхнуть. И нет, он не полный придурок, который не отпустит домой, лишь бы себе лучше сделать, но какой-же облом…
Лев понимал, отчасти, что его динамят не просто так. Лев понимал, отчасти, что территория занята. Лев это понимал и даже отправил фото другу, чтобы уже получить от него взрыв, чёткий ответ! Но… увы. Друг молчал и даже вырубил телефон.
– Окей… – тихо ответил Лев.
– Спасибо.
– Я могу тебя отвезти, – предложила Регина, вставая с места, под внимательный взгляд своего спутника. – У ребят закончилось вино и ещё не так поздно. Вернусь и присоединюсь к ним уже насовсем! Ок?
Ребята зашумели, абсолютно согласные, а Регина кивнула на свою машинку.
– Идём? Там под собак всё… оборудовано, – подмигнула она.
– Окей, спасибо. Пока Лев, спасибо, что позвал! Правда, было классно, – краснея от стыда за то, что наверное не оправдала ожиданий нового друга, пробормотала Роня и даже чмокнула его в щёку.
Это было так странно, целовать эту щёку, будто идёшь знакомой тропой и вдруг понимаешь, что что-то не так и где-то не туда всё-таки свернула.
– Всем пока, – обернулась к присутствующим Роня и уголки её губ дёрнулись в улыбке.
Все приветливо обступили, торопясь обнять на прощание. Ну… кроме Валерии, Ростова и спутника Регины.
– Доедешь – напиши, – подмигнул Глеб.
– Ага, если не забуду. Спасибо за гостеприимство.
Роня скрылась в машине Регины и выдохнула. От чувства, что скоро окажется дома – стало хорошо.
И самое ужасное, это дурацкая коварная мысль… “Я пойду к нему. И просто побуду в его комнате. Я не шпионить, я только побыть там!”
Регина завела машину, стало ещё капельку спокойнее, точно покидали они не дажу, а какое-то страшнючее место.
– Ты чего? – спросила Регина.
– Да нет, нет… голова разболелась просто немного.
Они всю дорогу молчали, но Регина не включила музыку, приоткрыла окно и то и дело оборачивалась к новой подруге “по несчастью”. А когда остановилась у нужного подъезда даже потыкала Роню в плечо.
– Ты там живая?
– Ага, ага… спасибо, что подвезла, – как в тумане ответила Роня. – Спасибо! Очень выручила. Ну… пока? И за разговор отдельно спасибо, правда. Это многое заставило… переосмыслить.
– Да не за что! Удачи тебе в сраженях на любовном фронте.
Роня выпрыгнула из машины, выманила Николая на улицу и ещё смотрела какое-то время вслед Регининой машине.
Создавалось впечатление, что теперь… Почти дома… Роня не хотела туда идти. Телепортироваться бы сразу в его спальню.
Не удалось, увы.
Роня выпустила Николая, стоило войти в подъезд, потому что от передозировки прогулок, пёс слишком активно просился домой. Поводок застучал по ступенькам, сообщая, что Император всё дальше убегает от “новой хозяйки”.
– Николя, вы не хотели бы подождать? – усмехнулась Роня.
– Сука! – пропищал кто-то совсем рядом и нанёс удар откуда-то справа.
Примечание:
*Я был юнцом, довольно романтичным
И первую любовь боготворил.
Но мой отец распорядился лично,
Чтоб вёл себя я тихо и прилично
Судьба взглянула мне в глаза цинично
Любовь ушла и пыл в груди остыл.
Зато… не остывает славный ужин.
И праздничное ждёт нас торжество.
Где я король и неплохой к тому же
И речь моя не мальчика, но мужа.
Но снег и без моих указов кружит.
Промчался год и что?
Да ничего!
«Да, я король! И что?» – мюзикл «Всё о Золушке»
