Текст книги "Любимый (м)учитель (СИ)"

Автор книги: Ксюша Левина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 16 страниц)

=Я любить тебя буду – Можно?

– Я… тебя… люблю… – медленно, отрывисто произнёс он уже в четвёртый раз.

Они кое как утроили из вороха одеял и спальников более-менее приличную лежанку, и теперь, полностью одетые, там валялись. До рассвета оставалось как минимум пара часов, а спать никто не собирался. У Вероники болели от его щетины щёки, а она всё равно подставлялась под новые атаки поцелуев.

– Мне кажется, что это глупо, – в который раз возмутился он.

– Ну почему?

– Нельзя так говорить! Это ни о чём.

– А как надо?

– По факту, чтоли… Когда тебя нет – ты мне мерещишься, – Вероника забилась в его руках, потому что всё внутри от этих слов скрутило раскалёнными канатами. – Или там… порой ты такая восхитительная стерва, а через час невинная овечка, что у меня отказывает инстинкт самосохранения (любой нормальный бы давно сбежал). Ты самый глупый умный собеседник во вселенной. Или… от твоих щёк у меня… нет, это пошло.

– О-о-о… – завыла, давясь смехом Вероника, а Егор стал, как маленькую трепать её за щёки.

– Да-а, вот от этих самых штук, ну ты прямо хомяк. И твоя музыка – это кошмар, но она о тебе многое рассказывает.

– Всего лишь то, что я люблю занудные арии с глупыми текстами? – уже серьёзнее смпросила она.

– Нет… да. Никогда об этом не думал. Просто это будто твоё состояние души и оно прекрасно. И то что ты по ним учишь историю – отвратительно, но мило.

– Вы сейчас так много сказали, а на самом деле можно просто обойтись… “я… тебя… люблю!”

– Как скучно! Вот бы Толстой обошелся словами “Война” и “мир”.

– Реально! Вот бы… – Роня упала на спину, и теперь Егор мог беспрепятственно задирать её майку. – Зачем вы ушли? Зачем это было нужно?

– Не ной. Нужно и всё. Я может с силами собирался. Ну вот такой я, мне нужны паузы. Смирись.

– А из института?

– Да на самом деле работу другую предложили, так что просто совпало. Не забивай голову глупостями. Не буду даже извиняться… хотя может и стоило бы. Но мне тоже было плохо, – он навалился на Веронику, упираясь руками по обе стороны от её головы. Коснулся её носа кончиком своего. – Ты меня, ябеда, на глазах у всех поцеловала…

Она кивнула.

– Ты меня соблазняла.

Она кивнула.

– Ты провалила все экзамены.

Она кивнула.

– Без тебя так чертовски скучно…

– Скучно?

– Да. Очень. Как я раньше жил вообще? Не понимаю.

– Без соуса… Мы это обсуждали как-то, на примере соуса, помните? – спросила она. – Вы говорили, что гастрономические метафоры – это ваша фишка, и перестали ими со мной говорить…

– С тобой ими нельзя. Тебя это не ставит в тупик, ты их понимаешь! Мы другие придумаем.

* * *

– Вы что-то когда-то чинили?

– Ну не в таких масштабах. Шуруй за кистями, я гвозди искать.

Они разошлись в разные стороны строительного, чтобы встретиться спустя четверть часа. Сложили всё купленое на дно корзины и встали уставившись на неё, как на сложную задачку по алгебре.

– Всё? – с надеждой спросила Роня.

– Да кто бы знал, – вздохнул Егор. – Думаю, что сойдёт!

Решение чинить дом даже не подверглось обсуждению. Просто проснувшись утром в душной от тлеющей печки комнате, они как-то сами решили не сговариваясь, что неплохо бы покрасить стены. Как в старину – извёсткой. А ещё поставить нормальную кровать, занавески купить и вывезти хлам.

Им почему-то нравилось это ужасающее место в котором даже не было электричества, а зимой печка бы, наверняка, не помогла. Но забросив все дела, даже не задумавшись о том, что делать так категорически не стоит, поехали таки в строительный, и едва успев заехать домой к Веронике, чтобы принять душ, помчали за город.

При свете дня двор пугал ещё сильнее. Трава в человеческий рост, красивыми стогами лежала на территории, дикая природа поглощала участок, наводя свои порядки. Один сорняк – вытеснял других, а потом приходили малина с вишней и давили всё живое на своём пути.

Работа закипела. С невероятным энтузиазмом эти двое принялись за неё, не пригласив ни профессионалов, ни друзей-помощников. Даже Лев, который наведался узнать что происходит на его участке, был отправлен восвояси ни с чем.

Выносили старые лопаты и грабли, стол и набор разномастных стульев. Всё это, пока было солнце и не слишком дул ветер, чистили и красили. Всё кривое пошло на свалку, всё ровное – обновилось.

Запуская учёбу, пропуская репетиции – Вероника сходила с ума от счастья, утром выходя из машины Егора с пакетом очередных материалов или чистящих средств, а вечером усталая заваливаясь на пассажирское сиденье.

И разъезжаясь по разным квартирам, чтобы спать, они долго прощались. Так мучительно, будто речь шла о вечности, а не паре часов.

– Мне это не нравится! – говорил иногда Влад, строго глядя на сестру. – Он же уходил!

– Только ненадолго…

– Он может сделать это снова!

– Не может, – отвечала Вероника, и думала о дачном домике, который теперь ей казался её самым родным и единственным домом.

После радости неприятности, по теории вероятности. Так говорят, кажется?

Это случилось в одно воскресное утро, когда выспавшаяся Вероника выходила из квартиры, чтобы бежать вниз, к Егору.

– Простите, Вероника? – женский голос, очень мягкий и тихий позвал и она застыла так и не нажав на кнопку лифта. – С вами можно поговорить?

Примечание:

Я любить тебя буду – Можно?

 Даже если нельзя… Буду!

 И всегда я приду на помощь,

 Если будет тебе трудно!

«Я любить тебя буду, можно?» – Э. Асадов

=Пообещайте мне любовь… такую вечную!

– Меня зовут Сафо! Мы виделись как-то… нам сдал “квартиру без комнаты” Егор…

– Д-да, да. Я вас… не помню, простите, – улыбнулась Вероника.

– Ну мы виделись всего раз, в кафе. Вы были со Львом, – закивала Сафо. – У нас тут приглашения для Егора, и, видимо, вас. На свадьбу. Передадите?

Девушка была ужасно милой, улыбчивой и очень светлой. Но от простых слов, которые она сказала с совершенно очаровательной улыбкой, отчего-то стало страшно. Потому, как замороженная, Вероника взяла карточку, кивнула и скрылась в лифте.

Одно только слово “свадьба” перепугало до ужаса. Будто в этом простом событии таится ужасный смысл, что-то большее, чем торжество с тамадой.

Это глупости. Это в прошлом. Не со мной. Он никого раньше не любил…

Вероника торопливо выскочила из подъезда и бегом бросилась к машине Егора.

– К кому это ты так торопишься? – рассмеялся он, притягивая её к себе.

– Ты чем-то расстроена? Мне не особенно нравится, когда кто-то хмуро молчит. Давай… сразу нет! Никаких молчаний и хмурого лба. Окей?

– А я…

– Ну? – потребовал Егор, и с силой надавил на лоб Вероники, разглаживая морщинки. Потом вручную попытался нятянуть уголки её губ, будто она улыбается.

– Это тебе… передала Сафо, которая снимает квартиру без комнаты…

Егор Иванович взял приглашение, прочитал его и бросил на заднее сиденье.

– И?

– Я просто…

– Решила, что если мы пойдём на эту свадьбу, после неё я тебя брошу?

Вероника не ответила, просто поджала губы и кивнула. Почти незаметно, так, что Егору пришлось додумывать, что это было “да”.

– Ты что, мяч, чтобы тебя бросать? – язвительно спросил он.

– Чего?

– Ничего! Я ни с кем не “”встречался”, – он изобразил пальцами кавычки, – чтобы расставаться. Всё заканчивалось – это разные вещи. У нас другая история.

Тон был таким, будто Егор злится, а Вероника что-то сделала не так. И от каждого его слова, ей становилось неловко, неуютно и даже казалось, что не поедут они ни на какую дачу и вообще весь день может вот вот пойти по наклонной.

– Ты будешь молчать и дальше?.. – тишина. – Я тебя не понимаю. То ты смелая настолько, что лупишь меня шарфом, высказываешься по любому поводу, и требуешь ответов. Откровенничаешь мне. А то тебя парализует, как ежа, и ты просто сидишь дрожишь! Это вообще как? Я. Тебе. Тказал. Что люблю тебя, ясно? Это не просто найти девчонку на пару недель. Это вроде как по-настоящему, а ты считаешь, что всё закончится из-за чьей-то свадьбы?

Она и правда сидела и дрожала. Он вроде бы говорил хорошие, правильные вещи, а она тряслась, уверенная, что уже всё испортила.

– Вероника! – он пощёлкал пальцами у неё перед лицом. – Мы едем?

Она кивнула.

Егор зарычал и вцепился в руль.

– А мне кажется, что нет. Я не понимаю, что с тобой не так.

– Я не знаю… Я не верю…

–…мне? – усмехнулся он. – Я может быть тебя обманывал? Мне кажется, я предельно честен.

– Но вы мне ничего не обещали…

– Вот сейчас обещаю! Вероника, ты – моя. Я испытываю к тебе чувство глубокой привязанности и любви. Всё? Проблема себя исчерпала? Или мы будем избегать свадеб и сидеть на даче всю оставшуюся жизнь, чтобы никто тебя не смущал? У меня, знаешь ли, нет проблем с тем, чтобы пойти к Яну с Сафо на свадьбу.

– Окей, – тихо мяукнула она.

– Почему я тебе не верю?

– Не знаю.

– А ты мне почему не веришь?

– Я не знаю, ясно? – воскликнула она и Егор удивлённо на неё уставился.

– Мы сейчас что… ссоримся? – вопрос был насмешливым, но никто не смеялся.

– А что, нельзя? – обиженно спросила она. – Простите…

– Не извиняйся, – очень тихо ответил он. – Не люблю это…

– Ну вот, и ссоры не вышло. И разговора не вышло…

Вероника отвернулась и уставилась на детскую площадку, где качался на качеле одинокий мальчик в чёрной шапочке.

– Вас так задевает недоверие?

– А тебя так напугала моя реакция?

И оба засмеялись.

* * *

Дурацкая идея очистить дачу привела к тому, что там стало по крайней мере чисто. Но никакого электричества не появилось, конечно. Кровать по-прежнему была паршивой, а о ночевках не шло и речи, потому как на улице становилось всё холодней.

Зато если не жалея бензина мотаться туда по вечерам и пить чай – можно считать, что появилась совместная берлога, верно? И она казалась совершенней любой квартиры и даже комнаты "Мастера", которая была слишком уж близка к посторонним людям.

Егор Иванович впервые там попробовал себя в роли репетитора, а Вероника Соболева впервые, честно пыталась учить историю не по фильмам Копполы и мюзиклам.

– А нет какого-нибудь… сериала там… про историю?

– И зачем этот чувак туда пошёл войной?

– А она типа крутая была?

– Мм… и при чём тут гугеноты?

– А это про какую сейчас страну речь?

– И чё, прям так и было?

– И как ты училась всё это время… вот правда, терпеть не могу таких как ты, – объявил на третий вечер Егор, пытаясь при этом быть серьёзным, но Веронику этим не проймёшь.

Они сидели за столиком у печки, и пили чай с вафлями, больше в машине ничего не нашлось, и уже третий час обсуждали непокорные реформы Столыпина, которые заставляли несчастную Веронику зевать.

– Н-да? – кокетливо спросила она, прячась за дымящейся кружкой.

Чайник был найден на всё той же даче Игнатовых, причём не обычный, а двойной. Турецкий! С заварником сверху. И теперь его грели прямо на печке без остановки. Потому получался тёмно-коричневый насыщенный чай, который за вечер настаивался до невозможности.

– И я считал, что если истребить тебя, как королеву лентяев, то проблема себя исчерпает.

– У вас с истреблением проблемы…

– А у тебя с историей!

Вероника тем вечером долго смотрела на Егора и думала вот о чём: что будет, если и правда всё закончится. Если не будет этого дачного домика с высокими потолками, вкусным чаем и столиком у печки.

Если не будет он больше учить её истории, а она не будет включать в машине в долгой дороге до посёлка очередную арию? Что если пока она растягивается, сидя на пушистом ковре, он не будет что-то писать в свою рабочую тетрадку, как старик, не знающий о существовании компьютеров?

И внутри у Соболевой всё заныло от мысли об этом.

Она поняла, что стала жадной, ужасно жадной, а когда-то хотела хоть минутки с ним. Была готова попрощаться навсегда ради одного поцелуя. Теперь не хватало часа, суток, недели. Всего было ужасно мало.

– Пообещайте мне любовь, – улыбнулась она, обнимая со спины, и прижимаясь щекой к мягкой тёплой ткани его толстовки.

– Это как?

– Навсегда… Мне кажется, что без вас и этого домика мне больше не жить…

– Красиво стелешь, ябеда, – вздохнул он, развернулся и спрятал её в своих руках, чтобы больше не болтала лишнего.

Примечание:

Пообещайте мне любовь,

 Такую вечную,

 Что будет длиться вновь и вновь

 До бесконечности,

 Пусть не сорвутся никогда

 Слова отчаянья,

 Коль не минует нас беда,

 Пообещайте мне.

«Пообещайте мне любовь» – музыка-Евгений Крылатов, слова-Игорь Вознесенский.



=Эта ночь решает всё

Вероника стояла посреди своей комнаты в своей квартире, перед зеркалом. А Влад, Валера и Константин сидели на кровати и смотрели, как сестра крутит плойкой и без того кудрявые волосы.

– Мы тебя теряем, сестра, – вздохнул Константин.

– Почему? Потому что я кручу волосы? Или потому что ношу платья осенью? – спросила она и расправила на животе складки.

Платье было красивого винного цвета, мягкое, бархатное.

– Ты влюбилась. Скоро свадьба, дети, а братья не нужны станут, – Валера подхватил обвинительную речь и даже сделал погромче музыку, чтобы момент стал ещё трагичнее.

Дай встать на цыпочки в твоём лесу.

На том конце замедленного жеста.

Найти листву и поднести к лицу…

Вероника замолчала наслаждаясь песней, а потом покачала головой.

– Но вы же моя семья, – пожала плечами она. А потом додумалась: – Вы до сих пор ему не доверяете?

– Он не тот, кого мы представляли рядом с тобой, – со всем возможным в этой ситуации пафосом, заявил Константин. – Куда ты так намылилась?

– На свадьбу его друзей… – и так это было трагично сказано, что парни даже переглянулись, убеждаясь, что нет. Не показалось. И правда что-то не то в голосе их умницы.

– Уж не забита ли твоя голова всякими… глупостями? – Влад сощурился, будто в чём-то сестру заподозрил.

– Нет. Но сегодня… мне кажется, что это вроде как решающий момент. Как в песне: эта ночь решает всё.

– Как это?

– Ну может я себе всё выдумала, но вообще… есть у Егора Ивановича традиция. После свадеб друзей со своими девушками расставаться. И пусть он говорит, что они ему были никакие не девушки… но в общем и целом есть у него такая традиция. И сегодня мы идём…

– На свадьбу, – хором ответили братья.

– Но он меня любит. Он мне это сказал.

– И мне, – кивнул Влад и все трое на него уставились.

– Чего? – нахмурилась Роня, а Влад рассмеялся.

– Ну мне сказал, что тебя любит. В ночь, когда вы расставались там или ругались. Мы с ним пиво у него на кухне пили до утра. И он сказал, вроде бы, что любит тебя. Такие дела.

– С тобой пил? Зачем? – Вероника подошла к брату и села на край кровати.

– Ну вроде как предупредил, что вы с ним того, расстались, и чтобы я ему морду бить не пошёл. Что это из благих побуждений, чтобы ты немного в себя пришла…

– И ты меня не предупредил? – её брови так высоко взлетели, что Влад поёжился от страха.

И правда, звучало как-то не очень хорошо.

Только непонятно было на кого тут держат зло: на него, на Егора, или вообще всё пойдёт в женской голове по другому сценарию?

– Вероника, а ты можешь это… ну сказать что-то, – тихо поросил Константин.

– И вы знали?

– Мы – нет! – хором ответили близнецы, а Влад ещё больше побледнел.

– Я ему обещал не рассказывать и не рассказал. Милая, с меня не спрашивай! Он меня убедил, что это к лучшему! Что-то про то, чтобы ты не считала его идеальным и всё такое… про две недели. Что это временно всё. Ты расстроена?

– Нет, это было бы слишком тупо и просто, – пробормотала она. – Если бы у меня всё не пошло через жопу.

Егор заехал за ней к пяти. Она была готова уже в три, а к половине пятого успела выпить два бокала вина и вознамериться по-настоящему поругаться.

Спадьба же мероприятие роковое, всегда должно закончиться:

А) Дракой;

Б) Расставанием Волкова с очередной пассией.

– Вероника, – очаровательно улыбнулся Егор, когда его красотка, с пьяным румянцем на щеках, перед ним предстала.

Кудри в разные стороны, улыбка ехидная, а рука требовательно упёрта в бок, как у злобной жены.

– Ну, поехали? – прошипела она, накинула пальто, надела шляпу, обула ботинки и вышла из квартиры.

А из коридора выглянул Влад и провёл по горлу пальцем, намекая Егору, что всё не особенно хорошо складывается.

– Что-то случилось? – вопрос Волкова оказался не услышанным.

– Ты нервничаешь? Расслабься, пожалуйста. Я думал, что ты сегодня в настроении. Я вот в настроении, – он приобнял её за талию и Вероника в ответ расплылась в улыбке.

Да-да-да, она в настроении.

– Даже и не знаю с чего начать, может отложим этот разговор, чтобы настроение перед свадьбой не портить?

– Нет уж, говори! – и он ударил по кнопке остановки лифта.

– Да нет уж, поехали! – и она ударила по кнопке старта.

– А я думаю, что стоит подождать!

– Может уже поедем?

– Говори, блин! – крикнул он и нажав на “стоп”, оттеснил Веронику в дальний угол грузового лифта.

– Диспетчер…

– В субботу в пять вечера дома сидит. Ты пьяна?

– При чём тут это? – Вероника не стала вырываться и вместо этого запрокинула голову, чтобы не было видно хитрых пьяных глаз. – Две недели, да? – прошипела она. – Две недели! Вы всё придумали, да? Вы не пытались держаться подальше! Вы не хотели уйти… вы хотели меня протестировать. Две недели. Эксперимент дурацкий. И втянули Влада… втянули моего брата, который смотрел как мне плохо… Я-то думала, что вы просто дурак, а вы рассчётливый хладнокровный дурак!

– Претензия из ничего, – разочарованно вздохнул Егор и запустил лифт, но Вероника бросилась к кнопке и остановила его уже сама.

– Ну простите, что не оправдала ваших ожиданий, Егор Иванович! Это же так важно, чтобы претензии всегда были как по учебнику! Чётко, правильно сформулированные, с предпосылками и и… итогами! – она стала мерить кабину шагами, а Егор прислонился к стенке и следил за её отражением в зеркале.

Ему нравилось, как рыжие волосы смотрятся, когда мелко завиты. И винного цвета платье, и помада эта. И пальто и шляпа и ботинки.

– Ты очень красивая, – весело сказал он.

– Вы дурак! А я ведусь.

– Ну ты же никуда не денешься от меня, верно? – он приблизился, а Вероника отступила.

Где это видано вообще? С каких пор она так делает?

– Почему?

– Ну так… – начал было он и понял, что ответить ничего толком не может.

Просто он и она – идеальная пара. Им всегда вместе чертовски интересно и не из-за истории или общих интересов. Они любит свою хижину, друг друга, чай из турецкого чайника, это бархатное платье, целоваться, смотреть друг на друга, засыпать вместе, гастрономические метафоры…

– … сравнивать солнце с грейпфрутом, старинные комнаты и деревянные столы, печку и запах дров, одиночество, тишину. Интриги. Детективы. Те колготки в сеточку. Долгие поездки на машине, Николая. Твои волосы, твои танцы, твой хриплый по утрам голос. Ты любишь, как я на тебя смотрю, как я зову тебя “звездой”, как я пишу о тебе в тетрадке, как мы остаёмся наедине вдали от всех.

Он начал думать про себя, а потом стал всё это говорить, и говорить, и говорить, так что она от каждого нового слова задыхалась, задыхалась, задыхалась в нежности.

До чего красиво было думать, что он всё это так же трепетно хранит, как она.

– … ты любишь то, что долго меня ждала, а я то через сколько моральных терзаний прошёл, прежде чем понял, какое ты сокровище. Что ещё тебе нужно? Зачем ты ищешь подвох? Я всегда буду интриговать, милая. И ты такая же один в один, скажешь нет?

Вероника икнула, потому что слишком надолго задержала дыхание, или от вина – кто знает, а потом кивнула и запустила лифт.

– Ладно, посмотрим, что будет дальше. Предчувствие у меня… нехорошее.

– Только без драк, умоляю!

Примечание:

Кто владычица русской земли?

 Я, ничтожная Софья-Августа.

 И если узница моя не лжёт,

 То по праву не место ей в глухой тюрьме,

 Тогда место в глухой тюрьме – не ей, а мне…

 О Боже!

 Эта ночь решает всё!

«Эта ночь решает всё» – мюзикл «Граф Орлов»



=Давай будем вечно сидеть на кухне…

В том, что выйдет без драк, Вероника поклясться никак не могла.

Свадьба оказалась настоящим рассадником прекрасных роз. Чего только стоила прекрасная Гелла Петрова, которая уже зарекомендовала себя, как потенциальная “будущая” или “бывшая” – этого Вероника наверняка не знала. Но неприязнь никуда не делась.

Ещё тут крутилась приторная блондинка с кудрявой головой и таким же кудрявым мужчиной. До появления мужчины Вероника была настроена почти… агрессивно.

Коротковолосая хищница (и тоже блондинка, да что ж такое) гарцевала по ресторану и стреляла глазками во все стороны. Ещё один “объект”.

А следом за ней брюнеточка с милым личиком. Чтоб их… обеих!

Веронике казалось, что даже полненькая девушка, за которой хвостом следовал богач-Петров, брат Геллы, смотрит на Егора.

– Ты чего-то напряжённая какая-то, – пробубнил Егор.

– Да… тут акулы, всюду! – воинственно заявила Вероника и чуть сощурилась.

– Так тебя это… получается в свет выводить нельзя? – рассмеялся он, а Вероника бросила на него строгий взгляд.

– Не смейтесь! Хмурьтесь! Хотя нет… я в вас в хмурого влюбилась… ой, будет драка. Смотрите сколько акул! Вон блондинка с короткими волосами, видите? Прям акула!

– Кира-то? Так она с Алисой, с вон той брюнеткой, – усмехнулся Егор Иванович, но Соболеву это нисколечко не убедило.

– Акулы! – покачала головой она и подхватила шампанского. – А блондинка… – она кивнула на кудрявую. – Ах, она ещё и ба-армен!

Пухленькая Нина и блондинка по имени Лида, пошли за бар и начали в четыре руки целую шоу-программу для гостей.

– Ага, зато во-он там её муж. А у Нины есть Петров.

– Ну… где Петров, а где вы? – фыркнула Роня.

– Ты чего такая ревнивая?

– Я дальновидная…

– И немного пьяненькая. Ну что? Пять минут полёт нормальный?

– Это как? – Вероника поплелась следом за Егором по залу, чтобы занять столик.

За него же усадили и Льва, и Геллу, и Петрова, который восхищённо смотрел, как Нина ловко вертит шейкер пухлыми пальчиками.

– Я уже пять минут на чужой свадьбе, а ты всё ещё самая тут красивая.

– Вы становитесь сентиментальным, – возмутилась Вероника в ответ.

– Дура, ябеда, “звезда”, глаза б мои тебя не видели! Пойдёт?

– М-м… прямо мёд мне в уши! – и снова строгий взгляд на окружающих, чтобы лишний раз не пялились.

– А вы что же тут, вместе? – вот голос Геллы никак не радовал, и Роня даже напряглась.

– Мы… – начала было она, но Егор опередил:

– Да.

– Как… мило, – фыркнула она.

Гелла, справедливости ради, плохим человеком не была, но в одиночестве немного “зачахла”.

– А я уж было думала, что ты, Вероника, со Львом.

И самое же паршивое, что тут же сидел и сам Лев. Он строго посмотрел на Геллу, которая пожала плечами, смяла салфетку и бросила её на стол. А потом принялась изображать жуткий интерес к шоу Лиды и Нины.

– Как ваши… дела? – разрушил неловкое молчание хороший человек Лев.

– Супер!

– Прекрасно!

Вразнобой, но строго одновременно ответили Волков и Соболева.

– Вы кажется счастливы? – не смог не улыбнуться он.

– Да!

– Очень!

– Я рад, – успел сказать он, прежде чем Гелла очень громко разрушила идиллию своим чрезмерно громким вздохом.

– Потанцевать бы… музыка такая приятная, Лев, ты как?

– Танцую паршиво, – растерянно ответил он. Слишком растерянно для такого большого и милого человека-медведя.

– Кого-то ты мне напоминаешь, пупсик… – ответила Гелла, с подозрением щурясь.

– Не думаю, что мы встречались, – резко ответил он, сорвался с места и ушёл.

А Гелла принялась строчить кому-то СМС, прежде чем тоже сбежала, оставив Веронику и Егора наедине.

– Это так странно… – пробормотала Вероника.

– Хм… знаешь, что самое смешное?

– Что?

– Она сейчас ему же и строчит СМС.

– Как?

– А она понятия не имеет, что наш красавец-Лев – это её друг детства, а ныне просто "лучший, единственный друг по переписке". Просто раньше он был толстяком Лёвой, потом с родителями мигрировал в штаты после девятого класса, где успешно похудел и похорошел и теперь боится ей в этом признаться…

– Шутите?.. – Вероника развернулась к Егору всем телом.

– Нисколечко, “звезда”, – усмехнулся он. – Совпадение из разряда “невероятное”. Зазвездилась Гелла, вот он и не знает надо ли ему это всё… Потанцуем?

Заиграла нудная попсовая песенка и народ потянулся переступать с ноги на ногу.

– А вы умеете? – поразилась Вероника, поднимаясь вслед за ним и выходя на центр.

Егор раскрутил её и прижал к себе.

– Вовсе не уверен, но попробую…

– Если вы умеете танцевать, я прямо сейчас встану на одно колено, клянусь, – шепнула она ему на ухо.

– Забились, – он не смутился.

И не сбежал.

Хотя сколько раз на свадьбах подружки заявляли, что тоже хотят замуж, но вот так прямо и не стесняясь ничего, без намёков – впервые.

Предчувствие у неё… танцуй давай, Вероника!

На сцену вышла Лида, кудрявая блондинистая барменша с алыми губами. Она трогательно поздравила Яна и Сафо, а потом стала петь кавер на очередную популярную попсу. Песня была отчего-то не совсем про любовь, но кому оно интересно, верно? Зато как красиво…

Зато как замирало “несчастное сердешко” Вероники… потому что только в шальных мечтах, пока шла в наушниках домой с учёбы, она танцевала где-то под живую музыку с Егором Ивановичем Волковым.

И пусть он не профессионал, но двигался легко, и ей доверял. Они блольшую часть танца соприкасались лбами или носами, и даже о чём-то тихо говорили. Это было трогательнее и романтичнее чётко отрепетированных номеров, когда все вокруг расступаются и пялятся на "неожиданно умеющую вальсировать" парочку.

Эти двое просто остались будто бы наедине. Снова. И где-то это уже было, кажется это их стиль, в толпе и будто бы одни.

– Как твоё предчувствие? – спросил Егор.

– Сложно сказать, – шепнула в ответ Вероника.

Примечание:

Приходи, только ты приходи

 Давай будем вечно сидеть на кухне

 В праздники, в будни

 Неважно когда.

 Ты приходи ко мне хоть иногда.

«На кухне» – Elvira T

