Текст книги "Тиран на замену (СИ)"
Автор книги: Ксюра Невестина
сообщить о нарушении
Текущая страница: 16 (всего у книги 18 страниц)
Глава 16: Исход
Спускались вниз бесстрашно: я была до того зла, что недавние ночные приключения не трогали меня, будто они приснились или их никогда не было вовсе. Мы шли по той же самой лестнице, по которой Вольсхий выводил нас из подземных катакомб, сделали круг мимо тренировочного зала с отравленным фонтаном и наконец оказались перед входом в пещеру, застроенным каменной кладкой, как и арки тайных ходов и закутков.
Раньше каменной кладки не было – только дыра. Снова иллюзия или ограждающая магия, как на новенькой решетке на входе в тренировочный зал? Легкое прикосновение кончиков пальцев к кладке, и она расступилась передо мной, как совсем недавно перед Вольсхим. Адепт охнул, а я не подала виду, что удивлена.
Естественная каменная порода выглядела не столько пещерой, сколько облицовкой туннеля. Мы шли вперед, наполненные практически до краев ведра покачивались, но не расплескивали жидкость. Адепт попался на диву сообразительный и аккуратный: неадекватная смесь опасных реагентов насторожила его, а любопытство и неопытность не позволили отступить или, что хуже, побежать жаловаться магистру.
– Долго нам еще идти? – устав, адепт опустил ведра на каменный пол и размял пальцы и запястья. – Я и так завтрак пропустил. Не хочу обеда лишиться.
– На обратном пути зайдем к драгарам в Крайнюю Башню, – на полном серьезе успокоила я, так как сама осталась без нормального завтрака. Карэм ни в какую не хотел отписывать мне в рацион мяса, все еще считая меня некромантом. – Уж они накормят. Заскучали без адептов, наверно.
– К драгарам? А это кто такие? – удивился адепт и подхватил ведра. – Нам про таких не рассказывали.
–Духи-повара, не терпящие попрания их кулинарных шедевров и территории.
Наконец послышалось журчание ключа, и я прибавила шагу. Вряд ли я смогла найти пресный источник, если бы не связала себя с цитаделью в бою против двух Стражей Зора. Все это время я шла и вела адепта исключительно по памяти остаточных воспоминаний, и мне казалось, что теперь я смогла бы даже самостоятельно выбраться из катакомб, не прибегая к помощи кровного родственника Вольсхого.
Спустя несколько минут туннель расширился, и перед взором предстал еще один зал. на этот раз усыпанный золотом. Глаза разбегались от блеска устаревших монет, которые в наши дни можно было запросто переплавлять в украшения. Драгоценные камни тоже лежали брошенными и выгодно оттеняли монеты. Адепт выпучил глаза, не веря своему счастью, и я поспешила опустить его с небес на грешную землю.
– Золото проклято против воров, – уверила я. – В одном из залов были казнены трое с тазом, выбитым золотым колом. Сейчас от них остались только кости, но стаб-камере срать. Она держит души в костях вечно. Хочешь познать, каково быть насаженным на стальной кол вечно? С дыркой между пахом и задницей?
Адепт сглотнул и помотал головой, чуть было не расплескав зелье в ведрах. Поверил или не поверил, только сделав вид? Как руки у него освободятся, так сразу узнаем: скелеты-охранники вора не отпустят, а я не кровная Вольсхая, чтобы остановить их. Не приди новый ректор за нами в тот раз, Риска могла бы отправиться следом за Семирским. Ресланд Вольсхий стер бы ее кости тьмой с той же легкостью, как уничтожил рыжий комок вычесанной шерсти.
В дальней части зала возвышалась пирамидка из чистой породы, в навершии которой бил пресный источник. Вода скатывалась по ее сторонам, собираясь в изножье в три полноводных ручья. Два из них опоясывали зал по периметру, а третий делил зал пополам. По «бережкам» ручейков были свободные от золота проходы примерно в ширину моих плеч, и вдвоем на узеньком проходе не разойтись.
– Воруй на свой страх и риск, – добавила я. – Но имей в виду, что за одну монетку охранники порвут тебя и бросят, пока Вольсхий не придет тело убрать. Одно уже провисело... десять или сколько там лет.
– Не буду я ничего брать! – обиженно фыркнул адепт, пробираясь к пирамиде по моим следам. – А что такое стаб-камера?
– Проклятье вечной жизни в муках предсмертия. – объяснила я. начиная раздражаться. Он задавал слишком много неуместных вопросов. – Проболтаешься кому-нибудь, и я сама тебя порешу.
– Понял-понял, не злись, а? Ты прям как моя старшая сестра! – адепт поставил ведра у подножия пирамиды и удовлетворенно выдохнул. – Уф. все!
Я передала третье ведро адепту и осторожненько залезла на неровную скалистую пирамиду поближе к источнику. Потянувшись за ведром, чуть было не оступилась и выпрямила спину. А чего это я лезу? Ищу трудные пути? Ручейков из пирамиды выходило как раз три, как и количество получившихся ведер зелья, стирающего память за последние сутки. Спустившись, вылила одно из ведер в правый опоясывающий ручей. Адепт хмуро скосил взгляд на меня, но сделал тоже самое с центральным ручьем. С последним и вовсе справились в два счета.
Ведра уничтожила сама тем же ударом, что и каменную кладку в арке, когда вызывала Вольсхого на помощь в бою против скелетов-охранников. Злость опустошила, выпив моральные силы, и я опустилась на скалистый пол у подножья пирамиды. И что дальше? Ну, забудет Вольсхий утреннее происшествие и угрозу.. Планы-то свои он точно не забудет. Еще и записал их к себе куда-то. Наверняка. Старик-ректор любил все записывать, и внуку, скорее всего, эту любовь передал
– Тебя хоть как зовут? – спросил адепт, присаживаясь рядом. – Тебе помогал сам Миналь Мантольд, – адепт задел меня плечом, чем в первое мгновение взбесил меня. Во второе я остыла, припомнив его слова о старшей сестре.
– ©ерисэна Мантольд... жена Рейсланда Вольсхого... твоя старшая сестра? – выдавила из себя, подобрав колени к груди и скрестив на них руки.
–Да. – кивнул адепт. – Они поженились в прошлом году. Я думал, не поладят. Сэна как раз в то время в другого влюбилась, а отец как объявит о помолвке с Рейсландом. Не сбежала, подчинилась воле отца. Спустя несколько дней про возлюбленного напрочь забыла, милуясь с мужем. Траванул он ее чем, что ли? Каким-нибудь любовным эликсиром, например.
– Твоя сестра жива? – вдруг спросила я, впрочем, не собираясь этого делать изначально. – Алицкарти сказала, что теперь она Великая Княгиня. Твоя сестра явно постарше нее будет... Значит, ее убили, как и других Вольсхих. В столичной резиденции была зачистка около месяца назад.
Миналь Мантольд переменился. Он подскочил на ноги и гневно рукоплескал. Он закричал, что я соврала, заматерел и встал на дыбы, как напуганный кот. Мне не пришло в голову ничего лучше, кроме как плеснуть в лицо отравленной водой. С большой вероятностью можно было считать Вольсхого вдовцом.
Вдруг Миналь остолбенел и успокоился вмиг. Он нерешительно осмотрелся по сторонам, не осознавая где оказался.
– Я тебя предупреждала не лезть. – отчитала, дав подзатыльника для профилактики. – Теперь память отбило, так? Даже моего имени не помнишь.
Адепт замотал головой, икнул и кивнул. Рассказа ни о старшей сестре Ферисэне Мантольд-Вольсхой, ни о зачистке он не вспомнил. Я не знала, за что мне схватиться, чтобы остаться на плаву. О том, чтобы уйти из цитадели, как Риска и другие, речи не шло, и я действительно оказалась в тупике, в который сама себя загнала. Если бы я только попросила помощи у Сарона раньше! Если бы я только знала, что он мог снять с меня подконтрольную печать!
– Не напомнишь, что мы здесь делали? Понимаю, мы в новой академии. Точно помню, что приезжал. А судя по виду, где-то в подземелье. Я прав?
Кивнула. Отгадал и не устроил истерики, а значит, минимальным уровнем ума обладал. В принципе, материал годный, работать с ним можно. Вряд ли выйдет серьезный толк, но для мелких поручений использовать можно. Вздохнув, по-дружески ударила по плечу и предложила подниматься наверх. Могло быть, что оно и к лучшему: чем меньшее количество человек знало о моей подрывательной деятельности, тем лучше.
Первым прошмыгнул Миналь еще до того, как я успела среагировать. Видно, у парня действительно был большой опыт тайного побега с места преступления, а я не заботилась. А зачем, если все равно все адепты и академики с магистрами сидели по учебным аудиториям и учились? Мог разве что Рейсланд бегать туда-сюда, как он делал в первые дни. Хотя... он успокоился после упокоения. Как жаль, его посмертие проходило даже слишком нормально.
На лестницу на меня налетела тень и прижала к стене. Спина мягко коснулась ее, и я подняла глаза наверх. Обновленный Рейсланд возвышался надо мной, держал за плечи, чтобы не вырвалась и не сбежала. Сегодня он лучше контролировал свалившуюся на него мощь, чем в день воскрешения. Тогда он телом убийцы проломил стену, разрушил собственный кабинет и забился в угол таинственного зала с кольцом-артефактом в Сторожевой башне.
–Я... я ничего. Правда. – осознавать, что ошиблась и попалась, было сложно. – Рейсланд.
Он наклонился, обдав ухо холодным мертвенным дыханием. Меня зажал у стены настоящий монстр, с которым не справится ни один маг на свете. Подаренное мною бессмертие оборвало последнюю надежду одолеть его.
– Поздно. – выдохнул Рейсланд. Мне показалось, что мороз его дыхания запечатлелся на шее инеевым узором. – Сегодня-завтра я объявлю о ритуале и уничтожу всех чужаков. Их жизни станут оплатой воскрешению клана. Тебе не придется тратить свои силы, моя императрица.
По скуле от виска и до подбородка меня погладила прохладная рука с жесткими мозолями от частых тренировок с холодным оружием и плетью. В черных глазам воскресшего мертвеца я видела только совершенную уверенность и заложенную в память трагическую невзаимную любовь. Не учла я только одну маленькую, но крайне важную деталь, описанную в одной из историй некромантских «сказок» – типичность односторонних отношений между вождем и императрицей.
– Не плачь, – шепот опалил слух, и я почувствовала, как на глаза наворачивались слезы. – Если бы только ты получила то же воспитание, что и я. Между нами не возникло бы того недопонимания, которое разводит нас по разные стороны глубокой пропасти. Как ты извратилась над моей памятью, так и я... вынужден... кое-что вложить в твою душу. Прости. Но это единственная возможность вытерпеть перемены наиболее безболезненно...
Казалось, Рейсланд хотел еще что-то сказать, но остановил себя. Пока медленно и практически безуспешно до меня доходило, что мне только что пообещали, он поднял руки, положив их мне на щеки, и задрал мне голову. Теперь мы смотрели друг другу глаза в глаза. Желтое пятнышко в центре каждого глаза становилось все ярче и расходилось к границам, как круги на воде.
Из меня будто высасывали душу. Вырвавшись из плена, споткнулась на верхней ступеньке и не удержала равновесие, упав и больно стукнувшись коленом о лестницу. Глаза и щеки заливали слезы. Я чувствовала, что вот-вот разрыдаюсь, потому бежала без оглядки, хотя меня никто не догонял. Что Рейсланд Вольсхий сотворил со мной? С моей душой? Как он посмел?!!
Утирая глаза рукавами туники, я заперлась в «мужской» комнате и взялась за чтение личного дневника Арлаэрна Вольсхого. После произошедшего на лестнице, я впала в страшную истерику и вспомнила об одном небольшом воспоминании нашего нового ректора. Прежний обещал ему подарок, способный вернуть контроль над пробужденными. Вывод? Арлаэрн Вольсхий, потративший много лет на изучение одаренных, либо знал обо мне. либо догадывался. Я ему больше не верила.
Погружаясь все больше и больше в маленький мирок души Арлаэрна Вольсхого, я ужасалась и не знала, придет ли конец этому насилию. Скончавшийся Великий Князь не просто изучал одаренных, он их даже препарировал. Он нас – поправила я саму себя. Подробное описание физиологических проверок, психологических, издевательств над родными и близкими людьми одаренных... Кажется, Рейсланд Вольсхий не ознакомлялся с содержимым дневника, иначе он его бы мне никогда не отдал.
Если Рейсланд Вольсхий хоть на толику похож на своего деда, то у этой страны реальные проблемы. Весь мир погрузится в хаос, если планы Рейсланда Вольсхого будут реализованы. Кажется, я начинала понимать, почему императоры Тшенрана искали способ уничтожить всех, связанных кровью с кланом Дэм.
Он загнал меня в ловушку. Рано или поздно, но у меня был шанс найти способ сбежать из Гнезда. Я сообразила бы как. А теперь... В течение часа каждый в цитадели будет знать, что я не просто целитель, я одаренный целитель, который способен оживлять мертвых. Гигера в качестве доказательства. Не хотелось признавать, что мне нужна его защита. Он вынудил эту защиту принять.
Как бы не так! Линайя Тонверк просто так не сдастся! Мне нужно просто сделать откат.
Как только в голове сформировалась четкая мысль, я даже приободрилась. Если не можешь избежать зла, то сделай так, чтобы пережить его наиболее безболезненным образом. И тут, кивнув дневник Арлаэрна Вольсхого в сторону, бросилась в шкаф за экстренным чемоданчиком. Точнее за тем, что лежит в нем – за личным свирком.
Девять лет назад, когда родительница продала меня достопочтенному на опыты, я сотворила нечто ужасное Я пожрала сущность моей матери. Тогда, будучи четырнадцати летней девочкой, я получила разум и жизненный опыт сорокалетней женщины, который помог мне выжить. Теперь обратное заклинание поможет не страшиться будущего. Глупость зла не ведает.
– Вот оно, – прошептала я, упав на колени перед шкафом.
Я держала свирк в руках, сняв кожаную обложку с передней части корочки. На черной поверхности кровью матери было написано то самое заклинание. Не знаю, какой демон мною в тот роковой час движел, нужные слова сами слетали с языка. Теперь стоило прочесть заклинание вновь.
«Бездумные души, окаянные души подчинитесь! Исподнее зло совершись. Пусть жертвенный лик навечно застрянет в оковах телес чужих».
Казалось бы, ничего не произошло. Но это только казалось. С плеч упал тяжелый груз ответственности, тяготивший много-много лет, и страх раскрытия тайны улег/чился сам собой. Все сразу встало на свои места, и прежние опасения перестали волновать. Глаза больше не слезились. Даже дышать стало легче.
Но оно того стоило. Прошел тот период жизни, в течение которого мне было жизненно необходимо принимать исключительно быстрые и верные решения. Если Рейсланд Вольсхий так сильно хочет заполучить мою силу, так пусть помучается с неразвившейся дурочкой!
Ощущения после отката заклинания странные. Вроде бы сущность не изменилась, несмотря на освобождение подневольной. Смена характера также не ощущалась. Видимо, чтобы осознать изменения требовалось время большее, чем несколько минут.
Вдев корочку свирка в кожаную обложку и убрав обратно в экстренный чемоданчик, а тот сунув в шкаф, я вновь села на кровать, взяла дневник Арлаэрна Вольсхого и откинулась на стену. Чтение омерзительных описаний в этот раз шло намного легче, чем десять минут назад. Я просто не понимала и не представляла, насколько все ужасно. Тошно не было. Разве что непреодолимый интерес попробовать пару штук на том самом засранце, от которого я четыре года скрывалась, прежде чем спряталась в стенах цитадели.
Вскорости я побывала в умывальне и освежила лицо. Нужно было идти к Рейсланду Вольсхому и разобраться, какую именно роль он мне отвел и чем прикажет заниматься в свободное время, которого теперь у меня навалом. Продолжать занятия шагролой с Ласторией Дарэш? У меня ведь неплохо получилось с воскрешением гигеры. Или, быть может, выбрать себе какое-нибудь общее направление чисто для бытовой сферы?
На лестнице меня ждал неприятный сюрприз. Или приятный – смотря как посмотреть. Оскорбленные сестрички-соседки сидели на ступеньках, злились на Мариона Разэла и обо мне не забывали сказать какую-нибудь заковыристую гадость. Причем меня обвиняли теперь в любовной связи не только с Рейсландом Вольсхим, но и с Марионом Разэлом. А заодно и с Фэрусом Сэрдоком за компанию. Он же примелькался рядом в день нападения. Ну хоть без целителя Карэма обошлись!
Их следовало наказать. Но как?
Не успела придумать самую настоящую месть, как одна из сестричек заметила меня. Валла, сжав зубы и кулаки, подорвалась на ноги и со злостью посмотрела на меня. Дэра подскочила следом, отреагировав также, только кулаки засунула в карманы форменных брюк Вдруг мне сильно захотелось размазать обеих по стене лестничного пролета.
Краем глаза я заметила, как сестры, не произнеся ни слова, ринулись в мою сторону и ухнули вниз. Лестница растворилась под их ногами, как подо мною не так давно в день воскрешения Рейсланда Вольсхого. Девчонки держались за материальную ступеньку, не в силах забраться наверх. Их ноги висели в воздухе.
Произошедшее безобразие начинало мне нравиться. Сестрички пыжились-пыжились подняться, а я смеялась в голос над их бесплодными попытками. С одной стороны, плохо это. Если руки соскользнут – падать высоко Если грохнется хоть одна из них, то пусть лучше несчастная сразу скончается на месте. Ранения после падения слишком мучительны, а вероятность смертельного исхода, как не странно, мала
А в мыслях ни капли сожаления, сочувствия или страха. За почти десять лет гонений и преследования, проведенных под проклятием материнской сущности, моя сущность не сумела сформироваться и проникнуться идеями всепрощения, в отличие от той, что использовалась долгие годы.
Не знаю, как Рейсланд Вольсхий оказался за моей спиной – явился сам или по науськиванию цитадели – но болтливым сестрицам прийти на помощь не спешил. Он медленно поднялся на несколько ступенек, чтобы поравняться с провалом, и хмыкнул. Девочки его насмешки не разделили и даже не поняли. Обе смотрели на того, кто по их мнению обязан стать их спасителем, с мольбой во взгляде.
– Монрес ректор! – пискнула Валла. – Она спятила!
Противный писк ударил по ушам и, не выдержав, я с размаху наступила на пальцы правой руки Валлы. Ее рука, освободившись от пресса туфли, отлетела в сторону. Тело Валлы накренилось и чуть было не рухнуло вниз. От сестрички помощи она не дождалась. Рейсланд приподнял подбородок Дэры носком темно-коричневого сапога.
– В чем на этот раз провинились, кумушки? – скучающе спросил Рейсланд Вольсхий, повернув лицо ко мне. Ногу тут же опустил.
– Любовников моих пересчитывают, – снисходительно пояснила я. – Или твоих друзей? Я сама только подошла. Не разобралась еще.
– Нехорошо-то как! – цыкнул Рейсланд. – Но и кровь оттирать от камня не самое приятное занятие. Вырвать обеим языки и больше попусту болтать не будут. Совсем не будут.
Мне идея понравилась. И больше всего тем, что не придется марать руки об эти трещотки. К тому же. мне нравился новый Рейсланд. Не по годам молодой, высокий с потрясающим телосложением и великой силой, которую ему подарила я. Собственническое чувство закралось в душу и не отпускало.
Потеряв к Валле и Дэре всякий интерес, я поднялась по ступенькам к Рейсланду, приобняла его за пояс и прижалась к его груди, чем немало его удивила. Задрав голову вверх, прошептала.
– Ты же справишься с ними без меня? – взгляд томный-томный и губу соблазнительно прикусила. – Не люблю крики отчаявшихся. Противно.
– Как скажешь, – пожав плечами, Рейсланд зевнул.
Его сложившаяся ситуация со сплетницами даже не забавляла. Начиная от провозглашения торжества в честь академии, выловить Рейсланда было сложно. Организатор и функционер из него вышел намного лучше, чем ректор магической академии. Насколько я слышала, как магистр он так себе: уровень преподавания весьма средненький и еле дотягивает до академика. И это не глядя на его боевой опыт.
– В башне для тебя готоз наряд на сегодняшний вечер. Иди посмотри и примерь, – мне на ушко прошептал Рейсланд, мазнув носом по щеке. – Если что. Алицкарти поможет.
Чмокнув Рейсланда в щеку, выбралась из его объятий и кинулась в Сторожевую башню. Я и так потратила слишком много времени на двух сплетниц и не собиралась смотреть на их противные испуганные рожи дольше необходимого. Пусть Рейсланд сам с ними разбирается, если ему так хочется. Меня сестры, откровенно говоря, притомили.
За спиной сестры завизжали, и я любознательно обернулась: лозы волшебного фиолетового цветка ноктюра вытащили девушек из провала и держали вверх тормашками над лестницей. Рейсланд мыском сапога попробовал вновь материализовавшуюся лесенку и остался доволен результатом. Девичий визг его раздражал. Вздохнув. Рейсланд тихо попросил цитадель отправить сплетниц в изолятор, и они рухнули вниз сквозь лестницу.
В подземельях им точно понравится! – усмехнулась я, предчувствуя реакцию двух неженок на неубранный реквизит с академических попоек. А еще там очень холодно, особенно осенью. Сплетниц ожидала незабываемая ночь! Подняв настроение за чужой счет, я продолжила подъем по казавшейся нескончаемой лестнице.
В великокняжеской спальне Алиц крутилась перед напольным зеркалом в полный рост, высотой с Рейсланда. Ее новый наряд был похож на маскарадный: платье-туника из полупрозрачного легкого материала драпировалось. Оно держалось на завязках на плечах и подпоясывалось шелковой розовой широкой лентой на талии и полностью оголяло руки. На предплечьях блестели золотые браслеты толщиной с палец.
Алиц воскликнула и обернулась, заметив меня в зеркальном отражении.
– Я красивая, правда? – поинтересовалась Алиц, пускай сама знала ответ на столь риторический вопрос. – Очень красивая!
Кивнув, я прошла вглубь спальни и окинула взглядом красное платье из того же легкого материала, что и розовое платьице Алиц. Позже вновь обернулась к девочке и заметила золотой венец, пересекавший центр лба.
– Наряды к вечеру в стиле клановой эпохи?
Маленькая княжна кивнула и сообщила.
– Дядя Лан все утро провел в сокровищнице. Украшения искал.
Впервые слышу, что в цитадели есть сокровищница. Быть того не может. За шесть лет, что я прожила в академии, мне доводилось встречать разных авантюристов, мечтавших ограбить Вольсхих. Их доводы понятны: пускай официально Вольсхие обнищали, но ведь содержат на какие-то деньги столичный дом, верно?
Мне к красному платью полагались только браслеты с красными камнями на предплечья.
Выбирать платье – скукота неимоверная! Как было весело отражать нападение тех двух мужчин! Рейсланд. правда, по глупости помер и Алиц чуть за собой не потащил. Не дурак ли? Молодой еще. яростный. Гнев молодости разум туманит. В голове рут же из маленьких кусочков собрался великолепный план действий. Скуку надобно развеять.
На одних инстинктах да по зову внутреннего голоса, я подошла к окну и протянула руку вперед в проем. Губы растянулись в довольной ухмылке, а глаза распахнулись широко-широко. Я смотрела сверху вниз, стараясь не опускать подбродка, когда произнесла заветные слова.
– Пробудись, древняя кровь.
Это стал первый раз, когда моя кровь вскипела и из жил потекла раскаленная сила. Еще никогда в жизни мне не приходилось ощущать настолько плотный поток магии, с самого рождения струившейся по венам. Незамутненное абсолютное счастье... вот оно какое.
Алицкарти испуганно подскочила ко мне и схватилась за протянутую руку. Я ее осторожно выцепила из маленьких ручек и погладила девочку по голове, успокаивая и говоря, что все будет хорошо. И я знаю, что все действительно будет очень хорошо. Даже лучше, чем могло быть.
Пусть это будет моим маленьким сюрпризом в честь пятисотлетия клана Дэм.
Но сюрпризе прознали заранее.
Чуть не подрасчитав силу, я не заметила, как она разлилась по цитадели и ближайшей территории. Как целитель, появление новых действующих лиц в Гнезде засечь оказалось не сложно. Княжна Алицкарти, как привратник, весь оставшийся день не смела отойти от меня ни на шаг, держась за юбку. Похоже изменения, которые затронут не только Вольсхих, но и весь Тшенран, немало испугали ее.
Первым в эпицентр событий прибыл Рейсланд Вольсхий со компанией: Марионом Разэлом и Фэрусом Сэрдоком. Все трое в первое мгновение шокировано уставились на поднявшихся из могил пробужденных. Во второе – попытались их упокоить. Безуспешно. В третье Рейсланд расхохотался, признав в одном из мертвецов своего пра-пра-прадеда.
Я наблюдала за ними сверху. Малоопытный Марион Разэл находился в стороне от старших товарищей, предпочитая страховать энергетическими щитами. Еще во время нападения двух столичных магов я заметила, что он не имел способностей к некромантии.
Фэрус и Рейсланд стояли спина к спине, объятые незаметной глазу обычного мага черной-пречерной аурой. Новые силы Рейсланда поражали воображение и подавляли многоопытного стража Зора. Издалека я видела, как он взволнован. Стражи Зора – элитное спецподразделение императорской стражи. Слабаков в Зорах не держат, а новый Рейсланд могущественнее всех их вместе взятых.
Рейсланд Вольсхий – мой личный Мерэйн.
Его заливистый смех осознания отвлек меня от мыслей о возрождении клана Дэм. Я была никем и ничем. Всего лишь нищенкой-бродяжкой. Беженкой, которую в любой момент могли пленить ради дара. Но благодаря Рейсланду и его помешанности на предках, я стану императрицей Тшенрана.
Пора спуститься. Легчайшее дуновение ветра подхватило мое тело. Я. пройдя сквозь стену с окном, воспарила и медленно снизилась к земле.
Шаг за шагом, переодевшись в приготовленный наряд, я шла по травянистой земле, стараясь не порвать тоненькие ремешки на сандалиях. Тела пробужденных Вольсхих собирались из праха в кости, на кости наращивалось мясо, и все это на наших глазах. Алицкарти пряталась под подоконником. Она боялась оставаться одной.
«Повелительница!»
