Текст книги "Тени и грани (СИ)"

Автор книги: Ксения Васёва

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 24 страниц)

– Мартовская кошка, – обличительно произнёс Лёша после паузы. Его губы спустились ниже, к шее девушки, а затем кончик языка проложил дорожку к соблазнительно вздымающейся груди.

– Майский кот, – простонала Ната, – у тебя же не было настроения?

…В итоге «полчаса» планомерно растянулись на два… или три?

Дима

События последних дней отрицательно сказались на сне – из-за избытка впечатления я долго не мог уснуть. Уже под утро мне привиделся кошмарик с зомби, от которого я отмахнулся одним ударом. Несколько секунд он смотрел на меня, а затем вытащил из разбитой витрины стол и предложил выпить. На мой вопрос: «а по какому поводу?», он хрюкнул и выдал: «да попал ты, парень! Вот зачем ты с этой бабой связался? Зачем, только жизнь свою к чертям похерил!». И продолжил раскладывать закуску. Я философски наблюдал эту картину. Кажется, в моём хоррор-фильме что-то пошло не так. Но мне нравится.

Видимо, мозг решил, что хорошего понемножку и перенёс меня обратно в комнату. Так, градус страха резко повысился. Ожидая подвоха, я перевернулся на спину и вздрогнул, когда на меня упала тень. Рыженькая… Стройная синеглазая девушка сидела у моей постели и гладила по волосам. Ты… Те же черты лица, те же попытки сдержать улыбку. Пальцы с короткими ноготками, перебирающие пряди. Ты… Я тебя помню. Тебя нет уже почти год…

Глубокий вдох как перед нырянием, и я просыпаюсь. Песня на будильнике успела дойти до припева, но мой телефон – парень упёртый. От того образа, что стоит перед глазами, я пытаюсь избавиться. И без того день предстоит сложный. Подтягиваюсь и неохотно приоткрываю один глаз. И как заору!

– Твою мать! – единственное, что смог выдать мой офигевший разум. Не удержавшись, я скатился с кровати и неслабо приложился спинкой об пол. Ё-моё, там же синяк!

– Ты всегда с утра такой буйный? – донеслось откуда-то сверху, и я перестал орать. Озадаченно посмотрел на говорившую и сделал вывод, что мне, в общем-то, и в кошмаре было неплохо.

– Ана? – с подозрением уточнил я, медленно выпрямляя спину. Надеюсь, дополнительных духов в моей жизни не предвидится? Кстати, Аной я назвал её сам – оказалось, что у «совести» не было даже имени. Предложенное мною пришлось ей по душе. На том и порешили.

– Да? – откликнулась нечисть, и я облегчённо выдохнул. – Что случилось?

Не торопясь с ответом, я обошёл её по кругу, разглядывая с разных сторон. Интересненько. Фигурой – обычная девушка, только вместо ног у неё была воздушная воронка, как у джиннов. Одеждой Ане служила бесформенная роба с широкими рукавами и капюшоном. В центре платья была вышита ажурная завитушка с непонятными символами. Когда я попытался разобрать их – нечисть шарахнулась от меня и улетела на другой конец комнаты. Ну и ладно, не больно-то и хотелось. Лицо совести прятала вычурная, словно приклеенная, маска. Акульи зубки демонстрировали остро заточенный ряд. Словом, увидеть эту рожицу с оскаленным ртом и шевелящимися волосами спросонья – удовольствие ниже среднего. А так ничего, почти экзотика.

– Ты меня видишь?! – судя по гневному взгляду, меня уже сварили в котле и расчленили на части. Брр, сам поёжился от своей фантазии. Но если честно, такая политика партий меня более чем устраивала. Слышать – это одно, а видеть собственными глазами – это… Писец, это лечится?..

Я опустился на подиум, оделяющий кровать от стола, и бессильно сжал виски руками. Вот тебе и травка с «недолгим эффектом». Я до того загрузился, что даже не заметил девушку, которая присела рядом и нервно запричитала.

– Димочка, солнышко… на закате, зайка… ага, серенький под два метра ростом. Как его обозвать-то? Хм… осьминожек? Вечно свои тентакли куда-нибудь тянет… Ага! Димочка, осьминожек, ну не плачь, всё будет хорошо, тётя тебя не съест.

Всё, товарищи, я в нокауте. Перенапряжение плавно выливается в истерический смех. Меня уже не отпускает. Обескураженная мордашка нечисти немного прочищает сознание, но до полного выздоровления ещё далеко. И пользуясь её ступором, я продолжаю ржать.

– Твою мать!!! – наверно, это фраза станет моей коронной. А как ещё реагировать на поток холодной воды, попавшей на голое тело?! Я сама цензурность здесь!

– Ана!!!

Девушка повертела кружку в руках и с укором добавила:

– Истеричка.

– Осьминожек?!

Она смутилась и повела плечами. В её бормотание я разобрал: «что не надо так он слышит» и «чем ему осьминоги не угодили?»

– Ана?!

– Ну, ладно-ладно. Просто ты вёл себя очень неадекватно. Я испугалась.

Настала моя очередь закатывать глаза. Как мило с её стороны. Мой сарказм в восторге. Стоп!

– Как ты смогла вылить на меня воду? – изумлённо поинтересовался я, указывая на кружку. Нечисть аккуратно переложила её мне в ладони. На мой удивлённый взгляд она ответила так:

– Чтобы энергия не тратилась.

– Энергия?

– Да. Я обладаю некоторыми способностями. С предметами взаимодействовать могу, например. Но ограниченное время. А люди мне вообще не доступны.

Я нахмурился: сказанное ею не укладывалось в рамки моих представлений о духах.

– Но ты же вроде как призрак?

– По ГОСТу правильней – дух, – Ана поучительно подняла вверх палец, – но я особый дух. Разве я не рассказывала тебе вчера?

– Вчера ты смылась от меня со скоростью света. А между прочим, обещала с готовкой помочь, – я достал из шкафа полотенце и принялся вытирать голову. Ана хотела что-то добавить, но вспомнила, кто прав, и снова смутилась.

– Зато я испекла тебе блинчики, – разулыбалась она. Ого! Это совершенно меняет дело. М-м-м, а я-то думал, что за обалденный запах в комнате. Мысли о еде мгновенно вытеснили все остальные.

– Тогда вперёд! – я уверенным шагом отправился на кухню. За моей спиной ехидно хихикала Ана. Даже не надейся, поганка, я о тебе не забыл. Пора уже окончательно разобраться с этим дурдомом.

К моей радости, блинчиками нечисть не ограничилась. На столе также стоял мой любимый чай, салат и варёная сгущёнка. Я сходу отщипнул от блина и больно получил ложкой по лапам. Ана красноречивым жестом указала на стул. Я покорно сел, но и у меня запаса ехидности хватало.

– Спасибо, мамочка! – сказал и вдруг сам ощутил досаду. За мной давно никто не ухаживал. Моя обожаемая няня умерла два года назад – подвело сердце, и с тех пор я жил один. Любые другие «няни», присылаемые отцом, казались мне врагами, претендующими на святое место моей второй бабушки. Папе пришлось смириться.

– Пожалуйста, сыночка! – вернула подколку нечисть. Разум аж крякнул от подобного обращения.

– У всех совесть как совесть, а меня бубонная чума средних веков, – в полголоса пробурчал я, принимаясь за сгущёнку. Но Ана тоже на слух не жаловалась.

– Слушай, начинающий грешник, ты вообще на что рассчитывал? Феи-цветочницы только невинным девицам положены. А ты… – меня провокационно оглядели с головы до ног, – и не девица, и не невинный.

– А почему нет? – намекая на последнее, полюбопытствовал я. И получил:

– Ты глаза свои бесстыжие в зеркале видел? Тут даже вопросов задавать не надо, и так ясно!

Я картинно закатил «бесстыжие» глаза, но спорить не стал. И вообще, что за дискриминация?! Парни тоже хотят фей! Желательно длинноногих, с модельной внешностью…

Мне показали комбинацию из трёх пальцев. Везде облом, блин.

– А знаешь, что самое прикольное в том, что я – дух? – как ни в чём не бывало, продолжила Ана. Уголки губ девушки выразительно подрагивали. Понятно, мне сейчас опять скажут гадость.

– Ну и? – я решил не гадать. В конце концов, я же не знаю всех нюансов. Фишки духа, вроде чтения мыслей или умения двигать предметы, вряд ли компенсируют ей призрачное состояние. В моём понимании, конечно.

– Я могу издеваться над тобой как захочу, а ты ничего, ничегошеньки не сможешь мне сделать, – вкрадчиво произнесла нечисть, – правда, здорово?

Я перестал жевать и посмотрел на Ану. Её торчащий из маски носик аж подрагивал от удовольствия. Занятно. В этот момент она безумно кого-то напоминала. Я даже прикинул – кого, но нужный человек на ум не шёл. Зато ответ для бестелесной вредины нашёлся.

Придвинув к себе телефон, я открыл интернет и громко сказал:

– Окей, Гугл, обряды по изгнанию бесов.

Но пройтись по результатам мне не дали – нечисть сцапала мобильный и переложила на край стола.

– Дурак! Я же не серьёзно! А он… Спасай неблагодарных людишек после этого!

– Да зачем меня спасать?! – не выдержал я, – ты второй раз говоришь о каком-то спасении. Объясни мне, что происходит!

Если закрыть глаза и представить, что духи существуют, я ещё могу воспринимать Ану как должное. Однако рано или поздно вылезет диссонанс, который поставит вопрос ребром: я отдаю себе отчёт, что разговариваю с непонятно чем, чье существование не доказано наукой?.. И сколько ещё я смогу абстрагироваться и делать вид, что с моей головой всё в порядке? Так и до психушки не далеко.

Вот только нечисть не спешила мне отвечать. Кажется, она сомневалась – внутренние противоречия отчётливо отражались на её лице.

– Ты не должен меня видеть, – задумчиво выдала она. Сказано это было в воздух, как мысль вслух, но я всё равно среагировал:

– Почему?

– Обычные люди не чувствуют духов. Никак, – акцент на слове «обычные». Всё чуднее и чуднее.

– А есть не обычные?

Ана по-бабски приложила ладони к щекам и снова замолчала. Я ждал.

– Ладно, – наконец отмерла девушка, – мы пойдём другим путём. Судьба человека, она… предопределена свыше. Но только в общих чертах. Все разветвления мы выбираем сами. Тот же универ, место работы, хобби… Судьба – это лишь общий «скелетный» план. Её суть в том, чтоб люди тем или иным способом прошли узлы, «ключевые точки» жизни. Эти точки – определяющие. От них зависит то, что будет дальше. В большинстве своём люди проходят их, успешно или нет, но проходят. Но есть такие уникумы, которые «спорят» с судьбой. Под влиянием обстоятельств они формируют свой узел. А появление неучтённых узлов как бы обнуляет дорогу жизни, понимаешь? Это коренным образом переворачивает их судьбу. Если они преодолевают сотворённый рубеж, их нить появляется вновь. Не факт, что такой, как раньше, но она непременно «вплетается» в общее полотно. Но львиная доля «спорящих» просто напросто погибает.

– И какое отношение это имеет ко мне? Я что… должен умереть?

– Да, – легко ответила Ана, – сядь, Дима. Ты не дослушал.

Смешок вышел подозрительно нервным и нечисть, прищурившись, посмотрела на меня с вызовом. Мол, всё, скис?.. Я бы и съязвил, но что-то мешало.

– Но судьбе не выгодна смерть таких людей, – продолжила она, – это как взять и прожечь дырку в платье – надо по новому распределять все связи. Поэтому… боги стремятся спасти оступившегося человека. И этим они убивают двух зайцев.

– Ты – второй? – перебил, уж слишком велико было желание. Ана на зайца поморщилась, но согласилась.

– Я – душа человека, который творил зло. Собственно, мой внешний облик намекает на это. Но я – неоднозначно плохой человек и могу претендовать на… лучшее посмертие для своей души. И тогда заключается своего рода договор, по которому дух обязуется спасать подобных тебе людей в течение года после смерти. Если все останутся живы, то дух получит свои плюшки. Так что не бойся, у меня ещё никто не умирал!

Жизнеутвержаемость последней фразы отчего-то заставила вздрогнуть. Но количество вопросов ничуть не снизилось.

– То есть ты уже спасала… мне подобных?

Многочисленное кивание. Ясненько.

– Окей, а причины? Почему появляются «нехорошие» узлы? И какая смерть мне грозит?

– Насчёт причин. Теоретически, их уйма. Спонтанные желания, моральные накручивания, резкая смена обстановки или следствие влияния другого человека. В твоём случае действует как раз последнее. Кто-то более весомый в плане жизни стал автором события, задевшего эхом и тебя. Грубо говоря, из чётко отлаженных нитей тебе сотворили клубок, в котором ты потерялся. Естественно, не специально, а то побежишь сейчас искать врагов народа!

– Но я знаком с этим человеком? – полувопрос, полуутверждение.

– Конечно. Но я повторюсь, что он, скорее всего, даже не думал причинять тебе вред. Что касается смерти, то тут, увы, информации нет совсем. Одна Рейлин знает, что случится. Ещё?..

– Кем ты была в прошлой жизни? – о, любопытство проснулось. Всё, я очухался. Есть над чем поразмыслить теперь, но загонять себя в угол не вижу смысла. Разберёмся.

– Да чёрт его знает, – легкомысленно отмахнулась нечисть. Но вроде не соврала.

– Что за особенные люди?

О! На этом месте Ана заюлила. Покрутила головой и задержала взгляд на часах. Я тоже посмотрел. Ё-моё, мой торт пропадает! Я же опаздываю!

Глава 4

Моя школа представляла собой четырёхэтажное, современное здание сине-зелёного цвета. По новым правилам безопасности её окружала высокая, чугунная стена с плечистыми охранниками у входа. В пятом классе мы их чурались, а в одиннадцатом уже здоровались за руку. Надо сказать, мужики своё дело знали – отгоняли подозрительных типов, разнимали спорщиков и быстро вычисляли воров, если такие вдруг появлялись. Благодаря этому наша школа считалась одной из самых безопасных в городе. Лет пять назад отец предложил мне перейти с другую, частную, с пятью звёздочками престижа и негласной ученической демократией. Преподаватели там менялись со скоростью света, либо не выдержав характер обучаемых, либо не угодив им же. В нашем физмат лицее хоть бы половину учителей можно было назвать адекватными. Тем более за годы моего обучения отец переделал в нашей школе практически всё. С его подачи мэрия раскошелилась на капитальный ремонт и стеклопакеты, построила шикарное крыльцо и обновила асфальт на территории. Потом вместе с подхватившими инициативу родителями папа закупил невиданные по тем меркам интерактивные доски и новый инвентарь для спортзала. Представительная охрана также была его идеей. Словом, после всех отцовских ухищрений менять школу мне стало как-то не с руки. И я продолжил учиться, не обращая внимания на сплетни завистников. Со своим классом я в целом ладил, да и со многими учителями сложились приятельские отношения. Правда, новая учительница, которую сделали нашей классной, невзлюбила меня с первого взгляда. Я прочно считался тупым мальчиком-мажором, купившим себе пятёрочный аттестат, и разубедить её не смог даже директор. Миролюбивый и вежливый друг однажды во всеуслышание назвал классную помешанной маньячкой. Как ни странно, ему за это ничего не было. Ну что тут сказать, Лёха – любимчик дам нашей школы и обидеть его какой-то грымзе они не позволят.

Я честно терпел чужие насмешки, как бы больно они не кусали. Но доучиться без эксцессов мне не дал отец. Такой подножки с его стороны я просто не ожидал.

В школьных коридорах меня преследовал бурный ехидный шёпот. Но я был настолько поглощён разговором с Аной, что ничего не заметил. Очнулся только в классе, когда разозлившись, громко долбанул сумкой об парту. Все сразу развернулись ко мне.

– О, Дима!

– Привет!

– Явился, прогульщик?

– Ты выздоровел? Всё в порядке? – ну, тут надо уточнить, что халявил я действительно со справкой. Иногда понимающий знакомый врач – это очень здорово. Так что моя совесть перед школой была чиста.

– Привет всем. Да, чувствую себя замечательно, спасибо, Алис, – кивнул я девушке и удивлённо обнаружил пустое место рядом со своим, – слушай, а Лёха ещё не приходил? И Ната тоже?

В ответ мне она пожала плечами:

– Натка опоздает, наверное, а про Лёшу не знаю. Странно, он обычно предупреждает…

Ага, предупреждает. У него же вчера девушка с ночёвкой осталась, потому что родители в другой город уехали. У-у-у, развлекаются, гады, а я здесь один. Спать ночью надо и уроки не прогуливать! Царь недоволен.

– Кстати, тобой директор интересовался, – сообщил мне Даня, – сказал, как появишься, отправиться к нему.

Приехали, называется. Всё? Финита ля комедиа? Меня хотят оставить на второй год? Вряд ли, конечно, но теоретически… Чёрт, мне не нравится это «приглашение». Хотя если вспомнить, сколько контрольных точек я пропустил… Стопроцентно отрабатывать заставит.

Со вздохом подавив желание исчезнуть ещё на пару недель, я приготовился к уроку. Первой была биология – совершенно не «мой» предмет, и слушать его было скучно. Записывал я чисто машинально, полностью сосредоточившись на внутренних проблемах. Перед уроком Алиса шепнула мне потрясающую новость – моя бывшая подружка заболела и вернётся лишь на следующей неделе. Аллилуйя! Это примерно десять дней спокойной жизни. А то от её извинений и попыток «начать всё заново» мне хотелось убивать. Вот бы классная тоже куда-нибудь пропала! Впрочем, по вторникам у неё был выходной. После вчерашнего теста нам вообще всего три урока поставили – для раскачки самое оно.

А к директору сегодня я лучше не пойду. Разведаю у друга вечером, зачем я понадобился школьному начальству, и тогда буду что-то решать.

Третья дилемма была самая сложная. Ребята из клуба просили меня купить травку для новой вечеринки. Кажется, намечался чей-то день рождения. И вроде уже послезавтра. В таком случае договариваться о встрече придётся сразу после школы, к чему я был морально не готов. Причина? Вон, в воздухе летает и красноречивым жестом проводит себе по горлу. Я поёжился. Даёшь мысленную независимость, блин! Но именно сегодня Ана потратила всю свою энергию на блины и помешать мне не сможет.

– Я злопамятная, Дима. Очень злопамятная…

А то я не понял! И что? Командовать мной теперь: с этим не общайся, туда не ходи? Тем более, курить траву я лично не собирался. За глаза хватило прошлого раза. После субботнего праздника у меня до сих пор состояние естественной укуренности. Да, я действительно верю в то, что Ана существует, но… Объясните это с точки зрения логики, пожалуйста.

Проигнорировав раздражённо фырчащую нечисть, я скинул Егору смс-ку и включился в урок.

* * *

Стрелки наручных часов спешили к шести. Мир вокруг заливала майская жара, привычная, как маленький привет от лета перед затяжной неделей дождей. Я стащил с себя куртку и остался в одной футболке, но даже так в центре города было жарко. Перевести дух удалось только в тенистом прохладном лесу – небольшом островке природы посреди асфальта и многоэтажек. Раньше здесь располагался советский парк, а теперь остались только пешеходные дорожки по краям. Всё, что можно было продать, растащили, и парк пришёл в запустение. Именно в его глубине прятался старый покосившийся склад, где мы встречались с торговцем. Мы – это я и Вова, который должен был забрать травку к себе домой.

Ана, естественно, разобиделась и идти со мной отказалась. На душе скрипела унылая музыка. Я казался себе слабым и безвольным – ведь баловство с наркотиками уже потеряло для меня прежний драйв. Кто знает, до чего эти штуки способны довести.

В последний раз?..

Ветхое здание передо мной совершенно не внушало доверия. Внутри мы обнаружили двоих, самого Егора и, видно, другого покупателя. Торговец поманил нас рукой. Вовка ушёл платить за товар, а я принялся рассматривать склад. Как-то мрачновато. Нет, я не о здании, а о своём настроении. Мне вдруг стало стыдно, что я нахожусь здесь и общаюсь с этими людьми. Что со мной происходит… Минуточку! Это что там за тень на балке у крыши? Я медленно подошёл поближе. Тень дрогнула, обрела человеческие черты и неосторожно качнулась. Зря. Старая конструкция треснула и недоделанный ассасин с грохотом рухнул вниз. Слава богу, к дальнейшим разрушениям это ни привело, хотя здание обижено загудело. На секунду воцарилась тишина. Незнакомец пару раз громко чихнул и выбрался из-под завала обломков. Довольно быстро выбрался, но это немудрено – высота маленькая и он успел сгруппироваться в полёте. Ещё я понял, что сегодняшний вечер точно не обойдётся без трупов. Причём я сам прибью этого идиота!!!

– Ты кто такой?! – прорычал торговец и метнулся к парню. Но на его пути встал я. Думай, мозг, думай. Иначе зачем тебя столько лет развивали?

– Егор, тихо! Это я его позвал.

Мужик с чувством выматерился и нецензурно осведомился – зачем? Знать бы ещё самому, зачем!

– Проследить, чтобы ты мне что-то левое не подкинул. Ребята жаловались в прошлый раз, – Вова сделал больше глаза, мол, с чего они жаловались, но промолчал. Лёха тоже изображал рыбку: не дай Бог он что-нибудь ляпнет сейчас! Из него ж актёр как из моего папы праведник!

Неказистое лицо торговца заалело от злости:

– То есть, ты его шпионить за мной нанял, да?

Пфф, кому ты нужен.

– Егор, успокойся, б**ть, ты посмотри, какой из этого недомерка шпион! Он даже залезть толком не смог, тут же ёб***ся! Займитесь с Вованом товаром уже, я с ним разберусь и проверю всё!

И схватив Лёху за куртку, без разрешения вытащил того из склада. Вот тебе и дружеский вечер с тортиком!

– Ну и? – в полголоса потребовал я, когда мы завернули за угол. Лёшка занялся стряхиванием мусора с волос и одежды. На меня он старался не смотреть. Подобная игра в обиженного мне быстро надоела, и я за локоть развернул его к себе.

– Что ты здесь делаешь, твою мать?! – против его матери я, конечно, ничего не имел, но вот сыночка явно на мозги контузило. Лёша ощутимо ударил меня по руке, требуя отпустить. Всё, непременно подерёмся.

– Ты с ним заодно, значит? Тоже наркоту детям сбываешь? – прошипел он с такой злостью, что я аж отпрянул.

– Ка-кую наркоту? – удивлённо откликнулся я, на мгновение запнувшись. Сбываю детям?

– Да уж не марихуану!.. – на одном дыхании выпалил друг… Или не друг. Теперь я был не уверен, честно.

Внезапно Лёха замолчал, остекленевшими глазами глядя за мою спину. Я обернулся и тоже замер. В мою сторону смотрело дуло пистолета. И лишь потом нарисовался Егор, который криво ухмылялся.

– Ты заткнись, – он направил оружие на Лёшу, что парень втянул голову в плечи. Чего там, и меня за компанию пробрало, – а ты, – мах пистолетом ко мне. Я отшатнулся: – Свалил отсюда!

Я не двинулся. Торговец ловко отстранил меня от друга, и попытался отпихнуть пинком в живот. Частично выполнить задуманное ему удалось: уходя от удара, я отпрыгнул назад. Пока выравнивался, он выстрелил мне под ноги! Краем глаза я увидел, как дернулся друг, но к его виску этот гад сразу приложил пистолет. А я не разгибаясь, продолжал буравить взглядом аккуратную ямку у кроссовок. Сердце заходилось как бешенное. В меня никогда в жизни не стреляли…

– Понял, малявка, что с тобой будет? Только попробуй пикнуть кому-нибудь – прикопаю в этом лесочке, рядом с ментовским щенком. Что знакомы, да? Друганы небось, так на его защиту ринулся, а, Дима? Я даже не врубился сначала, мастерски ты меня с толку сбил! Но мне лишние трупы не к чему. Или друган тебе успел что-то про дела рассказать? Нет? Ну и вали быстрее, кролик, иначе ухи оборву, – заржал он.

Трупы ему ни к чему, как же. Понимает ведь, что если сдохну, то он не жилец. Отец обязательно узнает, а у него круг друзей широкий – от высокопоставленных полисменов до бандитов, простому наркодилеру с ним не тягаться. Но вот Лёха влез по самые «ухи». Куда его отец смотрел, блин!

Продолжая держать на прицеле белого как мел парня, Егор стал подталкивать его в лес. Я лихорадочно думал, что бы сотворить. Ясное дело, если дать ему увести друга вглубь, то он уже не вернётся. Сам Леша, кажется, был в шоке – как и я поначалу, но к моей голове никто не прижимал пистолет. Надо что-то делать, надо!..

Друг обернулся ко мне с тем же пустым взглядом, и я сорвался. Нагнулся и подхватил с земли три маленьких камушка – щебёнку, первой попавшую в руки. Камни запачкали ладонь грязью и серой пылью. Когда друг снова повернулся, я жестом показал ему уходить вниз, из-под выстрела, если он последует. Но Егор обнаружил наши переглядки. Не давая ему одуматься, я бросил камни в его голову. Лёшка упал на землю и перекатился за дерево. Беги же, придурок! Но высматривая друга, я слишком уверовал в собственную безопасность и поздно осознал, что торговец целится прямо в меня.

– Дима!!! – истерично заорал Лёха.

И всё-таки я успел… На долю секунды, но успел. Друг предупредил меня раньше, чем грянул выстрел. Отчётливый свист над макушкой заложил уши. Даже толком не понимая, жив ли или уже умер, я тоже нырнул за деревья. У моих ног взорвалась ямка. Я опасливо поджал конечности и вскочил. Лёха должен был убежать отсюда, пока в меня стреляли. Но чёрт с ним, инстинкт самосохранения требовал одного – линять быстрее! Я рванул из последних сил. Адреналин подстёгивал тело, помогая перепрыгивать через корни и уклоняться от веток. Хорошо, что тропка не была дикой и явно куда-то вела. Новый выстрел огнём отдался в голове, и я прибавил скорости. Дыхание почти сорвалось, а лес всё не кончался. Что за магия, он в длину не более трёх километров! Где-то спустя метров сто ко мне выпрыгнул Лёха, который вообще будто бы не бежал. Он дышал так спокойно и ровно, что захотелось его стукнуть.

– Держись, – кратко сказал он и сжал моё запястье. Оставшуюся часть дороги он практически тащил меня за собой. Но ура, через просвет мы выпали к незнакомой остановке. И змейками юркнули в отъезжающий троллейбус. Офигели все – и народ на остановке, и люди в транспорте. Мы примостились у заднего окна. Лёха отпустил мою руку и вцепился в поручень, а я с тихим хихиканьем сполз на пол. Подошедшей грозной кондукторше я протянул деньги из кармана и с дебильной улыбкой сказал:

– А в нас только что стреляли, представляете?

После этой фразы на пол осел и Лёха. Был он по-прежнему бледным, и чёрные глаза казались огромными на перепуганном лице. Женщина покосилась на нас, затем на деньги и спросила:

– Может, вам скорую вызвать? – самое приятное, что в контексте звучали именно врачи, а не психбольница. Тут Лёха очнулся. Заплатил за проезд, поблагодарил и смутился, когда нас угостили конфетками. А я воодушевился. Конфетки были чем-то привычным и совершенно не связанным с пулями и чащей леса. Блин. Меня опять затрясло. Я продолжал сидеть, обняв колени, хоть и догадывался, что со стороны это смотрится ненормально. Но в данный момент – плевать. Лёша говорил по телефону с отцом, попеременно краснея, но мысль о складе и наркоторговце донес верно.

– Дим, вставай, – друг убрал смартфон и навис надо мной. Кряхтя как старый дед, я сжал поручень и подтянулся. Тот заскрипел, и я опять получил массу взглядов.

– Они его поймают?

– Возможно. Группа захвата сейчас направляется в лес, и если повезёт, они успеют его перехватить. А доказательств на том складе достаточно.

– Ты упоминал что-то о детях? – поддел я. Лёша стушевался.

– Извини, я не хотел на тебя кидаться. Пошёл на поводу у эмоций. Жалею. Ты правда не в курсе?

– Чего именно? Что он наркотики запрещённые продаёт, я знаю, ну, кокаин, героин и прочее. Но я ничего не брал, кроме травки.

– О таких людях, между прочим, в полицию сообщать надо, – негодующе заявил лучший друг, – я думал, тебе кто-то из новых «друзей» подкидывает эту дрянь, а ты, выходит, сам покупал?!

– Лёх, забудь. Считай, что я завязал. Что там с детьми?

Не объяснять же, что после появления Аны мне стало не до травы.

– В нашей школе месяц назад кто-то начал сбывать наркотики, – с ходу заявил он, – причём очень скрытно, вроде бы всё по старому, но я заметил. Группы странные появились, разных возрастов, у детей активность снизилась, они же обычно как реактивные по коридорам носятся. Ну, в довершение всего, Нате ребята из параллели предложили «курнуть». Меня они, понятно, третьей дорогой обходили. И ладно старшеклассники, те поумнее и разве что на травку подсели, за серьёзные мало кто взялся. Но вот седьмые и восьмые оторвались по полной. Детки, блин. Четверть с наркотическим отравлением слегла. Я бегаю, пытаюсь что-то выяснить, а они молчат, партизаны. Половина мелких запуганна, бормочут чушь, вроде: «мы не хотели» и дальше сопли, слюни. Наши же – дерзкие, резкие, сами всё о жизни знают. Особо наглые даже с кулаками полезли, я хоть душу отвёл. О тебе вспомнил, кстати.

Я хмыкнул. Последняя реплика ни на что не намекает, нет-нет. А ребята дурные, нашли на кого лезть. Может Лёха и выглядит безобидно, но вы бы видели, как этот «ботаник» размахивает бастардом на тренировке. В нашей турнирной таблице он – третий после меня и Ромы. Но это детали. А вот новость про наркоманов в лицее меня ошеломила.

– И ты решил разобраться? Стоп, а почему мне ни слова не сказал?

– Ты ещё болел тогда, – пояснил парень, – и потом, я боялся, что ты их поддержишь.

– Я бы их возглавил. Вот перестанет меня трясти, и получишь ты в морду, сволочь. Гарантирую.

– Ещё перчатку мне кинь.

Троллейбус дернулся, и я полетел на друга вместо перчатки. Ну, судя по перекошенному лицу, корпусом в живот – это тоже месть.

– И чего ты нарыл? – как ни в чём не бывало, потребовал я.

– Егора твоего. Он у нас в медпункте врачом работал. Ты с ним не сталкивался, он в конце марта пришёл. Как раз перед твоей «пропажей» на три недели.

– Ох, ё!..

– Угу. Сам не ожидал. Но все пути вели к нему и в медпункт. Пару дней последил за этим гадом и напоролся на склад. А там… реально склад. На хороший срок потянет. И парня нашёл.

– Какого парня?

Лёша с грустной улыбкой запрокинул голову.

– Из седьмого «А», Игорь. Друг у него отравился, и он ко мне с расследованием пристал. Я его по мелочи нагружал, типа классный час по теме провести или рассказать, если кого увидит. Но недооценил деятельную натуру. В скором времени он пропал. Родители в полицию заявление принесли, мы с Натой полгорода оббегали в поисках. По нулям. А он за досками на складе лежит. В чёрном мешке. Чем этому козлу мелкий парень не угодил? – всхлипнул Лёха и уткнулся мне в плечо. Я не знал, что ответить. Кончились слова, мысли, фразы. Я неловко похлопал друга по спине, пытаясь успокоить. Из состояния заторможенности меня вывел механический голос динамика, объявивший следующую остановку. Троллейбус въехал в центр города, откуда я ушёл всего час назад. Также мир заливало солнце, которое ничуть не сбавило обороты под вечер. Люди прятались в тени деревьев и снимали тёплую одежду. А меня знобило, несмотря на продолжительный бег и жару. Для улицы я вытащил из рюкзака куртку.

– Лёш, выходим.

Надо пересесть на автобус и сдать парня на руки Нате. Она лучше меня его утешит. Я со своим растущим комплексом вины только лишних дров наломаю. И надеюсь, Ана меня ещё не бросила.

Конец весны, май. Через полтора месяца мне исполнится восемнадцать.

Пора взрослеть…