Текст книги "Из истории раннегреческого общества"

Автор книги: Ксения Колобова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 20 страниц)

В дельте Нила был установлен новый и на долгое время единственный эмпорий.

В жизни родосских городов начался новый этап – этап борьбы за Навкратис. По свидетельству Геродота, Навкратис был основан 12-ью греческими городами, по-видимому, уже в конце VII в. до н. э. В его основании участвовали Хиос, Теос, Фокея, Клазомены, Родос, Книд, Галикарнасс, Фаселида, Эгина, Самос, Милет и Митилены.[805]805
  Her, II.173.


[Закрыть]

Геродот, лично побывавший в Навкратисе, говорит, что Амасис приезжающим в город эллинам εδωκε Ναύκρατιν πόλιν ενοικησαι.[806]806
  Там же, 178-179.


[Закрыть] Тем самым, указывает Принц, Геродот считал, что это место уже до Амасиса называлось Навкратисом. Иначе Геродот сказал бы: εδωκε πόλιν ενοικησαι и должен был бы продолжить: «который они назвали Навкратисом» или что-нибудь в этом роде, если бы здесь речь шла о совершившемся новом основании города.[807]807
  Н. Prinz. Funde aus Naukratis. Beiträge z. Archäologie u. Wirtschaftsgeschichte des VII u. VI Jahrhunderts v. Chr. Klio, Beiheft VII, Leipzig, 1908, стр. 5. Д. Малле еще раньше Принца указывал, что неверно выводить из этих слов Геродота основание Навкратиса греками со времени Амасиса, ибо Геродот говорит, что издревле – to palaion – Навкратис был единственным греческим рынком в Египте. Кук ошибается, считая, что до него никто не обращал внимания на „to palaion“ Геродота. Ср.: Cook, JHS, LVII, 1937. стр. 231.


[Закрыть]

Кук также считает, что текст Геродота говорит не об основании греками Навкратиса, но о поселении здесь греческих купцов, произведенном Амасисом. Предположительными ее причинами, по Куку, могли быть: недоброжелательство к грекам, лучшая организация торгового контроля и контроля над иностранцами и предоставление монополий только греческой общине Навкратиса. Дата его основания – неясна, но термин το παλαιόν предполагает, что это было рано.[808]808
  В-третьих (и здесь Кук ошибается), Кук считает, что концентрация греков в Навкратисе не нанесла ущерба наемникам; Телл-Деффенех продолжал существовать и при Амасисе (ср.: Соок, там же, стр. 235-236). Последнее утверждение Кука неверно: Телл-Деффенех продолжал существовать, но уже как туземный, а не греческий военный пост.


[Закрыть]

Время превращения Навкратиса в общегреческий эмпорий спорно: от 650 г. до н. э. до 615—610 гг. до н. э. Во всяком случае, конец VII в. засвидетельствован находками уже совершенно твердо.[809]809
  Сводка основных взглядов на датировку возникновения греческого эмпория в Навкратисе дана у Прайс: Е. R. Price. Pottery of Naucratis. JHS, XLIV, 1924, стр. 180-181. Кук (Cook, там же, стр. 228) со ссылкой на мнение Пейна (не опубликованное в печати) датирует возникновение эмпория концом VII в. до н. э. – 615-610 гг.


[Закрыть]

Самое местоположение Навкратиса способствовало его развитию как торгового центра. Он находился недалеко от новой египетской столицы – Саиса; во время нильских разливов, когда вся страна покрывалась водой и люди в городах были обречены на бездеятельность, создавались особо выгодные условия для активной торговли. «Когда Нил наводняет страну, – свидетельствует Геродот,[810]810
  Her., II.97.


[Закрыть] – одни только города видны на ее поверхности, подобно островам в Эгейском море; весь остальной Египет превращается в море, и только города на его поверхности; когда это происходит, корабли не плавают больше по руслу реки, но – напрямик по равнине».

Таким образом, из Навкратиса можно было плыть, во время разлива, по спокойным водам равнины вплоть до Мемфиса и далее – до Верхнего Египта. В этом отношении Навкратис обладал наиболее выгодными преимуществами по всей Дельте.[811]811
  Ср.: Petrie, Naucratis, I, 1884—1885 (3^rd Memoir of the Egypt Exploration Fund. London, 1886, стр. 10-11).


[Закрыть]

Из греческого двенадцатиградия наибольшие следы, по-видимому, оставили Милет, Хиос, Эгина[812]812
  Как отмечает Прайс (Price, JHS, XLIV, стр. 181), Teoc, Фаселида и Галикарнасс не оставили никаких следов своего участия в основании Навкратиса. Керамика стиля „фикеллюры“ в Навкратисе очень изобильна и, осторожно оговаривает Прайс, „если она самосская, то Самос представлен хорошо“ (там же, стр. 183). Однако у нас нет достаточных оснований считать керамику этого стиля только самосской. Кук (R. M. Cook, Fikellura Pottery. BSA, XXXIV, 1933/34) считает термин „фикеллюра“ более нейтральным и более соответствующим действительности, чем „самосский“. К ранней керамике этого стиля с белой облицовкой, он применяет термин „родосский“ стиль, поскольку, с его точки зрения, он наиболее удобен из всех существующих (милетский, родосско-милетский, камирский, звериный). В ряде случаев, а именно там, где налицо местный родосский стиль, Кук считает возможным употреблять определение „родосский“ без кавычек (стр. 1-2 и прим. 1). (О двух этапах развития родосского стиля см: Соок, там же, стр. 2 и прим. 1). Таким образом, Кук приходит к выводу о наличии на Родосе местного стиля фикеллюры и о сильном влиянии родосского мастерства на развитие этого стиля в других основных центрах. Родину стиля определить трудно; Кук считает, что спор может итти лишь между Родосом и Самосом. По-видимому, и Родос и Самос имели местные мастерские, изготовлявшие посуду стиля фикеллюры с некоторыми локальными особенностями этого общего стиля на обоих островах. Большая часть всех найденных ваз фикеллюры из восточных греческих городов падает на долю Родоса. Три четверти из 85 наличных ваз происходит из Камира, где каждое пятое погребение содержит керамику фикеллюры. Однако, замечает Кук, это впечатление создается, может быть, потому, что из восточных греческих городов Родос раскапывался наиболее интенсивно. Отдельные группы этого стиля, встречающиеся главным образом или только на Родосе, Кук считает безусловно местными, родосскими.
  Трудность точного определения, однако, усложняется еще к тем, что на Родосе до сих пор не раскопано ни одного богатого архаического святилища; до сих пор находки родосской скульптуры и бронзы сравнительно скудны и для большей части самосских находок на Родосе имеется хронологический пробел.
  Вопрос о том, развивалась ли фикеллюра в двух или более центрах более или менее самостоятельно или речь должна итти лишь об одном центре, Кук считает невозможным решить, но высказывается в пользу альтернативного решения: наличие общего стиля с ведущим влиянием Самоса.
  Однако раскопки самосского гереона и анализ греческой керамика привели Технау к выводу, что фикеллюра встречается лишь на четырех мелких черепках, принадлежащих двум сосудам. Эти сосуды Технау склонен относить к родосскому импорту, а вазы стиля фикеллюра, найденные Белау в самосском некрополе – к самосской разновидности этого позднего ориентализирующего стиля (W. Technau. Griechische, Keramik in samisch. Heraion. AM, LIV, 1929, стр. 26) и, более того, он считает, что и в период геометрического и в период ориентализирующего стиля Самос испытывал на себе сильное родосское влияние (стр. 20). Как кажется, последние исследования Кука и Технау позволяют с уверенностью предположить наличие на Родосе местного стиля „фикеллюры“; ср. также наблюдения Кука об особенностях этого стиля на Родосе.


[Закрыть] и Гексаполис, возглавляемый Линдом. Роль Эгины, по-видимому, была только посреднической: через нее в Навкратис шла продукция материковой Греции и в первую очередь (для раннего периода) Коринфа.

Роль Хиоса и хиосской керамической продукции в Навкратисе была, вероятно, очень велика. Раскопки Куруниотиса (1914—1915)[813]813
  К. Kuruniotis, AD, II, 1916, стр. 202 сл.


[Закрыть] и Ламб (1934)[814]814
  Результаты археологических работ Ламб см.: W. Lamb. Excavations at Kato Phana in Chios. BSA, XXXV, 1934—1935, стр. 138 сл.


[Закрыть] в хиосском храме Аполлона Фанейского дали фрагменты местной геометрической керамики с белой облицовкой, тесно связанные с так называемое навкратийской продукцией и по времени предшествующие ей. Конец VII в. и VI в. до н. э. представлены уже непосредственно навкратийскими сосудами хиосского происхождения. Таким образом, то, что до сих пор обычно считалось керамикой местного навкратийского производства, может быть, на самом деле является хиосской продукцией. Хиос мог быть непосредственным поставщиком так называемой навкратийской керамики в Навкратис; кроме того, и в самом Навкратисе могли производить эту керамику обосновавшиеся там хиосские гончары.[815]815
  Кук следующим образом аргументирует хиосское происхождение сосудов „навкратийского“ стиля: наличие на Хиосе сосудов геометрического стиля, предшествующих по типу навкратийским и сходных с ними по форме; распространение навкратийской керамики в Понте через Хиос; „навкратийский“ стиль не мог развиться в Навкратисе после 615—610 гг.; также трудно предположить, что на Хиосе не был развит свой архаический стиль, а в Навкратисе он появился; наиболее значительные посвящения „навкратийских“ сосудов в Навкратисе принадлежат хиосцам; полное сходство глины, техники, стиля и алфавита не позволяют предполагать наличие двух одновременных центров производства „навкратийской“ керамики сразу на Навкратисе и на Хиосе (Cook, JHS, LVII, стр. 288, прим. 9). Возможно, что Кук слишком поспешен в своих выводах, ибо, как кажется, далеко не во всех случаях надписи на сосудах являются хиосскими и не так уж невозможно сосуществование локальных мастерских и на Хиосе и в Навкратисе; тем не менее зависимость „навкратийской“ группы керамики от хиосской теперь не подлежит сомнению и произведет существенные изменения в оценке навкратийского керамического производства.
  Проф. Т. И. Книпович в личном разговоре тоже высказала определенное, сложившееся у нее убеждение, о наличии родосской группы фикеллюры. Поэтому, как кажется, наличие керамики стиля фикеллюры в Навкратисе не обозначает еще установления исключительно самосского влияния: керамика могла привозиться в Навкратис также и с Родоса и из других островных и ионийских центров. Фокея, по мнению Прайс (стр. 181), в самом Навкратисе тоже не оставила никаких следов. А. Фрикенгаус (А. Frieckenhaus. Griech. Vasen aus Emporien. Annuar. del Ist. d'Estudis Catalans, 1908, стр. 230; работа известна мне лишь по ссылкам) высказал предположение, что может быть, фокеяне доставляли в эмпорий голубой фаянс, который обычно, однако, считается навкратийским. Следы влияния Книда Принц (Prinz, Funde aus Naukratis, стр. 32-33; Price, JHS, XLIV, стр. 181-182) видит в элементах книдского алфавита в навкратийских керамических надписях и приписывает мастерским Книда ионийские килики. Лесбос представлен в Навкратисе большим количеством керамики буккеро, покрывавшейся полихромной окраской (Price, там же, стр. 184). Влияние Клазомен в Навкратисе выражается в наличии большого количества фрагментов темнофигурных сосудов, а также керамики с белой и бледной облицовкой; эта керамика, по мнению Прайс, является связующим звеном между клазоменскими саркофагами и темно-фигурными сосудами. Принц (Prinz, там же, стр. 44) считает заслугой Цана установление связи между росписью саркофагов и темнофигурными сосудами Клазомен (R. Zahn, АМ, XXIII, 1898, стр. 38 сл.).


[Закрыть]

В связи с этим роль Навкратиса в греческих торговых отношениях VII—VI вв. должна подвергнуться переоценке. Вообще представляется более вероятным, что Навкратис, во всяком случае в первые века своего «греческого» существования, был в основном лишь греческим эмпорием, где, конечно, могли обосноваться и греческие мастерские, сохранявшие и художественные традиции и стиль работы своих отечественных полисов. Трудно предположить, чтобы Навкратис, являвшийся долгое время базой конкурирующих друг с другом городов, мог одновременно стать активным участником этой торговой борьбы, а не пассивным ее проводником. Иначе говоря, трудно предположить, чтобы уже в начале своего существования Навкратис мог стать обычного типа греческим полисом, т. е. единым коллективом граждан, объединенных чувством локального патриотизма. Признание за Навкратисом его собственного, выработанного его мастерами стиля непременно должно было бы повлечь за собой и признание его политического и экономического единства. На это у нас нет достаточных оснований, во всяком случае для первого или даже первых столетий его жизни.

Сейчас, до более обстоятельного знакомства с результатами последних хиосских раскопок, окончательно решить поставленный вопрос не представляется возможным. Несомненно одно: тесная связь Хиоса с Навкратисом и сильнейшее хиосское влияние на так называемую навкратийскую керамику. Милет и родосские города (особенно Линд) также тесно связаны с историей и развитием навкратийского эмпория.

До сих пор вопрос о разграничении керамической продукции этих городов в науке остается неразрешенным. Если раньше основным центром производства этой группы керамики считался Милет[816]816
  Впервые термин „милетская“ керамика был введен Лешке. Его точку зрения развивает и аргументирует Белау: J. Boehlau. Aus ionischen u. italischen Nekropolen. Leipzig, 1898, стр. 73 сл. К мнению Лешке и Белау присоединяется Принц (Prinz, Funde aus Naukratis, стр. 15 сл.). В основе этой классификации лежит следующая мысль: керамика этой группы могла экспортироваться лишь большим торговым центром; поскольку сфера распространения этих сосудов находится в районе общего влияния Милета, постольку центром производства этих ваз может быть лишь Милет. Это мнение разделяют Поттье (E. Pottier, Catalogue des vases antiques de terre cuite, II, Paris, 1896, стр. 496 сл.) и Штерн (Е. v. Stern. Die griechische Colonisation aiu Nordgestade des schwarzen Meeres im Lichte archäologischer Forchung. Klio, IX, 1909, стр. 143 сл.). Его же поддерживал и Б. В. Фармаковский (Б. В. Фармаковский. Милетские вазы из России, 1914, стр. 5).


[Закрыть] и самый стиль ранних греческих сосудов с ориентализирующей росписью назывался чаще всего «милетским», «родосско-милетским»[817]817
  Так, Пфуль (Е. Pfuhl. Malerei u. Zeichnung d. Oriechen, I, 1923, стр. 137 сл.) при этом считает, что роль Милета сводилась, главным образом, к распространению этих ваз. Родосско-милетской называли эту группу ваз Биссинг (Fr. W. v. Bissing. Der Anteil d. aegytischen Kunst am Kunstleben d. Völker, München, 1912, стр. 59 сл.) и М. И. Максимова (М. И. Максимова. Три фаянсовых арибалла из коллекции В. С. Голенищева. Памятники Музея изящных искусств в Москве, IV, 1913, стр. 150 сл.).


[Закрыть] или «родосско-ионийским»,[818]818
  „Родосско-ионийский стиль“: ср.: Ch. Dugas. Céramique des îles de la mer Egée sauf la Crète, стр. 8 (Classification des céramiques antiques, вып. 1). Цитирую по Ламбрино; ср.: М. Lambrino. La céramique d'Histria. Dacia, III-IV, Bucarest, 1933, стр. 362 сл. Отмечая, что до сих пор вопрос о родине ориентализирующей родосской керамики остается спорным, Ламбрино принимает терминологию Дюга как узаконенную в издаваемой классификационной серии античной керамики.


[Закрыть] то теперь все чаще употребляется термин «родосская» керамика,[819]819
  Поульсен (Poulsen, Orient u. frühgr. Kunst, стр. 91 сл.) высказывается за родосское происхождение этих сосудов, поскольку на них сказалось явное влияние финикийских изделий. Кинк, не вступая в дискуссию, называет стиль „камирским“ по месту главных находок ваз этого стиля.


[Закрыть] хотя и берут определение в кавычки, как условное.[820]820
  Бушор (Е. Buschor. Griech. Vasenmalerei. 2-е изд., Münich, 1913, стр. 76) считает керамику родосской, а Милету отводит роль главного распространителя. Прайс (Price, JHS, XLIV, стр. 190 сл.), подвергая критике взгляды Пфуля и Иогансена, склоняется к признанию ее родосского происхождения. Шефольд (К. Schefold. Der skythische Tierstil in Südrussland. ESA, XII, Helsinki, 1938, стр. 1-77) прямо говорит о родосском зверином стиле (ср. стр. 5 сл.).


[Закрыть]

Во всяком случае, не решая проблемы, я отмечу лишь, что вопрос об истоках того или другого стиля не представляет чрезвычайной важности для историка; все эти города находились между собой в столь оживленных сношениях и в такой территориальной близости, что художественный стиль (и даже отдельные детали того или другого стиля) одного центра немедленно подхватывался другими центрами, особенно, если сосуды, расписанные в этом стиле, находили хороший сбыт на рынках периферии.

Остров Родос и в рассматриваемый период, как и в предшествующие, был и оставался одним из важных центров керамического производства; раскопки Врулии и последовавшие затем раскопки некрополей Ялиса и Камира позволили с большой долей уверенности выделить для этого раннего периода группы ваз, без сомнения, родосского происхождения.[821]821
  Маюри (А. Maiuri, ВА, III, 1923—1924, стр. 112-121) отмечает находки этой керамики преимущественно на Родосе, считая важнейшим доказательством существования на Родосе керамических мастерских наличие большого количества родосской архаической керамики в Геле (при почти полном отсутствии в Сиракузах и Мегаре Гиблейской); ср.: CR, III, стр. 14-15; IV, стр. 23-25. Якопи приходит к выводу о том, что Родос был одним из крупных центров производства керамики. Однако вывод Якопи о более ходовой ялисской керамике и более художественной камирской кажется нам преждевременным. Ср. также: Technau, АМ, LIV, 1929, стр. 9 сл., 15-16, 20-21, 30. Технау выделяет в самосской керамике „родизирующие“ группы. Прайс (Price, JHS, XLIX, стр. 216 сл.) пришла к определенному выводу о сильном родосском влиянии в Навкратисе. Ср. также интересную статью: А. Манцевич. Березанская амфора. Изв. ГАИМК, V, 1927, стр. 283-295; в ней автору удалось показать связь Родоса с Березанью на основе анализа родосской амфоры, найденной на Березани. Самая проблема „родосско-ионийского“ или „родосско-милетского“ стиля указывает, по нашему мнению, на то, что торговые родосские центры и Милет могли изготовлять сходные сосуды хотя бы уже потому, что эти изделия находили хороший сбыт на периферии.


[Закрыть] Родосская керамическая продукция могла широка распространяться и Милетом и самими родосскими купцами в колониях Милета, ибо трудно предположить, чтобы Милет мог удовлетворять нужды своих многочисленных колоний изделиями только своих мастерских.[822]822
  Билабель (Bilabel. Ionische Kolonisation, стр. 59-60) устанавливает с большой степенью достоверности наличие 45-ти милетских колоний, отмечая, что эти 45 колоний составляют лишь половину общего числа колоний Милета, известных античной традиции. Роль Милета, как распространителя греческой керамической продукции различных центров, теперь уже никем не оспаривается.


[Закрыть]

Конечно, Милет пользовался продукцией разных мастерских. Но в то же время Милет в этот ранний период перехватил и многие из бывших финикийских факторий. Подобно тому как финикийцы подражали в своих мастерских наиболее ходким изделиям египетской, ассиро-вавилонской и малоазийской продукции, милетяне, в тех же целях наиболее выгодного сбыта, могли копировать в своих мастерских наиболее ходкие товары.[823]823
  Насколько преобладали при этом чисто торговые интересы, показывает статья Рихтера (Richter. Distribution of Attic Vases. BSA, XI, 1904—1905), который указывает, что лучшие и наиболее художественные образцы аттических черно– и краснофигурных ваз производились, главным образом, на вывоз и все найдены вне территории Аттики; одновременно, почва Аттики дала до сих пор образцы керамики гораздо худшей и по выделке и по художественности.


[Закрыть]

Прибавим к сказанному воздействие на керамическую продукцию ранних мастерских, изготовлявших восточные яркие ковры и ткани; последние употреблялись не только в одежде частных лиц, но изобиловали в святилищах для убранства первоначальных древних статуй (ксоанов) из дерева и камня. Восточным тканям, влияние которых устанавливает Маюри для одной из керамических тарелочек родосского музея,[824]824
  Ср.: Maiuri, BA, III, 1923—1924, стр. 116.


[Закрыть] подражали и в керамическом и в текстильном ремесле.

Текстильные мастерские Милета, широко распространявшие свою продукцию наряду с восточными тканями, непосредственно доставлявшимися в Грецию, могли оказывать довольно сильное воздействие и на развитие местного текстильного ремесла и на красочную роспись сосудов ориентализирующего стиля. Это, вероятно, тоже один из источников родства росписи Родоса и Милета.

Роль Милета в основании Навкратиса достаточно известна. На пути захвата в свои руки финикийских торговых факторий именно Милет должен был обосноваться здесь раньше других греческих городов. С этим согласуются и наши исторические источники.[825]825
  Ср.: Strab., XVII.18.4-5.


[Закрыть] Милетяне были, по-видимому, первыми торговыми поселенцами в туземном Навкратисе, воздвигшими здесь Μιλησίων τειχος, которое, являясь торгово-военной факторией, таким образом, лишь предваряло дальнейшее заселение греками Навкратиса.

Эдгар, на основании материала своих раскопок и предшествующих археологических исследований Петри и Гарднера, считает, что и до Амасиса в Навкратисе уже были иноземцы и существовал торговый обмен между этим городом и Грецией.

Навкратис резко членился на две части: северную – греческую и южную – туземную. Более древней частью города являлась его южная туземная часть.[826]826
  Ср.: D. О. Hogarth, Н. L. Lorimer and С. С. Edgar. Naucratis, 1903 (JHS, XXV, 1905, стр. 107-109). – Prinz, Funde aus Naukratis, стр. 6-9.


[Закрыть] Греческий Навкратис с его узкими извилистыми улицами и культовый округ греческих божеств образовывали северный район города. В южной части находился, по-видимому, и военный гарнизон, контролирующий жизнь всего города, в том числе и его северный район.[827]827
  Большая южная постройка, обнесенная оградой, была ошибочно принята Петри за греческий элленион: Petrie, Naukratis, стр. 23 сл. Хогарт, обнаруживший греческий элленион в северной части города, первый и высказал мнение, что эта южная постройка являлась базой войсковых частей Амасиса, так как Амасис не разрешил бы грекам селиться вдали от своего военного гарнизона, ибо самое территориальное ограничение греков Навкратисом было скорее мерой принуждения, чем милости. Ср.: D. О. Hogarth, Lorimere, Edgar. JHS, XXV, 1905, стр. 109. – Он же. Excavations at Naucratis. BSA, V, 1898—1899. стр. 42-45.


[Закрыть]

Южный Навкратис позднее жил замкнутой жизнью, и между греческим и туземным районами города связи почти не существовало; греки оставались инородным телом в Египте, и правители страны и жречество, видимо, искусственно поддерживали рознь между египтянами и греками. Как усматривается из одного свидетельства Геродота, еще и в его время существовал ряд религиозных запретов для египтян в общении с греками.[828]828
  Ср.: Her., II.41. Впервые на это обратил внимание Малле (Mallet, Premiers établiss. de Grecs, стр. 33, прим. 2).


[Закрыть]

Однако заселение Навкратиса греками началось именно в южной его части, ибо там раскопками были обнаружены фрагменты греческой керамики и греческие надписи,[829]829
  Среди них к фиванскому Зевсу, т. е. египетскому Аммону; ср.: Petrie, Naukratis, стр. 63.


[Закрыть] хотя и в незначительном количестве по сравнению с преобладающим здесь туземным материалом.[830]830
  Среди них интересны египетские бронзовые фигуры, фрагменты фаянсовых чашек с иероглифами, 2 каменных статуэтки, один египетский алабастр. Здесь же была найдена и известная стела Нектанебо {так – HF}; ср.: Prinz, Funde aus Naukratis, стр. 9. – Petrie, Naukratis, стр. 28 сл. Здесь же были найдены и Петри и особенно Гарднером многочисленные скарабеи, подражающие египетским изделиям, и остатки мастерских: Petrie, там же, стр. 36 сл. – Е. А. Gardner, Naucratis, II (VI Memoir of the Egypt. Expl. Fund.), London, 1888, стр. 33-34, 70-71.


[Закрыть] Остатки Μιλησίων τειχος не обнаружены.[831]831
  Петри полагал, что Milesion Teichos было в южном городе, Хогарт – в северном, вблизи святилища милетского Аполлона.


[Закрыть]

Проникновение греков в город было постепенным и началось задолго до воцарения Амасиса, может быть, еще при Псаметихе.

Навкратис, как показывает и его туземное имя (Пиемро),[832]832
  Масперо считал имя „Навкратис “ народной этимологией от Кратеса, основателя города. Лутц (Н. L. Lutz. An Attempt to interpret the Name of the City of Naucratis. Univ. of California Publ. in seraitic Philology, 10, №, 12, 1943, стр. 275 сл.) видит в имени города название Alkaritti (the city of valiant [goddess]) в египетском произношении – Naukaritti, отсюда – „Навкратис“. По мнению автора, в навкратийской стеле строка 10-я не испорчена; ее следует читать: „nj-s k’rt, т. е.: Pi-emrô dd. tw nj-s k’rt = „the harbor place called ‘Belonging to the valiant’ [goddes].“


[Закрыть] был сначала египетским городом или крепостью. Его положение у входа в Ливию и близость к Саису, резиденции Псаметиха и последующих представителей саисской династии, придавали ему важное военное значение оборонительной крепости на подступах к Саису.

Поскольку Псаметих пользовался услугами ионийских наемников, Малле остроумно полагал, что первыми греками в Навкратисе и были именно эти наемники, которым поручили защиту столицы. Это предположение, может быть, подтверждается наличием объясненного Б. А. Тураевым титула «начальника греков» в саисском саркофаге верховного жреца Иуфи, родившегося при Псаметихе II и жившего при Априесе (VI в. до н. э.).[833]833
  Среди других титулов – титулы „царского казначея“, „единственного“ „жреца Саисского храма“; он назван и „начальником стран Хауи-Небу“, т. е. „начальником греков“; ср.: Б. Тураев. „Начальники греков“. ЖМНП, 1901, стр. 76-79.


[Закрыть]

Эти наблюдения Тураева продолжены А. Роу в его статье о двух египетских полководцах времени Псаметиха II и Априеса – Потасимто и Амасиса, имена которых впервые встретились нам в надписи на Абу-Симбелском колоссе.[834]834
  А. Rowe, ASA, XXXVIII, 1938, стр. 157-195.


[Закрыть]

В титулатуру Потасимто – начальника наемников – входят (наряду с другими, титулы «начальника иностранцев», «надзирателя за иностранцами», «начальника греков», «начальника солдат», «великого воина», «господина триумфов», «жившего 110 лет».

В титулатуру Амасиса, командовавшего египетской частью войска в нубийском походе, входят титулы: «начальник солдат», «посланник царя», «сражавшийся на его стороне во всех иноземных странах», «начальник двух крепостей на северных границах».[835]835
  Среди наемников были не только греки, но и иудеи, как это показано Т. Е. Питом (Т. Е. Peet. Egypt and the old Testament, 1924, стр. 192; ссылаюсь по: Rowe. ASA, XXXVIII, 1938, стр. 171). Иудеи населяли вместе с греками и Дафны; они же могли быть вместе с греками и первыми иноземными поселенцами Навкратиса. Таким образом, состав армии наемников в Египте был не только греческим; как показывает нубийская экспедиция Потасимто и Амасиса, греческие и иудейские наемники и местные ливийские войска составляли одну армию, подразделенную на две части. Малоазийские, иудейские и греческие наемники контролировались египетскими военачальниками не только в походе, но и на местах поселений.


[Закрыть]

Самое многообразие титулатуры Потасимто показывает, что в его функции входило не только высшее военное командование (великий воин, господин триумфов), но и командование ливийскими войсками (начальник над солдатами), и войсками наемников, среди которых греки составляли важную и особую часть. Потасимто назван и начальником иноземцев и начальником греков; кроме того, специальный термин надзирателя за иностранцами показывает, что в его функции входил и надзор за всеми иноземцами, проживающими в Египте, или прибывающими туда.

Амасис, по-видимому, полководец более низкого ранга: он командовал лишь местной ливийско-египетской армией и был начальником двух, может быть, тоже туземных, крепостей на севере. Это подтверждается и тем, что в нубийском походе, где, наряду с ливийскими войсками, участвовали и наемники Дафн, он командовал лишь ливийской частью войска.

Таким образом, с одной стороны, мы видим, что уже со времени Псаметиха и Априеса наемные армии в Египте были многочисленны и что наряду с греками там было много и негреческих (иудейских, малоазиатских) наемников. Эти наемники формировались в особые отряды, не смешиваясь с египтянами и ливийцами.

И, вероятно, не только Дафны были их местопребыванием, но, может быть, и Навкратис и другие, имеющие военное значение, крепости.

Несмотря на военную изолированность этих войск, бытовая изолированность в то время ощущалась значительно меньше, чем позже, при Амасисе.

Смешанное население Стратопед, наличие гарнизона в южной (туземной) части Навкратиса, смешанные греко-египетские имена второго поколения наемников, – все это говорит о том, что замкнутость Египта нарушалась и совместной жизнью местного и иноземного населения на одной и той же территории и широко распространенными смешанными браками.

В чем выражались функции «надзирателя над иноземцами», т. е. над невоенным контингентом оседающих в Египте иудеев, карийцев, финикийцев и греков, – сказать трудно. Однако, самое наличие такого надзора говорит о какой-то регламентации жизни иноземного населения в Египте.

Таким образом, как нам кажется, положение греков и других иноземцев в Египте было более свободным при Априесе, чем при Амасисе, и они имели большую свободу передвижения и поселения на территории страны. Это создавало известную угрозу не только ливийской армии, положение которой, как отмечает акад. В. В. Струве, резко ухудшилось, но и угрозу наводнения Египта иноземцами, а вместе с ними чуждыми стране верованиями и бытом. Поэтому-то туземная реакция и вылилась в открытую и вооруженную борьбу против «иноземного засилия».

Подчиняясь туземной реакции, Амасис не мог, однако, окончательно порвать с греками. Они были нужны в предстоящей борьбе с Персией, в которой, как известно, греки и сыграли важную роль. Однако, Амасис не мог и продолжать политику своих предшественников, не подорвав своего престижа. Этим и объясняется его сложная политическая игра, его тонкая дипломатия, заслужившая ему славу «филэллина»[836]836
  Her., II.178.


[Закрыть] и одновременно с этим ряд мероприятий внутри страны, ограничивших возможность стихийного распространения греков и роста их влияния в Египте.

Таким образом, ко времени правления Амасиса, в Навкратисе имелся уже греческий элемент, связанный, по-видимому, с основной и тогда единственной южной частью города. Это подтверждается и тем, что все постройки северной части города не старше VI в. до н. э. То Μιλησίων τειχος, которое, согласно Страбону, милетяне воздвигли до основания Навкратиса, вероятнее всего находилось здесь же – в южной части города.

Поэтому естественно, что внимание Амасиса после Дафн «обратилось к Навкратису и здесь, как уже говорилось, он провел вторую реформу, непосредственно касавшуюся греков: „дал заселить город Навкратис“, т. е., иначе говоря, ограничил распространение греков в Египте территорией Навкратиса. Эта же реформа сосредоточила отныне в городе представителей различных греческих общин, ибо Амасис предусмотрительно предоставил возможность свободного поселения не каким-либо определенным полисам, но греческим полисам вообще.

Следовательно, Навкратис, по мысли Амасиса, должен был стать ареной столкновения конкурирующих торговых интересов всех заинтересованных в связях с Египтом полисов. Прямая связь греческих полисов и наемников была нарушена. Соперничающие друг с другом города должны были еще более чутко относиться к нуждам и запросам Египта, стараясь превзойти друг друга в обслуживании египетских государственно-экономических интересов. Кроме того, эта конкуренция мешала Навкратису стать единым монолитным целым, стать подлинным полисом, в греческом понимании этого слова.

После смерти Априеса из Навкратиса были, по-видимому, удалены финикийцы. Место финикийцев отныне было занято представителями греческих торгово-ремесленных городов.

Вполне вероятно, что концентрация греков преследовала также и податные цели, как можно заключить, правда, из более позднего памятника – из Навкратийской стелы.[837]837
  Ср.: А. Erman u. U. Wilcken. Die Naukratisstele. Ztschr. f. Egypt. Sprache u. Altertumskunde, Leipzig, XXXVIII, 1900, стр. 127-135, а также новый перевод надписи на стеле: В. Gunn. Notes on the Naukratisstele. Journ. of. Eg. Archeology, XXIX, 1943, стр. 55-59.


[Закрыть]

Вилькен не без основания толкует десятипроцентную пошлину на все ввозимые в Египет товары, введенную Нектанебом во время войны с Персией, лишь как некоторое повышение уже существовавшей пошлины.[838]838
  Erman u. Wilcken, там же, стр. 134-135.


[Закрыть] Может быть, как предполагает Ганн, речь шла также о повышении налога, существовавшего и раньше, на всю продукцию ремесленных мастерских Навкратиса.[839]839
  Ср. перевод Ганна (Gunn, там же, стр. 58-59). Здесь может итти речь также и о том, что о этого времени весь налог с греков поступает в руки жрецов богини Neith, ср.: Erman u. Wilcken, Die Naukratisstel'e, стр. 132 и 135.


[Закрыть]

Отведение для поселения греков особой территории и наличие запретов для общающихся с ними туземцев, по нашему мнению, свидетельствуют о стремлении изолировать коренное население от влияния иноземцев и, таким образом, отойти от более либеральной политики предшествующих фараонов.

Может быть, и самое переселение наемников с их семьями из Дафн в Мемфис было вызвано стремлением Амасиса изолировать этих полуиноземцев-полуегиптян от остальных наемнических кадров и растворить этот реальный остаток политики прежних фараонов в гуще египетского населения.

Следуя указаниям Геродота, подтвержденным навкратийскими посвятительными надписями на сосудах, три города имели свои особые теменосы в Навкратисе: Милет – теменос Аполлона, Эгина – теменос Зевса и Самос – теменос Геры.[840]840
  Her., II.178.


[Закрыть] Девять греческих полисов образовали общий теменос – элленион. В число этих полисов входил и Родос, представленный тремя автономными городами – Линдом, Ялисом и Камиром.[841]841
  В Арсиное (Фаюм) позже также был элленион, ср.: U. Wilcken. Zusätze zu dem Aufsatz: zur Topographie d. Ruinenstätte des alten Schet (Krokodilopolis-Arsinoe). Ztschr. d. Gesellschaft für Erdkunde, XXII, Berlin, 1887, стр. 81; под элленионом следует понимать общий храм местных греков и одновременно местопребывание должностных лиц. В Навкратисе с элленионом было связано также место, в котором особо заслуженные люди (так, например, софист Птолемей из Навкратиса) получали питание, ср.: Philostr., Soph. II, 15.


[Закрыть] Местоположение эллениона в северной части города прочно засвидетельствовано многочисленными посвящениями «богам эллинов» или «эллинским».[842]842
  Ср.: Edgar, BSA, V, стр. 55-56, 71-80 и др.


[Закрыть] Как уже отмечалось, «эта необычная форма свидетельствует о сложном характере колонии, которая была вынуждаема к единству перед лицом своих варварских соседей».[843]843
  Ср.: How and Wells. Commentary on Herodotus, I, стр. 254. На необычную формулировку посвящений еще раньше обратили внимание Хогарт и Эдгар. Последний сравнивал эту посвятительную формулу с той же греческой клятвой у Геродота (Her. V.42 и 92) – pros theōn tōn Hellēniōn – и полагал, что термин „элленион“ в Навкратисе мог просто обозначать „temenos of the theoi Hellēnioi“, ср.: Edgar, BSA, V, стр. 55-56. То же и Хогарт: согласно греческому обычаю, указывал он, здесь должно было быть название святилища или известного божества или группы богов, определяемых как Hellenioi.


[Закрыть]

По-видимому, на территории эллениона были расположены и теменосы отдельных греческих божеств (как показывают керамические посвятительные надписи – теменосы Артемиды, Геры, Афродиты, Диоскуров, Аполлона, Посейдона, Афины[844]844
  Ср.: JHS, XXV, стр. 117. – BSA, V, стр. 54-56.


[Закрыть] и общий теменос «греческих богов».[845]845
  Иначе трудно объяснить найденные в округе эллениона посвящения отдельным божествам, наряду с общими посвящениями theois Hellēniois или theois tois Hellēnōn.


[Закрыть] Интересно отметить, что наряду с надписями, нацарапанными на поверхности сосуда самими жертвователями, имеются и надписи, сделанные краской одновременно с росписью сосуда при его изготовлении; очевидно, специальные мастерские (как предполагает Кук – хиосские) заранее изготовляли эти посвятительные сосуды для потребителей.

Города, представленные в элленионе, назначали, согласно Геродоту, простатов эмпория – политических и торговых представителей этих городов. Простаты эмпория оставались дипломатическими представителями своих полисов, не входя в местную администрацию города; магистраты самого города Навкратиса назывались, вероятно, тимухами.[846]846
  Видеманн (A. Wiedemann. Herodots 2^tes Buch mil sachlichen Erläuterungen, 1890, стр. 608), ссылаясь на Ульриха, склонен видеть тимухов именно в этих простатах; Ср.: How and Wells, Commentary оп Herodotus, I (об отличии тимухов от простатов); Принц (Prinz. Funde aus Naukratis, стр. 115-116) считает, что простаты эмпория являлись как бы торговыми представителями милетян, самосцев, эгинетов и эллениона, в то время как управление самим городом было в руках тимухов. Принц указывает на то, что должностные коллегии тимухов известны на Теосе и в Массилии; следовательно, в учреждении этой должности в Навкратисе возможно видеть влияние городов, бывших членами эллениона – Фокеи (метрополии Массилии) или Теоса. Глосса Гесихия ничего не прибавляет к нашим сведениям о тимухах. Наличие совета засвидетельствовано лишь для 323 г. до н. э. (U. Wilcken. Griechische Ostraka aus Aegypten u. Nubien. Leipzig-Berlin, 1899, 1, стр. 433, 1). Но этим не доказывается наличие совета в VII—VI вв. до н. э.


[Закрыть]

В торговой жизни Навкратиса, по-видимому, большую роль играли переводчики-греки, облегчавшие сношения с местным населением. Один из родосских декретов около 410 г. до н. э. от имени «всех родосцев», т. е. Линда, Камира и Ялиса, дарует наследственное звание проксена родосцев переводчику эгинетянину, проживающему в Навкратисе,[847]847
  Blinkenberg et Kinch, Ον., 1905, стр. 34. – SIG, № 110.


[Закрыть] поскольку этот переводчик из Эгины оказывал важные услуги родосцам в налаживании систематической торговой связи с туземцами. Этот проксен родосцев был (по предположению акад. С. А. Жебелева) представителем интересов Эгины, т. е. одним из простатов эмпория, о которых говорил Геродот. Знание египетского языка сделало его популярным лицом не только среди осевших в городе, но и приезжавших туда греков. Это и вызвало желание родосцев, заинтересованных в торговле с Египтом, видеть переводчика своим проксеном.

Второй декрет – декрет Линда, найденный уже на территории самого Навкратиса,[848]848
  Издан Е. Придиком (Придик. Греческие надписи из коллекции В. С. Голенищева. ЖМНП, 1908, стр. 18). – SIG, № 110, прим. 4.


[Закрыть] тоже касается проксении; в нем Дамоксен, сын Гериона, бывший гражданином Линда и переселившийся на постоянное жительство в Египет, назначается проксеном линдийцев.[849]849
  Я хочу воспользоваться случаем привести полностью мнение об этих надписях покойного акад. С. А. Жебелева, которое он любезно изложил мне письмом в 1934 г.
  „Линдийская надпись найдена на линдийском акрополе. Она представляет собою декрет лнндийского совета и датирована коллегией пританов, во главе которых стоял Дин. Декрет касается дарования проксении и связанных с нею привилегий эгинскому гражданину – сыну Пифея, исполнявшему обязанности переводчика в Навкратисе.
  «Навкратис – колония, основанная в Египте, под предводительством Милета, с разрешения Амасиса, различными греческими городами, в том числе и родосскими. При Амасисе Навкратис состоял из двух кварталов: в нижней части был туземный квартал, в северной части – греческий квартал. Упоминаемый в декрете переводчик, родом с Эгины, проживал в Навкратисе и был там представителем своего государства, т. е. Эгины. Он знал египетский язык и служил посредником между постоянно проживавшими в Навкратисе греками (в том числе и с Родоса) и приезжавшими туда временно, по торговым делам, туземцами. За эти-то услуги ему и дается проксения. Кем дается? Линдом; поскольку надпись найдена на линдийском акрополе и датирована, очевидно, линдийским советом. Но чествуемый назначается проксеном Rodiōn panlōn, т. е. не только гражданами Линда, но и Ялиса и Камира и, вероятно, других городов, бывших на Родосе, поскольку жители – граждане всех их – приезжали в Навкратис по торговым делам. Все они нуждались в переводчике, знающем греческий язык. И не было ли бы странно, если бы каждый родосский город имел в Навкратисе своего переводчика? Думать, что Линд, Ялис и Камир заключили между собою какую-то конфедерацию, нет оснований.
  «Навкратийская надпись представляет также проксенический декрет в честь Дамоксена, сына Гермона, проживающего в Египте. Дамоксен назначается проксеном линдийцев. Откуда он родом? Из Линда же. Если бы он был из другого города, его ethnikon было бы непременно обозначено. Следовательно, Дамоксен был линдийский гражданин, экспатриировавшийся в Египет и там проживающий в Навкратисе, очевидно, ради торговых дел. Но он не порвал связей со своей родиной: он является благодетелем святыни линдийской, т. е. посылает в нее денежные и иные приношения. Для линдийцев было удобно, что один из их граждан постоянно проживает в Египте. Хотя звание проксена обычно давалось не гражданину того города, который назначал проксена, а гражданину другого города, но Навкратис был, так сказать, междугреческим городом и, очевидно, лица, переселявшиеся в Навкратис, продолжали сохранять гражданство того города, к которому они принадлежали; это доказывается и линдийской надписью, где при чествуемом, который был eg Naukratios, указывается его ethnikon – Aiginatas.
  «Как объяснить то, что линдийский декрет исходит от лица только совета, а навкратийский (он является копией декрета, выставленного в Линде) исходит от лица совета и народного собрания? Тем, что в первом случае дело шло о даровании проксении гражданину другого государства, во втором – проксения давалась гражданину Линда же, но проживающему не в Линде. Для этого требовалась санкция не только совета Линда, но и верховного его органа – народного собрания. В первом случае не называется лицо, внесшее предложение о даровании чествуемому проксении, во втором случае называется и секретарь народного собрания и лицо, линдийский гражданин, внесшее предложение.
  «Вероятно, при даровании проксении гражданам иноземных городов процедура была гораздо проще, и звание проксена давалось прямо линдийским советом, а утверждение народного собрания не требовалось. Дарование проксении гражданину своего города, как дело, выходящее из обычного порядка, требовало, по рассмотрении его советом, утверждения народного собрания.
  «Обе надписи недалеко отстоят по времени одна от другой. Но какая из них предшествует другой, решить невозможно. Обе они, во всяком случае, предшествуют родосскому синойкизму, потому что после того, как синойкизм состоялся, формулировка декретов иная».


[Закрыть]

Последняя надпись особенно интересна. Именно межполисный характер Навкратиса (как это отмечает и С. А. Жебелев) позволил линдийцам, отступив от правила (по которому проксен обычно не состоял гражданином избравшего его города),[850]850
  Отдельные случаи назначения проксенов из среды граждан указаны у Бузольта (Busolt, Griech, Staatsk., стр. 229 и прим. 1). Это было одним из прав спартанских царей: Her., VI.57. – Ср.: Dittenberger – Purgold. Inschriften v. Olympia (Olympia, Ergebnisse d. Ausgrabungen, V), Berlin, 1896, надписи №№ 10, 11, 13. – Schoemann-Lipsius, Griechishe Alterthümer, l (5-е изд.), стр. 253; II, стр. 25 (Berlin, 1897—1902). Но это – редкие случаи, имевшие место, главным образом, в ранний период.


[Закрыть] назначить проксеном своего же линдийца. Далее, по-видимому, тот же межполисный (может быть, лучше сказать, многополисный) характер Навкратиса, давал возможность грекам, окончательно переселившимся в Египет, сохранять гражданство своего города.

Таким образом то немногое, что мы знаем о внутренней структуре раннего Навкратиса, позволяет нам предположить, что она отличалась большим своеобразием и соответствовала интересам не одного какого-нибудь ведущего полиса, но интересам разных полисов, в нем представленных.

Обратим внимание еще на одно обстоятельство. Милет, Самос и Эгина имели в Навкратисе свои особые храмы, и, следовательно, эти же города имели в районе храмов и свои особые рынки.

Как показывают посвятительные надписи на сосудах, культ Аполлона не стал общегородским, но продолжал оставаться только культом милетян;[851]851
  Ср.: tōi Apollōni tōi Milēsiōi: Petrie, Naucratis, I, стр. 61-62, №№ 99, 110, 218, 219 и др. – С. Torr, Rhodes in ancient times, стр. 340.


[Закрыть] так же, вероятно, обстояло дело и с культом Геры Самосской и Зевса Эгинского.

Остальные 9 городов основали элленион, который, по свидетельству Геродота, был самым большим, самым знаменитым и наиболее посещавшимся святилищем в Навкратисе. Состав городов, основавших элленион, небезынтересен. Хиос, влияние которого в Навкратисе, как указывалось, было чрезвычайно значительным, являлся в 600 г. до н. э. демократическим полисом с сильно развитыми торговыми связями. В древности он известен к тому же как первый рабский торговый рывок в Греции. На его монетах чеканились изображения амфор и виноградных лоз, указывающие на основные предметы сельскохозяйственного экспорта.

Роль Хиоса в развитии античного искусства в это время была также передовой: он являлся родиной знаменитого скульптора Архерма, которому приписывали изобретение крылатой Ники; сыновья его прославились, в свою очередь, как искусные мастера в драпировке статуй богов. Лежащие по соседству на малоазийском побережье Теос, Фокея и Клазомены тоже представляли собою в этот период передовые в экономическом отношении города.

Теос, по мысли Фалеса, должен был стать центром ионийской федерации для сопротивления персам.

Фокея была знаменита своим флотом и дальними мореплаваниями; Массилия, а позже и Алалия, на Корсике, были колониями Фокеи.

Клазомены, о конституции которых мы ничего не знаем, славились в VII—VI вв. до н э. производством саркофагов и темнофигурной росписью ваз, которая прочно вошла в керамическую живопись разных греческих центров и была предшественницей чернофигурной росписи аттических ваз.

Эолийские Митилены на о. Лесбосе в VII—VI вв. до н. э. были одним из передовых греческих городов. Это – родина Сапфо, Алкея и одного из семи греческих мудрецов – Питтака. Связи Митилен с Навкратисом подтверждены свидетельством о брате Сапфо – Хараксе, поставлявшем туда вино.

Остальные города – Линд, Камир, Ялис, Книд, Галикарнасс – были членами дорийского шестиградия, основанного в качестве противовеса союзу ионийских городов.

Это шестиградие, в котором действовали в полном единодушии три родосских города, проявляло большую активность в западной колонизационной политике; в его цели входил захват основных хлебных рынков и, в частности, колонизация всей Сицилии; но цель была достигнута лишь частично вследствие внешнеполитических обстоятельств.[852]852
  Strab., XVII.1.18; ср.: Ed. Meyer, Gesch. Alterth., II, стр. 439.


[Закрыть]

Несомненно, что руководителями дорийского шестиградия и вдохновителями его активной торгово-колонизационной политики были родосские города во главе с Линдом.

Фаселида, входившая в элленион, также являлась ликийской колонией Линда.

Таким образом, в навкратийском элленионе были представлены 5 городов шестиградия и Фаселида; иначе говоря, политика шести городов (из девяти входивших в элленион) была окрашена родосским влиянием.

Самое возникновение эллениона говорит о каком-то союзе, о каком-то объединении этих 9 городов, из которых самыми влиятельными были, по-видимому, Линд и Хиос.

Храмы и рынки эллениона должны были в известной мере парализовать, в первую очередь, влияние ближайших и опасных конкурентов – Милета и Самоса, затем, может быть, и Эгины и противопоставить авторитету отдельных изолированных общин авторитет объединенного элленионом девятиградия.

Роль Милета в основании Навкратиса и его истории заслуживает, по нашему мнению, особого внимания.

По сообщению Страбона, основание в дельте Нила, недалеко от Саиса, первого греческого поселения в Навкратисе не было мирным. Милетяне основали Μιλησίων τειχος после борьбы с Инаром и после морской победы над ним. Тут же Страбон дает и датировку: κατά Κυαξάρη δ'ουτος ην τον Μηδον.[853]853
  Her., I.17-18.


[Закрыть] Самое указание Страбона на прибытие в Египет при Псаметихе 30-ти кораблей на сражение и на основание Милетской крепости напоминает обычную для первоначальной колонизации картину. Прибытие вооруженных колонистов на кораблях, борьба с туземцами и основание поселения, окруженного крепостной стеной, было обычным в тех случаях, когда колонизация данного района представлялась желательной для греков и нежелательной для местного населения. Аналогичную картину мы, например, встречаем на берегах Сицилии при основании Гелы.

Упоминание о Киаксаре и датировка события его именем не случайны; В. В. Струве обратил мое внимание на то, что имя Киаксара встречается здесь впервые после Геродота.[854]854
  Кук (R. M. Cook, JHS, LVII, стр. 236-237) подобрал материал находок греческой керамики за пределами Навкратиса и Дафн; фрагменты архаической керамики VII—VI вв. до н. э. были обнаружены: родосская керамика – Саис и Эдфу; фикеллюра – Мемфис, Абусир, Луксор; клазоменская – Бенга, Дзага-Дзиг (?), Мемфис, Абусир, Карнак, Луксор и др. Кроме того, под рубрикой «египетско-греческой» керамики Кук помещает список найденных керамических фрагментов, изготовленных греками, жившими в Египте. Из района Сахары в Каирском музее находится амфора, исполненная, по отзыву Кука, в обще-«родосской» традиции, но тесно не примыкающая ни к одной из названных групп.


[Закрыть]

Колонизационное вторжение милетян в Египет произошло, по-видимому, в период правления Псаметиха I (654—610 гг. до н. э.) в Египте и Киаксара в Мидии (он уже правил в 607 г.; начало его правления, может быть, относится к 625 г. до н. э.).

В этот период Египет поддерживал ослабевшую Ассирию против Мидии; силы в Малой Азии также были разделены: возможно, что, пользуясь ослаблением Ассирии, в конце VII в. начинает агрессивную политику против греческих городов Лидия; Милет вступает в борьбу с Лидией и тем самым оказывается втянутым во враждебные отношения с Египтом; Мидия дружественна малоазийским грекам; таким образом создается сложный узел внешнеполитических связей: Мидии и Милета, с одной стороны; Ассирии, Лидии и Египта – с другой.

Возможно, что и Родос, поставлявший Египту наемников, и, без сомнения, главенствовавший в Дафнах, противодействовал Милету. Конкуренция Родоса с Милетом, выражавшаяся и в создании Гексаполиса, как бы противопоставленного Паниониону ионийских городов, и позже – в создании эллениона в Навкратисе, куда не вошли ни Милет, ни Самос, ни Хиос – города Паниониона, могла сказаться и в самом факте основания Μιλησίων τειχος, как базы милетян в противовес родосской базе в Дафнах.

Тот факт, о котором уже говорилось, что между Дафнами и Навкратисом не было связи (а связь по морю, казалось, естественно должна была бы существовать) тоже, говорит в пользу нашего предположения, ибо в период существования Дафн и первоначального (до Амасиса) заселения Навкратиса милетянами Родос и Милет оказывались в двух политически враждующих лагерях.

Предоставление Амасисом всем грекам равных прав для заселения Навкратиса должно было ослабить первоначальное значение Милета. Родосские города возглавили Панэлленион.

Таким образом, навкратийский эмпорий долгое время был заселен греками разных городов, сохранявших гражданство своих полисов и живших как бы маленькими колониями со своими простатами и проксенами. Несомненно, что соперничество и острая конкуренция на рынках Навкратиса и за его пределами[855]855
  Долгое время мы не встречаем (по крайней мере, в посвятительных надписях периода правления Амасиса) термина Naukratitēs. Восстановление [Na]ukra[titēs]? слишком сомнительно, чтобы на него можно было опираться. Ср.: JHS, 1905, стр. 117, № 27. Надпись, опубликованная Гарднером (Petrie, Naucratis, I, стр. 63), датируется не ранее IV в. до н. э., т. е. того времени, когда Навкратис был уже действительна полисом. Для раннего периода аналогичная терминология не засвидетельствована. Более того, линдийские надписи, найденные в Навкратисе в Линде, свидетельствуют с несомненностью о том, что гражданин Эгины и в Навкратисе продолжал оставаться эгинетянином, а гражданин Линда – линдийцем.


[Закрыть] давали себя чувствовать на каждом шагу.[856]856
  Ср.: Mallet, Premiers établiss. des grecs., стр. 278. – Prinz, Funde aus Naukratis, стр. 111-112.


[Закрыть]

С другой стороны, греки Навкратиса были объединены совместной жизнью на одной территории, окруженной населением, им чуждым и по образу жизни, и по религии, и по языку, населением, которое противостояло им, как нечто монолитное, целое и враждебное. Это не обычного типа колониальная периферия, откуда греки могли приобретать рабов и где они себя с самого начала чувствовали хозяевами-победителями. Здесь они являлись лишь гостями, допущенными хозяевами страны на свою территорию с точным обозначением черты оседлости.

Все это требовало от греков, сколь бы ни были разны их желания и устремления, некоего объединения; и наличие тимухов в качестве высших должностных и административных лиц Навкратиса, может быть, вызывалось как раз этой необходимостью объединения; наличие такого рода лиц вызывалось также необходимостью иметь сношения с чиновниками царя, а может быть, и с самим царем, принимать их указания и проводить их в жизнь для всего населения города.

Эта же совместная жизнь облегчала обмен и техническим, и художественным опытом различных мастерских, а также обмен культурными традициями разных полисов.

Поэтому можно с некоторой долей уверенности предполагать, что существование навкратийского эмпория должно было в значительной мере способствовать выработки той общегреческой κοινή, которая создается в период ориентализирующего стиля.

Кроме того, большую роль начинает играть в жизни греческих полисов Египет, с которым греки теперь вступили в тесные, непосредственные сношения.

Египет был богатейшим поставщиком хлеба, льняных тканей и одежд, алебастра, стекла, натра, соли, квасцов, мазей и благовоний, а также золота, слоновой кости, шкур и т. д.[857]857
  См. прим. 333.


[Закрыть] Возможно, что он, кроме того, был поставщиком и рабов-негров, изображения которых встречаются отныне в вазовой живописи восточной и греческой работы.[858]858
  A. Kisa, Das Glas im Alterthum (Hiersemanns Handbücher, B. III), I, Leipzig, 1908, стр. 4. На стр. 34 автор отмечает, что древнейшие следы изготовления стекла восходят в Египте к IV тысячелетию до н. э., но особенного расцвета и разнообразия формы стеклянных сосудов и различные изделия из стекла достигают при XVIII династии.


[Закрыть]

Мемфис и Навкратис были двумя главнейшими центрами изготовления стекла[859]859
  Kisa, там же, стр. 115 сл.


[Закрыть] – одной из древнейших отраслей египетского ремесла. Стеклянная посуда (алабастры, амфориски, энохои), бусы, ожерелья, серьги, кольца, украшения одежды из цветного отекла в большом количестве вывозятся в Грецию. Навкратийские мастерские, изготовлявшие стекло, работали исключительно на экспорт. И если саисский период почти ничего не дал самостоятельного, творчески нового (лишь подражания в основном сосудам и украшениям XVIII династии), то в смысле массового производства он явился своего рода поворотным пунктом в истории непосредственных сношений с греческим миром.

Египетское стекло путем транзитной торговли проникает в самые отдаленные районы средиземноморской и черноморской периферии. На северо-западе вдоль берегов Роны и Саоны – на Рейн, Сену, Луару и Гаронну; на север от Черного моря, как отмечает Киза, египетское стекло проникало в районы от Ольвии до Киева.[860]860
  Ср.: Pieper. Skarabäen. RE, Hlbb. V, 1927, стр. 458.


[Закрыть]

В Навкратисе греки учатся этому новому мастерству у египтян; и если Павсаний позднее говорит о голубых флаконах и пурпурных лесбосских кубках IV в. до н. э., то стекольная промышленность на о. Лесбосе (также, может быть еще в более развитых формах, на о. Родосе) берет свое начало именно в Навкратисе.

Изделия из египетского фаянса, фигурные бальзамарии, скарабеи, изделия и сосуды из алебастра получают широкое распространение у греков и вызывают многочисленные подражания. Центром изготовления этих изделий и экспортером их был Навкратис.