Текст книги "Легенда о Слепых Богах. Книга 1. Часть 2 (СИ)"

Автор книги: Ксения Лазорева

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 26 страниц)

– Но почему Кальвин захочет это сделать?

– Наверное, ты и сам понимаешь. Из-за его чувств… Если это произойдет, начнется цепная реакция, которой я больше буду не в силах управлять. Времени почти не осталось, ты должен поглотить хотя бы еще два осколка мозаики, которые доступны тебе. В течение какого-то времени я не смогу говорить с тобой. Поэтому, я могу просить тебя об одолжении?

– Спрашивай, Зоар, – осторожно разрешил Сай.

– Мы должны слиться воедино. Не я, и не ты. Это единственный выход. Никогда не думал, что все может закончиться вот так. Но мой брат уже начал действовать, и сейчас он намного сильнее, чем был в то время, когда я впервые прибыл в Хаос. В таком состоянии я не смогу противостоять ему, не смогу защитить Микалику, – внезапно золотая рука опустилась на плечо Сая. Золотые глаза остановились напротив его лица, но он даже не шелохнулся. – Я хочу заключить с тобой новую сделку, изменить условия контракта. Твое тело – оно может не выдержать, но в случае успеха ты получишь доступ ко всем моим знаниям и памяти. Тогда поглощение остальных осколков мозаики станет намного легче. Что скажешь?

– Я заключу с тобой новый договор, – кивнул Сай после короткого раздумья. Он не колебался. – Сейчас я не понимаю практически ничего, но если это поможет Кальвину, если это поможет всем нам, я рискну. И я не умру так просто.

– Ты должен понимать, что если у нас получится, с этого дня ты больше не будешь человеком. Сможешь ли ты продолжать нести свою улыбку людям, как символ страны, как король Астала?

 На миг Сай ощутил, как воспоминания нахлынули него. Как давно, казалось, он вот так же говорил со Слепым Безумным Богом на поле битвы при Аркли.

– Мое решение не изменилось, – кивнул Сай, чувствуя, как в нем поднимается решимость.

– Тогда, закрой глаза, это может быть неприятно...

Часть 4.

Пройдя под небольшой аркой, соединяющей две небольшие узкие башенки, Мизар фон Грассе поднял голову и хмыкнул. Это место навевало воспоминания, неприятные воспоминания, связанные с его детством. Именно на такой грязной пустой и холодной улице, на окраине Торквемады, той ночью умерла его мать. То, что ему пришлось вновь появиться в таком месте, было вынужденной мерой. Но это было единственное место, где ее можно было найти.

В одном из темных окон башни, полностью лишенном стекол, мелькнула быстрая тень.

– Думаешь, сможешь спрятаться от меня?– спросил он.

 В ответ на его слова в землю у его ног впились два странной изогнутой формы ножа, лезвия которых были почти круглые.

– Хмм…– холодная усмешка скользнула по губам Мизара, – хочешь поиграть?– Подняв руку, Мизар резко повернул ее в сторону одной из башен и выкрикнул: «Структура, разложение на слои…» – вслед за этим раздался оглушительный грохот и башня аккуратно разделенная на множество горизонтальных слоев, веером осыпалась на землю, подняв тучи песка и пыли. С последними камнями с неба упала стройная женская фигурка.

Черный кожаный корсет прекрасно подчеркивал ее фигуру, белая блуза и черная юбка, перехваченная на талии красным шарфом. Таким же шарфом в бело-синюю полоску были перевязаны ее роскошные черные волосы. Она была совершенна, любой мужчина бы глаз не смог отвести. Но Мизару не было никакого дела до ее красоты.

– Значит, ты таки пришел за моей жизнью? – голос женщины был резок и пронзителен, в нем слышался неприкрытый вызов. – Но, не выйдет.

– Это все равно рано или поздно должно было закончиться,– пожал плечами Мизар, поднимая руку в направлении женщины. – Ты слишком надоедлива и не знаешь, когда следует отступить, Адель.

– Не смей называть меня так! Мое имя Охара! – с криком разъяренной кошки, она прыгнула вперед. С десяток ножей взвились в воздух ядовитыми насекомыми. Вопреки всем законам действия такого оружия, они не летели строго по прямой, а, окружая жертву, вонзались в нее со всех сторон. Причиной были множество тонких нитей, протянувшихся от кончиков пальцев Охары, по которым скользило оружие.

– Не поможет, ты не знаешь, когда нужно просто сдаться, – тихо проговорил Мизар. – «Множественная структура, слияние структур», – произнеся эти слова, Мизар скривился. Из-за Адель ему пришлось применить магию Хаоса без полного распада. Первый нож задел его руку. Брызнула кровь. Но тотчас же вступила в действие магия. Нож растворился, образовав на его запястье подобие кровавой перчатки. Взмахнув ею, он легко рассек нити, и ножи осыпались на землю. – «Структура – рассеять», – холодная улыбка вновь вернулась на его лицо.

– Я еще не закончила, тебе так просто не избавиться от меня! – воскликнула Охара. Меж ее пальцев засверкали нити… – Я не позволю тебе.

– У меня нет на это времени… – покачал головой Мизар. – «Структура, сложение и разрыв», – двумя руками Мизар сделал жест, словно разрывая пространство перед собой, и… исчез. Голова Охары завертелась из стороны в сторону. Но тут же запрокинулась, когда появившись прямо позади нее, Мизар локтем обхватил ее шею, с силой прижав к себе. – Попалась. Пора прощаться, мне еще нужно успеть вернуться в Астал вместе с Грейслейном. Я бы не хотел, чтобы ты мешала мне.

Рука Мизара была отведена в сторону.

– «Структура…» – но неожиданно…

– Подожди! Остановись, Мизар! – крик Охары заметался меж развалин.

– Рассея…

– Я всего лишь помеха, верно?

 Рука Мизара дрогнула, и опустилась.

– Пытаешься торговаться? Это любопытно. Где твоя гордость дочери аристократа, Адель?

– Прекрати, прекрати называть меня этим именем.

– Достаточно, – рука Мизара зажала ее рот. – Я довольно слушал весь этот бред. Все эти годы я покорно играл роль примерного жениха, потому что так следовало поступать члену благородной семьи Фон Грассе. Я даже дал согласие на помолвку с тобой, потому что так хотел мой отец, потому что таков был мой долг по отношению к семье, вырастившей меня. Но на самом деле… я делал это лишь потому, что это было лишь нужное мне средство. И ты была лишь средством. – Мизар приблизил свои губы к уху Охары и легко коснулся губами его мочки. – Но знаешь, мне жаль тебя. Я не ненавижу тебя, нет, ты абсолютно безразлична мне. Теперь, когда ты стала просто бесполезной фигурой… – Охара начала извиваться в его руках, замычав… – Тише, тише, позволь мне объяснить тебе свои причины. Ведь для всего есть причины, даже для убийства. Так как теперь наш брат Франциз фон Грассе Рейгн так бесславно покинул этот мир, лишившись чести, из всей семьи фон Грассе остался лишь я, мой старший брат Грейслейн Ауслейз и… ты, как моя невеста… – Мизар отнял руку от губ Охары, по-прежнему прижимая ее к себе. Он чувствовал, как все ее тело дрожит, но знал, что тело этой женщины дрожит не от страха, от напряжения. Она была слишком… – Грейслейн давно покинул семью, а теперь стал моим добровольным помощником. Я же теперь служу тому единственному человеку, которого я уважаю и которым восхищаюсь…

– Ты говоришь, что убил своего собственного брата.

– Это сделал не я. К сожалению, такие вещи не в моих принципах. Я любил Франциза, хотя он и сделал самую большую глупость. В конце концов он должен был быть убит. Ради спокойствия того, кому я служу, все ради истинного короля, все ради Сая Валентайна. Ксанада теперь станет единым целым с Асталом, и это будет правильно. Но так, как все остальные помехи были устранены, осталась всего одна… Вы, моя дорогая невеста…

– О чем ты... – прошептала Охара.

– Не стоит дергаться, а иначе я рассею твои руки в пыль. Это больно, смею тебя уверить, – Мизар аккуратно вынул из пальцев Охары пару ножей, которые она извлекала из-за отворота сапожка.

– Ты просто жестокое чудовище!

– Верно, я никогда не называл себя одним из людей, – пожал плечами Мизар. – И ты как никто другой должна была это знать. Я никогда не считал нужным скрывать это. Я не человек, в отличие от тебя, и других таких же слабых, себялюбивых, жалких созданий. А потому, я должен сделать последнюю вещь, которую может сделать лишь такое чудовище, как я – избавиться от помехи, которая может помешать завершению моего плана. Все же, несмотря ни на что, мы считаемся помолвленными, а значит, как моя невеста, ты можешь после моей смерти претендовать на трон.

– Ты бредишь, я бы никогда не…

– Разумеется никогда. Но у меня есть одно правило – никогда не оставлять опасных людей или предметов, которые однажды могут убить меня, или помешать и разрушить мои планы. Астал – будущий великий Астал, превращенный в самую могущественную страну Юга – это мое творение. По крайней мере, таким я его задумал. И таким я преподнесу его моему дорогому королю. Ты же – тот единственный фактор, который может не вписаться в эту систему. А потому, прости, но я вынужден забрать твою жизнь…

– Ты…

– А? – Мизар ощутил секундное удивление, когда тончайшая сеть, с острыми как бритва ячейками спеленала его руки и ноги, превратив в неподвижную куклу.

 Оттолкнув его, Охара рванулась вперед, и остановилась, тяжело дыша.

– Ты… ты все такой же эгоист! Думаешь только о себе, говоришь что ты чудовище… Пусть так, но я так никогда не считала… Даже если остальные считали тебя таким, я никогда не думала так о тебе…

«…она плачет?» – в легком удивлении Мизар видел, как серебрятся капли, сбегающие по ее щекам.

– Ты просто эгоистичный, избалованный ребенок, каким всегда был. Играешь со своей силой, совершенно не думаешь о своем теле, всегда, всегда используешь все, что возможно ради достижения своих дурацких целей! – она уже действительно кричала, чем еще больше удивила Мизара. – И поэтому я ненавижу тебя! Но знай… я никогда не откажусь от того, что принадлежит мне. – Она наставила палец на него. – А ты принадлежишь мне, ты – мой жених и я никогда не смирюсь с тем, что ты так не считаешь.

Он склонил голову.

– Это бесполезно. Думаешь, эти путы надолго удержат меня? – несмотря на то, что тонкие нити глубоко врезались в кожу его запястий и шеи, Мизар игнорировал их.

– Нет, я так не считаю, – Охара покачала головой. Обхватив себя руками за плечи, она оглянулась. Оттуда слышались крики стражи, бегущей в их сторону. Должно быть, шум падающей башни был слышен во всей этой части города. Она вновь повернулась к нему. – Но я не могу позволить себе быть убитой тобой. Потому, что… потому, что я уверена, что еще пригожусь тебе. Я еще могу быть полезна тебе! – жарко произнесла она. – Даже если ты захочешь снова убить меня, даже если… – Мизар попробовал пошевелить пальцами рук, но нити тотчас же еще глубже врезались в кожу. -… если бы ты хотел по настоящему убить меня, то я уже была бы мертва, разе не так? Я как никто другой знаю тебя, Мизар фон Грассе. И я никогда не считала тебя чудовищем. Для меня ты человек, сложный, абсурдный, загадочный, жестокий словно ребенок… Но если для тебя наша помолвка была лишь средством, то для меня она являлась целью. Я всегда хотела быть тебе полезной, – голос Охары дрогнул. – Я хотела доказать тебе, что я сильная и надежная женщина, что мне можно доверять. – Она сделала неловкую паузу. – Мне известно, что в доме твоего отца были совсем другие порядки, и, быть может, тебе безразличны все женщины. Но даже так я не сдамся так просто. И если хочешь… – подойдя к Мизару, она протянула руку и коснулась ей щеки Мизара, проведя по ней кончиками пальцев. – Видишь, я все еще жива. Значит ты вовсе не такой, каким хочешь показать себя. И пусть ты хочешь казаться демоном, но ты говоришь о ком-то, ради кого ты собираешься все изменить. Этот кто-то дорог тебе. Пусть это не я, но и ты способен на чувства, и этого достаточно. – Она вновь отступила, звуки бегущих ног и сигнальных трещоток стали еще ближе. – Со своей стороны я могу лишь поклясться тебе, если этого будет достаточно. Ты так легко говоришь о собственной смерти, но я не позволю этому случиться. Поэтому тебе не стоит… – на мгновение яростный взгляд ее жгучих черных глаз смягчился… – не стоит волноваться, что я когда-нибудь встану у тебя на пути. Знаешь, у меня тоже есть те, кого я хочу защитить и кто дорог мне. Те дети, которых я собирала все эти годы. Дети, похожие на тебя, Дети Хаоса. И я защищу их, и ради тебя тоже.

 – Думаешь… этого достаточно? – медленно переспросил Мизар. Приоткрыв кончики губ, он облизнул их, после того, как Охара склонилась и запечатлела на них жаркий поцелуй.

– Уум, – она покачала головой. – Просто благодарность за то, что все это время позволил гнаться за тобой, все эти годы, когда ты убегал от меня. Я пыталась не просто найти тебя, но и стать той, кого ты признаешь и заметишь. Стать незаменимой. И, хотя все мои попытки провалились, я не сдамся так просто. И однажды я заставлю тебя признать меня как твою невесту. Хотя я всего лишь человек, хоть я всего лишь женщина, но ты помни – ты навсегда мой жених. Прощай, Мизар фон Грассе Рейгн, еще увидимся… – с этими словами Охара взвилась в воздух и исчезла в темном окне одной из башен.

Через несколько мгновений сети распались, освобождая Мизара. После того, как он произнес «Структура… рассеять, действие ноль». Он знал, что все еще мог догнать Адель. Она еще не успела уйти далеко, но… почему-то не сделал этого. Он становится слишком мягким… Все-таки однажды он обязательно… женщины странные создания – Мизар коснулся кончиком пальца своих губ, там где ее губы оставили свой след. До этого он целовал ее лишь единожды, в тот первый день, когда Адель официально была названа его невестой. «Не чудовище, да?» – холодная улыбка вновь заиграла на губах Мизара. Он снова потерпел поражение, на сей раз от женщины.

Когда звуки приближающихся трещоток городской стражи стали слишком громкими, он повернулся и пошел в противоположную сторону. Но первый же шаг заставил его поморщиться и закусить губу. Боль затопила все его тело, но эта боль не была следствием полученных им мелких царапин от сети Адель. Это было его наказание, его плата. Опять он использовал слишком много магии Хаоса на такую незначительную цель. Нехорошо… если даже такое количество воздействует на его тело, значит даже блок, поставленный его матерью, почти исчерпал свою силу. Скоро ему понадобится что-то придумать, чтобы найти «противоядие» для этого проклятия. Либо это, либо ему понадобится новое тело.

 Несмотря на боль, Мизар слабо улыбнулся. В одном из грязных проулков Торквемады, убедившись, что стража побежала в противоположную сторону, Мизар, наконец, остановился и, откинувшись на стену, медленно сполз по ней. Его руки – он едва ли чувствовал их. Что ж, это его плата, этого он и хотел. И это не такая уж большая цена за то, чтобы быть рядом с дорогим для него человеком… Мизар вгляделся в небо Ксанады, ночное небо Ксанады. Черное небо Ксанады. Пока не началась смута, ему стоит поскорее закрепить власть Астала над этой страной. положив свое право к ногам Сая Валентайна. А теперь… пришло время возвращаться,… взгляд Мизара устремился на юг, туда, где за много километров высились стены Виеры.

Часть 5.

– Сай, эй Сай, наверно опять не спал всю ночь, вот задать бы тебе… охх, – Кальвин по инерции сделал несколько шагов в кабинет короля. Но говорить с кем-то или жаловаться уже было некому – двери за его спиной захлопнулись. И тут же активировалось уже ставшее привычным заклинание защиты, которое имело четко отмеренный интервал. Двери не откроются, пока с них не будет снято ограничение, как правило, равное длине рабочего дня, установленного королем. Понятие рабочий день у Сая начиналось от восьми часов и продолжалось до… в общем, как того пожелает сам король.

– Не стоило так стараться, – кисло проговорил Кальвин, – не собираюсь я убегать.

– Итак, что на сегодня… – подойдя к письменному столу, заваленному стопками документов, он просто вывалил все, принесенное им с собой поверх уже лежащих там. Все равно, немного больше беспорядка здесь уже ничего не изменит. И чем это Сай занимается в такое время, ведь уже восемь? Не обнаружить короля на своем рабочем месте в этот час было равносильно практически невероятному стечению обстоятельств.

– Хмм, – на губах Кальвина появилась кривая усмешка – разумеется, шанс на то, что тот решил подготовиться к празднованию Дня его Рождения был практически равен нулю. Так что… и тут Кальвин заметил лежащий отдельно лист бумаги. Он сразу узнал королевскую печать. Но почерк был не Сая. В тексте говорилось: «Его Величество в данный момент занят очень важным делом, поэтому всю работу оставляет Кальвину Рейвену. Приказ – разобраться со всеми документами на столе, а также с теми, что лежат справа…», – Кальвин бросил подозрительный взгляд на стопки бумаг, стоящих на ковре справа. Он перевел еще более подозрительный взгляд в другую сторону, – «… а также все текущие дела, которые будут возникать в течении дня. Король рассчитывает на тебя, Кальвин, не подведи». И далее, чуть ниже шла приписка, написанная явно позднее: – «в случае невыполнения казнить немедленно».

– ВЫ ЧТО, ИЗДЕВАЕТЕСЬ НАДО МНОЙ?!!!! – он послал свой крик потолку, но конечно никто не откликнулся на него. – Вызывает меня помочь, а оказывается теперь я остался здесь вместо проклятого короля?! Нет, я решительно против, я и пальцем не притронусь к этим бумагам. Можете казнить меня сейчас. Ну… – Кальвин уселся прямо на пол посреди гор документов и подпер подбородок ладонью, – и что же делать? Эта дурочка вряд ли придет сегодня, если ей нездоровится, а Тенио – он сам приказал оставаться в библиотеке, что ж… так тому и быть, – Кальвин мечтательно посмотрел на небо за окном. Кажется, его День Рождения пройдет так же как и обычно – но ни разу еще он не встречал его в кабинете, заваленный бумажной работой. – Сай, большое тебе спасибо за такой подарок. И что это ты вздумал давать распоряжения от своего имени кому-то другому? Аах… – он помотал головой, приказывая себе: – Вставай, эй вставай же, да вставай уже! Чем дольше ты сидишь здесь, тем меньше шанс на то, что ты справишься со всей это грудой документов до вечерних сумерек. А на вечер он еще стоит оставить вторую попытку проникнуть в поместье Кларио… Так, что тут у нас? – Кальвин отодвинул кресло, стоящее у окна и плюхнулся в него, закинув ноги на стол. «Сай бы непременно разорался», – усмехнулся он про себя. Он принялся перебирать бумаги. Все как обычно. Скука, какая же скука… Налоговые отчеты, жалобы дворян на соседей, рационализаторские предложения, отчеты, сверки, снова сверки… – Нет, мне не дожить до вечера,– простонал Кальвин.

Тут его взгляд вернулся к толстой папке, которую он только что принес. Велька так старалась доставить ее в срок, там могло быть нечто очень важное… Нет, пусть Сай сам разбирается хотя бы с мирным договором… А это что? – рука Кальвина потянулась и вытащила из папки конверт, не имеющий отправителя.

– Ах да, то письмо. Ну, так и быть. Отвечу на него первым. Или, если там будет что-то важное, поставить на него штамп канцелярии… вот так! – Кальвин подул на печать, которой обыкновенно пользовался для входящей почты и оттиснул ее на лицевой стороне конверта. Поискав взглядом ножичек для бумаги, он осторожно взрезал конверт. Откинувшись на спинку кресла и потянувшись, Кальвин поднял нал собой листок и начал читать…

«Здравствуй, дорогой брат.

В эту эпоху мы впервые встречаемся, поэтому ты не знаешь меня. То тело, что сейчас я использую, пишет эти строки. У меня нет желания говорить с тобой. Нет, совсем никакого, но скоро я засвидетельствую тебе свое почтение. Ведь ты все-таки мой брат, глупый, недалекий, настоящий романтик и предатель. Ты и сам все знаешь. Поэтому, не буду углубляться в подробности. Перейду сразу в делу. Ты знаешь, конечно, как далеко простирается твоя власть к северу от Виеры. Вальц? И может быть Риокия или даже Ксанада? Но ты ошибаешься. Все, что у тебя осталось – лишь твоя нора, в которую ты спрятался столетия назад, проклятые земли Астала. Скоро я и приду к тебе, чтобы отпраздновать соединение братьев, я буду убивать половину жителей каждой страны, через которую пройду. Весело, не правда ли? Ровно половину. Ведь мне не нужны те, кто считает тебя Богом. Разве есть другой Бог кроме Аттрактора? Ни в коем случае. Решай сам, я сделаю это. И ах да, еще одно, хотя мы давно не виделись, брат, моей целью являешься не ты. Пока не ты. Как обычно я лишь выполняю приказы. А потому, предлагаю тебе сделку. Любовь… что за странное чувство. Ты ведь уже испытал его? Пришло время проверить насколько она сильна. Любовь к миру, что ты украл у Аттрактора, любовь к твоей стране, любовь к людям, поверившим в тебя, а теперь умирающим потому, что я так приказал. И, наконец, любовь к жалкому Демону Цветов. Так он твой друг, он ведь с тобой? Где ты прячешь его, где ты прячешь его от меня? Это бесполезно.

Однажды ты уже совершил ошибку. Повторишь ли ты ее снова? Поэтому, выбирай. Я предоставлю тебе этот выбор, хотя и не обязан этого делать. Люди, все эти люди, этот мир, сотни, тысячи людей на одной чаше весов и…» – Кальвин спустил ноги со стола, положив лист на стол, и склонился над ним, – «…этот отвратительный монстр, Сердце Хаоса, совершенное оружие, созданное против Аттрактора. Выбор ведь очевиден, не так ли? Один человек, который даже не знает и не помнит тебя настоящего. А потому, Кальвин Рейвен… ты отдашь мне его. Я верю, ты единственный, кто способен принять верное решение, не так ли, Бифуркатор? Способность определять истинное решение и способность избегать ненужных путей. Все. И я всегда в тени любимого брата? Нет, я не ненавижу тебя, хотя ненавижу больше всего в этом мире. Поэтому, я не стану убивать тебя сейчас. Не сейчас, пока я еще не выполнил свой приказ. Все эти сотни лет, я все еще не могу вернуться назад, не могу вернуться на Вершину Древа из-за него. Когда я закончу с ним, я вернусь и за тобой. Не забудь, брат, я вернусь за тобой, и на сей раз маленький прекрасный Демон Цветов не спрячет тебя в клетке среди тех отвратительных цветов. Если ты примешь верное решение. Это просто невозможно, чтобы ты принял неверное решение, пусть Кальвин Рейвен придет к городской стене Мейса 3 февраля этого года. Я буду ждать его там вместе с десятью тысячами его жителей. Мы будем ждать, какое решение ты примешь. Не разочаруй меня, и не разочаруй всех этих людей. Они совсем не желают умирать за твое имя, Слепого Безумного Бога. Но они запомнят короля – спасителя по имени Сай Валентайн, который придет и освободит их от захватчиков с Севера.

Помни, я всегда буду присматривать за тобой, у меня есть такая возможность. Поэтому, не стоит пытаться играть в другую игру, ведь ее начал не ты… Не пытайся покинуть Астал до 3 февраля.

 Твой дорогой брат».

 Лист лег на стол.

– Вот как, – прошептал Кальвин, откинувшись на спинку кресла.– Вот, значит как, – повторил он, закрыв глаза. Свет поднимающегося над горизонтом солнца, проникал под его веки, заставляя весь мир казаться золотым. Таким же, какой была аура короля Сая Валентайна. Таким же, каким было все в этом королевстве.

– Так, значит… – аккуратно сложив письмо, Кальвин вложил его обратно в конверт. Поколебавшись, он пометил письмо, как подлежащее дальнейшему рассмотрению. …Два дня… – Хорошо, начнем с этой стопки документов… – Кальвин макнул перо в чернильницу и приступил к ставшей уже привычной работе. Рассортировать, затем бегло просмотреть и, либо пометить как «одобренное», либо оставить для дальнейшего рассмотрения… – Так, это сюда, а это сюда…

«Десятки тысяч людей… ты примешь единственное верное решение…»

– Налоговый отчет не сходится, черт! Тенио, где ты, когда так нужен? – Кальвин продолжал работать, пока стопки документов на столе не превратились всего в две аккуратные кучки. А стопки с пола не перекочевали на стол вместо них. А потом он принялся и за них. И пока он работал, нечто начало складываться в его голове в единую картину. То, что до того как-то все время ускользало от него….

«Пошли ко мне Кальвина Рейвена… ты примешь единственное верное решение…»

Наконец, последняя стопка документов была закончена, и Кальвин с удовлетворением взглянул на проделанную работу.

– Так-то лучше. – Часы на стене показывали, что уже половина одиннадцатого…– Вот, что значит хорошо поработать! – Он оглядел уютную обстановку кабинета, ставшую уже почти родной за эти дни, проведенные здесь с Саем, Гвен и Тенио, за работой, за веселыми шутками и подкалываниями, за шутливыми драками, устраиваемыми Гвен… Было весло, действительно, но… – Кажется, здесь я сделал, что смог. Сомневаюсь, чтобы этот трудоголик-король, который не нашел даже времени, чтобы отпраздновать День Рождения лучшего друга, способен принять верное решение. Сильно сомневаюсь… Значит, твой лучший друг сделает за тебя еще и эту работу. Нет мне не сложно, Сай. Совсем не сложно, ведь я уже закончил за тебя все эти документы… Сегодня замечательное утро и замечательный день впереди. Я полон сил, а потому, я могу сделать тебе еще одно одолжение… – потянувшись к спинке кресла, на которой висел его плащ, Кальвин набросил его на плечи. – Какая отличная погода за окном! – с силой Кальвин распахнул окна кабинета короля. Свежий ветер, принесенный с моря, взлохматил его волосы.– Самое время для небольшой прогулки. «В поисках удачи…» – прошептал он, улыбка озарила его лицо. -И тебе удачи. Сай. Надеюсь, ты не сильно рассердишься, на то, что я ушел не через дверь. Но я оставил тебе письмо, так что не волнуйся. Да, и с Днем моего Рождения тебя, как-то так… – Кальвин махнул рукой кабинету короля, перемахивая через подоконник. Мягкое действие заклинания плавно опустило его на траву под окном этажом ниже. – Почему бы и нет, – решил он. – Север ничуть не хуже. Я ведь еще ни разу не был так далеко.

Часть 6.

Темнота была абсолютной. В его спальне тьма была абсолютной. Должна была быть, надежно загороженная от солнечного света тяжелыми бархатными занавесями, и при полном отсутствии любого другого источника света. Запертый изнутри магическим замком, запертый изнутри заслоном от прослушивания – он не считал нужным сдерживаться теперь. Корчась на кровати, извиваясь от невыносимой боли, Сай Валентайн, король Астала, сражался с тем, что изменяло его тело. Тем, что пыталось перестроить его тело, тем, что переделывало его тело в более удобный сосуд. Каждая его клеточка вопила от боли, он впитывал эту боль, понимая, что бороться с ней невозможно. Его волосы разметались по подушке, он до крови вонзал ногти в свои ладони, сдерживая крик. Но то и дело с его губ срывался стон, и лицо было залито кровью. Ей были запятнана постель и его одеяние. Но эта боль была лишь следствием того, то сейчас происходило с его разумом, где шла еще более отчаянная борьба. Сейчас все силы Сая уходили на то, чтобы не позволить этой огромной сметающей все на своем пути волне знания памяти Слепого Безумного Бога Зоара заменить его собственную память. Когда Зоар говорил с ним, сидя на ветки Древа, он это имел в виду?

 «Приказ – уничтожить помеху, приказ уничтожить дерзнувших бросить мне вызов, приказ устранить все помехи… погасить, погасить, погасить этот свет, что стал ярче света на Вершине Древа… Приказ, Приказ, ПРИКАЗ…»

 Слова бились о тонкую преграду, воздвигнутую внутри разума Сая, слова приказа, отданного давным-давно тому, кого звали Бифукркатором.

 Вновь и вновь он возвращался на то поле, усеянное цветами, где обитал Демон Цветов, Сердце Хаоса. Десятки раз он спрашивал его имя, сотни раз он смотрел на небо, расчерченное решеткой небо, наполненное всполохами молний. Тысячу раз это одинокое и самое прекрасное существо в этом мире читало ему свои наивные строки из Дневника, в котором он описывал его таким, каким себе представлял… «ты нравишься мне, можно я назову тебя своим другом? …Ты хочешь убежать со мной из этой тюрьмы…? Ты убежишь со мной из этого плена…? Я не хочу быть оружием, я никогда не хотел этого, я хотел…»

 Микалика… Микалика, Микалика…. Нет, я не… я не… Демон Цветов с лицом Кальвина. Сай кричал: «Ты давно мертв, а Кальвин жив!»

А Демон Цветов отвечал ему:

«Я не хочу, чтобы ты умирал, ты должен жить, потому что я ненавижу это поле цветов, но я вынужден был делать вид, что оно мне нравится. Я всегда жил здесь, но теперь я хочу стать свободным. Теперь, когда я встретил тебя, я больше не хочу оставаться здесь. Поэтому я помогу тебе. Это же естественно, когда друзья помогают друг другу. Ты ведь мой друг? Я могу называть тебя другом, Бифуркатор?...»

– Нет, мое имя Сай, Сай Валентайн… Я… Я… ААААААА! – Сай извивался на кровати, воздвигая все мыслимые барьеры. И тут голос…

– Несчастный, что ты наделал? Ты сам выбрал для себя куда более ужасную судьбу.

 Сквозь потоки золотой боли перед Саем возникло лицо Лантиса, склонившегося над ним. А может, это тоже было одно из видений. Ведь у Лантиса не могло быть фиолетовых крыльев за спиной.

– Теперь ты стал таким же, как я, – произнесло видение.

– Я… я не Бифуркатор, мое имя Сай Валентайн… – упрямо шептал он.

– Да, мой король, ты Сай Валентайн, возвращайся к нам, возвращайся к нам скорее. Я буду ждать тебя, ведь больше я ничем не могу помочь тебе… – силуэт Лантиса растаял, сметенный новыми видениями. Борьба продолжалась, Сай сражался отчаянно, так, как не сражался никогда в жизни. Но Кальвин… одно имя билось в его голове. Кальвин, я останусь собой, ради тебя, ради всей это страны, в которой ты живешь. Я не позволю тебе уйти туда, где я не смогу защитить тебя…

… Воспоминания возвращались снова и снова, волной за волной сбивая его с ног, играя с ним словно со щепкой в бушующем море, еще дальше и дальше унося от берегов, где начиналась реальность. Сай не понимал и половины того, что видел. Словно утопающий он хватался за последнюю спасительную соломинку – лица своих друзей: Кальвина и Эвенки, смотрящие на него с жалостью или пренебрежением, или смеявшихся над ним. Но пусть лучше так, чем эти сотни лет не принадлежащих ему воспоминаний. Что значили его собственные двадцать лет перед всеми этими жизнями, прожитых аватарами Зоара. Он жил как падшая женщина, как богатый дворянин, которого убивали свои же племянники. Он жил как бедный крестьянин, который умирал от голода, как король, которого свергали собственные дети. Он был священником, грабителем, и умирал, умирал, умирал… И ни один из них не получал желаемого к концу жизни. Значит, так достигался единственно верный путь? Это был тот выбор, который должен быть сделан?

– Лжец, лжец!! – кричал он. Не позволить его собственным воспоминаниям раствориться, не позволить им ускользнуть. Если он позволит им уйти, то человека по имени Сай Валентайн больше не будет существовать. Спасти Микалику от Фрактала? Не позволить случиться новой трагедии? Но и у него были те, кого он хотел защитить – близкие ему люди, его друзья, весь народ Астала, ради которых он и заключил ту сделку. Только ради этого, не ради умершего столетия назад Демона Цветов, не ради мести тому, кто послужил причиной его смерти.