Текст книги "Кощей. Перезагрузка (СИ)"

Автор книги: Ксения Чепкасова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 15 страниц)

Это была та самая старуха, что дала мне совет насчет кольца.

– А! Здравствуй, бабушка!

– Здравствуй, любезный!

Старуха доковыляла до нас, опираясь на деревянную палку. Василиса насторожилась при ее появлении. Старуха, кажется, тоже была от нее не в восторге.

– Не послушал все-таки меня, глупый мальчишка.

– Как это не послушал? Вот же – колечко. И я, как видишь, вернулся из морского царства живым и невредимым. И даже коня сумел добыть.

– А что я тебе говорила насчет младшей морской царевны?

– Что-то не так с морской царевной? – с вызовом спросила Василиса, сложив ручки на груди.

– Будто сама не знаешь, – усмехнулась старуха, – Что суждено тебе стать погибелью Ивана-Царевича.

Глаза Василисы ненадолго блеснули, но она быстро взяла себя в руки.

– Я и так уже стала.

Старуха в ответ загадочно усмехнулась. Она что, тоже в курсе про настоящего Ивана-Царевича? Как-то быстро сплетни разлетаются…

Я только открыл рот, чтобы прямо спросить об этом, но странная бабуля меня опередила:

– Мало что погибелью. Ждет тебя куда более страшная участь.

– Я помню – ты говорила что-то про свое проклятье. И что я могу пойти твоим путем.

– Хоть это запомнил, и то хорошо.

– Так ты прямо скажи – что там за страшное проклятье и как мне его избежать?

– Очень просто. Не ходи моим путем.

Я начинал терять терпение.

– Да каким путем? Скажешь ты что-нибудь нормальное или нет, старая?

Даже Василиса бросила на меня взгляд, говоривший «не осуждаю, но осуждаю». Но старуха, кажется, не обиделась.

– Все равно уже поздно, – вздохнула она, – С того момента, как ты взял кольцо Василисы, ты уже ступил на опасную дорожку. Но ничего. Любовь всех достанет и погубит, не ты первый и не ты последний. Этого следовало ожидать. И пророчество птицы Гамаюн скоро начнет сбываться.

– Так, минуточку. Ты знаешь про ее пророчество?

– Какое пророчество? – заинтересовалась Василиса.

Но я замахал на нее руками, мол – подожди ты.

– Мне известно все, что происходит во всех мирах, – будничным тоном пояснила старуха, – Потому я пришла сюда, чтобы попытаться тебя предостеречь. Выбери ты любую другую царевну, ты мог бы спастись. Но с судьбой спорить бесполезно. Да будет так! Ступай к Кощею, спасай своих друзей.

С этими словами старуха стукнула деревянным посохом и растворилась прямо в воздухе. Напустила, блин, тумана!

– Какое еще пророчество? – не унималась Василиса.

– Да не помню я. Там столько пафоса было, что я ни слова не понял.

– Если тебе правда напророчила птица Гамаюн, это обязательно сбудется.

– Поживем-увидим.

– Поражаюсь твоей беспечности!

– А чего волноваться о том, что еще даже не произошло? И чего я вообще не помню? Просто какой-то бред от птицы с дохлой головой.

Василиса закатила глаза и потопала прочь от меня.

– Куда это ты? – крикнул я.

– Это уже тебя не касается. Я наконец-то свободна!

– В смысле не касается? Я вообще-то твой будущий муж.

Василиса обернулась на ходу.

– Ты не муж, а просто суженый. Это почти ничего не значит.

– Ну, я бы поспорил…

– И вообще, ты кажется собирался к Кощею. Вот к нему и иди!

Не успел я ее остановить, как Василиса взмахнула рукой, и мы с конем обнаружили себя возле главного входа в замок Кощея. Массивные ворота распахнулись. Кощей ждал нас.

Глава 16

Я отправился в покои замка прямо на коне. Копыта громко отстукивали по каменному полу, а золотая грива освещала мрачные помещения. Вдоль стен стояли знакомые скелеты с горящими глазницами. Они почтительно кланялись и пропускали нас вперед. Борзометр им явно подкрутили, так что они больше не пытались нападать.

Когда я ступил в главный зал, Кощей уже сидел на своем троне. Он ерзал от нетерпения и все время перекладывал серебряный посох из одной руки в другую. Едва заметив меня, он вскочил было с места, но сразу же сел обратно. Видать, решил, что на троне все-таки солиднее будет.

– Ванюша! – радостно воскликнул он, – Соколик мой! Я не сомневался, что ты сдюжишь. Добыл таки златогривого коня!

Я спешился, взял коня под уздцы и подвел вплотную к ступеням перед троном.

– Сказал добуду – значит, добуду. Я выполнил твое условие, возвращай теперь Серого Волка и Жар-Птицу.

– А я думал, ты сперва скажешь «отдавай свою корону», – усмехнулся Кощей.

– Плевать мне на твою корону. Сначала верни ребят.

Кощей сделал один из своих обычных театральных жестов.

– Ну что за сентиментальность! Ладно уж, получай этих бездельников.

Бессмертный щелкнул пальцами, и посреди зала появилась деревянная лавка, на которой сидели Серый Волк и Жар-Птица в облике женщины.

Я ожидал увидеть их замученными, побитыми. Но они выглядели вполне бодро и…рубились в картишки! Причем Серый сидел без своей шапки и дырявых портков, а Жар-Птица явно расстегивала золотой лиф, когда их перенесли сюда.

Заметив нас, она тут же застегнула лиф обратно, а Серый разочарованно вздохнул.

– Не мог минуточкой позже нас вызволить! – возмутился он, – Впервые выиграл, а тут…

Волк разочарованно махнул лапой и принялся натягивать штаны, валявшиеся рядом на лавке.

Я глядел на них во все глаза. Теперь настала моя очередь возмущаться.

– Это что такое? Я тут жизнью рискую, пытаюсь их спасти, а они в карты на раздевание играют!

– А что еще делать? – буркнул Серый, – Скучно.

– Выходит, мы свободны? – перебила Жар-Птица.

Она уже хотела было сорваться с лавки, обернуться птицей и поскорее улететь. Но цепь, сковывавшая ее ногу, не позволила ей это сделать. Я только сейчас заметил, что и у Серого была такая же цепь на передней лапе.

– Никто никуда не уйдет! – рявкнул Кощей, – Сперва я должен сделать Ивана своим преемником.

– Чего-чего? – открыл пасть Серый.

Жар-Птица тоже выглядела удивленной.

Кощей медленно поднялся на ноги. Снял сверкающую черную корону и снова швырнул ее мне.

Корона со свистом полетала в мою сторону. И все застыли, как зачарованные наблюдая за ее полетом.

Корона подлетела совсем близко к моей голове, даже слегка коснулась волос. На секунду застыла, будто в раздумье. Но затем вновь полетела вверх, описала круг и вернулась на голову Кощея.

Кажется, Бессмертный сейчас лопнет… Так покраснело и исказилось от ярости его обычно бледное лицо. Серый с Жар-Птицей в испуге прижались друг к другу.

– Проклятье! – наконец вскричал Кощей, – Снова провал! Ты жалкое ничтожество! И ты мне больше не нужен. Горыныч!

Я вздрогнул, услышав, как зашумели гигантские крылья. Слишком хорошо знакомый звук…

Змей Горыныч подчиняется приказам Кощея, но в Тронный зал он не проникнет, просто не пролезет. Этот урод в черном просто пытается взять меня на понт. Чтобы и дальше выполнял его дурацкие указания. Ну нет! Я, как и золотая рыбка, не хочу быть на посылках.

– В-ваня! – выдавил Серый.

– Хватит дрожать. Змей Горыныч не пролезет в дверь.

– А ему и не надо! – хмыкнул Кощей, – Не для того я животинку поселянами откармливаю.

Колдун стукнул серебряным посохом, и одна из стен Тронного зала вдруг исчезла, обнажив ров и темное небо.

– Она что, не несущая? – снова подал голос Серый.

Думаю, магии Кощея насрать – несущая или нет. И даже согласований никаких не надо. Херакс – и нет стенки. Захочет, еще и евро-окна поставит на исторический фасад.

Почему я вечно думаю о всякой фигне, когда мне снова угрожает опасность?

Я очнулся только когда в открывшийся проем заглянула гигантская голова Змея Горыныча. Капюшон раздувался, как у кобры. Темно-красная чешуя переливалась и двигалась, как трава на ветру. Искривленные рога со скрежетом прошлись по потолку, осыпав нас дождем из мелких камней.

Следом за основной головой в проем протискивались две другие – поменьше. Все пасти громко клацали и роняли мерзкие, тягучие слюни. В замке Кощея теперь трехголовый дворецкий…

Тьфу, опять в голову лезет всякая хрень. Типо Змея Горыныча во фраке и с салфеткой на лапе. Лучше подумать о том, как в очередной раз спасти свою жопу! Из нее явно собираются сделать замечательный филей на ужин.

Я схватился за меч, который мне наколдовала Василиса. Слава богу, она оставила мне оружие. Я поднял меч обеими руками – это был тяжелый двуручник.

Серый завизжал как девчонка и спрятался за Жар-Птицей. Та выставила вперед руки, которые превратились в крылья, и вся вспыхнула ослепительным золотым светом.

– Сожри Ивана, – небрежно приказал Кощей, – Если не наешься, потом можешь сожрать и этих двоих.

Горыныч послушно вытянул длинную шею основной головы. Жуткая, вонючая пасть наступала на меня.

Я замахнулся мечом, но Змей легко перекусил меч своими клыками. Тот со звоном разлетелся на осколки.

– Ох, беда! – пискнул Серый.

Жар-Птица запустила в Горыныча свои самонаводящиеся перья. Но все они сломались об красную чешую. Монстр даже не заметил этой жалкой атаки.

Я отступал назад до тех пор, пока не почувствовал спиной холодную стену. Мерзкая пасть раскрылась прямо передо мной.

– Василиса! – в отчаянии закричал я.

Но суженая-ряженая не явилась на помощь. То ли не могла услышать, то ли решила стать счастливой вдовой. Удачный момент, чтобы избавиться от жениха и продолжать свободно жить на суше.

– Ваааня! – завопил Серый.

Волк не выдержал и закрыл глаза мохнатыми ушами. Жар-Птица тоже вскрикнула. Ее крылья стали обычными руками, и она прижала их к губам. А Кощей наблюдал за происходящим, развалившись на троне с серебряным кубком, украшенным оливкой и зонтиком.

Я до последнего надеялся, что в решающую секунду снова случится какое-нибудь чудо. Я же, мать его, в сказке! Здесь всегда кто-нибудь приходит в последний момент на помощь герою.

Но на этот раз чуда не случилось. Уродливая пасть поглотила меня, и страшные челюсти сомкнулись.

В Тронном зале повисла гробовая тишина. И в этой тишине раздался красноречивый звук, с которым Горыныч проглотил меня в длинную глотку.

Серый был на грани обморока. Жар-Птица грустно опустила голову. А Кощей злобно улыбался, болтая вино в кубке.

Ну, это я просто предполагаю такую картину. Им там явно получше, чем мне. Даже описывать не хочу тот ужас, в котором я оказался.

Горыныч не стал жевать меня своими острыми клыками. Я плюхнулся на его склизкий, толстый язык, которым он и зашвырнул меня дальше в свою мерзкую утробу, похожую на пещеру. Передать не могу, какая здесь стоит вонь! И полная темнота. Меня бы стошнило, но я в этот момент катился вниз, прямо к желудку, так что от ужаса я даже не чувствовал отвращения.

А я-то думал, что помру лет в шестьдесят в районной больнице от стресса и плохой еды. Я бы сам себя в дурку сдал, если бы сказал, что помру молодым в брюхе Змея Горыныча.

Серый тем временем очнулся и, вдруг сделавшись храбрым, в ярости зарычал и бросился в сторону трона. Но железная цепь удержала его на месте.

– Тише, псинка! – пшикнул на него Кощей, – Не волнуйся, ты будешь следующим на закуску. Ну-ка, Горыныч, попробуй теперь этого мохнатого на вкус. Только шерсть выплевывай – вдруг блошиная. Горыныч? Ты чего?

Я не слышал этих слов, но вдруг почувствовал, как глотка монстра начинает сокращаться и как будто пытается вытолкнуть меня обратно. Я словно подлетал на батуте. Наверху то появлялся, то исчезал свет. Это пасть Змея то открывалась, то закрывалась.

Внешне Горыныч тоже выглядел странно. Он весь вытянулся и пытался ухватиться короткими лапами за горло. Начал громко кашлять и покрылся ярко-розовыми пятнами.

Кощей, Серый и Жар-Птица во все глаза наблюдали за ним.

– Он что, подавился? – пробормотал Серый.

Наконец, Горыныч кашлянул особенно мощно, и я вылетел из его пасти, как из пушки. Мокрый от слюней, я пролетел через весь Тронный зал. Я бы обязательно упал на каменный пол. Но Серый успел в последний момент поймать меня своими огромными лапами.

– Живой! – в восторге завопил он.

Я тоже кашлял и, морщась, стирал с лица тягучие слюни.

Горынычу явно полегчало после того, как он меня выплюнул. Розовые пятна исчезли, и он перестал давиться. Монстр заговорил басистым, но все-таки человеческим голосом:

– Ты чего не сказал, что ты царевич? У меня аллергия на царевичей!

– Разве у Змея Горыныча может быть аллергия? – удивилась Жар-Птица.

– Генетика! – жалобно вздохнул Горыныч, – Сейчас только пятна. А если бы проглотил, еще и диарея началась.

В другой момент я бы орнул в голос, представив, как Змей Горыныч с диареей пролетает над деревней… Но сейчас мне было не до смеха. Меня только что чуть не сожрали! Ну их в жопу, эти сказки! Я даже сказать ничего не мог от возмущения.

В этой суматохе все забыли про Кощея Бессмертного. Тот поднялся на ноги и уронил кубок. Вино разлилось кровавым пятном возле его ног. Лицо владыки смерти снова исказилось дикой яростью, черные глаза сверкали ярче обычного, пальцы сжались в кулаки.

– Бесполезная ящерица! – вскричал он, заставив всех вздрогнуть, – Все приходится делать самому.

Он поднял руку, вокруг которой появилось угрожающее фиолетовое облако.

Серый оскалился. А Жар-Птица снова превратила свои руки в крылья и ярко засветилась. Но едва заметное движение руки Кощея заставило их обоих улететь в дальний конец зала – вместе с лавкой, к которой они были прикованы. Я один остался лежать на каменном полу.

Кощей медленно спускался по ступеням, продолжая накручивать фиолетовое облако своими длинными, белыми пальцами. Горыныч сжался в клубок и опустил все три головы, опасаясь его гнева. Но Кощей прошел мимо него и остановился передо мной. Колдун смерил меня презрительным взглядом сверху-вниз.

– Поднимись.

– А что, лежачих не бьешь?

Я демонстративно разлегся на боку, подперев рукой голову и закинув одну ногу на другую.

– Думаешь, я только хихикать умею? – угрожающе произнес Кощей, – Последний раз говорю – поднимись. Прими смерть как подобает мужчине. А ежели нет – умрешь, как собака.

Я даже не пошевелился, продолжая спокойно смотреть ему прямо в глаза. И в этот момент черная корона на голове у Кощея вдруг приподнялась сама по себе. Ее словно влекло ко мне невидимым магнитом.

Кощей в изумлении поднял голову, наблюдая за ее полетом.

– Ну же! – прошептал он, – Давай!

Но корона снова лишь подлетела ко мне, а затем вернулась на голову хозяина. Кощей при этом издал какой-то животный рык отчаяния. Горыныч задрожал всем своим огромным телом.

Но Бессмертный быстро взял себя в руки. Фиолетовое облако исчезло, а его лицо снова сделалось спокойным.

– Нет, убивать тебя пока нет смысла, соколик. Корона явно благоволит к тебе. Просто даже победы над морским царем оказалось недостаточно.

Стопэ! А не об этом ли как раз и вещала птица Гамаюн? Про какие-то там испытания, ключи от миров. Может это все как раз и надо пройти для того, чтобы получить корону Кощея? И как раз от этой короны и пыталась предостеречь меня старуха в черном. Кажется, пазл начинает потихоньку складываться.

Кощей заметил, как я подозрительно задумался. Он схватил меня за плечо и рывком заставил все-таки подняться на ноги. А он, оказывается, сильный. Только выглядит как тощий скелет, обтянутый кожей.

– Ты что-то знаешь, мальчишка! Говори! Сейчас же!

– Я знаю не больше тебя. Так просто, подумал: может мне надо стать царем, чтобы корона меня признала? Царь Берендей обещал царство тому сыну, который приведет к нему Жар-Птицу.

Кощей хмыкнул и заботливо поправил мой помявшийся воротник.

– Не думаю, что короне нужно какое-то там жалкое царство Берендея. Однако мысль здравая. Молодец, соколик! Выторговал свою шкурку. Если ты прав, не только останешься жив, но и станешь царем с могуществом Кощея Бессмертного.

Серый и Жар-Птица при этих словах переглянулись, раскрыв рот. Птица засуетилась и, поднявшись на ноги, глупо помахала Кощею.

– Я извиняюсь, господин Бессмертный! А может лучше вы мне корону отдадите? Я выполню любые испытания.

Колдун щелкнул пальцем, и девушка вновь обернулась птицей. И даже цепь на ее ноге сразу же стала меньше – как раз чтобы удержать ее за лапку.

– Не открывай клювик без разрешения, ладушка моя. А то Горыныч все еще голоден. А птичье мясо особенно нежное.

Монстр в подтверждение оскалил жуткие пасти. Птица обиженно нахохлилась.

Кощей снова повернулся ко мне. Он провел рукой перед моим лицом, словно джедай какой-то. И я не только стал полностью сухим и чистым, но и облачился в богатый наряд настоящего Ивана-Царевича.

– Бери свой зверинец, соколик, и сейчас же отправляйся к Берендею. Пора тебе, Ванюша, стать царем!

Глава 17

И снова подо мной проносились луга, леса и озера. Мне, как постоянному клиенту сказочных авиалиний, уже давно положены всякие бонусы. Правда, пока в качестве кэшбэка падают только новые приключения на одно место…

На этот раз я вместе с Серым летел в большой корзине, которую держала в лапках Жар-Птица. Этими хрупкими лапками она легко удерживала нас на весу и летела, рассекая воздух огненными крыльями. Птица светилась ярче дневного солнца и можно было ослепнуть, если поднимешь голову.

В благодарность за спасение от Кощея она согласилась отправиться вместе с нами к Берендею. Но, думаю, тут не столько благодарность, сколько страх перед этим самым Кощеем. Ведь если я не стану его преемником, он от ярости скормит Жар-Птицу и Серого Горынычу. Хотя у того до сих пор еще несварение.

Я только что закончил рассказ о своих приключениях в морском царстве.

– Вот всегда говорил, что ты добрый молодец! – в восторге заключил Серый, – Самого Морского царя провел! А ведь он по могуществу разве только Кощею уступает. А Василиса Премудрая красивая?

– Очень! – мечтательно ответил я.

И сразу помрачнел, вспомнив о том, как невеста сбежала от меня. Да еще и не соизволила явиться, когда меня нагло пытались сожрать. Интересно, где она сейчас и чем занимается? Может она сама попала в беду?

Я покрутил на пальце золотое кольцо с камешком. Надо будет сразу же снарядить всех на поиски Василисы, как только стану царем. А то мало ли что.

– Ну ты, брат, даешь! – одобрительно присвистнул Серый.

– Кстати, а ты-то сам как оказался в замке? Я ведь оставил тебя на мосту.

– Так и было. Я ждал-ждал, а ты все не возвращался. Ну я и начал волноваться. Да и возле моста тоже страшно было: все время всякие звуки странные, тени пробегают. Вот я и решился пойти следом за тобой. Шел-шел по мосту, а он, зараза, все не заканчивается. И тут гнилые доски подо мной проломились, и я начал падать в ров.

– Там же монстры всякие.

– Вот-вот. Они так все за мной кинулись, что образовали целую гору. Мне повезло, и я свалился одному из них на спину. И, пока они дрались из-за меня, начал прыгать с одного чудища на другого, пока не добрался до берега. Ну а дальше ты знаешь.

Серый виновато переминался с одной лапы на другую.

– Угу, помню, как ты клетку схватил. Сам же говорил: клетку не трогать.

Волчара грустно вздохнул.

– Да вот же. Всегда со мной так! Держался-держался, а тут увидел сколько в ней золота и все – пропал! Как подумал, сколько в фонд поросят и козлят пойдет, так и забыл обо всем остальном. Да и как было не схватить! Такая драгоценность!

Жар-Птица при этих словах издала недовольный птичий крик. Похоже, ей золотая клетка совсем не понравилась.

– Ладно уж, что было, то было, – примирительно улыбнулся я.

Спустя еще полчаса Жар-Птица застряла в небольшой пробке. Прямо перед теремом Берендея медленно садился Летучий корабль. Нам пришлось ждать, пока он опустится на специальную площадку, чтобы сесть рядом.

Еще в воздухе я разглядел своих «братьев», стоявших на палубе рядом с Добромиром. Коней они либо потеряли, либо проиграли в карты. Царевичи выглядели хмурыми – ведь им не удалось найти Жар-Птицу. Заметив ярко-золотой луч, спускавшийся с небес, они поспешно закрыли глаза.

Какого же было их изумление, когда Жар-Птица осторожно опустила корзину рядом с кораблем. И из этой корзины выбрались мы с Серым.

– Это же… – пролепетал один из братьев, прикрыв глаза рукой.

– Да, Жар-Птица! – гордо ответил я.

Не прошло и пяти минут, как нас окружила толпа народа. Все бурно удивлялись диковинной птице, хоть и не могли ее как следует рассмотреть. Словно солнце спустилось на землю.

Мальчишки даже попытались вырвать у нее перо из хвоста, но перья сами выскочили из него и подвесили шутников за рубахи к дереву. Больше никто не рискнул приближаться к птице.

Братья покраснели от злости, ведь они вернулись с пустыми руками. И толпа уже перешептывалась о том, что я – будущий царь.

– Разойдитесь, нечего тут толпиться! – рычал на всех Серый, – Пропустите монаршую особу!

Он пытался провести меня сквозь толпу, словно телохранитель поп-звезду к ее машине.

– Э, а ты случайно не тот самый Серый, которого в яму хотят посадить за воровство?

Серый надвинул войлочную шапку пониже.

– Слыш, какой я тебе Серый! То был Серый Шакал, а я – Серый Волк.

И мы пошли быстрее к терему. Здесь нас уже перехватили стражники, которые повели всю компанию к царю Берендею. На Жар-Птицу при этом накинули темный плащ, чтобы она не ослепила всех.

Царь, как всегда, гордо восседал на троне в богатом платно. По бокам расположились бояре и князья в таких же роскошных одеждах. Все с нетерпением ждали возвращения царевичей.

Берендей нахмурил густые брови и внимательно оглядел нас всех.

– Ну! – нетерпеливо выкрикнул он, – Нашел кто-нибудь из вас Жар-Птицу?

Братья потупились. А я вывел вперед птицу, накрытую плащом. Даже когда ее крылья сложены, она была почти с меня ростом.

– Нашел, батюшка! Берегите ваши глазки.

С этими словами я сдернул плащ. Все вскрикнули и закрылись руками. Невыносимый свет наполнил всю светлицу.

– Ой, не могу! – закричал царь, – Пожар!

– Обратись девицей, – шепнул я, наклонившись к птице с закрытыми глазами.

Когда я рискнул их открыть, рядом стояла рыжеволосая красавица в огненном платье с лифом в форме языков пламени. От рыжих кос с тихим треском разлетались золотые искры. Она гордо стояла, сложив руки на груди.

– Посмотрите, батюшка, вот та, которую вы так долго искали.

Берендей приоткрыл один глаз и снова вскрикнул от удивления. Теперь он обоими глазами жадно пожирал стройную фигурку с пышным бюстом.

– Ооох! – только и смог выдавить он, – Краса моя!

Я слегка растерялся. Вообще я надеялся, что царь сменит гнев на милость, узнав, что воровала яблоки молоденькая девушка. Да еще и воровала только чтобы не умереть с голода. Но я не ожидал, что тут вдруг бес в ребро и все такое…

Царь поспешно прилизал остатки седых волос на макушке, поправил свои одежды и вскочил с трона. С комичным кокетством он подошел к красотке и взял ее за руку. Однако тут же с визгом бросил. Прикосновение Жар-Птицы было похоже на прикосновение к живому огню.

– Что же, царь? – усмехнулась красавица, – Все еще злишься за яблоки? Али решим вопрос мирно?

– Решим, душечка, все решим! – пропел Берендей, – Только не улетай больше из моего царства.

Я бросил через плечо красноречивый взгляд Серому. Тот высунул язык в знак того, что его тоже сейчас стошнит.

– Останусь, коли просишь. Буду ночью освещать твой сад и сторожить его. А ты за это корми меня золотыми яблоками.

– Сколько хочешь, душечка!

– И Ваню сделай царем. Он выполнил твой наказ.

Я перехватил взгляд Жар-Птицы и снова немного растерялся. Что-то новое появилось в ее взгляде. Что-то нежное. Мне вдруг стало неловко, что такая красавица пылко на меня смотрит. А ведь еще совсем недавно чуть не проткнула меня своими перьями.

Берендей снова недовольно нахмурился.

– Ну, это еще обдумать надо… Мал он еще, чтобы царством управлять.

– Коли откажешься – улечу! – капризно заявила рыжая красотка.

У царя не было шансов, когда как раз на уровне его лица находился пышный бюст, едва не выпрыгивавший из лифа. Это вам не скромные сарафанчики местных барышень.

– Будь по-твоему, – нехотя согласился Берендей, – Завтра на рассвете объявим Ивана царем.

Жар-Птица просияла и склонилась в благодарном поклоне. А я, повернувшись к Серому, дал ему пять по мохнатой лапе. Кажется, он не особо понял, что это означало.

Никто из нас не заметил, как Берендей, проходя мимо старших сыновей, шепнул им:

– Если Иван доживет до рассвета.

Братья понимающе оскалились.

Вечером (ну естественно) закатили пирушку. Еще более роскошную, чем у морского царя. И тут на столе можно было спокойно есть рыбу, не опасаясь, что это кто-то из почетных гостей.

Звездой пира была прекрасная Жар-Птица. Она оставалась в облике женщины, чтобы никого не ослепить своим сиянием. Хотя ей вполне удавалось сделать это своей красотой. Старый развратник – царь Берендей – повсюду таскался за ней и нелепо строил из себя героя-любовника. Ага-ага, знаем, мы твою маааленькую тайну, царь.

Серый нахлобучил на себя роскошный кафтан и новую шапку. В этом смешном наряде он пытался и меня затащить на бал.

– Пойдем, Ванюша, повеселимся!

– Что-то сил нет. Иди без меня.

– Чего ты ломаешься? Жар-Птица вон – глаз на тебя положила. А ты идти не хочешь!

Тут Серый догадался.

– Ааа, ты, поди, по своей Василисе вздыхаешь?

Серый ободряюще потрепал меня по плечу. Я при этом едва устоял на ногах.

– Не боись, такая девица точно не пропадет. Ей коготь в рот не клади.

– Может палец?

– Неважно! В общем, Василиса известная в наших кругах ведунья. Да еще и прозвище свое недаром получила – Премудрая. Вот увидишь, сама появится, когда нужно будет.

Я вспомнил, как напрасно звал ее, пока меня не сожрал Змей Горыныч. Но не стал это озвучивать.

– Иди, повеселись. А я лучше на конюшню схожу, лошадку свою проведаю.

Серый только лапой махнул. Пропащий мол человек! И поспешил на празднество. А я побрел в конюшню. Здесь меня встретила радостным ржанием черная Буря.

– Ну здравствуй, красотка!

Я ласково потрепал темную, холеную гриву.

– Здравствуй-здравствуй!

Я вздрогнул и обернулся. В дверях слегка светилась золотым ореолом прекрасная рыжеволосая бестия.

– Разве ты не на пиру? – равнодушно спросил я.

Вот черт! А я-то как раз хотел спрятаться от нее. От этих пылких взоров ярко-красных глаз.

Жар-Птица словно прочитала мои мысли. С лукавым видом она вошла в конюшню, подошла к Буре с другой стороны и тоже принялась гладить ее роскошную гриву.

– Кажется, ты избегаешь меня, Иваннн.

У нее была интересная манера растягивать и произносить в нос букву «н» в моем имени. Под француженку что ли косит?

– Я? Ну что ты, тебе показалось.

– Мы с тобой как-то странно познакомились. Давай начнем заново.

Она протянула маленькую ручку.

– Меня зовут Злата.

– О, выходит у тебя есть имя.

– А ты думал, меня правда зовут Жар-Птица? – рассмеялась девушка.

А может это фамилия? Злата Жар-Птица. Или отчество. Злата Жар-Птицовна.

Я пожал протянутую мне ручку. И даже не отдернул пальцы, когда их обдало жаром. Это явно понравилось Злате.

– Знаешь, я думала сразу же сбежать – и от Кощея, и от царя.

– Так почему же осталась?

– Только из-за тебя.

– За то, что я тебя спас от Кощея с Горынычем?

Красные глаза блеснули искрами в полумраке.

– За то, что ты молод и красив.

Я понял, что сейчас подвергнусь очередному нападению. И отступил назад, к спасительному выходу. Но красотка упрямо двигалась за мной. Из ее руки вырвался золотой вихрь, который захлопнул дверь. Освещением теперь служила только она сама.

– Послушай, Злата, я тебе совсем не пара. Тебе нужен кто-нибудь такой же горячий и страстный, как ты.

Жар-Птица нахмурилась.

– Это из-за Василисы? Я слышала ваш разговор с волком. И, как я понимаю, невеста тебя не жалует.

– А вот это уже твои домыслы.

– Посуди сам, зачем ей сбегать от собственного жениха? Это такая ветреница. И Премудрой зовется не от избытка ума, а от того, что вечно какая-то замудреная. Тебе нужна настоящая женщина! Верная, любящая.

Она сделала еще шаг в мою сторону. Изящным движением она стянула красные ленты со своих кос. Огненные волосы рассыпались яркой волной. И она стала еще прекраснее. Я невольно залюбовался.

Да так, что не заметил ведра и, споткнувшись об него в полумраке, растянулся на полу. Горячая красотка тут же нагло оседлала меня. Пышный бюст оказался прямо перед моим лицом. Ну вот, она снова уложила меня на лопатки. И в этот раз даже без сопротивления.

Ярко-красные губы впились в меня и слегка обожгли. Но это лишь добавило перчинку в поцелуй. Я забылся настолько, что ответил на него. Поднял руку и сжал огненные волосы в кулак. При этом девушка издала пылкий стон, приглушенный поцелуем.

Тут я почувствовал вибрацию. Нет, не там. Хотя, не буду лукавить, и там тоже…

На самом деле это обручальное кольцо вдруг напомнило о себе. Завибрировало, словно мобильник, и до боли сжало палец. Я тут же распахнул глаза и вцепился в плечи Златы. Пальцы при этом обжигало, но я не отпускал, боясь, что она снова вцепится в меня поцелуем.

– Я не могу! – с усилием сказал я.

Наверно, я и вправду дурак. В моих руках разгоряченная, рыжая красотка. А я прогоняю ее ради холодной и самовлюбленной девчонки. Но кольцо так ярко напомнило мне Василису, что я уже больше не мог даже смотреть на Злату. Разве что на ее бюст… Но только из мужской натуры! Посмотреть – могу, изменить – нет.

В красных радужках разгорелся настоящий пожар. И я почувствовал, что мои пальцы обжигает все сильнее. Кажется, она сейчас превратится в птицу и ослепит меня.

Но Злата не успела это сделать. Дверь конюшни снова распахнулась, и в проеме показались странные, темные силуэты. Какие-то пузатые, низкие люди.

Мы оба обернулись, и Злата наконец-то слезла с меня.

– Вы кто? – спросила она.

Никто не ответил. Вместо этого темные фигуры разом подняли руки, в которых оказались дубинки.

– Вот черт! – пробормотал я, тоже поднимаясь на ноги.

– Царевич! Убить! Царевич! Убить!

Темные силуэты двинулись вперед. И в неясном свечении от Златы я разглядел глиняных гуманоидов с тупыми лицами. Ожившие истуканы обступили меня со всех сторон. Жар-Птица их совсем не интересовала. Так что она с довольной ухмылкой помахала мне ручкой и выбежала из конюшни.

Глава 18

Лошади в стойлах беспокойно заржали. А Буря так и вовсе чуть не выпрыгнула – лишь веревка не дала ей это сделать.

В конюшню набились пятеро огромных глиняных гуманоидов. Каждый вооружен тяжелой дубиной. Они двигались неповоротливо и напоминали пьяных. То сталкивались между собой, то натыкались на стены конюшни. И вообще – скорее походили на ожившие, боевые какашки. Но при этом явно надвигались на меня. Я не успел проскочить также ловко, как Злата, и выход оказался отрезан.

Выхватил из ножен меч. Благо, что он снова входил в мою царскую экипировку. Размахнувшись, я ударил одного истукана вдоль плеча и легко отсек ему руку. Издал победный клич, но оказалось, что слишком рано.

Истуканы были типо ящериц: отращивали отрубленные части тела. Новая рука мгновенно выросла заново. Разгневанный великан замахнулся на меня дубинкой. Я едва успел присесть, и дубинка разнесла деревянную балку надо мной.

– Эй, полегче! – вскрикнул я.

Нанес удар на этот раз по ноге врага. Может они умеют отращивать только руки? Истукан вначале повалился без одной ноги, но снова отрастил новую и неуклюже начал подниматься. При этом его снова опрокинул другой глиняный товарищ.