Текст книги "Теневые игры"

Автор книги: Ксения Чайкова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 30 (всего у книги 30 страниц)

– Торинька! Ну наконец-то! Куда ты пропал? Я искала тебя по всей Каленаре и окрестностям! Твой отец так и не рассказал мне, куда ты девался, сообщил лишь, что с тобой Тень поехала. А, Тень, привет! Ты куда Торина без моего ведома таскала? Я тут ночей не сплю, пытаюсь вычислить, куда вы пропали. Да разве вас, магов недоученных, заклинанием поиска запеленгуешь?! Ох, как же я соскучилась!

Ахая и причитая, моя подруга припала к груди Торина, и я неожиданно почувствовала себя совершенно лишней. Тут бы мне и уйти, однако сверток с альмом не дал так просто покинуть стосковавшихся друг по другу мага и магиню и заставил воззвать к Цвертиненому таланту.

– Да подожди ты,– отмахнулась моя подруга, блаженно жмурящаяся в объятиях Торина. Впрочем, опомнилась она почти тут же и беспомощно заметалась, пытаясь разорваться между милым ее сердцу графенком и желанием поскорее взяться за работу над неизвестным заклинанием,– М-да… Ладно. Это,– рыженькая магиня повелительно указала на альма,– в лабораторию. А ты, Тень, иди, наверное, домой.

– А как же… – Я дернулась в сторону окаменевшего Вэррэна, но он, повинуясь небрежному щелчку холеных пальчиков Цвертины, плавно поднялся в воздух и в темпе вальса поплыл по направлению к особняку.

– Иди-иди, мы без тебя тут справимся. Что еще? Демон обездвиженный? И его давай сюда, разберемся. Мы с Тори– нькой посоветуемся, посмотрим, что к чему, и расшевелим пострадавших от твоей магической дремучести, уже собирающей жертвенную дань среди мирного населения. Когда-нибудь, попомни мои слова, она и по тебе шлепнет! Взвоешь тогда, да поздно будет! Ладно, иди! Иди, я сказала!

Извиваясь от боли,

Задыхаясь от страсти,

Те, кто любят, танцуют в огне.

И порыв их безумен,

И их танец прекрасен,

И ожоги больнее вдвойне…-

тупо процитировала я кого-то из классиков прошлого столетия. Потом посмотрела на захлопнувшиеся за моей спиной кованые створки ворот, потрясла головой, словно надеясь нехитрыми движениями упорядочить пребывающие в сумятице мысли, и покорно отправилась по месту проживания.

Улица Чар, по своему обыкновению, пребывала в том невероятном хаосе и кавардаке, который здесь по какому-то недосмотру богов прозывается порядком. Кто-то орал, кто-то продавал, кто-то покупал, кому-то затыкали рот, кем-то уже выбивали стекла в одном из магических салонов, а о ком-то остались разве что воспоминания. Парочка чудодеев стояла на тротуаре, обнявшись и буквально вцепившись глазами друг в друга; над их головами распускались иллюзорные цветы, из ничего ткались какие-то невероятные тропические птицы и разноцветные, наполненные звездами шары. Толпа плавно обтекала влюбленных магов, не обращая никакого внимания на творящиеся над их макушками чудеса. Я, заглядевшись на удивительно красивую чету, влезла сапогами в какую-то пузырящуюся серебром лужу, поспешно шарахнулась в сторону, но было уже поздно – под подошвами зашипела, распадаясь, брусчатка, и в новообразовавшиеся ямы кто-то уже с величайшей готовностью влетел. Обувь моя при этом, как ни странно, осталась целой и невредимой. Правда, в нее тут же вцепилась крыса размером с кошку (судя по некоторой заторможенности движений, тварь была зомбированной), попробовала разгрызть, но не преуспела и с разочарованным писком потащилась на поиски менее прочной обуви. С трудом подавив желание наподдать наглой твари сапогом под брюхо, я огляделась, сориентировалась по сторонам света и двинулась в сторону улицы Каштанов. Не буду, пожалуй, заходить в «Сломанный меч», что я там забыла? С утречка сбегаю опять на улицу Чар, узнаю, что гам и как, а потом отвезу Торина в его поместье и, если милорд Иррион не даст мне расчет, навещу князя Варракского, дабы с глазу на глаз побеседовать о его странном и непонятном поведении. А пока домой, и спать, спать, спать…

Особнячок на Приречной улице встретил меня тишиной и теплой вязкой темнотой. Я привычно взмахнула руками, снимая защитные заклинания (благодарение хранителям Сенаторны, к дверям ни грабители, ни соседи, ни прочие незваные гости не прилипли), нашарила над балкой ключ и не без некоторого труда открыла слегка заржавевший от бездействия и влажной погоды замок. Правда, Цвертина подобные устройства величает не иначе как рудиментом цивилизации и утверждает, что лучше магии имущество не защитит ничто. Но я не слишком доверяла чародейству и не спешила менять замки на специальные заклинания, реагирующие на тепло тела определенного человека или распознающие рисунок линий на его ладонях.

Все плоские поверхности в холле покрывал солидный слой пыли, успевшей скопиться за время моего относительно недолгого отсутствия. Наверное, Цвертина в некоторых вопросах все же права, и мне стоило бы разориться на пару заклинаний, поддерживающих порядок в доме и не дающих скапливаться грязи и сору в таких неимоверных количествах. Я протянула руку к настенному светильнику, и он послушно засветился тусклым магическим пламенем. В его свете толстые мохнатые колбаски и шарики, мышами перекатывающиеся по полу, стали еще заметнее. Я чихнула от одного только их вида и, стараясь не потревожить пылевые залежи, направилась прямиком в спальню. Все равно вещи вместе со Штормом остались на постоялом дворе вне стен Каленары, поэтому разбирать и распаковывать мне было нечего. Впрочем, печалиться по этому поводу я и не подумала.

Спала я, несмотря на удобную перину, мягкие подушки и теплое одеяло, плохо. Тяготило чувство оглушающего, тоскливого, выедающего душу одиночества. По-настоящему одна я не оставалась уже много лет. В замке Рэй ученикам уединения не положено. От клиентов не очень-то скроешься, а в перерывах между выполнением заказов рядом со мной всегда была Тьма, не дающая заскучать или переполошиться зря. Теперь же меня пугало все – и вкрадчивый шорох занавесок, шевелящихся иод прохладным дыханием заглядывающего в приоткрытое окно ветра, и стремительный перестук копыт, с которым вдоль парапета проносился какой-то не спящий по ночам всадник, и плеск потревоженной непогодой Неарты, и даже тихое поскребывание, доносящееся из кухни,– видимо, там пыталась найти хоть что-то съедобное одинокая мышка. Именно эти вкрадчивые и шуршащие звуки в конце концов и вывели меня из равновесия. Я как была в короткой нижней рубашке, так и вылезла из постели и босиком пошлепала вниз по лестнице, полная желания шугануть наглого грызуна, видимо еще не сообразившего, что в дом вернулась его законная хозяйка.

Естественно, никакой мыши я не нашла, только замерзла и разозлилась еще больше. Впрочем, при моем безалаберном отношении к домашнему хозяйству остается лишь гадать, как в доме вообще завелось хоть что-то живое. На всякий случай я, невольно поеживаясь от щекочущего босые ступни холода полов и с каждым шагом поднимая небольшие облачка пыли, походила по кухне, для острастки без особой надежды на успех потыкала ухватом во все углы и вернулась в постель.

Утро выдалось хмурым и ветреным, как и предыдущие две недели. Я, невыспавшаяся, злая и голодная (в доме не нашлось ничего съестного, кроме полупуда соли, запасенного мною после меритаунских событий на случай войны с Йанарой), брела по набережной, нехотя отвечая на преисполненные любопытства приветствия заметивших меня соседок и раздумывая, куда сначала направить свои стопы: в трактир какой-нибудь или прямиком к Цвертине. Зря я, наверное, от магини ушла, надо было напроситься ночевать в ее поместье. Но девушка так обрадовалась Торину, что навязывать свое присутствие, пусть и исключительно в целях безопасности милорда Лорранского-младшего, было бы в высшей степени нетактично. Впрочем, поместье рыженькой магини зачаровано от несанкционированного проникновения посторонних получше, чем королевская сокровищница. Если Торин там и ухитрится попасть в какие-нибудь неприятности, то только благодаря своему великому таланту влипать в опасные для жизни и просто дурацкие ситуации. Думаю, Цвертина сумеет защитить графенка даже от его собственной глупости.

– Тень! Эй, Тень!

Знакомый голос полоснул меня, как ножом, я вскинула голову и в упор встретилась с мягким сиянием огромных лунно-прекрасных глаз. Если бы альм меня не окликнул, так я, погруженная в свои мысли, в него бы, наверное, и врезалась. На плечах Вэррэна деловито вертелась вполне живая и довольная жизнью Тьма. Как ни странно, она не поторопилась слететь со своего насеста и ринуться мне навстречу – ограничилась обычным вежливым оскалом да несколькими восторженными мыслеобразами.

– Живые? – удивилась я. Прозвучало это несколько недоверчиво и даже слегка разочарованно, будто я искренне надеялась, что альм и демон так и не очухаются от действия этого проклятущего кристалла.

– Живые,– спокойно подтвердил Вэррэн, передавая мне Тьму.– А Торин-то оказался не таким уж бестолковым – как намагичил чего-то, так весь дом твоей подружки от чердака до фундамента вздрогнул.

– Обо всем разнообразии талантов моего дорогого подопечного я вполне осведомлена. Ладно. Пойдем.

– Куда?

– Как куда? – удивилась я.– Домой, естественно. Правда, там есть нечего, но мы зайдем по дороге в магазинчик или трактир какой-нибудь.

– А ведь я тебя убью,– ласково сообщил хвостатый, обхватывая меня за плечи.

– Да пожалуйста,– равнодушно улыбнулась я, готовая хоть во Мрак вековечный спуститься, лишь бы с Вэррэном,– Только, сделай милость, Тьму потом себе забери, она одна не выживет. И к Торину когда-никогда захаживай, присматривай, как он там.

– Я убью тебя,– продолжал сладко развивать свою мысль альм,– когда тебе исполнится лет этак сто или даже сто двадцать и ты будешь тихо умирать от старости. Вот тут-то я тебя и прикончу! Твоя душа, как души всех невинно убиенных, отлетит в мир надлунный, а я смогу вернуться домой. Эх, славное времечко наступит…

Эпилог

Двенадцать лет спустя

– И почему эти благороднорожденные без стука да без грохота ездить не могут? – возмущенно поинтересовалась мрачная кареглазая женщина, выходя на крыльцо и упирая руки в бока.– Торин, ты почему шумишь? Хочешь всю улицу известить, что в гости ко мне пожаловал? Что за звон идиотский?

– Милочка, да ведь теперь модно к колесам кареты бубенцы привешивать! Совсем как прокаженные катаемся! – весело просветила ее выпорхнувшая из экипажа изящная красавица с ослепительно-рыжими кудрями и зажатой иод мышкой болонкой. Собачонка, стиснутая в стальных объятиях хозяйки, и не пыталась проявлять характер и апатично висела у нее на руках, изредка слегка помахивая хвостом,– Тебе вредно домоседничать, раньше ты хоть в курсе всех новинок сезона была, а теперь окончательно обабилась и потеряла интерес к светской жизни!

– Да она меня никогда особенно не привлекала,– пожала плечами кареглазая, подставляя подруге щеку для традиционного поцелуя,– Ройдан, какой же ты красавец!

Мальчик лет десяти на вид – темноволосый в отца и зеленоглазый в мать,– выбравшийся из экипажа вслед за экспрессивной родительницей, в качестве приветствия в лучших традициях придворных кавалеров шаркнул ножкой, слегка поклонился и вытянул шею, пытаясь разглядеть что-то за спиной хозяйки дома. Та понимающе улыбнулась:

– Когда я услыхала грохот и перезвон, твоя подружка была занята тем, что лезла на антресоли и пыталась стащить что-нибудь из спрятанного туда оружия, дабы проверить, так ли прочен знаменитый йанарский шелк моего праздничного платья, как об этом говорят. Гелана, иди сюда! Посмотри, кто приехал!

За приоткрытой дверью послышался восторженный вскрик, потом ужасающий грохот, потом топот, потом звон (видимо, торопящаяся со всех ног Гелана опрокинула по дороге что-то довольно тяжелое и хрупкое), потом на крыльцо выскочила девочка и с размаху влетела в объятия высокого тучного мужчины, выбравшегося из кареты вслед за женой и сыном.

– Ага! Попалась!

– Торин, надорвешься! – вскрикнули обе женщины одновременно, протягивая руки к парочке. Ройдан, не одобряющий странной сентиментальной слабости, которую его отец питал к дочери своей давней подруги, затоптался рядом, бестолково помахивая коробочкой дорогого эльфийского шоколада, привезенного в подарок двум хозяйкам уютного особнячка на Приречной улице. Впрочем, демон, с которой Ройдану для его же безопасности играть никогда не разрешали (безуспешно, впрочем), тоже весьма уважала сладости и охотно угощалась из нарядных кулечков, сверточков и картонных сундучков, привозимых семьей Лорранских.

Вняв предостережению супруги и подруги, Торин аккуратно поставил Гелану на землю и присел, вглядываясь в ее беззаботно смеющееся личико. Девочка была полукровкой, в ней ясно просматривалась и людская, и альмовская половины – первая обусловила спокойный карий цвет глаз и восковую бледность кожи, а вторая – подвижные, поминутно дергающиеся зрачки, заостренные уши, заметно выдающиеся вперед клыки и аккуратные коготки, подстригание которых стоило и дочери, и матери немалых трудов и криков.

– Папа-то давно приезжал?

– Не-а,– беззаботно тряхнула головой Гелана. От сего небрежного движения с ее головы свалилась едва державшаяся причудливая костяная заколка, по плечам девочки рассыпались длинные, идеально прямые волосы неясного цвета то ли серые, то ли черные, то ли все вместе.

Кажется, эта немногословная реплика Торина не удовлетворила:

– И?…

– По-прежнему убить грозится,– фыркнула хозяйка, ненавязчиво подталкивая своих гостей к дверям. Уж кто-кто, а она прекрасно знала, как любят ее соседи бесплатные спектакли и развлечения, но радовать их не собиралась.

– Папа за мамой опять по всему дому с ножами гонялся! – с милой детской непосредственностью уточнила Гелана,– А мама, как всегда, сначала смеялась и убегала, а потом ка-ак подпрыгнула до самых антресолей, ка-ак вытащила свой меч, который ей дядя Айранэт выковал, ка-ак…

– Эта малявка уже клинками машет лучше, чем я, – с безуспешно скрываемой гордостью усмехнулась кареглазая мать, наклоняясь к дочери и аккуратно отводя с ее лица растрепавшиеся волосы,– Бегите с Ройданом поиграйте, обедать где-то через часок будем. Только осторожнее, ради богов, если вы опять все петуньи и настурции соседям вытопчете, то возмущенные любители цветов наверняка в суд подадут.

– Странные у вас с Вэррэном отношения,– неодобрительно покачал головой Торин, дождавшись, когда дети с топотом и гиканьем выскочат на улицу. Судя по воплям, они играли то ли в стражника и вора, то ли в рыцаря и дракона.– Почему вы так живете?

– Он, видимо, и сам разобраться не может, нужна я ему или нет,– сверкнула чуть горькой улыбкой хозяйка. Приезжает, уезжает… Да ладно…

– Приличный человек уже бы давно или бросил тебя, или женился! – наставительно воздев указательный палец к потолку, провозгласил Торин.

– Человек – да. Но это ведь альм. А у них и менталитет, и взгляды на жизнь другие.

– А давай мы его приворотным зельем опоим! – с энтузиазмом предложила рыжеволосая красавица, опускаясь в кресло в холле и бережно расправляя на коленях складки нарядного муслинового платья. Полноправный член совета архимагов Райдассы, она по-прежнему предпочитала форменным мантиям светские наряды и с удовольствием щеголяла в роскошных придворных туалетах.– Прибежит к тебе как миленький и в ноги упадет!

– Да побойся богов, Цвертина! – искренне ужаснулась кареглазая хозяйка,– Ты же понимаешь, что он просто балуется, когда с ножами за мной бегает!

– Не знаю, не знаю… Я этого не видела, поэтому судить никак не могу,– неодобрительно вздохнула та.– Ой, Тень, с огнем ты играешь… Вот приедем мы к тебе однажды в гости, а тут вместо дома пепелище и труп твой валяется!

– Какая неподдельная печаль слышится в твоем голосе,– с ехидцей отметила Тень, поглаживая влезшую к ней на колени вонато. Верная подружка и спутница во всех странствиях удовлетворенно щурила огромные рубиновые глазищи и слегка помахивала хвостом, не без интереса поглядывая на спущенную на пол болонку,– Впрочем, ты, кажется, будешь больше тосковать по шанежкам и пирожкам с черемухой, которые я пеку к вашим визитам, а не по мне самой! Ладно. Лучше скажи, вы никуда в ближайшее время не собираетесь? Можно, я вам Гелану на месяцок подброшу?

– Опять?! – вскинул брови Торин.

– Именно,– со странной смесью гордости и неудовольствия отозвалась хозяйка, небрежно помахивая взятым с углового столика конвертом.– Ты же знаешь, моя гильдия своих членов женского иола отпускает или замуж, или в могилу. Экселенц письмо прислал. Очередной заказ имеется.

ГЛОССАРИЙ

Альмы – немногочисленная раса разумных антропоморфных существ, обитающих на границе Райдассы и йанары в подземном городище-государстве Тэллентэре. Отличаются пепельного цвета кожей, белыми глазами с подвижными зрачками, острыми ушами, сильно выдающимися вперед клыками на верхней и нижней челюстях и наличием хвоста. Владеют магией. Близкие родственники и враги эльфов.

Ат'тан – струнный музыкальный инструмент, похожий на мандолину, с длинной декой и разными по толщине струнами.

Благороднорожденные – семьи, состоящие в той или иной степени родства с правящей королевской династией. Среди них существует четкая градация и иерархия, можно с уверенностью говорить о большей или меньшей степени благороднорожденности, которая не измеряется ни богатством, ни титулами – только долей королевской крови, текущей в жилах определенной семьи.

Вериата – богиня сна и сновидений. Соответственно, дар Вериаты – сон.

Вернеток – похожий на медведя крупный хищный зверь с шестью ногами и одним рогом посреди лба. Мех пепельно-серый, с густым белым подшерстком, очень дорогой и качественный, способный согреть даже в самую лютую стужу.

Веррута – старинная народная пляска, исполняется под быструю ритмичную музыку двумя мужчинами и одной женщиной.

Влэй дха стлаато (альм.) – непереводимая игра слов. Смысл, понятный только альмам, носит явно негативный и оскорбительный характер.

Война Ветров – последняя межрасовая война, произошедшая за сорок лет до описываемых событий. В ней участвовали эльфы с одной стороны и объединенные альмовско-людские войска – с другой. Закончилась победой союзной армии.

Вонато – мелкий демон семейства полуразумных. Похож на крылатую, покрытую чешуей кошку с крупными когтями и зубами. Способен вступать в мысленный контакт и даже служить определенному человеку, которому доверяет.

Гномы – многочисленная раса разумных антропоморфных существ, населяющих пещеры и гроты Стальных гор. Отличаются низким ростом и редкостным умением обращаться с камнями и металлами. Владеют магией.

Дэтшитш (гном.) – букв.: руда со шлифом. Появление ее на горных разработках считается дурной приметой, указывающей на скорый обвал. Обычно забои, где пошла такая руда, бросают. Поэтому в иносказательном смысле слово употребляется в значении: «хватит, довольно, полно».

Желтолист – второй осенний месяц.

Заброшенные земли – обширные территории, лежащие на прямой линии между Каленарой, столицей Райдассы, и Меритауном, столицей Йанары. Когда-то там пролегал оживленный тракт, связывающий оба стольных града. Однако из-за непонятных магических и погодных аномалий, а также весьма специфической флоры и фауны, удобная дорога была заброшена, а сами Заброшенные земли приобрели репутацию гиблого, крайне небезопасного места.

Мартака – сложная многоуровневая логическая игра, популярная среди интеллигенции Райдассы и сопредельных государств.

Мриана – богиня болезней и смерти.

Орки – многочисленная раса разумных антропоморфных существ, обитающих в Безбрежных степях к востоку от Райдассы. Отличаются высоким ростом, массивным телосложением и золотистым цветом глаз. Не владеют магией.

Разнокрас – первый летний месяц.

Рэй – замок, крепость к югу от столицы Райдассы, своеобразная школа и главный оплот гильдии хранов.

Тайтра – длинная лента из так называемого ленточного металла, который способен гнуться и скручиваться в спираль. С ней обращаются как с боевым кнутом, стараясь наотмашь хлестнуть противника, но при должном умении могут использовать и для уколов в мягкие ткани. Для рубящих ударов не годится.

Тлаххат илль влатэ (альм.) – букв.: плод нечестивой связи борова и жабы.

Тэмм – уважительное обращение к девушке, принятое в Райдассе и сопредельных государствах.

Хамун – мелкий падалыцик-трупоед, похожий на помесь лысой собаки и жабы. Стал нарицательным прозвищем для обозначения жадных, нечистоплотных в делах людей.

Хран – представитель лучшей в Сенаторне гильдии наемников, телохранителей и убийц.

Хранители Сенаторны – синоним богов.

Шаррат – древний мертвый язык, который используется для произнесения заклинаний и общения между магами.

Экселенц – уважительное обращение к главе любой гильдии.

Эльфы – многочисленная раса разумных антропоморфных существ, обитающих в заповедных рощах к северу от Райдассы. Отличаются серебристо-серой кожей, острыми ушами, черными глазами без белков и сильно выдающимися вперед клыками на верхней и нижней челюстях. Владеют магией. Близкие родственники и враги альмов.

Эрт драалан варто (эльфийск.) – пожелание собеседнику отправиться на постоянное поселение во Мрак вековечный или ему подобные места.

Note1

Здесь и далее стихи Любови Гречихиной.

Note2

Перванш – бледно-голубой с сиреневым отливом

Note3

светло-желтого

Note4

Фероньерка, фероньер – украшение, надеваемое женщинами на голову, в виде ленты или цепочки с драгоценным камнем, размещаемым в центре лба

Note5

То есть любит покушать

Note6

главный религиозный праздник Райдассы и всех сопредельных государств