Текст книги "Месть Шивы. Книга 2"

Автор книги: Ксавье де Монтепен

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 13 страниц)

Глава 20. Пагода Бовани

Небольшая толпа беглецов, следуя за Стопом, достигла кухни. Не обращая внимания на густой дым, камердинер быстро отыскал на стене большой ключ, висевший на гвозде, открыл дверь в погреб и спрыгнул вниз. Все последовали за ним.

Обширное подземелье с крепкими сводами располагалось, конечно же, под домом. В самом его конце находилась низенькая дверь, которая также была поспешно отперта Стопом. Она вела в подземный проход, хорошо сохранившийся и ведущий, как уже было сообщено Стопом, к зданию, называвшемуся ледником.

Достаточно было нескольких минут, чтобы добраться до этого круглого строения, покрытого толстой соломенной крышей, почти касавшейся земли. Дверь, ведущая из ледника в сад, оказалась запертой, и ключа от нее не было. Однако это препятствие было незначительным: Джордж без малейшего усилия, одним натиском плеча выломил ее, и свежий воздух пахнул в лица беглецов. Они оказались под покровом звездного неба. Они были спасены.

Сквозь густой дым можно было понять, что пожар значительно усилился. Во мраке ночи на фоне всполохов огня мелькали силуэты людей, теснившихся вокруг дома, готового обрушиться. То были индусы, стоявшие неподвижно с ружьями наготове, поджидая англичан, чтобы метким выстрелом уничтожить их на месте. Они, вероятно, не сомневались, что у них хватит решимости броситься на беззащитных людей, готовых бегством спастись от всепожирающего пламени.

– Мы с божьей помощью спасены, – воскликнул Джордж, – и я надеюсь, что всесильная рука Бога защитит Марию и Эву, развеет окружающую их опасность. Злодеи добивались не смерти бедных девушек, хотя имели возможность убить их, следовательно, они им нужны живыми. Судьба дает нам еще один шанс к спасению.

Закончив эту фразу, Джордж обратился к Эдварду и доктору:

– Нам следует расстаться. Поторопитесь к губернатору и расскажите ему все, свидетелями чего вы были. Я скоро дам вам о себе знать, но действовать нужно решительно…

Прощание было скорым, и уже через минуту все разошлись в разные стороны. Сгустившаяся темнота укрыла и разделила их. Джордж продолжал нести Казиля, а Стоп, боясь отстать от господина, шел так близко, что почти касался его.

Теперь мы попросим читателей последовать за нами в ужасное и мрачное место, о котором ни один из жителей Бенареса не мог вспомнить иначе как с глубоким и суеверным ужасом.

Место, о котором мы говорим, – храм самого грозного из индусских божеств, храм богини Бовани, мрачной богини истребления.

Отвлечемся на несколько мгновений от страшных событий, свидетелями которых мы стали вместе с героями нашего повествования, и опишем внутренность храма или, по крайней мере, его святилища, так как последующие сцены разыграются именно здесь.

Почти непроницаемый мрак царил в храме. Своды, украшенные барельефами черепов гигантских черепах, были покрыты мрачной коричнево–серой краской. Косые узкие окна с вставленными в них красными стеклами почти не пропускали лучей света. Каменные плиты, из которых был собран пол пагоды, представляли собой мрачные узоры, похожие на длинные полосы. Основаниями колонн служили изображения гигантских мифических животных, в позах которых застыло стремление к кровожадному истреблению. Посреди храма, на возвышении, сделанном из красного мрамора, пол куполом из полированной стали находился жертвенный стол, а рядом с ним – лестница в несколько ступенек, ведущая к медной со стальными инкрустациями двери, которая не раскрывалась никогда. Возвышение было окружено железной решеткой, также запертой. Всякая попытка приблизиться к этой решетке могла считаться немыслимой, потому что была окружена со всех сторон глубоким рвом. На противоположной стороне этого рва тянулись длинные галереи, напоминавшие по своей многочисленности пчелиный улей. Некоторые из этих галерей были заграждены массивными решетками или закрыты занавесями из пунцовой материи, испещренной символическими знаками. Наверху стального купола пагоды, имеющей сходство со средневековыми башнями, развевалось подобие знамени из шелковой материи с изображением многоголового дракона.

По стенам и под сводами этого святилища духов размещались фонари, обтянутые красным крепом. Их кровавый свет на фоне темных стен создавал эффект горящих из мрака неизвестности таинственных глаз.

В минуту, описанную нами, жрицы в полупрозрачных покрывалах красного цвета, стоявшие и лежавшие на краю глубокого рва, молча наблюдали за главной жрицей храма. Жюбэ стояла среди младших жриц, выделяясь своим большим ростом. Протянув руку вперед, она проговорила резким и повелительным голосом:

– Настало время молиться, жрицы грозной богини Бовани.

– Мы готовы.

– Так начнем, и да внемлет нам богиня.

Послышался отдельный голос, потом другой, потом третий, как в католических церквах, где каждый читает отдельный стих.

– Богиня зла, – начала первая жрица.

– Богиня мести, – продолжала вторая.

– Богиня крови, – вопила третья.

– Помощница тугов и фансигаров! – взывала четвертая.

– Внемли мольбам нашим, которые несутся к тебе! – проговорила в свою очередь Жюбэ, – не отвергни их и защити своих поклонников. Пособи им и дай работу рукам, карающим неверных.

Внезапный гул прекратил эту странную молитву. Удар колокола пронесся по пагоде и наполнил ее заунывным звоном.

– Молчите, – приказала Жюбэ, – и слушайте!

Удар колокола повторился.

Главная жрица склонилась к полу в знак повиновения.

– Вы слышали? – спросила она, – колокол отзвонил два сигнала?

– Действительно, – отвечали жрицы смущенным шепотом.

– Таинственный голос этого колокола дает нам понять, что через порог храма переступают высокие лица. Согласно законам богини мы должны покинуть святилище. Удалитесь, сестры, не оборачиваясь назад.

Главная жрица сняла со своего пояса железный ключ и отперла им решетку, окружающую вход в одну из галерей. Жрицы поднялись одна за другой и, еще раз преклонив колени перед мраморным святилищем, выстроились в длинный ряд, проходя мимо Жюбэ. Главная жрица удалилась вслед за ними и заперла за собой решетку.

В опустевшей пагоде наступило мрачное, гробовое молчание, длившееся несколько минут. Внезапно одна из занавесей приподнялась, и в ее проеме показалось чье–то бледное лицо. Наконец, появилось и остальное туловище. Это был Казиль. Он вошел, еще не совсем твердо держась на ногах.

– Войдите, – пригласил он, – войдите, мы одни.

Джордж Малькольм и Стоп появились из мрачной галереи.

– Надо спешить, господин, – начал Казиль, – но прошу быть осторожными. Здесь отовсюду нас может ждать опасность. Мы окружены браминами, которые бодрствуют, скрываясь в глубине этих бесчисленных коридоров, они сменяются ежечасно, охраняя тайны святилища Бовани. Стоит только нам быть замеченными одним из них, как он поднимет тревогу и нас убьют.

– Значит… – пробормотал Стоп, содрогаясь всем телом от ужаса, – значит, пагода эта – жилище дьявола. Приходится сожалеть о нашем доме, хотя там и было горяченько.

– Трус! – проговорил Джордж.

– Прошу извинения, сэр, – проговорил Стоп, – если я осмелюсь возражать, но правда всегда должна быть на первом плане: я не трус, а только боюсь.

– Жрицы богини Бовани, – продолжал свои объяснения Казиль, – и днем и ночью стерегут святилище, и если бы нам не помог священный колокол, то я не знаю другого пути, которым мы могли бы удалить их.

– Ты сказал «священный колокол»… Что означает он?

– Прибытие начальников, лиц высокопоставленных, посвященных.

– Кто же объяснил тебе эти никому неведомые секреты храма?

– Я с самого детства был посвящен Бовани и рос в этой пагоде среди ее жриц. Вот почему мне известны тайны храма этого грозного божества.

Глава 21. Святилище

Объяснение это было в высшей степени интересным и заставило Джорджа еще и еще раз взвесить все аргументы.

– Казиль, – проговорил он после продолжительного молчания, – я верил тебе безгранично, но последний случай заставил меня пересмотреть свое отношение к тебе, ведь ты изменил мне и фактически предал меня…

Казиль, не отвечая, понурил голову, он чувствовал и сознавал свою вину и справедливость упреков.

– Не должен ли я и теперь подозревать существование ловушки? – продолжал Джордж.

Казиль выпрямился, гордо поднял голову и в упор посмотрел в лицо молодого человека, твердо проговорив:

– Вот рука моя, господин, возьмите ее и держите до тех пор, пока мы отсюда не уйдем.

Если я обману вас, убейте меня. Смерть будет платой за мою неверность.

Слова эти были произнесены с такой искренностью, что не могли не запасть в душу Джорджа. Они совершенно успокоили его, развеяв малейшие сомнения.

– Я слышу шаги, – проговорил мальчик тихо, – сюда идут. Нам надо спрятаться, – и он указал на вход в галерею, закрытый занавесью.

– Но ведь могут выйти именно через эту дверь, – заметил Джордж, – и тогда мы попадемся неминуемо.

– Опасения ваши напрасны, – возразил Казиль, – галерея эта не имеет выхода.

Шум шагов раздавался все ближе и ближе.

– Торопитесь, – прошептал Казиль, приподнимая занавесь, – и не шевелитесь. Нужно вести себя очень тихо, чтобы даже дыхания не было слышно.

Джордж и Стоп вошли в галерею вслед за мальчиком. Едва занавесь сомкнулась за ними, в пагоду вошли человек десять индусов.

Железная дверная решетка, скрипя ржавыми петлями, закрыла вход. Лица вошедших были закрыты длинными темными покрывалами с отверстиями для глаз подобно средневековым монашеским капюшонам.

Судя по одежде, среди индусов находилась женщина. Это была принцесса Джелла, а рядом с ней – раджа Дургаль–Саиб, факир Суниаси и другие служители богини Бовани.

– Мне послышалось, будто здесь только что кто–то разговаривал, – предположил Дургаль–Саиб, войдя в святилище. В его беспокойном взгляде затаились страх и подозрительность, а презрительная улыбка свидетельствовала о двойственности души.

– Вы слышали голоса жриц, раджа, которые удалились, чтобы очистить святилище по повелению высшей воли, – успокоила говорившего принцесса.

– Мы находимся под священными сводами, так поклонимся же нашему богу и вознесемся в молитвах.

Все пали ниц и коснулись лбами пола.

– Бовани! Бовани! – говорил торжественным голосом факир Суниаси.

Все отозвались на этот призыв поднятием рук и новым возгласом:

– Бовани! Бовани!

После краткой молитвы все поднялись, и раджа обратился к принцессе:

– По вашему приказанию, принцесса, мы собрались здесь. Объясните же нам причину этого обстоятельства и цель вашего прихода в святилище.

– День свершения нашего дела настал! – заговорила Джелла. – Дело, зревшее в течение стольких лет, созрело окончательно и свершится через два дня.

– Уже! – воскликнули в изумлении индусы, и на лицах их засияла радость.

– У нас все готово, – ответила Джелла, – и я скоро представлю вам доказательства этого.

– Что следует делать? – спросил Дургаль–Саиб.

Вместо ответа принцесса приказала:

– Дайте сигнал!

– Каким образом? – спросил факир. – Через звон колоколов, как у нас принято?

– Да, пусть этот звон раздастся под сводами храма, центр которого – пагода, где день и ночь бодрствуют наши брамины, наши жрицы и наши собратья.

– Повинуюсь приказаниям твоим, царица! – проговорил факир.

Мраморный пол пагоды состоял из красных, черных и белых плит, слагавшихся в разные изображения. Факир наступил на плиту, окрашенную в красный цвет. Она опустилась едва приметно, и затем последовало действие вполне неожиданное. Вдали раздался один удар колокола, потом другой, третий… Постоянно учащаясь, их звуки распространялись во всех направлениях то слабо и глухо, то громко и мелодично. Несколько секунд продолжался этот звон, затем колокола разом замолкли. Гробовое молчание последовало за этими звуками.

– Мы предупредили наших собратьев, – тихо проговорила принцесса, – через минуту они будут здесь.

В самом деле, не прошло и минуты, как одна за другой решетки галерей медленно отворились и множество браминов и жриц Бовани появилось в храме. Впереди них шла Жюбэ. Она приблизилась к небольшой группе священнослужителей, стоявших с покрытыми головами, и, поклонившись им, спросила:

– Кто из доверенных богини ударил в колокол?

Джелла выступила вперед, проговорив:

– Я, ваша царица!

Жюбэ благоговейно распростерлась перед ней и, взяв конец ее одежды, поднесла к своим губам.

Это выражение покорности было принято Джеллой с особым величием.

– Что угодно возлюбленной дочери богини? – спросила Жюбэ. – Пусть она скажет, пусть выразит свое повеление.

– Накануне окончания священного дела, начатого нашими отцами, – отвечала Джелла, – я хочу всем, кто верен памяти предков и кто поклялся освободить нашу землю от жестоких завоевателей, представить ясные доказательства, что мы продолжаем пользоваться покровительством богини Бовани, предложив осмотреть таинственные залоги нашего могущества и убедить всех, кто ей служит, что особые знаки ее милости все еще находятся в нашем святилище.

Верховная жрица указала рукой на маленькое здание из красного мрамора, увенчанное стальным куполом и отделенное от остального храма мрачным рвом.

– Царица, – выговорила она торжественно, как бы давая слушающим время вникнуть во всю глубину ее слов, – вот святилище, оно перед вашими глазами. Оно окружено бездной, на дне которой и день и ночь катятся волны Ганга, священной реки. День сменяет ночь и наоборот, но наше наблюдающее око не смыкается ни на минуту. Священные залоги, доверенные нашему наблюдению, не оставят святилища до того дня, который определен нашими волхвами.

– Какой же это день? – спросила Джелла.

– Тот, в который богиня Бовани отдаст покрывало и кольцо человеку, избранному ею, и который благодаря ее озарению станет достойным посланником Шивы.

– Когда наступит этот день?

Жюбэ молчала.

– Завтра или через тысячу лет? – вновь спросила принцесса.

– Только богиня могла бы ответить на этот вопрос, – ответила Жюбэ и жестом выразила свое полнейшее бессилие.

– Нам известно это, жрица Жюбэ – истинная хранительница священных залогов, – ответила Джелла.

– Я только исполнительница своего долга, который очень легок. Страшная, неминуемая смерть ожидает безумца, который покусится проникнуть в святилище.

– Неминуемая? – повторила Джелла с сильным ударением в слове.

– Разумеется. Бездна темная, непроницаемая, бездонная

– еще не единственное препятствие, которое ожидает богоотступников на их грешном пути.

– Какие же препятствия их еще ждут? – спросила Джелла.

Жюбэ указала на плиту из красного мрамора, которую за минуту перед тем прижал факир, и проговорила:

– Если нога святотатца встанет на эту плиту, то колокола зазвенят, собирая всех, кто верен нашей солнцеподобной богине.

Сделав по каменному полу еще несколько шагов, жрица указала на плиту черного цвета, находившуюся невдалеке от первой.

– Если же он ступит на эту, – пол провалится под ним, и сам он упадет в мрачную, бездонную пропасть, – пояснила верная исполнительница воли богов. – Но вот еще плита. Она заключает в себе опасность другого рода: под ней жертву ждут отравленные ножи. Везде опасность! Она ждет всякого, кто проявит неповиновение этой воле. Тот, кто намерен испытать терпение Шивы, пусть знает: его ждет жестокое наказание.

– И это справедливо! – прошептала Джелла.

– О! – вскричала Жюбэ, – священные залоги хорошо оберегаются. Индия может быть спокойна, они не исчезнут. Слуги Бовани ценят эти божественные знаки дороже своей жизни.

– О, достойная жрица! Покажите нам священные залоги! – приказала Джелла, – я – повелительница, и я приказываю.

– Повинуюсь.

На окраине рва стояло черное мраморное изваяние индийского божества, которое изображало лошадь с тремя собачьими головами. Жрица положила руку на одну из этих голов и повернула ее. Одновременно с этим брамин по знаку главной жрицы нажал на пружину, скрытую в основании статуи. Решетка, окружавшая алтарь, отворилась, не произведя ни малейшего шума: медная дверь легла поперек бездны. Жюбэ, твердо ступая по этому мосту, перешла к зданию, вход в которое был закрыт второй, внутренней дверью.

Она обернулась.

– Преклоните колени! – крикнула жрица, – склоните головы перед величием богини Бовани!

Глава 22. Священные залоги

Все присутствующие опустились на колени, сделали это и Джелла вместе с Дургаль–Саибом и Суниаси. Убедившись в готовности присутствующих служить воле богов, Жюбэ надавила еще на одну пружину: отворившаяся дверь тотчас же представила внутренность святилища, которое было освещено ярким и причудливым светом. Посередине этого святилища на розовом гранитном пьедестале была водружена статуя богини Бовани, совершенно закрытая ярким, огненного цвета покрывалом, расшитым золотом. Своды пагоды были мрачны и безмолвны. Единственным звуком, раздававшимся в храме, было лишь учащенное дыхание зрителей и биение их сердец. Суеверный страх склонил всех ниц Принцесса выпрямилась первая. Увидела ярко освещенное святилище – и восторженное, торжественное восклицание сорвалось с ее губ.

– Сторонники священного дела! – вскричала она. – Смотрите! Вот покрывало богини, наша общая защита!

– Сыны Бовани! – в свою очередь, обратилась к присутствующим главная жрица. – Только избранникам позволено коснуться этого покрывала без риска быть убитыми на месте. Кольцо сверкает под покрывалом. Наши символы хорошо оберегаемы. Начинайте борьбу смело, потому что та, которая придает силу и обеспечивает победу, идет рука об руку с вами и покровительствует вам. Она вслед за мною повторяет: смерть Ост–Индской компании!

Общий гул был ответом на ее слова:

– Смерть Ост–Индской компании!

Дикая радость заставила содрогнуться принцессу, и она заговорила:

– Братья по общему, великому, священному делу, вникните в смысл моих слов и будьте готовы, как скоро я кончу свою речь. Не пройдет и трех дней, как кинжалы заблещут и засвищут арканы. Не пройдет и трех дней, как железные пальцы обхватят задыхающиеся шеи! Поняли ли вы меня?

– Поняли! – хором ответили индусы, и мрачная покорность слышалась в их голосах.

– Послезавтра ночью, в то время как над вершиною серых гор заблестит звезда богини Кали, предводители народа должны собраться в том месте, которое я им назначу завтра. Будете ли вы там?

– Мы придем все!

– Предводители получат дальнейшие приказания, – прибавила Джелла.

– Они с точностью исполнят волю повелительницы. Я ручаюсь за них, – объявил факир Суниаси.

Один из индусов подал знак, что хочет говорить. Факир обратил на него внимание принцессы.

– Мы готовы выслушать твою речь, брат, – обратилась она к нему.

– Большинство наших собратьев вооружены не чем иным, как воодушевляющей их храбростью, – заявил он мрачным тоном, – у них нет золота, чтобы приобрести сталь.

– Это справедливо, – отозвались глухим шепотом присутствующие.

– Вы нуждаетесь в золоте? – спросила Джелла, – вы будете удовлетворены немедленно.

Потом, обращаясь к главной жрице, приказала:

– Жюбэ, сними камень, скрывающий наши сокровища, и возьми, сколько хочешь.

– Я повинуюсь, – ответила жрица.

Она склонилась к ступеням из красного мрамора, которые служили входом в святилище. Потайное железное кольцо было вделано в одну из них. Жюбэ взялась за него и с усилием потянула к себе. Ступень тотчас сдвинулась и развернулась поперек лестницы, открыв глубокую нишу, наполненную кожаными мешками с монетами.

Все они были одинаковой величины и вмещали, по всей видимости, до двух тысяч золотых монет каждый. Жюбэ отобрала несколько мешков и сложила их на одну из ступеней святилища.

Джелла следила за ее малейшими движениями и бормотала:

– А! Ненавистные рабы Ост–Индской компании, жадное, ненасытное племя, вы не знаете, что в самом центре Бенареса скрыто сокровище, которое послужит орудием уничтожения всех вас.

– Хватит ли теперь? – спросила Жюбэ.

Принцесса обратилась к индусам:

– Достаточно ли вам будет денег?

– Довольно, – ответил Суниаси.

– Так берите, – проговорила Джелла, – это все принадлежит вам, – и она указала на выложенные мешки.

– Благодарю от имени всех наших собратьев, – проговорил факир.

– Будьте же готовы! – напомнила Джелла.

– Будем, клянемся вам в этом.

– Теперь наступает конец борьбе исподтишка, конец отдельных убийств. Всеобщее истребление чужеземцев придет на смену этим мелким ударам. Через три дня мы услышим последний вздох Ост–Индской компании, через три дня земля Тамерлидов послужит общей могилой для ненавистных англичан.

– Через три дня! – повторили индусы.

– Закрыть святилище! – приказала принцесса.

Жюбэ сошла со ступенек и, перейдя мост, повернула голову животного в обратную сторону. Медная дверь вместе с решеткой немедленно закрылась, и все предметы, возбуждавшие интерес и удивление присутствующих, исчезли, как обманчивые призраки.

– Теперь нам следует удалиться, – заметил Дургаль–Саиб.

– Вы хотите уйти, не проверив, есть ли в святилище чужие? – спросила Жюбэ. – Обнажите кинжалы, собратья, и ищите везде. Осмотрите все галереи и без пощады уничтожьте всякого, кто осмелился бы присутствовать здесь, не имея на то права.

Индусы склонились в знак повиновения и разошлись по галереям. Джелла молча ожидала результата осмотра. Через несколько минут единомышленники возвратились и один за другим объявили:

– Нет ни души!

Однако Джелла обратила их внимание на занавесь, за которой скрывались Казиль, Джордж Малькольм и Стоп, спросив:

– А здесь вы смотрели?

Дургаль–Саиб, взявшись за рукоятку своего кинжала, приблизился к галерее. В тот момент, когда он был всего в двух шагах от нее, приподнявшаяся занавесь пропустила индуса, который склонился перед принцессой:

– Нет никого!

– Хорошо, – ответила Джелла.

– Ни одного мерзкого взгляда не проникло в тайны богини Бовани, – добавил Дургаль–Саиб.

– Жрицы Бовани, – обратилась к священнослужителям Джелла, – удалитесь. Когда священный колокол сообщит вам о нашем выходе, возвращайтесь сюда и оберегайте храм.

Жюбэ вместе со своими подчиненными удалилась в одну из галерей.

Джелла продолжала:

– Удалитесь и вы, творцы грозного дела, исполняйте данные вам приказания.

– Повинуемся, – отвечали индусы.

Один за другим они покидали храм, унося с собой золотые монеты и нетерпение. Теперь каждый из них после сигнала готов был яростно броситься на своих завоевателей, сокрушая все на этом благородном пути. Их сопровождали Джелла и Дургаль–Саиб. Брамины также удалились, освободив обширное пространство вокруг святилища.

Едва затих в отдалении шум шагов, индус с закрытым лицом украдкой вернулся в святилище и, приблизившись к занавеси, за которой скрывались непосвященные, приподнял ее. Сделав это, он снял со своей головы капюшон, которым было закрыто его лицо. Это был Казиль.

– Господин, – проговорил он, – вы можете выйти, они удалились, и здесь нет ни души.

– Ты спас нам жизнь, – произнес Джордж с глубоким чувством, от души пожимая руки мальчика, – без тебя гибель наша была бы неминуема.

– Осталось ли в вашей душе еще какое–либо сомнение?

– Ты знаешь, что нет.

– И я нимало не сомневался, – прибавив Стоп, – Казиль – хороший мальчик.

– Все ли вы слышали, господин? – спросил Казиль.

– Да, все, и я благодарен тебе вдвойне, что ты доставил мне возможность слышать это. Теперь мною, наконец, понята цель вашей чудовищной ассоциации. Тайна в моих руках, и я стану непреодолимой преградой между вашей целью и ее исполнением. Хотя вы и скрыли спои лица под колпаками. Голоса выдали вас: я узнал принцессу Джеллу и раджу Дургаль–Саиба. Значит, похищение Марии и Эвы совершено по их приказанию. Они – главные мои враги.

– И я так думаю, господин.

– Демон, дух злобы! Погоди торжествовать! Добыча еще не в твоих руках…