Текст книги "Вот мы и встретились"

Автор книги: Кристофер Голден

сообщить о нарушении

Текущая страница: 22 (всего у книги 25 страниц)

* * *

Когда Ник, промчавшись меж двух домов, выбежал на Литтл-Три-лейн, он чувствовал себя капитально обосранным. У него имелся небольшой список вещей, которые ему требовалось проделать, а Уилл с Брайаном то и дело вставали у него на пути, создавая помехи. Разборки с этими парнями в список Ника не входили, но они просто не оставляли ему другого выбора. С другой стороны, он по-прежнему чувствовал сладость поцелуев Тэсс у себя на губах, а царапины, оставленные ею у него на пояснице, доставляли ему поистине волшебную боль. Еще Ник очень славно сломал старшему Брайану по меньшей мере одно ребро, расквасил нос Уиллу и врезал Эшли по физиономии.

Так что, может статься, все это было вовсе не пустой тратой времени.

Ник не очень хорошо понимал, что ему делать дальше, но со всеми этими заморочками можно было разобраться потом, когда он отсюда выберется. На свидание с Тэсс он приехал в отцовской джетте, но вместо того, чтобы оставить ее на подъездной аллее О'Брайенов, Ник припарковал машину на Литтл-Три, рядом с тропой к озеру.

Джетта его дожидалась. На улице было тихо. В самом конце Литтл-Три виднелись проезжающие мимо машины. Нику пришлось предположить, что кто-то в одном из домов у озера услышал крики Тэсс, однако никаких полицейских сирен пока что и в помине не было. Пробегая между домов в передний двор, он услышал скрип сетчатой двери и пригнул голову, скрывая лицо.

«С тем магическим фортелем теперь все», – подумал Ник.

Дверца машины была не заперта. Выудив из кармана ключи, Ник потянул на себя дверцу и скользнул в джетту.

Затем вставил ключ в зажигание, повернул его, и мотор машины негромко загудел. Радио тоже включилось. Там звучала какая-то слюнявая баллада, которой Ник в упор не знал. Врубив первую передачу, парнишка в последний раз поднял взгляд – в тот самый момент, когда нутро джетты омыл свет фар другой машины.

Металл и фибергласе захрустели, когда та машина долбанула джетту сзади. Резкий удар толкнул Ника вперед, крепко прижимая его животом и низом грудной клетки к рулю, тогда как его голова треснулась о ветровое стекло. Стекло треснуло, а на лбу у парнишки мигом возник кровавый ушиб. Нога Ника сорвалась с педали тормоза, и джетта покатила вперед, приведенная в движение ударом другой машины. Скорчившись за рулем, Ник наблюдал за искрами, что вылетели из его глаз после удара. Затем он поморгал, попытался ухватиться за руль, но зрение его помутнело, расфокусировалось, да и с мыслями не все было ладно. В тот момент Нику почудилось, будто он тонет, уже глубоко погрузившись под воду и не имея возможности понять, где верх, а где низ.

Мотор у него за спиной все набирал обороты, и Ник несколько раз моргнул, проясняя зрение. Ему все-таки удалось разглядеть ствол могучего дуба за мгновение до того, как джетта в него врезалась, ведомая туда задней машиной. Все боковые окна разлетелись на мириады крошечных стеклянных осколков, и Ника опять швырнуло вперед. Его голова еще раз долбанулась о ветровое стекло. На сей раз его череп сильнее туда врезался. Стекло пошло трещинами и выгнулось вперед, аккуратно повторяя форму головы Ника.

Воющая о чем-то по радио Селин Дион словно бы над ним насмехалась. С головой поглощенный болью, кровью и контузией, Ник ускользнул в милостивую тьму. Затем он лениво задумался о том, смерть это или не смерть. А самое главное – будет ли пение Селин Дион сопровождать его всю долгую дорогу в ад?

Наконец Ник открыл глаза и яростно встряхнулся, словно бы пробуждаясь ото сна, в котором его нещадно душили. Машина так и заходилась звуковым сигналом на пару с Селин Дион, и на мгновение Нику показалось, будто этот звуковой сигнал доносится откуда-то издалека. Но нет – его издавала джетта. На руле лежала ладонь – но вовсе не ладонь Ника.

Едва способный двигаться, Ник позволил своей голове отклониться влево, после чего закатил глаза и увидел в разбитом окне темную фигуру, которая одной рукой нажимала на звуковой сигнал. Другой рукой фигура ухватила Ника за волосы и запрокинула ему голову. Фары машины, впилившей джетту в дерево, все еще освещали салон, и под этим новым углом Ник сумел увидеть лицо мужчины.

Верхняя губа парнишки мгновенно скривилась. Что-то было не так с его головой, даже с губами. Ник словно бы забыл, как выговаривать слова. И одно слово ему все же вымолвить удалось.

– Уи… Уи… Уилл, – невнятно выдавил из себя Ник.

Уилл Джеймс… взрослый Уилл Джеймс, на целое десятилетие старше Ника… в гневе сверлил его ненавидящим взором.

– Ну что, Ник? Как головка? Часом, не болит?

Глава восемнадцатая

Вой приближающихся полицейских машин оставил Уиллу и Брайану очень мало времени на прикидки о том, как им объяснить все властям. А самое главное – им совершенно не хотелось быть вынужденными отвечать на вопросы в отношении того, действительно ли они те самые, за кого себя выдают. Уилл быстро отбарабанил инструкции, после чего двое друзей скрылись между домов по ту сторону Литтл-Три-лейн, оставляя Молодого Уилла и Эшли разбираться с последствиями.

Брайан являл собой не иначе как кровавое месиво. Разбитая губа заляпала кровью всю его рубашку, а шел он с осторожностью глубокого старца, с каждым шагом издавая негромкое шипение от мучительной боли в боку. Тот удар ногой сломал ему по меньшей мере одно ребро, и Уилл понимал, что им следует как можно скорее вылечить Брайана. Но прямо сейчас главным приоритетом было смыться от полиции.

На заднем двое одного из домов друзья обнаружили деревянные ступеньки, прибитые к стволу одного из дубов – лестницу, что вела в очень неплохо сколоченный древесный домик, снабженный крышей и окнами. Какой-то папаша явно приложил здесь уйму усилий, желая порадовать своего сыночка. Либо такой вариант, размышлял Уилл, либо несколько местных пацанов натырили древесины с ближайшей стройки и построили себе место для тусовок в тысячу раз более классное по сравнению с кладовкой под его старым домом на Парментер-роуд.

Брайан полез туда первым, так прижимая одну руку к боку, как будто она у него висела на перевязи. Его продвижение по лестнице стало предельно медленным, зато Брайан не допустил ни одной оплошности. Оглянувшись на дорогу, где огни синих мигалок теперь волнами накатывали на две разбитых машины и фасады ближайших домов, Уилл забрался следом за Брайаном. Его грудь тоже прилично ныла, и он стал прикидывать, что с ним в момент столкновения сотворил ремень безопасности – порвал мышцы или сломал ребра.

Делая резкие, мучительные вздохи, друзья заползли в древесный домик.

– Дай мне пару минут, – прохрипел Уилл. – А потом, я, может статься, сумею сварганить целебный заговор.

Но Брайан его не слушал. Привалившись к внутренней стенке древесного домика, он глазел в окно на разворачивающийся на улице спектакль. Уилл понимал, что они оба отчаянно надеются на то, что никто из окрестных жителей не заметил, как они оттуда ускользают. Или, по крайней мере, не заметил, куда они ускользают.

Прижав одну ладонь к груди – такое давление умеряло боль, – Уилл уселся рядом с Брайаном. Пока друзья смотрели в окно, а далекие синие огни окутывали их странным, прозрачным сумраком, Уилл заметил, как на тропе, ведущей с озера, появляются две фигуры. Тэсс, теперь уже полностью одетая, шла бок о бок с Молодым Брайаном Шнеллем. Парнишка одной рукой ее обнимал, и этот жест скорее казался защитным, нежели интимным. Даже с этого расстояния Уилл разглядел, что Молодой Брайан по-прежнему разговаривает с Тэсс, явно ее утешая.

– А знаешь, ты не такой уж скверный чувак, – сказал Уилл.

Брайан слабо усмехнулся.

– Я многие годы пытался самого себя в этом убедить.

Уилл нахмурился и перевел взгляд на мерцающие синие огни.

– Я тоже, приятель. Да, я тоже.

Вместе они наблюдали за тем, как полицейские спешат вперед, желая поговорить с Тэсс, как один из них оттягивает Молодого Брайана в сторонку в тот самый момент, когда Эшли и Молодой Уилл подбежали с ним поговорить. Это был ключевой момент. Уилл придумал всю историю, но излагать ее следовало его молодому двойнику. Тем временем Брайан под присмотром полиции должен был ему подыграть. Свидетели из школы, включая мистера Мерфи, подтвердят, что как только три подростка узнали о том, что Тэсс пошла домой вокруг озера, они тут же бросились за ней в погоню. Эшли удостоверит тот факт, что Ник уже нападал на нее ранее на этой неделе и что только своевременное прибытие ее друзей тогда ее спасло. Она еще тогда подумывала о том, чтобы известить полицию о потенциальном насильнике, но решилась так поступить только после того, как узнала о том, что Тэсс должна этим вечером увидеться с Ником.

Эшли и Брайан тогда побежали вдоль берега озера, пытаясь догнать Тэсс и вовремя ее предостеречь. Они нашли ее через считанные секунды после того, как Ник ее изнасиловал. Уилл взял машину, рассчитывая перехватить Ника у дома О'Брайенов, надеясь отбить там у него Тэсс, но прибыл туда лишь после бегства Ника, когда Эшли бросилась следом за насильником. Уилл уже тогда понял, что случилось что-то ужасное, но на секунду оторвал глаза от дороги, отвлекшись на Эшли. В этот самый момент он врезался в джетту и сломал себе нос о руль.

Сидя в древесном форте, Уилл пробежал пальцами по бугорку у себя на носу в том месте, где он был сломан. Этот бугорок появился в тот самый момент, когда Ник расквасил нос Молодому Уиллу.

Бьюик принадлежал Брайану Шнеллю и был куплен на деньги, снятые с его счета в Сбербанке без одобрения и даже без ведома его родителей. В конце концов, там стояло его имя, вот только Брайан еще не успел зарегистрировать машину. Добраться до объяснения краденого номерного знака Уиллу просто не хватило времени, однако, пока он сидел в древесном доме, а боль у него в груди начинала уменьшаться, новое воспоминание стало формироваться у него в голове, словно бы вылупляясь из треснувшей яичной скорлупы.

«Я нашел его на обочине дороги, офицер, – вспомнил Уилл свои собственные слова, обращенные к одному из полицейских. Синие огни назойливо перемигивались, пока он вытирал полоску крови под расквашенным носом. – Брайан хотел подождать с регистрацией до понедельника, когда он рассказал бы все родителям, но я нашел этот номерной знак на обочине и подумал – что за черт, почему бы не прокатиться? Я знаю, нам так делать не следовало, но…»

А затем, опять же мысленным оком, Уилл сумел вспомнить, что затем сказал полицейский.

«Похоже, у тебя все удачно получилось».

Сидя в древесном форте, Уилл улыбнулся, гордясь парнишкой… гордясь самим собой. Теперь там мигали еще и другие огни, красно-белые. Прибыли две машины скорой помощи. Соседские жители повыходили из своих домов и теперь стояли в передних дворах, наблюдая за тем, как санитары выволакивают бесчувственное тело Ника Акосты из отцовской джетты. Теперь уже совершенно не страшный, Ник превратился всего лишь в избитого, окровавленного подростка. А еще – в большой вопросительный знак для Уилла.

– Как думаешь, Тэсс будет давать показания? – спросил Брайан, по-прежнему осторожно обследуя свой бок.

– Не знаю. Но у Эшли и у нас с тобой – в смысле, у тех ребят, – у них с этим делом все железно.

– Значит, нашей работе почти конец, – сказал Брайан.

Что-то в его тоне подействовало Уиллу на нервы, и он повернулся, снова прислоняясь спиной к стенке древесного домика, наконец-то позволяя своим изнуренным мышцам отдохнуть. Затем Уилл внимательно изучил в сумраке лицо Брайана.

– Что у тебя на уме, Брай?

Тот провел ладонью по неровной козлиной бородке. Его нездоровая бледность, даже в этом синеватом свете, внезапно показалась не вполне вызванной переломами ребер. Веки Брайана затрепетали, а затем он посмотрел Уиллу прямо в глаза, и древесный домик вдруг показался тому очень тесным.

– Воспоминания… ведь с тобой это тоже происходит, так? Новые воспоминания проскальзывают внутрь. Ты все повторял, что у тебя в голове словно бы тасуется колода, но теперь туда добавляются новые карты.

Уилл мрачно кивнул.

– Мы сами их добавляем. – Он снова дотронулся до бугорка у себя на переносице. – Раньше мой нос не был сломан. А все эти… все эти заморочки с Ником и Тэсс… в общем, я получил два набора воспоминаний об этом. Один мой и один его. – Странно было говорить о своем молодом двойнике в третьем лице, однако Уилл не сомневался, что Брайан правильно все поймет. – И в то же самое время другие воспоминания медленно меняются, стираясь, вытесняясь другими.

Брайан кивнул.

– Вот именно. В частности, я знаю, что Ник полностью выздоровеет. И в конечном итоге окажется в тюрьме. Я даже вроде как помню судебный процесс. По крайней мере, частично.

Уилл тоже это припоминал. Они оба давали показания. Уилл помнил, каким тяжким грузом казался ему тогда внимательный взгляд судьи. Ибо, хотя жизненно важные факты были правдивы, кое-что им с Брайаном изо всех сил приходилось скрывать. Тэсс залилась слезами прямо на свидетельском месте, но все же рассказала свою историю. Уилл вспомнил, что в зале суда сидели мистер и миссис Акоста, Вспомнил, как ему тогда не хотелось на них смотреть.

– Я тоже. – Неуверенная улыбка чуть приподняла уголки его рта. – Но я не помню, чтобы я еще хоть раз видел нас – нас с тобой, взрослых. Кажется, нам пора возвращаться. Назад, в свое время. Туда, где нам место.

Тут на улице громко хлопнули дверцы машины, и Уилл выглянул из окна древесного домика. Там не было заметно никаких признаков Эшли или их молодых двойников. Прибыла мусоровозка – забрать Ника Акосту. Снова взглянув на Брайана, Уилл увидел откровенно мучительное выражение на лице своего друга, и все следы его благодушия мгновенно испарились.

– В чем дело? – настойчиво спросил Уилл.

Глаза Брайана упорно сверлили пол.

– Я, как и ты, проделал заговор, чтобы сюда вернуться, но лишь через несколько дней после твоего отбытия. А потому у меня есть такие воспоминания, которых нет у тебя. Кое-что еще было вставлено в колоду. Новые воспоминания. – Тут он пристально взглянул на Уилла. Мы не единственные, кто вносит здесь перемены.

– Что это, Брайан? Что это за новое воспоминание?

– Оно возникло через пару дней после твоего отбытия. Теперь я это помню, Уилл, но раньше его там не было.

– Да что это, черт побери?

Брайан аж передернулся.

– Семья, которая живет в твоем старом доме на Парментере. Там… там вышла настоящая бойня. Кто-то вломился в дом, убил родителей. Я помню, как видел это в новостях наутро после того вечера в «Папийоне». Тот парнишка, Кайл… один из его друзей тоже погиб, но сам он уцелел. Был избит и получил ножевое ранение. В новостях сказали, что он в коме. Полиция нашла в кладовке под домом всякие начертанные кровью символы, и пошла болтовня о сатанистских ритуалах, еще о каком-то таком дерьме.

Давление стало нарастать у Уилла в висках и прямо в середине лба. Приложив руку к голове, он сделал длинный, неровный выдох.

– Вот блин, – прошептал Уилл. – Мать твою за ногу. – Теперь по его вине погибли родители Кайла и его лучший друг, а сам парнишка был в коме. В зависимости от ран он мог никогда из нее не выйти.

Уилл взглянул на Брайана.

– Тогда нам следует предположить, что круга, который я начертил, больше не существует. А если мой круг уничтожен, резонно предположить, что они добрались и до твоего.

– Они?

– Ну, если именно Ник вытолкнул Майка на улицу прямо нам под колеса, кто-то еще должен был сидеть за рулем другой машины. Тот, кто сбил бы Майка, если бы нас там не оказалось.

Брайан неловко заерзал, а затем застонал, прикладывая руку к боку.

– Блин. Вообще-то я прикидывал, что там была просто магия.

– Я тоже, но ведь ты видел Ника. Кто-то знал, что мы здесь, в этом времени, и отправился вперед, в наше время. Там он позаботился о том, чтобы, даже если бы мне удалось прикинуть, как вернуться назад, у меня просто не нашлось бы возможности это сделать. Я оставил дверцу открытой. Кому-то хватило разума и умения запрыгнуть в будущее и ее захлопнуть. А потом, скорее всего, опять без особых хлопот вернуться сюда. Скажи, Брайан, похож Ник на человека, способного вытворять подобные магические фортели?

– Нет. Нет, по-моему, не похож. Но это еще не конец света, Уилл. Я хочу сказать, мы знаем, где книга Годе. Пусть твой более молодой и более надменный двойник ее для нас раздобудет, переделает заговор, который он на нее наложил, и мы сможем прикинуть, как нам все-таки отсюда свалить. Все должно сработать. Если мы достаточно рано вернемся в наше время, мы сможем оказаться там еще до того, как тот парнишка и его семья будут убиты.

Уилл сокрушенно покачал головой.

– Черт, когда это кончится?

Брайан тяжко вздохнул и выглянул из окна.

– Не знаю, Уилл. Но выбирать нам особенно не приходится. Мы должны попытаться. Иначе мы здесь застрянем, а так у нас ничего не получится. Мы просто обязаны вернуться.

– Хорошо, – сказал Уилл, угрюмо кивая. – Но пока еще мы отбыть отсюда не можем.

Брайан хмуро сдвинул брови.

– Это еще почему?

В горле у Уилла опять пересохло, и провел языком по губам, чтобы их увлажнить. Жуткие образы заметались у него в голове. Подтянув к себе колени, Уилл ненадолго закрыл лицо ладонями, словно так он мог от этих образов заслониться.

– Мы не сумели спасти Майка и не сумели предотвратить то, что случилось с Тэсс, но мы по крайней мере взяли ублюдка. Ник отправляется в тюрьму. Ведь мы оба именно так это помним?

– Да, – согласился Брайан.

– Тогда какого дьявола я по-прежнему помню убийство Бонни Винтер?

* * *

Снять карты. Перетасовать колоду. Вложить туда несколько новых, непредвиденных карт.

В субботу, в одиннадцать часов утра, Уилл Джеймс оказался на трибунах стадиона «Пум», наблюдая за футбольным матчем, который он уже один раз видел. Сцепив ладони вокруг пластикового стаканчика с кофе, он дул под надорванную крышку, стараясь немного остудить горячий напиток. Воспоминания волнами прокатывались у него в голове – еще более противоречивые, чем когда-либо раньше.

Одиннадцать лет тому назад: Уилл наблюдал за этой игрой вместе со своими друзьями, едва уделяя ей внимание, поедая слишком много всякой дерьмовой еды и с нетерпением ожидая вечерних танцулек, после которых он намеревался заняться по-настоящему буйным сексом. Вид Кейтлин в эротичной униформе среди других девушек из группы поддержки не особенно его от таких мыслей отвлекал. Майк Лейбо играл в том матче защитника второй линии, и теперь он так ловко прихватил разводящего средней школы Нэйтика, что весь стадион мигом оказался на ногах. Эшли уже докричалась до хрипоты. Теперь Уиллу едва удавалось удерживаться за это воспоминание. Оно уже стало таким же смутным и нереальным, как полузабытый сон.

Одиннадцать лет тому назад: Прошла неделя после трагической гибели Майка Лейбо. Игра продолжалась.

Ходили разговоры о том, чтобы вообще отменить все радостные события праздника встречи выпускников, однако после совещания директора Чедберна с представителями старшего класса и большинством учителей было решено двигаться вперед. «Пумы» играли в честь Майка Лейбо. Дик Акоста, один из лучших атакующих защитников, проделал в той встрече на редкость впечатляющий пробег с приземлением мяча в зачетной зоне противника и посвятил тот подвиг Майку. Но даже это воспоминание стиралось в голове у Уилла, пропадало, сливалось с новыми воспоминаниями, стремившимися занять его место.

Одиннадцать лет тому назад… и теперь: Майк Лейбо был мертв. Ник лежал в больнице, находясь под арестом в связи с обвинениями в изнасиловании и причинении вреда физическому здоровью при отягчающих обстоятельствах. У его койки постоянно дежурил полицейский охранник. Главной жертвой насильника стала Королева праздника встречи выпускников, и теперь ни в каком параде она не участвовала. Слухи еще только начали расходиться, и передавались они едва слышным шепотом. Разум Уилла заполняли два набора воспоминаний. Оба этих набора все раскручивались и раскручивались, пока он наблюдал за игрой. Его подростковый двойник и Молодой Брайан сидели вместе с Эшли и Эриком, но их восторги были притворными и равнодушными. Эрик понятия не имел о том, что на самом деле творится, но уже знал про Ника и Тэсс, а потому был так же мрачен, как и трое остальных. Однако они очень внимательно наблюдали за игроками, за девушками из группы поддержки, а также за толпой.

Еще ничего не закончилось. Отнюдь.

Неделю тому назад… и одиннадцать лет спустя: Уилл уже сидел и опять должен был сидеть на футбольном матче в честь праздника встречи выпускников – всего лишь на одном из событий целого уикенда, посвященного десятилетию окончания его классом средней школы. Все это пока еще оставалось в далеком будущем, и тем не менее начиналось именно сейчас. Несчастный, обреченный Кайл Броуди подошел к Уиллу с запиской. В записке было всего два слова. Два проклятых слова, которые затем неотступно стали его преследовать.

«Не забывай».

Но этого уже оказывалось чертовски много. Просто немыслимо было все это запомнить. Столько противоречивых образов и эмоций – и все они проскальзывали сквозь разум Уилла как песок сквозь пальцы.

Уилл глотнул немного кофе, едва замечая, какой он горький и несвежий. Затем провел рукой по лицу, ощущая ладонью щетину на подбородке, и глубоко вздохнул, пытаясь вытряхнуть из головы все липшее и хорошенько сосредоточиться. Уилл стоял на траве возле трибуны на стороне поля «Пум» – совсем рядом с тем местом, через которое во время вечерних матчей пацаны ускользали под трибуны, чтобы там выпить, покурить травки или потискаться с девушками. Сегодня желающих позаниматься чем-то подобным было не так много, но они все же нашлись. Уилл не обращал на них внимания. Точно так же он не обращал внимания на дикий и нестройный грохот оркестра «Пум» в переднем ряду трибуны, на свистки судьи, на стук сталкивающихся шлемов, даже на счет на табло.

Время от времени взгляд Уилла отплывал в противоположную точку стадиона, где на гостевой стороне нес свою стражу Брайан. Однако по большей части Уилл сосредоточивался на девушках. Из группы поддержки.

На Бонни Винтер.

Прямо сейчас улыбка Бонни была широкой и неподдельной, пока она выполняла очередной выкрутас. Золотисто-каштановые волосы девушки упали ей на лицо. Уилл усиленно старался не думать о ее бледном трупе, что лежал в осенней листве, о ползающих по мертвой плоти муравьях, однако от этого конкретного образа ему избавиться было, похоже, не суждено.

Бонни была там не одна. Уилл не мог вспомнить фамилии лишь пары девушек, но большинство из них он очень хорошо знал. Или знал в свое время. Некогда. Бонни. Лолли. Эльфи. Келли. И, разумеется, Кейтлин.

«Господи, как же она красива», – думал Уилл, наблюдая за тем, как Кейтлин выпадает из общего ритма, а затем опять вкручивается в круг девушек, стараясь быстро все наверстать. Кейтлин смеялась, щеки ее раскраснелись от холодного воздуха и напряжения всевозможных фортелей я выкрутасов. Коротенькая юбочка обнажала ее поразительно стройные и сильные ноги. Голубые таза Кейтлин буквально искрились, а ее золотистые волосы словно бы сияли в солнечном свете.

Уилл знал, что по-прежнему ее любит, однако с такой же определенностью он знал, что любит ту Кейтлин, которой она была тогда, а не ту, которой она потом стала. Именно это, все, что было между ними в эти последние дни предыдущей эпохи, осталось всем, на что Уилл мог надеяться. Однако даже такие их отношения уже выцвели вместе со всем остальным из этого периода его жизни. Связь с Кейтлин отчасти помогла Уиллу стать тем, кем он стал, однако ему потребовалось довольно долгое время на осознание того непреложного факта, что их отношения были всего лишь реликвией, артефактом из прошлого.

Теперь, пока Уилл на нее смотрел, горькая правда наконец до него дошла. Кейтлин никогда не любила его так, как он любил ее. Это был простой факт, лишенный какой-либо жалости к себе. И Уилл сам удивился тому, как прекрасно он теперь с этим фактом уживается.

«Прошло достаточно долгое время», – подумал он. Теперь, даже видя Кейтлин прямо перед собой, дыша с ней одним воздухом в эти идеальные дни, Уилл обладал той перспективой дистанции, какой прежде у него никогда не бывало.

Пластиковый стаканчик с кофе по-прежнему грел ему ладони, однако, благодаря тому, как солнце двигалось по небу, Уилл уже не находился в тени трибун, а потому холод этого октябрьского дня для него частично развеивался. Солнечные лучи приятно согревали Уиллу спину. Тим отступил чуть назад, собираясь отдать пас, но построение средней школы Нэйтика катастрофически развалилось. Защитники Нэйтика бросились к Тиму. По тому, как он озирался по сторонам, стало ясно, что бросить пас он уже не собирается. Тогда разводящий рванул вперед. Джо Розенталь организовал для него блок, и благодаря ему Тим, пританцовывая, ускользнул от очередного защитника, но дальше он оказался сам по себе, во весь опор несясь вперед по полю. Игроки в форме Нэйтика смыкались вокруг него, организуя жаркую погоню, однако Тим захватил их врасплох. А кроме того, он был быстр. Очень быстр.

Трибуны взорвались радостными криками и аплодисментами. Уилл вдруг понял, что вместе со всеми свистит и орет, а от бурных аплодисментов его удерживал только стаканчик с кофе. Тогда он позволил себе еще всего на одно мгновение отвлечься, прежде чем снова вернуться к действительности, которая и держала его на страже у самого края поля. Взгляд Уилла опять отплыл к группе поддержки, но на сей раз он не стал медлить на Бонни или Кейтлин. Вместо этого он оглянулся и стал изучать трибуны справа от себя. Внимательно изучая толпу, он выискивал там хоть что-то необычное. Народ вовсю прыгал вверх-вниз, победно размахивая руками и обнимаясь. «Пумы» наконец-то повели в счете, а потому все ученики, родители, учителя и выпускники средней школы Истборо выражали бурную радость.

Все-все. Кроме одного человека.

Стоя перед трибунами, Дэнни Пламер прислонялся к ограждению, окруженный активно двигающимися людьми. Однако сам Дэнни был совершенно неподвижен. Он не орал, не свистел и не аплодировал. Вместо этого он сверлил глазами какую-то точку у края поля, а его лице выражалась одинокая отстраненность от происходящего.

Стоило только Уиллу увидеть Дэнни таким, как его словно бы током дернуло. Неужели все могло обернуться такой жутью? Сперва Ник, а теперь еще и Дэнни? Его лучший друг? Как он мог провести с этими парнями столько времени, считать их своими друзьями и не разглядеть в них тех, кем они были на самом деле?

Глубокая печаль объяла Уилла, пока он пристально смотрел на Дэнни. Толпа осела на свои сиденья, когда Нэйтик снова ввел мяч в игру, однако Дэнни по-прежнему стоял на том же самом месте, внимательно наблюдая за девушками из группы поддержки.

За девушками из группы поддержки.

Облегчение стало растекаться по Уиллу, пока он наблюдал за тем, как девушки, исполняя очередной номер, вовсю трясут своими помпонами. Кто мог обвинить Дэнни?

Уилл взглянул на край поля, где Кейтлин как раз уронила свои помпоны, взяла низкий старт, а затем сделала сальто, приземляясь на ноги в тот самый миг, когда вся группа поддержки испустила громкий крик «Пумы»! Оказавшаяся впереди Дори Шнелль положила руки на бедра и возглавила очередной номер под дружные возгласы остальных девушек. Дори очень по-балетному размахивала руками, но никогда не участвовала ни в каких упражнениях на полу. Ее левая нога все еще недостаточно залечилась после того несчастного случая.

Наблюдая за Дори, Уилл почувствовал, как его окутывают грусть и чувство вины. Давным-давно он воспользовался магией, чтобы об этом забыть. Магия очень его пугала – и не без причины. Однако Уилла в высшей мере существенно мотивировало чувство вины. Он решительно не желал ощущать тяжесть на сердце при каждой очередной встрече с Дори Шнелль, всякий раз видя, как она слегка прихрамывает при ходьбе. Только теперь Уилл понял, каким же трусом он тогда был. Он полностью заслужил это чувство вины. И теперь Уилл совершенно точно знал, что ему требовалась вся та скорбь, которую это чувство ему приносило.

Однако Дори по-прежнему входила в группу поддержки. На лицах у всех девушек сияли яркие улыбки, а их номера были заразительно разнообразны. Уилл наслаждался представлением. Понятное дело, в наблюдении за движениями красивых девушек изначально таилась награда, но было там и кое-что еще. Сколько бы сам Уилл и другие парни не шутили насчет высокой оценки вложенного таланта, за всем этим юмором была немалая доля правды.

Неохотно оторвав глаза от группы поддержки, Уилл еще раз взглянул на Дэнни. На лице его друга по-прежнему оставалось все то же выражение.

Уилл нахмурился и сузил глаза. Затем стал быстро водить взглядом с Дэнни на группу поддержки и обратно. Лолли исполнила сальто, которое унесло ее в самый конец группы, но взгляд Дэнни за ней не последовал. Все его внимание было приковано совсем к другому месту, к девушке на другом фланге группы поддержки.

К Бонни.

Пластиковый стаканчик с кофе выпал из рук Уилла, но он пришел в движение раньше, чем стаканчик упал на траву. Поднявшись к металлической боковой лестнице, что вела к проходу в самом низу трибун, Уилл нырнул в непрерывный поток людей, спускающихся в туалет или к торговому лотку, а также направляющихся обратно к своим местам. Мужик лет сорока с полным подносом хотдогов и шипучки толкнул Уилла, окатывая его кока-колой со льдом и осыпая дурнопахнущими сосисками в тесте. Быстро извинившись перед мужчиной, Уилл протолкнулся дальше, не обращая ни малейшего внимания на посыпавшиеся ему в спину проклятия.

В свое время Уилл недоумевал, почему Дэнни не поднялся посидеть вместе с ними. Теперь же он боялся, что знает, почему.

В проходе толпилось слишком много народа, не позволяя Уиллу двигаться достаточно быстро. Он мотал головой из стороны в сторону, пытаясь высмотреть Дэнни, однако в плотной людской массе ему удалось заприметить лишь темные волосы, смутный облик парня, прислонившегося к ограждению.

Тем временем на поле один из игроков Нэйтика выронил и потерял мяч.

Толпа опять в едином порыве вскочила на ноги.

Вконец расстроенный, с отчаянно колотившим сердцем, с крутящимися у него в голове сомнениями, сожалениями и разочарованиями, Уилл наконец потерял всякое терпение и принялся плечами расталкивать людей по сторонам, непрерывно бормоча пустые извинения. Кто-то схватил его за плечо, но Уилл стряхнул руку. Все вокруг него широко улыбались, победно поднимали кулаки, вовсю аплодировали, а он тем временем в жуткой спешке среди них маневрировал.

Затем Уилл недоуменно заморгал и резко остановился. Он был уверен, что уже миновал то место, где Дэнни прислонялся спиной к ограждению. Ругаясь себе под нос, Уилл протолкнулся мимо пары учеников к металлическому поручню, перегнулся через него и стал внимательно приглядываться в обоих направлениях.