Текст книги "Вот мы и встретились"

Автор книги: Кристофер Голден

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 25 страниц)

Легкие Уилла жгло, в груди ныло. Он сперва сбавил бег до легкой трусцы, и затем остановился. Наклонившись и упершись руками в колени, Уилл стал отдыхать, не осмеливаясь обернуться и проверить, не видно ли отсюда то маленькое кладбище, не наблюдают ли за ним Кейтлин и… и Уилл. Несколько раз хорошенько переведя дух, он выпрямился.

«Я сделаю так, как всегда делал, – подумал Уилл. – Я буду ходить».

И он направился к центру городка. Теперь, когда водоворот мыслей начинал успокаиваться, Уилл понял, что ему нипочем не удастся предотвратить гибель Майка Лейбо, а также изнасилование Эшли и Тэсс, если он только не заручится чьей-то поддержкой. Если он собирался здесь болтаться, Уиллу требовалось место, где он смог бы спать и умываться, не говоря уже о смене одежды. Стиль изменился не настолько, чтобы в своих синих джинсах и фуфайке «Ред Соке» Уилл выглядел здесь белой вороной, но не мог же он каждый день носить одно и то же. Плюс к тому часть мелочи в его кошельке могла оказаться достаточно старой, но все банкноты были нового образца. С этим требовалось что-то сделать. Его банкоматные и кредитные карточки были совершенно бесполезны.

Уилл намеревался найти к кому-то подход, поделиться правдой. Он понимал, что этот план изначально таит в себе опасность, что любое вторжение в прошлое, вполне вероятно, изменит настоящее, но сейчас следовало принимать жесткие решения. Следовало выбирать между риском небольших перемен и позволением этому ублюдку насиловать и убивать его друзей. На самом деле никакого выбора у Уилла не было.

Единственный вопрос заключался в том, с какой стороны ко всему этому подойти. Однако и здесь существовал лишь один логичный выбор.

Теперь, когда у него по крайней мере появились зачатки плана, Уилл пошел дальше. Во рту у него стоял вкус блевотины. Вдобавок он очень устал – как от бега, так и, прикинул Уилл, от магии. И тем не менее он сейчас не хотел терять ни секунды.

Вечер был прохладным, но не таким леденящим, каким он показался Уиллу, когда он только-только пришел в себя на кладбище. В конце Черри-стрит Уилл свернул на Эш-три-роуд. Дома с полуэтажами и ранчо на боковых улочках сменились старыми строениями в колониальном стиле и даже кое-где в викторианском. В следующее десятилетие почти все они были распроданы и обновлены, но местами большинство из них и сейчас нуждалось в покраске. Газоны вокруг этих домов пожелтели и были испещрены голыми пятнами.

Из открытой двери гаража у дома номер 227 по Эш-три-роуд вдруг выскочила колли. Проносясь по подъездной аллее и волоча за собой цепь, она отчаянно скребла когтями по асфальту. Собака сильно смахивала на Лэсси, страдающую паршой. В ее бешеном лае слышались сразу и паника, и свирепость. Уилл застыл на месте, наблюдая за тем, как цепь разворачивается, скользя по подъездной аллее. Наконец цепь резко натянулась. Собака взвыла и, хрипя, повалилась на землю.

Уилл наблюдал за тем, как колли встает и сверлит его ненавидящим взором, до предела натягивая свою цепь. Он вспомнил эту собаку. Вспомнил точно такие же случаи. Эта колли несколько раз так на него выскакивала, когда Уилл проходил две с половиной мили, проводив Кейтлин и возвращаясь к себе домой.

Сюрреальность снова его поглотила.

Эш-три-роуд довела Уилла до центра городка, где она пересекалась с Винтер-стрит. Уилл повернул налево и взглянул на часы, встроенные в самый верх гранитного здания сберегательного банка Истборо. Была уже почти половина десятого. Несколько минут Уилл мог лишь стоять на тротуаре и глазеть на все окружающее. Дышал он, лишь вспоминая о том, что это необходимо. Все окна библиотеки были темными, если не считать того, что выходило в фойе. Миссис Тальберг, библиотекарша, всегда настаивала на том, чтобы оставлять одну лампу включенной для обескураживания потенциальных вандалов.

Уилл слегка пошатнулся и покачал головой. Миссис Тальберг. Он по-прежнему прекрасно представлял себе эту коренастую оливковокожую женщину от силы четырех с половиной футов ростом, чьи нейлоновые чулки всегда шуршали, пока она патрулировала учебные кабинки, убеждаясь в том, что все детишки ведут себя прилично.

Уилл медленно пошел по тротуару, ступая так осторожно, как будто вся улица вдруг могла замерцать подобно летнему жару над мостовой и просто исчезнуть. Дверь в «Афинскую пиццу» открылась и оттуда вышла женщина на пятом десятке, неся с собой две коробки с пиццей. Женщину сопровождали близнецы – мальчик и девочка лет десяти. Уилл был уверен, что узнал всю троицу, но не смог вспомнить ни их имен, ни где они живут. Запах пиццы был куда более знакомым. Помедлив перед витриной, Уилл заглянул внутрь. Перри и Артур, братья, что заправляли этим заведением, как всегда, были за прилавком. Перри что-то орал компании подростков в одной из кабинок, но сквозь витрину Уилл не мог ничего разобрать.

Одной из девочек за тем столом была Стейси Шипмен. Уилл чуть было не задохнулся от невольного резкого вдоха.

– Стейси, – прошептал он. Лавина образов и эмоций пронеслась у него внутри. Причем за происхождение этих образов и эмоций отвечала не только средняя школа, но и прошедшие два дня… два дня, которые должны были наступить только через одиннадцать лет. В недавнем ужасе и отчаянии Уилл выбросил из головы все мысли о Стейси. А теперь, наблюдая за ней с лукавой улыбкой, за тем, как Стейси смеялась и как в такие моменты исчезала россыпь веснушек у нее на носу, он вдруг понял, как же он по ней скучает. Уиллу захотелось выяснить, что произойдет дальше.

Дальше. Какое чуждое для него в данный момент слово! «Дальше» ему пока что следовало повременить. Но лишь пока что.

«Дворец комиксов» был закрыт, однако через окно Уилл смог увидеть, как Гленн, владелец магазина, подсчитывает за прилавком дневную выручку. Уилл поднял было руку, чтобы ему помахать, но тут же ее опустил и отвернулся понимая, что Гленн нипочем не поймет, кто он такой и откуда взялся.

Проходя мимо мороженицы «Хербис», Уилл так и не набрался отваги в нее заглянуть. Вполне возможно, Ник Акоста сейчас там работал, а тогда как Уиллу было тяжело встретиться с самим собой и Кейтлин… он также еще не был готов увидеть и кого-то из остальных.

В следующем квартале располагался торговый центр, куда также входили книжный магазин «Эннис» и ресторан «Сампан». Однако здесь Уилл помедлил и нахмурился, глядя на витрину магазина в промежутке. Это был цветочный магазин под названием «Цветочная тележка» с прелестным тентом и красочным украшением на витрине. Странность заключалась в том, что Уилл совсем его здесь не помнил. Да, он знал, что магазины в этом квартале достаточно часто менялись. В частности, на этом самом месте последовательно сменили друг друга видеомагазин, туристическое агентство и два отдельных магазина, торговавших оконными рамами. Где-то в этом ряду, предположил Уилл, должна была быть и «Цветочная тележка». Очевидно, она долго не протянула.

Печаль переполнила Уилла при мысли о том, сколько других кусочков и частичек своего прошлого он уже успел забыть и сколько он, скорее всего, утратит с годами.

«Надо же, источник радости», – подумал Уилл и рассмеялся, прежде чем пойти дальше.

Затем Уилл перешел на другую сторону дороги и свернул направо, на Маркет-стрит, короткую улочку, заканчивавшуюся тупиком на автостоянке у средней школы Кеннеди, длинной прямоугольной коробки с окнами. В дополнение к странности всей этой прогулки, пока Уилл проходил мимо школы, ему почти показалось, будто он населяет это место своими воспоминаниями. И все же постепенно сюрреальное качество, что воздействовало на все его ощущения с того самого момента, как Уилл очнулся на кладбище, вроде бы уменьшалось. Воздух вокруг Уилла уже не казался так наэлектризован. Кирпичная кладка здания школы состояла из обычного кирпича. Реального и осязаемого.

Необычным здесь было вовсе не это место. Необычным был сам Уилл.

Несмотря ни на что, Уилл не мог не получить удовольствия, просто здесь находясь. Проходя по полю Робинсона за школой, он взглянул на небо и подивился звездам. Затем Уилл прибавил ходу и опять перешел на трусцу. На дальней стороне поля он нашел разрыв в сетчатом ограждении и пролез туда, а затем пробрался по извилистой тропке через рощицу. Уилла изумил тот факт, что даже в темноте память его не подвела, и он совершенно безошибочно сориентировался.

Считанные минуты спустя Уилл вышел из рощицы на самом верху Парментер-роуд, и его улыбка стала еще шире. А затем Уилл ощутил дрожь и легкое головокружение. Он представил себе, как его родители смотрят телевизор в гостиной… как его отец печет воскресным утром блины… как его матушка рисует в небольшой студии, которую она устроила себе в гараже. Эл и Дайана Джеймс были старше родителей большинства друзей их сына, но Уилл едва это замечал. Теперь же мысль о том, чтобы их увидеть – увидеть их здесь, на целое десятилетие моложе, – совершенно его заворожила.

Уилл отмечал для себя фамилии семей, что жили в домах, мимо которых он проходил. Хендрон. Панца. Кенни. Карлин. Он вышел из-за угла в том месте, где высокие ели перекрывали ему вид на нижнюю половину улицы, и наконец оказался перед своим домом. Тут Уилл опять рассмеялся и покачал головой, снова переходя на спокойный шаг.

– Черт побери, – вслух сказал он. Вот как полагалось выглядеть его дому. Треугольная тропинка спереди окружала обильные кусты и клумбы. Куда более крупные кусты располагались вдоль фасада дома с полуэтажом. После того как его родители переехали на покой в Южную Каролину, семейство Броуди выкорчевало все эти кусты, удалило ставни и выкрасило весь дом в аскетический белый цвет. Но этим вечером зеленые ставни все еще оставались на месте, а дом был выкрашен в чатемский песчаный цвет, разновидность бежевого, название которого Уилл всегда помнил благодаря тому, что они с родителями провели несколько летних отпусков в Чатеме на полу, острове Кейп-Код.

Это был его дом.

Уилл еще больше сбавил ход и на славу перевел дух. Улыбка соскользнула с его лица. Разумеется, он не мог поговорить со своими родителями, не мог просто подойти к дому и постучать в дверь. Но если он хотя бы мельком их заприметит, этого уже было бы вполне достаточно. Никоим образом Уилл не мог предотвратить ужасы тех дней, что лежали впереди, не вмешавшись в прошлое, с кем-то не посоветовавшись, однако при этом ему хотелось как можно меньше рисковать. Разговор с его родителями стал бы ненужным риском. Разве что Уилл сумел бы «случайно» столкнуться с ними в супермаркете или где-то еще. Но все это следовало отложить на потом.

Через двадцать четыре часа Майка Лейбо насмерть собьет водитель, который затем сбежит с места происшествия. Череп Майка разобьется о мостовую, а его ребра сломаются от удара машины. Прямо сейчас главным для Уилл должно было стать именно это.

Еще раз переведя дух, Уилл сошел на обочину дороги, а затем убрался подальше от уличных фонарей в сравнительную темень переднего двора семьи Гинцлеров. Приближаясь к дому, в котором он вырос, Уилл не удержался от искушения поглазеть на ясень в переднем дворе и на дуб, с которого он однажды рухнул, заработав себе в результате сотрясение мозга.

А по ту сторону его дома стоял еще один, бледно-голубой с темными ставнями, принадлежавший Гербу и Кэти Уилер. Это был дом Эшли. До того, как она познакомилась с Эриком де Сантисом, а Уилл познакомился с Кейтлин Руж, они были практически неразлучны. Даже после этих знакомств Эшли оставалась его лучшей подругой. Самая умная, наделенная самым богатым воображением девочка из всех, кого он знал.

Уилл срезал себе путь по газону и прошел вдоль боковой части дома, после чего проскользнул во мрак заднего двора, от всей души радуясь тому, что его родители так и не купили ему щенка, которого он вечно у них клянчил. В данный момент никакого собачьего лая ему совершенно не требовалось. Уилла раздражала необходимость тайком пробираться по собственному земельному участку, знать, что, если только его матушка заприметит его из окна своей спальни, она будет встревожена, даже испугана.

Соблюдая предельную осторожность, Уилл пробрался к изгороди, что отделяла их участок от земельной собственности Уилеров. Сунув голову в дыру в этой самой изгороди, он внимательно изучил заднюю часть дома, патио и высокие деревья, что росли как раз перед окном угловой спальни Эшли на втором этаже.

Что-то зашевелилось во тьме под деревьями, и Уилл тут же застыл на месте, отчаянно щуря глаза. Тень. Силуэт.

Там уже был кто-то еще. Тень протянула руку, чтобы ухватиться за нижнюю ветвь, после чего начала взбираться на дерево, приближаясь к окну Эшли.

Уилл буквально лишился дыхания. Лицо его побагровело от бешеного притока крови. Убийство Майка, изнасилование Тэсс и Эшли – всего этого Брайану Шнеллю, очевидно, было недостаточно. Он должен был причинить Эшли еще более сильную боль. Брайан снова сюда вернулся. На сей раз, однако, он был не единственным, кто знал, что будет содержать в себе грядущее.

Дикая ярость, смешанная с презрением, так и прокатывалась по Уиллу. Беззвучно проскользнув по ту сторону изгороди, он побежал по газону, направляясь к темной фигуре, что взбиралась на дерево.

На сей раз, когда Уилл схватит Брайана за горло, его уже некому будет оттащить.

Глава двенадцатая

В голове у Уилла беспорядочной чередой вспыхивали вопросы. Фигурой на дереве несомненно был Брайан. Одного взгляда на его лицо вполне хватило, чтобы Уилла в этом убедить. Но из какой точки во времени Брайан вернулся в эту темпоральную рамку? Брайан щеголял той же самой дурацкой козлиной бородкой, с которой Уилл совсем недавно его видел, но это ровным счетом ничего не доказывало. Он уже возвращался сюда и совершил все те преступления, которым еще только предстояло случиться, а теперь проделывал второе путешествие в прошлое? Или это был первый набег Брайана в дни минувшие? Мог Уилл предотвратить все те преступления, остановив Брайана прямо сейчас? И все же, пока Уилл несся во весь опор через задний двор Уилеров, все эти вопросы оставались мертворожденными, погребенными под потоком ярости и адреналина. Уилл жадно вдыхал запах октября, аромат горелых листьев и прохладного вечернего воздуха, подлетая под лунным светом к тому дереву, по которому можно было забраться к самому окну спальни Эшли.

Наконец Брайан его заметил.

– Уилл? – прошептал его старый друг. – Вот блин! Постой, Уилл, погоди. – И Брайан принялся лихорадочно спускаться на землю. Ничего глупее он, похоже, придумать не смог.

– Сукин сын, – процедил Уилл, стоя под деревом. Затем он протянул руку и ухватил Брайана за рубашку, после чего сдернул мерзавца с нижней ветви. Брайан вытянул руки и растопырил пальцы, отчаянно пытаясь хоть за что-то зацепиться, но было уже слишком поздно. Рухнув с дерева, он приземлился на спину и развалился на траве, невольно испуская громкий хрип. Затем Брайан застонал и принялся вовсю мотать головой. Тут-то Уилл на него и накинулся.

– Постой? – с трудом прохрипел Брайан, отчаянно стараясь восстановить дыхание. Затем он вытянул руки перед собой. Уилл отбил их в сторону, упал на колени и крепко ухватил Брайана за грудки.

– Постой, говоришь? – прошипел он. – И что, это сработало, когда ты насиловал Эшли? А как насчет Тэсс?

Затем поле его зрения сузилось и превратилось во что-то вроде тоннеля. Тьма вокруг так сгустилась, что Уилл видел перед собой только Брайана. Затем он нанес ему три быстрых удара, левым кулаком сжимая рубашку Брайана, а правым колошматя его по физиономии. Кровь, смешанная со слюной, расплескалась изо рта негодяя, и нити ее повисли в его козлиной бородке.

– Господи, Уилл, прекрати, – засопел Брайан. – Это был не я. Клянусь тебе…

Уилл обеими руками схватил Брайана за горло и начал его душить. Мольба в глазах у преступника только еще больше его взбесила, и он принялся снова и снова колотить Брайана затылком о землю, ощущая под ладонями толстые жгуты мышц, еще глубже погружая пальцы в его горло. Отвратительный смешок слетел с губ Уилла.

– Не ты? Думаешь, я совсем дурак?

Однако, не успев задать этот вопрос, Уилл слегка сдвинулся в сторону, и яркий лунный свет засиял на чертах окровавленного лица Брайана. Там было множество кровоподтеков, некоторые из них давностью в пару дней. Единственная слезинка выскользнула из уголка правого глаза Брайана и заскользила вниз, поблескивая в лунном свете. Скатившись по виску, слезинка потерялась в траве. Сам того не сознавая, Уилл начал ослаблять свою хватку за горло Брайана.

Изменение его прошлого изменило его. Уилл хорошо это знал. Насилие и сердечная боль, выкованные на основе его воспоминаний, его заразили. «Но насколько? – задумался Уилл. – В какой мере?»

Скрипя зубами от смятения и страдания, он склонился над Брайаном и встретил его пристальный взгляд с той первобытной ненавистью, которая теперь так его досадовала.

– А кто еще это мог быть? Я там был, Брайан. Мы вместе этим занимались, помнишь? Я видел блеск в твоих глазах, когда мы прокляли Дори. И когда мы пообещали друг другу больше никогда не прикасаться к магии и к той проклятой книге. У тебя на магию так член стоял, как больше ни на что и ни на кого.

Брайан лихорадочно кивал, облизывая окровавленные губы. Когда он заговорил, получалось у него это с немалым трудом.

– Да, верно. Я… я любил магию, Уилл. И я солгал. Я не остановился.

– А теперь ты слишком далеко зашел, – прорычал Уилл.

– Нет. – Брайан помотал головой. – Клянусь, я…

Тыльной стороной ладони Уилл хлестнул Брайана по физиономии. Боль в костяшках отчего-то показалась ему приятной. Брайан опять помотал головой, и тревога в его глазах теперь сменилась гневом. Он пронзил Уилл огненным взором и смачно харкнул ему в физиономию сгустком кровавой слюны.

– Да выслушай же меня, чертов сукин сын! – проревел Брайан.

Повинуясь инстинкту, Уилл придержал Брайана и оглянулся на окно Эшли. За стеклом двинулась фигура. Должно быть, Эшли услышала рев, но с включенным в комнате светом не смогла ничего разглядеть во тьме на заднем дворе.

Затем свет в комнате погас.

– Блин! – рявкнул Уилл. Он гневно взглянул на Брайана, а затем схватил его за руку и резко поднял на ноги. – Идем.

Последнее, что требовалось Уиллу, это прямо сейчас привлечь к себе внимание Эшли.

Уилл в темпе потащил Брайана по заднему двору Уилеров к ряду высоких кустов, что отделяли их участок от его собственных владений. Он возвращался тем же путем, которым пришел. Брайан не сопротивлялся. Раз уж на то пошло, он двигался еще быстрее, чем Уилл. Проскользнув сквозь кусты, Уилл резко развернулся.

– Ни звука, – прошептал он во тьме.

Они застыли в неподвижности. Уилл прислушивался к неровному дыханию своего бывшего одноклассника, этого мужчины, который некогда был его другом, который ему солгал, который убивал, насиловал и нарушал все естественные законы.

И все же там, во тьме, с ароматом октября и вечнозеленых деревьев в ноздрях все, о чем Уилл смог подумать, было то, как они с Брайаном в свое время когда, швырялись снежками или дикими яблочками в проезжающие мимо машины, а потом бежали прятаться в кустах или за домами. Сколько раз они стояли, пригнувшись (совсем как сейчас), тяжело дыша, но широко ухмыляясь, едва способные набрать в грудь достаточно воздуха, чтобы рассмеяться, молча дожидаясь, пока их минует опасность обнаружения?

– Эй!

Голос Эшли, ее громкий шепот, разнесся по обоим задним дворам, Уилл часто использовал то дерево на задворках, чтобы взбираться на него и видеться с Эшли. Они тихонько разговаривали – Уилл болтался среди ветвей, а Эшли удобно сидела в кресле у окна. В этой интимной темноте он узнал куда больше ее тайн, надежд и страхов, чем где-либо еще. Позднее Эрик также навещал Эшли, взбираясь на это дерево. Порой Эрик забирался к ней в комнату, а порой Эшли выскальзывала наружу. Но это было совсем другое дело. Хотя Уилл так никогда толком и не понял, почему, но визиты Эрика испортили всю малину для Уилла, и он почти перестал взбираться на это дерево. В конце концов, Уилл всегда мог позвонить Эшли по телефону или просто подойти к двери и нажать на кнопку звонка.

Все просто стало совсем по-другому.

Теперь же, когда Эшли прошептала во тьму, Уилла поразил ее голос. Порой ему снилось, что все они снова дети однако в снах почти все детали обычно бывали неверны. Хотя это его и печалило, правда заключалась в том, что множество деталей было безвозвратно для него утрачено. Уилл напрочь забыл, как звучал голос семнадцатилетней Эшли. И теперь, когда она заговорила, он на какое-то время потерял способность дышать. Весь мир пошел наперекосяк, равновесие сместилось; противоречивые воспоминания стали вспыхивать в голове у Уилла, сталкиваясь с правдой его присутствия здесь, в этом времени.

– Вот блин. – Уилл вздохнул и подумал: «Все, хватит. Обратной дороги нет».

– Есть здесь кто-нибудь? – прошептала Эшли.

Уилл не осмелился даже попытаться на нее взглянуть. Его хватка за рубашку Брайана ослабла, и Уилл вдруг почувствовал, что его пальцы совсем влажные и липкие от крови Брайана. Пока замедлялось его сердцебиение и рассасывался приток адреналина, он оглядел избитое и окровавленное лицо своего старого друга. Брайан пристально на него смотрел, и на его лице ясно читалось отчаяние.

– Послушай, – прошептал Брайан.

Ноздри Уилла резко раздулись, и он опять крепко ухватил Брайана за грудки, слегка его встряхивая.

– Тихо.

Губы Брайана разошлись в искаженной усмешке. Козлиная бородка придавала ему поистине дьявольский вид.

– Засранец, – прошептал он. А затем правая рука Брайана поднялась, пальцы согнулись, скривились. Он прошептал еще одно слово, которое Уилл не разобрал.

А затем Уилл оторвался от травы, качнулся вперед, но не рухнул на землю. Машинально отпустив Брайана, он вдруг понял, что левитирует в трех футах над газоном. Крик гнева и тревоги чуть было не слетел с его губ, но Уилл все же сумел вовремя его сдержать, помня об Эшли и задумываясь о том, по-прежнему ли открыто ее окно. Широко распахнув глаза, Уилл воззрился на Брайана, а в его разум тем временем стало просачиваться сомнение.

– Ты в любой момент так можешь? – спросил он.

Брайан пробежал рукой по своим темным волосам, осторожно коснулся рассеченной губы и вздрогнул, отдергивая руку. Затем посмотрел на свои окровавленные пальцы, поблескивающие в лунном свете.

– Нет, не в любой, – ответил он. – Это не так легко. Я очень от этого устаю. И я должен быть способен сосредоточиться. Ты мне особых шансов не давал.

Они переговаривались едва слышным шепотком, и сомнения Уилла еще больше возросли. По идее, Брайану полагалась хотеть как можно быстрее отсюда слинять, а не ждать, пока Эшли его застукает. Кроме того, поддерживая тишину, Брайан фактически содействовал Уиллу. И Уилл с интересом на него уставился.

– Я слушаю.

Мрачный, неприятный смешок вырвался из горла Брайана.

– У тебя нет другого выхода.

С этими словами Брайан взмахнул рукой, и Уилл с кряхтением обрушился на землю. Брайан просунул голову сквозь кусты, а затем вернулся под бок к Уиллу.

– Она снова включила свет, – сообщил он, вздрагивая от боли и проводя пальцем от нижней челюсти до левого уха. Вероятно, у него болела челюстная мышца. Затем Брайан быстро перевел дух и опять сосредоточился на Уилле. – Я тоже это почувствовал. Я хочу сказать, я примерно представляю себе, что с тобой случилось. Воспоминания меняются. Прошлое… тоже меняется. Кто-то словно бы переписывает диск этой недели в моей… и в твоей жизни.

– Как будто тасуется колода, – предложил свой вариант Уилл – тот самый вариант, который все это время сидел у него в голове. – Кто-то убирает знакомые воспоминания и заменяет их новым раскладом.

Однако его глаза по-прежнему оставались подозрительно прищурены.

Брайан кивнул.

– Я хотел поговорить с тобой на футбольном матче, но кругом было слишком много народу. К тому же я… ну, в общем, я так прикидывал, что это ты. То есть, кто это еще мог быть? Поэтому мне пришлось предположить, что это ты. Так я и думал, пока ты не заявился в «Папийон» и как последняя сволочь на меня не набросился. – Тут он коснулся старых кровоподтеков на правой щеке. – Спектакль вышел классный. Все явно были очень озабочены на твой счет. Кейтлин поговорила с Эшли. Дэнни сгонял к тебе домой. В понедельник Эшли позвонила Кейтлин и сообщила ей, что ты не появился на работе.

В животе у Уилла тут же все сжалось.

– Значит, я не вернусь?

– Ты совсем не обязательно вернешься в то самое время, из которого отбыл. С другой стороны, вполне возможно, что ты прибыл сюда и капитально просрался. – Брайан пробежал языком по распухшим, окровавленным губам. – Я знал, что происходит. Но, понятное дело, больше никому не мог этого объяснить. Но стоило мне только один раз взглянуть на тебя в субботу вечером, послушать твой бред, а потом увидеть, как ты исчезаешь, как я сразу же понял, что именно ты задумал. А поскольку ты не вернулся, я решил, что тебе могла потребоваться какая-то помощь.

Он указал на свое разбитое лицо.

– И, не успеваю я эту помощь предложить, как мне опять красоту наводят.

Уилл не смог удержаться от улыбки.

– Красоту наводят? Ты слишком много полицейских сериалов смотришь.

– Ты всегда так говорил.

Весь юмор мигом вылетел из Уилла. Прямо сейчас ему было слишком странно, слишком неловко быть другом Брайана.

– Да, обычно говорил. Потому что это была правда. – Бывшие одноклассники сидели в темноте, скрытые от дома Уилеров густыми кустами, но прекрасно различимые с задней веранды Джеймсов. В том доме было тихо, хотя в спальне у родителей Уилла виднелось голубоватое мерцание телевизора. Уилл задумался, сколько сейчас времени.

– Я уже проделывал этот заговор. Всего один раз, – сказал Брайан, неспособный встретиться взглядом с Уиллом. – Мне страшно хотелось снова повидаться с дедушкой.

Уилл кивнул.

– Вот, значит, как ты смог проделать этот заговор без книги.

– Как только ты раз его проделал…

– Он тебя помечает, – закончил Уилл. И внимательно оглядел свое тело, словно желая подметить там незримые следы, оставленные магией, которой они с Брайаном занимались много лет тому назад. Однако все те шрамы остались под кожей.

– Этот заговор оставил меня на входной лестнице моего дома, – сказал Брайан, задумчиво хмуря брови. – Догадываюсь, он соотносит тебя с местоположением… тебя же, но более раннего. Очень славно, что он не уложил меня на диван рядом со мной же, но более ранним. Сомневаюсь, что мне удалось бы справиться с такой ситуацией.

Уилл ничего не сказал. Ему не хотелось думать о себе самом и Кейтлин на кладбище. Да, с некоторыми вещами непременно требовалось разобраться, но лучше было делать это постепенно, по очереди.

– Итак, ты пришел сюда в надежде заручиться поддержкой Эшли. Ты прикинул, что тебе потребуется как-то передвигаться по городу, а также, возможно, деньги и смена одежды.

Брайан кивнул.

– Но почему именно к Эшли? – спросил Уилл. – Вы с ней не были настолько близки.

– Я знал, что ты уже сюда вернулся. Я не знал, в какой именно день, но прикинул, что мы оба попытаемся добраться сюда как раз перед тем, как начали происходить все те ужасы, – сказал Брайан. – Я не сомневался в том, что, если тебе потребуется помощь, ты придешь к Эшли. Что касается юного тебя и юного меня, то у нас ушла бы уйма времени, чтобы их убедить. Мы были мелкими заносчивыми засранцами. Но Эшли… у нее было куда больше воображения, чем кому-то могло показаться. И она любила тебя больше всех на свете. Ты смог бы ее убедить. А если бы ты еще здесь не показался, я подумал, что сам смог бы ее убедить. А если бы не смог, я бы сказал ей что тебе нужна ее помощь. Тогда Эшли по крайней мере бы меня выслушала, прежде чем вызвать полицию.

Они уставились друг на друга. Затем Уилл поднял подбородок и внимательно изучил Брайана.

– Ты сам знаешь, что все это полная бессмыслица. То, что происходит, происходит не случайно. У нас была та проклятая книга. У нас с тобой. А теперь кто-то, пользуясь магией из «Темных даров», рвет на куски нашу жизнь… вредит людям из нашего прошлого… – Тут Уилл огляделся. – Отсюда, прямо сейчас. Это должно быть либо связано с нами, либо с книгой. Либо и с нами, и с книгой. Твои воспоминания смещаются, но, если только ты не несешь за это ответственность, всей истории ты не знаешь. Тебе известно, что кто-то убил Майка Лейбо. Но Тэсс была изнасилована.

Затем Уилл так понизил голос, что он стал едва слышен даже ему самому.

– И то же самое – Эшли.

Когда Уилл поднял взгляд и увидел потрясенное выражение на лице Брайана, боль в его глазах, он почти смог заставить себя поверить в то, что его старый друг не имеет никакого отношения ко всем тем ужасам, которые ожидались в ближайшие дни. Брайан ничего не сказал, только втянул в себя воздух сквозь плотно сжатые зубы, как будто его порезали или ужалили. Затем Брайан покачал головой и снова встретился взглядом с Уиллом, словно отказывая Уиллу в праве обвинять его в столь чудовищных поступках.

– Есть кое-то еще, – сказал Брайан.

Уилл вздрогнул и почувствовал, как его горло невольно сжимается.

– Кое-что еще? Ты о чем?

– Сперва расскажи мне, что случилось с Эшли и Тэсс.

Уилл как можно скорее обрисовал последовательность событий на футбольном матче: как он увидел Тэсс в составе парада и Кейтлин в толпе, но лишь затем, чтобы реальность и его воспоминания очень скоро оказались искажены, когда Эшли рассказала ему о том, что случилось с Тэсс.

Брайан нахмурился.

– Но ведь Кейтлин была Королевой праздника встречи выпускников. Ты хочешь сказать… – Он приложил ладонь ко лбу. – Вот блин. – Наконец Брайан кивнул. – Все верно. Две версии одного и того же. Первоначально это была Тэсс. Значит, она отпала из-за того, что ее… изнасиловали.

Уилл уставился на старого друга, внимательно изучая его лицо и глаза, в которых ему увиделось эхо собственной тревоги.

– Ты сказал, там было кое-что еще. Что ты имел в виду?

– Ты проделал заговор в субботу вечером. А я был там до понедельника, помнишь? Я на сорок восемь часов дольше тебя болтался в настоящем. За это время изменилось кое-что еще. Прошла еще одна рябь из прошлого… – Тут Брайан, явно нервничая, огляделся по сторонам. – Отсюда. Еще одна рябь отсюда, которая изменила мои воспоминания, но неким образом пока еще не затронула тебя.

В горле у Уилла пересохло и сжалось.

– Что? Что еще случилось?

– Ты помнишь Бонни Винтер?

Что-то закопошилось на задворках сознания Уилла, некое воспоминание, а затем образы стали буквально обрушиваться к нему в голову. Словно это был вирус, передавшийся от Брайана к Уиллу, там также стали проноситься новые воспоминания.