Текст книги "Бухта Надежды (СИ)"

Автор книги: Кристоф Водич

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 17 страниц)

– Ми-17 и «Кугуар» последнего поколения. Берегли как зеницу ока.

– «Кугуар»… – произнес Начальник, задумавшись. – Не летал.

– Ну, вот – новые впечатления, – усмехнулся Мирко. – Подход, отход и перемещение к станции осуществляется по нашей подземке. Вы просто не в курсе, насколько разветвленную здесь намудрили сеть. Да и мы тоже, если честно. Хотя ты прав, на словах оно всегда всё просто. Но по-другому никак. Что-то серьезное назревает. Возможно, пришло время более решительных шагов. Поглядим…

Начальник посмотрел на остальных своих бойцов. Каждый задумался над услышанным, переваривая полученную информацию.

Решительные шаги…

Нельзя вечно сидеть по норам и ограничиваться пусть и дерзкими, но незначительными в масштабах всей картины, выпадами. Мелкие операции позволяют лишь оттянуть момент собственного разгрома, но кардинально не меняют ситуацию в свою пользу. Рано или поздно наступит момент, когда либо ты собираешь все силы и бьешь противника в самое его уязвимое место, в последнем и решительном бою, либо враг тебя окончательно добивает. Либо создать переломный момент, перехватить инициативу, либо переломят через колено тебя самого. Сломают хребет и оставят в грязном овраге на корм падальщикам или медленное гниение и распад. Или сами схарчат – и поминай как звали.

Стоило посмотреть правде в глаза: запасы тают на глазах, ресурсы добывать всё сложнее. Дети из-за поля подавления не рождаются. Придет время, и в Сопротивлении останутся одни старики и больные. Больные старики. Смелость и самоотдача – это здорово, но без крепкого кулака это всего лишь красивые слова. Героическая смерть – не самоцель. Цель – спасение людей как вида.

И такой момент давно назрел, это понимали все в Сопротивлении. Но, как обычно бывает, легче сказать, чем сделать.

– Позже обсудим детали плана на общем брифинге, – заключил Радич. – Несколько дней на подготовку. Не уверен, что вы найдете лучший вариант, но у вас своя задача и вам решать. В любом случае, будьте как дома, пока не определитесь.

– Спасибо. Жалко, нельзя отсюда передать содержимое этой штуковины и не переться в Бухту.

– Жалко. Ретрансляторы нужны, антенны помощнее. А это всё там, – Мирко вновь ткнул пальцем в потолок, – на поверхности. А на поверхности мы не властны. Слишком близко силы Альянса. Это же не просто по радиостанции связаться! И то для связи с командованием приходится задействовать внешнюю сеть Станций. Сидим здесь как у Бога за пазухой, а наверху… Одним словом – кроты.

Радич невесело усмехнулся.

– У Бухты или той же Рощи в этом плане возможности, конечно, побольше, – добавил Мирко. – Хотя и у них своих проблем хватает. У кого их сейчас нет?

– Верно. Ладно, – подвел итог Начальник, поднимаясь из-за стола. – Побегаем, значит, еще.

* * *

Нолан растянулся на одноместной кровати, больше напоминавшей расширенную и слегка удлиненную версию полки в пассажирском вагоне. Да и сама комната по площади была едва ли больше купе. Два места, один напротив другого, небольшой столик, пара стульев, два узких шкафчика. Всё просто, практично, но добротно и аккуратно. Не люкс, но и не сырой барак с дырявой крышей.

Макбрайд не жаловался. У многих и такого не было, к тому же здесь можно чувствовать себя в относительной безопасности: вокруг укрепленный подземный комплекс, защищенный природным земляным панцирем от внешнего мира и рукотворной железобетонной броней от угроз внутренних. На базе оставалось достаточно свободного пространства, чтобы не ютиться всем скопом. Места достаточно, а вот людей как всегда не хватало.

Темно. Тепло. Тихо. Позади несколько дней неустанных тренировок под руководством Начальника и Грубера. Работа в группе, взаимодействие, перемещение, огневая подготовка. «Кроты» организовали некое подобие «киллинг-хауса», благо просторы базы и запасы позволяли подобную роскошь. Но это не расточительство, это вопрос эффективности и банального выживания. Вот Нолана вместе с Крис и гоняли до седьмого пота, пытаясь добиться хоть какой-то слаженности и четкости в действиях, развить тактическое мышление и прочие сопутствующие навыки. За несколько дней в спецназ не превратились, но что-то в голове осталось, что-то руки-ноги запомнили, чтобы вспомнить потом, когда станет жарко. А жарко будет, по-другому теперь не бывает. Друг друга уже не перестреляют, мешаться под ногами не будут, тормозя более опытных товарищей, да и шансов выжить всё больше.

Шансы. Опять эти шансы. Повсюду эта бесконечная погоня за лишним процентом вероятности выжить, справиться, выстоять, победить. Новая валюта нового мира, свободно конвертируемая из пота, крови, силы воли и веры. Курс скачет, но не менять не получается – в стороне не постоишь, выжидая лучшие условия. Не будет лучших условий.

Нолан в который раз задумался о том, насколько вообще люди были хозяевами сами себе. Может, это неведомая рука с небес вела их по заранее продуманному пути, влияя на суетящихся внизу существ, возомнивших себе, что в силах управлять своими судьбами и что-либо менять на дороге жизни? Или взаправду могут менять?

Тело уставшее, местами крепатура, но мысли на удивление спокойные, ровные. Слышно только дыхание, своё и Кристин.

Крис.

Девушка не спала. Голова ее лежала на мерно поднимающейся и опускающейся груди Макбрайда. Глаза открыты, привыкли к темноте, смотрят то в одну точку, то в другую. Ладонь в руке Нолана. Отпускать не хочется. Так и держались бы часами, днями, месяцами, лишь бы вот так же было тихо и спокойно. А даже если бы неспокойно, то все равно бы не хотелось отпускать, разве что если стрелять или драться. Еще недавно были незнакомы, а сейчас вот так. И пусть будет так, пока есть возможность, завтра ее может не быть.

Макбрайд провел рукой по тёмным волосам Крис и прикоснулся губами к ее макушке. Девушка сжала крепче его ладонь.

– Мы справимся? – шепотом спросила она.

– А как же, – ответил Нолан.

– Ты бы ответил иначе?

– Нет, конечно, – Нолан улыбнулся.

– Ничего, мне и этого достаточно.

Они на какое-то время замолчали, пребывая в своих мыслях.

– Как думаешь, что мы несем?

– Не знаю… Разведданные. Может, чертежи… У нас нет оборудования для дешифровки, поэтому это мы узнаем только, когда дойдем. В любом случае, всё не просто так, иначе бы Эндрю не давал бы носитель мне. И сдается мне, – Нолан задумался, – эта штука прошла долгий путь до того, как попасть к нам.

– Странно…

– Что?

– Они… ну… Начальник, Док и другие… они ведь тоже не знают. Но идут.

– Они знают, что это может быть важно, а еще…, – парень задумался. – Как тебе сказать… это их соломинка, они за нее цепляются, чтобы не утонуть. Желание что-то изменить в свою пользу.

На нескольку секунд воцарилась тишина.

– А что, если мы не найдем эту «Бухту надежды»? – тихо спросила Крис.

– Поселимся на берегу озера, посадим цветы, развесим их в глиняных горшках и заведем собаку, – усмехнулся Нолан.

Теперь девушка улыбнулась.

– Мы ж Сопротивление, – продолжил Макбрайд. – И пока есть, чему сопротивляться, забот у нас хватит.

Вновь тишина.

– Я давно не видела цветы в городах. И собак. Так давно, что кажется, словно их и не было никогда.

– Я тоже, – тихо произнес Нолан. – Занесем это в список того, что надо не забыть вернуть.

Глава 12. Осиное гнездо

Небольшие облака маленькими группками медленно брели по ночному небу, усыпанному мириадами звезд. Звезды… Яркие маленькие точки, разбросанные по небосводу, и одновременно огромные раскаленные гиганты, закручивающие свои грандиозные хороводы в черном бесконечном пространстве вселенной. Даже они не вечны.

– «Крот-1» на позиции, – донеслось из наушника гарнитуры.

Луна мягким светом вырисовывала очертания тюремного комплекса, расположившегося на городской окраине. Внезапно облако загородило лунный диск своим темно-серым телом, но в сгустившейся тьме комплекс оставался световым островком, атакуя ночь с помощью множества ламп и мощных прожекторов, которыми ощетинились наблюдательные вышки.

– «Крот-2» на позиции.

Облака то накрывали, то освобождали спутник Земли, безмолвно и неустанно плывя над порабощенной планетой, над разрушенными или захваченными городами, над укрепленными блокпостами Альянса и укрытыми от посторонних глаз убежищами Сопротивления.

– «Крот-3» на позиции.

Прибывший накануне вечером бронепоезд с новой партией заключенных замер возле ярко освещенной платформы. Поезд-бритва, как его называли повстанцы, был еще одним примером адаптации человеческой техники под нужды Альянса. Внушительных размеров локомотив выглядел футуристично на фоне обычных поездов. Вытянутый кверху темный корпус словно высечен из цельного стального бруска и поставлен на защищенные бронеплитами колесные пары. Гладкие, слегка покатые бока переходили в клиновидную переднюю часть, напоминавшую острие гигантского топора. Массивный угловатый путеочиститель мог разнести в дребезги всё, что угодно, и лишь повреждение железнодорожного полотна могло остановить этого металлического монстра.

Людей распределили по блокам и камерам в соответствии с запланированной для них чьим-то жестоким разумом дальнейшей участью. Завтра часть отправится дальше, в Нова Проспект – сверхохраняемую тюрьму и лабораторию Альянса, эдакий филиал ада на Земле. Остальные останутся здесь и, скорее всего, никогда уже больше не увидят ни неба, ни звезд, ни луны.

– Всем группам, здесь «Крот-лидер», начинайте.

* * *

– Правый коридор! – прокричал Начальник, выпустил очередь из автомата и нырнул в укрытие. В стену ударило несколько пуль, взвизгнули рикошеты. Начальник выхватил из подсумка гранату, выдернул чеку и забросил темный цилиндр за угол. Прогремел взрыв, стрельба с той стороны на время прекратилась.

Нолан подхватил тяжелую автоматическую турель и бегом направился к одной из боковых дверей. Подбежав к нужному месту, парень раздвинул треножный станок и поместил станковый пулемет так, чтобы он своим рабочим сектором обстрела перекрывал основной подступ с этого направления. Турель, перепрограммированная техниками Сопротивления, ожила, в верхней ее части загорелся желтый индикатор. Боевая часть несколько раз обвела стволами пустой коридор в поисках цели, а затем перешла в режим ожидания. Индикатор сменил цвет с желтого на зеленый.

– Турель готова, – доложил Нолан, подхватывая из-за спины оружие.

– Сейчас ломанутся, – прошептал Лоренцо.

Автоматические турели пришлись как нельзя кстати. Группа Начальника закрепилась на одном из постов охраны, благодаря внезапности выбив оттуда прежних обитателей. По плану комплекса в этом помещении сходились коридоры с разных секторов и корпусов тюрьмы, отсюда же было наиболее удобно попасть обратно в подземные туннели. Поэтому Начальник и старался удержать позицию как можно дольше. Часть спасенных уже удалось вывести этим маршрутом, но в стенах «Фьюри» все еще продолжалась операция.

Солдаты, охранявшие комплекс, волнами накатывали с разных сторон, но повстанцам пока удавалось успешно держать оборону. Турелей не хватало, чтобы перекрыть все подходы, поэтому приходилось их спешно перемещать на самые горячие направления.

Нолан успел изрядно взмокнуть. Бронежилет и разгрузка добавляли весу и по-своему испытывали хоть и окрепшее за последнее время, но пока еще недостаточно тренированное тело. Баллистический шлем, которыми для группы Начальника расщедрился Радич, хоть и был легким, но привыкнуть к нему парень еще не успел. Однако отказаться от всего этого Нолан бы не решился. Лучше истечь потом, чем кровью.

Иногда противник пытался штурмовать сразу с нескольких направлений, и тогда Макбрайду и его товарищам приходилось особенно жарко. Пулеметы надрывались, гранатные взрывы сотрясали комнату, вокруг висела завеса из сгоревших пороховых газов и облаков выбиваемой пулями штукатурки. У Дока и Хью, только оклемавшегося после стычки на ферме, были легкие ранения, но повреждения оказались некритичными. Повстанцы держались, но вечно так происходить не могло. Боеприпасы таили, а вот у Альянса с ресурсами проблем не было.

«Кроты» начали операцию согласно плану, проникнув в тюремный комплекс с нескольких направлений. Одна из групп устроила отвлекающий маневр, имитируя нападение на контрольно-пропускной пункт. Под землей с радиосвязью, естественно, были проблемы, но вортигонты поддерживали координацию отрядов благодаря своим телепатическим способностям. Некоторые инопланетяне участвовали непосредственно в штурме, поддерживая людей в кровавой схватке посреди темных тюремных коридоров, мрачных камер и не менее мрачных лабораторий.

По радиопереговорам можно было понять, что повстанцам удалось добраться до заключенных и начать эвакуацию. Но Альянс – не детсадовская группа в розовых платьицах. Охрана «Фьюри-426» смогла быстро перегруппироваться, и с каждой минутой у атакующих становилось все меньше шансов выбраться в спасительное подземелье. Надо заканчивать и уходить.

Турель издала короткий сигнал тревоги, компьютеризированный прицел распознал цели и открыл огонь, нещадно поливая противника из крупнокалиберных стволов.

– Ползут, как тараканы! – выкрикнул Дью и забросил в сторону врага очередную гранату.

– Босс, сколько еще нам тут торчать? – спросил Док.

– Ты устал? Хочешь домой? – сквозь зубы произнес Начальник, отстреливаясь из-за угла.

– Нет, что ты?! Да я просто счастлив! – Лоренцо расхохотался и тут же произвел несколько коротких очередей в высунувшегося охранника. Противник упал, еще несколько пуль пронзили его тело, пока его не оттащили.

Крис сидела в укрытии и спешно набивала запасные магазины. Пальцы болели, но неустанно продолжали вталкивать маленькие стальные солдатики в быстро пустевшие пластиковые ёмкости. Один за другим, один за другим. Щёлк, щёлк, щёлк – вперёд, на смерть!

Вокруг стрельба, взрывы, перекрикивания и ругань. Страшно? Страшно. Жить хочется, умирать – нет. Но паника и страх – разные вещи. Это как огонь. Если его контролируешь, он может помочь: согреть, накормить, защитить. Если потерял контроль – всё сожжет вокруг. Девушка контролировала – для себя, для других, для Нолана. Руки работали четко, механически. Набила, отложила в сторону, взяла новый, набила, отложила, взяла.

– Босс, не то, чтобы я жалуюсь, – Док выхватил новый магазин и со щелчком вставил в приемник, – но здесь скоро станет неуютно.

– Твою ж…, – прокричал Дью, отпрыгивая в сторону.

– Дью?

– Порядок, по касательной, – кряхтя, ответил повстанец, поднимаясь с пола.

– Нужна помощь?

– Справлюсь.

Давление со стороны Альянса нарастало с каждой минутой. Одну из турелей охранникам удалось вывести из строя. Плотность огня все чаще становилась такой, что невозможно высунуть голову из укрытий.

– «Крот-лидер», это «Крот-3», – Начальник схватился за тангенту, – удерживаем В7, становится жарковато, долго не продержимся, приём.

В эфире тишина.

– «Крот-лидер», это «Крот-3», повторяю: нас блокируют в В7, можем не удержать. Каковы указания? Приём.

Вновь нет ответа. Начальник выругался.

– «Крот-3», это…от-лидер, – донеслось сквозь помехи, – … подходе подкрепление… северное направление… отходите…чке «Браво»… «Крот-2» вышел, «Крот-1» уходит… «Чарли»…, как поняли, приём?

– «Крот-лидер», это «Крот-3», дождаться подкрепления с севера и уходить в точку «Браво», приём.

– Плюс… «Крот-лидер» …нец связи.

– Народ, с северного коридора идет подкрепление. Дожидаемся, уходим к «Браво», – передал всем Начальник.

С разных сторон послышался нестройный радостный возглас, пробившийся сквозь грохот выстрелов.

– Вовремя связались, – прокомментировал Док. – А то бы и не вспомнили про нас.

– Там тоже могли быть проблемы.

В помещение с характерным жужжанием ворвалось несколько мэнхэков, но повстанцы вовремя среагировали и накрыли механических убийц огнем. Последнего добила Крис, с криком разнеся робота прикладом автомата. Хорошая была задумка: повстанцы бы отвлеклись на роботов и дали бы возможность солдатам атаковать. Но Начальнику и его отряду удалось удержать ситуацию под контролем.

– Что дальше, а? Охотники? – спросил Хью, выпустив длинную очередь в коридор. Кто-то из тюремщиков решил осуществить прорыв, но наткнулся на плотную завесу из пуль.

– Ага, страйдеры, – ответил Док.

– Я бы посмотрел на это! Как там говорят… а, вспомнил! Страйдер не заходит в здание, страйдер идет сквозь здание.

– Верняк.

Со стороны одного из проходов послышались звуки мощных энергетических разрядов. Штурм с этой стороны ослаб и вскоре вовсе прекратился.

– Эй, партизаны, не пристрелите! – раздалось зычное предупреждение из северного прохода.

– Пароль! – Сергей припал на колено, держа коридор под прицелом.

– «Барнакл»!

– «Гидра»! – последовал от Сергея отзыв, и повстанец опустил ствол оружия.

Из-за угла осторожно выглянуло молодое лицо, затем показалось и остальное тело. Парень был невысоким, худощавым и бледнокожим, но держался уверенно. Левое предплечье перебинтовано, над левым же глазом небольшое рассечение. На ремне свисал окрашенный в песчаные цвета HK416 с 11-дюймовым стволом – младший брат винтовки Сергея.

– Томаш, можно Том, «Крот-1», – быстро представился молодой повстанец. – Ух, нас прижали – еле ноги унесли. Мои выводят людей к «Чарли», а нас вот прислали к вам на помощь. Надо торопиться.

– Вовремя, – произнес подошедший Начальник. – Серый, готовь сюрпризы.

Сергей кивнул и потянулся к рюкзаку. Растяжки и противопехотные мины должны задержать преследователей.

– Нол, что с турелями?

– Два в строю, один накрыло.

– Оставляй на местах. Всем! По команде прижимаем огнем и отходим через северный коридор.

Повстанцы один за другим доложили о готовности.

– Расположение запасных входов-выходов все помнят? – на всякий случай уточнил Начальник.

Во время подготовки к операции все внимательно изучали и запоминали карту местности, расположение ключевых объектов инфраструктуры Альянса и гражданских зданий, а также запасные пути отхода. Каким бы ни был продуманным первоначальный план, всегда полезно иметь план «Б», а лучше еще и «В» на случай, если выдастся совсем неудачный день.

– Как «Отче наш».

– Вот и славно.

Солдаты Альянса словно почувствовали грядущий маневр противника и разом усилили натиск, но повстанцы ответили еще более яростным огнем. В ход вовсю пошли гранаты, а Доку даже пришлось пожертвовать дефицитным зарядом для подствольного аннигилятора AR2. Прозвучал глухой хлопок, и светящийся энергетический шар стремительно направился в сторону осаждающих комнату тюремщиков. Срикошетив от одной из стен, заряд попал сразу в двух солдат. Их тела озарились ярким светом и по мановению невидимой силы медленно поднялись в воздух. Свечение усилилось, и тела стали представлять собой беспомощно вращающие темные силуэты. Еще мгновение – и солдаты исчезли, словно их и не было никогда. Вот так оружие Альянса оборачивалось против него же самого.

Через несколько минут повстанцы спешно отступали по извилистым коридорам, не забывая минировать путь за своими спинами и, по возможности, блокировать двери. Первыми шли Томаш с вортигонтами, за ними двигались остальные.

Тюремный блок давил на психику, и лишь сосредоточенность и постоянное ожидание огневого контакта не позволяли утонуть в унылости и безысходности, которые здесь безраздельно правили. Череда серого, коричневого, зеленого, грязного серого и грязного коричневого; тусклые клетчатые полы – исцарапанные, потертые, истоптанные сотнями и тысячами ног; одиночные камеры-кубы с потрескавшимся холодным бетоном – вверху, внизу, по сторонам – повсюду этот чертов бетон и отовсюду этот холод проникал внутрь заключенных и оплетал, сковывал внутренности, не давая дышать хотя бы теми остатками затхлого воздуха, которые еще можно было вдохнуть; комнаты для допроса с теми же клетчатыми полами, только в пятнах крови и рвоты вокруг металлического кресла и средств дознания; душевые со скользкой серой плиткой и ржавыми трубами…

Большинство дверей и решетчатых перегородок были открыты. Захватив пост охраны, повстанцы заполучили управление над многими электронными замками и системами наблюдения. Впоследствии, покидая пост, оборудование уничтожалось, чтобы не дать солдатам возможность перекрыть пути отхода и заблокировать повстанцев внутри комплекса. Хорошо бы сейчас взять контроль над дверями и камерами, отсечь преследователей, не дать им перегруппировываться, но это можно было сделать только в мечтах.

Многие помещения несли на себе следы недавних боев. Попадались и трупы – как охранников тюрьмы, так и заключенных с повстанцами. Не всем удалось уйти, не всех удалось вынести. Не оставлять бы здесь на холодном полу, похоронить бы по-человечески, но…

Звук сигнала турели заставил тело инстинктивно сжаться, а глаза – забегать по сторонам в поисках угрозы. Но раскатистых выстрелов автоматического пулемета не последовало. Один из вортигонтов вовремя поразил турель, наглухо выжигая внутри всю электронику. Оружие замерло на своей опоре, из металлического корпуса потянулись серые струйки дыма.

Пронесло.

Повезло.

Поворот, боковое ответвление, ствол в коридор – движение!

– Контакт слева! – прокричал Нолан и выстрелил в появившегося в проходе солдата Альянса. Гулкие выстрелы отразились эхом от стен. Охранник почти успел нажать на спуск, но парень опередил его на какую-то долю секунды. Тело поверженного еще не успело коснуться пола, как за ним появились другие солдаты. Макбрайд на ходу выпустил очередь и скрылся за стеной. Завязалась перестрелка, но охранников удалось подавить огнем и преодолеть опасный участок.

Позади группы прогремел отдаленный взрыв – кто-то из преследователей нарвался на растяжку, оставленную Сергеем.

– Не останавливаемся! – скомандовал Начальник.

Снова двинулись вперед, следуя за Томом и вортигонтами. Замыкающие поочередно отстреливались, держа преследователей на дистанции. Отстрелялся – перебежал, отстрелялся – перебежал. Прикрываешь ты, прикрывают тебя – всё просто… на словах.

Голова Томаша дернулась вбок, разбрызгивая кровь и мозги по сторонам. Тело повстанца, лишенное контроля, на ходу завалилось на стену и скатилось вниз, оставляя неровный след.

Выстрелы – сразу много и отовсюду – крики, перекат, грязный пол… Нолан спрятался за колонной, выглянул и снова нырнул в укрытие – несколько вражеских пуль прошли в считанных сантиметрах от лица.

– На два часа!

– На одиннадцать!

– Дави его!

Воздух рассекли энергетические лучи, засверкали вспышки, запахло озоном – ворты ударили со всех «стволов», что-то нечленораздельное прокричали на своем странном, непонятном языке, снова выпустили разряды, а потом резко смолкли.

Повстанцы спешно укрылись, отстреливаясь от перекрывших путь солдат. Стены вокруг покрывались пулевыми отверстиями, кровоточащими краской и штукатуркой.

– Том?

– Нету больше Тома.

– С тыла зайдут – и хана!

– Серый, дверь справа!

– Прикройте!

Нолан выглянул, ища цель. И нашел. Серая униформа, шлем-маска… Палец лег на спусковой крючок, автомат выплюнул короткую очередь, охранник упал.

Что-то рвануло совсем недалеко, парня опрокинуло на пол. Уши заложило, сознание на мгновение дезориентировалось. Приглушенные крики, выстрелы, дульные вспышки, как раскрывшиеся лепестки огненных цветов… Промелькнула Крис… Возник яркий шар, попал в стену, оттолкнулся, как мячик, врезался в другую стену и взорвался – один из охранников выстрелил из подствольника AR2, но, к счастью, промахнулся.

Звуки вынырнули из плотного омута, вернули свое привычное звучание, голова прояснилась. Нолан почувствовал во рту привкус крови.

– Цел? – прокричал оказавшийся рядом Док.

– Вроде…, – неразборчиво прохрипел Макбрайд.

В поле зрения попали коричневые тела вортигонтов, изрешеченные пулями.

– Серый, ну?! – донесся голос Начальника.

– Десять секунд… Есть, готово! – проорал Сергей.

Небольшой, тонущий в общей какофонии боя, взрыв вынес замок двери, перекрывавшей один из боковых коридоров.

– Отходим! – скомандовал Начальник.

Повстанцы усилили огонь, пытаясь заставить противника хоть на секунду залечь. Братья разом отстреляли по последнему заряду подствольного аннигилятора. Смертоносные сферы устремились вперед. Сработало!

– Ходу, ходу!

Бойцы один за другим нырнули в спасительный проход. Последним ввалился Хью, и повстанцы рванули прочь. За спинами с характерным хлопком рванула еще одна аннигиляционная сфера. Вовремя убрались, что тут скажешь.

Сергей пропустил всех вперед, вытащил прямоугольный зеленый предмет и прикрепил его к стене так, чтобы один из выступов закрывал его от дверного проема. Мина-ловушка с лазерным сенсором, внешне больше напоминавшая переделанную противопехотную мину направленного поражения М18 «Клеймор», дважды издала короткий звук. Как только неосторожный противник пересечет лазерный луч, тут же активируется взрыватель, и шрапнель из нескольких сотен стальных шариков на огромной скорости устремится наружу.

– Последняя, – сказал повстанец прикрывающему его Доку.

Лоренцо лишь криво ухмыльнулся.

Спасительный коридор оказался переходом в другой блок тюремного комплекса. Обстановка вокруг немного изменилась. Теперь окружающее пространство больше походило на помесь больницы и лаборатории. Только здесь не лечили, не разрабатывали вакцины и не сражались с эпидемиями. Альянс проводил здесь свои изыскания, исследуя пути модификации людей во благо себя самого. И, понятное дело, с мнением этих самых людей никто не считался.

Отделка помещений старая, еще с прежних времен, а вот оборудование уже установлено Альянсом. Попадались как привычные приспособления вроде каталок и капельниц, так и неизвестные Нолану сложные устройства, соединенные пучками трубок и проводов с различными резервуарами, другим оборудованием или капсулами с прозрачными ударопрочными передними панелями. Ни для заключенных ли предназначались эти самые капсулы? И что за хрень в них происходила?

Особенно зловеще выглядели различные роботизированные манипуляторы с зажимами, захватами и операционными инструментами на концах. Словно кибернетические конечности неведомого странного существа, вросшего в лабораторный комплекс, которое только и ждет, чтобы схватить очередную беззащитную жертву, бросить на холодный гладкий металл операционного стола, опутать, сковать прочными ремнями и проводить свои жестокие кровавые эксперименты, резать, рвать, терзать и, в конце концов, выкинуть прочь как отработанный бесполезный материал. А потом поймать следующего подопытного и продолжить воплощать ведомые только ему зловещие задумки. И так без конца, пока есть над кем работать. Существу плевать на крики, на стоны, на мольбы о пощаде или хотя бы быстрой смерти. Оно – зло. Оно – машина. Бездушная, расчетливая, прагматичная машина. Как Альянс. Оно и есть Альянс.

Попадались и привычные компьютерные терминалы с разнокалиберными дисплеями, иногда занимающими чуть ли не всю доступную поверхность стен в комнате. Некоторые мониторы работали, освещая полутемные помещения голубоватым светом. На их матовой поверхности выстраивались различные диаграммы, результаты расчетов и выкладки.

Информация выводилась на языке Альянса, не похожем ни на один живой или мертвый язык людей, а сами данные часто группировались настолько странным образом, что казалось, будто на экранах не структурированные результаты научных исследований, а полная неразбериха и рандомное нагромождение символов и графиков. Но среди повстанцев находились те, кто освоил язык Альянса и способен разобраться в этой текстово-графической неразберихе. Без подобного навыка подпольная и разведывательная деятельность Сопротивления была бы неполноценной.

Лабораторный блок казался пустым. Никто не выбегал навстречу, не перекрывал коридоры и переходы, не встречал плотным огнем. Но это было обманчивое ощущение. В любой момент из любой дыры могло прилететь несколько грамм свинца – и привет. Бронежилет не от всего спасает, а даже если и выдержит попадание, то без последствий это не останется. Запреградное действие пока еще никто не отменял.

Сработала мина, установленная в переходе между блоками. Та самая, последняя. Толстые стены приглушили звук взрыва и без того не самого мощного взрывного устройства, но наверняка оно свое дело сделало.

Топот ботинок позади и почти сразу частые выстрелы. Несколько пуль ударило в стену, лишь немного не долетев до замыкающего группу Дока. Повстанец открыл ответный огонь, вынуждая преследователей нырнуть в укрытие.

– Поднажмите там.

– Куда уж…

Сзади поджимали, но нестись сломя голову тоже опасно. Это территория противника, тыл врага. Опасность могла поджидать за каждым углом, будь то охранные турели или солдаты, оберегавшие «Фьюри-426». Или еще какая чертовщина – фантазии Альянса хватило бы на многое.

Отряд очутился у перекрестка. Проход слева перекрыт силовым полем, перебраться через которое без специальных маячков-пропусков невозможно. Разве что каким-то образом уничтожить блок питания поля, но на его поиски не было времени. Из коридора, идущего прямо, послышались отрывистые переговоры, искажаемые динамиками шлем-масок.

Не сговариваясь, повстанцы свернули в правый проход. Двигались быстро, но слаженно, не переставая прикрывать тыл и беря под прицел опасные места и закоулки. За углы заворачивали осторожно, дабы не нарваться всем скопом на засаду.

Очередной поворот, узкий коридор, затем еще поворот…

– М-мать! – непроизвольно вырвалось у Дью.

– Не стрелять, – скомандовал Начальник.

Посреди просторной комнаты с панорамным окном во всю стену стояло двое. Люди, точнее, то, что от них оставил Альянс. Тощие, изуродованные, бледные фигуры стояли неподвижно и смотрели на вбежавших повстанцев.

Сталкеры.

Нолан впервые вживую увидел сталкеров, хотя и имел представление о том, кто это такие и откуда берутся. Одного взгляда на них было достаточно, чтобы понять, что эти несчастные – ходячий ответ на вопрос «Почему стоит выжигать Альянс каленым железом?».

Сталкеры раньше были людьми. Биологически они и сейчас таковыми являлись, но теперь выглядели скорее обрубками людей, человеческими урезанными версиями. Версиями, у которых удалено большинство функций головного мозга, а ампутированные конечности заменены механическими протезами, сводящими на нет любую возможность физического сопротивления. Версиями, у которых удалены большинство жировых и мышечных тканей, голосовые связки, а также пищеварительная система, что сделало сталкеров абсолютно зависимыми от питательных рационов, доставляемых в организм через имплантированные желудочные порты. Версиями, у которых изъяли много чего еще, но почему-то забыли забрать способность испытывать боль. Постоянную боль, которую можно лишь терпеть, пока не повезет помереть. Даже зомби не вызывали того прилива одновременно жалости, страха, гнева и ненависти, который вызывали сталкеры одним своим видом.