Текст книги "Битва троллей"

Автор книги: Кристоф Хардебуш

сообщить о нарушении

Текущая страница: 39 (всего у книги 42 страниц)

55

Только краем глаза Висиния увидела, как юный тролль вошел в темноту, на которую влахака даже не отваживалась смотреть. Леденящие душу видения двигались на краю ее зрения, шепчущие голоса в ее голове стали едва понятными, но абсолютная, всепоглощающая темнота все еще была здесь, поджидая, когда Висиния даст слабинку. Поэтому она отводила от нее глаза и вместо этого смотрела на Стена. Она видела, как в нем борются противоречивые чувства: желание помочь Парду и бессильное понимание того, что это невозможно.

Неожиданно эти тихие голоса смолкли. Образы поблекли. Висиния удивленно взглянула в сторону духа. Темнота все еще была здесь, беспрестанно двигающаяся чернота, но она казалась не такой угрожающей, не такой чужой.

Взгляд Висинии перешел на Парда и Анду, которые стояли друг напротив друга. «Как две стороны одной медали», – оцепенело подумала она. Она заметила выражение безмерного удивления на лице Анды. Тролла смотрела на свое тело, и когда Висиния последовала за ее взглядом, то тоже увидела, как все раны, которые Пард нанес ей, открываются, словно цветы, и из них льется темная кровь.

– Ты больше не тролль, – снова прошептал Пард и бросился на Анду.

Прежде чем тролла смогла отреагировать, он повалил ее на пол. Невероятная сила троллей поразила Висинию, когда она увидела этот бой. Оба боролись друг с другом как две могучих силы в одной беспощадной борьбе.

Тролли Анды отшатнулись назад. На их лицах появилась неуверенность и даже страх. Турк выпрыгнул из тени, пробежал мимо борющихся и с ревом накинулся на одного из врагов. Другие тролли последовали за ним, и в течение нескольких мгновений пещера наполнилась их рычанием и ревом. На этот раз нанесенные раны не затягивались так быстро, теперь охотники Турка были равны по силе своим противникам.

Стен тоже вскочил на ноги с вытянутым из ножен мечом. Он уклонился под махающими руками тролля и ударил своего противника. Висинии с большим трудом удалось оторвать от него взгляд, побороть свой страх за него, однако она взглянула на Парда, который склонялся над Андой, подняв кулаки. Снова и снова его лапа опускалась вниз, била поднятые руки Анды, била ее по голове.

Турк и охотники медленно оттесняли врагов назад. Шаг за шагом, ступая по павшим, до входа в туннель.

Потом Пард еще раз высоко поднял лапу и ударил Анду по голове. Тролла приподнялась и упала замертво. Ее тролли зашептались, а затем обратились в бегство и устремились в туннель.

Несколько других троллей хотели преследовать их, но Турк крикнул:

– Нет!

И опустился на пол. Он выглядел довольно плохо, но скалил зубы и усмехался.

Пард, который все еще неподвижно стоял на коленях над Андой, неожиданно завалился в сторону. Бесчисленное множество ран покрывали его тело, он тяжело дышал. Потом он с трудом поднялся по стене и прислонился к ней спиной.

Из темноты вышел Керр. Казалось, темнота не хотела расставаться с ним, она клеилась к нему, обвивала, цеплялась за него, словно влюбленная женщина. Но юный тролль сделал несколько неуверенных шагов, пока полностью не вышел из темноты, потом ноги его подкосились и он упал на колени.

С невиданной силой вернулись голоса, которые беспрерывно убеждали Висинию. Она видела горящую Теремию, мертвое обесчещенное тело своей сестры, своего мужа, у которого текла кровь из ужасных ран. Грусть и страх, казалось, вот-вот одолеют ее, но, к счастью, легкое прикосновение руки прогнало этих духов. Рядом с ней стоял Стен и держал ее за руку. Из раны на лбу у него текла кровь, которую он без особого внимания вытирал рукой:

– Не думай об этом.

Его голос был теплым; его звучание заглушило враждебный бессловесный шепот в ее голове. Она благодарно улыбнулась ему. Потом ее взгляд снова упал на Керра, глаза которого, казалось, смотрели в другой мир. Турк подошел к юному троллю и положил руку ему на плечо.

– Хорошая работа.

Керр удивленно посмотрел на предводителя, моргнул пару раз, а потом медленно кивнул. Что ты сделал?

– Я видел это, – прошептал юный тролль.

– Что? Что ты видел?

– Все!

Стен подошел к Парду и стал на колени перед раненым троллем.

Пард, весь в крови, усмехнулся.

– Я победил, – мрачно прошептал он.

– Да, ты победил, – подтвердил Стен.

Висиния услышала в его голосе печаль. Раны Парда были глубокими, это было чудо, что он вообще еще дышал. У его ног лежало бездыханное тело Анды. Кровь их двоих смешивалась на каменном полу.

Крик заставил всех обернуться. Из прохода, который вел в шахту, прибежал один из лазутчиков. Его взгляд блуждал по убитым троллям, и глаза расширились.

– Что? – прикрикнул на него Турк.

– Там еще больше врагов, – взволнованно ответил лазутчик. – Много, две или три руки. Они идут через туннель!

Турк тут же повернулся к Керру.

– Их раны больше не будут заживать?

– Я не знаю этого. Сердце снова бьется в мире, как и раньше.

– Ты сможешь еще раз сделать то же самое?

Юный тролль вяло покачал головой.

– Тогда нам нужно уходить отсюда. Все к шахте!

– Раненые не смогут лезть достаточно быстро, – озабоченно возразил Керр. – Их ранам потребуется много времени, чтобы зажить.

– Но еще одну битву мы не выстоим.

На лице Турка появилось отчаяние, он дико осмотрелся, словно искал какое-то отверстие, хоть какую-нибудь другую возможность для бегства. Висиния услышала шорох движения. По стене медленно поднялся Пард. Его лицо скривилось от боли, но он оторвался от камня и медленно выступил вперед.

– Веди их наверх, Турк. Теперь это твое племя.

Взгляд Парда упал на Керра, который ошеломленно уставился на него. И он медленно кивнул Керру:

– Запиши, что я сделал. И что я сделаю.

Юный тролль молча кивнул.

Пард прошел мимо них, прижав руку к боку, где из ужасной раны у него текла кровь. Висиния видела, что каждый шаг стоил значительных усилий большому троллю, но он шел дальше, ставил одну ногу перед другой, пока не дошел до туннеля.

Раздался вой, вой троллей Анды, полных гнева и ненависти.

– Вы слышали его? Мы уходим отсюда! – приказал Турк и хотел было отвернуться, но Стен крепко взял его за руку:

– Что он делает?

– Он остановит их, – ответил Турк, затем повернулся к своим троллям: – Возьмите раненых.

– И возьмите эльфа, – прошептал Керр. – Ему здесь совсем не место.

Тут со стороны туннеля донесся треск, потом еще раз. В сумеречном свете Висиния смотрела на Парда, который изо всех сил бросался на стену скалы. Массивная фигура большого тролля выбивала каменные блоки из стены, поднялись клубы пыли, светлое облако измельченного камня. Пард снова и снова наваливался всей силой на стену; Висиния могла чувствовать эти удары по вибрированию пола.

– Побежали! – крикнул Турк и побежал.

Тролли последовали за своим предводителем. Они потащили с собой раненых. Керру тоже нужна была помощь, и один из них закинул тело Тарлина на плечо. Только Висиния не могла оторвать взгляда от Парда, который один стоял в проходе и бил по твердой скале.

Стен взял ее руку в свою.

– Пойдем, – тихо попросил он.

И только когда массивную фигуру тролля поглотили клубы пыли, влахака последовала за своим мужем из пещеры. Затем позади них раздался оглушительный грохот.

56

Небо выглядело словно жидкий свинец. И только когда над плотными тучами взошло солнце, серый мир вновь приобрел свои очертания и цвета. Влажная прохлада утра легла на душу Саргана. У него было ощущение, словно на него направлены глаза всех солдат лагеря. Пока Балаос и его силки подготавливали лошадей, Сарган неподвижно стоял под навесом и невозмутимо смотрел на свою охрану. Лишь несколько капель дождя попало на дорогие одежды, которые дириец надел сегодня. Еще до того как утренний свет окончательно прогнал сумерки, Балаос вернулся к Саргану и доложил:

– Все готово, повелитель.

– Очень хорошо. Подождите меня.

Силк отошел назад с поклоном, в то время как Сарган пошел через лагерь. Посередине линий воины меж трех подпорок натянули навес, который служил только для защиты от дождя. Под навесом сейчас как раз были Флорес и Тамар, обсуждая возможный ход битвы, когда Сарган подошел к ним.

– Я хотел попрощаться с вами, – заявил он.

– Ну, что ж, – ответил Тамар, которому с большим трудом удавалось сдержать свою радость от услышанного. – Ничто не должно задерживать путешествующих. Пусть Божественный свет освещает ваши пути, легат.

– И пусть боги подарят вам везение.

Бросив непонятный взгляд на Флорес, масрид отвернулся и направился к баро Рурьосу.

– Не унывай, – прошептала влахака Саргану.

– Что?

– Не все здесь такого плохого мнения о посланнике Дирийской империи, как марчег.

– Приятно узнать, – с кислым видом ответил Сарган. – Но я уверен, что у марчега Бекезара есть веские причины для таких чувств.

– Он просто всех, кто не за него, сразу же считает теми, кто против него.

– И кроме того, он ревнив, словно влюбленный кот, – пробормотал Сарган.

Флорес сначала озадаченно посмотрела на него, затем гневно сдвинула брови, но в конце концов усмехнулась.

– Ревнив? Мне кажется, твоя самоуверенность немного пострадала от постоянного дождя, а? Тамар просто не знает тебя так хорошо, как я. Я знаю, что битва – это неподходящее место для Саргана.

– Мне просто напомнили о том, что я представляю сейчас больше, чем только самого себя. Мое присутствие не требуется и никому не принесет пользы. Оно скорее становится опасным. Поэтому я должен уехать. Я – Золотая империя.

Флорес весело подняла одну бровь.

– Это не мои слова, – уточнил Сарган и скромно посмотрел в землю.

Край его золотого одеяния уже был испачкан вездесущей грязью.

– А моих подчиненных.

– Конечно.

– В любом случае я желаю тебе большой удачи.

– Спасибо. Если следующие дни пройдут не очень удачно, то тогда, возможно, я приму твое предложение.

Сарган в сомнении начал ломать себе голову над тем, какое предложение она имела в виду. «Неужели я вижу здесь свет на горизонте и у меня все же появится четвертая темпераментная жена?» Но когда Флорес увидела его выражение лица, то тут же пояснила:

– Путешествие в империю.

– Правда? И ты оставишь Влахкис позади? И юного марчега вместе с ним?

– Нет, – вздохнула Флорес. – Наверное, нет. По крайней мере, пока я здесь нужна. Но мысль очень заманчивая.

– Я сдержу свое слово.

– Это я знаю. Поэтому ты должен еще кое-что пообещать мне.

– Да?

– Если мы проиграем, тогда ты должен попытаться найти моего брата и Висинию. Стен должен узнать, что его жена еще жива. Он никогда не покинет Влахкис, пока будет жив, но если все наши надежды рухнут, тогда ты должен спасти Висинию. Пока страной будет править Сцилас, она нигде здесь не будет в безопасности. Ведь Висиния – последняя боярыня Дабрана и наследница титула воеводы. Обеспечь ей и ее ребенку защиту империи.

Настоятельный тон и сама просьба удивили Саргана. «Видно, дела у них обстоят совсем плохо, раз она хочет доверить мне судьбу своей невестки. А ребенок Висинии? Друг Стен явно думал не только о восстановлении хозяйства в своей баронии. Знает ли он об этом?» Однако не задав ни одного из этих вопросов вслух, он лишь сказал:

– Я попытаюсь.

– Спасибо. И доброго пути тебе, Сарган.

Мгновение он еще смотрел на влахаку. Чувства сдавили ему горло. Потом он развернулся и, не сказав больше ни слова, пошел назад к ожидающему его Балаосу. Все еще молча дириец сел в седло. Пока он шел через ряды солдат, на него действительно были обращены все глаза. Сарган держал голову прямо и не показывал ни малейшего волнения. За эту ночь не дезертировал ни один солдат, но он чувствовал тоскующие взгляды воинов и легко мог прочитать их мысли. «Они очень хотят оказаться сейчас на другом месте. Даже если речь Тамара связала их с ним до самого конца, они боятся битвы».

Маленькая группа из империи медленно скакала вниз по взрытому склону, прямо к солдатам Сциласа, которые с первыми лучами солнца вновь заняли позицию.

– А у нас вообще есть знамя? – спросил Сарган, когда увидел, как в ряды под ними пришло волнение.

– Нет, повелитель.

– Возможно, нам нужно было позаимствовать хотя бы одно, – пробормотал Сарган скорее для себя.

Его небольшой отряд всадников, естественно, не представлял никакой опасности для войска, тем не менее от формации враждебной кавалерии отделились двадцать всадников в тяжелой броне и поскакали им навстречу. Прямо перед ними они притормозили и взяли Саргана вместе с его охраной в двусторонний охват. Их предводительница, черты которой были скрыты под темным шлемом, подняла руку и приказала Саргану также остановить свою лошадь. Когда дириец выполнил приказ, она повысила голос, который был на удивление низким:

– Мой господин, марчег Ласцлар Сцилас, просит вас составить ему компанию.

– Это честь для меня, – ответил Сарган настолько смиренно, насколько мог, и склонил голову.

Всадница развернула своего жеребца, и Сарган последовал за ней, окруженный масридскими воинами. Собственно, выполняя свою функцию посланника империи, он мог быть уверен в своей безопасности, хотя мрачные взгляды и руки масридов на оружии и заставляли его сомневаться в этом.

Перед ними расступились линии солдат, и Сарган проехал в образовавшийся проход. На вершине следующего холма стояли три роскошных шатра. Перед самым большим реяло знамя с драконом и таким образом указывало путь к марчегу Ласцлару. Передняя часть шатра была поднята, открывая то, что происходило внутри.

За круглым столом собралось несколько мужчин и женщин. На основании известных ему описаний Сарган сразу же узнал мужчину посередине. Длинные светлые волосы и правильные черты лица выделяли марчега Ласцлара среди его подчиненных. К своему облегчению, дириец обнаружил также свою союзницу, Скилои Касцон, которая стояла немного в стороне. Однако выражение ее лица не предвещало ничего хорошего.

Тем временем масридские всадники остановились перед шатром. Со все усиливающимся нехорошим чувством Сарган спешился. Балаос и его воины сразу же выстроились за дирийцем. Так как его, казалось, никто не собирался представлять, Сарган пошел к шатру, но был остановлен двумя охранниками в тяжелых доспехах, которые стали у него на пути и скрестили копья перед его грудью. Позади себя он услышал, как Балаос, видя такое оскорбительное поведение, схватился за свое оружие, но Сарган поднял руку и осторожно покачал головой. Долгое время ничего не происходило; Сцилас беседовал с женщиной, которая сидела рядом с ним, и пил из своего золотого кубка. Казалось, он совершенно не заметил посланника. Дождь продолжал хлестать, и одежда Саргана постепенно пропитывалась влагой. И как раз в тот момент, когда дириец хотел взять слово, марчег Ласцлар посмотрел ему прямо в глаза. Лицо масрида было непроницаемым, когда он жестом подозвал к себе Скилои. После этого марчег спросил у нее так громко, чтобы каждый из присутствующих услышал его:

– Это тот, за кого он себя выдает?

И тогда нехорошее чувство в душе Саргана медленно вытеснил глубокий гнев. Непочтительное обращение, намеренное невнимание – все это было намеренными нападками на его статус. Скилои кивнула, но Сарган не дал Сциласу сказать еще что-то.

– Я тот, кто я есть, – решительно заявил он и пристально посмотрел на марчега сверху вниз. – Я – рот Золотого императора, помазанный самой Агдель, глаза и руки дворца, обладатель золотого пера, великий советник Золотого Триумвирата, спутник земного Тельца. Я – Сарган Вульпон, легат Золотой империи!

«И я страстно благодарю Агдель, что мне в первый раз удалось перечислить все мои проклятые титулы».

Его голос заставил затихнуть все разговоры. Все лица были обращены только к нему. Он медленно опустил взгляд на оба копья, которые тут же поднялись перед ним. Он очень постарался изобразить полное презрение. Он увидел, как на лице марчега Ласцлара промелькнул гнев, подобный туче, но потом вместо него сразу же появилась широкая улыбка. «Мне уже один раз пришлось наслаждаться гостеприимством одного марчега, – подумал Сарган. – Но на этот раз я не собираюсь играть в игры этих примитивных, грязных провинциальных главарей племен. Я – Золотая империя!»

– Добро пожаловать в наш лагерь, – воскликнул Сцилас с наигранной радостью. – Вы должны понять, что мы можем ожидать любой хитрости от той отчаявшейся кучки там, наверху.

Некоторые из присутствующих масридов и сцарков рассмеялись так, словно Сцилас очень остроумно пошутил.

– Естественно, – ответил Сарган с показной улыбкой, проходя меж двух стражников, которые при словах марчега уступили ему дорогу. – Война – это очень напряженное занятие, как я вижу.

– Но она скоро закончится. Завтра Ардолия наконец будет объединена под одним-единственным властителем.

– Завтра? – сразу же переспросил Сарган и отжал немного воды из своих волос.

При этом он старался, чтобы его движения выглядели манерными. «Недооцени меня, марчег. Подумай, что я всего лишь безмозглый придворный льстец», – мысленно пожелал дириец.

– Но разве вы в своем ультиматуме не заявили, что будете нападать сегодня?

– Да, заявил, – подтвердил Сцилас и улыбнулся. – Но я думаю, что еще один день страха и беспокойства пойдет на пользу этой мокрой кучке сброда там, наверху. До завтрашнего дня от бедного мальчика Бекезара сбежит, наверное, половина его людей. Кроме того, сегодня вечером сюда прибудет подкрепление.

– Больше воинов? – осторожно переспросил Сарган.

Его мысли заметались. «Плохие новости для Флорес. Еще больше врагов. Я должен послать им предупреждение».

– Конечно, больше воинов. Я отправил кавалерию в Полеамт на случай, если Тамар и его влахакские собаки повернут на запад. Но сейчас кавалерия на пути сюда, их авангард уже прибыл.

– Вы хорошо обдумали все возможности и сделали все наилучшим образом, – сказал Сарган с наигранным восхищением.

– Естественно. Теперь вы наверняка согласитесь с тем, что ввиду нашего превосходства положение наших врагов становится более чем критичным?

– О, конечно, так и есть. Ваш военный поход находится прямо перед своим успешным завершением. Но сейчас вы могли бы простить меня – я бы с удовольствием пошел освежиться.

– Ну, что же вы, достопочтимый легат. Вы же не можете так быстро лишить нас радости вашего присутствия. Мы все здесь воины в полевых условиях, так же как и вы сейчас, поэтому вы должны простить нам наше грубое поведение и резкие манеры.

Взглянув на дорогую, чистую и идеально сидящую одежду марчега Ласцлара, Сарган поднял одну бровь.

– Нет, дорогой посланник. Мы рады вашему обществу. Мы даже требуем его!

Перед шатром собралось двадцать всадников, которые привели Саргана в лагерь. Другие масридские стражники тоже стояли наготове, и не оставалось никакого сомнения в том, что они подавят в корне любое сопротивление со стороны силков.

– Раз вы так настоятельно просите остаться, то считаю, что покинуть вас сейчас будет не самым лучшим решением, – ответил Сарган с вынужденной улыбкой.

– Нет. Уж точно не будет, – холодно согласился с ним белокурый марчег.

«Он думает, что видит меня насквозь, – понял Сарган. – Он не даст мне ни малейшей возможности послать предупреждение».

57

Грохот падающего камня уже давно затих, но в душе Стена все еще звучало его эхо. «Теперь они все мертвы: Цдам, Рох, Друан, Анда и теперь еще Пард», – подумал он, еще оглушенный шоком мощной битвы против Анды и ее троллей.

Влахак не знал, как это произошло, но они пережили нападение. И не просто пережили, а даже победили Анду; Пард собственными руками одолел троллу, которая превосходила его по силе. До последних мгновений жизни большой тролль оставался верен себе, непоколебимый, жесткий, предводитель своего племени во всем. Неожиданно Стен понял, что скучает по Парду, несмотря на его дикий первобытный нрав.

– Ты скорбишь по нему, – сказала Висиния рядом с ним. Стен снова был удивлен ее способностью узнавать его мысли и чувства – ему даже не нужно было рассказывать о них. Он молча кивнул.

– Я тоже, – заявила Висиния. – Я никогда не думала, что это возможно. Но я также никогда не верила, что есть что-то, что может убить Парда. Он был всегда такой несокрушимый. Скорее стихия, чем живое существо.

От последних слов Стен усмехнулся. Его воспоминания о тролле ни в коем случае не были только хорошими, и даже больше чем один раз он проклинал этого воинственного великана, но с течением времени он показал себя настоящим другом.

Теперь им не оставалось другого выбора, как вернуться в шахту, так как Пард завалил другой выход из пещеры духа темноты. Стен снова почувствовал запах серы и легкое посвистывание сквозняка.

Добравшись до шахты, влахак скептически посмотрел наверх. Пард сказал, что где-то там над ними был монастырь Стариг Яцек. Но Стену не удалось разглядеть что-либо в темноте.

– Там, наверху много людей, – неожиданно сказал Керр позади них. – Очень много людей.

Стен удивленно посмотрел на юного тролля, который стоял, прислонившись к скале.

– Что? Откуда…

– Я видел их. Я все видел. Я слышал их запах, вкус, голоса. Я чувствовал их ненависть, их страх, отчаяние, радость. Все.

Взгляд тролля прошел мимо Стена, словно он мог видеть сквозь стены, скалы, да, видеть весь мир.

– Что случилось с тобой в… черноте? – благоговейно спросил Стен.

До сих пор он еще не успел подумать о поведении Керра в пещере духа темноты, однако неожиданно осознал, что тролль изменился. Его голос стал звучать более твердо, голос стал более уверенным, а лицо выражало такое спокойствие, которое озадачивало Стена ввиду их положения.

– Я принял в себя биение сердца. Я был… я был все. Каждый камень, каждая скала, вся земля. Все. Я не могу описать это.

– Сердце не билось, – согласился с ним Турк. – В первый и единственный раз с тех пор, как я помню, дреег прекратились.

– И что происходит там, наверху? – почти нетерпеливо перебила его Висиния. – Ты сказал, что там много людей? Где они точно?

– Почти прямо над нами. Два больших племени, – объяснил Керр. – Там много ненависти и страха.

– Два больших племени? Две армии? Там битва?

Голос Стена прозвучал очень настойчиво. Война против марчега Ласцлара, которая началась прямо с его походом с троллями, все это время занимала в мыслях лишь второстепенное место, была далека, словно старая рана. Однако теперь она вновь открылась, и Стен почувствовал, как в нем поднимается холодный страх. «Битва идет здесь? Значит, война переместилась на южную границу. Но над нами же уже находится территория, подвластная Ионне; значит, Сцилас нападает».

– Возможно. У людей много металла на телах, и оружие, и разноцветные ткани на длинных палках. Их было много, я никогда не видел столько троллей одновременно. И людей тоже.

– Проклятье! Нам нужно подыматься по шахте наверх! – вырвалось у Стена.

Беспокойство охватило его, прогнав усталость. Воспоминания о войне, Флорес и Ионне вернулись со всей силой, вытеснив все другие мысли.

– Дорога длинная. Нам нужно прежде немного отдохнуть.

– Ты чувствовал других? Шляйхера и остальную часть племени? – спросил Турк.

Казалось, будто Стен вспоминает что-то, что произошло очень давно. Затем он медленно кивнул.

– Они тоже приближаются к поверхности, но отдаляются от сердца.

– Их преследуют?

– Я думаю, нет, но точно не знаю этого. У Анды было много троллей. И все происходит так быстро.

– Это то, что мы не можем изменить в настоящий момент. Но я должен знать, что происходит на поверхности, – прервал Стен тролля; он видел, что Висиния думает то же самое. – Нам нужно подняться к свету. Если там, наверху, идет битва, значит, там борется наш народ. Наше племя. И это означает, что нам нужно к ним. Вы точно должны понять это.

Турк задумчиво посмотрел в шахту; сначала вниз, потом наверх.

– Мы сказали другим, что встретимся снова наверху. Мы все равно не догоним их, если пойдем по низу за ними. Так что давайте подниматься наверх вместе с людьми.

Даже раненые последовали за большим троллем, который ловко полез вверх по шахте. Раны у троллей почти зажили – особенность, о которой Стен хоть уже и знал хорошо, но которой до сих пор удивлялся. Он и Висиния тоже начали подниматься, пусть даже медленнее троллей.

– Просто кусочек за кусочком, – прошептала Висиния. – Не думай над всей длиной.

– И уж точно не о длине шахты вниз, – вполголоса пошутил Стен, душу которого переполняли самые разные чувства.

Радость и страх боролись у него внутри: предвкушение дневного света, знакомой земли под ногами и его родины – и страх перед тем, что они могут обнаружить на поверхности.

Подъем был трудный. К счастью, на их пути снова и снова встречались выступы скал или ниши, в которых тролли и люди могли отдохнуть. Несколько раз они проходили также мимо ходов и пещер, которые вели в темноту.

Тем не менее дорога наверх была очень изнурительной. Вскоре у Стена заболели пальцы, плечи, бедра. Каждое подтягивание, каждый шаг были мучением для него. Висинии явно было не лучше. В сумеречном свете лишайника Стен видел пот на ее лбу, а также полную концентрацию и напряжение на ее лице. Несмотря на это, она хорошо держалась и была в основном даже быстрее, чем Стен, так как ей удавалось лезть наверх, затрачивая меньше сил. «В ней горит такой же огонь, как в Ионне. Просто он не проявляется снаружи, поэтому всегда удивляешься, когда чувствуешь его жар», – гордясь своей женой, подумал влахак.

Стен не мог сказать, сколько времени уже прошло и сколько шагов им пришлось сделать. Его дух был направлен только на одно: лезть дальше, находить прочную опору и добраться до поверхности.

Поэтому его сильно удивило, когда он, в который раз взглянув наверх, вдруг заметил, как в круглом отверстии над ним показался свет. Вскоре Турк крикнул:

– Осталось совсем немного!

Словно судьба захотела поиздеваться над ним, Стен тут же почувствовал непреодолимую слабость в руках и ногах, во всем теле, и на мгновение подумал даже, что, будучи так близко к цели, он сорвется и упадет в эту бесконечно длинную шахту. Однако голос Висинии вернул ему необходимую силу:

– Еще кусочек – и мы дома.

Последним усилием воли Стен подтянулся, добрался до края и перевалился через него. Некоторое время он просто лежал на спине, тяжело дыша, направив взгляд на потолок большой пещеры, которая, как погреб, находилась прямо под монастырем. Здесь тролли год назад помешали ритуалу Альбус Сунас и положили кровавый конец злодеянию священников. С тех пор Стен больше ни разу не был в этом месте; изгнание ордена воины Ионны провели без новоиспеченного боярина.

– Я спрашиваю себя, день там или ночь? Как долго мы были под землей? – спросила Висиния, которая уже снова поднялась и с любопытством оглядывалась между сталагмитов.

– Я не знаю.

Стен с улыбкой рассматривал жену, в то время как тролли собрались возле шахты и что-то тихо обсуждали.

– Нам нужно подняться и посмотреть.

Стен со вздохом поднялся. Даже если его тело и не было способно на это, нетерпение гнало его так же, как и Висинию.

– Мы поднимаемся, – сообщил он. – Как вы?

Тролли сначала уставились на него, затем посмотрели на Турка. Прежде чем большой тролль успел ответить, Керр уже сказал:

– Я иду с вами.

– Вы сначала посмотрите, что там с небесным светом, – попросил Турк и без лишних фраз снова опустился, прислонился к одному из сталагмитов и закрыл глаза.

Остальные тролли, очевидно, решили не идти с людьми, так как они последовали примеру Турка.

Пожав плечами, Стен отвернулся и вместе с Висинией и Керром покинул подвал монастыря. Шаги людей и тролля отражались эхом от стен, придавая этому месту атмосферу таинственности. «Или я это только воображаю себе, так как знаю, что Стариг Яцек сейчас пустует?» Не найдя ответа на этот вопрос, Стен повел своих спутников в проход, который вел в храм прямо из сердца монастыря. Весь монастырь располагался на трех уровнях, пещера была под самым высоким, где как раз и находилось само святилище. Когда-то сюда можно было вступать только самым высшим сановникам ордена. Теперь Стен и Висиния вместе с троллем пошли в пустой зал храма, на белых стенах которого остались следы поспешного отъезда, к которому священников вынудили солдаты Ионны.

– Сейчас ночь, – констатировал Стен, так как в куполе комнаты для молитв были высокие прорези, через которые днем падали полосы яркого света. Но сейчас здесь была только темнота; даже звезды не мерцали на небе.

Хотя его воспоминания о событиях в монастыре были размыты и из-за других сложных ситуаций последнего года почти забыты или слились с ними, Стен все же нашел дорогу через высокие коридоры. Обитые золотом двери были сорваны, от них остались лишь петли. Мебели тоже не было: то ли ее забрали сами священники, то ли влахаки, Стен не мог сказать этого. Со стен соскребли даже золотую краску, и рядом с побелкой вместо золотых линий теперь виднелась серая стена.

– Я слышала, что Стариг Яцек роскошный, но я никогда не представляла себе его, – благоговейно сказала Висиния. – Даже сейчас еще можно увидеть, какими красивыми когда-то были эти помещения.

– Здесь священники культа солнца и занимались своей магией? – спросил Керр, и Стен кивнул.

Юный тролль оскалил зубы и осторожно принюхался.

– Странно. Здесь не пахнет плохо. Совсем по-другому, чем я представлял себе.

Перед ними лестница вела вниз, к более низким уровням монастыря, но Стен разглядел в конце зала толстую закрытую дверь. Когда он подошел к ней, то обнаружил, что ее ручка была заперта прочно вбитой металлической палкой. Поэтому он отошел назад и вопросительно посмотрел на Керра:

– Не мог бы ты?…

Не отвечая, юный тролль бросился на дверь и выбил ее вместе с коробкой. Свежий ветер пахнул в лицо Стену. Он принес с собой запах земли и сырости, который показался влахаку слаще всего, что он до сих пор нюхал.

Выход из храма вел на плоскую крышку средней части здания. На улице действительно была ночь, и прохладная темнота накрыла их как покрывало. Стен увидел на западе множество огней. Два лагеря, в которых точно должно было быть много сотен воинов.

– Так близко друг к другу, – прошептал он. – Наверное, им скоро предстоит битва.

Его взгляд перешел на восток, где на горизонте начала светлеть серебристая линия.

– Скоро встанет солнце. Если мы сейчас же отправимся в путь, то, возможно, к обеду попадем на поле боя. Но для начала нам нужно будет еще спуститься из монастыря.

– Что там происходит? – голос Висинии прозвучал обеспокоенно. – Ты сказал, что Ионна и марчег Бекезар направились в Турдуй. Почему армии теперь стоят здесь, так далеко на юге? Почему они борются на влахакской земле?

– Я не знаю, – признался Стен, которому было тяжело упорядочить свои мысли. – У меня вообще возникает нехорошее ощущение, когда я смотрю на это.

Он обменялся взглядом с Висинией и затем решительно повернулся к юному троллю:

– Большое спасибо, Керр, – спокойно сказал он. – Ты выполнил большую задачу, и я думаю, что Друан точно гордился бы тобой. Я не скажу, что до конца понял, что именно делали Тарлин и ты, но, что бы это ни было, вы спасли всех нас. Однако нам нужно прощаться. Ваша борьба закончена, а наша война еще нет. Наше племя ждет нас.