Текст книги "Девочка для ледяного (СИ)"

Автор книги: Кристина Юраш

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 14 страниц)

Глава 49

– А вас интересует непосредственно магия холода? – спросил Лиор, откладывая газету. Его пальцы с перстнем задержались на бумаге, как будто он взвешивал не слова, а саму идею разговора со мной.

Я посмотрела на него сквозь вуаль, и в этот момент вспомнила.

Иней.

Как он полз по стеклу, оставляя за собой узоры, словно невидимый художник рисовал моё имя ледяными штрихами. Как он покрывал мою кожу после его прикосновений – жгучий, болезненный, живой. Как он замерзал на моих губах, когда он говорил: «Ты моя».

В моей жизни никогда такого не было. Десять лет я делала в постели только то, что должна делать приличная супруга. Все было по одному надоевшему сценарию. Холодный поцелуй, рубашка, которую я снимала, руки мужа, которые скользили по моему телу, как чужие. Я чувствовала их холод даже через рубашку. Как будто это не ласка, а обязанность. Принудительная. А мой взгляд смотрел на часы или в окно… Он считал секунды до конца. А я – до того момента, когда смогу встать и уйти. Когда смогу снова стать невидимкой.

Мужу было все равно, что я чувствую в этот момент, ведь приличная жена не должна стонать или кричать. Ей не должно быть хорошо. Она должна быть рада только потому, что муж решил посетить ее спальню. Этого вполне достаточно для женского счастья.

– Да, меня интересует именно магия льда, холода и снега, – выдохнула я. Голос прозвучал тише, чем я ожидала. Но честно. Слишком честно. Будто я призналась не ему, а себе.

Лиор задумался. Он не ответил сразу. Просто смотрел на меня, его голубые глаза, строгие и холодные, будто сканировали каждую черту моего лица под вуалью.

– Знаете, – произнёс он наконец. – Мы все. Знатные роды… Мы являемся потомками драконов. Кто-то даже оборотный. Если вы понимаете, о чём я. Но это большая редкость. Обычно такие вещи принято скрывать. Поэтому… Мы очень часто используем магию стихий. Конечно, добиться в ней высот удаётся далеко не каждому. Но, по крайней мере… – он сделал паузу, – я не могу вам сходу назвать род, который бы предпочитал именно эту магию. Холод… Он редок. И опасен.

Я опустила глаза на своё кольцо. Тот самый старинный перстень, что сжимал мой палец, как клещи. Что принадлежал Лионелю. Теперь принадлежит мне.

А какая же магия у Делагарди? Что она может?

Мысли закрутились, как осенний лист в порыве ветра.

– А можно вопрос? – подняла я взгляд. – Как я могу пользоваться родовой магией?

Слово «пользоваться» вырвалось из меня с надеждой.

Не для красоты, не для того, чтобы украсить бальные залы ледяными цветами или добавить блёстки на платье. Нет. Чтобы защитить себя. Чтобы не стать жертвой в следующий раз, когда кто-то решит, что может войти в мою комнату и сделать со мной всё, что захочет.

В этом мире женщин не учат магии. Их учат быть женами. Матерями. Приятным украшением дома мужа. Их магический потенциал – это просто наследство, которое они передают своим детям. Самое большее, что им разрешают – это мелкие заклинания: согреть чай, расправить складку на платье, собрать волосы в аккуратную причёску.

И в этот момент во мне вспыхнула такая ярость, что я чуть не сжала кольцо до хруста. Великие магессы! Они могли бы разломать мир пополам, а им дают только право добавлять блёстки на фату. Как если бы дикого зверя загнали в клетку и заставили вылизывать туфли своим хозяевам. Их сила – это украшение. Их власть – это шутка. Их судьба – быть красивыми вещами, пока они не состарятся. Как и моя.

Великая сила. Используется как игрушка. Как прихоть.

– О, – усмехнулся Лиор. В его голосе было что-то… снисходительное. Как будто я маленькая девочка, которая только что спросила, почему солнце светит. – Делагарди… Не самые сильные стихийники. У нас… немножко другой талант.

Он говорил медленно, как учитель, объясняющий очевидное.

– Первый Делагарди был архивариусом короля. Великим архивариусом. Тем, кто мог полностью подчинять себе документы. Находить любую информацию, где бы она ни была спрятана. Где бы ни была потеряна. Король ценил его за это. Однажды он нашел завещание короля, спрятанное в тайнике, где власть и корона должна была достаться другому сыну. Завещание, разумеется, уничтожили. За это новый король дал ему титул маркиза. Мы вершили судьбы мира. В этом талант нашей семьи! Точность. Аналитический ум. Скрупулезность. Именно поэтому на гербе Делагарди изображен ворон. Символ мудрой птицы, которая тащит бесценные сокровища в свое гнездо.

Я заинтересовалась.

Подчинять себе документы? Находить любую информацию?

Это… очень интересно. По поводу ворона, я была уверена в том, что на гербе ворон исключительно потому, что он питается падалью.

– То есть… если я захочу что-то найти… я могу просто… приказать? – спросила я, чувствуя, как внутри загорается маленький огонёк.

– Ну, – снова усмехнулся Лиор, он сжал губы в понимающей улыбке. – Но вряд ли у вас получится.

Глава 50

Его снисходительность стала ощутимой, как тяжёлое одеяло. Он смотрел на меня, как на глупую девочку, которая хочет научиться летать, не умея даже ходить.

– В любой библиотеке вы, конечно, могли бы попробовать, – продолжил он, словно заранее зная, что идея обречена на провал. – Но вряд ли.

Я сжала губы. Внутри всё сжалось. Не от обиды. От понимания.

Он прав. Я ничего не знаю. Ни о магии. Ни о своих возможностях. Ни о себе.

Но есть кое-что, что я хочу узнать больше всего на свете.

Кто он?

Убийца. Мой тёмный ангел. Мой демон. Мой единственный, кто видит меня настоящую.

Быть может, он придёт на Чёрный Бал. Этот танец смерти, где все будут в чёрном, а портрет Лионеля будет смотреть на нас со стены, и все будут веселиться в его честь.

Тайна. Она пульсирует во мне, как второе сердце. Я хочу знать. Хочу касаться её, как касалась его груди. Хочу разгадать, как разгадываю его жесты.

– А что означает ваша башня на гербе? – спросила я.

– Это долгая история, – скучающе зевнул Лиор. – Когда-то был замок, который стал последним рубежом перед столицей. На замок напали враги, и хозяин замка был убит в первом же бою. Его молодая беременная жена надела его доспехи и лично возглавила оборону. Надо сказать, она сумела отбить замок.

Лиор полюбовался своим кольцом.

Ого! Ничего себе! Впечатляет!

– Кстати, – сказала я, переводя тему, но оставаясь в том же холодном потоке. – Вы сказали, что кровь дракона течёт во всех знатных родах…

– Да, – кивнул Лиор. – Во всех великих родах. Конечно же, в вашем личном роду… – он сделал паузу, глядя на меня с тем самым взглядом, – может быть, и есть капелька крови. Но разбавленная. Очень, очень сильно.

Он не сказал «ничего». Он сказал «разбавленная». Но смысл был тот же.

– Я так понимаю, вы не очень образованы? – добавил он, и его взгляд стал ещё более оценивающим, почти презрительным.

Я почувствовала, как щёки горят. Но не от стыда. От ярости. Да у меня, между прочим, высшее образование! Правда, не в этом мире, а в другом! Я обладательница бесполезного высшего образования. И ни дня работы по специальности! Мне есть чем гордиться!

– Понимаете? – продолжал Лиор, словно читая скучную лекцию. – Сначала были великие роды. Аристократия состояла исключительно из тех, кто был драконом. А потом… кровь стала разбавляться. Кто-то женился на служанке. Кто-то – на простолюдинке. И вот из тех… людей, которые не сохранили эту драконью кровь… получились такие вот семьи, как ваша. Вроде бы и богатые… но особой магией не обладающие.

Я сидела, не двигаясь. Внутри всё кипело, но лицо оставалось каменным. Под вуалью – маска. За маской – огонь.

– Благодарю вас, – сказала я вежливо, холодно. – Очень интересно.

Я встала. Шурша черным бархатом, прошла мимо него, мимо второго портрета Лионеля, который теперь казался мне просто пыльным пятном на стене.

Я направилась в библиотеку. Библиотека в нашем доме была закрыта. И заходить сюда мог только хозяин.

Я приложила руку к специальной выемке в двери, слыша, как в старинном, укрепленном магией дубе, хрустит магический замок.

Дверь гостеприимно открылась, впуская меня в святая святых.

Я вошла. Воздух был плотным, пропитанным запахом старой бумаги, кожи и пыли. Тишина. Глубокая, как могила.

Здесь, среди тысяч книг, должно быть что-то. Хоть что-нибудь. Информация о магии. О Делагарди. О людях, которые могут подчинять себе документы. И, конечно же, о магии холода и льда.

Я остановилась посреди комнаты. Посреди этого молчаливого архива знаний, который должен был подчиняться мне.

Я вспомнила, как однажды делал это Лионель, когда хвастался перед гостями. Я была рядом с ним как образцовая супруга.

Я припомнила, как он смотрел на кольцо, как его пальцы сжимали его, как он шептал что-то – приказ, команду.

Я закрыла глаза. Подняла руку с кольцом.

– Кольцо, – прошептала я. – Я хочу знать. Всё. О великих родах.

Глава 51

Тишина.

Потом – шорох, на который я обернулась.

С верхней полки слетела книга. Потом снизу. Потом с противоположной стены.

Потом со всех сторон. Словно стая летучих мышей в старом склепе.

«Наставления благочестивой девы и природа женской сути» врезался в щеку – кожа распухла. «Геральдика древних родов» обрушился на голову – перед глазами вспыхнуло красное.

Книги летели на меня. Больно ударялись об меня углами.

Я прикрыла лицо и голову руками, пытаясь уберечься от этих ударов.

Они били, кололи, толкали. Толстые фолианты, тонкие брошюры, кожаные переплёты, острые уголки – всё это обрушилось на меня, как лавина.

Я закричала, пытаясь отбиться. Уворачиваться. Закрывать голову руками. Они пинали меня, хлестали по лицу. И под конец мне в голову прилетел такой талмуд, что перед глазами потемнело.

Я упала. Но книги продолжали сыпаться, пока я не оказалась похороненной под кучей переплётов, страниц и пыли.

Когда всё закончилось, я лежала, дрожа, с синяками на руках и теле. В ушах стоял звон.

Я отползла, отбрасывая книги в стороны, пытаясь прийти в себя от такой лавины.

Я отбросила книгу «Роды в поместье. Принимаем роды своими руками».

Я смотрела на неё. Сердце билось где-то в горле.

Запрос был выполнен.

Я хотела знать всё о великих родах.

И мне дали руководство по родам.

Еще одна книга «Секреты дикой природы» была отброшена в сторону.

Я услышала, как дверь открывается, а на пороге стоит перепуганный Лиор.

– Мадам! Вы целы? – бросился он ко мне, поднимая меня, скидывая с меня книги и отряхивая меня. – Вы как? Не ушиблись? Я услышал ваш крик и бросился сюда.

Этот жест показался мне странным. Незнакомым. Мой муж никогда бы не побежал на мой крик. Скорее, отправил бы слуг проверить.

Слова. Простые слова. «Мадам! Вы целы?». Но в них – паника. Забота. Страх… за меня. За меня, а не за порядок в доме, не за репутацию, не за последствия.

Я была готова к боли. Готова к одиночеству. Готова к тому, что никто не придёт. Ведь так всегда было. Крик – это просто шум. А я – просто домашний предмет, который можно поднять позже, когда будет время.

И тут он пришёл.

Не послал слуг. Не посмотрел со стороны. Он бросился. Бросился. Как будто мой крик был для него сигналом пожара, а не раздражающим звуком, нарушающим утреннее спокойствие.

– Благодарю вас, – смущенно произнесла я, вспоминая, что тут только что творилось.

– Точно не ушиблись? – послышался голос, полный заботы. – Вижу! Нормально так вас книги обидели!

Он взял мою руку с синяком и ссадинами и положил поверх нее свою. Теплый золотистый свет полился из его пальцев. Его фамильное кольцо засветилось мягким светом, словно утреннее солнце, проникающее сквозь желтую занавеску. Когда он убрал руку, никаких синяков и ссадин на руке не было.

– Мадам, давайте смотреть, где еще, – произнес Лиор.

Я все еще чувствовала, как по руке растекается живительное тепло, успокаивающее, умиротворяющее.

Глава 52

Он положил руку на мою шею, и внутри снова я почувствовала что-то приятное, словно маленькое солнце разгорается внутри меня.

А теперь кто-то защитил.

И в этот момент я почувствовала стыд.

Стыд за то, что позволила себе быть спасённой. Стыд за то, что внутри меня что-то растопилось, что-то древнее и жестокое – и на его месте расцвело нечто мягкое, хрупкое, опасное.

Когда он положил руку на мою шею, я закрыла глаза. Не от страха. От того, что внутри меня действительно загорелось маленькое солнце. Оно растекалось по венам, согревало грудь, разгоняло тень, которую я так долго носила как панцирь.

Это было прекрасно.

И это пугало больше, чем холод Убийцы.

– Тут еще… – вздохнул Лиор.

Его рука легла на мою рану. И из пальцев полился свет. Золотистый. Тёплый. Умиротворяющий. Он скользнул по коже, словно ласка матери, и боль исчезла. Не просто притупилась – испарилась, как туман под лучами утра.

Но я не радовалась.

Я напряглась.

Потому что это тепло… оно было правильным. Оно говорило: «Ты важна. Ты достойна заботы. Ты не должна страдать». А я… я привыкла, что страдание – это цена за существование. Что каждая царапина – это напоминание: ты слаба, ты одна, тебя никто не защитит.

– Дайте вторую руку, – произнес Лиор, а я почувствовала, как внутри все наполняется светом. Я сама, кажется, стала излучать этот свет.

Я замерла. Потому что не знала, как на это реагировать. Такого не было. Никогда. Ни один мужчина не смотрел на меня с такой тревогой. Ни один не касался меня, чтобы исцелить, а не овладеть.

Это чувство было чужим. Оно щекотало кожу, как солнце после долгой зимы. И мне хотелось его оттолкнуть – потому что оно слишком сильно напоминало надежду. Надежду на ту жизнь, которую я когда-то придумала себе, стоя возле алтаря. Все должно было быть именно так.

Я подняла глаза на Лиора, а тот внимательно смотрел на мое лицо.

Только сейчас я поняла, что он впервые видит меня без вуали.

– Наверное, на Черном Балу вам лучше нарушить традицию, – припечатал Лиор. – И выйти к гостям в вуали.

Его голос был тихим, но в нём слышалась насмешка. Он не предлагал. Он говорил как приговор. Как будто хотел, чтобы я никогда больше не показывала лицо. Чтобы я осталась невидимкой.

– Там синяк или ссадина? – спросила я обеспокоенным голосом. Лицо, вроде бы, не пострадало. Чего не скажешь о руках.

– Нет, – произнес Лиор, вглядываясь в меня с дотошностью, которая мне не нравилась.

– Вы… – зашлась я, глядя на него с праведным женским гневом. Меня тут в крокодилы записали! И кто? Троюродный брат моего мужа! Нашелся ценитель женской красоты!

– Вы хотите сказать, что я страшная, – процедила я, сжимая кулаки.

Лиор удивленно вскинул бровь.

– Скорее наоборот, – заметил он, слегка игриво тряхнув золотыми волосами. – Вы слишком красивы. Я даже не ожидал.

Глава 53

Он стоял передо мной – идеальный, холодный, как сталь.

И тут едва заметная нотка восхищения.

Польстило. Честно? Очень польстило.

Потому что за всё это время – за десять лет, когда я была не женщиной, а украшением, не супругой, а приданым, не человеком, а пылью на портрете – никто не смотрел на меня.

Ни разу.

Ни один взгляд не останавливался на моём лице.

Ни один голос не говорил: «Ты красивая».

А когда тебя годами заставляют верить, что ты – пустое место, ты начинаешь сама в это верить.

Ты начинаешь бояться собственного отражения.

Ты начинаешь думать, что твоя красота – это иллюзия.

Он не убийца.

Он не тень.

Он – человек.

И он… не хочет меня.

Он хочет, чтобы я была собой.

Это хуже, чем если бы он хотел моего тела.

Потому что тело можно отдать.

Душу – нельзя.

Я вдруг испугалась, что если моя душа вдруг начнёт верить в это тепло – она забудет, как пахнет ледяная кровь. Забудет, как звучит шёпот в маске. Забудет, что он – единственный, кто взял мою боль и превратил её в дар.

– Ах, – рассмеялся Лиор, поднимая книгу «Роды в поместье. Принимаем роды своими руками» с пола, как будто это был трофей из детского сада. – Я смотрю, вы серьезно решили подойти к новому замужеству!

Его усмешка была тонкой, почти нежной, как лезвие, скользящее по коже, прежде чем разрезать.

– Нет, – произнесла я. – Я решила восполнить пробел в образовании.

– Это очень похвально для женщины! – заметил Лиор.

И в его голосе прозвучали нотки почти уважения.

Не как учителя, который хвалит ученицу за то, что она не разлила чай.

А как у ученого, который впервые видит, как кто-то прочитал древнюю книгу – и понял её.

– Ладно, так и быть! Помогу вам. Магия Делагарди – это не гром, не буря, не ледяной шторм. Это… точность. Как у архивариуса, который находит письмо, спрятанное в переплете книги, которую никто не трогал триста лет. Вы не приказываете. Вы предлагаете. Вы не требуете знаний – вы вызываете их, как приглашаете гостя на чай. И если вы скажете слишком грубо – она ответит вам сарказмом. Если слишком слабо – не ответит вовсе.

Лиор шагнул мне за спину. Тихо. Без шороха. Как тень, которая решила стать телом.

Его рука – тёплая, ухоженная, с перстнем в виде черной башни – легла поверх моей руки, на которой сверкало кольцо. Его пальцы обхватили мое запястье – не сдавливая, не властно, а как учитель, который берёт руку ученика, чтобы показать, как держать перо.

Его пальцы на запястье – не захват, не грубое прикосновение, не ледяной след убийцы.

Это – тепло человеческой кожи.

Тепло, которое не требует ничего в обмен. Не власти. Не покорности. Не тела.

Просто тепло. Как будто он говорит: «Я не хочу твоего тела. Я хочу, чтобы ты знала, что оно достойно быть увиденным».

За десять лет никто не касался меня так.

Мой муж – прикасался, как к мебели.

Убийца – касался, как к жертве своей темной страсти или пленнице.

А Лиор впервые прикоснулся ко мне, как к человеку.

На мгновение его большой палец скользнул по моей коже, словно проверяя пульс. Этот жест был таким незначительным, таким человеческим, что я забыла вздохнуть.

– Слушайте, – прошептал он, его голос опустился до шёпота, ближе к уху, чем к слуху. – Вы не говорите: «Дай мне знание!» – потому что это звучит как крик бедной нищенки, которой дали кусок хлеба и хотят, чтобы она благодарно ела. Вы говорите… точно.

Он слегка наклонился. Его теплое дыхание коснулось моей шеи.

И у меня в голове промелькнула мысль. Он не хочет, чтобы я была его жертвой. Он хочет, чтобы я была собой.

– Скажите: «Родовая магия холода, древние роды. Покажи мне, что я должна знать!».

Я замерла. Сердце билось в горле. Не от страха. От ощущения – это не он. Это не тот, кто стоит в тени. Это не тот, кто вырывает сердца. Это… другой. И это пугало еще больше.

Он не касается меня, чтобы унизить. Он касается меня, чтобы… научить. И это так отличает его от Лионеля.

– Главное – вежливо. Книги не любят грубостей. Чем больше уважения в вашем голосе, тем охотней они откликнутся.

– Уважаемые книги… – прошептала я.

Мой голос дрожал, но не от страха – от того, что впервые верила в то, что говорю.

– …Прошу вас вернуться на свои места…

На мгновение – тишина.

Потом – шёпот.

Книги на полу не встрепенулись, не улетели.

Они встали.

Как солдаты на параде. Один фолиант за другим – с гладким, почти вежливым скрежетом переплётов. Книга про роды – медленно, как будто смутившись, вернулась на полку, где стояли другие. «Секреты дикой природы» – тоже. Даже «Геральдика древних родов», которая упала с верхней полки, воспарила в воздухе, как птица, и мягко, почти с достоинством, опустилась на своё место.

И тут я передумала, решив ухватить ее. Книга не стала убегать, а послушно легла в мою руку.

Я улыбнулась себе.

Потому что впервые – я сделала что-то сама.

Не потому что кто-то приказал.

Не потому что мне было страшно.

Потому что я хотела.

И это чувство – такое приятное, что я уже забыла про зверское нападение книг.

Забыла про синяки.

Забыла про кровь.

Забыла про то, что я – жертва.

Я обернулась. Лиор уже стоял у двери. Он не улыбался. Он смотрел на меня – не снисходительно. Не с жалостью. Не с расчётом.

Он смотрел… как человек, который впервые увидел, что молчаливая статуя вдруг дышит.

– Хорошо, – похвалил он, и в его голосе не было ни намёка на иронию. – Очень хорошо.

Он не подошёл ближе. Не коснулся.

Но от одного его взгляда я, кажется, начала верить, что я – не вещь, что я больше не должна жить в тени.

Я больше не могу позволить убийце быть моим единственным спасителем.

Больше не смогу смотреть на него и думать: «Он – единственный, кто знает, кто я есть».

– Я не могу понять только одного, – усмехнулся Лиор. – Зачем убиваться по негодяю? Да, и не смотрите на меня так! Ваш муж был недостойным человеком. И я открою вам секрет, что он вас ни капельки не любил… Вы не знаете о том, что он говорил о вас за вашей спиной. И что он вытворял за вашей спиной.

После этих слов Лиор ушёл.

Дверь закрылась за ним – тихо. Как будто она сама поняла, что не должна шуметь.

Я осталась одна. Всё вокруг было на месте. Спокойно. Упорядоченно. Как будто магия не была разрушительной силой – а искусством.

Я уселась в кресло и открыла “Геральдику”.

Открыв книгу на списке древних родов, сразу глазами выхватила знакомого трехлапого ворона.

Чего тут только не было! Половина родов уже преспокойненько перекочевала в историю, завершившись на каком-то героическом потомке. О! Знакомая башенка!

Я решила посмотреть про Хартов, листая на нужную страницу.

“Род Харт состоит в родстве с Делагарди по женской линии и…”

Что?!

Я сначала подумала, что мне показалось.

Но нет!

– Госпожа! – послышался стук в дверь. – Вам привезли покупки!