Текст книги "Сад нераскрывшихся цветов"

Автор книги: Кристина Рихтер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 16 страниц)

На первом этаже торгового центра мы набрели на небольшой и очень уютный книжный магазин, по стилизации больше напоминавший лавку. Там я надолго утонул, с интересом перебирая книги, а Дарси тем временем куда-то ушел, оставив меня одного. Впрочем, я не особенно и переживал – я мог расслабиться и немного побыть самим собой. На кассе я стал счастливым обладателем нашумевшей книги "Не отпускай меня", какую, к стыду своему, еще не прочел, и небольшого альбома с открытками. Честно, покупать эти открытки я сначала не собирался, но едва взял альбом в руки и начал разглядывать глянцевые картинки, тут же меня переполнил восторг: на каждой поздравительной карточке были изображены герои Диккенса, сестер Бронте, Остин и многих других писателей. Каждая иллюстрация сопровождалась той или иной уместной цитатой из книги. Я был уверен, что даже в Лондоне не отыскал бы такого сокровища всего за шесть фунтов. Поблагодарив отзывчивого продавца, я поспешил к эскалатору, щурясь от света многочисленных неоновых ламп. Вывески магазинов были украшены мишурой, имитирующей еловые ветки, блестящими шариками, символичной омелой?, алыми бантиками и милыми колокольчиками. Я вдыхал сладкий аромат горячей выпечки и глинтвейна, периодически озираясь по сторонам. Глазами разыскивал своего спутника. А вот и он – важный, гордый, собирает на себе любопытные взгляды покупателей. Признаться, я только недавно заметил, что в свои почти восемнадцать Арлен выглядит старше года на четыре. Нет, честно, будь я другим человеком, просто прохожим, я вполне счел бы его за совершеннолетнего.

День близился к праздничному вечеру, и на улицах появлялось все больше народу. Мы, уставшие, зашли в небольшое кафе, чтобы перекусить. У меня во рту не было ничего с того момента, как утром я выпил латте, поэтому я взял себе огроменную порцию ризотто, даже зная, что могу с ней не справиться.

– В тебя столько влезет? – скептически поинтересовался Арлен, глядя на то, как я уплетаю свой обед.

– Я бы даже тебя сейчас съел, – не задумываясь, ответил я, отправляя в рот очередную ложку.

– Зубы бы поломал, – усмехнулся Арлен и принялся за свой кофе с легким сандвичем. После того как парень отпил из чашки, он поинтересовался:

– Чего купил в книжном?

– Точно! – с энтузиазмом закивал головой я и протянул собеседнику две открытки из своего набора. – Вот, одну я подписал для тебя, смотри – "Арлену Дарси от Нила Джонатана Уэбба, новый год 2012".

Юноша принял вещь из моих рук и снисходительно улыбнулся. Впервые за сегодняшний день он показался мне расслабленным.

– А вторая? – поинтересовался он, разглядывая сцену бала из "Гордости и предубеждения".

– А вторая просто так. Ну, если ты вдруг захочешь кому-то подарить. Или на память. Нет, ты только взгляни, какие они классные! – я перевалился через стол. Арлен отстранил меня, оглядевшись по сторонам. И тут же сделал мне замечание, нахмурив брови:

– Прекрати, сядь нормально.

Я немного приуныл, и, заметив это, старшеклассник поспешил искупить вину. Глазами он в течение нескольких секунд изучал карточки, а затем произнес:

– Действительно, очень красивые.

Затем он убрал их в один из пакетов, а я заликовал.

– Куда теперь? Уже семь, нам пора возвращаться в "Хартвуд".

– Кто тебе сказал, что мы собираемся возвращаться?

– Подожди, – помотал головой я, отодвигая тарелку. Арлен был прав: я съел только чуть больше половины. – То есть ты хочешь сказать, что новый год мы встретим в городе? Как тебе удалось?

– В принципе, да. А, как, неважно, – задумчиво произнес Дарси, заглянув на дно чашки. – Я же говорил тебе, что у меня есть здесь дело. Так вот, с ним я еще не закончил.

– Да что за дело-то? – рассердился я. Арлен, оставив на столе чаевые, уже направился к выходу. Я наспех надел шапку, накинул пальто и замотал на шее шарф, только чудом поспев за другом. Тот поймал такси и буквально за шкирку втащил меня в салон.

– Хилкартер Отель, – заявил Дарси водителю.

– Зачем нам туда? – гневным полушепотом поинтересовался я, поправляя шапку, но вместо старшеклассника рядом со мной сидело каменное изваяние. "Отлично, – едва сдерживая от обиды слезы, подумал я. – Если он считает, что может распоряжаться мной, как хочет, то это зря". Буквально через несколько минут мы оказались возле достаточно большого здания из красного кирпича. Пока я с открытым ртом разглядывал тонкости архитектуры, Арлен скрылся внутри. Всегда приходилось едва поспевать за ним. После небольшого разговора на ресепшене, парень передал мне свои пакеты и заявил:

– Второй этаж, тридцать восемь.

– Но у меня даже ключа нет, – и я кивнул в сторону стенда с ключами-картами.

– Там открыто, иди. Я скоро.

Мне даже не хотелось думать над тем, что он задумал. Но, словно покорный раб, я поднимался на этаж и считал двери, чтобы не пропустить свою. Нет, вот она – тридцать восьмая комната. И действительно – открыта. Не заходя, я снял куртку, и ее капюшон уткнулся мне в лицо. Почти что на ощупь я зашел в помещение и добрался до ближайшего кресла, куда сбросил многочисленные покупки. Но стоило мне поднять голову и спокойно выдохнуть, как мое тело оцепенело от увиденного. Тут же я смутился, отступив к выходу. Нет, тридцать восемь. Арлен точно сказал тридцать восемь.

Без всякого удивления, даже с любопытством, на меня смотрели две пары глаз. За небольшим журнальным столиком сидели мужчина и женщина средних лет.

"Вот черт..." – мысленно выругался я и тут же услышал мягкий голос женщины:

– Здравствуй, Нил. Садись, не стесняйся. Арлен скоро подойдет.

Примечания:

╧"Боево?й конь" – военная драма режиссёра Стивена Спилберга по одноимённому роману Майкла Морпурго.

²H&M (Hennes & Mauritz) – шведская компания, крупнейшая в Европе розничная сеть по торговле одеждой.

ЁAustin Reed – брэнд , производящий одежду для мужчин и женщин, аксессуары и различную верхнюю одежду в классическом английском стиле.

?Рождественская омела – основное традиционное рождественское украшение в Англии.

Глава 18

Их было двое – мужчина и женщина. Оба сидели в некой напряженности, а я в растерянности, красный, как зимняя рябина, стоял напротив них, не зная что сказать. И впервые в жизни я именно не знал – в голове носились лишь две мысли: «Кто эти люди и что здесь происходит?». Мои глаза скользнули к мужчине – он был спокойно равнодушен, но вместе с тем жутко холоден. Незнакомка рядом с ним в противовес казалась солнечно-теплой, мягкой и добродушной. Откуда-то они знали мое имя, но я был полностью уверен, что вижу эту пару в первый раз.

Постепенно я осмелел и по указанию женщины сел в кресло. Та дружески кивнула – ничего враждебного. Тогда более открытым взглядом я скользнул по незнакомке, и что-то во внешности показалось смутно знакомым: волосы ее были каштановыми, аккуратно собранными в женственную прическу. Лицо внушало доверие: с губ не сходила улыбка, а ореховые глаза горели явным интересом ко всему происходящему. Одета она была со вкусом, так же и накрашена. Ничего лишнего – все на своем месте. Гармонично, просто. Понять, что мужчина, сидевший напротив, высокого роста, было легко. Худой, сухопарый, с легкой щетиной и различимыми синяками под глазами, он выглядел уставшим и строгим. Его взгляд был неприятен мне – смотрел так, будто даже молча мог заставить почувствовать себя полным нулем. Ладонью он скользнул в темные, чуть кудрявые волосы, и тут все встало на свои места...

– Привет, – голос в дверях заставил меня вздрогнуть. На пороге стоял Арлен. Юноша поспешно вошел, прикрыл за собой дверь и бросил пальто на спинку кресла, в котором я сидел. Затем он опустился по левую сторону от меня, в единственное кресло-качалку в номере.

– Арлен... – начала было женщина, грустно улыбнувшись, но юноша перебил ее:

– Знакомлю лично. Мой новый друг и соратник – Нил Джонатан Уэбб.

Я встал со своего места и вежливо пожал руку мужчине, а затем женщине. Мозаика складывалась.

– Это мои родители – мистер Каллен Дарси и...

– Кэрри, – перебила мать Арлена, мягко улыбнувшись мне.

– Мама... – страдальчески произнес друг, и женщина тут же исправилась, приятно рассмеявшись:

– Кэролайн Дарси.

Мужчина встал со своего места, продемонстрировав идеальную джентльменскую осанку. В комнате, как мне казалось, атмосфера была довольно гнетущая, и тот, видимо, решил ее немного разрядить. Отец Арлена жутковато нахмурил свои темные совиные брови и, шагами измеряя комнату, начал с расспросов:

– Как в школе?

– Обычно, – равнодушно ответил ему сын, одарив скучающим взглядом. – Математика, физика, химия, всякая дребедень.

– Не нужно так, – покачал мужчина головой. – Ты определился с университетом?

– Да дай ты ему хорошо подумать! – возмутилась миссис Дарси. Затем она обратилась непосредственно к Арлену. – Милый, ты точно хочешь заниматься всеми этими технологиями?

Несколько секунд юноша молчал, а затем перевел взгляд на меня. Я, оробев, опустил глаза, делая вид, что ничего не слышу. Я не понимал, зачем он привел меня сюда, если хотел встретить новый год с родителями. Я чувствовал себя лишним. Будто забрался в чужой дом без разрешения и теперь наблюдал за его обитателями. А уж решения познакомить меня со своей семьей я от друга вообще не ожидал и счел этот поступок более чем интимным.

– По-моему, сегодня праздник, – серьезно обратился к родителям парень, – давайте не будем обсуждать все это хотя бы сейчас. Да и Нилу это не особенно интересно.

– Согласна, – засуетилась Кэролайн и поспешила зашуршать пакетами. – Папа только вчера смог прилететь. Берлин всегда его задерживает. Мы привезли тебе подарки. И твоему другу. Как замечательно, что ты рассказал о нем!

Мама Арлена была прелестной женщиной: очень улыбчивая и по-женски мягкая, она казалась антиподом собственного мужа. Мой друг ни в чем не уступал своему отцу и, видимо, взял большинство своих качеств именно от него. Мистер Дарси был хмур, суров и очень лаконичен. Без всяких слов он принял коробку из рук жены и передал ее сыну. Тот кивнул в знак благодарности и перевел на меня взгляд. Театрально закатив глаза, Арлен дал мне понять, что все происходящее немного утомляет. Я глупо улыбнулся и отреагировал на слова обратившейся ко мне миссис Дарси:

– Нил, милый, а это для тебя.

В неловкости я принял сверток из ее рук и, даже не разворачивая его, понял, что это книга.

– Простите, – решил оправдаться я, – не знал, что вы приедете. Он не предупредил. У меня не найдется для вас подарка...

– Глупости! – заверила женщина и, поднявшись со своего места, потрепала меня по волосам. – Ты очень милый. И, если честно, не выглядишь как старшеклассник.

– Это его ранит в самое сердце, – решил съерничать Арлен, распаковывая свою коробку. Я кинул недовольный взгляд в его сторону и поблагодарил свою собеседницу:

– Спасибо. От вас приятно слышать все что угодно.

Миссис Дарси весело рассмеялась и обратилась к мужу:

– Каллен, расскажи, что это за книга.

– Сказки. Немецкие, – ответил тот, впервые посмотрев мне в глаза. Я не выдержал взгляда и потупился в сверток.

– Такие мягкие волосы, – продолжала нахваливать меня мать Арлена. – И цвет потрясающий...

– Да ладно вам, – запинаясь, начал отговариваться я. Аккуратно я развернул грубую бумагу и прикоснулся к тисненой золотистыми буквами изумрудной обложке. Мои глаза загорелись, а дыхание перехватило – чего стоила одна лишь иллюстрация на титульном листе. С восторгом я распахнул свой подарок и ладонями пробежался по ароматным глянцевым страницам. А затем, не удержавшись, воскликнул. – Это просто потрясающе!

– Вот видите, – усмехнулся Арлен, – библиофил.

Подхватив мой восторг, миссис Дарси тоже рассмеялась. Она нравилась мне – была счастлива за всех и словно передавала это счастье всем вокруг. Правда, кроме меня, по-моему, никто здесь этого не ценил. Но смеялась женщина не для кого-то, а для себя, поэтому не замечала безразличие сына и мужа к эмоциям. Арлен церемониально вручил родителям свои подарки, мы выпили по чашке чая, немного поговорили обо мне, о том, как долго думает их сын над поступлением в университет, о "Хартвуде" и о зиме. Напряжение немного спало, но я все равно видел, как неуютно чувствует себя Арлен. Казалось бы, семья – то место, где мы спасаемся от несправедливого и враждебного мира. Семья – это люди, которые всегда поймут и поддержат. Это наш внутренний стержень и то, что делает из нас тех, кем мы становимся. В глазах друга я видел трагедию – он отторгал собственных отца и мать, не испытывал комфорта и не стремился быть откровеннее и ближе с ними. Я не знал, в чем кроется причина, и все происходящее начало напоминать мне кукольный дом. Это являлось мне каким-то спектаклем, хотя были заметны и просветы искренности. Миссис и мистер Дарси всячески пытались достучаться до сердца своего сына, но тот умел делать вид, что не слышит. Я чувствовал, что глубоко внутри Арлен за что-то не простил родителей. В особенности отца.

Примерно через час гости засуетились. Кэролайн взглянула на часы и охнула: "Половина десятого!" Ее муж поднялся со своего места и отряхнул брюки. Затем он достал сотовый телефон и начал кому-то звонить.

– Сынок, за сколько мы с папой доедем до Дарема?

– Не знаю. Минут сорок, полчаса, если повезет.

– До десяти успеем? – крикнула женщина своему мужу, а тот, не желая прерывать разговор, строго взглянул на нее. Затем, нажав отбой, он обратился к Арлену:

– Ключи оставляю на столе. Надеюсь, за твоих друзей нам не придется краснеть.

Я удивленно взглянул на друга, но тот одними лишь глазами приказал мне молчать. Я взглянул на миссис Дарси, ища поддержки, а она, накинув на плечи легкий полушубок, наклонилась к моему уху и произнесла вполголоса:

– Я вижу, что ты хороший парень, Нил. Пожалуйста, проследи, чтобы он не связался с какой-нибудь испорченной девчонкой. Жутко из-за этого беспокоюсь.

– Не волнуйтесь, – смущенно ответил я. – Попытаюсь повлиять, если что.

– Кэролайн, идем уже! Все почти собрались.

– Редко у кого получается подобрать к Арли ключ. Тебе есть чем гордиться, – вновь заговорила женщина.

Я вконец застеснялся и кивнул в знак благодарности за комплимент. Особенно меня смутила уменьшительно-ласкательная форма имени друга. Уверен, услышь Дарси такое из моих уст – и беды не миновать. Но это было настолько забавно, что сдержать улыбку не удалось.

– И ничего такого, за что нам потом придется краснеть, – напоследок уточнил отец Арлена в то время, как Кэролайн с родительской нежностью оставила на лбу сына поцелуй.

Через пять минут о пребывании здесь гостей напоминал лишь приятный запах женских духов. Вдвоем мы стояли посреди помещения, которое, полностью избавившись от напряжения, я мог получше разглядеть. Родители юноши сняли просторную комнату в недорогом, но приличном отеле. Здесь было все и даже больше, что обычно нужно для комфортного уикенда: довольно широкая кровать, задвинутая в альков, небольшой диванчик, чайный стол, рядом с которым находилось кресло. С левой стороны я заметил узкую дверь, ведущую в ванную комнату, и туалет. Бежевые стены украшали полки, какие-то абстракции в минималистических рамках, от легкого сквозняка шуршали невесомые шелковые занавески кремового цвета. Позабавил меня небольшой электрический камин, встроенный в стену – в гостиной "Хартвуда" был настоящий, огромный и жаркий. По углам, словно копии друг друга, стояли высокие зеленые шефлеры. В общем, не сказать, что я был поражен интерьером номера, но счел, что для обыкновенного Хартпулского отеля обстановка очень даже ничего. С разочарованием я отложил книгу, дожидаясь, когда Арлен запрет дверь.

– Почему ты не предупредил меня? – начал я, едва тот принялся распаковывать свой подарок.

– Я предупреждал, – отозвался юноша, извлекая из коробки пару дорогих мужских ботинок на шнуровке. – Так и знал. Как тебе?

– Мне не нравится, что ты уходишь от темы, – покачал головой я, крестообразно сложив руки.

– А зачем поднимать тему, если и так все понятно? Я не хотел быть с ними наедине.

– Ладно, – сдался я, но не потерял желание упрекнуть Дарси. – Все равно ты поставил меня в неловкую ситуацию...

– Смотри, – перебил меня собеседник, достав из коробки бутылку вина. – Мама в своем репертуаре. Кстати, урожай года твоего рождения.

Я кивнул, поняв намек, и взял с полки два объемных, невысоких бокала. Часы показывали практически десять, а до полуночи все равно нужно было чем-то занимать себя. Вообще, признаться, сейчас я чувствовал себя довольно неловко. Казалось бы, находиться вдвоем с Арленом было для меня привычным делом, но сегодня обстановка была другая, как и события, поэтому я ощущал себя совсем иначе. Мой взгляд обратился в сторону юноши – нахмурив брови, сосредоточенно и с интересом он вчитывался в текст на этикетке бутылки. Сегодня парень был бледнее, чем обычно, а джинсовая рубашка, как я отметил, необычайно шла ему. Поработав штопором, Дарси наполнил бокалы до самого края, и, без особых церемоний и речей, мы молча принялись за алое, как кровь, вино. Минута – и парень выпил все до дна, а затем расслабленно откинулся на спинку дивана, подняв взгляд к потолку и раскинув руки. Я скромно отодвинулся, медленно смакуя алкоголь. Я не ожидал, но разговор он начал сам, не дожидаясь моих наводящих вопросов:

– Я никогда не был близок с отцом. Не сказать, что я очень сильно переживаю из-за этого, но идиотское молчание меня напрягает. Нам редко когда удается нормально поговорить – обычно это или наука, или мое поступление. Отец пытается наверстать упущенное, но удается ему это весьма скудно.

– Наверстать?..

– Сколько его помню, он всегда куда-то уезжал. Сначала занимался организацией конференций, потом его пригласили в Германию. Ну, талантливые микротехнологи везде нужны. Потом приобрел известность как ученый, за ним – признание. В общем, ему было всегда не до нас. Не знаю, на чем вообще держится их союз с мамой.

– Может, еще не поздно наладить отношения? – робко поинтересовался я, ощущая во рту терпкий виноградный вкус.

– В том-то и дело, что поздно. Отец был нужен ребенку. Взрослому отец ни к чему.

– Зря ты так. Я бы попытался.

– Ты другой, – юноша опустил ладонь на мои волосы. – И я очень ценю в тебе это. Но разговаривать с моим отцом все равно что стучать в закрытую дверь. Он сам себя законсервировал. Не хочу даже думать о его реакции, узнай он о том, какие отношения нас с тобой связывают.

Арлен вновь ухватился за бутылку и наполнил свой бокал. Вино быстро заканчивалось, как и чувство недосказанности между нами. Арлен открывался, и в моих руках была потрясающая возможность понять его.

– А с мамой зачем тогда так? – недовольно я взглянул на собеседника, а затем сделал последний глоток. На том, чтобы налить мне еще вина, Дарси настаивать не стал, видимо все еще ощущая вину за тот вероломный виски.

– Мама хорошая. Она понимает меня как сына, но не понимает как человека. Любые слова отца для нее – единственная истина. Не потому, что она считает, что так и должно быть. Она просто не умеет формировать своих. Ей так проще.

Я робко поднял взгляд и посмотрел на Арлена. От духоты тот расстегнул верхнюю пуговицу своей джинсовой рубашки, а его губы алели от вина. Расслабленный, такой печальный, сейчас он не был похожим на самого себя. В его волосах плясали блики, а огненные глаза смотрели прямо перед собой. Я любил Дарси и в этот вечер даже был готов полностью признаться себе в этом. Наконец-то я почувствовал, что между нами медленно распускается весна – и, стоит мне лишь помочь ему обрести себя, мы станем самыми счастливыми людьми на свете.

– Арлен... – в неловкости произнес я, головой прислонившись к его плечу. Юноша удивленно обратился ко мне глазами и было хотел что-то спросить, как я продолжил, утонув в аромате его тела: – Победи злого волшебника. Внутри себя.

– Кого? – неуверенно переспросил парень, чуть наклонившись ко мне. А я, вобрав смелости и воодушевившись, приник губами к его губам.

Интересно, какое у Дарси было в тот момент выражение лица? Сумел ли я удивить его?..

***

Через час, когда электронные часы над дверью показывали почти одиннадцать, Арлен сгреб все фишки и победно выложил «стрит». Я насупился и поджал губы. Никогда не любил проигрывать. Сейчас я жутко жалел, что вообще согласился сыграть в покер с этим жуликом.

– Победить меня пять раз подряд – нереально. У каждого в игре один на один есть шанс.

– И ты его не использовал, – пожал плечами Дарси, аккуратно складывая карты в коробку. Он был мягче, чем обычно. Правда, не знаю, что было первостепенной причиной – очарование сегодняшнего вечера или бутылка вина. Затем юноша поднялся с пола, убрал покер на полку и, произнеся "Я сейчас", скрылся за дверью в уборную. Я немного приуныл и подполз к подоконнику, подняв голову и оценивающим взглядом обведя припорошенную снегом улицу. За окном собиралось больше и больше народу, и мощеная мостовая напомнила мне быстрый живой ручей – люди стекались к главной площади, где обычно проходили основные празднества. Сперва я тоже хотел потянуть туда Арлена, но, вспомнив о холоде и толпе, решил, что отметить новый год можно и вдвоем. Маму с наступающим праздником я поздравил, заодно пришлось позвонить и папе. Не сказать, что я простил его, но моя ярость, перемешанная со жгучей обидой, стала менее концентрированной. В конце концов, я не имею права осуждать человека, который сделал для меня в сотни раз больше, чем я для него.

Отбросив лишние мысли, я поднялся с пола и присел на край кровати. На пару минут стоило зайти в интернет и проверить социальные сети. Но едва я загрузил свою страницу, вышел Арлен и, довольно потянувшись, рухнул рядом. С любопытством он глядел мне через плечо. Не заметив этого, я открыл новое сообщение от Леоны и довольно улыбнулся. Мне было приятно, что она вспоминает обо мне даже в праздник. Это означало, что мы больше, чем просто одноклассники. В этой строгой и замкнутой девушке я начинал видеть друга.

– Опять она?

Голос за спиной заставил меня вздрогнуть. Я повел плечами, а затем ответил:

– Леона – мой друг. Это нормально.

– Может, тогда подскажешь мне номер Блейн?

– Отстань, – я поджал губы, а рукавом свитера накрыл глаза. И, мне не показалось, Арлен приглушенно рассмеялся, а затем сомкнул объятия на моей груди и притянул к себе.

– Убирай телефон, – заявил он. – Это наш с тобой вечер.

– Я не давал согласия, – пробурчал я, за что объятия скрепились так сильно, что я едва выдохнул.

– Но это не значит, что тебе не нравится, – прохладный нос Арлена уткнулся мне в шею, и по коже будто разряд прошелся. Я едва ощутимо вздрогнул и почувствовал, что кровь в моих венах ускорила свой ход.

– Я кажусь странным? – вдруг поинтересовался я, сплетя меж собой пальцы.

– Больше, чем многие. Но это не умаляет моих чувств.

Чувств. Это слово странно осело на дне моей души. Раз за разом я повторял его в своей голове и полностью растворялся в нем. Чувствовать. Именно так. Когда Арлен рядом, я чувствую все. Будто мир становится настоящим только рядом с ним. Это как демо-версия и лицензия компьютерных программ.

– Мне нравятся твои слова... – тихо произнес я и замолк, ожидая реакции. На мгновение повисла тишина.

– Тебе еще много чего понравится.

Внезапно Дарси ухватил меня за подбородок и развернул лицом к себе, губами крепко приникнув к моим губам. Я растерялся, а затем углубил поцелуй, корпусом почти полностью развернувшись к юноше. Его ладонь скользнула по моим волосам, а губы внезапно опустились ниже – сперва к подбородку, а затем к шее. Горячее дыхание, словно воск, стекало по коже, обжигало и волновало так, что рефлекторно я подался вперед, ничего не видя перед собой. В глазах мутнело, свет становился слишком ярким, дыхание разрывалось... И тут я почувствовал, что моя плоть испытывает возбуждение. Это было самым жутким, что могло со мной случиться именно сейчас.

– Все в порядке? – поинтересовался Арлен и легким поцелуем обжег мое предплечье.

– Д-да, – в ужасной неловкости пробормотал я и попытался сесть так, чтобы моего казуса не было заметно. Нет, подумать только, у меня эрекция на парня. Какой стыд.

– Нет, ты явно чем-то взволнован, – покачал головой старшеклассник и, подняв глаза к моему лицу, холодно произнес: – Отвечай.

От обескураженности меня парализовало, и я носом уткнулся в его плечо, вдыхая аромат, исходивший от одежды. Говорить подобное и смотреть в глаза – невыносимо. Проще умереть прямо тут.

– От твоих поцелуев у меня... – голос сорвался, и я страдальчески промычал юноше в плечо.

– Встал, что ли?

Я прокряхтел, сжимая кулаки. И как он так быстро догадался?..

– А знаешь что? – спросил меня юноша, без всякого усилия укладывая меня на кровать. – Я испытываю то же самое.

– А-арлен, что ты делаешь? – с рассеянным испугом поинтересовался я, спиною чувствуя, как проваливаюсь в мягкую поверхность. Тут же меня охватила паника, и я начал озираться по сторонам. Не тут-то было – хлопком Арлен погасил свет, и мы будто бросились в пучину темноты. И только в этот момент я наконец-то полностью осознал, что произошло со мной за последние несколько месяцев: я полюбил парня, а парень полюбил меня. Мама была права...

Его поцелуи на моей шее – такие страстные, такие безнравственные. Будто он поедал меня, руками до боли сжимая мои плечи. Я глотал ртом воздух, не понимая, что происходит – пах сдавливала боль и в то же время жуткое наслаждение. Затем губами парень припал к моему уху, как делал это всегда, но в этот раз все было намного серьезнее. Я ощущал, как дрожит тело Арлена от нетерпения, возбуждения и восторга. Он был относительно груб, но порою проскальзывали нотки нежности. Вновь мои губы, и укус – почти до крови, до вкуса металла во рту. Я простонал сквозь поцелуй, подаваясь навстречу. Его колено задело мой пах, и рефлекторно я процедил воздух сквозь зубы, пальцами изо всех сил сжимая пушистое покрывало. Мы будто пылали в костре, который разожгли обоюдной страстью.

Пальцы на ощупь приподняли мой пуловер, и юноша опустился ниже, губами исследуя мой живот. От паха он двигался к соскам, а я, повинуясь, парой движений вовсе избавился от кофты. По плечам пробежался холод, но руки старшеклассника грели меня. Одну за одной наспех он расстегнул пуговицы своей рубашки и бросил ее на пол рядом с моим свитером. Чуть осмелев, едва касаясь, я дотронулся до обнаженного тела Арлена и вновь почувствовал неловкость. Но это чувство заместило другое – бескрайняя эйфория, от которой кружилась голова. Дарси знал, как доставить удовольствие и заставить забыть обо всем во вселенной.

Молния на моих брюках звякнула, и, не дожидаясь моего позволения, Арлен стянул их с меня вместе с нижним бельем. Я был наг и беззащитен перед лицом его страшной силы.

– Что ты дела... – едва успел произнести я, как почувствовал такое цунами наслаждения, что едва не потерял рассудок. Губы парня осели на моем эрегированном члене, а пальцы ловко обнажили крайнюю плоть. Инстинктивно я прогнулся в спине и накрыл глаза ладонями, чтобы не видеть своего грехопадения. С чем я мог сравнить это небывалое чувство? Ни с чем. Оно было уникально. Настолько же уникально, как и человек, которому я безраздельно вверял свое тело и душу.

Руки и губы Дарси ласкали мой фаллос, который разбух от прилившего к нему возбуждения. Я чувствовал пульсацию вен под кожей, чувствовал влагу языка и рта. И сдержать себя не удалось – лишь минута, и я был готов излиться.

– Арлен, не надо, я сейчас... – попытался сказать я, но до конца предупредить не успел – по губам Арлена, по его рукам и моему члену спускались липкие дорожки спермы. Я прикрыл глаза, сгорая от стыда, но увидел лишь полуулыбку своего друга. Тут же парень подтянулся выше, и его пальцы утонули в моем рту, а затем, едва я облизал их, он подарил мне очередной глубокий поцелуй.

Естественно, Арлен не мог терпеть вечно. Он тоже сбросил с себя всю одежду, и в полумраке его тело казалось абсолютно идеальным. Ладонью я обхватил его предплечья, пытаясь остановить, и тут же почувствовал движение сильных мышц под кожей. Наконец-то старшеклассник заговорил:

– Не бойся. Если почувствуешь невыносимую боль, то остановишь меня. Я никогда не причиню тебе зла.

– Почему?.. – в полусознании поинтересовался я, ожидая от него всего трех слов. Но Дарси промолчал, усилием перевернув меня на живот. Носом я уткнулся в покрывало. Наверное, это самое безумное, что происходило со мной за всю жизнь.

Внезапно я ощутил что-то влажное меж ягодиц и, приподнявшись на локтях, было решил возразить. Но это что-то (головка члена, как я тут же и понял) резко скользнуло внутрь меня, разорвав на части. Нет, я был жив, хоть и больше чем наполовину не осознавал, где я и что происходит. От боли мои ноги свело, и я почувствовал жуткий спазм. Будто все мои кости сломались разом. И Дарси не спешил: вторгался в меня размеренно, но целеустремленно. Его фаллос, я уверен, точно был шириной с мое запястье. От боли закружилась голова, и я, сам того не понимая, произнес, пытаясь отстраниться:

– Пожалуйста, давай остановимся.

– Тише, Нил... – от этого легкого и нежного шепота у меня дрогнуло сердце, а боль на несколько секунд отступила. – Первый раз всегда больно. Ты же знаешь, не маленький. Но потом будет приятно. Я тебе обещаю.

Я сглотнул загустевшую слюну и кивнул самому себе. Этот голос, эти слова были достойны того, чтобы терпеть. И Арлен оказался прав – через минуту и впрямь стало немного легче. Мышца немного расширилась, привыкнув к размеру, и я почувствовал щекочущее удовольствие. Толчок за толчком оно нарастало, и теперь я постанывал скорее от удовольствия, чем от режущей боли. Не сказать, что я был на седьмом небе, но что-то приятное заставляло меня принимать случившееся и смиряться. Темп ускорился. Дарси пронзал меня, как казалось, до желудка, и даже пришлось попросить его делать это потише.

– Прости, – вновь этот шепот, за который я был готов продать душу. – Я так долго ждал этого.

Апогея мы достигли быстро. Дарси хрипло простонал, а затем я ощутил его огненное семя в себе и на спине. Без сил мы оба рухнули на кровать, пытаясь прийти в себя. Мощные руки притянули меня к себе, и, приклонившись к моему уху, юноша произнес: "Я счастлив, как никогда". Я умиротворенно слепил веки и лицом повернулся к своему любовнику.

– У меня никогда не было никого до этого, – скромно признался я. – Ни девушки, ни парня.

– Думаешь, незаметно? – не без иронии попытался задеть меня Арлен. Я нахмурился, но тут же ощутил, что старшеклассник целует меня. Его губы остыли, но вместе с тем этот поцелуй был легким и нежным. Через минуту Арлен поднялся с кровати и, захватив одежду, отправился в душ. Я остался в полной темноте взглядом пилить потолок. Моя душа вернулась в тело, и сознание отчитывало ее. "Что ты наделал?" – интересовался я у самого себя. В тот момент мое наслаждение заместили глубокие, как бездна, чувства вины и стыда. Колени все еще сводило, я почти не мог пошевелиться. Обнаженный и потерянный, я лежал во мраке и слушал, как льется вода в ванной комнате. Но длилось это недолго. Через несколько минут Дарси вышел одетый и, включив свет, удивленно взглянул на меня. Завернувшись в покрывало, я сидел на середине кровати и, захлебываясь от нескончаемых слез, зубами впивался в ладонь.