Текст книги "Семейный бизнес"
Автор книги: Кристина Джонс
сообщить о нарушении
Текущая страница: 15 (всего у книги 16 страниц)
Джорджия попыталась перекричать музыку.
– Чарли? Можно к тебе?
Музыка плавно затихла.
– Заходите. Кто это?
Неуверенно отворив дверь, она заглянула в гостиную.
– Привет! – Чарли улыбался, лежа на диване. – Что ты мне принесла?
– Не предметы первой необходимости. – Джорджия не могла сдержать ответной улыбки. Чарли был в боксерских трусах и футболке. Ноги в синяках лежали на подушках. – Ты выглядишь намного лучше, уже начал физиотерапию?
– Ага. – Чарли полез в пакет, который ему принесла Джорджия – там были журналы и две бутылки джина. – Ее зовут Фиона.
– Ты неисправим! – Джорджия присела на край стула. – Я просто зашла поболтать, обменяться новостями.
– Это мжно было сделать и по телефону. Нет, конечно, я чрезвычайно рад тебя видеть. – Чарил налил в бокал большгую порцию джина. – Не буду предлагать тебе спиртного, потому что знаю, что ты только осудишь меня за это. Там в холодильнике есть кола. Ну, как дела?
Джорджия пожала плечами.
– Мне ужасно не хотелось сидеть дома, к тому же надо было поговорить с Аланом, а заодно я и сюда заехала.
Чарли облокотился на свои многочисленные подушки, его ярко-рыжие волосы светились на фоне набивного ситца.
– Понятно. Джорджия, ты ужасно выглядишь. Почему бы вам с Рори не обдумать все как следует и не помириться?
– Это исключено.
Чарли сделал большой глоток джина.
– Жаль, он славный малый. Вы здорово смотрелись вместе.
– Может, поменяем тему?
– Ладно… О чем тебе надо было поговорить с Аланом Вудбери? Не то, чтобы мне действительно любопытно, но, лежа здесь, я готов болтать о чем угодно. Я даже начал смотреть бразильские сериалы. Черт, неужели у тебя было с ним свидание?
Джорджия покачала головой.
– Слава богу! Он неплохой парень, но ты заслуживаешь большего. Потерпи, пока я поправлюсь, и я проведу тебе курс терапии. У меня хорошо получается лечить разбитые сердца.
– И остальные части женского тела.
– Ты, видимо, прочла мою почту? – Чарли осушил свой стакан и налил еще джина. – Я догадался! Ты хочешь сменить Рори на Алана, в надежде, что это поможет тебе пережить вашу разлуку.
Чарли поудобнее устроился на диване.
– Если честно, то ты не слишком удачно придумала, Джорджия, правда. Даже скажу тебе, ты придумала просто отвратительно.
– Вообще-то, мне нужно было поговорить с Аланом о детях.
– О детях? – Брови Чарли поднялись в удивлении. – Боже, но почему о детях? Ты и со мной об этом собираешься говорить? Ты хочешь иметь от меня детей?
– Да нет же! А вот о Сабрине этого не скажешь. Но, похоже, тут Алан тебя опередил…
– Сабрина беременна? – Чарли чуть не опрокинул на себя стакан с джином. – И это ребенок Алана?
Джорджия, спохватилась, что зря рассказала все Чарли раньше времени и застонала.
– Да, но только никому пока не говори. Эта новость не для трансляции на всю страну. Сначала я подумала, не твой ли это ребенок? Но Сабрина говорила… э-э… что ты…
Чарли громко рассмеялся, а потом вздрогнул от боли.
– Черт, я все время забываю о ноге. Мы с ней накупили столько презервативов, что их производители могут теперь целый год пить одно шампанское. Но поскольку мы сегодня с тобой оба разоткровенничались, и я хочу поднять тебе настроение, то открою тебе один маленький секрет. – Он пододвинулся к Джорджии и поцеловал ее в щеку. – Когда-то давно у меня была травма, и после этого я могу уже не опасаться – детей у меня не будет.
Глава двадцать третья
Решив, что будет очень мудро на время покинуть Антон-Поуджез, Джорджия вызвалась, к великой радости Сесилии, в четырехдневный рейс на «магнуме» в Шотландию.
Погода была превосходная, и пейзажи за окном – потрясающие, но разве могла Джорджия насладиться путешествием? Усталая и грязная, вернувшись, она бросила на стол Триш накладные и тахометр. Офис был пуст.
– А где все?
Триш замахала руками.
– Твоя бабушка поехала в Ньюбери покупать платье для бала у Бримстоунов. Кен вызвался ей помогать, хотя платье, скорее всего, будет покупаться с учетом вкуса Спенсера, а не кого-то другого. Все остальные в рейсах, кроме Сабрины. Она приболела.
– Приболела или у нее токсикоз?
– Ее тошнит. – Триш вздохнула. – Если это обязательно происходит при беременности, то я даже рада, что избавлена от такой возможности.
Джорджия тяжело опустилась на стул.
– Кофе? – Триш уже взяла две кружки. – Печенье? Не отказывайся, ты уже и так порядком потеряла в весе. Смахиваешь на дистрофика. Печенье – это, конечно, не настоящая еда. Но все же – возьми…
Джорджии нравилось, как Триш, нежно подшучивая, заботится о ней. Она положила себе заварной крем, и не успела оглянуться, как съела две порции.
– Я думала, что буду завидовать Сабрине, но ничего подобного! Сколько лет я молила Бога о беременности, подкарауливая ее симптомы, а теперь даже рада, что можно больше не волноваться. Слава Богу, что это ребенок Алана, а не Чарли Сомерсета. По крайней мере, Алан будет вести себя достойно. А у Чарли, наверняка, целый выводок детишек по всей стране.
Равнодушно пожав плечами, Джорджия принялась за третью порцию крема. Триш наклонилась к Джорджии.
– Знаешь, а ведь Сабрина тоже сыграла свою роль в том, что мы с Джедом отказались от лечения.
– Я думала, тебе нравится Оскар.
– Я его обожаю! Он просто ангел! Я так люблю сидеть с ним в офисе, пока Сабрина на работе. Но, – Триш выразительно посмотрела на Джорджию, – я могу всегда отдать его обратно. Благодаря Оскару я поняла, что представляют собой маленькие дети. Мы с Джедом уже привыкли жить друг для друга, и не уверены, что сможем справиться с такими резкими изменениями в нашей жизни. – Она вздохнула. – Поэтому мы решили, пусть все будет так, как задумала природа.
Джорджия покачала головой в ответ на предложение съесть еще одно печенье. После нескольких недель голодания она быстро насытилась.
Триш убрала пакет.
– Как здорово, что будет свадьба, правда? О, Боже, прости меня. Я выбрала не самую подходящую тему для разговора. Ты все еще ненавидишь Сабрину?
– Нет, что ты, я никогда не испытывала к ней подобных чувств. Сначала я думала, что ревную к ней бабушку – та была без ума от Сабрины. А потом решила, что она охотится за Рори. Сейчас я понимаю, что Сабрина похожа на безрассудного ребенка, которому просто нравится здесь. Я, конечно, не жалею, что помогла ей, но впредь благотворительностью заниматься не собираюсь.
– Насчет Рори – послушай, что я скажу тебе. Я знаю, что все договорились избегать этой темы, но тебе все же лучше высказаться, а не держать это в себе.
Джорджия выпила кофе.
– Не обижайся, Триш, но я не хочу это обсуждать. Даже с тобой. Ты уже сказала доктору Ходсон, что прекращаешь лечение?
Триш, слегка разочарованная тем, что Джорджия наотрез отказалась говорить о Рори, кивнула.
– Да, я объяснила ей, что не хочу превращаться в сумасшедшую мамашу-профессионалку. Знаешь, такую, которая всю жизнь барабанит на пианино детские песенки и обклеивает комнату бумагой для рисования. К тому же от детей такой кошмарный беспорядок! Я не понимала этого, пока не увидела квартиру Сабрины. Сейчас мы с Джедом можем заниматься сексом в любое время. А детишки всегда появляются рядом совсем неожиданно, показывая на тебя пальчиком и вопрошая: «А это что такое?» А еще…
– Ну, ладно, хватит, – Джорджия воздела в мольбе руки. – Я все поняла. А что ответила доктор Ходсон?
– Мне кажется, она решила, что я немного того, – призналась Триш. – И Джед тоже уверен, что я передумаю. Но я твердо решила. Если я забеременею, то только потому, что так суждено. Пусть программа искусственного оплодотворения сослужит службу тому, кто хочет этого больше, чем я. Если бы не пример Сабрины, я могла бы совершить непростительную ошибку.
Она начала убирать печенье и чашки, оставив Джорджию размышлять над изменчивой человеческой природой. Но это продолжалось недолго.
В офис влетела Сесилия с ворохом пакетов от «Кэмп Хопсон».
– Скорее ужинать, дорогая! – Она радостно улыбнулась Джорджии, которая уже наливала ей чашку кофе из неисчерпаемого кофейника. – Я так убегалась. И Кену тоже налей чашечку, будь умницей. Он сейчас придет. Как прошла поездка? Ты намного лучше выглядишь! – Она открыла один из пакетов. – Скажи мне, что ты об этом думаешь? Подойдет для бала у Бримстоунов? Я знаю, что коричневый – не мой цвет, но не уверена, что черное платье еще годится для выходов. – Бабушка вытащила шелковое платье и встряхнула его.
– О! – живо отреагировала Триш. – Фантастика! Кайма всегда так эффектно смотрится, правда?
Джорджия уставилась на покупку. Это были, скорее, какие-то полоски, а не платье, причем совершенно прозрачные.
– Ты уверена, что…
– Абсолютно! – заявила Сесилия, укладывая платье в коробку. – С правильно подобранными туфлями и яркой бижутерией оно всех сразит повал. Теперь нам надо подумать и о твоем наряде, дорогая.
– Я никуда не поеду.
– Нет, поедешь. Поедут абсолютно все – даже Сабрина, если она будет себя хорошо чувствовать и если мы убедим маму Мари добавить Оскара в длинный список детей, требующих присмотра. Ну, что тебе хочется? Что-нибудь облегающее? Или безумно сексуальное? Можешь поднять волосы, и…
– Я никуда не поеду, – повторила Джорджия. – Я не хочу испортить всем вечер своим бесконечно несчастным видом.
– Нечего себя накручивать! – Сесилия нахмурилась. – Ты пойдешь на вечер и будешь радоваться жизни. А одна из радостей бала у Бримстоунов заключается в том, что все друг друга знают, так что никому не нужен на этот вечер партнер. Может быть, ты встретишь там кого-нибудь, и…
Джорджия встала.
– Я ни за что не пойду, если ты собираешь играть там роль свахи, понятно? И я не хочу, что бы мне подбирали пару – какого-нибудь Вейни, Шейни, Варрена или Даррена, которые работают в фитнес-центре и проводят время в клубах или в драках с болельщиками команды-соперника, и у которых коэффициент интеллекта ниже, чем у участников комического шоу, и…
Сесилия сделала большой глоток кофе и поперхнулась.
– Слава тебе господи! Ты приходишь в себя! Еще неделю назад ты и не думала спорить со мной! Мы замечательно проведем время, и… Куда это ты собралась?
– Навестить Сабрину. – Джорджия задержалась в дверях офиса. – После этого я приму душ, теплый душ. А потом я подумаю – может быть! – что надеть на бал у Бет и Спенсера. Но, – она взглянула на бабушку, – я ничего не обещаю, поэтому не очень-то надейся.
В квартире Сабрины царил хаос, но Алан, который держал на руках Оскара, казалось, совсем не замечал этого разгрома. Джорджия посмотрела на него внимательно. Он как-то неуловимо изменился. Джорджия встряхнула головной. Да он просто сиял от радости.
– Я на минутку. Думала, что Сабрина одна и не совсем здорова.
Алан робко улыбнулся.
– Бедненькая моя, каждый раз, когда ее тошнит, я чувствую себя таким виноватым. Зато она так храбро держится. Прямо маленький львенок! Мы уже выбрали дату.
– Дату? – Джорджия пробиралась сквозь игрушки и одежду.
– День свадьбы! – Алан светился от счастья. – На следующий день после бала у Бримстоунов. Конечно, не лучший вариант, но это ближайший день, который нам смогли назначить.
– Прекрасно. О! – Джорджия только что заметила. – Ты сбрил усы.
– Сабрине они не нравились. Она говорит, что усы меня старят. Мы, конечно, всех вас пригласим. А твоя бабушка сказала, после регистрации устроит в офисе вечеринку. Ах, Джорджия, я представляю, как отвратительно ты должна себя сейчас чувствовать, но я так счастлив!
Джорджия обняла Алана. Она была рада за них обоих. Но ей самой было так больно…
– Алан, вы с Сабриной не очень обидитесь, если я не приду на свадьбу? Я боюсь, что не смогу справиться со своими чувствами. Если я вдруг расплачусь на работе, то всегда смогу выскочить, но я не хотела бы испортить вам такой большой праздник.
Алан потрепал ее по плечу.
– Я все понимаю. Мы оба очень хотели бы, чтобы ты пришла, но поступай, как тебе самой лучше. Если передумаешь, то мы будем очень рады твоему приходу.
Услышав булькающие звуки и хлопанье двери в ванной, Джорджия сделала вывод, что Сабрине полегчало, и решила ускользнуть прежде, чем на нее обрушат описания свадебного платья, цветов и медового месяца.
– Передавай привет Сабрине, – сказала она на ходу. – Будьте счастливы.
«Они наверняка будут счастливы, – подумала Джорджия, пересекая двор. – Сабрина, должно быть, на седьмом небе. Две хромые уточки, которых она спасла, будут жить долго и счастливо. Ах, если бы кто-нибудь взял ее саму под свое крыло и избавил от горького отчаяния!»
Когда Джорджия вошла в дом, то увидела на автоответчике сигнал. Она застонала. Она его давно не включала – на случай, если Рори вздумает позвонить. Наверное, Сесилия включила автоответчик, когда Джорджия была в отъезде. Она нажала кнопку, уже приготовившись стереть сообщение, если оно окажется от Рори, однако в глубине души надеялась, что это он. Предательская мысль…
– Привет, малышка! Это я, Мораг. Мы скоро заскочим к вам. Не знаю точно когда. Генри передает привет. Скажи бабушке, что скоро увидимся.
В конце сообщения послышались звуки воздушных поцелуев.
Джорджия выключила автоответчик, сама не зная, плакать ей или смеяться. Только визита родителей ей сейчас не хватало!
Глава двадцать четвертая
Ежегодный бал у Бримстоунов уступал по значимости только танцевальному вечеру в Торгово – промышленной палате. Бет, одетая в желто-зеленое платье, отделанное искусственными бриллиантами и напоминавшее модели Вивьен Вествуд, и Спенсер во фраке, который надевал два раза в год, встречали гостей в фойе «Мэнор-отеля» дружелюбными улыбками и бокалом теплого «Асти».
Чувствуя себя несчастной ровно настолько, чтобы обойтись без помощи добрых самаритян, Джорджия проскользнула в зал, прячась за Сесилию и Кена.
– Боже, – прошептала Триш ей в ухо. – Ты выглядишь просто чудесно! Должна заметить, траурные одежды выгодно подчеркивают твою бледность.
– Спасибо на добром слове.
– Я серьезно. – Триш облокотилась на руку Джеда. Мики Соммервиль, призванный руководить работой бара, только что изобрел новый коктейль под названием «Бомба Бримстоунов». Триш выпила два бокала.
– Мы так привыкли видеть тебя в яркой одежде, что твой сегодняшний наряд просто завораживает. Правда, Джед?
Джед, который опрокинул уже три коктейля, с трудом фокусировал взгляд. Он кивнул.
– Да, сногсшибательно!
Джорджия попыталась улыбнуться. Она протянула с покупкой одежды для вечера до последнего момента и выбрала обтягивающие черные атласные леггинсы с длинным пиджаком и черными туфлями от «Кэмп Хопсон».
Все яркие вечерние и бальные платья остались висеть в шкафу, как бумажные цепи в «Двенадцатой ночи».
– Посмотрите, что у нас есть, – сказал продавец, показывая ей черный костюм. – Последний писк моды из Парижа.
– Я не ношу черное, – ответила Джорджия устало.
Но она купила этот костюм, а ровно через пять минут – и туфли к нему. На обратном пути в «Диадему» она чувствовала себя подавленной, как никогда.
Зачесав волосы назад и убрав их в пучок на затылке, как у школьной директрисы, Джорджия наложила темный грим и оглядела себя в зеркало. На нее смотрела какая-то незнакомая девушка – худая и строгая.
– Замечательно! – с энтузиазмом воскликнула Сесилия, заглянувшая к ней в спальню. – Ты похожа на Анжелику Хьюстон и Круэллу де Вий одновременно. Чертовски сексуально, дорогая. Это потому, что ты такая стройная. Видит Бог, тебе придется сегодня обороняться от ухажеров!
«Как бы не так, – мрачно подумала Джорджия, – мне сегодня не пришлось еще даже пальцем пошевельнуть». Несколько человек повернули было головы и уставились на нее, не узнавая, но потом поняли, что это хохотушка Джорджия, временно впавшая в депрессию, и вернулись к «Асти» и светской болтовне.
Сесилия, похожая на бабочку в своем летящем прозрачном платье, присела рядом с ней.
– Ты не посмотрела расположение мест за столом?
Джорджия посмотрела. Сотрудники «Диадемы» сидели за одним столиком с представителями компании «Свежие фрукты Маллет» и тремя водителями из агентства Бримстоунов с женам. Их имена Джорджии ни о чем не говорили.
Плотный мужчина в сверкающей зелено-золотой ливрее ударил в большой гонг.
– Леди и джентльмены! Обед скоро будет подан! Попрошу гостей, сидящих за дальними столиками, занять свои места. Сначала занимают места гости за столиками с первого по шестой, а потом – с седьмого по двенадцатый.
– А мы где сидим? – Сесилия захлопала ресницами, вопросительно глядя на Спенсера.
– За пятым, – прошипела Джорджия. – А Спенсер будет сидеть за центральным столиком. Пошли скорее занимать места.
Когда они проходили мимо человека, ударившего в гонг, Джорджия с трудом сдержала улыбку. Это был Тед Дэнбери, продававший газеты на углу Хай-стрит. «Не удивительно, что он так громко кричал, – подумала она. – Жаль, что он не добавил: «Кому свежую газету? Купите последний номер «Спорта»!»
Банкетный зал был отделан деревянными панелями и увешан люстрами. Столы были накрыты узорчатыми скатертями и украшены красными розами, позолоченными обеденными приборами и сверкающими хрустальными бокалами.
– Все в духе Спенсера, – усмехнулся Кен. – Без штанов, но в шляпе.
Джорджия сидела между Кеном и водителем из агентства, которого звали не то Пол, не то Стэн, не то Энди. Гости знакомились друг с другом и восторгались пышностью убранства. Джорджия чувствовала себя очень одиноко. Знакомая глухая боль проникла ей в душу, в горле появился комок. В такие моменты ее захлестывала отчаянная тоска по Рори. Она попыталась проглотить комок, и, чтобы не заплакать, стала рассматривать комнату и гостей.
Компания «Ионио» за восьмым столиком была представлена ослепительно красивой девушкой-администратором, парой агентов-вундеркиндов и несколькими водителями, с которыми у сотрудников «Диадемы» периодически возникали стычки. На всех, как злобно отметила про себя Джорджия, были корпоративные красно-желтые галстуки, и выглядели водители довольно жалко. Джорджия надеялась, что администратор ее не узнает.
На первое она выбрала тыквенный суп. Все вторые блюда в меню были из дичи, а Джорджия не могла заставить себя съесть живность, убитую во время охоты. Она уже поднесла ко рту ложку… Были слышны звон приборов и плавный застольный разговор. Тыквенный суп, густой и сладкий, застрял у нее в горле. Джорджия обвела взглядом зал – и с грохотом уронила ложку.
– Вот, возьми мою, детка. – Сосед, которого, как выяснилось, звали все-таки Пол, протягивал Джорджии ложку. – Немного расстроена сегодня, да? Господи, детка, да что с тобой? Неужели суп не понравился?
У Джорджии перехватило дыхание. На другом конце зала сидел Рори.
Пол проследил за ее взглядом.
– Ты его знаешь, да?
– Он раньше… работал у нас. – Руки Джорджии так сильно дрожали, что она не смогла бы удержать протянутую ей ложку.
– Что, небось задолжала ему за работу? Славный парень! – Пол разрывал острыми зубами кусок дикого голубя. – Дружище Рори, один из наших.
Дружище Рори. Один из наших. Славный парень. Доносчик!
Джорджия была уверена, что ее сердце стучит так громко, что слышно во всем зале.
– Он все еще работает у Бримстоунов?
– Да. То тут, то там. Хочешь, я позову его?
– Нет!
– Ты, должно быть, ему здорово задолжала, детка. Ты сейчас побелела как скатерть. Слушай, ты будешь доедать суп или нет?
Джорджия отодвинула угощение. Все ее сослуживцы уткнулись в тарелки и, казалось, не замечали застывшего выражения ее лица. Почему Бет не уволила Рори? Может быть, она посылала его только в большие компании, которым он уж никак не мог навредить? Джорджия вцепилась зубами в бокал вина, стараясь отвести от Рори взгляд.
«Как потрясающе он выглядел – хотя и не имел на это никакого права!» – сердито подумала она. В темном костюме и шелковой рубашке Рори был такой красивый, что дух захватывало! Джорджия поджала губы. Он умел гладить шелковую ткань. Он умел лгать, обводить вокруг пальца, обольщать, втираться в доверие. Как только он посмел вот так тут сидеть – спокойно и невозмутимо, точно зная, что она тоже будет на балу? Зная, какой вред он причинил «Диадеме» или, во всяком случае, пытался причинить?
– Мясо кабана, оленя, страуса? – прозвучал над ней резкий голос.
– Что?
– Что желаете на второе? – официант нетерпеливо топтался около нее. – Мясо кабана, оленя, страуса?
– Боже мой! – Джорджия не могла поверить собственным ушам. – Да я жертвую деньги на благотворительность, чтобы спасти диких животных. Как вам не стыдно их готовить?
– Готовлю не я, а шеф-повар. Так что вы желаете?
Джорджия посмотрела на мясо с кровью, которое лежало на других тарелках.
– У вас есть что-нибудь вегетарианское?
– Лесные грибы под соусом, – вздохнул официант. – Но их надо было заказать заранее. Я узнаю у повара, что можно для вас сделать.
– Я могу взять твою порцию, если ты не хочешь. – К ней наклонился Энди, второй водитель. – Не люблю, когда продукты пропадают.
Джорджия опять посмотрела на Рори. Отсюда не было видно, что лежит в его тарелке. Она готова была убить его, если это мясо дикого животного. Так или иначе, но угощение казалось, ему не очень нравилось. Рори был слишком увлечен разговором с дамами, сидящими по обе стороны от него, так что у него не оставалась времени воспользоваться ножом и вилкой. Джорджия думала, кто же из них занял ее место, и от этих мыслей ее пробирала дрожь, а комок в горле становился все больше. Маленькая блондинка в черном с серебром платье? Или вот эта, в лиловом, уже за сорок, но хорошо сохранившаяся? Она что-то говорила ему прямо в ухо. «Наверное, обе, – подумала Джорджия, чувствуя подступающую к горлу тошноту. – Особенно, если они – директора транспортных компаний…»
– Лесные грибы под соусом. – Официант выложил на ее тарелку гору серой массы. – Вегетарианское блюдо, как вы и просили.
Энди и Пол смотрели на ее тарелку голодными глазами. Джорджия придвинула им свою порцию и глотнула «Шираз» из бокала, стоявшего прямо перед ней.
Десерт, что-то взбитое с малиной, принесли вместе с «Асти». Джорджия выпила и его, надеясь, что опьянеет и забудется. Интересно, заметил ли кто-нибудь еще Рори? Она оглядела столик и поняла, что все уже пьяны.
– Это денатурат? – Пол уставился на бокал с прозрачной жидкостью, который появился около каждой тарелки. – Там что-то плавает.
– Это «Самбукка», сэр, – сказал официант, держа в руках спички, – а там какао-бобы.
– Господи! Неужели решили на нас сэкономить? – В голосе Энди звучало сомнение.
«Самбукку» во всех бокалах подожгли одновременно. Восторженные крики раздались со всех столиков, кроме столика Джорджии. Пол потушил огонь из сифона с содовой.
Джорджии хотелось плакать. Сейчас они с Рори могли бы смеяться, держась за руки. Она глотнула потухшую «Самбукку» и вздрогнула.
– Ты так мало ешь, что тебе не стоит много пить, – восторженно произнес Энди. – Можно взять твой коктейль «После восьми»?
Тед Дэнбери, который бил в гонг, торопливо прошел к центральному столу и постучал молоточком, привлекая всеобщее внимание:
– Леди и джентльмены! Прошу тишины! Хозяйка бала желает выступить.
Бет встала из-за стола, и миллион искусственных бриллиантов на ее платье засверкал в свете люстр.
– Она похожа на рождественскую елку! – Сесилия смаковала коктейль «После восьми». – Ее надо выставить на Оксфорд-стрит.
– Друзья! – Бет наклонилась к микрофону. – Надеюсь, вам понравился наш обед. Мы хотим поблагодарить всех вас: наших клиентов, сотрудников, друзей за неустанную поддержку, которую вы нам оказываете. Мы счастливы, что вы работаете с нами. А сейчас, я полагаю, вам хочется поразмяться.
Сесилия поймала взгляд Спенсера и довольно улыбнулась.
– Итак, – продолжала Бет, – танцы будут проходить в Кавалерском зале. Я присоединюсь к вам позже. Еще раз позвольте пожелать вам прекрасного вечера! – Она села под шквал аплодисментов. Сесилия усмехнулась.
– Меня поражает, как Бет умудряется говорить, как королева и Маргарет Тэтчер одновременно. Кенни? Ты куда?
– Увидел знакомого, – Кен театрально подмигнул. – Сейчас вернусь.
– Хорошо еще, что она не стала затягивать свою роль. – Энди закурил сигарету, но Джорджия не слушала его. Прямо на нее смотрел Рори. Его глаза были пусты, как полоса прибоя в январе.
Все хлынули в танцевальный зал, громко переговариваясь. Сотрудники «Диадемы», теперь лучшие компании «Свежие фрукты Маллет», куда-то исчезли. Водители грузовиков и их жены тоже уже ушли. Джорджия сидела неподвижно, теребя салфетку в руках. Она заметила, что он похудел, а вокруг глаз у него появились темные круги.
Рори первым отвел взгляд. Он встал, сказал что-то соседям по столику и вышел из зала.
Понимая, что не может больше здесь оставаться, Джорджия бросила салфетку на стол и тоже поспешила покинуть банкетный зал.
Холл отеля был пуст, когда Джорджия вызывала такси по телефону.
– Машина будет через полчаса. Устраивает?
Джорджия согласилась и стала раздумывать, как ей провести следующие полчаса, чтобы не возвращаться в веселую атмосферу праздника. Мимо нее спешили официанты, убиравшие посуду со столов. Гости сновали в гардероб и обратно, везде звучал веселый смех. Она еще никогда не чувствовала себя такой одинокой.
– Деточка! – Одна из женщин компании «Свежие фрукты Маллет» появилась из гардероба и взяла Джорджию под руку. – Ты сидела за нашим столиком, да? Наверное, поссорилась со своим парнем? Нечего тут сидеть и дуться, пойдем, повеселимся.
– Я жду такси, оно приедет через полчаса, и…
– Они вечно говорят, что через полчаса, – и женщина стала подталкивать Джорджию в сторону танцевального зала, – а на самом деле их можно и весь вечер прождать. Так что пойдем пока потанцуем.
Джорджия была слишком расстроена, чтобы пускаться в объяснения. К тому же она понимала, что сопротивление превратится в некрасивую сцепу. Она попыталась улыбнуться.
– Держи билет! – Воодушевленная спасительница продолжала тянуть ее за руку. – Пойдем, сядешь с нами, если хочешь.
Джорджия покачала головой. Одиночество в толпе счастливых людей еще мучительнее. Они подошли к резной деревянной двери.
– Может, все-таки пойдешь со мной?
– Хорошо! – Джорджия пыталась выдавить из себя улыбку. – Я ведь могу подождать такси и тут.
В Кавалерском зале стих гром аплодисментов. Все взгляды были прикованы к сцене. Спенсер, смотревшийся помпезно на фоне оркестра в стиле Глена Миллера, как раз вручал микрофон Рори.
«Если он собирается исполнить песню «Мне все равно, моя крошка», я возненавижу его до конца своих дней, – сердито подумала Джорджия. – Хотя я и так его ненавижу. Но в таком случае появится лишний повод».
Дождавшись, когда аудитория успокоится, Рори тихо заговорил.
– Я не займу у вас много времени, но мне просто необходимо выступить. Наверное, я должен был сделать свое разоблачение раньше. Но сейчас, в присутствии всех заинтересованных лиц, объяснить все будет намного легче…
Официант наклонился к Джорджии.
– Боже мой, ну и парень, – восхищенно сказал он. – Прямо как Эркюль Пуаро, да? Полагаю, убийцей окажется метрдотель, детка, – добавил официант громче.
Жестом руки Рори успокоил волну смеха, прокатившуюся по залу. «Вот хладнокровный мерзавец, – подумала Джорджия. – Если он собирается поблагодарить Бримстоунов за праздничный вечер, то почему было не сделать этого сразу после выступления Бет? Непонятно».
– Для некоторых из вас это окажется неожиданным, но не для всех. – Его серьезный взгляд скользнул по толпе и остановился на Джорджии. Она вздрогнула. Рори отвел глаза. – Меня обвинили в промышленном шпионаже.
Джорджия закрыла глаза. Только этого сейчас не хватало. По залу пробежал взволнованный шепот, но голос Рори заглушил его.
– И могу добавить, что обвинили несправедливо. Но я не хочу, чтобы эта грязь прилипла ко мне и просто обязан защитить свое честное имя. Не буду утомлять вас подробностями, думаю, они вам уже известны.
В толпе согласно закивали головами. Аптон-Поуджез – маленький городок, и слухи о клеветнической кампании против «Диадемы» разлетелись быстро.
Рори подошел к краю сцены.
– Я заявляю, что ни разу за время моей работы в «Диадеме» не портил машины, не распространял грязных слухов, не передавал информацию конкурентам, а также, – он опять взглянул на Джорджию, – не имел никаких контактов с «Вивиендой Груп».
Люди из «Ионио» тревожно переглядывались. Джорджия отчаянно искала глазами Сесилию и наконец увидела ее в дальнем углу зала, где та стояла вместе со всеми сотрудниками «Диадемы» и Бримстоунами. Сесилия была явно шокирована происходящим.
– Однако во время моей службы в «Диадеме» я подозревал, кто именно пытался нанести ущерб этой компании, и, конечно, когда меня обвинили, я постарался сделать все, чтобы доказать, что мои подозрения были оправданы.
Кто-то захлопал. Рори нахмурился.
– Для восстановления собственного честного имени, а также для того, чтобы помочь «Диадеме», я стал наблюдать, слушать, задавать вопросы и проверять факты. И я делал это, пока я не удостоверился окончательно в своей правоте. И, поскольку моя репутация была запятнана в глазах всего города, я решил, что и о своей невиновности я должен также заявить во всеуслышание.
Джорджия отвела от Рори взгляд: ее глаза нестерпимо болели. Зачем он это делает?
– Клеветническая кампания, которая оказалась столь успешной, была организована Бет Бримстоун.
Бет тихонько взвизгнула и спряталась за Спенсера. Все молчали.
– Для этого у Бет были разные причины, – Рори посмотрел на нее через головы людей, – но по большей части – сугубо личные.
– Однако миссис Бримстоун была не одинока. У нее имелся соучастник. Шпион в лагере «Диадемы», как любила замечать она сама. Бет не раз прозрачно намекала, что этим шпионом был я. Некоторые из вас, я думаю, поверили этому. Безусловно, я был самым подходящим кандидатом, аутсайдером. – Он посмотрел в сторону Сесилии. – Я очень сожалею, что так произошло, но о причинах аварий вам надо спросить Кена Полдруана, вашего мастера по ремонту техники.
– Не может быть! – В наступившей тишине все услышали шепот Сесилии. – Но почему он это делал?
Кен попытался пробраться сквозь толпу, но несколько водителей из агентства Бримтоунов преградили ему путь.
– У него тоже имелись свои причины – Кен тоже ревновал, – мягко сказал Рори, обращаясь исключительно к Сесилии, будто они были одни в комнате.
Сесилия побледнела. Джорджия хотела броситься к бабушке, но ноги вдруг стали ватными и не слушались. Бет завывала, как привидение. Сотрудники «Ионио» незаметно растворились в толпе.
Но Рори продолжал:
– Не думаю, что к этому можно что-либо добавить. Я также не требую никакой компенсации. Все, что мне было нужно, – это восстановить свое доброе имя. Спасибо за внимание.
И он покинул сцену под бурные аплодисменты. Половина гостей в зале решила, что это было частью представления, но те, кого это непосредственно касалось, были поражены до глубины души. Все отметили, что ни Бет, ни Кен не проронили ни слова в свою защиту.
