Текст книги "Семейные тайны"

Автор книги: Кристин Сэлингер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 18 (всего у книги 18 страниц)

– А почему она согласилась написать заявление, Сибилл? – спросил Филипп.

– Я убедила ее, что так будет лучше для всех.

– Нет. – Он взял ее за подбородок, приподнял лицо, заставив посмотреть ему в глаза. – Уверен, ты что-то скрываешь.

– Я пообещала, что ее имя и подробности ее жизни не будут преданы широкой огласке. – Сибилл нервно дернулась и вздохнула. – И пригрозила, что напишу книгу, в которой изложу все события, если она откажется помочь.

– Ты ее шантажировала? – изумился Филипп.

– Я поставила ее перед выбором. И она его сделала.

– Для тебя это был трудный шаг.

– Но необходимый.

Теперь он обеими руками нежно сжимал ее лицо.

– Тебе пришлось нелегко, но ты совершила мужественный поступок.

– Разумный, – поправила его Сибилл, закрывая глаза. – Да, мне было тяжело. Мама с папой очень рассердились. Возможно, они не простят меня. Они умеют не прощать.

– Они не достойны тебя.

– Зато Сет достоин вас, и поэтому…

Филипп заглушил ее дальнейшие слова поцелуем.

– Ладно, освободи место. – Кэм локтем отпихнул Филиппа в сторону и взял Сибилл за плечи. – Ты умница, – сказал он и крепко поцеловал ее в губы.

– О, – только и смогла вымолвить она, заморгав от неожиданности.

– Теперь твоя очередь. – Кэм ласково подтолкнул ее к Этану.

– Мои родители гордились бы тобой. – Этан тоже поцеловал ее и, заметив, что ее глаза наполнились слезами, ободряюще потрепал по плечу.

– О нет, останови ее, – мгновенно среагировал Кэм, отправляя Сибилл назад к Филиппу. – Здесь нельзя плакать. В мастерской слезы лить запрещено.

– Кэм не выносит женских слез.

– Я вовсе не плачу.

– Все так говорят, – пробурчал Кэм, – а на самом деле… За дверь. Живо. Если кому-то захотелось поплакать, пусть плачет на улице. Таково новое правило.

Филипп усмехнулся и потянул Сибилл к выходу.

– Пойдем. Я хочу побыть с тобой наедине.

– Я не плачу. Просто я никак не ожидала, что твои братья… я не привыкла… – Она остановила себя. – Очень приятно, когда тебя ценят, выражают симпатию.

– Я тебя очень ценю. – Он привлек ее к себе. – И ты мне нравишься.

– И это очень приятно. – Ее радовало и то и другое. – Я уже разговаривала с твоим адвокатом и с Анной. Я не хочу посылать эти документы по факсу из гостиницы, поскольку пообещала не предавать широкой огласке их содержание. И адвокат, и Анна уверены, что заявление мамы ускорит решение всех проблем. Анна считает, что твое ходатайство о предоставлении постоянной опеки будет рассмотрено и удовлетворено уже на следующей неделе.

– Неужели?

– А препятствий никаких нет. Ты и твои братья – законные сыновья профессора Куинна. Сет – его внук. Его мать дала согласие в письменной форме на передачу права опеки. Дело может затянуться только в том случае, если она откажется от своего первоначального решения, но в конечном счете от этого вряд ли что изменится. Сету одиннадцать лет, а желание ребенка такого возраста обязательно учитывается. Анна намерена устроить слушание в начале следующей недели.

– Как странно. Все решается сразу одним махом. Все сразу.

– Да. – Сибилл подняла голову, наблюдая за стаей гусей в небе. Скоро грянут холода, подумала она. – Я, наверное, пройдусь до школы. Мне бы хотелось поговорить с ним, самой сообщить ему приятные новости.

– Прекрасная идея. И по времени ты все рассчитала точно.

– Я умею планировать время.

– Может, включишь в свой сегодняшний распорядок ужин с семьей Куиннов? Отпразднуем радостное событие.

– Хорошо. Я приведу его сюда.

– Великолепно. Подожди-ка. – Филипп вернулся в мастерскую, откуда уже через минуту вывел на красном поводке вертлявого Глупыша. – Ему тоже не мешает прогуляться.

– О… я…

– Он знает дорогу. Ты только держи его за поводок. – Филипп сунул ей в руку поводок и весело улыбнулся, увидев, как она выпучила глаза, когда Глупыш рывком потянул ее за собой. Сибилл затрусила за псом. – Скомандуй «К ноге!», – крикнул ей вдогонку Филипп. – Он не послушается, но поймет, что ты знаешь свое дело.

– Это не смешно, – буркнула Сибилл, неловко семеня за Глупышом. – Не спеши. К ноге! О Господи.

Глупыш не только убавил прыть, но и вовсе остановился, зарывшись носом в живую изгородь с такой решимостью, что Сибилл испугалась, как бы он не помчался сквозь кусты и ей не пришлось нестись за ним. Но пес, довольный собой, всего лишь задрал ногу.

По ее подсчетам он это делал восемь раз, пока они шли до школы.

– Что у тебя за мочевой пузырь? – недоумевала Сибилл.

Наконец они завернули за угол, и она увидела автобусы. Глупыш рвался с поводка к толпе детей, высыпавших из здания. Сибилл, с трудом сдерживая его, выискивала глазами Сета.

– Нет. Сидеть. Место. Еще, не дай Бог, укусишь кого-нибудь.

Глупыш искоса бросил на нее недоверчивый взгляд, как бы говоря: «Пожалуйста, не болтай глупостей». Тем не менее он сел и ритмично завилял хвостом, обметая ее туфли.

– Сет сейчас придет, – начала Сибилл и вскрикнула от неожиданности, потому что Глупыш, первым заметивший любимого друга, вскочил с земли и пулей помчался вперед.

– Не смей. Стой, стой, – напрасно увещевала пса Сибилл, задыхаясь от быстрого бега. Сет тоже заметил их и, издав радостный клич, кинулся навстречу своему питомцу, словно не виделся с ним сто лет.

– Эй! Привет! – Глупыш в прыжке лизнул его в лицо. Мальчик рассмеялся. – Как дела, парень? Хороший пес. Умница. – Сет наконец взглянул на Сибилл. – Привет.

– Привет. Держи. – Она сунула ему в руку поводок. – Правда, ему все равно, есть поводок или нет.

– Да, с поводком у нас проблемы.

– Не то слово. – Она выдавила улыбку, обращенную также к Дэнни и Уиллу, подбежавшим к ним вслед за Сетом. – Я думала проводить тебя до мастерской. Хотела поговорить с тобой.

– Конечно. Классно.

Не желая, чтобы Глупыш путался под ногами, Сибилл сошла с тротуара и тут же заскочила обратно, теперь уже уворачиваясь от ярко-красной спортивной машины, с визгом затормозившей у обочины. Она собралась было рявкнуть на водителя и указать ему, что он находится в школьной зоне, но тут увидела на пассажирском сиденье Глорию и, повинуясь инстинкту, быстро отвела Сета за спину.

– Так-так, – протянула Глория, глядя на них из окна машины.

– Беги за братьями, – приказала Сету Сибилл. – Немедленно.

Но он словно прирос к земле. Стоял на месте и смотрел, чувствуя, как в животе жгучими льдинками оседает страх.

– Я не поеду с ней. Не поеду. Не поеду.

– Конечно нет. – Она твердо взяла его ладонь в свою. – Дэнни, Уилл, бегите в мастерскую. Скажите Куиннам, чтобы пришли сюда как можно скорее. Быстро. Никуда не сворачивайте.

Она услышала за спиной топот удаляющихся кроссовок, но не обернулась. Ее взгляд был прикован к сестре. Та выбралась из машины.

– Привет, малыш. Соскучился по мне?

– Что тебе нужно, Глория?

– Все, что я могу получить. – Одетая в джинсы цвета красной губной помады, она подбоченилась и подмигнула сыну. – Не желаешь прокатиться, малыш? Наверстаем упущенное за время разлуки.

– Никуда я с тобой не поеду. – Ну почему он не может сдвинуться с места и убежать? В лесу он знает одно укромное местечко. Там его никто не найдет. Но до леса далеко. Потом он ощутил тепло руки Сибилл, уверенно сжимавшей его ладонь. – Я к тебе не вернусь.

– Ты сделаешь так, как я говорю. – Глаза Глории вспыхнули яростью. Она шагнула вперед. Впервые в жизни Глупыш оскалился и угрожающе зарычал. – Убери свою вонючую собаку.

– И не подумаю, – спокойно ответила Сибилл, чувствуя в себе прилив любви к Глупышу. – На твоем месте я поостереглась бы приближаться, Глория. Он может укусить. – Она взглянула на автомобиль. За рулем сидел мужчина в кожаной куртке. Он барабанил пальцами по приборной доске в такт бешеному ритму громкой музыки, звучавшей по радио. – Похоже, ты нашла свое счастье?

– Да, Пит нормальный парень. Мы едем в Калифорнию. У него там связи. А мне нужны деньги.

– Ты обратилась не по адресу.

Глория вытащила сигарету и, злобно улыбаясь сестре, закурила.

– Послушай, пацан мне не нужен, но я заберу его, чтобы получить бабки. Куинны заплатят, чтобы вернуть его. Все счастливы и довольны. Если ты попытаешься помешать мне, я позову Пита.

Глупыш зарычал громче, обнажив острые клыки. Сибилл вскинула брови.

– Что ж, зови.

– Я хочу получить то, что мне положено, черт бы тебя побрал!

– Ты всю жизнь имела больше чем достаточно.

– Черта с два! Это у тебя было все. Идеальная доченька. Дерьмо. Как же я тебя ненавижу! С детства не выношу! – Она схватила Сибилл за лацканы пиджака, приблизив к ней дышащее злобой лицо. – Хоть бы ты сдохла поскорее!

– Мне известны твои чувства. А теперь убери руки.

– Думаешь, можешь запугать меня? – Глория хохотнула, наступая на сестру. – Кишка тонка. Ты дашь мне все, что я потребую. Так было всегда, и так будет впредь. Заткни пасть своему поганому псу! – рявкнула она Сету, так как Глупыш уже заходился свирепым лаем и рвался с поводка. – Заткни его и лезь в машину, пока я…

Рука Сибилл непроизвольно взметнулась вверх. В ней заклокотал гнев, мышцы напряглись, и в следующую секунду Глория уже сидела на земле, недоуменно таращась на сестру.

– Залезай в свою поганую машину, – ровно произнесла Сибилл, даже не взглянув в сторону джипа, подкатившего к обочине. – Уезжай в Калифорнию или убирайся к чертям собачьим, куда душе угодно, но держись подальше от этого мальчика. И от меня. Не вмешивайся, – бросила она Филиппу, выскочившему вместе с братьями из джипа. – Садись в машину, Глория, и уезжай, пока я не отплатила тебе за все страдания, которые ты причинила Сету и мне лично. Поднимайся и уезжай. Иначе сюда явятся полицейские и арестуют тебя за то, что ты скрылась от правосудия после того, как была отпущена под залог, а мы присовокупим к этому обвинения в вымогательстве и жестоком обращении с ребенком.

Глория не шевелилась, и тогда Сибилл сама рывком поставила ее на ноги. Силы ей придала ярость.

– Садись в машину и уезжай. И впредь даже не пытайся подступиться к этому мальчику. Меня ты не обойдешь, Глория. Это я тебе обещаю.

– Да плевать мне на него. Мне просто нужны деньги.

– Уходи. Даю тебе полминуты. Дольше я не намерена сдерживать пса и Куиннов. Или ты хочешь помериться силами сразу со всеми нами?

– Глория, ты едешь или нет? – Водитель стряхнул с сигареты пепел в окно машины. – У меня нет времени торчать целый день в этом вонючем городишке.

– Да, еду. – Она тряхнула головой. – Что ж, бери его себе на здоровье. Мне он всегда доставлял одни неприятности. Я покорю Лос-Анджелес. А от тебя мне ничего не нужно.

– Вот и хорошо, – усмехнулась Сибилл. – От меня ты ничего и не получишь.

Глория села в машину, и красный спортивный автомобиль с визгом рванул с места.

– Как ты ей вмазала! – с благоговением в голосе произнес Сет. Он уже не дрожал, бледность сошла с его лица, а взгляд, обращенный к Сибилл, полнился благодарностью. – Просто сшибла с ног.

– Ты-то сам как?

– Да она даже не смотрела на меня. Глупыш искусал бы ее.

– Чудесный пес. – Глупыш прыгнул на нее, и она прижалась лицом к его теплой мохнатой шее. – Сказочный.

– Нет, ну как ты ей вмазала! – не унимался Сет. – Сибилл посадила ее на задницу, – радостно сообщил он братьям.

– Я видел. – Филипп положил ладонь ей на щеку. – Красивый был удар. Как ты себя чувствуешь?

– Я… прекрасно, – вдруг осознала Сибилл. Ни дрожи, ни тошноты, ни головной боли. – Я чувствую себя великолепно. – Она удивленно заморгала, потому что Сет вдруг прижался к ней, обхватив руками за пояс.

– Ты была великолепна. Она никогда сюда не вернется. Ты до смерти ее напугала.

Она с изумлением услышала свой звенящий смех и, нагнувшись, зарылась лицом в волосы Сета.

– Все складывается как надо.

– Поехали домой. – Филипп обнял ее за плечи. – Все едем домой.

– Он теперь несколько дней будет тарахтеть об этом случае, – сказал Филипп. – А то и несколько недель.

– Он уже смакует его на все лады. – С полным ощущением покоя Сибилл прогуливалась с Филиппом вдоль берега. Отважный Глупыш с Саймоном трусили следом. – Если верить его словам, я сделала из Глории отбивную, а Глупыш вылакал ее кровь.

– И тебе это доставляет удовольствие, судя по твоему тону.

– Я в жизни никого не ударила. Никогда не отстаивала свою позицию кулаками. Хотела бы сказать, что мстила ей за Сета, но, думаю, отчасти и за себя тоже. Она не вернется, Филипп. Она проиграла. Проиграла.

– Уверен, Сет больше ее не боится.

– Он дома. Здесь чудесно. – Она развернулась, окидывая взглядом аккуратный коттедж, потемневшие в сумерках деревья, последние блики солнца на воде. – В Нью-Йорке я часто буду вспоминать этот восхитительный уголок.

– В Нью-Йорке? Ты ведь еще не уезжаешь.

– Вообще-то я возвращаюсь сразу же после слушания на следующей неделе. – Она это твердо решила. Ей необходимо вернуться к прежней жизни. Задерживаться здесь бессмысленно. Оттягивая отъезд, она только больше запутается в своих чувствах.

– Подожди. Почему?

– У меня работа.

– А здесь ты разве не работаешь? – Откуда взялась паника? Кто дергает его за веревочки?

– У меня запланированы встречи с издателем, которые я отложила. Мне необходимо вернуться. Я не могу вечно жить в гостинице, а Сет теперь устроен.

– Но ты нужна ему. Он…

– Я буду приезжать. И, надеюсь, вы позволите ему иногда навещать меня. – Она все заранее продумала и теперь повернулась к нему с улыбкой. – Я обещала сводить его весной на «Янки».

Как будто все уже решено, осознал Филипп, пытаясь подавить панику. Как будто она уже уехала.

– Ты сказала ему об этом?

– Да. Я подумала, что должна его предупредить.

– А теперь ты предупреждаешь меня, да? – вспылил он. – Рада была с тобой познакомиться, парень.

– Извини, но я не совсем понимаю тебя.

– А нечего понимать. – Филипп отошел в сторону. Разве он не хотел вернуться к прежнему образу жизни? Сейчас ему представился прекрасный шанс. Пожелает ей удачи, попрощается, и конец всем осложнениям. – Я только об этом и мечтаю. Всегда мечтал.

– Прошу прощения?

– Мне больше ничего не надо. Нас обоих это вполне устраивает. – Он повернулся к ней, раздраженный, злой. – Верно?

– Я не совсем понимаю, что ты имеешь в виду.

– У тебя своя жизнь, у меня своя. Мы просто плыли по течению и наконец приплыли. Пора вылезать на берег.

Нет, она определенно не понимает его.

– Допустим.

– Вот и хорошо. – Убедив себя, что такой исход его абсолютно устраивает, что он абсолютно спокоен и даже доволен, Филипп зашагал к Сибилл.

Красноватые лучи почти закатившегося солнца плясали в ее волосах, отражаясь в невероятно ясных глазах, оттеняя впадинку на шее над воротником ее блузки.

– Не пойдет, – услышал он свой голос и сразу почувствовал, как пересохло во рту.

– Не пойдет?

– Подожди минутку, всего одну минутку. – Он вновь отошел, на этот раз к самой воде и остановился там, глядя вниз, как человек, вознамерившийся нырнуть в глубокий колодец.

– А чем тебе не нравится Балтимор?

– Балтимор? У меня нет претензий к Балтимору.

– Там есть и музеи, и хорошие рестораны, и театр. Это самобытный, интересный город.

– Да, хороший город, – осторожно согласилась Сибилл.

– Разве ты не можешь работать там? Если нужно съездить в Нью-Йорк на встречу, сядешь на поезд или в автобус. Черт, да тут езды-то меньше четырех часов.

– Не спорю. То есть ты предлагаешь, чтобы я переселилась в Балтимор…

– Идеальный вариант. Ты по-прежнему будешь жить в большом городе и в любое время сможешь видеться с Сетом.

И с тобой, подумала Сибилл, рисуя в воображении заманчивую картину. Но она покачала головой. Ее это погубит, омрачит то короткое счастье, которое она узнала с ним. Она вновь потеряет себя, свое новое «я», которое недавно в себе открыла.

– Это непродуктивно, Филипп.

– Еще как продуктивно! – Он развернулся, зашагал к ней. – Абсолютно продуктивно. Непродуктивно уезжать в Нью-Йорк, в такую даль. Нет, так не пойдет, Сибилл. Не пойдет.

– Я не желаю это обсуждать.

– А мне, думаешь, легко? – взорвался он. – Я вынужден остаться здесь. У меня обязательства, обязанности, не говоря уже о корнях. У меня нет выбора. Почему ты не хочешь уступить?

– Не понимаю.

– Ну что тут объяснять? Проклятье! – Он взял ее за плечи, нетерпеливо встряхнул. – Сама не можешь сообразить, да? Я люблю тебя. Как я могу тебя отпустить? Ты должна остаться. Черт с ней с твоей жизнью, с моей. С твоей семьей и с моей. Я хочу, чтобы у нас была совместная жизнь. Я хочу, чтобы у нас с тобой была наша семья.

Она смотрела на него, оглушенная звоном крови в ушах.

– Что-что?

– Что слышала.

– Ты сказал… сказал, что любишь меня? Ты это серьезно?

– Нет, пошутил.

– Я… я уже сегодня испытала силу своего кулака. Могу повторить. – Сейчас я способна на все, думала Сибилл. Абсолютно на все. И неважно, что его пальцы впиваются ей в плечи, глаза пылают яростью, а лицо пугающе страшное, как у человека, который способен на убийство. Она найдет к нему подход. Справится с любыми трудностями.

– Если ты не шутишь, – заговорила Сибилл с восхитительным хладнокровием в голосе, – я хотела бы еще раз услышать твое признание. Я впервые слышу признание в любви.

– Я люблю тебя. – Успокаиваясь, он тронул губами ее лоб. – Я желаю тебя. – Он поцеловал ее в висок, потом в другой. – Мне необходимо, чтобы ты была со мной. – Он прижался к ее губам. – Дай мне время, и я докажу, что мы созданы друг для друга.

– Не надо ничего доказывать. Я знаю, что мы созданы друг для друга. Я хочу быть с тобой. – Она судорожно вздохнула, сопротивляясь желанию закрыть глаза. Она должна видеть его лицо, чтобы на всю жизнь запомнить, каким оно было в это мгновение. – Я люблю тебя, но боялась тебе в этом признаться. Не знаю почему. А теперь, пожалуй, мне ничего не страшно. Ты намерен предложить мне руку и сердце?

– Как раз думал, как бы это лучше сказать. – Поддавшись порыву, он стянул простую белую ленту с ее волос и швырнул через плечо. Псы с громким радостным лаем бросились ловить ее. – Я был убежден, что всю жизнь проживу холостяком, так как считал, что нет на свете такой женщины, с которой я решился бы связать свою судьбу. Я ошибался. Такая женщина есть. И я нашел ее. Выходи за меня замуж, Сибилл.

– Я была убеждена, что всю жизнь проведу в одиночестве, потому что нет на свете такого мужчины, который нуждался бы во мне, желал меня или которого пожелала бы я. Я ошибалась. Я нашла тебя. Женись на мне, Филипп. И побыстрей.

– Следующая суббота тебя устраивает?

– О! – Ее захлестнула волна невыразимого счастья. – Вполне! – радостно воскликнула она, бросаясь ему в объятия.

Он закружился вместе с ней, и на мгновение, всего лишь на долю секунды, ему почудилось, будто он видит на причале две фигуры – седовласого мужчину с сияющими синими глазами и женщину с веснушчатым лицом и непокорными огненными волосами, развевающимися на вечернем ветру. Они стояли, держась за руки. Постояли и исчезли.

– Вот теперь верю, – пробормотал Филипп, сжимая в объятиях Сибилл. – Мы получили благословение.

Внимание!

Текст предназначен только для предварительного ознакомительного чтения.

После ознакомления с содержанием данной книги Вам следует незамедлительно ее удалить. Сохраняя данный текст Вы несете ответственность в соответствии с законодательством. Любое коммерческое и иное использование кроме предварительного ознакомления запрещено. Публикация данных материалов не преследует за собой никакой коммерческой выгоды. Эта книга способствует профессиональному росту читателей и является рекламой бумажных изданий.

Все права на исходные материалы принадлежат соответствующим организациям и частным лицам.