Текст книги "Тайные врата"

Автор книги: Кристин Керделлян

Соавторы: Эрик Мейер
сообщить о нарушении

Текущая страница: 21 (всего у книги 26 страниц)

37

С ноутбуком в руке Эмма вошла в комнату «Я» и увидела, что Пьер стоит перед открытым окном, нервно перебирая в руках китайские шары. От порыва ветра хлопнула ставня. Небо разделилось на две части. Половина – пока еще голубая, вторая уже потемнела. Газон, покрытый тенью облаков, наполовину тоже окрасился в изумрудно-зеленый цвет. Тревожный зеленый цвет, подумал Пьер, закрывая окно и задергивая шторы. Близилась гроза.

Аполлон.

Латона.

Он не пытался найти третье слово пароля, когда Эмма ушла читать письмо, предполагая, что система автоматически заблокируется. Несколько приемов «взламывания» паролей, которые Пьер знал, скорее всего, не сработают. Он колебался. Тайный код, установленный Дэном Бареттом, так просто не взломать.

– Пьер, есть! – кричала Эмма. – У меня есть пароль к компакт-диску. Дэн указывает пароль в письме!

Веки Эммы покраснели, словно она плакала. Она ушла больше двух часов назад, чтобы прочесть послание Дэна. Пьер, несмотря на нетерпение, не хотел ее тревожить. Он обошел весь дом и потом сел за центральный компьютер, управлявший виллой: температурой в бассейне, которая менялась в зависимости от метеопрогнозов; включением освещения садов, адаптирующегося к внешнему освещению; картинкам, появляющимся на плазменных экранах. Он даже немного развлекся, перенастроив кое-какие параметры. Старый рефлекс хакера.

Затем Пьер снова поднялся в спальню. Почему Эмма не возвращается? Что ей рассказывает Баретт? В письме наверняка признания Баретта. Но какие?

Пьер боролся со своим любопытством, подкидывавшим ему вопросы, на которые у него не было ответов. Сам того не желая, он возвращался мыслями к Голд Бич. Вспомнил невероятную женственность Эммы и в который раз ощутил укол ревности, только сейчас уже не к Гранье, а к умершему Баретту. Любил ли Дэн Эмму до конца своей жизни? А если не любил, почему ее выбрал в хранительницы своей тайны? Конечно, Пьер понимал, что можно абсолютно доверять человеку и при этом не любить его.

Пьер отвел взгляд, когда Эмма села на кровать перед компьютером Баретта.

– У меня есть пароль, – повторила она. – Начинаем?

И взялась за мышку.

– Нет, Эмма! Давай я.

Пьер положил китайские шары на камин и подошел к ней.

– Как хочешь, – сказала она, давая ему место.

«Врожденный рефлекс, – уверенно подумала она. – Не пускать женщин к клавиатуре, как раньше не пускали за руль».

Окошко для пароля на экране оставалось пустым.

– Набери «0° = 1»! – сказала она. – Потом объясню.

– Ноль что? Что это такое?

– Потом объясню. Набирай…

– Да что набирать-то?

– Ноль в степени ноль равно один. Пожалуйста!

Программист помнил математику: «Любое число в нулевой степени равно единице». Почему Баретт использовал здесь этот пароль? Почему не Нептун, Флора или Вакх, приятели Аполлона в версальском парке? Бесполезно задавать себе вопросы, на которые он никогда не найдет ответы.

Он набрал формулу и нажал на Enter.

– Подтвердите пароль. Голосовое подтверждение после сигнала.

Программа требовала голосового определения. Пьер приготовился произнести формулу, но тут Эмма его перебила:

– Подожди! Лучше я. Ноль. В степени. Ноль. Равно. Один. – Она четко произнесла эти слова.

Вновь программа была настроена на опознавание ее голоса.

– Невероятно! Он записал, как ты произносишь эти слова?

– Не помню, но он точно заставлял меня их проговаривать по отдельности, так что я не понимала, что происходит.

На экране тем временем появился список файлов, записанных на диске. Пьер скользил курсором-улыбкой по каждой папке, затаив дыхание. В середине списка остановился на двух названиях.

Backdoor 1.0.

Backdoor 2.0.

– Наверное, сюда.

По окнам начали молотить крупицы града. Завыла сирена. Наверное, «скорая помощь» мчится по соседней улице.

Пьер открыл оба файла один за другим. Каждый раз на экране появлялась последовательность цифр.

[…]

dc   c9 b0 42

jnp  dx 75

push $0x42b0c9dc  #ProtocolOxl

nov $0x101001,%eax

lea dxffffffD(%ebp),

call * %esi

xor %ecx, % ex

[…]

Эмма смотрела на экран из-за плеча Пьера. Заколка держалась плохо, и она попыталась заколоть волосы заново. Он почувствовал, как его окутывает запах ее волос. Тот же, что на Голд Бич.

– Боже мой! – воскликнула она. – Это правда то, что мы искали? Ты в этом что-нибудь понимаешь?

– Кажется, да, – ответил Пьер. – Очевидно, первый файл открывает backdoor, второй закрывает. Смотри, вот здесь: ор. значит opening (открыть), clos. – closing (закрыть).

Она положила левую руку на плечо Пьера, а правой показывала на экран.

– Opening… По-моему, в этом нет необходимости. Зло уже свершилось… Нам нужен второй файл, так?

– Все верно.

– А что именно ты будешь с этим делать? Во что загрузишь эти цифры?

Эмма никогда не была гением программирования, но неплохо знала информатику, чтобы понять, какое препятствие возникло перед ними на этот раз. Они нашли лекарство, но как его ввести в пораженную систему? Несомненно, цифры кода позволяли восстановить жесткие диски, взломанные пиратами, но как получить доступ к их нарушенной памяти? Взломаны практически все диски практически всех компьютеров мира! Миллионы центральных процессоров заражены вирусами. Как ввести антидот, который излечит их одновременно? Использовать ту же процедуру нельзя…

Удар грома не дал Пьеру ответить сразу.

– Средства, которое позволит вести антидот по всей планете, не существует, – сказал он, когда гром затих.

– Но ты же можешь выложить их в Интернет?

– Ну-у-у… И разослать письма всем моим приятелям, чтобы они разослали их дальше, так?

Эмма сделала вид, что не услышала его иронию.

– Террористы могут взорвать половину западного мира.

– Если в этом их цель, само собой.

– А если ты поставишь патч на серверах самых уязвимых предприятий? Ядерные электростанции, тепловые, авиакомпании…

Пьер вздохнул.

– Эмма, теоретически ты, конечно, права. Такое можно было бы сделать. Можно зайти в уязвимые сети. Только это долго. Представляешь? Все компании, поставляющие воду и газ, метро, поезда, аэропорты, фармакологические заводы… Чтобы только их найти, понадобятся месяцы!

Раздосадованная Эмма встала, поправила блузку и облокотилась на камин под планом Ленотра. Несколько градин, больших, как шары, влетели в гостиную и рассыпались у ее ног.

– Ты видел, какого размера эти градины? – воскликнула Эмма, беря в руку ледышки. – Обожаю шум града. Ночью, в палатке, наверное, это прекрасно…

Пьер сделал вид, что не слышал этой фразы.

– Уже почти восемь вечера, – сказал он. – Гранье так и не вернулся из парка?

– Вернулся, потом уехал домой в Париж. Он скоро приедет обратно.

Конечно, столица совсем близко, и у него есть, как рассказывала ему Эмма, собственный дом в 17-м квартале. Поэтому странно, почему Гранье, оказавшись неподалеку от дома, переночевал сегодня на вилле. Конечно, не для того, чтобы помочь им в поисках, он просто не способен на это. Наверное, ради Эммы…

Хотя Гранье волновал Пьера еще по другому поводу. Когда он ждал Эмму, то поискал в Интернете информацию о писателе. Кроме статей, посвященных его книгам и успехам у женщин, Пьер нашел статейку в журнале со сплетнями 2004 года, где рассказывалось, как Гранье, по образцу Омара Шарифа и других престарелых игроков, решил отказаться от посещения казино на три года. Журналист дал понять, что прежде, чем прийти к этому решению, Гранье просадил кучу денег в рулетку.

Но Пьер не хотел говорить об этом Эмме. Наверняка она подумает, что он пошлый сплетник и ревнивец. В конце концов, какая разница, богат писатель, как набоб, или беден, как последний голодранец?

– Он нашел что-нибудь в парке? – спросил Пьер нарочито равнодушным тоном.

– Нет. Когда он уезжал, у него был разочарованный вид.

– У него всегда разочарованный вид.

Эмма подумала, что ее друг прав, но промолчала. Пьер продолжил:

– И что ты ему сказала?

– Ничего. Я поговорила с Терри. Жан-Филипп просто уехал решить кое-какие свои дела. Он вернется.

Пьеру казалось, она хотела продолжить фразу, но ей помешал сильный удар грома.

Эмма подбежала к окну, раздвинула шторы и увидела, что дверь гаража в служебных строениях открыта настежь. В нем спрятались две кошки, укрывшись от грозы.

– Как я хочу, чтобы Брэд купил кошку, чтобы сделать мне приятное. Он ненавидит кошек.

– Как там дела? – спросил Пьер, не поднимая голову.

– Там, это у кошек?

Пьер даже не улыбнулся. Эмма извинилась, поняв, что он имеет в виду Брэда.

– Прости… очевидно, он волнуется.

– Нормально, правда?

– Да, если б не волновался, это было б ненормально.

Она представила Брэда: приклеился к телевизору, компьютеру, собирает информацию. Прежде всего о последствиях влияния атак на биржу. «Babe, ты в порядке?» «Darling, возвращайся скорее. Будь осторожна». Он говорил то же самое при каждом ее путешествии за Атлантику. А едва она возвращалась, видела, как он погружался в статистику NASDAQ. Но она не хотела рассказывать Пьеру о проблемах своей семейной жизни.

– Кстати, Пьер, как думаешь, можем мы послать антидот Паттмэну? Он может передать его всем клиентам «Контролвэр». Таким образом сделаем большую часть работы.

Пьер снисходительно улыбнулся:

– Ты такая прелесть… Так догадлива. Конечно, я первым делом сделал бы это, если бы мог!

– Ты не доверяешь Берни?

– Эмма… По странной случайности сайт «Контролвэр» закрыт с самого первого дня! Никто не может распространять ни патчи, ни антивирусы! А каждый раз, как сайт восстанавливают, он рушится через час.

Эмма вздохнула.

– Понятно, почему акции падают! Я-то думала, это смерть Дэна… – Она опустила глаза

– Смерть Баретта тоже повлияла, конечно, ты права, – сказал Пьер.

Он не слишком в это верил, но не хотел усиливать горечь Эммы. На самом деле он был уверен, что судьба «Контролвэр» уже давно не зависела лично от Дэна. Еще задолго до смерти хозяин-основатель отошел от дел и занимался только своим благотворительным фондом.

Пьер вспомнил одно наблюдение его приятельницы-психоаналитика по поводу общего друга, скончавшегося недавно, в котором она замечала, как ей казалось, странное безразличие к жизни: «Умирают тогда, когда заканчивают жить». Только вот Баретт не был жертвой случая: террористы убили его, чтобы он молчал.

– Смерть Дэна, беспомощность «Контролвэр» против пиратов… Все вместе и обрушило акции, – продолжил Пьер.

Эмма молча ходила по комнате. Под ее шагами скрипел паркет. Пьер не сказал ей, что это его раздражает, – побоялся хлесткого ответа.

– Но надо же сделать что-нибудь! – воскликнула она, сев на кровать. – Мы должны найти способ, как использовать цифры кода! Можно начать с самых опасных мест, атомных станций, например?

– По-моему, уже на куче станций программные сети работают в закрытом режиме. Их техники оборвали все выходы в Интернет. Выйти в сеть – значит остановить производство.

– Но если у пиратов есть внутренние сообщники или если срыв был запрограммирован и никто его не обнаружил, они ничему не могут помешать!

– Именно. Потом, есть еще предприятия, считающие себя настолько неуязвимыми, что не приняли никаких мер предосторожности… Можно попытаться закрыть их backdoor, но проблема останется. Сначала их надо определить, одно за другим.

Пьер поднялся и подошел к окну. Он обвел взглядом аллею, служебные строения, окружающую стену, посмотрел на небо. Грозовые облака ушли за Трианоны, обнажив бледно-голубое небо.

«Этот день может быть последним», – подумал Пьер.

Эмма молчала, она, казалось, полностью ушла в себя. Внезапно Пьер стукнул кулаком по кровати.

– У меня идея!

Эмма вздрогнула:

– Что?

– Надо атаковать самих пиратов.

– Что ты имеешь в виду?

– Нужно вывести их на чистую воду.

– Как?

– Заманить в их собственную ловушку. Мы все равно не сможем закрыть все backdoor на всех компьютерах мира.

– Да что ты собираешься сделать-то?

– Открыть backdoor на их компьютере!

38

«О ком будет моя последняя мысль? Что я представлю себе в тот час, когда все закончится для меня на этой земле?»

Пьер оставил компьютер и, сам того не желая, позволил беспокойным мыслям увлечь себя. Несколько лет эта мысль периодически возвращалась к нему. Но и сегодня у него не было ответа. Клара? Еще пять лет назад – да, возможно. Но сейчас он в этом сомневался. Пьер в последнее время видел, что Клара все меньше уделяет внимания дому, отношениям с ним. И постоянно, незаметно для себя, Пьер начал перестраивать свою систему ценностей.

«Кларе плевать, когда я прихожу домой пораньше, – признался он однажды Аните, своему психоаналитику. – Ей больше нравится, когда я убиваюсь на работе и приношу кучу бабок, чтобы потом она их могла потратить».

Диагноз Аниты был довольно откровенным: Пьер перешел то, что она называла «экзистенциальной брешью». Его цели и стремления Клары неуклонно расходились.

– Сделать тебе кофе, хочешь?

Пьер вздрогнул – он не слышал, как Эмма вернулась в комнату «Я». Она ушла два часа назад, чтобы немного отдохнуть, понимая, что ничем не может быть ему полезной.

– Или ты хочешь поесть? Уже девять, мы ничего с утра не ели.

Эмма стояла у входа: усталое лицо, уголки губ опущены, без макияжа, волосы по-прежнему убраны назад. Пьер заметил, что она переоделась в бежевые брюки и белую блузку. На этот раз она надела лифчик. Верх блузки был расстегнут сантиметров на десять-двенад-цать, – до той самой заветной ложбинки, которая сводила его с ума.

Пьер закрыл глаза, заставляя себя не думать о ней.

– Кофе? Да, спасибо, – сказал он. – Поем позже, когда закончу.

Справа от кровати открылся маленький шкафчик, и на подставке появился поднос с чашкой. Потом из маленькой машины эспрессо полилась тонкая струйка черного кофе.

Эмма направилась к кофеварке.

– Я заказала тебе кофе снизу. Видимо, сеть работает! Скажи-ка, с тобой все в порядке? Ты очень бледный.

Пьер поднялся.

– А ты как? – ответил он вопросом.

– Я только что посмотрела новости. Кажется, в Цюрихе из-за бактерий в питьевой воде сотня погибших. В Лионе вообще нет воды. Антикризисный комитет в Матиньоне попросил всех префектов Франции контролировать сети воды в своих департаментах. Ты думаешь, это действительно террористы…

Пьер перебил ее:

– Теперь у меня есть доказательства.

– Прости? Доказательства чего? – спросила Эмма рассеянно, берясь за чашку. – Ой, надо было принести тебе сахар, его нет в…

– Вот они, пределы хай-тека.

Она еле заметно улыбнулась.

– Спущусь и принесу!

– Я никогда не кладу сахар в кофе. Есть дела поважнее.

Одной рукой Пьер показал на экран компьютера, другой взял чашку, которую протягивала ему Эмма.

Он снова вернулся за компьютер, сделал глоток кофе, не отрывая глаз от экрана, затем повернулся к ней.

– Знаешь, это безумие.

– В чем дело?

– Не знаю, с чего начать…

– Что ты нашел?

– Лучше, если я покажу тебе. – И добавил, понизив голос: – Я вошел в сеть террористов.

– Ого!

Это восторженное восклицание не вызвало у него никакой реакции.

Эмма села рядом с ним, глядя на монитор. Сначала она не увидела ничего, кроме белых букв.

Наводнение.

ЭСП

Аэропорт Бостона

Операция ДБ

Движение

Фармак. от.

…

Она схватила трекбол и повернулась к Пьеру.

– Можно?

– Давай.

Эмма щелкнула по первому слову. Появился текст. За ним другие. Ответы на первый. Диалоги. Людей, общавшихся друг с другом, было примерно около тридцати. Пьер дал ей знак остановить курсор на одном из имен.

– Оуэн… Оуэн Макреш. Любопытно. Знакомое имя, – пробормотал он.

– Кто-то из твоих друзей-хакеров?

– Нет, конечно!

Оуэн Макреш. Дмитрий Крашный. Салим Нема. Боб Линдерот. Кадин Бондаренко… И загадочный Т в копии всех сообщений. Несомненно, глава сети.

Затем она прочла название первого текста.

Распределенный отказ обслуживания гигантского масштаба. В документе речь шла об атаке на Интернет. Ей вспомнился разговор в баре «Ла Марин», где Пьер объяснял, как пираты распространили зараженные вирусом песни по миллионам компьютеров. Не верящий ему Гранье, немного нелепый в своей заносчивости, который все же вспомнил, как программисты напрасно запугали пользователей со сбоем 2000 года и под это дело продали кучу антивирусных программ.

Она оторвалась от экрана.

– Это сводка программного цунами?

– Это процедура атаки!

Все описано очень подробно. Список всех первичных серверов, на которые нацелена атака. Затем список самых популярных песен, разосланных по разным странам с вирусом, запрограммированным на самоактивацию 11 сентября в 8 часов 46 минут по нью-йоркскому времени, вызвав тем самым гигантский сбой Интернета и открыв в каждом компьютере пресловутую backdoor.

– Но как ты вошел в их сеть? – не понимала Эмма.

– Потом объясню, это сложно.

В конце концов, у него тоже остается право хранить свои секреты.

– Кому ты сообщил?

– Никому. Я только…

– Ты сошел с ума? Надо оповестить Белый дом, ФБР…

– Подожди, ты еще не видела.

Он щелкнул по другим названиям. Эмма наблюдала, как открывались один за другим около пятнадцати документов, похожие на тот, который она видела только что.

Одна дата, одно место, одна цель. Названия на этот раз были абсолютно понятны. И некоторые места очень даже знакомы.

04/08 14.20 Фармацевтический завод Мелитон Дж. Б Бостон

11/09 06.15 Завод Атофина, Марсель

11/09 18.15 Электростанция, Сиракузы, Нью-Йорк

11/09 06.17 АЭС Саскеханна, Пенсильвания

12/09 06.18 Электростанция, Оттава

12/09 06.19 Электростанция, Кливленд

12/09 07.30 Фармасис, Ю ЭсЭй Эст, Токио

13/09 04.00 Бортовой компьютер

13/09 18.50 Регулирование дорожного движения, Париж, Лондон, Берлин

13/09 18.10 Cети питьевой воды, Лион, Цюрих, Манчестер, Гонконг

– Господи боже! – пробормотала Эмма.

Кофе из чашки Пьера выплеснулся на пол, оставив на паркете черное пятно.

Но Эмма, казалось, ничего не замечала, не в силах поверить свои глазам: перед ней был список компьютеров, атакованных террористами.

Всех компьютеров, которыми они управляли.

И это еще далеко не все.

– Смотри на даты, – сказал Пьер, прокручивая файл дальше, строчка за строчкой. – 24, 26, 27 сентября. Это их следующие цели!

24/09 14.08 Завод Липитран, Нью-Дели

24/09 15.00 Фармацевтический завод Алзеймид, Лос-Анджелес

24/09 22.08 Раздаточный пункт аптек, Купертино

24/09 05.00 Центр распределения медикаментов, Саннивейл

26/09 02.15 Завод Долитор, Нью-Дели

27/09 22.13 Аптечный офис, Маунтин Вью, Эспу

27/09 23.50 Общество распределения лекарств, Кита-Шинагава

27/09 05.30 АртаГен, Сингапур

27/09 06.00 Альцакорп, Рейкьявик

30/09 20.08 Биобанк, Япония, Хоккайдо

12/10 04.08 Эстонский проект Генома, Таллин

14/10 23.08 ИнмеГеН, Мехико

30/10 01.38 Каролинска Ген, Стокгольм

31/10 04.50 Бейджинг Геномикс Инститьют

03/11 05.30 ТераБио, Тель-Авив

– Сегодня четырнадцатое сентября, – пробормотала Эмма. – Что они делают между четырнадцатым и тридцатым? Отпуск они попросили, что ли?

– Похоже.

Пираты предусмотрели техническую паузу, чтобы подготовить новые атаки? Или оставляли время на тайные переговоры с правительствами?

На экране человек по имени Дмитрий Крашный начинал с отчета по операции «Аэропорт Бостона», которую он называл успешной «генеральной репетицией». Продано более двух тысяч упаковок. Смертоносный эффект мела-тонина разлетелся по нескольким городам. Но последствия не столь важны, как ожидалось.

Операцию нужно возобновить, на этот раз с большим размахом. Произведены атаки на десяток городов через аптеки в нескольких «отобранных» кварталах в Куперти-но, Саннивейл, Даллс, Амстердаме, Киото, Токио (Кита-Шинагава), Берлине.

Пираты начинали со взлома программных сетей фармацевтических заводов, которые изготавливали лекарства. Они меняли дозировки, превращая лекарства в яд. И поскольку они контролировали систему производства, то могли сделать все, что им было угодно: количество произведенного продукта, расписание работы, зоны распределения, места доставки.

На сей раз операция касалась не мелатонина, а липитрана – самого популярного антихолестеролового средства в мире, и долитора – очень известного обезболивающего. Пираты зашли на центральные серверы производящих их заводов в Нью-Дели.

Эмма нетерпеливо произнесла:

– Они хотят заполонить мир измененными медикаментами!

– Медикаментами, которые уничтожают память.

– И убивают!

– Видимо, их главная цель не убить людей, а превратить их в зомби.

– Безумие!

Пьер открыл другой файл под названием «Бхатнагар, Нью-Дели». В нем детально описывался процесс того, как был взят под контроль центральный сервер завода – международного гиганта фармакологии. Это было основное место производства нексора – лекарства, которое используют для лечения болезни Альцгеймера. Сервер был «вскрыт» за несколько недель до атаки 11 сентября. Гендиректор сам невольно загрузил вирус полгода назад, когда подключил свой ноутбук к рабочему компьютеру, чтобы послушать музыку, записанную сыном. В начале августа Крашный с сообщниками уже добрались до внутренней информационной системы.

Продолжение ужасало. Террористы нашли программу, управляющую изготовлением препарата, и изменили состав. Три дня спустя завод выпускал только яд.

– Ты понимаешь, что они сделали?

– Думаю, да. Они изменили основные лекарства. Молекулы, которые снимают последствия длинных перелетов, были перемешаны с веществом, которое…

– Ускоряет потерю памяти, да, ускоряет! Именно так. Атакует кору головного мозга. Пьер… – Эмма сжала его руку. – Пьер… Они сделали лекарство, которое убило Катрин Страндберг! И хотят наводнить мир средствами с тем же эффектом!

– И убыот еще тысячи невинных человек, которые считают, что принимают мелатонин, антидепрессант или средство против повышенного холестерола, а потом теряют…

– Память. И умирают, как… как Дэн.

– Да, но он… Думаю, ему они специально ввели препарат. Я хотел бы верить в случайность, но не могу представить себе, как он сам в аэропорту Бостона идет в аптеку купить таблетку. Верно?

Эмма сжала зубы. Это невыносимо.

– Звери! Зачем они сделали это?

– Я, кажется, догадываюсь, – ответил Пьер; у него было время переварить всю информацию, которую Эмма только что узнала.

Он ткнул пальцем в экран, указывая на список действий, запланированных пиратами.

– Эмма, посмотри, на какие города они замахнулись! Смотри! Купертино, Саннивейл, Маунтин Вью, Кита-Шинагава, Эспу… Ни о чем тебе не говорит?

– Купертино, да. Официальная резиденция «Эппл» и…

– Да. Саннивейл – «Оракла». Маунтин Вью – «Гугл». Эспу – «Нокия», – произносил Пьер. – Города, в которых располагаются конкуренты «Контролвэр», где живут все управляющие, а остальные приезжают на собрания. И покупают лекарства.

– Кошмар какой-то!

Эмма схватилась за голову. Она знала всех этих людей. Некоторые из них – ее друзья. Пьер продолжал:

– Все руководители самых крупных компьютерных компаний приговорены к смерти. Медленной смерти, ждать конца осталось кому-то дольше, кому-то меньше… Вопрос времени.

Пустой мозг, без памяти. Out of memory, как говорят программисты. Жестокая ирония, зловещий сценарий смерти для людей, сколотивших состояние, заполняя мир программной памятью. По замыслу террористов, умирали там, где грешили. Пьер остановился перед камином, опустил голову, закрыл глаза.

Как помешать этому? Акции крупных компаний обрушились на бирже. Через несколько недель пираты вызовут их самый сильный спад в истории капитализма. Убрав всех конкурентов «Контролвэр»: «Эппл», «Оракл», «Гугл», «Сони», «Палм», «Нокию»… Неуправляемые корабли в море мировой конкуренции, монстры, у которых отняли разум.

Так что мир движется в сторону глобального господства «Контролвэр». Новые рынки для «Контролвэр», новое поле деятельности и самое стремительное развитие с тех пор, как Баретт отошел от дел.

Пьер, глядя на Эмму, понял, что она думает о том же.

– Пьер…

– Да?

– За этими Крашными и Нема стоит кто-то главный, у кого есть свой интерес в разрушении всех этих фирм, уничтожении технологического мира, чтобы потом завладеть им наверняка… – Она сделал паузу. – Ты считаешь…

Пьер кивнул.

Они думали об одном и том же человеке.

Берни. Берни Паттмэн. Если от катаклизма, в котором мир находился уже четыре дня, кто-то и получал выгоду, то это он.