Текст книги "Теория блондинок "

Автор книги: Кристин Хармел

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 15 страниц)

– Счастливо, – тихо попрощалась я и пошла по направлению к дому.

Я чувствовала, что он смотрит мне вслед. Наступила моя очередь уходить, не обернувшись.

Оказалось, в этом тоже есть своя прелесть.

Следующие два вечера я встречалась с Марко, поставщиком «Прада», и Дугласом, пилотом пассажирского самолета.

Сперва Марко привлек мое внимание. Широкоплечий, с узкой талией, волнистые светлые волосы, темно-карие глаза, загорелая кожа, одет, разумеется, с ног до головы в «Прада» – просто образец высокого стиля. Таким он предстал передо мной, когда мы встретились в «Руби Фуз» за коктейлем и суши. Марко по-европейски расцеловал меня в обе щеки, а в безупречном английском слышался сильный итальянский акцент. В Нью-Йорке он живет уже семь лет, ему нравится. О своей работе рассказывал с горящими глазами – в основном он занимается тем, что поставляет в нью-йоркские магазины вещи из последних коллекций «Прада».

Марко вызвал бы больше симпатии, если бы каждые пять минут не выбегал на улицу покурить и не называл меня «дорогая» – уж очень отдавало старыми голливудскими фильмами. Но это еще ничего. В конце концов, я тоже иногда покуриваю, если плохое настроение, так что сигаретный дым меня не смущает (хотя Марко дымит, как раскочегаренный паровоз). А «дорогую» можно списать на показной европейский лоск.

Что меня действительно задело, так это его чрезмерное восхищение моделями. Мои внешние данные и возраст – тридцать пять лет, пять футов шесть дюймов, фигуре далеко до модельного совершенства – определенно давали понять, что карьеру я делаю не на подиуме. Но Марко битый час хвастался, как он крутил романы с разными моделями, и разглагольствовал об их преимуществах перед остальными женщинами.

– А вот в Нью-Йорке пришлось изменить своим привычкам и встречаться не только с моделями, – сетовал он, откусывая от финика в беконе на листе цикория. – С такими, как ты, например. Непохожими на моделей. Однако тоже ничего.

– Я... э-э... польщена?

Не зная, как еще отреагировать, я вопросительно на него посмотрела.

– Ты должна гордиться собой, bella. – Он перегнулся через стол и игриво посмотрел мне в глаза. Я заморгала. – У меня очень высокие требования.

– Надо же, как мне повезло, – сухо обронила я.

На следующий вечер настала очередь пилота Дугласа. Подобно Марко и Колину, он оказался симпатичным и не жаловался на жизнь. Началось наше свидание тоже неплохо. Однако не успела я вжиться в роль и завести привычную пластинку («А как же самолеты все-таки летают? Они ведь такие тяжелые»), как Дуглас пустился в собственный загадочный монолог.

– Раньше я служил в военной авиации, – бодро начал он, опрокинув первый «сауэр амаретто». (Напиток, на мой взгляд, уж больно девчачий, но я старалась об этом не думать – пока он не попросил добавить в него вишенок и бумажный зонтик.) – И каждый раз, крошка, каждый раз, когда я сажал свою вертушку, я был прямо как Том Круз.

– Вертушку?

– Так в армии называют вертолет. – Дуглас гордо выпятил грудь. – Самая строптивая из наших пташек. Помнишь «Лучший стрелок»?

Я вопросительно посмотрела на него.

– Том Круз в «Лучшем стрелке» вроде на истребителе летает? – уточнила я, наивно распахнув глаза и заискивающе улыбаясь для конспирации.

Дуглас слегка сник.

– Ну да, – пожал он плечами. – А должен был бы на вертушке. Лучшему пилоту всегда полагается вертушка. – И как ни в чем не бывало продолжил: – Так вот, каждый раз, когда я сажал вертушку на палубу нашей плавбазы – это такой корабль, крошка, – я неизменно пел песню из «Лучшего стрелка».

– А я думала, когда сажаешь вертолет, нельзя отвлекаться, – удивилась я.

Он помолчал.

– Нет, как хочешь, а без песни я вертушку не посажу. – Дуглас смотрел на меня так, будто у меня на лбу еще один глаз прорезался. – Ежу понятно.

– Понятно, – эхом откликнулась я.

Он задумчиво глянул на меня еще раз и вдруг запел:

– «Прямиком... в опасную зону!»

Сидящие вокруг начали оборачиваться.

– «Мы с тобой полетим... в опасную зону!» – Дуглас резко оборвал песню и улыбнулся. – Ну что, крошка, полетим в опасную зону?

Кажется, он со мной заигрывает.

– Э-э, нет, спасибо, – ответила я.

Не знаю, что он хотел сказать, но хорошего точно не жди. Тем более если он сейчас опять запоет. Мои барабанные перепонки в опасной зоне уже побывали, спасибо музыкальному таланту Дугласа.

– А теперь я летаю в маленькой частной компании. Частные чартерные рейсы. По-прежнему пою, когда сажаю самолет. Прямо как повзрослевший, более опытный Том Круз.

– Надо же... Серьезно?

А что еще я могла сказать? Наверное, он и вправду чуть-чуть напоминал Тома Круза – темноволосый, кареглазый, широкая улыбка, приятные черты лица. Только клинит его слегка. Впрочем, как знать, вдруг у настоящего Тома Круза тоже какие-нибудь свои тараканы и на самом деле у этих двоих больше сходства, чем мне казалось.

– Да, – кивнул Дуглас. – Заметь, помогает. Всего дважды разбился.

Я чуть не поперхнулась.

– Ты дважды разбился?

Он бодро кивнул.

– Ага. – Мол, что может быть обычнее. – Зато на моей совести нет смертей. В отличие от Тома Круза. На нем смерть Гуса.

– Кого?

Дуглас закатил глаза.

– Ну, Гус! Помнишь Гуса? Энтони Эдвардc? Приятель Тома? В «Лучшем стрелке»? Том катапультировался, а Гус не успел. И умер, помнишь?

– А-а. – Я смотрела на Дугласа, надеясь, что он шутит. – Ну да, конечно.

– Харпер, – вздохнул он, свесив голову набок и заглядывая мне в глаза, – ты потрясающе умеешь слушать.

Надо ли говорить, что после свиданий с Колином, Марко и Дугласом я окончательно пала духом. Нет, ничего ужасного не произошло. Но мне пришлось на время перестать быть самой собой – отказаться от своих умственных способностей, работы, характера, прошлого. И ради чего? Чтобы сидеть и слушать этих чудиков?

Ни одному из этих трех парней не пришлось врать в анкете. Они оказались точно такими, какими себя описали. Просто на бумаге все выглядело иначе: преуспевающий ипотечный брокер, преуспевающий поставщик «Прада», пилот авиалинии, все симпатичные... Я не видела никакого подвоха, кто-то из них мог бы действительно мне понравиться, пусть даже слегка настораживало то, что они клюнули на глупую блондинку. Ведь когда я не скрываю, что в моей белокурой головке водятся умные мысли, такие парни всегда проходят мимо.

Но если все остальные похожи на этих троих, пусть и дальше проходят мимо.

Может, мне, наоборот, повезло, что последние три свидания оказались неудачными?

ГЛАВА 10

От песни из «Лучшего стрелка» не удалось отвязаться даже на следующее утро, и она назойливым эхом крутилась у меня в голове, пока я собиралась в гости к Джил. Я радостно предвкушала встречу с подругой, хотя меня смущало, что за ланчем к нам присоединится ее муж Алек. Ничего против него я не имела, но почему-то от его снисходительной манеры разговаривать и привычки сидеть, будто кол проглотил, мне становилось не по себе. Однако Джил счастлива с ним, она сделала свой выбор, значит, мои заморочки неуместны. Я не вправе лезть в их жизнь.

– Харпер, заходи! – Джил выглядела как настоящая принцесса с Пятой авеню: розовый свитерок с коротким рукавом, черная юбка-трапеция, нитка жемчуга на шее; мелированные светлые волосы убраны под черную эластичную ленту. – Мы с Алеком ждем не дождемся, когда ты нам расскажешь, как прошли свидания.

С этими свиданиями я так закрутилась, что не нашла свободной минутки поделиться впечатлениями с подругами – так, отправила пару строк по электронной почте.

– Хочешь сказать, Алека тоже придется посвятить? – удивилась я.

– Я рассказывала ему про операцию «Блондинка», – улыбнувшись, ответила Джил, закрывая за мной дверь. – Ему показалось забавным. Вообще-то он даже хотел тебе кое-что посоветовать. По-моему, нелишне будет выслушать мужскую точку зрения.

В ее глазах вспыхнули озорные искорки.

– А-а, – в легком замешательстве ответила я.

Не представляю Алека в роли консультанта. У меня шевельнулось подозрение, что вряд ли его советы придутся мне по вкусу.

Вслед за Джил я прошла в гостиную. Там был уже накрыт прямоугольный стеклянный стол, и подруга жестом пригласила меня занять место.

– Сейчас принесу сэндвичи, – оживленно сказала она, – позову Алека, и можно начинать.

Минуту спустя появился Алек, и я встала поздороваться. Сегодня он казался еще ниже – наверное, из-за того, что мне придавали роста каблуки, а он ходил дома в носках. Мы по-европейски расцеловали друг друга в обе щеки, и я нарочно нагнулась пониже. Невысокий, с темными редеющими волосами, широким носом на узком лице, он носил очки в тонкой оправе и нацепил галстук, несмотря на выходной.

– Харпер, ты сегодня замечательно выглядишь, – отметил он, когда мы закончили обмен приветствиями. – Очень рад тебя видеть.

– Взаимно, Алек, – ответила я, и мы сели за стол.

– Как на работе? Были какие-нибудь интересные слушания?

Я улыбнулась. Беседу поддерживать Алек умеет, этого у него не отнять.

– Да все как обычно. А ты как? Как в больнице?

Алек успел рассказать о своем новом коллеге и чуть-чуть об изменениях в политике больницы, которые должны уменьшить текучку среди молодых докторов. В общем, мы оба вздохнули с облегчением, когда в дверях появилась Джил с подносом сэндвичей. На самом деле подробности рабочих будней друг друга ни меня, ни Алека не интересовали. Но он хотя бы не бежал от меня, как от прокаженной, узнав, что я работаю в юридической фирме. Надо отдать ему должное, к друзьям жены Алек относился с уважением.

– Знаешь, Харпер, Джил мне все рассказала о вашем эксперименте, – начал Алек, пока мы жевали чудесные сэндвичи, по всем правилам приготовленные Джил – даже корочку у ломтиков хлеба не забыла обрезать. – Как вы там его назвали? Операция «Блондинка»?

– Да, ты не ошибся, – осторожно подтвердила я, не зная, какого он мнения о нашем эксперименте и не особенно горя желанием узнать.

– По-моему, вы замечательно придумали, – похвалил он, и у меня отлегло от сердца. – Хорошее социологическое исследование. Джил рассказала, как прошло твое первое свидание, с офтальмологом. Ты ведь потом еще с кем-то встречалась, да?

– Встречалась, – кивнула я. – С тремя.

Я вкратце описала свидания с Колином, Марко и Дугласом, под конец поведав про «Лучшего стрелка», и рассмешила подругу с мужем до слез, когда, отчаянно фальшивя, завопила песню из фильма.

– Беда в том, что я вроде искала среди тех, кто мне подходит, хоть я и не собиралась продолжать знакомство, – вздохнула я, закончив издеваться над «Опасной зоной». – Но все они оказались недалекими и примитивными.

– А какие именно мужчины тебе подходят? – полюбопытствовал Алек, заинтересованно подавшись вперед.

Я задумалась – как-то раньше не доводилось давать им характеристику.

– Наверное, мой мужчина должен быть умным и талантливым. Понимаешь, что я хочу сказать? То есть он должен быть не глупее меня. Вряд ли я буду встречаться с недалеким парнем, который не в состоянии получить хорошую работу.

Тут мне ни с того ни с сего вспомнился Шон, симпатичный мастер-сантехник. Я поспешно отогнала эту странную мысль. При чем тут он?

– Справедливо, – отметил Алек. – А еще?

Я снова задумалась.

– Хотелось бы, чтобы мужчина был чуть старше меня, чуть более опытным. Я люблю, когда есть с кем перекинуться шуткой, поэтому он должен быть достаточно остроумным, чтобы иногда меня подколоть. И он должен прилично зарабатывать; его деньги мне не нужны, но пусть не считает, что сидит у меня на шее, – закончила я после некоторых раздумий.

– Понятно, – кивнул Алек.

– Вовсе не обязательно, что он должен зарабатывать столько же, сколько я, или больше, – пояснила я. – Просто очень тяжело встречаться с кем-то, кто боится в чем-то оказаться хуже.

– Понятно, – снова кивнул Алек. – Так значит, все парни, с которыми ты ходила на свидания, этим требованиям отвечали?

– Отвечали, – подтвердила я. – По крайней мере, по анкетам. А при встрече оказалось... не знаю, как объяснить. Оказалось, что ни один из них мне не подходит.

– Может, ты неправильно представляешь, кто тебе нужен? – самодовольно улыбнулся Алек.

Или мне почудилось? Ну нет, это ему с рук не сойдет.

– По-моему, мне просто попадаются не те, – парировала я и вполголоса добавила: – Хотя надо сказать, на глупую блондинку они клюют охотнее.

– На этот счет у Алека есть теория, – радостно вмешалась Джил и подтолкнула мужа локтем.

Он задумчиво откусил сэндвич, а я недоверчиво посмотрела на него, ожидая, пока он поделится своим гениальным открытием.

– Эту теорию мы с друзьями вывели несколько лет назад – разумеется, до того, как я встретил Джил, – поспешил уточнить он.

Джил улыбнулась и кокетливо захлопала ресницами, нежно сжав руку мужа. Тот улыбнулся в ответ и перевел взгляд на меня.

– Неужели мужчины тоже сочиняют романтические теории? – удивилась я, на миг представив, как Алек перевоплощается для эксперимента, подобного нашему. Нет, такое и в страшном сне не приснится.

– Да, только не такие, как у вас, – открестился он. – Как-то вечером мы сидели в баре с коллегами-докторами и делились наблюдениями.

– И? – не выдержала я.

– Ну, мы никаких особых названий не выдумывали, – снисходительно улыбнулся Алек. – Но если бы понадобилось, наверное, назвали бы наши выводы «Кто-то в паре должен быть звездой».

– Звездой? – переспросила я.

Джил кивала – наверное, она уже в курсе. Я, прищурившись, смотрела на Алека, ожидая, пока он изложит суть.

– Именно, – подтвердил Алек. – Мысль в том, что одному из партнеров отводится роль звезды и он купается в лучах славы, тогда как другой остается на втором плане. Обычно в лучах славы предпочитает купаться мужчина.

Я глядела попеременно то на Джил, то на Алека.

– А... в вашей паре? – выдавила я.

– Звезда, разумеется, я, – тут же откликнулся Алек.

Джил, помедлив секунду, кивнула и широко мне улыбнулась.

– И что это означает?

Мне почему-то было обидно за Джил, хотя я еще не знала, что скажет Алек.

– Означает, что я зарабатываю деньги, принимаю важные решения, держу руку на пульсе, у меня ответственная работа, – самодовольно перечислил Алек.

Я мельком глянула на Джил, опасаясь, что она огорчилась или расстроилась – как-никак Алек говорил довольно обидные вещи. Разве она для их семьи ничего не делает? Но Джил только улыбалась натянутой улыбкой и старательно избегала встречаться со мной взглядом.

– А какое отношение все это имеет ко мне? – пристально поглядев на Алека, самодовольно уплетающего бутерброды, поинтересовалась я.

– Самое непосредственное, – гордо заявил он. – У тебя хорошая высокооплачиваемая работа, ты не боишься принимать решения, способна о себе позаботиться.

– И?

Я понимала, к чему он ведет, от обиды у меня свело горло.

– И, – он выдержал драматическую паузу, – это значит, что у тебя нет никаких перспектив, поскольку в паре ты претендуешь на звездную роль.

– Алек! – укоризненно перебила Джил, кинув на меня обеспокоенный взгляд. – Харпер, говоря про перспективы, Алек вовсе не хотел тебя обидеть. Да, милый?

– Конечно, – поспешно согласился Алек. – Я лишь хотел сказать, что тебе сложно кого-то найти, ведь парни заранее знают, что командовать в паре будешь ты.

Я горестно покачала головой:

– Это не про меня, я вовсе не рвусь командовать. И главной в паре быть не хочу.

– Неважно, – пожал плечами Алек. – Все признаки налицо: карьера, голова на плечах, достаток. Мужчины это видят и оценивают по-своему, поэтому у тебя возникают сложности в отношениях. Просто и ясно.

– И подтверждается нашим экспериментом, – подхватила Джил с адресованной мне улыбкой.

Я посмотрела на нее, потом перевела взгляд на Алека.

– И что в итоге? – Меня начал охватывать страх. Я знала это и без Алека, он, по сути, сформулировал то, о чем мне говорил личный опыт. Но когда твои подозрения высказывает кто-то другой, особенно мужчина, на душе становится муторно. – Я навсегда останусь одна, если буду сама собой?

– Нет, – равнодушно пожал плечами Алек. – Просто тебе тяжелее. Намного. Поэтому прикинуться глупой блондинкой – отличная мысль. Парни хотя бы успевают присмотреться.

– Я не собираюсь до конца жизни играть в блондинку, чтобы встречаться с мужчинами, – пробормотала я.

– Тогда зачем ты делаешь это сейчас?

Я задумалась, не зная, как ответить. В самом деле, зачем? Что пустоголовую куклу Барби на свидания приглашают охотнее, я подозревала и до эксперимента.

– Просто посмотреть...

– На что посмотреть? – не отставал Алек.

– Не знаю, – пробормотала я. – Посмотреть, что изменится. Понять, как ощущает себя женщина, которой мужчины не боятся.

– Да не боятся они! – Алека, похоже, задело за живое. Интересно, он принимает это так близко к сердцу? Он что, тоже меня боится? И пытается подобными рассуждениями показать «кто в доме хозяин»? – Просто им тяжело с независимой женщиной, они знают, что ты вполне без них обойдешься и никогда не окажешь им должного уважения.

Джил согласно кивала.

– Видишь, Харпер, я же говорила, нам полезно послушать точку зрения Алека, – бодро прокомментировала она, явно пытаясь разрядить обстановку.

– Э-э... да, – выдавила я.

Алек с серьезным выражением лица посмотрел сначала на меня, потом на Джил.

– Мой тебе совет, Харпер, попробуй сделать выводы из эксперимента и впредь держись попроще.

– Предлагаешь до конца дней моих изображать отсутствие мозгов? – глядя на него в упор, спросила я.

– Почему до конца дней? Пока не найдешь спутника жизни, – усмехнулся он в ответ. – Не обижайся, но годы берут свое, моложе ты не становишься.

Я уже готова была взорваться, но тут у Алека запищал пейджер. Ура, звонок! Свобода! Отцепив пейджер от пояса, Алек уставился на экран.

– Из больницы. – Он мельком взглянул на Джил. – Извини, милая. Срочный вызов. Я ненадолго.

Алек встал и быстро вышел из комнаты, потом, судя по звуку шагов, удалился в спальню и закрыл за собой дверь. Проводив его взглядом, я посмотрела на подругу. Вид у нее был смущенный.

– Извини, Харпер, – пробормотала она, глядя куда-то в сторону. – Иногда он бывает слишком прямолинейным и говорит немного не то.

– По-моему, что он хотел сказать, то и сказал, – не согласилась я.

По сути дела, все правильно, однако мне было неприятно. И тон его, самодовольный, мне не нравился. И с Джил, если уж на то пошло, он тоже обращался неуважительно.

В столовую стремительным шагом вошел Алек.

– Извините. – Наклонившись, он чмокнул Джил в щеку. – Дела, надо бежать. Срочная операция носовой перегородки.

– У тебя же выходной. – Джил огорченно подняла на него глаза. – Мы собирались на обед к дяде с тетей.

– Извини, милая! – Он пожал плечами, мол, ничего не поделаешь, и взъерошил ей волосы. Джил понимающе кивнула, но вид у нее все равно был расстроенный. – Работа. К дяде с тетей в другой раз.

– Ладно, – покорно вздохнула Джил.

– Приятно было повидаться, Харпер, – повернулся Алек ко мне, подавая руку на прощание – официально, прямо как деловой партнер на переговорах. – Удачи с экспериментом.

– Спасибо.

Затем он схватил с вешалки пальто и убежал.

– Вот всегда так! – с досадой воскликнула Джил, когда за мужем закрылась дверь.

– Что всегда?

– Берет и уходит. Выходной же, так нет, непременно куда-нибудь вызовут. Я так с ума сойду.

– А ему ты это объясняла?

Она отрицательно покачала головой.

– У него работа такая, что поделаешь. От моих причитаний ничего не изменится.

– Но раз тебя не устраивает... – настаивала я.

– Зачем его напрягать? – Джил пожала плечами, на глазах успокаиваясь и превращаясь в прежнюю идеальную жену. – Он спасает людей от смерти, а я буду жаловаться?

Я помолчала.

– Джил, он же пластический хирург, какое там спасение от смерти?

Она, сузив глаза, посмотрела на меня, потом смягчилась.

– Все равно он делает нужное дело. Помогает людям наладить жизнь. Я его понимаю, надо так надо. Ладно, – уже другим тоном, с улыбкой сказала она, поморгав, – вообще-то хорошо, что мы остались одни.

– А что такое? – насторожилась я, откладывая в сторону надкусанный сэндвич.

Неужели подруга, воспользовавшись отсутствием мужа, поведает, что в их с Алеком семейной жизни не все гладко? Я бы лично с ним и суток не выдержала. Сейчас Джил скажет, что вечное занудство мужа выводит ее из себя...

– Мы сможем наконец повторить правила! – радостно сообщила она.

Вот так так! А я-то думала, перемоем косточки Алеку. Нет, видимо, как-нибудь в другой раз. Или, зная Джил, вообще никогда – слишком усердно она делает вид, что все идеально.

– Какие еще правила?

– Правила одни. Те самые.

У меня перед глазами замелькали страницы затрепанной книги советов типа «как познакомиться с мужчиной своей мечты», но не успела я прийти в ужас, как Джил пояснила:

– Те, которым меня учила мама. Мне помогли. И тебе во время эксперимента без них не обойтись.

Так, час от часу не легче. Только матримониальных советов Марианны Питерс мне и не хватало. Уж лучше какая-нибудь покрытая пылью веков книга. Я слышала про эти самые правила еще в школе, Джил нам тогда все уши прожужжала, но я не придавала им особого значения. Они всегда казались мне дурацкими и старомодными. Однако Джил-то вышла замуж за мужчину своей мечты, а я вынуждена прикидываться дурочкой, потому что в нормальном своем облике интереса у мужчин не вызываю. Может, эти самые правила не так уж плохи?

– Ну, – торжественно начала Джил, видя, что я с настороженным видом тянусь за очередным сэндвичем, – хотя я, помнится, излагала тебе правила, с тех пор целая вечность прошла.

– Да лет десять, – кивнула я, решив на этот раз не возмущаться и не говорить, что все это глупости, а выслушать. В конце концов, в настоящей жизни никто меня им следовать не заставляет, это только для блондинки.

– Ну да, – подхватила подруга, – самое время освежить их в памяти. У тебя ведь еще будут свидания, вот и воспользуешься.

Сама Джил, похоже, свято верила в матушкины заветы, без которых ни за что не выйти замуж за доктора, юриста, инженера или преуспевающего влиятельного бизнесмена – чтобы потом жить с ним долго и счастливо. Миссис Питерс потратила немало сил, обращая единственную дочь в собственную веру, поэтому к вызубренным в детстве правилам Джил относилась как к Святому Писанию, а удачное замужество как нельзя лучше убедило ее в их могущественной силе.

Я, напротив, терпеть не могла следовать в романтических или семейных отношениях каким-то заповедям. По мне, в таких делах лучше полагаться на собственный опыт, интуицию и находчивость. Разве можно найти мужчину своей, а не чужой мечты, руководствуясь одинаковым для всех набором строгих правил?

Но ведь Джил удалось (пусть даже по моим меркам Алек не идеал, она-то его любит). А у меня как не было никого, так и нет. Пора, наверное, пересмотреть свои принципы. Так что возьму себя в руки и внимательно выслушаю подругу – хотя это из области «легче сказать, чем сделать».

– Так вот, – торжественно начала Джил.

Я тем временем поглощала сэндвич с яйцом и салатом. Должно быть, ей безумно приятно, что наконец нашелся внимательный слушатель.

– Давай начнем с самого очевидного. В дверях мужчина должен пропускать тебя вперед. Не критикуй мужчину за его спиной. И разумеется, не приглашай к себе и тем более не спи с ним до четвертого свидания.

– Подумать только, какие строгости! – с притворным отчаянием воскликнула я, пытаясь подколоть подругу.

Она только завела глаза к потолку.

– Не болтай ерунды. Помни: мужчина должен сам пытаться узнать о тебе побольше. Нельзя, чтобы он читал тебя как открытую книгу, оставайся для него загадкой.

– За этим дело не станет, мой новый облик для меня самой загадка, – улыбнулась я.

Джил снова выразительно закатила глаза.

– Будь внимательным слушателем. Не горбись. Не прикасайся к мужчине слишком часто, чтобы не показаться навязчивой. Держись чуточку отстраненно – пусть постарается, чтобы завоевать твое расположение. Не показывай, что разбираешься в чем-то лучше его, иначе самолюбие мужчины сильно пострадает.

– Да уж, точно. – Оказывается, зря я наступала на эти грабли, лучше бы почаще наведывалась к Питерсам и усваивала правила. – Тем более что в образе тупой блондинки мне свои знания демонстрировать все равно нельзя.

– Действительно, – задумчиво согласилась Джил. – Наверное, поэтому наша теория про блондинок себя оправдала. Мы руководствовались одним из маминых правил.

Я фыркнула, но тут же извинилась.

– Может быть, ты и права.

Оставалось только надеяться, что миссис Питерс, которую я всегда считала узколобой материалисткой, окажется права не во всем. Такого удара я не вынесу – в нежном двенадцатилетнем возрасте получить все необходимые в дальнейшей жизни советы и по собственной глупости пропустить их мимо ушей. Досадно.

– Теперь добавим новые, – продолжила подруга. – Мужчина должен чувствовать, что ты без него не обойдешься. Тебе нужен именно он, а не просто мужская рука в доме; без его советов и помощи у тебя вся жизнь летит кувырком.

– Ты Алека так охмуряла? – рассмеялась я.

Джил пожала плечами.

– Он до сих пор уверен, что я не в состоянии сама поменять перегоревшую лампочку, а машину умею водить только с автоматической коробкой передач.

– Серьезно? – Я не поверила. – Вы полгода женаты, а он до сих пор не понял, что с этим ты и без него справишься?

Она опять пожала плечами.

– Даю ему осознать свою значимость. И это, кстати, еще одно важное правило. Мужчина всегда должен чувствовать, что для тебя он абсолютно незаменим.

– Получается, главное – тешить его самолюбие, – заключила я.

Отсутствием самолюбия ни один из парней, которые мне попадались – не только во время операции «Блондинка», – не страдал. Что же будет, если льстить им еще больше?

– Да, чуть не забыла! Нельзя, чтобы мужчина видел тебя ненакрашенной.

Я удивленно подняла бровь.

– Тоже одно из правил?

Джил кивнула.

– Мама добавила, как только мне исполнилось семнадцать. Как она говорила, незачем ему знать про морщинки, прыщики, жирный блеск или еще какие недостатки. По-моему, очень верно.

– Выходит, женщина должна быть абсолютным идеалом, но при этом абсолютно беспомощной? – подвела я итог.

Джил с невинным видом пожала плечами.

– Выходит, так.

– Тогда получается, ты начала операцию «Блондинка» еще лет двадцать назад?

Джил промолчала. Молчание – знак согласия.

ГЛАВА 11

После ланча я возвращалась в офис на такси, в голове крутились изложенные подругой правила. Неожиданно меня осенило: а вдруг дело все-таки не во мне, не в работе и не в зарплате, а в чем-то совсем другом. Предположим, мужчины изначально не уверены в себе, поэтому боятся женщины, которая за тонкой завесой достатка и благополучия может разглядеть их истинную сущность.

Мысли эти не давали мне покоя всю дорогу, и, даже проскочив мимо секретарши Молли и усевшись за рабочий стол, выбросить их из головы я не смогла. Наверняка в глубине души все мои спутники знают, чего они на самом деле стоят, поэтому стараются выбирать в подруги кого-нибудь поглупее, чтобы их самолюбие не страдало. Так, а что это дает мне? За неделю я ни на шаг не приблизилась к разгадке тайны, как найти партнера. Наоборот, после содержательной беседы с Алеком я уже готова пасть духом.

В таких раздумьях и застала меня Молли, когда с встревоженным видом ворвалась в кабинет, широко распахнув глаза за толстыми линзами очков.

– Э-э, мисс Робертс, – начала она, нервно заправляя за уши коротко стриженные темные волосы.

Я, подняв бровь, глянула на нее и ободряюще улыбнулась.

– Молли, я же просила, называйте меня просто Харпер, какая я вам мисс Робертс?

Сразу скажу, Молли замечательный секретарь. Но когда двадцатипятилетняя подчиненная смотрит на тебя глазами испуганной лани и титулует не иначе как «мисс Робертс», сразу чувствуешь себя старше лет на двадцать минимум. По-моему, полтора года совместной работы достаточный повод, чтобы обращаться ко мне без лишних церемоний.

– Извините, мисс... Харпер, – поправилась она.

– Ничего страшного, Молли, – успокоила я. – Случилось что-нибудь?

– Э-э, да, – ответила она. – Там внизу, в вестибюле... К вам посетитель. Но у него не назначено, поэтому я не знала, что сказать охране – чтобы пропустили или нет.

Наморщив лоб, я глянула на часы. Сейчас два, следующая встреча у меня только в четыре. Просто так, на огонек, ко мне клиенты не заглядывают. Я сижу на тридцать четвертом этаже офисного здания на Уолл-стрит, здесь не проходной двор, через который потоком текут жаждущие патентов изобретатели.

– Молли, насколько я помню, встреча у меня назначена позже, – наконец прервала я собственные размышления. – А до встречи надо еще разобраться с кучей бумаг, чтобы завершить дела клиентов прошлой недели.

– Да, – неуверенно ответила она. – Но этот посетитель утверждает, что вы его примете. Я ему говорю, что в вашем графике он не значится, а он попросил меня самой сходить узнать.

– И кто же это? – Я уже начинала сердиться. Не на Молли, а на неизвестного, который почему-то решил, что у него назначено.

– Его зовут Мэтт Джеймс, – ответила Молли.

– Мэтт Джеймс? – не веря своим ушам, переспросила я.

Он-то что здесь забыл? Я моментально прокрутила в уме нашу последнюю встречу на корпоративном ужине и похолодела при мысли, что кто-то из коллег увидит его внизу, в холле. Час от часу не легче, теперь они подумают, что я и правда кручу с ним роман, причем не где-нибудь, а прямо на рабочем месте. Что ему здесь нужно вообще?

– Э-э, Харпер?

Неуверенный голос Молли вернул меня к действительности.

– Извините. – Я потрясла головой. Опять краснею, стыд-то какой. – Ладно, скажите, пусть поднимается.

Молли растерянно кивнула и отправилась к себе в приемную. Я поспешно сгребла кипу бумаг с жутко захламленного стола в глубокий выдвижной ящик. Потом, выудив из другого ящика пудреницу и косметические салфетки, быстренько промокнула вспотевший от волнения лоб и припудрила порозовевшие щеки. После визита к Джил макияж еще не успел поползти, и больше ничего поправлять не понадобилось. Запихнув пудреницу с салфетками обратно в ящик, я сделала вид, что с головой ушла в работу.

В конце концов, не все ли равно, какое впечатление я произведу на Мэтта Джеймса. Он мне даже не нравится, чего ради стараться?

– Здравствуй, Харпер, – раздался голос Мэтта, которого Молли, пожав плечами, пропустила в кабинет.

Я оторвалась от бумаг и взглянула на него, по-прежнему делая вид, что очень занята – а то еще подумает, что я тут только его и дожидаюсь.

– Здравствуй, Мэтт, – отозвалась я самым деловым тоном, на какой была способна. – Присаживайся. Что тебя сюда привело?

С улыбкой он подошел к моему столу и сел. Какой же он все-таки симпатичный, не хочешь, а заметишь. Густые почти черные волосы растрепаны, но не просто так, а с продуманной небрежностью. У любого другого мужчины, которому скоро стукнет сорок, это смотрелось бы глупо, а у Мэтта – как у звезды Эм-ти-ви. Зеленые глаза сегодня светились особенно ярко, а загар стал еще темнее с нашей последней встречи. Он что, по выходным на острова ездит? Или каждый день в солярии торчит? Фу, шут гороховый.